Полночное обещание

Автор: Донна Грант

Оригинальное название: Midnight’s Promise

Название на русском: Полночное обещание

Серия: Темные Воители

Книга в серии: 8

Переводчики: Валерия Плотникова, Елена Иванова(1-11)

Сверщик-переводчик: Наталья Ульянова

Редакторы: Наталья Ульянова, Мила Кац, Алиса Оганисян(1-11)

Корректор: Анастасия Лёвина

Русифицированная обложка: Любава Воронова

Материал предназначен только для предварительного ознакомления и не несёт никакой материальной выгоды!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Любое копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков — запрещено.

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

На протяжении веков Малкольм боролся против сил тьмы — шрамы тому доказательства . Закаленный жизнью боевых действий он , скорее Воитель , чем человек , неспособный чувствовать любовь или сострадание . Но одной осенней ночью он спасает прекрасную девушку от автомобильной аварии и испытывает ошеломляющие эмоци и , способные растопить даже самое каменное сердце .

С детства Эванжелина Уокер чувствовала магию , растущую внутри нее . Происходящая из рода Друидов она идеальный сосуд для древней магии и зла . Эви знает , что она не должна доверять никому , даже Малкольму , которого так жаждет . Но после того , как она совершает сделку с дьяволом , чтобы спасти сводного брата , этот грозный Воитель может быть единственным человеком , кто способен защитить ее — его сердцем , его телом , и его душой ...

Ротимерчус , Шотландия .

Октябрь .

Погода не важна. Температура не важна.

Ни чувств, ни эмоций. Ни отношений.

К такому образу жизни пришел Малкольм Монро. С таким образом жизни ему пришлось смириться.

Он уже шел этим путем, когда внутри него был освобожден первобытный бог. Зло вселилось в него, и, если бы он беспокоился о своей душе, бог мог иметь шанс одержать верх.

Но, Малкольм не беспокоился, его не волновало то, что произошло. Он был мертв изнутри. Единственное, что удерживало его — это связь с семьей, но и она сейчас была почти разорвана.

Малкольм присел у двухсотлетней сосны. Мужчина находился на частной территории, но Ротимерчус был самым большим по площади из сохранившихся в Европе древних лесов, и именно здесь он хотел быть.

Лес был живым существом. В каждом дереве, каждом цветке была история, ожидающая открытия. Малкольму это было не нужно. Он знал, что здесь было.

Прошлое.

Он положил руку на кору сосны и глубоко вздохнул. Всего в нескольких шагах было дерево возрастом более трех веков. Сильное и несгибаемое, покровитель леса.

Когда-то Малкольм думал о себе, как о защитнике своего клана. Как легко все меняется и как неожиданно.

Он уловил запах оленя, вырвавший его мысли из темноты. Глаза мужчины широко распахнулись, и он торопливо осмотрел заросли рябины, березы, падуба, ивы и можжевельника нескольких видов.

Стадо благородных оленей приближалось. Охотничий азарт — единственное, что вызывало в нем хоть какое-то волнение.

Чуткий слух Малкольма уловил звук бегущего в его сторону оленя, копыта животного стучали по земле. В ожидании, Воитель остался сидеть на корточках возле дерева.

Его сердце начало ритмично стучать в предвкушении. На губах появилась медленная ухмылка, когда он почувствовал раскаты грома, проходящие по его телу. Смертные не могли слышать или чувствовать это, но Малкольм многим отличался от других. Молния шипела в его венах, требуя освобождения.

Так происходило всегда, когда надвигалась буря. А та, что приближалась сейчас, обещала быть свирепой.

На мгновение, от охотничьего азарта и надвигающейся бури, Малкольм испытал небольшое удовлетворение. Сразу же после появления, эмоция исчезла. Когда олень показался в поле зрения, он не стал больше об этом думать.

Его когти, длинные и темно-бордовые, вытянулись из пальцев. Он мог днями обходиться без пищи, но охота помогала обуздать его бога. Его свирепые наклонности.

Малкольм тихо сдвинулся, его взгляд вцепился в животное. Только он собрался в погоню, волна магии — чистая и изысканная — коснулась его.

Он замер, давая оленю шанс сбежать. Уже не в первый раз за последнюю неделю он чувствовал волшебство. Каждый раз было тоже самое. Это была сильная, чистая магия. И она скользила по нему, как мягчайший пух, нежно соблазняя.

Она уговаривала, убеждала. Она манила.

