Подменыш

Глава 8

В замок Игната я отправилась в полдень. Желание перенестись к Железной гряде сразу после рассвета было подавлено усилием воли – я не знала, когда именно цмок улетит из дома, и опасалась, что мы случайно встретимся.

Утром оказалось хлопотным. Как и было обещано, в ящик моей электронной почты упал файл с текстом, который надлежало перевести, а вслед за ним позвонил редактор, и мы долго обсуждали с ним рабочие вопросы. Одновременно с этим я топила воск и толкла в ступке плакун-траву.

Я понимала: добровольно Девдас ни за что не откроет мне тайны своего господина, а значит, действовать надо хитростью. Как и у одолень-травы, магические свойства плакуна открываются во время горения. Именно дым, который испускает это чудесное растение, развязывает молчунам языки. Поджигать траву в присутствии старого змея – не вариант, поэтому я решила изготовить свечу и добавить в нее порошок из волшебных соцветий. Маленькая горящая свечка ни у кого не вызовет подозрений. Как и внезапное желание рассказать мне все, о чем я попрошу.

Когда настенные часы показали двенадцать часов дня, я надела на левую руку змеиный браслет и постучала по нему пальцем. В тот же миг воздух пошел рябью, и я оказалась перед знакомой каменной дверью.

Секунду спустя она открылась, и передо мной появился Девдас.

– Здравствуйте, госпожа.

Он склонил голову в вежливом поклоне и пропустил меня в холл.

– Добрый день, – улыбнулась я. – Я пришла совершить налет на вашу библиотеку. Игнат Огнеславович сказал, я могу это сделать когда угодно.

– Господин предупреждал меня, что вы придете, – кивнул змей. – Однако сегодня его нет дома. Я думал, вы дождетесь его возвращения.

Я развела руками.

– Как видите, не дождалась. Это проблема?

– Ни в коей мере. Вам здесь рады в любое время и при любых обстоятельствах. Идемте, я отведу вас в книгохранилище.

Мы прошли через холл, потом свернули в длинный полутемный коридор, миновали две галереи и оказались перед широкой деревянной дверью, покрытой крупной резьбой. Девдас заботливо распахнул ее передо мной.

– Прошу вас, госпожа. Желаете чего-нибудь еще?

– Да. Мне очень хочется чая. Знаете, я буду благодарна, если вы принесете его лично. Мне надо у вас кое-что спросить.

Старик снова поклонился и исчез. Я шагнула в библиотеку, щелчком пальцев активировала висевшие на стенах магические светильники.

В глубине комнаты обнаружился широкий стол и два мягких кресла. Я подошла к стоявшему рядом с ними книжному шкафу, сняла с его полки несколько томов, и поставила на освободившееся место свою свечу. Секунда – и на кончике ее фитиля появился крошечный огонек, а по комнате разнесся едва различимый аромат луговых трав.

Я уселась в кресло и принялась ждать. Примерно через пять минут негромко скрипнула дверь, и в библиотеку вошел Девдас, левитируя перед собой поднос с небольшим самоваром, чашкой и вазочкой с каким-то десертом. Когда поднос опустился на стол, старик вдруг замер и подобрался. А потом обвел взглядом комнату и широко улыбнулся.

– Хитро придумано, Матрена, – сказал он. – Но помилуйте, вам вовсе не стоило тратить на мою ничтожную персону такое диво, как плакун-трава. Погасите свечу. Я поговорю с вами и так.

По моей спине пробежал холодок.

– Присаживайтесь, Девдас, – я кивнула на противоположное кресло, изо всех сил стараясь, чтобы на моем лице не отразилось внутреннее смятение. – Мне приятна ваша сговорчивость, но свечу я все же оставлю. Хочу быть уверена, что вы меня не обманете.

– Воля ваша, – пожал плечами старик. – А только лгать мне ни к чему. Я знал, что вы захотите со мной побеседовать. Особенно после фразы, которую я произнес в тот вечер, когда вы возвращались в свой мир. Вы ведь не думали, что я сказал ее просто так, Матрена?

– Вы сказали Игнату, что я – его лучшее творение. Что вы имели в виду, Девдас?

– Это и имел. Вы – творение Игната Огнеславовича. Целиком и полностью. Благодаря ему вы появились на свет и стали той, кем являетесь теперь.

Я нахмурилась.

