Побег из Поднебесья (СИ)

Глава 8 Почему не сработала охрана

Родной дом встречает нас тишиной. Мик построил туннель прямо в большую комнату. Портал схлопывается, оставив в воздухе облако блестящей пыли. Пыль еще летает в воздухе каруселькой, а перед нами предстает неприглядная картина.

В нашем доме побывали вандалы? В доме, все время находившемся под магической защитой, побывали вандалы?

— Что за херня творится в нашем доме? — ругаюсь я, не выбирая выражения. Поднимаю сломанный стул и откидываю его в сторону.

Негодование и ярость рвутся из меня. Если бы сейчас под мою руку попал исполнитель всего этого, я бы его убил.

— Что здесь произошло? — присвистывает Мик и многозначительно смотрит на Киви. — Это то, о чем я сейчас подумал?

— Да, — Киви тяжело вздыхает и кивает, придвигается ко мне, будто в поисках защиты. Будто ее собираются за что-то наказывать. Виновато смотрит по сторонам.

— Но как это могло произойти, почему не сработала охрана дома. В чем, вообще, дело? — Мик пробирается по комнате, стараясь не наступить на разбитые цветочные горшки со сломанными стеблями азалий из маминой коллекции. Под его ногами хрустят глиняные черепки.

— Ауф! Вот уроды! А! Не знаю, как им это удалось, но они заблокировали Хранителя. — Мик стоит у блока с выключателем.

Джер сгенерировал для нашего дома умного Хранителя, но учитывая особенности нашего мира, он выглядит как обычное земное устройство.

— Вот же гады! Кто они? — негодую я.

— Простите меня, это все из-за меня, — говорит Киви и, наклонившись, поднимает все еще живой, но уже вялый цветок. Обернувшись ко мне, она повторяет виноватым тоном. — Прости, Ник, я построила самый первый портал в твою комнату. Мне некуда было идти. Ведьма дала мне перья, чтобы я могла сбежать из Поднебесья. Я сначала не поняла, почему она дала мне три, а не один, как договаривались изначально. Потом только поняла, когда следом за мной в вашем доме появилась погоня. Она знала заранее, что за мной сразу будет погоня и расщедрилась. Отец направил своих псов, и если они взяли след, то будут идти за мной, пока не найдут и не вернут домой. Я думаю, это они от злости тут все разнесли, потому что я успела сбежать.

Я притягиваю Киви к себе, обнимаю ее, глажу по спине, успокаивая. Чувствую, как она дрожит, слышу всхлипывания. В этот момент я не узнаю свою любимую. Обычно она смелая и не позволяет себе раскисать ни при каких обстоятельствах. А тут.

— Киви, не переживай. Сейчас настроим Хранителя, и в доме снова будет порядок, — Мик копается в устройстве, и в комнате начинается вакханалия в обратную сторону.

Стулья чудесным образом возвращаются на свои места. Черепки склеиваются, земля возвращается в горшки, но мне интересно, как магия сумеет вернуть к жизни мамины цветы? На Земле развивается один из вариантов техномира.

Что это значит?

Это значит, что люди могут построить космическую ракету и полететь в космос, но не смогут сотворить живое существо. Будь то растение или животное. Это создает только природа. Представители магического мира здесь гости, они наблюдают за развитием цивилизации и поддерживают мировой баланс. Мой отец тоже был когда-то гостем, прибывшим на землю наблюдателем, но женился на простой землянке с зачатками ведьмовской силы. Кстати, да, единственное проявление магии в этом мире, это ведьмы и ведуны. Оказывается, в нашем роду по материнской линии были ведуны, и мы унаследовали от них искру дара. К ней добавились способности нашего отца, мага по рождению, и наш наследственный потенциал позволил нам учиться в Межмировой Академии магии. Именно там я встретил свою Киви.

— Давайте не будем мешать наводить порядок, — Мик кивает в сторону кухни и шагает туда первым.

Мы идем следом. Я увлекаю за собой Киви.

— Ник, пора вызывать отца, — замечает Мик, доставая из холодильника бутылку с водой.

— Да, пора, — я достаю магфон и смотрю на него, гипнотизируя. Хотелось бы обойтись малой кровью и не втягивать снова в эту историю отца, но другого выхода нет. Сами мы не справимся. Я нажимаю кнопку. — Надеюсь, мы вовремя, — успеваю произнести, и на экране появляется лицо отца, слышу голос мамы.

— Ник? Что-то случилось? — Он мгновенно считывает с моего лица эмоции, потом его брови ползут кверху. — Я сейчас буду дома. Дорогая… — это он уже говорит маме. Экран тухнет.

Я выглядываю в фойе. Там уже порядок. Магпылесос собирает последние следы пребывания “гостей” в нашем доме.

Посреди комнаты разливается мягкое синее свечение.

Быстро они!

Отец строит портал. Пока он возвращается домой, пытаюсь придумать, что я ему скажу, когда он увидит в нашем доме Киви.

Чувствую, как напряжена Киви. Прижимаю ее к себе, нежно поглаживаю спину, целую в макушку.

