Под Локком

Когда он отошел настолько, что не мог что-либо услышать, я спросила:

— Что он праздновал? — мне было все равно, клянусь, просто я любопытная.

— Он только что выплатил долг Лютеру, который брал на открытие «Пинз».

Я сосредоточилась на большом, плохом Дексе, отдающем деньги, которые он одолжил для открытия своего тату-салона.

— Ха. — Сколько я себя помню, я пыталась как-то держаться на плаву, оплачивая договор аренды, медицинские счета, телефон и некоторые другие вещи, за которые было необходимо платить, и я не могла себе представить, что должна была отвечать за успешность бизнеса, если я еле-еле сводила концы с концами.

— Между вами двумя всегда такая неловкость? — спросил мой брат.

Проклятье, это было так очевидно?

— Всегда, — я скривилась. — Вероятнее всего, я сделала еще хуже, назвав его принцессой вчера вечером.

Он взорвался смехом, что заставило меня хихикать, от абсурдности того, что я натворила.

— Черт побери, детка.

— Он меня разозлил, и это просто… вырвалось, — я не потрудилась рассказать ему, что Декс назвал меня принцессой первым. Телефонный разговор, который я услышала два дня тому назад, был еще свеж в моей памяти. Не стоит подливать масла в огонь, правильно?

Сонни кивнул, приземляясь на задницу перед моей машиной, перед тем, как скользнуть под нее.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я поговорил с ним?

Подлый говнюк. Мне даже не стоит об этом думать.

— Ты уже разговаривал с ним.

Сонни хихикнул, но не оправдывался или извинялся за беседу, проведенную из своей спальни.

— Я хотела поискать другую работу, подумала, может, ты знаешь кого-то… — предложила я ему, — желательно кого-то, кто напоминает тебе единорогов и радугу.

Я услышала его смех из-под машины.

— Малышка, я не думаю, что в клубе есть кто-то, напоминающий единорогов и радугу, — ответил он, все еще смеясь.

«Блестки и пачки?»

Я сходила с ума от скуки.

Тридцать минут, и я буду готова возвратиться домой.

Сонни наконец-то сказал мне о «вечеринке», — на самом деле это выглядело поводом пойти в бар, а в итоге я узнала, что ребята из салона будут там, так что я почувствовала облегчение. А развлекаться в местах, где я никого не знаю, меня особо не привлекало, и я морально готовила себя к тому, что я практически начинаю жизнь заново. Новый город, новая работа, новый дом, новые друзья.

Новое, новое, новое, новое, новое.

Несколько дней назад я считала, что все новое в моей жизни требует непомерных обязательств от меня, если я хочу чтобы все получилось как надо. После моей ежедневной рутины на работе, на которую я выходила, чтоб свести концы с концами, я нуждалась в отдыхе. Плюс Сонни, не позволит мне того, что Лейни позволяла. Типа, остаться, поедая лапшу Рамен, и смотря PBS (Public Broadcasting Service — Служба общественного вещания – американская некоммерческая общественная служба телевизионного вещания, прим.переводчика) по вечерам в пятницу, потому что мы не можем позволить себе кабельное.

Так что я натянула улыбку на лице и поехала в бар после работы. «Пинз» работал до часу, но работа затягивалась, и я отработала уже восемь часов, так что Слим сказал закругляться и уходить. Собиралась ли я спорить с ним? Ни за что.

Целый день происходили странные вещи. Декс-Придурок был, на удивление, в хорошем расположении духа со всеми. Он не был сердитым или отчужденным как обычно, и я не была уверена, было ли это благодаря тому, что он выплатил долг, или то, что он перепихнулся вчера вечером.

Единственное, что пришло мне на ум, было то, что я ни разу не слышала ничего от ребят, жалующихся на его обычное поведение. На моей прошлой работе, если у моего босса был плохой день, и он был на жопорвущей миссии из ада, мы все обсуждали его при удобном случае. Или я закатывала глаза, по крайней мере.

Но говорил ли кто-нибудь что-нибудь о Дексе?

Неа.

Мне не с кем было закатить глаза. Никого, кто бы понял мою обиду на придурка, который заставил чувствовать себя, как будто я не могу дышать с ним одним воздухом, только потому, что у него, предполагается, был плохой день. Я пришла к единственному заключению, что пока Слим, Блу и Блейк будут дружелюбными, они точно не дадут мне буйствовать, пока что.

Я ведь не прошу много, только чтобы был кто-то, с кем я могла бы называть его придурком. Правда ведь?

Когда Слим дал мне шанс избежать непосредственной близости придурка-Декса, я ухватилась за него. Я переоделась так быстро, как могла, потому что, вы ведь не идете в бар, принадлежащий байкерам, одетыми по-деловому.

Теперь, когда я ближе ознакомилась с обстановкой, я поняла, что бар был всего в двух кварталах от «Пинз» и автомастерской, где работал Сонни. Казалось, что целая городская миля принадлежала Вдоводелам.

Много небольших групп слонялось по округе, с моим братом в их среде.

Старый, все еще сильно пахнущий сигаретами, мочой и пивом, Мейхем немного обновился, к примеру, появился плоскоэкранный телевизор, расположенный на стене, а также недалеко от входа были расставлены новые бильярдные столы, переходящие в старый бар. Освещение было тусклым, а место было таким же шумным и людным, как и две недели назад.

И по какой-то странной причине я абсолютно не чувствовала себя некомфортно, как обычно было с Лейни.

Это уже говорило о чем-то, потому что в первую же минуту, как я вошла, кто-то разбил бутылку об угол прилавка и приставил к глотке другого, пока два члена клуба пытались их разнять.

Сонни и я ходили по залу. Я улыбалась и махала людям, которых он мне представил в прошлый раз. Людям, которые знали всю нашу запутанную жизнь, благодаря безответственному бывшему Вдоводелу.

И очевидно, потому что я была так приветлива с незнакомцами, которым было интересно встретить дочь одного из бывших членов клуба, Сонни посчитал нормальным оставить меня.

Озабоченный ублюдок сказал, что он будет прямо за мной, но спустя тридцать минут, его там не было. Я видела его, он наблюдал за одной брюнеткой, пересекающей бар, прежде чем показать мне магическое шоу Лас Вегаса и исчезнуть.

Что оставалось делать девушке, которая никого не знала? Усадить свою задницу у бара, смотреть и ждать.

И все что я делала, это смотрела и ждала. Приблизительно четвертая часть людей, пьяных и действительно раздражительно громких, были одеты как Лютер и Трип: джинсы, футболка и черный кожаный жилет с многочисленными заплатками. И с таким множеством татуировок, что я не знала куда смотреть. Я до сих пор помню знак ВМК, который мой отец носил с гордостью, пока в один прекрасный день он его не перекрыл. Я никогда не понимала, что же заставило его бросить клуб, после почти десяти лет жизни вдали от Остина, но честно говоря, мне было плевать.

Абсолютно плевать.

Другая половина людей в Мейхеме выпивали, кричали, смеялись и покуривали в углу что-то, что, я думаю, было нелегальным, и они были такими же грубыми на вид.

Оглядываясь вокруг, я никогда не видела такого количества татуировок, кожи и волос на лице в своей жизни — и это были только мужчины.

Женщины были в возрасте от двадцати пяти и старше. Их кожа и цвет волос были всех цветов радуги. Одежда была абсолютно не обязательной, поскольку я видела двоих, показывающих сиськи просто ради их удовольствия.

Это открыло мне глаза на то, почему моя мама убежала обратно во Флориду, когда выяснилось, что она беременна мной. Через десять минут после инцидента с разбитой бутылкой, приставленной к горлу, кто-то получил в лицо. Что же делала я? Я сидела там и смотрела.

Возможно, я должна была чувствовать себя не в своей тарелке и уйти оттуда. Я привыкла быть одна. И никогда не возражала. Не смотря на то, что люди были громкими, грубыми, устрашающими и властными на вид, мне нравилось слушать их голоса и смех.

Я оказалась одна, держа стакан апельсинового сока, который Сонни заказал для меня, и наблюдала за людьми. Все как на выпускном в старшей школе, за минусом странного платья, апельсинового сока и сигарет.

Ребята из салона еще не появились, и я уже настолько отчаялась, что согласна была прыгнуть на любого из них. Ну, за исключением Декса.

— Айрис.

Я обернулась и заметила Трипа, который направлялся к той части бара, где сидела я, одетая практически так же, как и вчера. По его стеклянному взгляду я поняла, что он уже пьян, или на пути к этому.

— Что ты здесь делаешь одна, красотка Айрис? — протянул он лениво, останавливаясь возле меня.

— Жду Сонни, — ответила я с улыбкой, но пытаясь убедиться, что он не в стельку пьян. Или того хуже — со слабым желудком. Его не было в прошлый раз, когда мы заходили, но ничего нельзя знать наверняка. Влипнуть — не в моем списке желаемых вещей на ближайшее время.

— Видел его уходящим с Тифф. Скорее всего, задержится, — клацнул он языком.

Я скривилась, потому что, ну серьезно, это противно.

— Ладно, подожду немного дольше.

— Ты не тусовщица, верно? — Трип плюхнулся на пустующий стул слева от меня.

— Не совсем, — я никогда и не была. Когда мне исполнился двадцать один, я и Лейни купили пакет вина, что бы отпраздновать, хотя я не была уверена, что осилю. Так что я не удивилась, что мы «отпраздновали» чересчур. На следующее утро, когда я, обнимаясь с унитазом, выплевывала свои внутренности, я поклялась больше никогда не пить. Три года спустя, я все еще держу слово. В редких случаях я могу выпить полбутылки пива или бокал вина.

Великая тусовщица, я знаю.

Его пальцы прошлись по краю рта, расчесывая его рыжеватую бородку. Его взгляд был чистым грехом.

— Ну, тогда я составлю тебе компанию.

— Ну, спасибо, — я стрельнула ему улыбкой, все еще наблюдая за движением его рта, подавляя рвотные рефлексы, но все равно я благодарна, что могу хоть с кем то поговорить.

— Если я тебе надоем, ты можешь с легкостью уйти пообщаться с народом.

Трип закатил глаза и прижал бутылку ко рту, делая большой глоток.

— Как скажешь, детка, — ухмыльнулся он. — Тебе нравится новая работа?

Не хотелось быть грубой, но и врать не хотелось, я пожала плечами.

— Понемногу приспосабливаюсь, но я все еще подыскиваю другую.

— Декс ведет себя как засранец? — он изучающе посмотрел на меня. Лицо посерьезнело.

Я не хотела этого делать, но смех просто вырвался из моей груди. Разве ли не о Дексе первым подумал Блейк, когда узнал, что меня обидели? Это должно было мне подсказать, во что я ввязываюсь. Если Трип так быстро догадался, я могу только представить, как этот человек заработал себе репутацию раздражающего всех человека.

— Почему ты смеешься? Я прав, не так ли? — усмехнулся Трип.

Я была рекордсменом по глупостям, так что я просто пожала плечами, все еще посмеиваясь.

Теперь была очередь Трипа пожимать плечами:

— Он такой мудила, детка. Вечно с ним что-то приключается.

Так значит правда. Но я бы не воспринимала все на веру. В конце концов, они ведь были друзьями. Так было бы, если бы я услышала, как то-то называет Лейни сучкой. Только я могу назвать ее сучкой, никто больше.

— У него определенно что-то происходило пару дней назад.

— Это было дерьмо его папаши? — светлая бровь изогнулась.

— Понятия не имею, — но я удивилась на секунду, услышав причину. Потом поняла, что мне все равно, потому что это не имеет значения. Придурок он и в Африке придурок.

— Дашь знать, если он будет тебя доставать, — сказал Трип. — Я выбью из него дерьмо, — его голубые глаза метнулись в сторону. — У него и так его много, так что не помешает.

Что-то действительно успокаивающее поселилось в моей груди от его предложения. Мне ничего не оставалось сделать, кроме как кивнуть и похлопать по его руке.

— Сонни первый, так что занимай очередь.

Он усмехнулся. Его глаза опустились туда, где моя рука лежала на его предплечье, его взгляд поднялся до моего локтя, останавливаясь на бицепсе. Мой рукав задрался в какой-то момент. Краем глаза я заметила, как его рука разжималась и сжималась. Его голубые глаза метнулись к моим, а выражение лица стало смущенным и любопытным.

Губы Трипа открывались и закрывались. Раз, второй, третий.

Я проходила это не первый раз, чтобы понять, чего он хочет. Откуда взялась его растерянность. Выставляя руку так, что бы ему было лучше видно рубец, он вздрогнул, и инстинктивно потянулся рукой, чтобы коснутся его. Это был не миленький шрамчик. Рубец был рваным и серебристо-белым, против цвета моей здоровой кожи. После четырех операций я перестала волноваться о том, как он выглядит. Видя его в зеркале, он меня больше не волновал, но я ненавидела эти взгляды от людей.

Как будто я была сломанной.

Как будто со мной что-то не так.

Я потеряла имя, тщательно выбранное моей мамой, и стала называться медицинским термином.

Рука приземлилась, ударив и оттолкнув пальцы Трипа.

— Какого хрена ты делаешь? — спросил Сонни, проталкиваясь между наших двух стульев, его янтарные глаза бегали между мной и Трипом.

Трипа, кажется, даже не волновала реакция Сонни. Выражение его лица, кажется, было расслабленным и еще немного более удивленным.

— Развлекаюсь, — ответил он уклончиво, смотря на Сонни.

Сонни, сузив глаза, посмотрела на своего друга, прежде чем обратить внимание на меня, одергивая мой рукав, как если бы это было второй мыслью. Бывали времена, когда я заставала его за разглядыванием моей руки с выражением чистого, болезненного раскаяния. Как будто это его вина, что я заболела. Или возможно ему больно на него смотреть. Я не знала, и не стала спрашивать. Если я не делаю из этого трагедии — он притворялся, что ему тоже нет никакой разницы — никому не было дела.

— Риз, я отойду с другом на минутку, — прошептал он мне на ухо, положив свои руки мне на плечи и потирая их.

Минутку? Ха!

Я посмотрела на него через плечо. За ним стояла привлекательная брюнетка, ее рука собственнически лежала на его руке. Интересненько.

— Ладно. Не против, если я пойду домой, или ты хочешь что бы я еще немного здесь позависала?

Он улыбнулся и усилил хватку.

— Ты можешь ехать. Я приду позже, — засранец хмыкнул опять. — Намного позже.

Я притворилась, что меня передернуло.