– Я не понимаю… Не могли бы вы все объяснить толком?

– С удовольствием, – вновь улыбнулся старик. – Но у этой истории длинное предисловие.

– Я не тороплюсь.

– Тогда слушайте, – он налил в чашку чай и подвинул ее ко мне. – Вы наверняка знаете, что Навь негласно разделена на пять равных уделов, за которыми присматривают пятеро цмоков.

– Да, – кивнула я. – Игнат говорил, что он и четверо его братьев следят за магическим равновесием.

– На самом деле, цмоки не связаны между собой кровным родством. Их роднит общность магии и интересов. Они столетиями жили в мире и согласии, несли службу, наводили порядок, и изредка собирались вместе, чтобы обсудить дела. А потом в их отношениях появился раскол. Все началось с того, что одному из них пришло в голову пошутить: как, мол, стало бы славно, кабы объединили мы свои уделы в великое Навье царство, выбрали бы между собой старшего, увенчали бы его голову золотым венцом и сказали бы навьему народу: «Вот ваш царь. Будет он править вами, а вы станете во всем его слушаться».

– Я угадаю. Этим шутником был Игнат.

– Вовсе нет. Шутником был Авдей Большеславович, один из его братьев. Прочие цмоки над его словами посмеялись: зачем, мол, перекраивать Навь по-новому, если в ней и так всё хорошо? Все живут, радуются да колдуют помаленьку. Лучшее, как известно, враг хорошего, а значит, нечего вставлять новые спицы в исправное колесо. А вот Игнату Огнеславовичу те слова попали в самое сердце. Он долго над ними думал, и решил, что порядки в Нави взаправду надо менять, а цмоки, как самые сильные ее чародеи, из негласных правителей должны стать настоящими. В какой-то момент созвал он братьев на совет и все им выложил – так, мол, и так. Целую систему придумал: по каким критериям выбирать государя, как перекраивать уделы, какие вводить чины, какие собирать налоги… Система была толковая, но братья ее не приняли. Разругались они с Игнатом в пух и прах, сказали, что глупости он предлагает, и никогда они их не поддержат.

Оно и понятно, Матрена. Каждый из цмоков на своей земле властелин, ответа ни перед кем не держит и держать не собирается. После ссоры братья, конечно, помирились, но Игнат Огнеславович на них крепко обиделся. Стал размышлять, как ему их за пояс заткнуть, и навьим правителем стать, чтобы и цмоки, и прочий народ ему в ноги кланялись. Уговорами дела не сделать, хитростью и силой тоже. Братья-цмоки умны и догадливы, их на мякине не проведешь. Могущества им матушка Навь тоже поровну раздала, воевать с ними бессмысленно. Если они вчетвером против него выступят, от Игната мокрое место останется. Надо было придумать такую штуку, чтобы стать самым сильным, самым мощным, самым великим. Таким, чтобы всех цмоков одолеть, хоть вместе, хоть по отдельности.

Для этого господину требовалось увеличить личную магическую силу и собрать великое войско, с которым бы никто не мог справиться. Как думаете, Матрена, где можно все это раздобыть?

– На Земле, конечно, – ответила я. – Где же еще?

– Верно. На Земле ресурсов много, особенно магии. Она и в воде, и в деревьях, и в огне, и в камнях. Камни-то как раз Игната Огнеславовича интересовали в первую очередь. В недрах Земли хранятся великие богатства – руды и минералы. В них веками копилась волшебная сила, и для владыки подземелий это очень лакомый кусок. Выпив ее, он обрел бы такое могущество, которое другим цмокам и не снилось! Что же до армии змеев, так ее из людишек набрать можно. Новобранцев господину земные прислужники поставляют исправно, а с волшебной силой руды оказалось сложнее. Украсть ее нельзя – к месторождениям, где идет добыча, незаметно подойти невозможно, слишком много народа в них копошится. Покупать – тоже не дело. Оказалось, после того, как камень извлекали из земли, его магия начинала уходить в воздух. Чтобы забрать у камня полную мощь, ее следует выкачивать прямо из-под земли. Задача эта не сложная, если бы не одно но: для этого надо свободно передвигаться по Яви.