— Все будет хорошо, Киви, не волнуйся так, они любят тебя, — шепчу ей, успокаивая.

Из портала сначала выходит мама. Быстро окидывает взглядом нашу компанию, поправляет медный локон, убирая в прическу, и на ее милом лице появляется добрая улыбка. Не сомневался!

— Так и знала, нас ждет дома приятный сюрприз. Милый, я же тебе говорила, не случайно мне было видение… — Мама кивает выходящему из портала отцу и протягивает руки к Киви.

Это еще один дар моей матери. Она не чистая провидица, но иногда у нее бывают видения. Нужно будет потом расспросить ее, что ей открылось.

Киви отрывается от меня и идет навстречу моей маме. Мама шагает к Киви и обнимает ее.

— Здравствуй, дочка, — говорит она Киви. — Слава богам, ты вернулась. — А на меня мама смотрит осуждающе. Будто я в чем-то провинился.

Ну что не так? Я ничего не нарушал. Я выполнил все предписания конфликтной межмировой комиссии: я попытался потушить то пламя, что пылало в моей душе. Я не приближался к наследной принцессе фениксов, даже не пытался с ней связаться. Я не жил, существовал. Да, это было мучительно и больно, но я сдержал данные отцу обещания. Кажется, я все учел, кроме одного. Я смирился, а Киви — нет. И теперь я не смею бросить ее на произвол судьбы. Теперь я несу ответственность за нас.

Портал схлопывается, разбрызгивая синие искры по ковру. Отец сбрасывает остатки магии, встряхивая ладони в воздухе. На волосах с сединой еще сияют искры магии. Онснимает с пальца переходный перстень и прячет его в карман пиджака.

— Добрый день, сыновья, — приветствует нас отец. — Здравствуй, Киви, — ни один мускул не дрогнул на лице. — Рад тебя видеть в моем доме.

Дипломатичность моего отца потрясающая. Не зря он занимает высокий пост.

— Дамы, вы позволите оставить вас на пару минут? — церемониальный поклон в сторону женщин, — Мик вас развлечет. — В сторону Мика взмах рукой в жесте “останься тут”. Едва заметный кивок в мою сторону.

И я понимаю, что это знак мне следовать за отцом в его кабинет.

Так было всегда. И в детстве и в юности. Если мы с Миком нарушали правила приличия, нас всегда ждало наказание или серьезный разговор с отцом за закрытой дверью. К нам не применяли физическое насилие, но мы и без этого росли в меру проказливыми сыновьями.

— Милый, только не нужно пить коньяк, — летит нам вслед предостережение мамы.

К чему бы? Она никогда не запрещает папе “гонять кровь”. Отец всегда знает меру.

Я следую за отцом. За моей спиной закрывается дверь. Киви не со мной, и я уже чувствую себя одиноким. Как быстро я привык, что она снова рядом со мной. Нет, не так. Как быстро я привык. что мы снова вместе.

Отец проходит к шкафу с баром. Достает два бокала и бутылку с янтарной жидкостью.

— Отец, — начинаю я разговор первым. — Я не знал, что так получится, но раз это случилось, я уже не могу отступиться от Киви.

— А придется, если ты не хочешь, чтобы разразилась война между мирами. — Отец ставит бокалы на стол и снимает с бутылки пробку. — Зачем нам Елена Троянская? Ты же понимаешь, что ее отец не отдаст свою дочь простому магу с невысоким уровнем искры? Возьми себе любую, только верни Киви в Поднебесье.

Вижу какого труда стоит отцу произнести эти слова. Он должен был сказать эти слова по долгу службы. Понимаю его. Но не могу с ним согласиться. Не сейчас.

— Отец, прости, но я ослушаюсь тебя. — Я стою со склоненной головой перед родителем. — Скажи, что бы ты сделал, если бы тебя разлучили с мамой?

Отец отставляет бокалы и делает шаг ко мне.

— Я бы умер, — чувствую его теплую ладонь на макушке.

— Значит, ты меня понимаешь.

— Ты не понял, я бы жил, телесно, а вот остальное… перестало бы для меня существовать… и я перестал…

— Я понял отец, — вскидываю голову и натыкаюсь на горящий взгляд, знаю, такой же сейчас у меня.

— Я не могу отказаться от нее. Понимаешь? — дотрагиваюсь до груди, где внутренний вулкан грозится излиться кровавой лавой. Сердце стучит, словно самый огромный молот кузнеца. Наше сердце, одно на двоих с моей птичкой. — Без нее моя жизнь пуста, отец. Я хожу, ем, пью, разговариваю, но я не чувствую себя живым, меня словно нет, словно это не я, а моя оболочка. Эта женщина… девушка… — я надеялся, что отец не заметит мою оговорку, но поймал его понимающий взгляд. Знает, ну и пусть. — Она словно свет моей жизни, огонь, который питает меня, с ней я совсем другой. Отец, помоги, чем можешь. Дай совет.

— Я сделаю все, что в моих силах, сынок. Но никто не сможет защитить тебя… вас перед псами Поднебесья. Для них нет законов. Они сами себе закон.