С еще большим давлением на мое плечо, я заметила, что он хлопнул Трипа по спине. Он тяжело перевел на него взгляд, который я не поняла, прежде чем он исчез в толпе позади нас.

Женщина громко закричала справа от меня, и я заметила Лютера, прислонившегося к высокой столешнице с молодой, возможно моего возраста, девушкой, зажатой между его коленями.

Блин.

Трип вероятно заметил мое выражение лица, потому что он засмеялся, абсолютно забывая о том, что он увидел, или заталкивая свой вопрос подальше.

— Ты привыкнешь к этому.

Не пытаясь быть грубой, потому что, очевидно, Трип знал Лютера, я подавила рвотные позывы, смотря на него уголком глаза.

— Но она ведь… так молода, что годится ему в дочери.

— Она моложе его сына, детка.

Я сделала резкий вдох, настолько шумно, что это заставило Трипа широко усмехнуться.

— Но… но… как? Почему?

Лютер не относился к тому типу мужчин, которые участвуют в конкурсах красоты. И далеко не был из той категории, которые с возрастом хорошеют, или выглядят изящно. Он не был уродом, но и не был одним из тех, кого осыпают комплиментами.

Трип посмотрел на меня с каменным лицом и засмеялся. После того, как присел, он покачал головой.

— Потому что некоторым девушкам не важно, насколько стар мужчина, даже если он годиться ей в отцы, пока он През.

— През?

Трип кивнул.

Чего, на хрен, он През? Даже если бы он был Президентом США, мне пришлось бы заплатить пару сотен, чтобы я стала где-то возле него. Фу.

— Вдоводелов?

Трип хлопнул рукой по правой части своего кожаного жилета, где была пришита белая нашивка.

— Чего еще он может быть президентом?

Я проигнорировала его заумный комментарий и сосредоточилась на мужчинах, суетящихся вокруг друг друга.

— Вас так много.

— У нас отделения по всему Техасу и юго-западу.

Хмм. Я все еще не понимала, что конкретно это означает в мотоклубе, кроме того, что я видела по телевизору, или, черт, то, что мне рассказывала мама, о прошедших годах, когда клуб был замешан в торговле наркотиками. Она не рассказывала многого, но из сказанного, было ясно, что двадцать пять лет назад ВМК не была группой людей, которые ценят семейную жизнь или общественные работы.

Думаю сейчас, даже после того, как Сонни объяснил, что Вдоводелы изменились, они все еще не занимались продажами чего-то безобидного, но все равно.

Насколько бы милым не был Трип, я подумала, что лучше свои вопросы придержать для Сонни. Если кто-то собирался смеяться над моими тупыми вопросами, так пускай это лучше будет он, чем кто-то другой.

— Если бы ты приехала на месяц раньше, ты бы попала на наш пробег, — упомянул он.

— Что вы делаете на пробеге? Собираетесь вместе?

Трип кивнул, и стукнул своей бутылкой об мою.

— Мы все выезжаем в Галвестон и, — усмехнулся он, — устраиваем вечеринку на несколько дней.

Было невозможно пропустить подтекст в выражении его лица. Он был написан на его лице, заставляя меня фыркнуть.

— Могу поспорить, что вы, ребята, только веселитесь.

— Это точно, — подтвердил он с ухмылкой, медленно двигаясь пальцами по его шее, где был двухдюймовый шрам, рассекающий его кожу.

— Это теперь. Десять лет назад… это была бы другая история.

Мне было над чем задуматься и спросить об этом Сонни позже. Я затолкнула этот план подальше в свою голову, и подняла свои брови, смотря на Трипа, как раз когда та же девица крикнула еще раз. Мы оба обернулись на Лютера и на двадцати-с чем-то барышню, которая спрятала свое лицо в изгибе его шеи.

Мда. Это было так печально. Я была абсолютно уверена, что Лютер старше моего отца. Фу.

Там было полно других мужчин, шастающих вокруг, в возрасте около сорока и моложе, которые не были непривлекательными, естественно, с волосами на лице и татуировками, которые могут присниться мне в кошмарном сне, но и не настолько уродливые. В любом случае я не понимала, почему девушка из всех людей вешалась на Лютера.

Что-то было действительно тяжелое в его лице, что насторожило меня, и в добавок комментарий Трипа о жизни клуба десять лет назад. Если у кого-то и было лицо, которое рассказывало о тяжелой жизни, и рискованных вещах, это был Лютер.

Если Трип был прав, — а я знаю что был, — тогда девушка была еще одной из золотоискательниц. Или поклонница! Она хотела альфа-самца, даже если ему и было около пятидесяти или шестидесяти. И он был не привлекательным. И скорее всего морщинистые яйца, о которых, я не понимаю почему, вспомнила.

Фу, гадость.

Мы поговорили еще пару минут о людях, находящихся вокруг нас. Трип указал на тех, кто был ближе к Остину и их клубу.

Я посмотрела опять на Трипа, и подняла брови, отталкивая стакан сока, который держала.

— Ладно, думаю я поеду домой.

— Хочешь, чтобы я проводил тебя до машины?

Инцидент прошлым вечером всплыл в моей памяти. Чертов Декс.

— Не. Я близко припарковалась.

— Ты уверена? Сон убьет меня, если с тобой что-то случится.

Я ухмыльнулась. Таков уж Сонни. Запугивает людей налево и направо.

— Все в порядке. Он плюшевый мишка.

— Мы говорим об одном и том же человеке? — засмеялся Трип. — В день, когда ты появилась, он сказал что переломает мне ноги, если я попробую что-то с тобой замутить.

— Ты ведь его лучший друг?

Он сморщил лицо, делая строгие линии блондинистой бороды чертовски привлекательными.

— И? — откинулся Трип, качая головой.

Картинка в моей голове, как мой сводный брат ломает кому-то ноги, заставила меня ухмыльнуться.

— Правда, я в порядке, — ему не стоило знать, что моя машина была в гараже автомастерской. Имею в виду, это ведь не далеко. Сжав его предплечье, я улыбнулась ему.

— Спасибо, что составил мне компанию.

— Детка, поверь, мне в удовольствие.

— Пока, Трип, — я одарила его кривой усмешкой.

Помахав ему пальцами на прощание, я спрыгнула с барного стула, и стала проталкиваться сквозь толпу незнакомцев. Едва я открыла дверь, как громкий рев, который мог идти только от группы мотоциклов, наполнил воздух. Небольшая компания людей стояли снаружи, курили и болтали между собой, но чем громче становился рев, тем громче они разговаривали.

Шесть или семь байкеров замедлили свои мотоциклы и подкатили их к передней части бара, как только я начала продвигаться вниз по улице. Кто-то недалеко начал кричать, но я не обращала внимания, что именно говорили, так как поглядывала на байкеров. Они не были одеты в кожаные жилеты, как остальные члены WMC. Так же они не выглядели расслабленными, или что проводили хорошо время как все остальные. Вместо этого их лица были суровыми, когда они проезжали. Натянутые тела показывали абсолютно недружелюбный настрой.

И это было моей самой большой ошибкой дня.

Мне стоило вернуться внутрь и попросить Трипа проводить меня. Стоило, но я этого не сделала.

И это была моя вторая ошибка. Нужно было просто посмотреть на байкеров и тащить свою задницу как можно быстрее, к машине. Но я ведь этого не сделала.

Я тащилась, потому что устала. Именно тогда, из-за моей любопытной натуры и медленного шага, эти двое мужчин на улице обернулись и посмотрели на меня совсем уж не теплым и благодарным взглядом. Во взгляде было столько же признательности, сколько во взгляде льва на газель перед убоем. Это делалось преднамеренно.

Но я, идиотка, хотя и было уже поздно, пошла быстрее по тротуару, к парковке; Декс и Слим оказались передо мной. Они шли вниз по улице, посматривая на группу, припарковавшуюся позади меня. Только когда они увидели меня, перепрыгивающую большие трещины в асфальте, в коротких обтягивающих белых шортах, Декс свернул в мою сторону.

Дерьмо.

Его темные глаза сосредоточились на мне. Захватывая меня. Лаская меня. Поглощая меня. Но было ли это одобрение или обычное раздражение, я не могла понять. По правде говоря, мне все равно. Декс был придурком. Симпатичным придурком — очень симпатичным придурком, — но все равно придурком.

И он. Выглядел. Разгневанным. Ну, раздраженным больше чем обычно, а это о чем-то да говорит.

— Какого хрена ты, на хрен, шагаешь сама к своей чертовой машине опять? — прорычал он, клянусь, он зарычал, когда сократил расстояние между нами. — Разве мы не говорили об этом вчера?

Это все мои гормоны. Гормоны, бушевавшие в теле перед началом цикла, сводя меня с ума. Я знаю. Каждая девушка знает об этом.

Так что, скорее всего, они делают меня тупой. Поэтому что я посмотрела назад, прежде чем повернулась к боссу, злющему, с пульсирующей веной на шее.

— Это ты ко мне?

Слим замедлил шаг, посмотрел на нас обоих и продолжил идти по направлению к бару, показывая мне знак мира по пути.

Слабак.

— К кому еще я могу обращаться, детка? Ты, блядь, единственная здесь, кто идет к своей чертовой машине одна посреди ночи, — он сделал слишком сильный акцент на последних двух словах.

Я достала ключи из своего переднего кармана и покрутила их на указательном пальце, пытаясь не утратить последние нотки самообладания, потому что было ясно, что оно ускользает от меня. Что мне действительно хотелось сделать, так это бросить ключи ему в лицо, но ясно, что это будет не самый умный поступок.

— Не смей так со мной разговаривать, — добавив «придурок» про себя.

Декс был прямо перед моим лицом, как только слова покинули мой рот, настолько близко, что я могла чувствовать тепло его кожи.

— Мы только вчера об этом говорили, никаких походов к твоей машине в одиночку. Ты слышала меня? Я знаю, что ты все еще злишься на меня, но это не важно, детка. Я уже сказал тебе, что я говорю и делаю глупые вещи, когда злюсь, и ты, блядь, оказалась не в то время и не в том, на хрен, месте. И покончим с этим.

Возможно, бросить ключи ему в лицо было бы и не такой уж и плохой идеей, или же лучше зацепить его бампером моей машины.

— Ты называл или не называл меня долбаной идиоткой? — напряженного молчания в ответ было достаточно, что бы подтвердить то, в чем я уже была уверена. Спасибо большое.

— Даже будучи в лучшем месте в лучшее время, ты бы все равно это сказал, только я бы тебя не слышала, — выдавила я.

— От этого не становится лучше. Я тебе ничего не сделала, а ты ведешь себя как… как ребенок, у которого я украла рождественские подарки.

Его правый глаз начал дергаться, но он не опроверг мои слова.

Так что я пожала плечами. А что мне еще оставалось делать?

— Скажи мне, что я сделала?

Пауза становилась неловкой, когда он выдавил:

— Ничего, — губы Декса вытянулись в жесткую линию, не говоря ничего против того, что я была права.

— Ты ничего не сделала.

— Тогда почему? Потому что я не отсюда? Я дышу слишком громко? Или потому что …

— Ничего из этого. Я ведь уже говорил тебе, тебе стоит отрастить кожу погрубее, детка. Не обращай внимания, это не так уж и важно.

Кое-кто нарывался, и это был Декс.

К сожалению, та же особа, что нарывалась, выписывал мне чеки. Мне стоило прикусить язык. Я не собиралась извиняться за то, что не имею толстой кожи, как он выразился.

— Я не могу не обращать внимания, когда ты ведешь себя как придурок, — огрызнулась я. — Очевидно, что я тебе не нравлюсь, и это нормально. Ты зол прямо сейчас, опять, по какой-то причине, так что я лучше пойду, — мне стоило закончить предложение на этом. Но я продолжила. — До того, как ты доведешь меня до слез, Ваше Высочество.

Две вещи случились с жестким лицом Декса. Я могла увидеть, как он вздрогнул и сделал крошечный, едва слышный вдох. Потом он просто уставился на меня. Глаза в глаза. Мне пришлось поднять на него взгляд, потому что, хоть я и не была низенькой, он все равно возвышался надо мной.

Декс поднял руку и прижал кончики пальцев к верхней губе. Молчание. Его странный оттенок синих глаз проникал в мои, скорее в надежде, что я отступлюсь и вернусь к состоянию тихой избегающей слабачки.

— Послушай… Мне жаль.

Он только что сказал, что сожалеет?

— Я могу быть долбаным придурком иногда, — продолжил он.

Ладно, я не собиралась с ним спорить по этому поводу, хотя я не была полностью уверена, почему он раскаивался, или заботился о том, что он обидел меня. Наверное, это из-за Сонни. Я могла только представить, как он угрожал ему.

— Ты раздражительный и злой, — поправила я его, не удосуживаясь уточнить, что я назвала его придурком, по крайней мере, дюжину раз у себя в голове. Десяток раз в час, примерно. — Ты груб, и прости, что говорю это, но ты принимаешь дебильные решения. И ты меня считаешь глупой? Какого черта ты рискуешь поранить руку, влезая в драку с людьми? Вот это глупо. — Стоило ли мне заткнуться? Да. Заткнулась ли я? Нет. — И, в конце концов, что могло тебя так вывести из себя?

У меня заняло всего секунду, что бы понять, что я сказала. Что я наделала?

Постояла за себя. Вроде как. Ну, все равно, сказанного не воротишь.

Ноздри Декса раздулись, хотя лицо оставалось бесстрастным.

— Сказал же, я не хотел, — повторил он жестким тоном.

— Не все так просто, — я стояла там и чего-то ждала, только чего конкретно, я и сама не понимала.

— Все просто. Я сказал, что мне жаль, теперь ты можешь перестать злиться, — сказал он, как будто отдавая приказ.

Боже мой.

— Нет, — я посмотрела на него. – Это ничего не значит, если Сонни заставил тебя быть милым со мной.

Тот самый мускул на его шее дернулся опять, когда он уставился на меня.

— Послушай… — этот обжигающий синий взгляд медленно прошелся по моему лицу, опускаясь по телу, и снова поднимаясь вверх. Медленно, медленно, так медленно. Под густой черной щетиной его горло дернулось. Его голос стал грубее. — Мне жаль, хорошо? Разве этого не достаточно?

Это бесполезно. Мне нравятся слова. Я всегда любила слова. Я люблю свободу, которую ты обретаешь с ними. Я люблю манипулировать ими. И люблю, как они звучат, и силу, которую они имеют.

Но иногда, иногда, слов не достаточно.

