Под чужим именем

16

В ответ прозвучал женский крик, и Элизабет выскочила наружу, на ходу поправляя шаль на плечах. О'Брайен снял с нее чулки и ботинки, так что ей приходилось ступать босиком по опавшим листьям.

— О'Брайен? — позвала она.

— Оставайтесь там, — услышала Элизабет откуда-то из-за хижины, но и не подумала подчиниться, а пошла на шум. О'Брайен целился из пистолета в какую-то женщину. Та спряталась за деревом, но, увидев краешек ее юбки, Элизабет сразу узнала это платье цвета слоновой кости.

— Клер?

О'Брайен взглянул на Элизабет и медленно опустил пистолет.

— Клер, это я, Элизабет. — Она осторожно двинулась к девушке, стараясь не наступать на колючки и сучья.

— Элизабет? — Клер робко выглянула из-за ствола.

— Выходи, Клер, никто не станет в тебя стрелять. Ради Бога, перестань прятаться.

Клер несмело вышла на поляну. Она была одета, как будто собиралась в гости к кому-то на чай, только волосы были растрепаны, а платье порвано на плече.

— Клер! Что ты здесь делаешь? — Элизабет оглянулась на О'Брайена и прошипела: — Почему бы вам не надеть штаны?

О'Брайен поспешно удалился в свое убежище. Клер, вся дрожа, вцепилась в протянутую руку Элизабет.

— Что случилось? — спросила Элизабет. — Ты заблудилась?

— Не совсем… — Клер прикусила нижнюю губу. — Да, потерялась.

Сердце Элизабет колотилось как бешеное. Что видела Клер? Поняла ли она что-нибудь? Будет ли кто-либо придавать значение ее словам?

— Как тебе удалось потеряться?

— Я не знаю, что произошло, — прошептала Клер. — Элизабет, я правда не знаю, как я сюда попала, не надо на меня злиться.

— Вы привели себя в порядок? — крикнула Элизабет О'Брайену.

— Насколько это вообще возможно, — ответил тот.

Элизабет провела Клер в хижину. О'Брайен уже натянул штаны, но не удосужился заправить рубашку. Пистолет торчал у него за поясом.

— Дайте ей сидра, — приказала Элизабет О'Брайену.

Клер смущенно огляделась. Ее взгляд упал на смятое одеяло, возле которого лежали чулки и ботинки Элизабет. Клер посмотрела в глаза Элизабет, пытаясь казаться бесстрашной.

— Мистер О'Брайен сделал тебе больно? — спросила она дрожащим голосом. — Я слышала, ты стонала.

— Нет… Нет. — Итак, ей все известно, подумала Элизабет. Что ж, Элизабет не собиралась винить в случившемся одного О'Брайена. — Мистер О'Брайен не причинил мне вреда. Я сама хотела, чтобы он так поступил.

О'Брайен протянул Клер стаканчик сидра и отошел на шаг. Та смотрела на него поверх стаканчика.

— Хорошо, раз так. Если бы он тебя обидел, мне пришлось бы оторвать ему голову. — Она подняла ясный, невинный взгляд на Элизабет. — Я не позволю никому заставлять тебя страдать, ни мистеру О'Брайену, ни братцу.

Элизабет с мольбой взглянула на О'Брайена. Как теперь быть?

Тот нагнулся, подобрал ее чулки и отдал ей.

— Оденьтесь, — сказал он, заправляя рубашку в штаны. — Понимаете, Клер, мне очень нравится миссис Лоуренс, ведь мы уже говорили с вами об этом.

Клер серьезно кивнула.

— И я бы ни за что не причинил вреда ни одной из вас, даже ради богатства обеих Индий.

Клер снова кивнула.

— Но если вы расскажете кому-нибудь о том, что видели и слышали…

— Вы поцеловали ее, — осуждающе произнесла Клер.

Элизабет стояла к ним спиной и, балансируя на одной ноге, пыталась натянуть чулок. Она с напряжением слушала их разговор.

— Да, верно, я поцеловал ее… Но вы не должны никому говорить об этом, ни брату, ни горничным, никому. Поняли?

Элизабет повернулась и увидела — Клер отчаянно кривит губы, стараясь вникнуть в смысл его слов.

— Потому что братец подумает, вы ее обидели? — спросила она.

— Вот именно. Никто не поймет, Клер. И он тоже не поймет.