Однако, на этот раз, она была ближе. Хотя Малкольм знал, что не должен, он обнаружил, что поднимается на ноги и разворачивается в сторону Авимора (горнолыжный курорт в Шотландии, небольшой поселок, из которого начинается дорога в национальный парк Кернгорм — прим. ред.), откуда шла волна магии.

Его клыки и когти исчезли, бордовая кожа побледнела, когда он пошел в сторону маленькой, очаровательной деревеньки. Не было ни сомнений, ни раздумий. Он должен был увидеть, от кого исходила магия, и почему она так глубоко его затрагивала.

Когда он добрался до города, держался в тени зданий, продвигаясь к центру. Он наблюдал за движением вокруг торгового центра Теско (британская компания, крупнейшая розничная сеть в Великобритании — прим. ред.) с ленивой непринужденностью. Люди сновали туда-сюда, иногда с единственной сумкой, иногда нагруженные продуктами.

Авимор был одним из самых оживленных городов в области Кернгорм (или Кейргоррм — один из известнейших горнолыжных районов Шотландии, расположенный в шестнадцати километрах от Авимора. — прим.ред.). Летом туристы приезжали поиграть в гольф, на пешие и велосипедные экскурсии и полюбоваться красивыми пейзажами, вроде Ротимерчуса. Зимой он превращался в рай для лыжников. Склоны во всех направлениях. И, вне зависимости от времени года, вокруг реки Спей (река в северо-восточной Шотландии, вторая по длине и самая быстрая судоходная река Шотландии. Ведётся промышленный лов рыбы, в основном лосось и форель. — прим. ред.), было множество винокурен, которые можно было посетить.

С того места, где он стоял между зданиями, Малкольм наблюдал за молодой семьей, выходившей из Теско. Родители держались за руки в то время, как двое их маленьких сыновей наперегонки бежали к машине.

Малкольм задумался, знали ли они, как драгоценны были их улыбки и смех. Он не мог вспомнить, когда он сам в последний раз улыбался. Для этого не было причин. По крайней мере у него.

От его души мало что осталось, но, то что осталось, часто напоминало ему, какой могла быть его жизнь, если бы он не путешествовал той дорогой от Эдинбурга к замку Маклаудов пятью веками ранее, чтобы проведать Ларену и Фэллона. Дейдре никогда не послала бы своих Воителей убить его. Брок не нашел бы его умирающим, и не принес бы его в замок на исцеление. Соня бы не использовала каждую крупицу целительной магии, которой обладала, и он бы не очнулся, чтобы найти себя в шрамах и искалеченным. Малкольм не столкнулся бы с мрачным будущим, где он не управлял кланом и ему некуда было пойти. Он бы не смотрел на каждый день, как будто это было проклятием, а не благословением. Он бы не покинул замок Маклаудов. Не был бы пойман Дейдре, и его бог — передававшийся по его родословной первобытный бог, о котором он не знал — не был бы освобожден. Его бы не шантажировала Дейдре, торгуясь за безопасность Ларены. Он бы не был перенесен на четыре столетия вперед.

И он бы не потерял свою душу.

Все из-за того, что ему захотелось увидеть, как устроилась его кузина.

Малкольм оттолкнулся от стены здания и легкой походкой пересек улицу по направлению к Теско, чтобы получше разглядеть, что было внутри. Несмотря на то, что он находился в этом времени уже пару лет, он все еще находил странные свидетельства того, как сильно изменилась его любимая Шотландия за четыре столетия.

Малкольм не был готов к тому, чтобы быть переброшенным вперед во времени с Дейдре. Он быстро приспособился, благодаря первобытному богу внутри. Хотя он скучал по тому, что было раньше. Покой, окутывавший землю, простота жизни. Это была не легкая жизнь. Он должен был охотиться, чтобы поесть, и если он замешкается с убийством, то останется голодным. Это было уроком, который выучил каждый шотландец. Мужчина или женщина, ребенок или взрослый.

Красота его земли не исчезла, но люди не были теми, что раньше. Не хуже, не лучше, просто другими. Был мир между кланами, что, как сказали бы некоторые, было огромным улучшением.

Не то, что бы Малкольм получал удовольствие от сражений между кланами. То было жизненной необходимостью горца, особенно для рожденного сыном лэрда. В конце концов, клан был силен настолько, насколько силен его лэрд.

Малкольм шел по продуктовому ряду, прежде чем повернуть налево и оказаться в другом ряду. Он услышал вздох женщины позади него. Не было нужды оборачиваться, чтобы понять, что она увидела его лицо.

Странно, как он иногда забывал о том, чего никогда нельзя было забывать.

— Ты видел его лицо? — прошептала она своему спутнику.