Есть еще магия подземных вод. Она камням по силе нисколько не уступает, но чтобы ею разжиться, нужно бежать вслед за подземным ручейком, а господин, как вы знаете, в передвижениях по Яви сильно ограничен. Уж как его это ограничение злило, как угнетало! В Яви помимо магии много чего можно заиметь, а он от точки перехода дальше, чем на тридцать шагов, отойти не способен. Однако и эта проблема оказалась решаема.

– Игнат понял, что ему нужен проводник, – негромко пробормотала я. – Который бы мог свободно водить его по иной реальности.

– Именно так, – кивнул Девдас. – Господин рассказывал, что прочел в одном древнем свитке описание подобного случая. В свитке не говорилось, каким образом житель Земли сумел увести жителя Нави от точки перехода, но Игнату Огнеславовичу оказалось достаточно уже того, что это возможно. Он догадался: проводник должен уметь жить в двух мирах. Тогда его энергополе будет настолько сильным, что сможет перекрыть иномирный флер, исходящий от навьего колдуна, и реальность не опознает в нем чужака. Самый простой и логичный способ развить у человека такую способность – поставить на него навью печать. Господин подозревал, что одной метки будет недостаточно, поэтому провел ряд экспериментов…

– Экспериментов? – неприятно удивилась я. – Людей с печатью было много?

– Много, – подтвердил старик. – Мы похищали людишек разного возраста и пола, держали их в Нави несколько дней, потом отпускали на Землю и при помощи местных колдунов за ними наблюдали.

Выяснилось, что у детей метка приживается лучше, чем у взрослых. Взрослые сходили от нее с ума и совершали самоубийство, а дети спокойно росли, не ощущая никаких неудобств. Тем не менее, все они оказались слишком слабыми. Ни один из них не смог увести господина от точки перехода дальше, чем на сто шагов. А о том, чтобы открыть у точки портал, или сделать что-то еще, не было и речи. Тогда Игнат Огнеславович решил: он больше не будет тащить в Навь случайных людей, а сам создаст себе слугу. Дабы проводник получился сильным и способным, он должен был обладать врожденной восприимчивостью к магии.

К этому делу господин привлек одну из своих прислужниц – земную деревенскую ведьму. По его указке ведьма свела друг с другом своих односельчан – непутевых парня и девку, которые терпеть друг друга не могли. При помощи колдовского снадобья в определенное время она вынудила их провести вместе ночь, а уж после этой ночи на свет появились вы, Матрена.

От его слов меня бросило сначала в жар, а потом в холод.

Я родилась в сентябре, соответственно родители зачали меня декабре – во время рождественского поста. Или во время святок – если считать по старому стилю. В народе в это время категорически запрещалось вступать в брак. Предки были уверены: дитя, зачатое в эти дни, родится проклятым…

Из моей груди вырвался вздох.

Проклятый ребенок, рожденный от ненавидевших друг друга людей, которые никогда бы не поженились, если бы в их жизнь не вмешалось черное колдовство. О да, восприимчивость к магии у меня должна была зашкаливать.

– Когда вам исполнилось девять месяцев, ведьма внушила вашей матери желание отправиться в баню, где находилась точка перехода в нашу реальность. А потом вынудила ее отлучиться, чтобы вас могла беспрепятственно похитить обдериха. После этого к обдерихе явился Игнат Огнеславович и наложил на вас змеиные чары, которым следовало подавлять энергию вашей человеческой сущности. Вы понимаете, для чего ему это понадобилось?

– Понимаю, – грустно улыбнулась я. – Игнат хотел, чтобы люди относились ко мне максимально холодно и равнодушно. Чтобы я чувствовала себя на Земле некомфортно и, в конце концов, перебралась Навь.

– Вы должны были возненавидеть Землю, – серьезно сказал Девдас. – Должны были увериться, что люди – ваши враги, а Навь – самое лучшее место во вселенной.

Потом ко мне явился бы цмок, добрый, могучий, понимающий, и предложил бы свое покровительство в обмен на небольшие экскурсии на Землю. Я бы с радостью приняла его приглашение, посчитав, что моя жизнь и карьера наконец-то сдвинулись с мертвой точки.

Однако что-то случилось, и задумка змея пошла крупными трещинами.

– Я никогда не испытывала ненависти ни к своему миру, ни к его обитателям, – сказала старику. – Мне было одиноко, грустно, иногда обидно и горько, но я научилась с этим жить. Без злобы, жалоб и ярости. Люди, конечно, относились ко мне предвзято, но никогда не травили и не унижали. Более того, среди них находились те, кто искренне меня уважал, и, может быть, даже любил. Как вы это объясните, Девдас?