— А Элизабет нравится, когда вы ее так целуете? — Клер внимательно смотрела на О'Брайена.

— Правильно, — улыбнулся он и легонько коснулся ее руки. — Вы все поняли. Я знал, что вы поймете.

О'Брайен достал из корзинки краюху хлеба и предложил его дамам. Элизабет скорчила гримасу отвращения, Клер элегантно покачала головкой. О'Брайен с аппетитом откусил кусок хлеба. Элизабет выводило из себя его спокойствие: ведь их застукали! Если пойдут слухи, он потеряет работу, а у нее отнимут завод. И он спокойно сидит себе и ест! Надев ботинки, Элизабет подошла к О'Брайену и спросила тихо, чтоб не услышала Клер:

— Что нам делать?

— Ничего. Мы ничего не станем делать. Хотите кусочек сыра?

Элизабет застонала.

— О'Брайен, она нас видела, она знает, что мы тут делали, или по крайней мере догадывается…

— И что вы хотите? Чтобы я убил ее и закопал здесь? — спросил О'Брайен, отправляя в рот кусочек сыра.

— О'Брайен! — ужаснулась Элизабет.

— Я пошутил. Не волнуйтесь, дорогая, она не расскажет.

Элизабет заговорила медленнее, как с несмышленым младенцем.

— О'Брайен, эта женщина носит в кармане невидимую ручную мышку. Отчего же вы в ней столь уверены?

— Нужно просто понимать ее болезнь, — ответил тот, отводя Элизабет локон со лба. — Поверьте, Клер никому не расскажет, если мы ее попросим, вы и я.

— Откуда вы так хорошо ее знаете? Почему она вам доверяет? Вы не пытались…

— Нет, — лицо О'Брайена помрачнело. — Признаться, я человек легкомысленный, но я никогда в жизни не прикасался к Клер или таким, как она. Если вы меня подозреваете…

Элизабет схватила его за руку. Было несправедливо обвинять О'Брайена, она прекрасно знала, что он на это не способен.

— Простите, — сказала Элизабет, глядя в его сверкающие гневом зеленые глаза. — Я верю, вы бы этого не сделали.

— Давайте я провожу ее домой.

— И снова выведете Джессопа из себя?

— Я скажу, что встретил ее возле реки, когда удил рыбу.

— Удили рыбу? В середине дня? — Элизабет рассмеялась. — Он опять потребует, чтобы я вас уволила. На этот раз за день.

О'Брайен сложил одеяло, на котором они совсем недавно предавались любви.

— Простите, что все так вышло. Я хотел устроить для вас пикник.

— Я постараюсь прийти к вам сегодня вечером. — Даже сейчас Элизабет желала его, несмотря на пережитые волнения.

— Для вас моя дверь всегда открыта. В любое время, Лиззи.

О'Брайен поцеловал ее. Нежность этого поцелуя напомнила Элизабет, как изменились их отношения. Она постоянно убеждала себя, что их связывает лишь взаимное желание наслаждения, но в глубине души и сама в этом уже сомневалась.

— Пойдемте, Клер, милая. — О'Брайен отдал одеяло Элизабет. — Сохраните его до следующего раза, — прошептал он, уходя.

— Клер, мистер О'Брайен проводит тебя до дома. — Элизабет наблюдала, как О'Брайен галантно предложил руку Клер.

— А ты не идешь? — спросила Клер, придерживая юбки.

— Не сейчас. Но я скоро буду.

— Я не расскажу. Обещаю тебе, Лиз, — сказала Клер на прощанье.

Оставшись одна, Элизабет присела рядом с корзинкой и стала задумчиво пощипывать хлеб. Погода начинала портиться, потянуло прохладой. Послышались звуки отдаленного грома, и в воздухе запахло дождем.

Элизабет понимала: после сегодняшнего происшествия самым разумным было бы прекратить всякие отношения с О'Брайеном. Но пока она этого сделать не могла. Просто не имела сил.

Вернувшись на завод, Элизабет сразу почувствовала — что-то не так. Непонятная тревога словно бы висела в воздухе. Прежде чем она миновала каменное строение нового склада, ей навстречу выбежал Джонни Беннет.

— Слава Богу, я вас нашел, мисс Элизабет! — закричал он, размахивая старой соломенной шляпой.

Начинался дождь, и Элизабет пришлось надвинуть плотную войлочную шляпу: не слишком женственный головной убор, зато хорошо спасает от дождя.