Малкольм не винил ее. Он предпочитал не смотреть в зеркало. Это была одна из причин, по которой он отращивал бороду. Не только потому, что она скрывала часть шрамов, просто ему не нужно было бриться и видеть тот ужас, что представляло собой его лицо.

Когда Дейдре освободила его бога, она еще использовала свою магию, чтобы скрыть шрамы. Благодаря его богу, Даалу, травмированная правая рука и плечо исцелились.

На короткое время Малкольм выглядел, как прежде. Снаружи.

Внутри он все еще был сломанным, поврежденным человеком. Не было злости, радости, мира. Не было ничего. Из-за этого Даалу нечего было использовать, чтобы одержать верх. Холодная манера держаться, мрачный взгляд на жизнь позволяли Малкольму держать бога в узде.

Однако, как только последняя частица его души исчезнет, все может изменится. Даал одержит верх, и Ларена станет охотиться на него.

И она не будет одна. Остальные Воители и Друиды из замка Маклаудов используют каждую частичку магии и силы, которой обладают, чтобы выследить и убить его.

Если до этого дойдет, Малкольм может облегчить всем жизнь и сам лишить себя головы. Это будет не просто, но он не просто так считался отменным охотником. Правильная ловушка может лишить головы кого угодно, даже Воителя.

Он вышел из Теско, направляясь обратно в лес, когда ощущение магии заставило его остановиться, как вкопанного. Хотя, это была не просто магия. Она была особенно нежная, бесконечно дикая и чрезвычайно чувственная.

Она оставила его дрожащим, охваченным желанием.

Его сердце замерло.

Он повернул голову, чтобы обнаружить источник магии, бегущий через улицу по направлению к нему, ищущий что-то в сумочке.

Её волосы были цвета шоколада и свисали крупными локонами ниже плеч. Эти локоны подпрыгивали во время бега. Когда она достигла тротуара на его стороне улицы, она легко улыбнулась женщине, которая прошла перед ней.

Малкольм не мог оторвать взгляда от ее овального лица. От ее высоких скул и маленького носа, до ее полных губ и изящно изогнутых бровей. Ее глаза изумительного ярко-голубого цвета, были ее самой ослепительной чертой.

Он мгновенно ступил в тень за группой людей и незаметно наблюдал за Друидом. Ее куртка цвета хаки была распахнута, открывая темно-фиолетовую рубашку облегающую ее грудь. Когда она проходила мимо, его взгляд упал на прекрасно очерченную попку, неприкрытую курткой.

Малкольм глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Она была Маи, Друид, который использует естественную магию, с которой рождается.

В ней не чувствовалось ни капли приторной, тошнотворной черной магии, используемой Драу, Друидами, отдавшими свою душу Сатане, ради более мощной магией.

Когда Друид оказалась внутри Теско, Малкольм собрался уходить. Но не смог. Еще около 15 минут он не двигался с места, ожидая очередного мимолетного взгляда на ее красоту, еще одного всплеска ее магии, пока она не вышла из магазина.

Она смотрела под ноги. Поравнявшись с ним, девушка убрала прядь волос за ухо и взглянула в его направлении. На доли секунды их взгляды встретились, столкнулись. Задержались.

Малкольм буквально потерялся в ясной голубизне её глаз. В них не было ни лукавства, ни обмана, ни двуличия. Только удивительно чистая, прекрасная магия. И потрясающая женщина.

Он ждал, пока она не оказалась в своем Рено синего цвета и уехала прежде, чем он начать двигаться. Малкольм не понимал, что такого в этом Друиде, или почему он был не в силах уйти от нее.

Дело было не только в ее красоте или ее магии, захватившей его. Это была... она. Вся. Он хотел последовать за ней, чтобы узнать больше.

Но его ноги не двигались. Хотя это было не легко. Ее магия отличалась от магии других Друидов, с которыми он когда-либо сталкивался.

Он взглянул в окно Теско и увидел свое отражение. Искромсанный человек, которого он разглядел, с длинными, растрепанными волосами был не подходящей компанией ни для кого. Малкольм направил свои мысли от Друида к лесу, где он и должен был оставаться.

Он не позволял себе расслабиться до тех пор, пока звуки Авимора не затихли, замененные шумом леса, и деревья не окружили его. Как всегда, его любопытство по отношению к смертным, тянуло его отсюда.

И они же толкали его обратно.

Его бог, Даал, содрогнулся от еще одного ощущения магии Друида. Найти ее будет легко. Ее магия уникальна, и за ней легко следовать. Это само по себе давало ему время.

