Пока это не было любовью

Глава 2

Инга

Я стою с бокальчиком шампанского в руке, глядя на жениха и невесту. Казалось бы, на что жаловаться? Погода супер, алкоголь рекой, все счастливые и довольные. Но есть одно «но». Я ненавижу свадьбы. Особенно когда единственные, кого я знаю, — это жених и невеста.

Слава смешит Юлю, шепча ей что-то на ушко, а фотограф щелкает камерой, запечатлевая их счастье и любовь. Юлька долго к этому шла, и я безумно рада быть рядом с ней в этот день. Но ничто так не напоминает человеку об одиночестве, как чужая свадьба.

Если бы я продолжала писать об отношениях, то могла бы написать такие статьи, как «Как пережить свадьбу без пары» или «Можно ли найти любовь на свадьбе друзей?». Однако теперь мне больше неинтересно писать про такую чушь. Моя цель — стать серьезным журналистом, который пишет на важные темы.

Свадьбы не вдохновляют меня на создание контента, который нужен моему редактору. Возможно, мне стоит провести расследование о нечеловеческих условиях труда на свадебных площадках или о теневой стороне цветочной индустрии. А что? Это мысль!

Когда мы подошли к шатру, я уже допивала свой третий бокал шампанского. Сейчас и узнаем главную интригу вечера, с кем меня посадили за стол! Я очень люблю знакомиться с людьми, задавать вопросы, узнавать их лучше и раскрывать их секреты.

На входе в свадебный шатер висела табличка с именами гостей, расписанными по столам. Я увидела своё имя в списке, и мне достался восьмой столик. Когда я вошла внутрь, меня ослепило изобилие живых цветов, украшавших помещение. Ну и красотища!

Я подошла к своему столику и села, ожидая своих соседей по гулянке. Я взглянула на таблички с именами рядом со мной. Слева было написано «Гордей Лавров». Надо же, прямо как тот депутат, про любовные похождения которого постоянно пишут в интернете. Моя мама ведет передачу о политике, так что я слышала все о его похождениях. Справа от меня еще одна табличка с мужским именем. Мое настроение улучшилось — ну я сегодня прям в малине.

Это же здорово!

Пожилая пара подошла к столу и посмотрела на таблички с именами.

— Люся, мы тут! — сказал пожилой мужчина с бородой своей супруге.

— Я Федор Иванович, — сказал он, поворачиваясь ко мне.

— А я Инга…

— Инна? — переспросил он.

— Инга! — повторила я громче.

— Ой, прости, доченька. Я глухой на правое ухо.

Настроение упало. Все понятно. Эта малина уже давно забродила. Федор Иваныч, конечно, милашка, но с ним не пофлиртуешь раз он глуховат. Шучу, он просто староват, да и занят уже.

Я почувствовала, как что-то потянуло меня за платье, и услышала звук рвущейся ткани. Я резко обернулась и увидела, что мой рукав зацепился за стул Гордея Лаврова, который кто-то отодвигал. Дыра в платье становилась все больше и больше. Я потянулась за ним, чтобы рукав не оторвался целиком.

— Подожди, стой! — закричала я. — Ты рвешь мое платье!

Я попыталась зацепиться другой рукой, чтобы освободиться, но не смогла дотянуться, поэтому повернулась, перекинув одну ногу через стул Гордея Лаврова, чтобы сохранить равновесие, одновременно пытаясь остановить дальнейший разрыв платья. Но это не помогло — я все еще не могу отцепиться. Поэтому я привстала на другую ногу и перекинула ее через стулья.

Человек, который отодвигал стул Гордея, подошел ко мне очень близко.

— Ты можешь отойти от меня? — огрызнулась я. — Я не вижу, за что зацепилась.

— Я бы так и сделал, но тогда все присутствующие увидят то, что ты не захочешь показывать.

Я подняла голову на звук этого глубокого, низкого голоса, и у меня перехватило дыхание. Это еще что за красавчик? На несколько секунд я вообще забыла, что все могут увидеть мое нижнее белье.

— Вот блин, — сказала я.

— Может тебе помочь? — спросил красавчик, когда мне, наконец, удалось подняться с его стула.

Я попыталась встать, чтобы ответить ему, не находясь на уровне его промежности, но волосы потянули меня обратно. Да что ж такое! Теперь мои волосы застряли! На этих стульях должна висеть табличка «Опасно»! Я попыталась осторожно высвободиться, но это не помогло. Я лихорадочно ищу, где же они застряли, но мои волосы будто повсюду. Чем больше я тяну, тем сильнее запутываюсь. Нагнувшись вперед, с волосами, закрывающими все лицо, я почти ничего не вижу.