– Элементарно, – усмехнулся он. – Вы оказались сильнее, чем думал Игнат Огнеславович. Ваша внутренняя мощь была настолько велика, что частично нейтрализовывала заклятие господина. Поэтому земная жизнь получилась сносной. В противном случае вы бы давно переехали в Навь. Теперь понимаете, почему я назвал вас лучшим творением моего господина?

– Понимаю. Но мне не понятно кое-что другое. Зачем вы мне все это рассказали? Да еще так подробно и красочно. Зачем на прошлой неделе бросили в след ту странную фразу? Вы хотели, чтобы я ею заинтересовалась и вывела вас на разговор?

– С вами приятно общаться, Матрена, – улыбнулся старик. – Вы все схватываете на лету.

– Чего же вы от меня хотите?

– Я думал, это очевидно. Я хочу, чтобы вы отказались помогать Игнату Огнеславовичу. Признайтесь, после моего рассказа вам наверняка расхотелось выходить за него замуж.

– Вы не желаете нашей свадьбы?

В глазах старого змея сверкнули красные огоньки.

– Я не желаю войны, которая разгорится, если Игнат воплотит свою сумасшедшую идею. А она обязательно разгорится, Матрена. Братья объединятся, чтобы поставить его на место, и мне страшно представить, чем все в итоге закончится. Когда в Нави назревают конфликты, цмоки быстро призывают зачинщиков к порядку. Но кто призовет к порядку самих цмоков, когда они устроят бойню? Игнат хочет быть самым сильным и могущественным, и совершенно не думает о том, что его честолюбие и гордыня могут не только спровоцировать кровопролитие, но и разбудить змеиного царя. И тогда нам всем придет конец.

Девдас подался вперед и заглянул мне в глаза.

– Откажите Игнату, Матрена. Вернитесь на Землю. Я вижу, чар на вас больше нет, а значит, ваша земная жизнь станет гораздо легче и приятнее. Пожалуйста, Матрена! Без проводника господин не накопит достаточно магии, чтобы бросить вызов остальным цмокам, и, быть может, это заставит его образумиться…

Старик хотел сказать что-то еще, но вдруг захрипел, схватился за шею и завалился на бок.

– Спасибо за интересный рассказ, мой дорогой друг.

Я повернула голову на голос, и мое сердце ухнуло вниз. У одного из книжных шкафов стоял Игнат.

Щелчок пальцев, и Девдас растворился в воздухе, оставив после себя сноп золотистых искр.

Цмок подошел к моей свече и невозмутимо ее задул, после чего уселся в кресло, в котором только что сидел его слуга.

– Привет, Матрена, – сказал он. – Рад, что ты нашла время меня навестить.

– Ты сказал, что улетишь к братьям, – мой голос прозвучал на удивление ровно.

– Я пошутил, – невозмутимо ответил цмок, бросив многозначительный взгляд на мою шею. – У меня было подозрение, что ты решишь заглянуть в замок в мое отсутствие, и я решил сделать тебе сюрприз.

Я мысленно усмехнулась. Да уж, сюрприз удался.

– Что ты сделал с Девдасом?

– Отправил в одну из подземных темниц. Во время вашей беседы он здорово разгорячился, пусть успокоится и денек-другой отдохнет. Девдас был верен мне много лет, однако настала пора подыскать ему другое занятие. Когда слуга начитает плести интриги против своего господина, это никуда не годится.

По моей спине пробежал холодок. Судя по всему, старый змей был не в курсе, что Игнат остался дома. В противном случае он не был бы со мной так откровенен даже под чарами плакун-травы. А цмок, похоже, слышал наш разговор от начала до конца.

– Ты, наверное, хочешь меня о чем-нибудь спросить, – вкрадчиво сказал Игнат. – Спрашивай, не стесняйся.

– У меня всего один вопрос. Зачем ты просил у Малаши моей руки?

Губы чародея скривились в печальной улыбке.

– Ты правда не понимаешь?

Не понимаю. Если изначально он планировал вырастить себе служанку, значит, никаких матримониальных планов в отношении меня у него не было. Поэтому в ночь нашего «знакомства» обдериху так удивило его внезапное сватовство.