— В чем дело, Джонни? Успокойся.

— Нам надо спешить! Они пытаются забрать Нгози. Они уже избили Сэмсона!

Элизабет вздрогнула. Немногие могли справиться с Сэмсоном.

— Джонни, кто хочет забрать Нгози?

— Охотники за беглыми, хозяйка! Охотников за беглыми рабами нечасто можно было встретить на севере. Элизабет рассердилась. Как смели эти люди вторгнуться на ее землю и претендовать на ее рабочих?

— Где они?

— На Рабочем Холме, хозяйка. Они говорят, ребенок тоже принадлежит им.

Элизабет ускорила шаг. Дождь постепенно усиливался.

— Джонни, сбегай в контору и принеси мне пистолет из ящика письменного стола. Догонишь меня у подножия холма. Не знаю, что это за люди, но с моей земли они не заберут никого! Быстрее, Джонни! Поторапливайся!

Чуть позднее Элизабет заспешила вверх по Рабочему Холму, полная решимости противостоять охотникам за рабами. Тяжесть принесенного Джонни пистолета у нее за поясом только придавала ей уверенности. Джонни Беннет бежал вприпрыжку, едва поспевая за хозяйкой.

— Хотите, я позову кого-нибудь, мистера О'Брайена или мистера Лоуренса?

Элизабет собиралась было ответить, что прекрасно справится одна, но побоялась все испортить из-за глупой гордости. Подобных ошибок она всегда старалась избегать.

— Попробуй разыскать мистера О'Брайена. Беги!

Впереди уже была видна толпа людей, собравшихся возле дома Сэмсона и Нгози. Рабочие расступились перед своей хозяйкой. На земле лежал Сэмсон, а рядом с ним стояла Нгози, прижимая к груди малышку. Трое незнакомых людей пытались отобрать у Нгози девочку, и она причитала на языке ибо, наречии уроженцев Южной Нигерии. Элизабет узнала его, потому что слуги в особняке говорили на этом диалекте. Один из людей поднял кнут, собираясь ударить негритянку.

— Хватит! — рявкнула Элизабет, изо всех сил напрягая голос. Она успела схватить кнут и вырвать его из рук мужчины, до крови ободрав ладони. — Как вы смеете бить женщину!

Охотник за рабами оглянулся и посмотрел на Элизабет из-под полей своей шляпы тусклыми серыми глазами. Его зубы были черны, и Элизабет даже с такого расстояния почувствовала гнилостный запах у него изо рта.

— Она беглая рабыня, у меня есть на нее документы. — Он похлопал себя по карману куртки.

— Вы ошибаетесь, она — жена моего свободного работника Сэмсона.

— А это еще кто такая? — спросил другой охотник. — Надо брать черную с ребенком и уматывать. Мы и так потеряли здесь слишком много времени. — Он сплюнул коричневую от табака слюну под ноги Элизабет.

Элизабет бросила на говорившего уничтожающий взгляд, и тот отступил. Она вновь посмотрела на первого охотника, который, по-видимому, был предводителем.

— Я — Элизабет Лоуренс, владелица завода и этой земли. Я требую, чтобы вы убирались отсюда, иначе мне придется позвать шерифа.

— Не хочу показаться грубым, мэм, но я тут по делу. Меня зовут Джарви. Я приехал из самого Вильямсбурга в поисках этой женщины. Она сбежала целых три года назад, но я никогда не сдаюсь. — Он протянул Элизабет листок пожелтевшей газетной бумаги. — Я прослышал, здесь на реке скрывается женщина. Это она самая и есть.

Элизабет взяла у него листок.

«Негритянка, приблизительно двадцати двух лет от роду, разыскивается с осени 71-го года. Носит имя Мэри. За поимку назначена награда, обращаться в Риверс-Уок, Вильямсбург».

Элизабет вернула бумагу Джарви.

— Вы что, не умеете читать? Вам нужна Мэри, а жену Сэмсона зовут Нгози.

— У этих ниггеров всегда по нескольку имен, — усмехнулся тот. — И вы это знаете. Говорю вам, это та самая.

Сэмсон застонал, и Элизабет приказала рабочим:

— Поднимите Сэмсона, а потом проводите этих людей с моей земли.

— Мы никуда не уйдем без негритянки! — завопил Джарви.

Нгози закричала, ее дочка вторила ей.