Мобильник Малкольма издал короткую вибрацию, оповещая его о полученном смс. Он вытащил телефон из заднего кармана и увидел, что сообщение было от Фелана.

Малкольм полагал, что Фелан был вроде него — одиночкой. Каждый знал, что единственным другом Фелана был Харон. Однако, к удивлению Малкольма, Фелан позвонил ему несколько недель назад. Сперва, Малкольм подумал, что это касалось дел, связанных с Драу, на которого они охотились — Джейсона Уоллеса — но все оказалось намного неожиданнее.

Он было решил не отвечать на смс, но Малкольм знал, что Фелан будет докучать, пока он не ответит. Так было со свадьбы Фелана и Эйсли. Фелан все еще был расстроен из-за того, что он не присутствовал на церемонии.

Малкольм быстро набрал "Я в порядке", и отправил.

Он хмыкнул, когда Фелан прислал другое сообщение, прося его встретиться с ним, Эйсли, Хароном и Лаурой в Фернессе.

Следить за ним у них получалось так же плохо, как и у Ларены. Хотя он и не пытался скрыть, во что превратился, но надеялся, что все были слишком заняты, чтобы заметить это. Очевидно, он ошибался.

— В другой раз, — ответил он и вернул телефон в карман.

Малкольм держался подальше от хорошо протоптанных троп через лес. Он предпочитал дикий ландшафт и животное, с которым он может столкнуться.

Бесцельно бродя среди деревьев, он позволял всплывать воспоминаниям о его прежней жизни. Его растили, чтобы стать главой своего клана. Это была его судьба.

Откуда ему было знать, что его родословная содержит первобытного бога, вытащенного Драу из заточения в аду? Как сильно бы он не злился, он не мог винить кельтов, которые обратились к Драу за помощью века назад, когда Рим пытался захватить их.

Кельты сдерживали римлян сколько могли, но те легко не сдавались. Многие семьи пожертвовали своими близкими в их стремлении оставаться свободными от власти Рима.

Лидеры кельтских племен знали, что были на грани поражения. Когда Маи не смогли помочь, они обратились в Драу.

Драу использовали свою черную магию, чтобы вселить первобытных богов в лучших воинов каждой семьи, кто согласился стать добровольцем. Эти люди, бесстрашные и уже закаленные в бою, превратились во что-то потустороннее. Они, вдруг, стали обладать невообразимой скоростью, силой и мощью.

У них также изменился облик. Каждый бог наделен определенной силой и цветом. Когда бог одерживал верх, человеческая кожа меняла оттенок. Длинные, смертоносные когти вырастали из их пальцев и во рту появлялись клыки.

Они теперь были не людьми, а Воителями.

Когда Рим был повержен, Драу пытались вытащить богов, но боги отказались уступать свою власть над людьми. Только объединенной магии Драу и Маи удалось связать богов внутри людей.

Именно тогда было приказано уничтожить все заклинания, используемые для связывания богов, так же, как и заклинания, используемые для развязывания богов. Маи это выполнили, но, как обычно, коварные Драу — нет.

Тем временем, Воители снова стали людьми, не помня ничего об их победе над Римом, боги передавались из поколения в поколение к самым сильным воинам каждой семьи.

До тех пор, пока не появилась свирепая Драу, по имени Дейдре. Она нашла свиток, детально описывающий, как развязать богов. Там же она нашла имя — Маклауд. Вот тогда она начала создавать свою армию, чтобы захватить власть над миром.

Однако, Маклауды отказались подчиняться. Три брата, равные во всем, разделили бога и боролись с Дейдре. Когда они освободились, вернулись к тому, что осталось от их замка.

Малкольм сел и прислонился к дереву. Маклауды. Он вспомнил день, когда, будучи всего лишь мальчишкой, впервые стал свидетелем превращения Ларены в Воительницу. Он был изумлен и очарован.

Ларена была его кузиной из прошлого века, чью богиню освободили, чтобы защищать свиток, хранящий имена первых Воителей.

Они были двумя одинокими людьми, которые превратились в друзей. Когда Малкольм стал достаточно взрослым, он поклялся помогать Ларене скрываться от Дейдре. Он никак не ожидал, что его обещание приведет их к Маклаудам и мужу Ларены — Фэллону.

Малкольму Фэллон Маклауд понравился мгновенно. Фэллон был хорошим человеком, который идеально подходил Ларене во всех отношениях. Замок Маклаудов стал убежищем для Воителей и Друидов, которые восстали против Дейдре.