Иногда, последовательность букв бессмысленна, в сравнении с действиями. Действия имеют силу хора, которая превышает силу солиста. Мои кости признали, что все, что я хочу получить — акапеллу этого человека.

«Будь выше этого», — любила говорить моя мама. Я, правда, хотела, но я пожала плечами. Мой вдох вышел неуверенным.

— Говоря, что тебе жаль, не исправит сделанного, по крайней мере, в моей книге. Я не могу просто забыть это за ночь.

Горло Декса опять дернулось, эти глаза прошлись по мне горящим взглядом.

— Я бы спросил, ты серьезно? Но вижу, что так и есть.

Когда я не сказала ничего в ответ, он облизал верхнюю губу, осмотрев меня сверху вниз еще раз.

— Скажи что-нибудь.

Я не сказала.

Он пялился на меня в течение минуты, его плечи были напряжены, он выпустил воздух со свистом. Чистое раздражение.

— Да ладно.

Я что, была настолько обижена, что он смог заметить, что я не была в восторге от него? Что я лучше посижу в туалете, чем рядом с ним? Последние несколько лет я провела, изо всех сил стараясь не волноваться о таких вещах, пытаясь позаботиться о себе, и впервые кто-то был действительно зол на меня — расстроил меня — я рассыпалась?

Мне все еще может быть больно, но я не хочу держать это в себе слишком долго. Хватит.

— Ритц? — спросил он низким голосом.

Я кивнула. Боже. Ведь действительно, нет смысла злиться вечно. Постоянный гнев на него негативно влияет на клетки моего организма.

— Забудь. Извинения приняты. Я больше не буду ничего говорить Сонни.

Слова, слова, и еще больше пустых слов. Я не врала, я собиралась найти другую работу и больше не вспоминать о Дексе вообще.

Звуковой сигнал оповестил об открытии дверей с брелка, я опустила взгляд к его горлу, замечая, что впервые Декс одел жилетку Вдоводелов.

Я прочистила горло, и посмотрела на его адамово яблоко.

— Увидимся во вторник.

Декс не сказал ни слова, когда я садилась в машину. Он только немного отступил, когда я повернула ключ в зажигании.

Когда я посмотрела в зеркало заднего вида, немного отъехав, он стоял на том же месте, где я его и оставила.

Глава 7

— Сонни, по шкале от одного до десяти, насколько ты разозлишься, если я брошу работу? — спросила я за завтраком.

И под завтраком я имею в виду, что мы проснулись после полудня, но так как это был первый прием пищи, я посчитала это завтраком. Не так ли это? Я понятия не имела, когда он вернулся домой. В постели я была в три, и отключилась до того, как вырубилась подсветка на телефоне.

Сонни издал звук, похожий на приглушенный смешок в горле, прежде чем взглянул на меня, пережевывая кусок бекона, поднимая уставшую рыжую бровь.

— Стало больше проблем в раю?

— Декс вроде как мудак, — я усмехнулась.

Ноздри Сонни раздулись, а его губы дернулись. Придурок изо всех сил постарался не заржать.

— Детка, скажи мне то, чего я не знаю.

Второй человек, после Декса, которого я собиралась побить, был мой брат.

— Ты отправил меня к нему на работу, — зашипела я.

— Потому что знаю, что ты это выдержишь.

Выдержать Декса Локка — все равно, что выдержать скорпиона. В любой момент вы получите ядовитое жало. К сожалению, для меня, это жало предназначалось для Айрис Тейлор. Желание взболтнуть ему о разборках с Дексом на парковке вертелись на кончике моего языка. Но… я ведь сказала Дексу, что я не побегу больше к Сонни, и не буду жаловаться.

Черт.

— Верно? — подбивал он, дразня меня.

— Да, — пришлось мне пробормотать.

— Я ведь сказал, что выбью его зубы и скормлю их ему, — Он поднял свои темные брови.

— Не забудь про его коленные чашечки, — я пнула его по голени под столом.

Сонни засмеялся, прежде чем запихнуть еще один кусок бекона в свой рот.

— Нет, все в порядке, я думаю, что просто не привыкла к его характеру. Ну, знаешь, властному и задумчивому.

Под властным я имела в виду придурок. Потому что в этом был весь вопрос. Он был симпатичным, очень симпатичным, и у него был успешный бизнес, но что могло случиться, чтобы довести его до такого состояния?

Он ухмыльнулся.

— Риз, ты только что описала всех моих друзей, — усмехнулся он. — Но я понял. Он не настолько плох, малыш. Честно. Я бы не послал тебя к нему, если бы он был плохим парнем. Он одиночка, — он запнулся, раздумывая над тем, что он сказал, а после добавил, — обычно и мудак тоже, но он тебе ничего не сделает. У него есть сестры, он знает, как вести себя в семье Вдоводелов.

Кроме того, что доводить меня до слез и крика. Ничего страшного.

— Но почему?

Сонни смотрел на меня долго и упорно, его рот дергался в неуверенности. Наконец он выдал.

— У каждого свои причины.

Из-за других людей?

Какое хреновое оправдание. В этой истории было что-то большее, но все что он хотел сказать, или что он должен был сказать, он не произнес ни слова.

— Если ты действительно ненавидишь его, мы найдем тебе что-то другое. В баре всегда нужна помощь, но я не знаю, сможешь ли ты постоянно находиться в окружении Мотоклуба.

— Возможно. Ты не придурок, и Трип действительно милый, — я постаралась объяснить ему.

— Я не придурок по отношению к тебе, а Трип милый, потому что ты ему нравишься, — сказал Сонни.

Я вздохнула и разрезала свой полусырой блинчик.

— Послушай, Риз, я бы советовал тебе не увольняться, так как ты постоянно в пределах досягаемости от меня. Но ты уже большая девочка. Ты сама по себе. Я подкину тебе денег, без проблем, — он бросил мне резкий взгляд. — Но решать тебе.

Черт, я ненавижу умных людей с их умными доводами. Я действительно собиралась попросить у него денег?

Нет.

Так что я сделала долгий выдох.

— Я постараюсь примириться с ним, но если меня арестуют за нападение, ты вытащишь меня из тюряги. Я не собираюсь сидеть взаперти.

Мой сводный брат широко усмехнулся.

— Сомневаюсь, но я внесу за тебя залог, если такое случится. Если он начнет опять выделываться, веди себя так, как и с Уиллом, если бы он выводил тебя из себя.

Как мой младший брат? Моим ответом было молчаливое выражение, схожее со смущением. Я щипала Уилла за соски, когда он делал что-то бездумное и дурацкое. Конец.

— Если он будет вести себя как придурок, ты покажешь ему, где раки зимуют, не так ли?

— Ну да. Кто-то же должен.

Сонни «поиграл» своими бровями.

— Просто не отпускай ему все его дерьмо. Я знаю Декса. Ты укажешь ему на то, что он сделал, и он отреагирует. Он не полный придурок. У него просто несдержанный язык и вспыльчивый характер.

Я подумала о прошлом вечере, когда он просил у меня прощения. Прощения, которое я ему наполовину дала. Ему. Хм.

Слова Сонни, вместе с моим утверждением, что мне реально пофиг, останется ли мой босс благосклонным ко мне и дальше, успокоили меня. Я уже искала новую работу, хотя поиск пока результатов не приносил. Что сделает Декс, если я буду с ним откровенна? Уволит меня? Как будто меня это волновало.

Но это ложь, мне не все равно. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока я не найду другую работу. Вырисовывалась перспектива потоптаться на том, что осталось от моей гордости, и попросить денег у Сонни.

— Я смогу это сделать, — сказала я ему честно.

Он медленно кивнул.

— Я знаю, что можешь, Риз.

Я улыбнулась своим мыслям.

— Какие планы на день?

— А чего бы ты хотела?

Я сомкнула свои ресницы, на которых, я вполне уверена, все еще оставались комки туши со вчерашнего вечера, и ухмыльнулась.

— Хочу убраться у тебя в гараже.

***

Мы провели тот воскресный день, пробираясь через пыльный, полный дерьма гараж Сонни.

Как минимум пять раз я слышала его бормотание:

— Только для тебя, Риз. Только для тебя.

Мы убрались только наполовину, и нам пришлось все бросить из-за надоедливых комаров, которых я каждую секунду хлопала на себе.

Когда я вышла из душа, Сонни уже стоял одетым и заявил, что у него «клубные дела» — что бы это ни значило, — которыми он должен заняться, и что он вернется позже.

Я приготовила ужин на двоих, съела свою порцию, и затем потащила свою задницу на диван, чтобы немного посмотреть телевизор. «Немного» обернулось несколькими часами, и я полностью расслабилась. Последнее что я помню, перед тем как уснуть после полуночи, были мысли, что мне нужно переехать в Вегас и устроиться на работу к ребятам из «Звезд ломбарда» (Pawn Stars – американское ТВ шоу) вместо «Пинз».

***

— Оставь ее на диване.

— Бро, это, на хрен, неудобно.

Кто-то вздохнул, но я была в своем чокнутом «я —борюсь—лишь—бы—не—проснуться» мире, пока два голоса разговаривали, как-бы вдалеке. В моем сне, место, которое выглядело как парк, куда отец брал меня каждые выходные, пока он был постоянным, начало вращаться вокруг своей оси, а голоса становились громче.

— Ты прав. Я пойду отолью, а затем перенесу ее наверх, — сказал кто-то.

Тишина, которая воцарилась, должна была бы сделать мой обратный отход ко сну проще, но давление подушки действовало абсолютно противоположным образом. Две руки скользнули под меня — одна разместилась под моими лопатками, а другая — скользнула под обе коленки. Тогда меня подняли и прижали к чему-то твердому и теплому, чему-то специфически пахнущему, с легким намеком на стиральный порошок. Это было приятно. Даже моя полусонная задница знала это.

Мои глаза приоткрылись, и я заметила, что меня несли по коридору дома Сонни. Мое лицо разместилось напротив груди, мой нос прижат к мужскому горлу. И инстинктивно, я знала, что это был не Сонни. Эта дурья башка заставил бы меня идти до моей комнаты.

Я приподняла свою голову, медленно моргая, стараясь сфокусироваться на том, кто меня нес. Волосы очень темные, это не мог быть Трип. Но высокие скулы и твердый угол челюсти подсказали мне, что это был Декс.

Декс!

— Что ты, — я начала зевать, пытаясь преодолеть закрывавшиеся глаза.

— Спи, — пробормотал он сквозь выдох, практически не шевеля губами.

Он не посмотрел на меня, когда остановился у закрытой двери комнаты, или даже когда открывая, ее опер мою задницу о свое поднятое колено. Декс, наконец, посмотрел вниз, когда укладывал меня нежно на матрас. Он не улыбнулся или не дождался моего вопроса, почему он укладывал меня в кровать.

Он сделал шаг назад в моей супер-темной комнате и прошептал:

— Сладких снов, Ритц, — прежде чем закрыть дверь и оставить меня здесь в одиночестве.

Если бы я была менее уставшей, я бы, наверное, удивилась, какого хрена здесь происходит, вместо того, чтобы провалиться обратно в сон, но я слишком устала, и пытаться разобраться в действиях Декса своим полусонным мозгом, мне было не по силам.

Глава 8

Когда я проснулась на следующее утро, я всерьез задалась вопросом, что же, черт возьми, приключилось прошлой ночью.

Я знала, что это не могло быть сном. Декс-придурок отнес меня в мою комнату, вот что случилось.

Это. Случилось.

И я не могла сообразить почему: А) он был так поздно в доме Сонни. Б) почему он решил сам меня отнести в мою комнату. В) смотри пункт А и Б.

Я могла сама дойти или, по крайней мере, доползти до своей кровати.

Был понедельник. К тому времени, как я проснулась, мой брат уже был на работе. Ужин с предыдущей ночи таинственно исчез, а посуда была вымыта.

Слава тебе, Господи!

Из-за ограниченных средств на счету, до дня зарплаты, у меня остались только три бесплатных вещи в жизни. Типа, слоняться по дому, смотреть телевизор, просматривать каталоги Сонни, которые лежали на кухонном столе. В общем, я ленилась первую половину дня.

В середине дня я отправила Уиллу другое электронное письмо. Уже прошел месяц с последнего раза, как я с ним связывалась, это было неслыханно. В прошлом году, в лучшем случае, я видела его всего неделю. Я должна была уже привыкнуть и сохранять спокойствие, когда ничего о нем не слышала, но факт оставался фактом — я беспокоилась об Уилле каждый день.

Он был моим младшим братом. Я заботилась о нем, как о собственном сыне, до и после смерти нашей мамы. Из-за него я стала работать в две смены, гробила себя на двух работах, даже, когда болела. Короче, благодаря ему, я многому чему научилась.

В большинстве случаев, я чувствовала себя живой только благодаря ему. Потом он пошел в армию и оставил меня во Флориде. В смысле, он был счастлив, и это важно, но это не меняло того факта, что я по нему очень скучаю.

Ведь это жизнь, не так ли? Потери и обретения.

К середине дня у меня началась ломка, и я вышла из дому, чтобы посмотреть, есть ли чем заняться во дворе. И там было чем заняться. Сорняки покрывали каждый дюйм вокруг кустов и газона Сонни. При нормальных обстоятельствах, я, скорее всего, сделала бы вид, что там нечего делать, но сейчас мне было скучно, и нужно было переключить мозги на что-нибудь другое.

В гараже Сонни я нашла пару огромных рабочих перчаток, натянула рубашку с длинным рукавом, чтобы не обгореть, и приступила к работе.

Через полтора часа моя спина болела, и я чувствовала теплое покалывание на своей шее от полученного загара. Я собрала все сорняки в мусорный мешок и встала, измученная, посреди газона. Громкое мурлыканье нескольких мотоциклов разнеслось по окрестности. Рабочий день подходил к концу, и многие люди тащились по домам, так что я не собиралась вылезать и смотреть, откуда ехали байки. Это было что-то другое. Велик, это был велик, не так ли?

Пока я поднимала мешок над головой, чтобы выбросить его в мусор, два бритоголовых байкера замедлили свой ход. Их сердитый взгляд был устремлен на меня и на дом. Они не остановились, но как только проехали дорогу, ускорились и растворились в пределах района.

Странно.

***

Наихудшей частью работы во вторник было то, что я не знала, как вести себя с Дексом. Меня не должно было удивлять, что он зависал с Сонни, ведь они из одного клуба, но все же. Сонни был нежным и милым, хотя глядя на него так не скажешь, и говорил, что это только по отношению ко мне, тогда как Декс был темпераментным мешком дерьма. Возможно, «противоположности притягиваются» свело их вместе.