— Я же сказала вам, вы ошиблись. Вам нужна Мэри из Вирджинии, а это — Нгози. Она родилась и выросла здесь, у нас.

— Родилась здесь, вы говорите? — Джарви сузил глаза. — Почему же она болтает на своем африканском жаргоне?

— Ее бабушка научила ее родному языку, понятно, тупица? — не сдавалась Элизабет. Она бросила ему кнут. — А теперь проваливайте, вы отняли у меня много времени.

Элизабет отвернулась было, но услышала, как Джарви шагнул в ее сторону. Прежде чем он успел хоть что-то сообразить, Элизабет выхватила пистолет. В полной тишине она взвела курок. Рабочие за ее спиной замерли в ожидании, уставившись на Элизабет и кремневый пистолет у нее в руке, наставленный на Джарви.

— В последний раз говорю вам, убирайтесь отсюда со своими ублюдками. Иначе мне придется уложить вас троих в могилу на берегу реки.

Джарви рассмеялся, но глаз с пистолета не сводил. Рука Элизабет не дрожала.

— Вы этого не сделаете.

— Почему вы так уверены? — Элизабет одарила его улыбкой. — Никто никогда не узнает, — Элизабет указала рукой в сторону рабочих. — Вы же понимаете, эти люди ничего не расскажут, да и кому вообще есть дело до вашей судьбы?

— Пойдем, Джарви, эта сука сошла с ума, — протянул один из охотников за рабами.

— Вы совершенно правы, — раздался голос О'Брайена, и через минуту он присоединился к

Элизабет. — Поэтому я советую вам убираться поскорее, пока ее палец не соскользнул на таком дожде и кому-нибудь из вас не снесло голову. В этом случае нам придется убить и остальных, чтобы они не смогли давать показания в суде.

Элизабет держала Джарви и его дружков на прицеле, пока они медленно тащились вниз по склону холма.

— Проводите этих джентльменов до границы владений завода Лоуренса, — поручила она нескольким рабочим из толпы.

Рабочие стали потихоньку расходиться. О'Брайен наклонился к уху Элизабет и прошептал:

— Мне кажется, вы уже можете опустить пистолет. — В его голосе слышалась ирония. Рука Элизабет побелела, так судорожно она сжимала рукоятку.

— Не смейтесь надо мной, я ужасно испугалась, что они ее заберут.

— Вы бы никогда этого не допустили. — Элизабет взглянула на О'Брайена, но не успела ответить. К. ним подошли Сэмсон и Нгози.

— Я хочу поблагодарить вас, мисс Лизбет. Вы спасли мою семью.

— Нгози, почему ты не сказала мне, что сбежала от своих хозяев? Ты должна была мне сказать! — Элизабет старалась говорить тихо, чтоб ее слышали только Сэмсон, Нгози и О'Брайен.

— Не ругайте ее, мисс Лизбет, она хотела вам все рассказать, но я отговорил ее, честное слово.

— Я думаю, теперь она в безопасности, эти люди вряд ли вернутся. — Элизабет взглянула на круглое лицо Нгози, мокрое от слез и дождя. Бедная женщина явно пережила шок.

— Вы всегда были добры ко мне, хозяйка. Если прикажете, я поеду с ними, я не хочу доставлять вам неприятности.

— Глупости, — успокоила ее Элизабет, взяв за руку. — Мне не обойтись без Сэмсона, а ведь он не отпустит тебя одну. Отведи свою жену домой, Сэмсон, ей надо переодеться в сухое. И обязательно покажи доктору рану на голове.

— Да, мэм. — Один из охотников ударил Сэмсона, и кровь на ране запеклась черной коркой.

Когда Сэмсон и Нгози ушли, Элизабет снова повернулась к О'Брайену. Он не успел надеть шляпу, и его светлые волосы совершенно вымокли.

— Ну и денек, не правда ли? — проговорила Элизабет.

— Да уж, действительно. И льет как из ведра. Вам надо переодеться. — О'Брайен наклонился к ней. — Хотел бы я сам снять с вас эту мокрую одежду.

Элизабет улыбнулась.

— Не знаю, приду ли я сегодня. Боюсь, Джессоп захочет вечером обсудить со мной состояние Клер. В последнее время мы ведем эти разговоры почти каждую неделю.

— Как вам будет угодно, моя госпожа. — О'Брайен отошел, улыбаясь и покорно разводя руками. — Я всегда к вашим услугам…