Если бы не магический запрет, мамушка наверняка бы мне все рассказала. Не даром же она посоветовала купить на ярмарке одолень-траву. В качестве зятя Игнат вряд ли ей был симпатичен, зато меня она всегда любила и желала только добра.

– Я не ожидал, что ты окажешься такой… необыкновенной, – негромко произнес цмок. – Ты не можешь разглядеть свое сияние, Матрена. На Земле люди смотрят на лицо и на тело, свет души для них не заметен. Я же вижу тебя, как на ладони. Вижу не внешность, а суть. Твою внутреннюю силу, доброту, сострадательность, ответственность и честность. Они сверкают, как звезды. И я готов смотреть на них вечно.

Похоже, мне снова объяснились в любви. Не удивительно – в этой ситуации Игнат скажет, что угодно, лишь бы мы по-прежнему оставались в хороших отношениях. А вот хочу ли я сохранять эти отношения, теперь очень большой вопрос.

– У истории, которую рассказал Девдас, на редкость отвратительный запах, – серьезно сказала ему. – Мне понятны твои мотивы, и я не то чтобы их осуждаю. Однако мне неприятно осознавать, что меня, как корову или овцу, родили и вырастили для удовлетворения амбиций одного конкретного колдуна. Я, как ты только что заметил, имею душу, интеллект, чувства и самосознание. Я не корова и не морская свинка, я – человек, а значит, могу отказаться от участия в той дичи, которую ты для меня подготовил. От замужества, кстати, тоже. Поэтому я разрываю нашу помолвку и предлагаю остаться добрыми друзьями.

– А дружить мы будем на расстоянии, – понятливо кивнул цмок. – Матрена, тебя готовили не для удовлетворения моих амбиций, а для серьезного важного дела. Такого, которое в буквальном смысле перевернет весь мир. Ты – хороший светлый человек. Я добавил к твоим чудесным качествам немного волшебства, и теперь ты обладаешь уникальными способностями, которых нет больше ни у кого. Я понимаю, ты обижена, что все это происходило у тебя за спиной. Но согласись, в детстве и в отрочестве ты бы попросту не поняла, насколько великая цель стоит перед нами.

– Ты правда собираешься развязать войну?

Игнат поморщился.

– Девдас наговорил тебе ерунды. Никакой войны не будет. Да, я действительно намерен поменять существующий строй. Но не силой. Я – не дурак, Матрена, и братья мои тоже не дураки. Увидев, насколько возросла моя магическая мощь, и скольких сторонников я собрал, они без всякой драки согласятся со всем, что я им предложу.

– А если не согласятся? Как ты можешь говорить за других цмоков, не зная, что у них на уме? Вдруг кто-то из них тоже собирает армию и копит магическую силу?

– Поверь, этим занимаюсь только я. Братья слишком ленивы, чтобы такое совершить. Они погрязли в болоте стабильности, и не думают ни о чем, кроме повседневных дел. Хорошая встряска пойдет им на пользу.

– Игнат…

– Я повторю, Матрена: мы прекрасно понимаем, чем чреваты боевые действия. Среди нас нет ни глупцов, ни самоубийц. Магия и армия – это не способ воздействия, а мои аргументы в разговоре с братьями. И залог будущей победы.

Я покачала головой. Так себе аргументы, если честно. Я бы на месте цмоков у Игната на поводу не пошла. Увидев, каким он стал могущественным, маги наверняка удивятся и, быть может, даже согласятся на изменение политического строя. Но что им мешает сговориться и надавать ему по голове, когда он не будет этого ожидать? Таким образом, война все-таки начнется, но не сразу, а чуть-чуть погодя.

И виновата в ней буду я, потому как без моей помощи Игнат бунтовать бы не стал.

Навь не является моей родной реальностью, однако я всей душой желаю ей мира и процветания, и не могу допустить, чтобы с нею случилась беда. И если я могу предотвратить конфликт, пусть даже гипотетический, я это сделаю.

– Что же касается нашей помолвки, то здесь у тебя права голоса нет, – продолжал, между тем, чародей. – Это на Земле ты свободная девушка, которая может что-то решать. Сейчас же ты находишься в Нави, где у тебя есть названная мать, связанная с тобой магическими узами. Если помнишь, она дала согласие на наш брак и ни разу не попыталась его отозвать. Я предоставил тебе достаточно времени, чтобы ко мне привыкнуть и морально подготовиться к свадьбе. Время вышло, Матрена. Через три дня состоится наше венчание. Я прикажу слугам приготовить для тебя спальню и сшить подвенечный наряд.