Возможно.

К счастью, меня впустил Блейк, оставив задаваться вопросом, куда делся Придурок. Я, блядь, уверена, что не собираюсь спрашивать Блейка или кого-либо, но я позволила себе поразмыслить об этом. Вроде, как морально подготовилась к приближающемуся урагану.

Мы открылись, и работа началась, когда в дверях появился Слим. Татуировки шли одна за другой первые несколько часов, потом пирсинг соска — что заставило мои соски болеть, и парень, который хотел проколоть бровь. Было уже около восьми, когда наконец-то появился Дэкс. Выглядел он, как обычно, раздраженным и, никого не поприветствовав, прошествовал в заднюю комнату.

Опять-таки, никто ничего не сказал. Блейк и Слим даже не взглянули друг на друга. Я этого не поняла, поскольку была раздражена таким его поведением.

По-хорошему, ради своего спокойствия, чтобы удержаться от упреков к Дексу, мне стоило просто пойти в дальнюю комнату и сделать заказы на следующий месяц, вместо того, чтобы сидеть в приемной и разговаривать с девушками клиентов об их пирсинге в носу. Но я ведь не сделала этого. Из-за своих раненых чувств я повела себя, как сука, и осталась в приемной.

Ошибка? Ух, да.

***

— Дорогуша.

Я посмотрела вверх на мужчину, стоящего возле стола регистрации. Мужчину с бородой и стеклянными, красными глазами, от него несло спиртом. Это было отвратительно, что аж в носу защипало.

Но ведь это моя работа и до этого все было в порядке, так что я ни о чем таком не подумала.

— Да?

— Хочу сделать тату.

Я подарила ему милую улыбочку и посмотрела в журнал записи. Даже если оба и Слим, и Блейк были заняты, а Декс ушел в заднюю комнату, он не мог сделать татуировку. Упс.

— Простите, но мы не можем вам помочь, если вы употребляли спиртное.

— Дорогуша, мне нужна тату. Сейчас, — заплетающимся языком сказал мужчина, причмокнув так грубо, что полетела слюна.

Ужас. Запах алкоголя только усилился. Фу.

Я слегка улыбнулась.

— Простите, но мы и правда не мо… — я пыталась ему объяснить.

— Позови Декса, — гаркнул Алкогольный Одеколон.

— Декс сейчас не принимает.

— Дорогуша, приведи Декса.

Вот черт.

Сделав глубокий вдох и кивнув, я встала со своего кресла.

— Я посмотрю на месте ли он.

Годы с девизами, которые звучали, что «Клиент всегда прав» глубоко засели во мне. Музыка была очень громкой, поэтому не удивительно, что Блейк и Слим не услышали, что здесь что-то происходит. Они оглохли. Металл и тяжелый рок лился из динамиков большую часть вечеров после семи.

Офисная дверь была закрыта, когда я к ней подошла, внутри было тихо. Я постучала несколько раз, но ответа не было. Свет в туалете был включен. Я не собиралась тревожить человека, когда он был в туалете, и уж тем более, если это был мой придурок босс. Время в туалете — личное время, я так думаю.

— Декс сейчас занят, — начала я объяснять парню, который со второго взгляда подтвердил, что был не в состоянии толком соображать. — Но, если вы подождете несколько минут, я попробую с ним поговорить.

Он зарычал.

Я не пьющая и пара друзей из моего прошлого тем более не были такими. Они были редкими выпивохами. Прикольными выпивохами. Глупыми выпивохами. Любящими выпивохами. Я с этим справлялась. Но заядлый пьяница — таких я вообще терпеть не могла.

— Слушай, сука. У меня нет времени! Приведи, блять, сюда Декса, прежде чем я…

Рука скользнула мне на талию из ниоткуда. Слишком отвлеченная, я поняла, что это Декс. Его рука обвилась вокруг меня, притягивая ближе к себе. Его пальцы сжали ткань моего кардигана. Я не видела его лица, но мне и не нужно было.

Декс-Придурок был зол. Взбешен. Мне показалось, что он вот-вот разорвет свою одежду и превратится в монстра с зеленой кожей, в десять раз больше своего истинного — уже высокого и крупного — размера.

Его широкие плечи были напряжены, и мужчина, больше шести футов ростом, казался еще более пугающим. Я думаю, что все могли почувствовать эту пугающе-опасную хмурость от раздраженного до мозга костей байкера.

— Рик, — единственное, что он прорычал.

Алкогольный Одеколон, вероятно, также почувствовал эту необузданную, бешеную энергию, потому что он отступил. Его лицо, которое покраснело, как вареный лобстер, пока он кричал, стало бледным.

— Я искал тебя, бро, — выдохнул мужчина.

Декс зажал мой кардиган между пальцами.

— Убирайся.

— Декс…

Его плечи застыли под ярко-белой футболкой, в которую он был одет.

— Рик. Убирайся. На Хрен. Отсюда.

— Но…

Его рука сжала мою рубашку так туго, что это заставило меня наклониться, когда он закричал:

— УБИРАЙСЯ НА ХРЕН ОТСЮДА! СЕЙЧАС!

Черт побери.

Рик побелел больше прежнего, такой оттенок я видела лишь на листе правил в колледже.

— Декс… — поднимая руки вверх, сказал он.

Декс отпустил мой кардиган, делая шаг ближе к пьяному пердуну.

— Ты знаешь чертовски хорошо, ты не приходишь ко мне в салон с блядскими требованиями и не смеешь называть мою девочку сукой.

В реп-песне, которую когда-то играл мой сосед на своем бумбоксе, когда я была ребенком, были слова: «Погоди, не гони».

Он сократил расстояние между ними, заставляя меня игнорировать тот факт, что он только что назвал меня своей девочкой. Я клянусь, он стал на три дюйма выше, когда поднял свои руки и прижал их к груди пьяного парня.

— Убирайся нахуй отсюда, пока я не сделал то, о чем потом будешь жалеть ты.

Декс толкнул его так сильно, что я удивилась, как он не разбил окно.

Парень споткнулся, пытаясь выпрямиться, после чего последний раз попытался извиниться.

— Декс.

Все, что он получил в ответ — тишина. Тяжелая, наэлектризованная тишина.

Рик открыл свой рот, чтобы сказать что-то еще, но, подумав дважды, развернулся и вышел. Как только дверь закрылась, в комнате повисло такое напряжение, как туго натянутая резинка. Мое сердце колотилось от огромного количества слов, брошенных вокруг.

Я настолько погрязла в своем маленьком мирке, что не почувствовала присутствие Декса в дюйме от меня, пока его пальцы не оказались на моем подбородке, поднимая мое лицо.

— Ты в порядке? — прошептал он так близко, что я могла почувствовать его теплое дыхание на моем носу.

Мои руки тряслись. Я тяжело сглотнула и выдала очередную ложь.

— Ага.

Взгляд Декса пробежался по моим глазам, носу, рту и даже горлу. Его выражение лица было мягким. Он обхватил своей рукой мою руку, его сила притягивала, а мои пальцы дрожали в его ладони.

— Твой пульс зашкаливает, детка.

— Я в порядке, — я была напугана в той же степени, что и в порядке. Пока я не описалась, можно считать, что я в порядке.

Не сказав ни слова, держа меня за руку, он повел меня из приемной. Как в тумане, я заметила, как Блейк и Слим проводили нас встревоженными взглядами, когда мы проходили мимо них. Я постаралась выдавить из себя улыбку, но она вышла дрожащей. Было чувство, что я только что спустилась с американских горок.

Декс покачал головой, проходя мимо офиса, мимо частных комнат, сжимая мою руку еще сильнее, втягивая нас в комнату отдыха.

— Иди сюда, Ритц, — приказал он, останавливаясь возле кухонной стойки. До того, как я поняла, что происходит, его руки были на моих бедрах, и он усадил меня на стойку. Ладони Декса задели мои колени, пока он отходил к автомату с содовой в углу комнаты. — Подожди секунду.

Как будто я могла пойти куда-то, но я молча сидела, засунув руки под мои бедра, чтобы не чувствовать их дрожь. Он достал купюру из своего кошелька и вставил деньги в автомат, доставая Колу. Держа ее в одной руке, он двинулся к противоположному концу длинной стойки и начал осматривать шкафчики. Он достал хлеб, отрезал два куска, завязал узел на пакете и положил его обратно в свое укрытие.

Я не была уверена, какого хрена тут происходило. Я не могла помочь, наблюдая за ним, нежно держащим кусочки хлеба в одной руке и Колу в другой. Он подошел, встав так близко ко мне, что наши бедра соприкасались.

— Вот, — Декс протянул мне кусочек, поставив содовую прямо между нами.

— Что? — я посмотрела на семечки в хлебе.

— Съешь, детка, — он приподнял кусочек хлеба выше.

— Я не голодна, — я потрясла головой, возвращая взгляд на него.

Декс приподнял кусочек еще выше так, что тот оказался напротив моего рта.

— Меня не волнует голодна ли ты. Это должно тебя успокоить.

Желание поспорить с ним появилось тут же, но один его тяжелый, бескомпромиссный взгляд, и я поняла, что это бесполезно. Это не подходящий момент для спора с ним. Я взяла хлеб из его руки и медленно ела его, все время наблюдая за ним уголком глаза. Как только я закончила, он протянул мне второй кусок. Я бросила на него еще один взгляд, но в ответ получила все тот же, не терпящий возражений взгляд, так что я его ела, потому что в противном случае, он бы запихнул мне его в глотку силой.

Он наблюдал за мной, пока не осталось четверть кусочка, тогда он открыл банку и протянул ее мне через минуту, как только я проглотила последний кусочек орехового хлеба.

— Мне стоило надрать его гребаный зад за то, как он с тобой разговаривал, — пробормотал он, когда я делала первый глоток Колы.

Это было чудом, что я не подавилась. Ведь он разговаривал со мной, как с тупицей, по крайней мере, три раза до этого момента? Я знала, что, по-видимому, у меня было какого-черта выражение лица, потому что выражение его лица померкло.

Ладно, возможно, я и не заостряла внимание на том, насколько лицемерным он был.

Даже если Сонни и сказал, что он был безвреден, это не означало, что его слова были мягкими и заботливыми. Он, вероятно, возился со мной лишь из чувства вины. Пофиг.

— Все в порядке, — прощебетала я.

— Нет, не в порядке, — он приблизил свою голову ко мне, пытаясь уловить мой взгляд снова. — Он тебя напугал?

Я всосала воздух, чувствуя, что мое сердце не вылетает, как вначале.

— Он застал меня врасплох, — выдохнула я. Двое мужчин заставили меня почувствовать себя куском дерьма меньше чем за неделю, должно быть я установила новый мировой рекорд.

Декс напрягся, а затем, выпрямившись, встал напротив меня, положив свои руки по бокам моих ног. Он долго молчал. В его глазах отражались тысячи эмоций, которые я не могла распознать под его тщательно контролируемой маской. На долю секунды я пожалела, что не знаю его лучше, чтобы понять, что творится у него в мозгу. Но также быстро, как появился порыв, он тут же исчез.

Я вдыхала через нос, а выдыхала через рот, сознательно, все время, пока он не почесал свой нос.

— Этого больше не повторится.

Невозможно, чтобы он мне такое пообещал. Не может быть. Но эта магнетическая, горячая жестокость все еще курсировала по его плечам и груди, захватывая меня даже больше, чем его физически привлекательная верхняя часть.

— Я поговорю с Риком, заставлю его извиниться, детка. Мне не нужно, чтобы ты боялась. Он никчемный пьяница.

Глядя в сторону, я один раз медленно пожала плечами. Его дыхание было шумным. Я задумалась о том, как приятно, что он стоял передо мной, пытаясь меня успокоить после того как его друг на меня наорал. Но я этого не понимала. Всего несколько дней назад он вел себя как псих. На прошлой неделе он пытался меня выгнать. Я не понимала всего. Это заставляло меня чувствовать себя некомфортно и сбитой с толку.

— Я сейчас в порядке, — прошептала я.

Он не двигался и не сказал ни слова.

Я подвинулась вперед на стойке, виляя своим задом, как будто он висел над обрывом, но Декс стоял так близко, что я не могла нормально спрыгнуть и не прижаться к нему полностью.

— Я хочу сейчас слезть.

Конечно же, он не сдвинулся с места.

— Посиди еще немножко.

— Я в порядке, — настаивала я, борясь с необходимостью посмотреть ему в лицо.

Его рука скользнула по моему колену. Даже через толстую ткань моих коричневых брюк она пылала. Или, по крайней мере, как будто моя кровь двинулась в одну определенную точку под кожей. Тьфу ты, предательское тело.

— Айрис, почему ты не смотришь на меня?

Вот черт.

Его голос стал таким нежным, глубоким, когда он произнес мое имя, что заставил меня почувствовать, будто внутри меня зажгли спичку… Черт. Меня. Подери. Я не думала, что он знает, как меня зовут. Он использовал его всего один раз, с тех пор как я работаю в «Пинз».

— Я просто хочу спуститься, — сказала я ему, продолжая пялиться на его руки.

Декс сжал мои бедра.

— Ты спустишься после того, как расскажешь мне, почему ты все еще не хочешь смотреть мне в лицо.

— Пожалуйста, — продолжала настаивать я.

— Нет.

— Я хочу спуститься.

— Нет, — он снова меня сжал.

— Дай мне спуститься.

— Нет.

Вот блядь. Раздраженная как ад, я подняла свою голову к нему.

— В одну минуту, ты ведешь себя как хренов придурок, — я что, бросила только что х-бомбу опять? Ну да, да, я это сделала. — В следующую минуту, ты относишь меня в мою комнату, делишься своей заначкой хлеба со мной. Это не имеет смысла, — я сказала честно. — Я не хочу на тебя смотреть, потому что ты ранишь мои чувства. Понятно? Я не знаю, что и думать.

А он просто моргнул.

— И все?

Моя голова откинулась назад так, что я смотрела на потолок. Этот парень реален?

— Ритц, да ладно. Это поэтому ты не хочешь на меня смотреть? Потому что я разговариваю своей задницей?

Вопрос прозвучал так обыденно, будто он спрашивал у меня, чем я хочу заправить салат: сметаной или итальянским соусом. Так раздражает.

— Этого не достаточно? — я, возможно, немного простонала свои слова.

Этот мудак начал хихикать.

— Не злись так, — подушечки его пальцев прочертили линию от моего бедра вниз к колену в такой интимной, деликатной манере, что это казалось странным поступком от мужчины, которого я встретила неделю назад.

