Пожар моего сердца

Глава 29. Подарок

— Куда мы едем? — спросила Анна, взволнованно поерзав на своем сиденье.

Все, что Глеб велел ей, — это надеть то же самое, что было на ней в первый раз, когда они занимались любовью. Ее счастливую рубашку, обрезанные шорты и даже тот же кружевной лифчик и белые трусики с крошечными вишенками на них.

— Увидишь. Глеб ухмыльнулся, сворачивая за угол на Малую Дмитровку.

Это была улица, которой она восхищалась в первый день знакомства с Глебом, когда они шли к саду «Эрмитаж».

Она задалась вопросом, нашел ли он для них жилье, которое можно было бы снять. Прошло две недели с тех пор, как они с Данилом дождались Глеба после пожара, и с тех пор вся ее семья жила в его квартире. Поскольку там было всего лишь две спальни с одной ванной, им всем было, мягко говоря, некомфортно.

Анна терялась в догадках, почему он велел ей надеть тот же наряд. Ее сводило с ума непонимание того, что происходит.

— Как прошло свидание Натали с Григорием прошлой ночью? — спросил Глеб как можно небрежнее. Действительно, почему бы ему этого не сделать? Он точно знал, куда они направляются.

Последние два дня Глеб провел на работе. Теперь у него было четыре выходных дня.

— Я думаю, все прошло хорошо, учитывая, что она вернулась домой только в шесть утра.

Анна была счастлива за свою маму. Возможно, у них и не было нормальных отношений матери и дочери, но, по крайней мере, сейчас они работали над этим каждый день.

— Хорошо. Глеб одобрительно ухмыльнулся, подъезжая к семиэтажному дому с симметричными эркерами и декорированными барельефами на античные темы.

— Тут есть квартира, которую сдают? Сколько в ней спален? Сколько ванных комнат? Сколько это стоит в месяц? — она забросала его вопросами.

— Здесь четыре спальни, две ванные комнаты плюс кабинет.

Это звучало идеально, но выходило за рамки ее бюджета.

— Пойдем. — Глеб открыл свою дверцу.

— Сколько? — Анна осталась сидеть. Она уже была влюблена в это место и опасалась, что влюбится в него еще больше, но не сможет позволить себе тут жить.

Он повернулся и одарил ее улыбкой, от которой ее сердце всегда замирало. — Давай просто зайдем и посмотрим.

— Хорошо.

Она вышла

Поднимаясь на последний, седьмой этаж, она строго внушала себе, что это, возможно, сильно выше ее бюджета и она просто посмотрит. Мечты. Если она не сможет позволить себе это сейчас, то будет усердно работать, и, возможно, однажды это окажется в пределах ее досягаемости.

Однако к тому времени, когда они добрались до нужной квартиры и Глеб открыл входную дверь, она поняла, что будет раздавлена, если не сможет здесь жить. Войдя, она увидела, что квартира частично обставлена мебелью. В большой гостиной стоял диван, а задняя часть представляла собой, по-видимому, недавно отремонтированную, полностью обновленную кухню.

Это был дом ее мечты. Она сделала два шага вперед, чтобы осмотреть помещение, но затем остановилась. Она не хотела видеть ни одного квадратного метра, пока не узнает, сколько это стоит.

— Сколько? — твердо спросила Анна, разворачиваясь.

Ее рука взлетела и прикрыла рот, когда она увидела Глеба, стоящего на одном колене. Они говорили о том, что должны стать семьей. Он сказал ей, что хочет жениться на ней, но она решила, что он имел в виду через год или два. Это произошло так быстро!

Может быть, еще слишком рано?

— Что ты делаешь? — она проговорила сквозь собственные пальцы.

— Я уронил это, — он показал ей ключ.

— О. В этот момент она поняла, что не слишком рано. По крайней мере, таково было решение ее сердца в этом вопросе. Потому что все рухнуло, когда она поняла, что он не делал ей предложения. Она не осознавала, как сильно хотела, чтобы он это сделал, пока не стало ясно, что это не так.

Однако вместо того, чтобы встать, он остался стоять на коленях и протянул ей ключ.

— Что ты делаешь? — спросила она, сбитая с толку тем, что он все еще стоял в классической позе «Ты выйдешь за меня замуж?» и пытался отдать ей ключ, который уронил.

— Эта квартира не сдается.

Она посмотрела в глаза Глебу и поняла, что что-то происходит. Возможно, он непреднамеренно опустился на колени, чтобы подобрать ключ, но он привел ее сюда не только для того, чтобы показать ей идеальный дом и уехать. Должно быть, он уже снял его.

— Ладно.

Ее губы изогнулись в улыбке. Возможно, ей придется продать тонну ожерелий и браслетов, чтобы позволить себе эту квартиру, но она найдет способ.

— Потому что я ее купил. Для тебя. Она твоя.

— Ты купил мне квартиру?! Конечно, Глеб никогда не делал того, чего она ожидала, но это было явным безумием.