Я покачала головой.

– Я все равно не понимаю, почему ты так настойчиво стремишься повестить себе на шею это ярмо.

– Я долго жил холостым. Пришла пора остепениться.

– Мы можем поступить так, как ты планировал изначально – просто договориться. Составить соответствующий документ, прописать все условия и обязанности…

– Не пытайся меня обмануть. Десять минут назад ты сказала, что отказываешься мне помогать. Неужели передумала?

– После свадьбы я тебе помогать тоже не буду.

Игнат усмехнулся.

– Посмотрим.

– Затея с браком еще хуже, чем затея с государственным переворотом. Насильно мил не будешь, помнишь?

Цмок пожал плечами.

– Стерпится – слюбится. У нас на это будет целая вечность, Матрена.

Он встал с кресла. Я поднялась следом за ним.

– Ты, кажется, хотела полистать книги, – заметил Игнат. – Ни в чем себе не отказывай. Торопиться тебе больше некуда.

Он улыбнулся и вышел из библиотеки. Едва за ним закрылась дверь, я забарабанила пальцами по змеиному браслету, который все еще украшал мою левую руку. Тот ожидаемо остался холоден и переправлять меня на Землю отказался.

Похоже, я все-таки здесь застряла.

Чудесно. Просто замечательно.

***

Остаток дня я развлекалась тем, что пыталась найти способ выбраться на свободу. Изучила каждый уголок наземной части замка и убедилась: цмок перекрыл мне все входы и выходы. По комнатам, коридорам и галереям я передвигалась свободно, однако не могла ни открыть окно, ни выйти на балкон – стоило к ним приблизиться, как передо мной вырастали невидимые стены, и я билась об них, как муха об стекло.

После первого часа блужданий по каменным коридорам меня нашел незнакомый светловолосый мужчина, который представился Захаром и торжественно объявил, что мои покои готовы, и он может прямо сейчас меня в них проводить.

Покои оказались просторной спальней с большим окном (открыть которое тоже не получилось), широкой кроватью, туалетным столиком и роскошным платяным шкафом. Рядом с последним находились две резные двери, ведущие в уборную и ванную комнату.

Не успела я оглядеться по сторонам, как в спальне появились две высокие тощие женщины, назвавшиеся портнихами. Они молча сняли с меня мерки и сразу же удалились – так же тихо, как и пришли. Следом за ними удалился и Захар. Я же, изучив комнату, отправилась дальше бродить по замку, по-прежнему лелея надежду отыскать лазейку, которая помогла бы мне вернуться на Землю.

Сейчас, когда мотивы Игната стали понятны, меня искренне восхищала его целеустремленность и желание идти вперед, невзирая на трудности и препоны. Боже мой, как хорошо, что человеческая жизнь не такая длинная, как у цмоков, и люди не могут столетиями вынашивать планы мирового господства!

То, что меня, вывели для достижения этих планов, как генномодифицированного мутанта, не добавляло нашей истории радужных красок, однако задевало не так уж и сильно. У жителей Нави своя мораль, поэтому бить себя пяткой в грудь и объяснять Игнату, что его поступок ужасен, я не видела ни малейшего смысла. С точки зрения цмока, ничего страшного он не совершил, а моральные страдания, которые по его милости я испытала в детстве и в юности, являлись важной частью великого замысла.

Замысел действительно был блестящим. Если бы Матвей не обратил внимание на чрезмерные придирки окружавших меня людей, я бы сейчас не металась в поисках выхода по каменному мешку, а обсуждала со швеями фасон своего свадебного платья.

При мысли о Матвее в моей груди что-то болезненно сжалось.

Неужели мы больше никогда не увидимся?..

А ведь Январин предчувствовал, что в Нави меня будут ждать неприятности. Он так настойчиво просил меня остаться на Земле! Так настойчиво уговаривал быть осторожнее! А я, безмозглая дура, его не послушалась…

Удивительный мужчина. Добрый, честный, открытый. Третий на моей памяти человек, после тети Кати и дяди Капитона, принявший меня такой, какая я есть – с ведовскими способностями и навьим флером. При этом он был единственным, кто искренне интересовался окружавшей меня мистикой. Единственным, кто защищал меня от нападок окружающих и яростно доказывал, что они должны не ругать меня, а благодарить.