— Я ведь говорил тебе, это была ошибка. Сколько еще раз мне придется сказать, что мне жаль?

Я посмотрела прямо на него, в ответ он смотрел на меня круглыми любопытными глазами.

— Я знаю. Но ты назвал меня идиоткой только за то, что я попросила тебя помочь мне во второй день. Кто так делает? — По правде сказать, я возможно и была идиоткой. Потому что умные люди закрывают свой рот, принимая извинения, но это ведь я, и мой рот все еще открывался. — Последний раз меня называли долбаной-кем-то-там три года назад, когда я купила телевизор на распродаже в Черную Пятницу в Волмарте для своего младшего брата. Но знаешь что? Тогда мне было пофиг. — «Но» подразумевало, что заботит сейчас.

Густые ресницы Декса, затрепетав, закрылись, когда он выпустил воздух из легких со свистом. Он выглядел огорченным. Декс не тот тип людей, который будет перед кем-то извиняться. То, что он произносил, казалось грубым и чуждым для него, было похоже, как будто квадрат пытаются втиснуть в круг.

— Детка, извини, — эти прекрасные синие глаза открылись, фокусируясь на мне. — Я просто… сморозил фигню.

— Ты просто сморозил фигню? — повторила я.

О Боже.

Я сощурилась, глядя на него. Его длинные темные ресницы, глубоко посаженные глаза, великолепные квадратные скулы, этот нереально идеальный нос – Декс-Придурок был невероятно привлекательным. И я заставляла его чувствовать себя дерьмом, не даруя ему прощения, когда в действительности, он казался абсолютно раскаявшимся. Что, казалось, было впервые для него, как он выразился.

— Да, — это было утверждение, факт. — Ты — член МК, ты должна отрастить шкуру потолще, чтобы выжить здесь, слышишь меня?

Боже, даруй мне силу.

— Мой отец был Вдоводелом. Сонни — Вдоводел. Я — нет, — спокойно пояснила я ему. — Я не могу отрастить толстую шкуру за ночь.

Пришла его очередь щуриться.

— Да, ты можешь, — он моргнул опять. — Кого, на хрен, волнует, что я говорю? Скажи мне, если у тебя проблема. Не беги к Сонни, рассказывая ему, что я считаю тебя дерьмом, и пряча свое ебаное лицо, потому что тебе больно от того, что я бываю мудаком. СКАЖИ МНЕ. Возможно, у тебя и нет толстой кожи, но у меня есть. Я выдержу.

Как будто все настолько просто.

Я вздохнула и закрыла глаза, жалея себя за то, что сохранила работу, которую в действительности не хотела и все из-за обстоятельств. Обстоятельств, которые вечно крутятся вокруг денег. Блядь.

Я вздохнула опять.

Разве не проще ему быть просто милым по доброте душевной, чем заставлять вести себя так?

Я почти рассмеялась. Как будто Декс мог быть напуган чем-то. Я знала его всего несколько дней и уже поняла, что он был непоколебимым.

— Не испытывай все эти эмоциональные штучки на моей заднице, — он толкнул мое колено своим бедром. — Скажи мне, если у тебя проблемы.

Я не могла. Просто не могла.

Риск потерять эту долбанную работу, которая мне не очень-то и нравилась, был очень велик. Если он разозлился из-за того, что я попросила его о помощи, насколько он выйдет из себя, если я скажу ему, чтобы он перестал быть мудаком? Несмотря на то, что мой брат говорил мне то же самое, что и Декс… я не была уверена, что у меня получится.

— Детка, для меня не будет проблемой сказать кому-то, что они меня раздражают, — начал он.

Серьезно.

— Скажи это, — он толкнул мое колено своим бедром еще раз.

— Сказать что? — спросила я медленно.

— Скажи, о чем ты думаешь, — объяснил Декс.

Я потрясла головой.

Его брови соединились вместе в раздраженном терпении.

— Назови меня мудаком. Придурком. Куском дерьма. Чем угодно. Просто выпусти это, Ритц.

Выражение моего лица, наверное, было наполовину напуганным, наполовину нервным, потому что он сказал одно имя, которым я его называла про себя.

— Нет.

— Почему нет?

— Потому, что это грубо.

Настал черед Декса моргнуть медленно.

— Разве есть разница между произношением этого вслух и в своей голове?

Черт. Он был прав.

Но до того как мы зашли дальше, кто-то из прихожей прокричал имя Декса достаточно громко, чтобы мы смогли его услышать сквозь играющую музыку. С низким ворчанием он переместился так, что его бедро в полную длину прижалось к моим колену и голени.

— Я постараюсь больше не выливать свое дерьмо на тебя снова, но если вдруг такое случится, скажи что-нибудь. Я не откушу тебе голову за то, что ты будешь честна со мной, хорошо?

Я с подозрением посмотрела на него, что серьезно? Он действительно думает, что заставит меня называть его отвратительным именем? О, пожалуйста. Ну ладно, что угодно, лишь бы сделать его сон крепче ночью.

Я старалась разозлиться. Я могла бы постараться стать лучшим человеком и забыть об этом. Не было возможности сказать, что Декс не старался исправить эту оплошность в своей брутальной манере. Он заслужил баллы за старания.

Ладно, не совсем, но все же. Отпусти это. Забудь.

— Слушай, я надеюсь, что ты забудешь то, что я сказал или простишь меня рано или поздно, потому что я не фанатею от этого дерьма сейчас. Мне жаль и это, блядь, правда. Но я хочу, чтобы ты открывала этот маленький ротик и говорила обо всем, что тебя беспокоит, начиная прямо сейчас, хорошо?

Я ничего не сказала в ответ, потому что не думала, что это ему сейчас необходимо.

Он продолжал смотреть на меня тем интенсивным взглядом, пока до меня дошло, что он хочет подтверждения.

— Хорошо.

Декс склонил голову, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

Этот парень. Боже. Я повысила голос и повторила себе.

— Хорошо, я буду говорить, начиная с этого момента.

Похлопав меня по колену, он ушел.

И я сидела там, удивляясь, какого хрена только что произошло.

Глава 9

Дни, казалось, пролетали как во сне: работа, Сонни, его дом, оплата, и мое новое любимое место — отделение Остинской публичной библиотеки прямо рядом с тату-салоном. Как-то перед работой, как только я поняла, что в ближайшем будущем с моим банковским счетом я не могу позволить себе купить свои любимые книги, я зарегистрировалась в библиотеке и получила карточку. Честно говоря, было просто замечательно иметь эту карточку и при этом погрузиться в рабочую рутину. А еще я была просто в восторге от того, что мне удалось подать заявки на несколько объявлений с предложением постоянной работы.

Черт, все было слишком хорошо, даже включая имеющееся напряжение на работе.

Декс то приходил в салон, то уходил. Когда он был в салоне, казалось, он избегал меня на протяжении всего дня, исключением была просьба положить деньги в банк.

Даже, если я, по большей части, пережила нашу первоначальную встречу-катастрофу, я все еще не могла полностью расслабиться рядом с ним. Напряжение между нами перешло от стадии натянутости до… странности после инцидента с пьяным мужиком. Тем самым мужиком, который на следующий день явился трезвым с ромашкой в руке, извиняясь за то, что назвал меня сукой. У меня даже сомнений не было, что за этим визитом стоял Мудак. За исключением неудачного момента с Дексом, я обычно долго не обижалась, ведь оно того не стоило, поэтому ситуацию с Риком постаралась быстро забыть.

Работа была легкой, но казалась еще легче, когда Декса не было в пределах тридцати футов. Во время своего обеденного перерыва мне удавалось спокойно читать мои книги, а в свободное время общаться с сотрудниками. Я не могла и мечтать о большем.

Так что для меня стало неожиданностью, когда в пятницу днем, сидя в комнате отдыха во время обеденного перерыва, читая книгу, которую взяла днем ранее, услышать голос со стороны дверного проема:

— Что ты читаешь?

Я посмотрела вверх и увидела Декса, стоявшего там, руки спрятаны в карманах, без кепки, темные волосы торчали в миллион разных направлений. Я несколько раз перевела взгляд от текста к нему и обратно, прежде чем невнятно ответила:

— Книгу из библиотеки.

Это был исторический любовный роман, так что я ни черта ему не расскажу, даже через миллион лет.

В ту же минуту Декс-Придурок ухмыльнулся. Ухмыльнулся. И, Матерь Божья, это было убийственно. Настолько абсолютно катастрофично, а я просто сидела там беззащитная, увлеченная взрывом ядерной бомбы напротив меня.

Его глаза блеснули, брови поднялись.

— Библиотека?

Мне нравилось, как он растягивал произношение, так что я кивнула.

— Общественная библиотека? — медленно спросил он.

— Даааа, — протянула я.

— Они все еще существуют? — его губы изогнулись в уголках.

— Все еще существуют, — подтвердила я, возвращая взгляд к книге, аккуратно ее закрывая, запомнив страницу. Я тяжело глотнула и напомнила себе, что не стану больше на него обижаться. Декс очевидно старался, так что я тоже могу.

— И ты ходишь в библиотеки? — спросил он также медленно, как и мгновение назад.

Он что, пытался меня спровоцировать? Я так не думаю. Изогнутые уголки его губ показывали, что он больше забавлялся, и ему было любопытно, и это не было издевательством надо мной.

Я подняла обложку романа, которую только что читала, поскольку, там не было картинки.

— Люблю халяву.

Декс опять широко улыбнулся.

Святое дерьмо. Это было редкостью.

— Детка, я даже не помню, когда я читал последний раз книгу не по школьной программе, тем более, когда последний раз ходил в библиотеку без наставлений моей матери, — признался он.

По какой-то причине образ маленького Декса с супер синими глазами и сумасшедшими растрепанными черными волосами, отправленного мамой в библиотеку, всплыл в моей голове и заставил меня хмыкнуть. Это, наверное, был последний раз, когда его заставляли что-либо делать.

— Возможно, тогда тебе стоит сходить в библиотеку, — сказала я ему. — У них есть масса вещей, которые ты должен посмотреть. — Что-то подтолкнуло меня сказать это прямо тогда. Это была его снисходительная улыбка, которую он подарил мне, когда я впервые сказала ему, где достала роман. Умник. Я медленно улыбнулась, чувствуя, что привычный словесный понос готов вырваться из моего рта, и я не в силах его контролировать. — Что-то вроде книжки с картинками, если слова для тебя не подходят.

Тишина.

А потом Декс откинул голову назад и громко засмеялся, что заставило меня улыбнуться, хотя я не ожидала, что он это оценит. Честно говоря, я была удивлена, что из моего рта вышла шутка. Абсолютно непреднамеренно, но все же, с ним это все равно, что танцевать по тонкому льду. Насколько тонкий лед? Я никогда не узнаю.

— Ладно, я, возможно, заслужил это, Ритц.

Одно очко в пользу команды Айрис. Если бы я могла дать себе пять, не выглядев при этом чокнутой, я бы сделала это.

Но к общей удаче, моей и Декса, он продолжил разговор.

— Выходи в приемную. Мы тянем соломинки.

— Для чего? — спросила я осторожно. Последняя вещь, в которой я нуждалась или хотела, это тянуть соломинки, чтобы определить, кто будет чистить дальний туалет.

Он помахал передо мной, ожидая пока я отлипну от стульчика и подойду ближе.

— Разве я не говорил тебе о собрании?

Пфф. Я могла сказать с уверенностью, что он давненько со мной не разговаривал, но придержала свой комментарий при себе.

— Нет, — ответила я.

Декс пожал плечами, как будто отсутствие информации для него ничего не значило.

— Мы проводим выставки тату несколько раз в год и следующая — через две недели в Хьюстоне, — он оглянулся на меня, пока шел дальше по коридору к пустующей приемной зоне. — Мы тянем соломинки, чтобы посмотреть, кто поедет в этот раз.

Ну, вообще-то, это звучало не так уж и плохо.

— Но ведь я работаю просто за столом регистрации, — сказала я ему, как будто он этого не знал.

Слим, как обычно, откатил свой стул и сел посреди салона и чисто из любопытства, тоже как обычно, подслушивал наш разговор.

— Воспринимай это как опыт, — заявил он. — Нам всегда нужна помощь в других делах в любом случае.

Я подумала об этом секунду, а затем пожала плечами. Не то, чтобы мне было чем заняться и, если это, технически, часть моей работы — работы, которой у меня могло быть намного больше, тогда все должно быть в порядке.

— Ладно.

Декс достал горсть соломинок из своего кармана, прикрыл их рукой пока раскладывал, и затем протянул ко мне.

— Дамы вперед.

Деваться некуда, я посмотрела в его темные глаза за секунду до того, как вытянула одну соломинку прямо посредине четырех. Декс отошел и протянул остальные Блу, а уже потом позволил Блейку и Слиму выбрать оставшиеся.

— Подожди секунду, ты не против делить комнату?

— В одной комнате с вами? — повторила я вопрос за ним, убеждаясь, что все правильно поняла.

— Да, в одной комнате. Ты не против? — спросил он.

— Никто не будет набивать мне пенис на лбу, пока я сплю, правильно? — я посмотрела на трех мужчин, с которыми не так давно работаю.

Они все смотрели прямо на меня около минуты, а потом хором засмеялись, даже Блу, которая смеялась только тогда, когда я говорила что-то на самом деле тупое.

— Я приму это как нет, — я метнула в сторону Слима презрительный взгляд. — В таком случае нет, я не против, — хотя, я бы предпочла, чтобы это был не Декс, но об этом я решила не говорить вслух. — Пока вы не делаете грязных делишек в душе, я в порядке.

— Блейк, это касается тебя, чувак, — фыркнул Слим.

— Я говорил тебе, что не занимаюсь этим, — ответил он, и его лицо покраснело, как только слова покинули рот.

— Конечно. Ты не занимался этим, когда был единственным, кто принимал душ в то утро.

— Ладно-ладно, давайте посмотрим, кто поедет, пока мы спорим о том, кто кончил в Сиэтле, — Декс прочистил горло, пытаясь скрыть улыбку.

Настал мой черед смеяться. Одной. Как неудобно!

После сравнения соломинок оказалось, что я и Блу были теми лузерами, которые вытянули короткие. Блу была немногословна, но, судя по взглядам, которые мы послали друг другу, ни одна из нас не была разочарована.

— Не стесняйся делать в душе все, что захочешь, поскольку я этого делать не собираюсь. — Выпалила я, уже собираясь вернуться обратно на кухню. Моя книга и обед звали меня.

Блейк посмотрел на Слима осуждающим взглядом.