— Не двигайся, — говорит мужчина с низким голосом.

Он садится на корточки рядом со мной и раздвигает мои волосы, словно занавески. С виду, ему между 35 и 40. Брюнет с короткой стрижкой. Его ресницам можно позавидовать! Я бы любые деньги за такие отдала.

— Замри, иначе будет только хуже, — сказал он.

— Я не виновата, что зацепилась, — ответила я.

Я изо всех сил стараюсь не шевелиться. Чтобы унять дрожь в ногах, я даже положила руки на колени.

Прошло, как мне показалось, несколько часов, прежде чем мужчина выпрямился и встал на ноги. Неужели все? Наконец-то я тоже могу встать?

— Ничего не получается, — сказал он, — Нужны ножницы, чтобы их отрезать.

— Ножницы? Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься их подстригать! — Я провела рукой по макушке, оценивая ущерб.

Он усмехнулся и погладил меня по голове, как собаку.

— Я просто шучу. Ты молодец. Я тебя освободил.

Я встала и, прищурившись, посмотрела на него.

— С женщинами нельзя шутить на тему волос, чтоб ты знал. Никогда больше так не говори! — ответила я. — У меня чуть сердечный приступ не случился.

Я огляделась, гадая, видел ли кто-нибудь как я сверкнула трусами, пока перелазила через стулья.

Уголки его губ дрогнули, а глаза часто заморгали.

— Правда, прости. В следующий раз я буду осторожнее.

Но его брови говорили о том, что он совсем не сожалеет о случившемся.

Я потянула за рукав своего платья и увидела в нем огромную дыру.

— Блин, оно же стоило кучу денег! — сказала я, указывая на дыру.

Когда я оплачивала его на кассе, чуть слезу не проронила. Оно такое дорогое, но такое красивое! Я знала, что надену его всего один раз, на свадьбу, но оно было платьем моей мечты. Я даже похудела на несколько килограммов, чтобы оно сидело на мне лучше! Цвет идеально подходит под мой цветотип, а моя задница выглядит в нем как у Дженнифер Лопес. Но теперь на нем зияет огромная дырища. Кошмар.

— Никто не смотрит на твое платье, — сказал он, отодвигая стул и усаживаясь.

Наверное, он прав. Все смотрят на красавицу Юлечку. Так и должно быть, на свадьбе самая красивая — невеста.

— Они все смотрят на жениха и невесту, а скоро напьются тем более не до тебя будет, — сказал он, взглянув на табличку с моим именем на столе.

Внезапно я немного растерялась. Я ожидала, что он хотя бы извинится, и поэтому не знаю, как реагировать. Мне сейчас обидеться или возмутиться?

— Инга, приятно познакомиться, меня зовут Гордей!

— Да уж, мне тоже приятно с тобой познакомиться! Ты смерти моей хочешь? — спросила я.

Он моргнул, затем слегка нахмурился.

— Конечно! Как ты ловко меня раскусила. Я специально пришел на свадьбу в поисках жертвы. Пока все складывается не очень хорошо, но я не теряю надежды. Придется придушить тебя после праздника.

Я закатила глаза, пытаясь скрыть улыбку, этот гад меня почти рассмешил.

Гости расселись, и официанты начали разносить еду. Надеюсь, неловких моментов у меня сегодня больше не будет.

Я вздохнула. Теперь мне придется весь вечер просидеть тут в компании человека, который видел мое нижнее белье и чувствовать себя униженной. Как только появится возможность, я сбегу в номер.

Пока я ковыряю в тарелке красную рыбу в сливочном соусе, Гордей берет свой бокал и делает глоток вина, а затем морщится.

— Что, винишко не понравилось?

Наверняка, он обычно покупает вино, которое за бутылку стоит больше, чем моя месячная зарплата.

— Нет, я вообще не люблю вино, — сказал он. — Я редко употребляю алкоголь, но если пью, то выбираю напитки покрепче.

— Водочку уважаем?

Он сморщил нос.

— Нет, водку тоже не пью.

— И что же ты предпочитаешь? — спрашиваю я.

— Я люблю текилу, — сказал он, глядя на меня так, словно ждал моей реакции.

— И всего-то, — ответила я. — Я-то надеялась, что ты выдашь мне какую-нибудь грязную историю о твоей зависимости.