Я буду скучать по нашим разговорам, по нашим прогулкам, даже по ремонту, который мы делали в его деревенской избе.

Боже мой, как же я буду скучать…

Когда день начал клониться к вечеру, ко мне снова явился Захар и объявил, что Игнат Огнеславович ожидает меня к ужину. Это было очень кстати. Во-первых, слоняясь по замку, я здорово проголодалась, а во-вторых, мне хотелось еще раз обсудить с цмоком наше будущее.

Ужин был накрыт в небольшой уютной комнате с круглым деревянным столом, мягкими стульями и пушистым ковром на каменном полу.

Когда я в нее вошла, Игнат стоял у окна и смотрел на темнеющее небо. Знаком отпустив слугу, он невозмутимо взял меня за руку и подвел к столу.

– Я отправил Малаше приглашение на свадьбу, – сказал цмок. – Я подумал, что тебе будет приятно увидеть ее на нашем венчании.

– Спасибо, – я уселась на стул и разгладила на скатерти крошечную морщинку. – Ты очень заботлив.

– Ты все еще на меня дуешься?

– Нет, я не дуюсь.

– О, понимаю. Ты не хочешь выходить замуж и потому выглядишь такой холодной и рассерженной.

– Я выгляжу рассерженной, потому что мне неприятно находиться в плену.

Цмок развел руками.

– Придется немного потерпеть, моя радость. После брачного обряда я уберу все запоры, и ты будешь вольна гулять, где захочешь.

На моих губах появилась печальная улыбка. После брачного обряда держать меня взаперти станет не нужно. Магические узы вернут меня к супругу откуда угодно – хоть с Земли, хоть со дна морского.

– Игнат, я не согласна устраивать тебе пешеходные экскурсии.

– Ты уже это говорила.

– Выслушай меня, пожалуйста. Я далека от политики и мало что в ней понимаю. Но твоя идея с переустройством Нави в целом кажется мне интересной.

– Правда?

– Да. Однако мне не нравится метод, которым ты хочешь ее воплотить. Демонстрация силы – дело сомнительное. Возрастает вероятность, что однажды придется пустить эту силу в ход. Быть может, стоит еще раз попробовать договориться? Ты – умный талантливый маг и наверняка придумаешь аргументы, к которым братья прислушаются.

Игнат покачал головой.

– Братья знают мои аргументы наизусть. Остался последний, самый действенный и надежный. Пожалуйста, не пытайся меня переубедить. Я шел к своей цели много лет. Глупо все отменять, когда до ее достижения остался один шаг.

– Чтобы сделать этот шаг, может потребоваться много времени, – заметила я. – Я повторю, Игнат: я не станут тебе помогать. И не потому что обижаюсь или чего-то не понимаю, а потому что не разделяю твоих взглядов. Навь – моя вторая родина, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы не допустить здесь магической катастрофы. Возникает вопрос: стоит ли на мне жениться? Ты возлагал на меня большие надежды, а я отказываюсь их оправдывать. Зачем тебе такая строптивая жена, Игнат?

В глазах цмока появились хитрые огоньки.

– Предлагаешь вырастить другого, более сговорчивого проводника? – улыбнулся он. – А что, это идея. Пока нас не связывают брачные узы, я могу свернуть тебе шею или, например, сжечь живьем – как неудавшийся опытный образец. А затем приказать земным слугам предоставить мне другого ребенка с врожденной магической восприимчивостью. У меня в запасе достаточно времени, чтобы дождаться, пока он повзрослеет и войдет в силу. Тише едешь, дальше будешь. Верно, Матрена?

– Ты мне угрожаешь? – мой голос был тих и спокоен, хотя внутри все заледенело.

Цмок качнул головой, а потом протянул руку и сжал мою ладонь.

– Нет. Я хочу, чтобы ты понимала: я собираюсь жениться на тебе, не из-за твоих чудесных способностей. А потому что я тебя люблю. Ты останешься со мной вне зависимости от того, согласна ты с моими взглядами или нет. Запомни это, пожалуйста.

Он наклонился и коснулся моих пальцев губами.

Из моей груди вырвался вздох.

Похоже, я влипла. И очень, очень серьезно.