— Я, блять, не делал этого, чувак!

— Ага, как же.

***

— Кто-то оставил тебе голосовое сообщение, детка, — отметил Сонни, возвращая взгляд на эпическую стрельбу на экране телевизора.

Я только что вернулась с работы, бросив сумочку на диван, который закрепился за мной в течение последнего месяца. На секунду я позволила себе расслабиться.

— Кто?

— Уммм, кто-то по имени Гледис или как-то там из места с дурацким названием, — он произвел жужжащий звук из горла. — На заднем фоне кричала куча спиногрызов.

Возможно, звонили из одного из детских садов, в которые я подавала документы.

— Да!

Две минуты спустя я записала номер Гледис Ортеги и дала пять Сонни, что наконец-то мне перезвонили.

— Не понимаю, чему ты радуешься. Идея работать с кучей детей звучит как ад, — пробормотал он.

В последний раз, когда я работала в детском саду, мне было двадцать, полна сил и энергии. В то время меня ничто не волновало. Но сейчас, когда я действительно задумалась об этом… дерьмо. Мне нравились дети, но любила ли я их на столько? Лучше спросить, настолько ли мне не нравился Декс, что я согласна была поменять одного унылого демона на кучку невинных демонят?

Ответ не пришел так легко, как я рассчитывала.

— Я просто посмотрю, что они мне предложат.

Он пожал плечами, это заставило меня сузить глаза.

Я не могла понять, что с ним происходит, но каждый раз, когда я спрашивала, он отвечал одно и то же. Он в порядке. Всегда в порядке.

И это было полной хренью.

— Что с тобой не так?

За последние два дня Сонни вел себя очень странно. Он был один из самых непринужденных людей, которых я когда-либо встречала в своей жизни. Он не был тем типом людей, которые будут отсиживаться и волноваться по пустякам. Он либо игнорировал вещи, либо разбирался с ними с высоко поднятой головой. И, видимо, предпочитал выяснять это с кулаками, потому что два дня назад он заявился домой с разбитой губой, и отказался мне рассказывать, что произошло. Я убедилась, что с ним все в порядке и затем сменила тему. Но проблема осталась, он все также вел себя странно. Что-то его беспокоило, съедало его изнутри снова и снова. Он все еще улыбался, но прикрываясь, защищаясь.

Я наконец-то сдалась. Только один из нас мог быть угрюмым дерьмом, и это была я.

— Что случилось? — спросила я у него снова, когда он не ответил.

Эти ореховые глаза скользнули по мне, небольшая улыбка растянулась на кончиках его губ, но он ничего не сказал. Он не был похож на моего любимого сводного брата.

— Я в порядке, детка.

— Херня.

— Моя невинная маленькая Риз, — он выдавил маленькую улыбку.

Невинная, возможно, немного. Но на самом деле он прекрасно знал, также как и я, что я не привыкла к матершине. По крайней мере, на его уровне, гораздо меньше остальных его друзей.

— Просто скажи мне, что случилось, — настаивала я.

Сонни долго смотрел на меня, протяжно выдохнул, его голова драматично упала на диван.

— Мы можем поговорить об этом позже?

— Мне бы не хотелось, — я ткнула его в бедро.

Он опять вздохнул, все еще смотря в потолок.

Его молчанка меня убивала. Чем дольше он решался сказать мне, тем хуже я себя чувствовала.

— Пожалуйста?

— Наш донор спермы заходил, — хмыкнул Сонни.

И… это было абсолютно не то, что я ожидала услышать.

— Ты шутишь? — конечно, он был серьезен, но ведь я была идиоткой. То, что он сказал, казалось таким нелепым, но такими вещами он не стал бы шутить.

Он все еще смотрел в потолок.

— Нет, — был его изумительный, детальный ответ.

— Почему?

Я не знаю, почему я спросила. Чего я ожидала. Мне не стоило ничего ожидать. Он знал, где жили бабуля, Уилл и я все те годы после смерти мамы. Он всегда знал, где живет Сонни. И почти десять лет никто из нас его не видел. А теперь вот так внезапно...

— Деньги, детка.

Я посмотрела, как он накрыл рукой свое лицо.

— Он проехал весь этот путь сюда, чтобы попросить ебаных денег.

— Ты ему их дал? — спросила я медленно.

— Детка.

Возможно, это было неправильно надеяться, что Сонни все-таки не дал ему денег, потому что он ведь был моим отцом, но я хотела, чтобы это было так.

— Сон?..

Он опустил голову вниз, его губы изогнулись в гримасе.

— Блять, нет, — подтвердил он. — Я знаю, что он просил у Лютера после того, как я выставил его.

— И он согласился?

— Я не знаю, — Сонни пожал плечами.

— Оу, — я сузила глаза, глядя на его лицо и его разбитую верхнюю губу.

— Малыш, я не помогаю людям, которые сами не могут продержаться. Мне стыдно, что он приполз сюда и собирается жить за счет других людей.

Я вздрогнула, потому что, привет! Не я ли сделала тоже самое? Приползла к своему сводному брату? Я почувствовала себя чмом. Сонни, должно быть, прочитал это на моем лице, потому что сразу закатил глаза.

— Твоя ситуация абсолютно, на хрен, другая. Не делай такое лицо. Ты не сидишь у меня на шее. У тебя есть работа, которая тебе не нравится. Ты стараешься взять себя в руки, и я уже предлагал тебе денег. Ты их не взяла, Риз. Ты не такая, как тот кусок дерьма, в любом случае, слышишь меня?

Дерьмо, я люблю этого парня.

— Я не хочу иметь с ним ничего общего, — сказал он с убежденностью в голосе.

Я тем более. Но очевидно, мой мозг работал неправильно, потому что я спросила то, чего не должна была.

— Он спрашивал о нас?

Сонни посмотрел на меня таким взглядом, которого я не видела с девятнадцати лет, когда я сказала, что мне нужна еще одна биопсия. Этот взгляд был полон раскаяния.

И, очевидно, это предполагало ответ: «когда свиньи начнут летать».

Глава 10

— Сколько ты здесь уже работаешь?

Я посмотрела вверх и увидела своего рыжеволосого друга Слима, приземляющегося на диван напротив меня. Был вторник, прошел почти месяц, как я устроилась на работу в «Пинз и Нидлс». Честно говоря, он пролетел быстро и практически безболезненно.

Я погрязла в комфортной рутине. Днем зависала в доме Сонни, убирая и занимаясь готовкой. Иногда ходила на редкие собеседования — одно единственное было неделю назад, но я так и не получила от них ответа. Даже устроилась на работу онлайн. Иногда мои мысли возвращались к приезду отца в город, решившего попросить у Сонни денег. Хотя этот человек не заслуживал, чтобы из-за него страдала моя нервная система. Вечерами после возвращения домой, в половине случаев, пока Сонни не уходил спать, нам удавалось поговорить и посмотреть телевизор. Как он потом собирался на работу в девять, было выше моего понимания. Но я и не спрашивала. В другой половине случаев, его не было дома, и я шла спать до того как он возвращался домой. После того, как Сонни рассказал мне о нашем доноре спермы, прибывшем в город, настроение Сонни заметно улучшилось. Поэтому я не расспрашивала, куда он ходил, если он хотел, то сообщал об этом сам. Хотя чаще всего он все же не говорил. После того неожиданного визита он продолжал вести себя немного странно, но все-таки, когда он был поблизости я была счастлива. Он вел себя как Уилл, от которого я до сих пор не получила весточки, но старалась не зацикливаться на этом. Каждую неделю я посылала ему короткие мейлы, в которых сообщала, что я все еще жива, продолжаю жить с Сонни и работаю все в том же Тату салоне и, что я приобрела библиотечную карту. Ничего особенного.

В отличие от Сонни, Декс то появлялся, то исчезал. Декса что-то беспокоило и, когда он был таким то, заходя в салон, сразу проходил в свой офис. Чтобы делать свою работу мне приходилось заглядывать к нему. В хорошем настроении он бывал редко и даже улыбнулся мне три раза — и Боже, это были улыбки — и один раз, проходя мимо, он коснулся моей руки. Не то, чтобы я специально все это считала.

В свободное время я изучала окрестности Остина. Я посетила Капитолий, гуляла целый день по Шестой улице, и что меня окончательно измотало, когда один придурок начал меня преследовать. В одно из воскресений Сонни повел меня купаться. В другой день мы зашли к Трипу. Несколько раз мы ходили вместе в кино. Получив вторую зарплату, я записалась в ближайший спортклуб YMCA — когда приехала я видела несколько квартир, расположенных недалеко от дома Сонни и планировала в ближайшем будущем в одну из них переехать — и четверть каждого дня проводила занимаясь плаваньем и тренируясь.

Все было хорошо. Я была рада своей спокойной маленькой жизни, включая тот момент, когда я оказалась в комнате отдыха в «Пинз», и Слим спрашивал меня, сколько я уже с ним работаю.

— Месяц.

— Я думаю, ты здесь уже достаточно долго, — медленно растягивая слова, произнес он.

— Для чего? — это было подозрительно.

— Чтобы набить рисунок, Айрис, — Слим усмехнулся.

Почти каждый день я думала сделать себе татуировку, но все никак не могла решиться.

— Но я не хочу пока окончательно не решу, какую именно хочу.

— Тогда сделай пирсинг. Я или Блу можем сделать это.

— Айрис, ты сделаешь тату? — крикнул Блейк со своего рабочего места, склонившись над голой спиной клиента.

— Нет, но Слим пытается меня уломать на пирсинг, — я взглянула на Слима, забавляясь.

— Сделай это! — подбивал он.

Пирсинг? Пирсинг? Хммм. Я бы могла жить с пирсингом. Он ведь не постоянный и после увиденного огромного количества мужчин и женщин, которые приходили и прокалывали разные части своего тела, это не могло быть настолько плохо. Плюс, я не могу сказать, что не завидовала, когда видела, как кто-то выходил с видом на миллион баксов, проведя время на кресле пыток. Что плохого могло случиться? Я ведь могу снять его, если мне не понравится?

Плюс — иглы и я были старыми друзьями. Не обязательно лучшими друзьями, но я не боялась быть проткнутой или получить укол.

Выражение моего лица выдало все мои мысли, потому что рыжий начал ныть.

— Давай, — нажимал Слим.

— Но где? — я посмотрела на свои руки, как будто там была магическая карта, которая приведет меня к лучшей точке моего тела, в которую можно вогнать иглу.

— Нос! — отозвался Блейк. Каким образом, на хрен, он мог услышать весь разговор, находясь в углу, со своего рабочего места с Mastodon играющими в колонках за моей спиной.

Я потрясла головой, представляя себя с пирсингом в носу. Хотя, в этом и нет ничего такого — с моим носом все было в порядке — я не могла себя представить с ним.

— Неее.

— Твоя бровь? — предложил Слим.

Я думала об этом.

— Нет. Я не настолько крута, чтобы всунуть его туда. Или сильна, — только вчера я орала, увидев летающего таракана в приемной.

Два парня и, возможно, даже клиент засмеялись.

— Проколи свой язык, — выдал Блейк.

Нет. Блин, нет.

Когда мне было семнадцать, мой лучший, в то время, друг сбежал и проколол тайком от родителей свой язык. Неделю спустя его язык во рту распух до размеров с мяч для гольфа и закончилось тем, что он не мог есть твердую пищу несколько месяцев. Это было очень неприятно, а я люблю поесть, так что не стану рисковать.

— Нет. Я люблю кушать, и это заставляет парней думать, что я люблю обниматься своим ртом, понимаешь, о чем я? — заявила я, как ни в чем не бывало.

— Какого хрена? — спросил кто-то за моей спиной. И этим кем-то был, конечно же, Декс.

Убейте меня. Убейте сейчас же.

Мое лицо покраснело, как помидор, когда, развернувшись, увидела его ухмыляющегося с бутылкой Несквика в руке.

— Ух… я имела в виду...

Декс залился смехом. Его голова откинулась назад, и он смеялся этим глубоким гортанным звуком, который заставлял меня тоже улыбаться, даже если я и чувствовала себя идиоткой из-за того, что сказала.

— Я как-нибудь воспользуюсь этим, — ухмыльнулся Слим, тряся головой. — Эй, детка, обнимешь меня этим сладким ротиком?

— Ох, пожалуйста, не надо, — я застонала через улыбку.

Декс, который не мог подавить смех, сконцентрировался на мне.

— О чем, на хрен, ты говоришь?

— Мы пытаемся уговорить Айрис на пирсинг, как посвящение в «Пинз», — Слим кивнул в моем направлении.

Вот дерьмо. Я еще не получила медицинскую страховку, а уже речь зашла о пирсинге.

Декс осмотрел меня до пояса, так как я сидела, и хмыкнул.

— Как на счет твоего… — начал было Блейк, но Декс остановил его взглядом.

— Ни за что, бро.

Чтобы он ни собирался сказать, у меня было предчувствие, что я не захочу знать, о чем именно, поэтому я даже не удосужилась попросить закончить его предложение.

Декс опять сфокусировался на мне, голубые глаза сверкали против загорелой кожи его лица.

— Пупок, детка.

Мой пупок.

Это ведь не мое лицо. Никто его не увидит, пока я не покажу его, и если я сниму его, шрам будет настолько маленьким, что никто его не заметит.

Но все же.

— Это больно?

— Я не думаю, что кто-либо из нас знает об этом из личного опыта, — Декс с серьезным видом закусил губу, но это было бессмысленно. Его рот начал изгибаться в улыбке.

— Я надеюсь, что нет, — Я скорчила рожицу. Опять умничает.

— Каждая девушка, которой я делал пирсинг, особо не жаловалась, Айрис. Я думаю, на хряще больнее, — пояснил Слим. — Если ты соберешься проколоть сосок, — он прикрыл свои глаза, — или интимный пирсинг, тогда я скорее посоветую тебе не торопиться, пока ты не сделаешь сперва что-то попроще.

— Уфф.., где конкретно делается интимный пирсинг? — спросила я медленно, чувствуя себя наивной, сжав бедра от страха. Я видела картинки нетрадиционного пирсинга и читала об этом в романах, и не знала то ли улыбаться, то ли краснеть, но… хотя это бывало очень редко.

Его ленивая улыбка была мне ответом.

— Давай посмотрим, — предложил он.

Мне не стоило этого делать. Я не была настолько любопытной, чтобы смотреть, но это ведь я. Слим склонился над компьютером, быстро печатая в поиске, когда начали открываться страницы за страницей о различных видах пирсинга.