Он кивнул. — Да. Она твоя.

— Я не могу принять такой подарок, Глеб. — Она покачала головой. — Это слишком.

— Все уже сделано. — Он пожал плечами, его милая улыбка все еще была на месте. — Ты можешь продать ее, если хочешь, — она твоя.

— Почему? Я же сказала тебе, что мы остаемся. Зачем ты это сделал?

Выражение его лица стало серьезным, когда он глубоко вздохнул, и улыбка исчезла с его лица.

— Я купил тебе эту квартиру, потому что хотел, чтобы ты была в безопасности. Чтобы знать: что бы ни случилось, у тебя и детей есть место, которое принадлежит тебе. О, нет.

Он порывал с ней. Он, должно быть, думал, что, если бы они не были вместе, она уехала бы из Москвы, и это был его способ удержать ее здесь. Это было немного экстремально, но таков был стиль Глеба. Он ничего не делал наполовину.

Она почувствовала, как у нее скрутило желудок, а завтрак подкатил к горлу, но она медленно вдохнула через нос и выдохнула через рот.

Вдох. Выдох.

Она кивнула и приготовилась к речи о том, что все это было слишком для него и что он думает, что они поторопились. Что он заботится о ней, но считает, что им лучше быть друзьями. Слезы защипали ей глаза, когда она посмотрела на него сверху вниз.

Это, должно быть, самый приятный способ для расставания, и, вероятно, это был первый раз в истории, когда это делали, стоя на одном колене. Позже она, вероятно, смогла бы найти в этом немного позитива, но прямо сейчас она делала все возможное, чтобы не начать рыдать.

— Это твой дом. Несмотря ни на что. — Он говорил с искренней убежденностью. — Ты понимаешь, что, что бы ни случилось, эта квартира — твоя?

Вот оно. Она снова кивнула, но почувствовала легкое головокружение. Она не могла дышать. У нее было такое чувство, будто на грудь давил камень. Она просто хотела покончить с этим поскорее.

— Хорошо, потому что я не хочу, чтобы ты чувствовала какое-либо давление, когда я задам тебе следующий вопрос. С этими словами он полез в карман и вытащил самое красивое кольцо с бриллиантом, которое она когда-либо видела. Она ахнула.

Он снова улыбнулся.

— Я когда-нибудь говорил тебе, что, когда ты только приехала в Москву, я увидел тебя из окна ресторанчика «У Симы»?

— Ха-ха-ха.

— Ты сидела в своей машине и выглядела расстроенной. В тот момент я понял, что хочу исправить все, что тебя расстраивало. Я хотел сделать правильным все, что было неправильным в твоей жизни. Я знаю, это звучит безумно, но я почувствовал, что принадлежу тебе, с той секунды, как увидел тебя. После того как заболел, я перестал чувствовать. Перестал жить. Я просто выполнял все необходимые действия. Но, находясь с тобой и разговаривая с тобой, я снова почувствовал себя живым. По-настоящему. По-настоящему живым впервые за много лет. Я никогда не верил в судьбу или что-то еще. До того момента, пока ты не вошла в тот ресторанчик. Теперь я знаю. Я верю, что ты — моя родственная душа. Вот что произошло, когда я увидел тебя в машине. Моя душа увидела свою пару. И это касается не только нас с тобой. Мы все принадлежим друг другу. Мы — семья. Данил, девочки, ты и я. Я знаю, мы говорили о том, чтобы вписать мое имя в свидетельство о рождении Данила, но если ты скажешь «да», я хочу удочерить девочек. Я хочу, чтобы они знали, что я и их отец тоже. Анна судорожно вздохнула, когда слезы потекли по ее лицу.

— Я люблю тебя, Анна. Ты самая сексуальная, классная, сильная, милая, самая творческая, умная и красивая из всех, кто когда-либо ходил по этой земле, и я был бы самым везучим и счастливым мужчиной на свете, если бы ты стала моей женой. Ты выйдешь за меня?

— Да, — с трудом выдавила она из себя сквозь рыдания. — Да. Да, я выйду за тебя.

Глеб надел кольцо ей на палец и встал, чтобы обнять ее и крепко прижать к себе. Она держалась за мужчину, который только что осуществил все ее мечты, и задавалась вопросом, сможет ли она когда-нибудь отплатить ему тем же. Сможет ли она когда-нибудь показать ему, какой счастливой он ее сделал. Ни в одном языке мира не было слов, чтобы выразить это.

Поскольку она не могла сказать ему это, то решила показать.

Приподнявшись на цыпочки, она прижалась губами к губам Глеба и вложила в них всю любовь, страсть, благодарность и вожделение, которые так и рвались из нее наружу. Ее руки вцепились в его волосы, и то, что началось как медленный, нежный поцелуй, превратилось в страстный, требовательный поцелуй, от которого все ее тело задрожало в предвкушении.