Он наклонился ближе и прошептал:

— Ещё слишком рано. — Затем он откинулся на спинку стула и ухмыльнулся, его глаза почти искрились смехом. — Ты не любишь текилу? — спросил Гордей.

Я пожала плечами.

— Если честно, даже не знаю. Я не пила её со времен института.

Он рассмеялся, как будто я сказала что-то глупое.

— Что ты смеешься? — спросила я. — Я не люблю текилу, если ты это имеешь в виду.

— Ты просто не умеешь ее пить правильно. Давай, научу, как нужно.

Он мгновенно вскочил со своего места и направился к бару в углу.

Вернувшись, он принёс роскошную бутылку и поставил её на стол вместе с подносом, на котором были рюмки.

— Текила, — объявил он. — Кто-нибудь хочет присоединиться?

Все ответили «нет, спасибо» и указали на свои бокалы с вином. Гордей всё равно налил пару рюмок и протянул одну мне.

— Я думаю, что лучше выпью вина, — сказала я.

Гордей усмехнулся.

— Ну уж нет, раз уж зашёл такой разговор, я научу тебя пить текилу!

— Ты знаешь, я и так отличный собеседник, — ответила я. — И пошутить могу, и слушать умею. Тебе не обязательно меня спаивать, чтобы разговор завязался.

Гордей рассмеялся.

— Я не пытаюсь напоить тебя. Мне это не нужно. Я просто хочу угостить тебя хорошей текилой, вот и все.

На самом деле он довольно обаятельный. А может, меня загипнотизировали его ресницы.

Я проигнорировала налитую им рюмку и потянулась за своим вином.

— Итак, Гордей Лавров — не родственник ли ты случайно тому депутату, о котором я много слышала и читала в интернете?

— Нет, — сказал он.

— Это хорошо, — ответила я, — потому что мне и так неловко было светить трусами, да еще и перед человеком с известной фамилией.

— Тебе стесняться нечего. И розовый цвет тебе к лицу, точнее не к лицу, а к… неважно. А я и есть тот самый депутат, о котором ты говоришь. Справедливости ради должен заметить, что в прессе про меня все врут.

Пристрелите меня! Закончится ли когда-нибудь этот бесконечный поток унижений перед ним?

— Журналисты иногда искажают факты, это правда, — пробормотала я в свой бокал с вином, что не слишком помогло унять жар, вспыхнувший у меня на щеках. Я напомнила себе, что не стоит упоминать, что я тоже журналист и кто моя родительница. Как я могла его не узнать? Наверное, потому, что я нечасто смотрю мамины передачи. Мне это и не нужно, потому что (нравится мне это или нет) я все равно узнаю все пикантные сплетни до того, как они будут опубликованы.

— Я не обращаю на них внимания, — сказал он.

Он потер подбородок ладонью, и я обратила внимание на его лицо. Несмотря на то, что он выглядит так, будто ему не мешало бы выспаться, Гордей все равно хорош: волевой нос, точеная челюсть, скулы, которые я пытаюсь нарисовать себе с помощью румян каждый день. Неудивительно, что он привык к большому вниманию со стороны женщин. Даже я поймала себя на том, что, глядя на него, невольно сжимаю грудь, пытаясь создать хоть какую-то сексуальную ложбинку.

— Итак, если текила такая вкусная, почему ты пьешь ее еле-еле, как будто отраву? — спросила я. — Ты бы уже мог целый стакан опрокинуть.

Он подвинулся, положив свою большую руку на спинку моего стула, зажав меня между собой и столом. Понизив голос, он, казалось, замурлыкал, как кот.

— Ты явно понятия не имеешь в удовольствиях, если считаешь, что текилу нужно пить стаканами. Все лучшее в жизни нужно смаковать. — Его взгляд на секунду опустился к моим губам, и у меня перехватило дыхание. — Неторопливо, — продолжил он. — Удовольствие нужно растягивать и делать так, чтобы оно длилось долго.

Я сглотнула, тепло поднялось из моего живота и распространилось по шее.

— Ладно, уговорил, — сказала я, немного запыхавшись. — Я попробую.

Я потянулась за рюмкой и случайно коснулась его руки. От этого прикосновения по моей коже словно пробежали тысячи крошечных искр.

Я взглянула на него, чтобы понять, почувствовал ли он то же самое. Судя по его расширившимся глазам и слегка приоткрытому рту, он почувствовал.

Господи, у него такой вид, будто он вот-вот поцелует меня.

«Этого не случится», — отругала я себя.

По крайней мере, сейчас.