Первые несколько картинок были довольно приличными. Одиночный прокол брови, двойной прокол брови, как у Блейка, нос, язык, прокол губы, укус змеи, перегородка, переносица! Чем больше Слим прокручивал, тем больше я задавалась вопросом стоит ли мне продолжать смотреть или же убежать. Был также пирсинг сосков мужчин и женщин, и потом я увидела вагину.

Интимный пирсинг. Вертикальный, горизонтальный, глубокий… Я вздрогнула и, как идиотка, положила свой палец на палец Слима, чтобы перейти на следующую страницу.

Пенис!

Член уставился на меня с экрана. Твердый член с пирсингом, закрученным от уретры, выходящим через головку.

— Святое дерьмо, — я прошептала, смотря на эту хренову картинку дольше, чем полагается, пересекая грань между оценкой и просто рассматриванием.

Но это был не конец. Я перевела взгляд на соседние картинки и увидела ряды пенисов.

Я сглотнула.

Длинные, невероятно толстые с пирсингом, выходящим через головку. Снизу доверху. На картинках в нижней части стояла маркировка «Apadravya». Один пенис за другим выскакивали на экране. Картинки с названиями типа уздечка, dydoe (вид мужского пирсинга, когда прокалывают головку), лорум (вид генитального пирсинга, когда прокалывают член у основания, где член «встречается» с мошонкой), лобковый, били меня по лицу – визуально, не физически.

К сожалению, я бы сказала, что они все впечатляющие… может ли эрекция быть красивой?

Не то, чтобы у меня было много опыта в этом, но все же.

Мои бедра сжались вместе, и я уверена, что мои глаза были размером с солнце. Я начала дышать носом как знак того, что я могу пожалеть о словах, которые могли из меня вырваться. Слова, подтверждающие то, что я была одинока и не только в эмоциональном смысле.

— Это помогает мужчинам или женщинам получать удовольствие?

— А ты как думаешь? — как-то уж слишком быстро спросил Декс.

Я стала заикаться, завороженная картинкой на экране. Хорошо еще, что меня не хватил удар от увиденного, это было бы просто ужасно. Хотя разглядывание было не лучше.

— У Декса есть такой, — отметил Слим, заливаясь смехом.

Мой взгляд проскользил вперед.

— Простите? — кашлянула я.

— Декс? Я лгу? — Слим покачал головой, широко ухмыляясь.

Мой взгляд скользнул по человеку, которому предназначался вопрос. Человеку, чьи глаза смотрели прямо на меня, разрывая меня своим взглядом. И это было с такой уверенностью, полной концентрацией. Он покачал своей головой медленно, медленно. Ухмыляясь, как будто у него вообще нет стыда.

— Ты не врешь.

Вулкан взорвался прямо мне в лицо с его ответом. Я открыла рот не в силах вымолвить ни слова. Чтооооо?

Я шмякнулась лицом в стол — это была единственная вещь, которая могла спасти мою гордость. И затем стала бормотать.

— Слишком много информации.

Они, должно быть, смеялись, но я была настолько унижена фактом того, что разглядывала чужие пенисы, прося Санту подарить мне хоть один такой, когда у человека стоящего за мной было то, что я так разглядывала. И этим человеком был Декс. Если бы это был Блейк, я бы возможно просто поморщилась, но…

— Да ладно, Айрис, все нормально, — Слим захихикал, указывая на экран. — Ты бы удивилась, у скольких парней такое есть.

Он нес пургу, и я знала это.

Я не удосужилась посмотреть вверх, а просто закрыла свои глаза, но все, что я могла сделать, это представлять большой член Декса с пирсингом. Вот блядь.

— Я не могу, в смысле, это выглядит очень болезненно, — пробормотала я в стол, выдыхая, и это прозвучало как завывание.

Никто не опроверг тот факт, что прокалывать свои гениталии очень больно. К черту это.

— Я надеюсь оно того стоило.

— Хочешь выяснить? — поддразнивал Декс.

Какого хрена?

От его вопроса я мгновенно покраснела ниже шеи, но я не показала этого. В его тоне проскользнули нотки флирта. После того случая в автомастерской я не видела его ни с одной женщиной. Хотя, я сомневаюсь, что он страдал от недостатка внимания, никогда не знаешь. Возможно, так и было. Но скорее всего, нет.

— Детка, пойдем, выберем тебе колечко в пупок, — пробормотал Декс в то время, как его пальцы обхватили мою шею сзади.

Глядя обратно на экран, мой желудок сделал сальто. Черт возьми, эти картинки отпечатались в моем сознании навсегда. Если я когда-либо отчаюсь до коллекции порно, пирсинг члена — вот что нужно искать.

— Пойдем, я припрятал несколько красивых колец с прошлой поставки, — отметил Слим.

Я вздохнула, концентрируясь на долговязом рыжем, вместо зверя на экране компьютера. Картинка с чудовищной вещью. Хах! Мне нужно взять себя в руки.

* * *

— Если в мой пупок попадет инфекция или если пирсинг будет кривым, я буду отдавать все твои заказы Блу, — попыталась я эпически пошутить, сидя в кресле в одной из приватных комнат.

Слим показал мне несколько колец, которые они получили еще до того, как меня приняли на работу. Я остановилась на колечке из белого золота с симпатичным круглым зеленым кристаллом, так как мои уши опухали, если я вставляла что-то не из золота или гипоаллергенное. Сделать это было довольно захватывающе, поскольку я любила ювелирные украшения.

— С тобой все будет в порядке, — уверил он меня, доставая необходимое стерилизованное оборудование из автоклава. Он взял в руку большую толще обычной иглу. Слим поймал мой взгляд и улыбнулся. — Иглы тебя пугают?

— Нет, совсем нет, — я фыркнула. Ага, как же.

— Боже.

Он уже объяснил мне, как будет проходить процедура и все, что ему было необходимо, это нанести каким-то оранжевым маркером две точки, через которые должна была пройти игла.

— Давай просто покончим с этим. Я начинаю нервничать, — застонала я, откидываясь в кресло лицом вверх и повернув голову в сторону двери, где обнаружила Декса, наблюдающего за нами.

— Я сделаю это, Слим, — сказал он, ступая внутрь.

— Давай, вперед. Все уже готово, — Слим равнодушно пожал плечами, развернувшись, посмотрел на босса.

Было странно, что Декс предложил сделать это для меня, потому что я ни разу не видела, чтобы он делал пирсинг с тех пор, как я устроилась.

— Не хочу показаться грубой, но ты знаешь что делать?

Он обернулся и, нахмурившись, посмотрел на меня через плечо. Слим хихикнул.

— Тогда ладно.

Послышались хлопки одетых перчаток, и следующее что я заметила, это Декс закатывающий мою рубашку до груди. Пальцы одной его руки лежали у меня над пупком буквально секунду, прежде чем он протер меня прохладной салфеткой, после чего моя кожа окрасилась в оранжевый.

Он работал молча с задумчивым выражением лица, пока изучал и затем помечал маркером две точки. Одна была прямо на моем животе, а вторая внутри пупка. Он вытащил зеркало, чтобы показать, что он пометил.

— Симметрично, да? — спросил он меня, как будто я и в правду могла сказать, симметричен он или нет, когда он нависал своим большим телом над моим, в то время как в голове была все еще свежа картинка с ападравия пирсингом (пирсинг проходящий через головку).

— Ага, — мой кивок был медленным.

Он сверкнул мне маленькой улыбкой, еще одна редкость, прежде чем пробормотал, зажимая хирургическими щипцами мою кожу.

— Я скажу, когда задержать дыхание и когда выдохнуть, хорошо? Это просто щипок.

Замена иглы на украшение была такой быстрой, что если бы не ощущение странного жжения, после того, как он протолкнул иглу через кожу и заменил ее украшением, я бы, наверное, дернулась или что-то вроде того.

— Идеально, — Декс отступил, оценивая свою работу зорким глазом.

Я приподнялась на локтях и посмотрела на свой новый пирсинг. Это было довольно прикольно.

— Мило, — прошептала я, полностью садясь. Я коснулась вершинки украшения указательным пальцем, прежде чем потянула свою рубашку вниз с ухмылкой.

— Спасибо, ребята.

Слим кивнул, его глаза сконцентрировались на Дексе.

— Чувак, когда в последний раз ты делал пирсинг? Я не припомню.

— Мне нужно выпить, — объявил Декс, устанавливая сигнализацию в «Пинз». Полночь еще не наступила, но салон был мертв, и мы согласились, что бессмысленно быть открытыми.

— Я угощаю.

Блейк издал одобряющий возглас в пару свисту Слима.

Громкий писк заглушил тихое бормотание Блу или что она там сказала, но основываясь на ее кивке, я поняла, что она тоже была взволнована предложением бесплатной выпивки. Но не я. Когда мы вышли на улицу, я постаралась срулить в сторону своей машины, когда Декс остановился и посмотрел на меня.

— Ты идешь?

Я замерла.

— Ты идешь, — сказал он, и это уже было утверждение, а не вопрос.

Он стоял с руками по бокам, и я моргнула, смотря на него.

— Я вообще-то не пью. — Также как не ем жареную пищу, белый хлеб или мясо. Многие люди не любят алкоголь. И большинство из-за этого любят дразнить меня паинькой, хотя это не так.

— Ты совсем не пьешь? — повторил он в той же манере, когда спрашивал меня о посещении библиотеки.

Я потрясла головой.

— И даже пива?

— Я выпила полбутылки несколько недель назад, — отметила я.

— Милые девчачьи коктейли?

— Вряд ли, — я улыбнулась, но опять потрясла головой.

— Чистая водка, детка? — губы Декса опять изогнулись в уголках.

— В день, когда ты проколишь свой пупок, — я фыркнула.

И я ждала. Я ждала, когда кто-то из них отвесит какой-то остроумный комментарий как большинство людей, когда я говорю им подобное. Многие, казалось, думают, что со мной что-то не так раз я не люблю употреблять алкоголь или пиво и, особенно, не люблю тот единственный раз, когда я напилась. Я не обязана была пускаться в объяснения, почему не пью. Но никто из них не смеялся. Они выглядели не больше ни меньше удивленными.

Декс наконец-то улыбнулся, указывая кивком на свой байк.

— Тогда я угощу тебя корневым пивом.

Ну, не такого я ожидала.

* * *

Было много вещей, которые волновали меня в Дексе. Он был угрюмым, властным и властолюбивым. Он мог быть безрассудным, по правде сказать, это было видно с нашей первой встречи. И он был горяч. Не просто привлекательным. Больше всего мне в нем не нравилось его изменчивое отношение. Мужчина вдыхал кислород, а выдыхал сексуальность во всей красе, когда он был придурком, и даже больше, когда им не был. И не важно, как он ходил, резал словами, игнорировал, его сумасшедшие волосы, и еще больше – его рисунки на коже, которые взывали к моей первобытной части, благодаря этому все те вещи, которые раздражали меня в нем до усрачки, были просто отодвинуты на задний фон в тот момент, как мы вошли в бар.

Чарльз Декстер Локк — его полное имя было написано на обнаруженном мной счете — был довольно спокоен. Спокойный, властный даже к людям, которые на него не работают, и это не выглядело раздражающе, скорее это было сделано с уверенностью. Как только мы сели в кабинку, тут как тут появилась официантка с бокалами пива на подносе.

Декс резко на нее взглянул и сказал:

— Корневое пиво для девушки, пожалуйста, — и когда уже бутылка стояла напротив меня, еще один взгляд был брошен на девушку в форме Мейхема с низким вырезом. — Спасибо, Рич, — и я клянусь Богом, бедная девушка чуть не упала в обморок.

Ее взгляд был почти комичным. Ключевое слово: почти.

Я не знаю, как реагировать на такого общительного, обычного мужчину, который смеется над историей Блейка о том, как его сына задержали после уроков за сквернословие.

И его чертов смех.

Черт. Черт. Его. Побери.

Мне пришлось заставить себя вспомнить о том, что это тот же человек, который почти довел меня до слез. Человек, который назвал меня сукой и идиоткой у меня за спиной. Тот же человек, который заставил меня задуматься покинуть единственное место, которое у меня осталось.

Но он извинился. Искренне извинился, и казалось, что он действительно сожалел о произошедшем. Случилось ли это, потому что он действительно был виновен, либо он просто издевался, уже было неважно. Со времени нашего маленького шоу на парковке внизу по улице, он был отстраненным, искренним и сконцентрированным в тоже время. Хотя я познакомилась с остальными ребятами, Декс все еще оставался сплошной загадкой.

Насколько он был горячим, спокойным и расслабленным, настолько же он был не похож на того парня, которого я знала. Но опять же, что я знала о ведении бизнеса и баланса между работой и отношений с сотрудниками? Абсолютно ничего, кроме того факта, что Сонни, которому я доверяла и любила, как-то умудрялся с ним дружить. Это стоило учесть.

— Айрис, — позвал Блейк из глубины кабинки, где мы сидели.

Я подняла голову вверх, смотря на него и улыбаясь. Мы пробыли всего тридцать минут, и я была ужасно молчаливой больше чем обычно, вслушиваясь в их знакомые разговоры.

— Да?

Он погладил рукой по своей лысой голове, держа пиво другой рукой близко у рта.

— Ты достаточно взрослая, чтобы пить?

— Да, — мой рот сжался.

— Когда тебе стукнуло двадцать один? В этом году?

— Три года назад. Мне двадцать четыре с половиной, — я закатила на него глаза.

— Ты чертов ребенок, — Блейк скорчил рожу.

— Возможно в сравнении с тобой, старая задница, — я засмеялась. Только на прошлой неделе ему исполнилось тридцать шесть. Никто не подарил ему торт или что-либо другое, но он упомянул об этом при мне вскользь. Обязательство заставило меня пойти в магазин по соседству и купить ему праздничное пирожное.

— Где ты жила раньше? — на этот раз вопрос задал Декс. Декс, который внезапно очень внимательно смотрел на меня через стол, бездумно зажав между пальцами незажженную сигарету. И Декс, который, конечно же, не обратил никакого внимания на документы, заполненные мной, когда он принимал меня на работу.

— Форт Лодердейл. (курортный город на восточном побережье южной Флориды, расположенный между городами Майами и Уэст-Палм-Бич.)

— И ты проехала весь путь сюда сама? — спросил он так низко и протяжно.

— Да, — о Боже.

— Детка, это чертовски глупо. Почему?

Я задумалась на мгновенье, чтобы назвать им какую-то невнятную причину, но в чем смысл?

— Я не смогла найти другую работу после сокращения, и моя аренда закончилась.

— А твоя другая семья? — спросил Декс, наклоняясь на своем месте и ставя локти на стол.

Он имел ввиду мою не–ВМК–семью. По крайней мере, я так думаю. Определенная часть меня даже не удивилась, что он не знал, учитывая то, что он дружил с Сонни.

— Мой младший брат служит в армии. Сейчас находится в Японии.

Мой босс снова медленно моргнул, эти глаза засасывали меня, как водоворот. Он посмотрела по сторонам, как будто размышляя задавать ли следующий вопрос.

— А твоя мама?

Айсберг, поселившийся в моей груди, сдвинулся на дюйм. Разве он до сих пор не знает? Бывали времена, когда я ходила в Мейхем вместе с Сонни, поэтому я думала, что все в клубе знают мою историю. И опять же, почему Декса это волнует, зачем нужно об этом спрашивать? Или, черт, даже слушать, если кто-то упоминает об этом. Половину времени он провел закрывшись в своем одиноком мире.

Мой голос был тише, чем обычно, как папиросная бумага в ветреную бурю.

— Она умерла несколько лет назад.

Слим, который общался со мной и расспрашивал о всяком, особенно не знал, так что я не удивилась, когда он накрыл и пожал мою руку.

— Сожалею, Айрис.

Декс согласно кивнул. Что-то было на его лице похожее на потрясение. Возможно, я просто придумала это.

— Жаль слышать о твоей маме, детка.

Я сделала то, что обычно делала, когда кто-то узнавал о ней. Я пожала плечами. Хотя на самом деле я об этом особо не распространялась. На протяжении многих лет я встретила всего несколько человек, с кем могла бы поделиться этой информацией. Большинство никогда не спрашивали, потому что воспринимали семью как должное, но не эти парни.

— Это случилось давно, но спасибо.

Наступившая тишина была очень густой. Немного затянувшейся. Она заставляла меня чувствовать себя немного некомфортно.

— Итак, — я натянула улыбку на лицо. — Кто действительно пролил майонез в Сиэтле?

* * *

— Я не делал этого!

— Да, да, ты это сделал, — Слим опустил свою голову к столу.

— Ну, ты и брехло.

Декс сидел прямо напротив меня со своим четвертым или пятым пивом, я сбилась со счета после неловкого второго, и он смеялся. Смех от души в изобилии вибрировал из каждой его поры, и это заставляло меня поглядывать на него каждый раз, как только появлялась возможность. Этот Декс, который шутил с нашей компанией, тусуясь с парнями, был просто… абсолютной противоположностью той особы, которую я встречала в «Пинз» вечер за вечером.

Хорошее настроение в кабинке было настолько заразительным, что я не хотела быть той, кто разрушит эту атмосферу. Они вытащили меня из моей зоны комфорта, которую я использовала рядом с ними, и заставили меня расслабиться. Почувствовать себя нормальной Айрис — той Айрис, которой я была рядом с Сонни, Уиллом и Лейни — хоть раз в тенистых лапах «Пинз».

— Ты, Ритц, — он согласился со Слимом. — Я думал, ты потеряешь сознание.

Я покраснела и опрокинула Ширли Темпл, который он заказал мне, когда рядом пробегала официантка.

— Мое лицо покраснело, но я, блять, даже дышать не могла, когда увидела его. — Мы обсуждали инцидент с пирсингом пениса. Инцидент, который подтолкнул нас к последней теме, над которой парни смеялись: клиенты, которые плакали или кричали, когда им что-либо прокалывали.

— Нет, мэм, — Блейк покачал головой в отрицании. — Твое лицо стало красным после того, как ты ахнула. Я был уверен, что ты слабачка.

— Как скажешь, — я покосилась на всех, кроме Блу, которая сидела сзади, улыбаясь. — Я даже не понимаю зачем, на хрен, вы мне это показали, ребята. Вы делали это с намерением смутить меня.

Никто из них не стал опровергать это, что лишь подтверждало мою правоту.

— Мои девственные глаза получили шрам на всю жизнь, — добавила я. Почему? Потому, что я была дебилкой.

А еще потому, что я была идиоткой. Я посмотрела на Декса сразу, как слова покинули мой рот.

— Ты серьезно? — и, конечно, он должен был что-то сказать именно сейчас.

— Просто пошутила, — я выдавила ухмылку. Врунишка, врунишка, горящие трусишки. Боже, Остин погубит меня.

Он поднял густую черную бровь, но его взгляд заставил меня почувствовать, что он может учуять мою ложь за милю.

— Ты покраснела, — ухмыльнулся Блейк. — Блу, почему ты никогда не краснеешь?

Блу, сидящая рядом со мной, пожала плечами.

— К тому же твое лицо покраснело, когда ты увидела яйца на экране, — Слим напомнил всем о разговоре, который мы вели минуту назад.

Я заворчала и отмахнулась от него.

— Не обижайся, но вы трое — отстой, — сказала я, но сказала с улыбкой. — Только немножко.

Декс посмотрел на Блейка через плечо, одна половина его губ загнулась.

— Она сказала без обид, прежде чем назвала нас отстоем, вы можете в это поверить?

— У меня есть манеры, — я закатила глаза.

Слим похлопал по моей руке как тогда, когда я рассказала им о своих родителях.

— Да уж.

Звук звонящего телефона слабо прорвался сквозь звук музыки в пабе, заставив каждого из нас выискивать свои телефоны. Блейк поднес телефон к уху, хмуро глядя на экран. Было уже ближе к двум утра, и бармен уже объявил о последнем круге, так что я не могла его винить за озадаченный вид, когда неожиданно его телефон зазвонил. Секунду спустя он вытолкнул Блу из кабинки и вышел наружу.

— Я думаю, это мать его ребенка, — заметил Слим приглушенным тоном.

Хорошее настроение испарилось, как только Блейк вышел. Никто из нас не произнес ни слова, пока он не вернулся мрачным и взволнованным. Он остановился в конце стола, стиснув зубы.

— Мне нужно уйти. Сет в отделении скорой. У него поднялась высокая температура, которую его мать не смогла сбить, — пояснил он быстро, отступая назад.

— Иди, мужик.

— Я позвоню, если что-то случится, — Блейк кивнул, делая еще один шаг назад, смотря на Декса.

Я забыла, что они должны были отправляться в Хьюстон завтра.

— Надеюсь, с твоим сыном все в порядке! — крикнула я, прежде чем Блейк ушел. Он послал мне благодарную улыбку, кивнул головой ребятам и ушел.

Почти сразу мы все дружно встали. Декс махнул официантке и коротко с ней переговорил, передав ей карту. Почувствовав вину, как только официантка удалилась с его картой, я полезла в свой кошелек и достала двадцатку, аккуратно ее складывая, пока мы ждали.

Прежде чем официантка вернулась, я сократила между нами расстояние, глядя на него, сосредоточенного на одном из экранов, висевших над баром, который показывал повтор бейсбольной игры.

— Вот, держи, — сказала я ему, протягивая купюру как можно спокойнее.

Взгляд Декса переместился от экрана ко мне за секунду, глаза расширились, когда он увидел, что я пыталась ему всунуть.

— Вот, — прошептала я.

Он просто продолжал смотреть на меня, заставляя меня чувствовать себя неудобно, держа деньги в руке. Деньги он не взял.

— Возьми.

Декс снова медленно моргнул так, что полностью мог поглотить планеты.

— Нет, — сказал он просто.

— Я серьезно, — прошептала я, ближе подсовывая купюру к нему.

— Нет, детка. Я сказал, что это было за мой счет.

Это было именно то, что он сказал, но мне было не по себе. Он по-любому выпил четыре-пять бокалов пива. Другие ребята, скорее всего, также. Счет, наверное, был больше, чем я зарабатывала за день.

— Просто возьми их, — настаивала я.

Удерживая взгляд синих глаз на мне, Декс забрал купюру, держа ее между средним и безымянным пальцем.

— Ты серьезно?

— Да, — я кивнула.

— Декс, можешь расписаться здесь для меня? — попросила официантка, подходя с чеком и картой.

Мне стало намного легче, по крайней мере, он взял деньги, чтобы хоть как-то покрыть расход. Хотя я думала, он не расстроится из-за этого. Несколько дней назад он случайно оставил открытой страницу банковского счета, и я заглянула перед выходом. Разумеется, цифра на счету была впечатляющей.

В момент, когда я собиралась отойти в сторону, где стояли Слим и Блу, я почувствовала давление на мою задницу и обернулась через плечо, обнаружив пальцы Декса, зацепившиеся за мой карман.

Ух… что?

Его пальцы нырнули так быстро внутрь и из кармана, что я не была полностью уверена, случилось это взаправду или нет, и прежде чем сообразила, что он вернул мне деньги — и засунул руку, куда не положено — он оперся грудью на меня.

— Спасибо за предложение, детка, — прошептал он, обдавая меня теплым дыханием.

Мое тело задрожало, по крайней мере, надеюсь, никто не заметил этого. Черт бы его побрал. Этот спокойный Декс был тем, с чем я не знала, как справиться. Я могла почти забыть о том дерьме, что он говорил и делал ежедневно.

Он был прямо здесь, я чувствовала это. В нем было что-то такое, что заставляло людей мириться с его перепадами настроения и вспыльчивостью.

Посмотрев на него возвышающегося надо мной, такого расслабленного, со спокойным лицом, без напряжения, я кивнула.

— Хорошо, это твое право, в конце концов. Спасибо, что пригласил меня.

И он улыбался мне, пока мы выбирались со Слимом и Блу. Я мысленно заставляла себя перестать смотреть на чужака, которого я не понимала, стараясь сконцентрироваться на моих слегка выпивших коллегах. Мне пришлось физически встряхнуть себя, чтобы пережить следующий час. Изучив их троих, я вздохнула с толикой усталости и напряженности в плечах и шее.

— Вас, придурки, подвезти?

Глава 11

Поездка в Костко была последним, чего я ожидала на следующий день.

С Дексом.

В моей машине.

В смысле, Костко, Декс и моя машина не должны быть в одном предложении одновременно, правильно? Декс и Костко?

Но каким-то образом в пять часов вечера я оказалась именно там. Я шла следом за Дексом по огромному магазину, покупая туалетную бумагу, бумажные полотенца и разные вещи, типа пластиковой посуды, для «Пинз».

Я пришла на работу на пятнадцать минут раньше и обнаружила Декса курящим на улице. Фу. Он посмотрел на меня тем долгим спокойным взглядом, который я не до конца понимала, и, откинув голову назад, выдохнул густое облако дыма из своих губ в противоположном от меня направлении.

— Мы откроемся чуть позже, — именно это он сказал мне перед тем, как сбросить на меня бомбу.

Как будто я собиралась жаловаться.

— Ладно.

— В твой грузовик поместятся закупки в Костко? — Декс оттолкнулася от стены, бросая сигарету на землю и растаптывая ее носком своего ботинка.

В моей голове завизжали шины в знак протеста на его комментарий. Он хотел, чтобы я поехала с ним?

— Эмм… Думаю да.

Он ухмыльнулся, прежде чем наклониться и поднять смятый окурок.

— Хорошо. Поехали.

Дерьмо.

Я продолжала про себя повторять дерьмо снова и снова, пока мы направлялись к парковке. Я проработала с Дексом в большом напряжении последние несколько недель, но когда увидела каким милым и понимающим он может быть… ладно, я больше не чувствовала ту же обиду. Наверное, это означало, что морально я готова с ним потусоваться. Ну, или покупать разные вещи с ним.

Двадцать минут спустя, Декс толкал тяжелую тележку в сторону продуктового отдела.

Стоит отметить, что я была несколько раз в гипермаркете и видела там много мужчин: мужья, парни, все в возрасте от двадцати до шестидесяти или семидесяти лет. Некоторые были красивыми, другие же нет. У некоторых были татуировки, хотя большинство из них их не имели. Но я никогда не видела мужчину, толкающего тележку, похожего на Декса. Он выделялся среди всех своими татуировками-рукавами, проглядывающими красными чернилами на шее и Левисами, которые идеально облегали его бедра и задницу. И опять же, может я никогда не представляла себе таких людей, как Декс. Никогда. В таком месте они были чем-то вроде снежного человека.

По магазину Декс ходил с клочком бумаги, который он называл списком. Склонившись над тележкой, он забрасывал в нее достаточное количество бумажных полотенец, с запасом на три месяца, и огромные упаковки туалетной бумаги.

— Бери все, что тебе нужно, — первое и единственное, что он сказал, пока мы петляли по проходам и останавливались перед стеллажами.

— Спасибо, — было моим ответом ему.

Затем, ничего.

— Ты опять на что-то обижена? — наконец-то спросил Декс после того, как мы сложили бумажную продукцию, чтобы освободить место для других товаров, которые он планировал купить.

Перед поездкой Декс забрал у меня ключи, когда мы пересекали улицу к парковке. Всю дорогу до гипермаркета мы ехали молча, да и когда заходили в магазин, я не прикладывала особых усилий, чтобы заговорить.

Я посмотрела на него, останавливаясь взглядом на темно-зеленой футболке, которая делала его глаза нереально черными, и потрясла головой.

— Нет. С чего бы?

Обычно блестящие синие глаза лениво проследили вниз по моему лицу. По какой-то причине я вспомнила прошлый вечер в Мейхеме, когда он засунул свои пальцы в мой задний карман.

— Ты все время молчаливая, детка. Это странно.

Эм… Что?

— Я обычно мало болтаю.

— Ты разговариваешь со всеми остальными, — его глаза немного сузились.

И как мне показалось, его тон стал немного ниже, чем обычно.

На секунду я задумалась. В «Пинз» я частенько с кем-нибудь разговаривала. Это были либо клиенты, либо Слим с Блейком. Единственным человеком, с кем я действительно никогда не разговаривала, был Декс. Это не было сюрпризом. Он не находился у меня в большом почете и вообще, я старательно пыталась держаться от него подальше.

— Оу, — сказала я, вяло улыбаясь.

Декс медленно моргнул, его взгляд был твердым и непреклонным.

О, Боженьки. От этого мои руки чувствовались забавно. Я выдавила странный смех, звучащий скрипом в моей голове.

— Кстати, спасибо, что довез меня до дома прошлой ночью.

Он ничего не ответил, просто продолжал пялиться на меня.

Ладно. Я развернулась лицом к противоположным полкам, чувствуя невероятную неловкость от того, что он не ответил хотя бы долбанным ворчанием.

— Не за что, Айрис, — пробормотала я себе под нос, смотря на полки с батончиками гранолы.