Малкольм прислонил голову к стволу дерева и поморщился. С каким нетерпением он шел в замок, стремясь увидеть место, наполненное магией. Только его чуть не убили. Вот тогда-то замок превратился в напоминание о том, какой могла бы быть его жизнь. Печаль от того, что случилось, была ежедневным напоминанием.

Не имея возможности пользоваться правой рукой, он был бесполезен в бою. Тот факт, что он не был Воителем, вынуждал его оставаться позади. С женщинами. Где они, как Друиды, защищали бы его.

Это было слишком для человека, которого растили, чтобы защищать других. Малкольм начал презирать всех в замке. Это было несправедливо и иррационально, но таковы были его чувства.

Затем, он превратился в Воителя. И вместо борьбы со злом он стал сражаться на его стороне. Малкольм хотел бы сказать, что именно тогда его душа умерла, но знал, что это произошло, когда он, будучи человеком лишь с одной здоровой рукой, не смог найти своего места в мире.

— И до сих пор в этом дерьмовом мире мне места нет, — пробормотал он.

Глава 2

Эванжелина Уокер припарковала свой Рено и сидела в машине возле арендованного дома. У нее было всего лишь 48 часов до истечения срока двухнедельной аренды.

Она переезжала каждые две недели. Может быть, она была параноиком, думая, что кто-то разыскивает ее. Но девушка обнаружила, что кто-то взломал ее веб-сайт. Сайт, повествовавший о Воителях и Друидах.

Большинство страниц было не тронуто, но, кто бы не взломал ее сайт, гарантированно покопался в информации со страницы, рассказывающей об ожерелье.

Она коснулась украшения скрытого под рубашкой. Это было не простое украшение, а магическое. Оно содержалось королем в секретном хранилище Эдинбургского замка годами, пока он не отправил его, наряду с десятками других магических предметов, в Лондон.

Эти предметы были разделены на три партии. Две путешествовали по земле, а одна по морю. Одна из партий, путешествовавших по суше, никогда не достигла Лондона. Вместо этого, содержимое было зарыто в землю под храмом, чтобы скрыть их навечно.

— Все, кроме одной вещи, — произнесла Эви.

Она облизала губы и схватила сумки, прежде чем выйти из машины. Продукты и сумочка были брошены на кухонную стойку, когда она вошла в дом.

Эви огляделась вокруг, и почувствовала, как ее душа смиренно вздохнула. Дом был простым и нейтральным, в полном смысле слова. Идеально подходящий для аренды, но не имеющий ни стиля, ни изюминки.

Эти постоянные переезды негативно сказывались на девушке. Она их ненавидела. К тому же был Брайан. Она столько переезжала с одного места на другое, потому что не могла оставить брата.

Эви вытащила замороженный обед из сумки и положила его на стойку. Он выглядел так же ужасно, как и в магазине, но деньги были на исходе, а нищие не могут быть разборчивыми.

— Черт возьми.

Она скучала по милым обедам в городе, где еда была такой же приятной, как и атмосфера. Хотя она и не была худшим поваром в мире, было намного сложнее приготовить обед на одного, чем купить замороженный, который имел столько же вкуса, как ее арендованный дом.

Эви прошла в ванную и плеснула воды на лицо. Она оперлась руками о края раковины и взглянула на себя в зеркало.

Эви почти не узнавала особу, глядящую на нее. Это то, что делает паранойя? Темные круги под глазами, линии, очерчивающие ее рот, углубившиеся морщины на лбу. Как она будет выглядеть через год, если продолжит в том же духе?

— Я параноик? Что с того, что кто-то хочет узнать об ожерелье. Я выставила информацию, чтобы посмотреть, узнают ли его Друиды, — она закатила глаза. — Зачем я только это сделала? Как можно быть такой дурой?

Она нутром чувствовала, что это была плохая идея, но её необходимость узнать были ли в мире другие Друиды, была слишком сильной. Конечно, она не могла быть последней.

Это была такая необходимость, такое любопытство, что заставило ее отбросить сомнения и выбрать публикацию информации об ожерелье. Ну, часть информации. Она опустила тот факт, что оно содержало заклинание, которое ее семья охраняла поколениями.

Ожерелье могло быть опасным, попади оно не в те руки. Она вытащила его из под рубашки и держала в ладони.

Оно больше не напоминало тот кулон, который был утерян. Сейчас оно выглядело, как любой Кельтский крест, но содержало достаточно заклинаний, чтобы быть скрытым от любого искателя магических вещей.

Вздохнув, она убрала его под рубашку и вытерла лицо. Звук особого рингтона Брайана из "Доктора Кто", заполнил тишину дома. ("Доктора Кто" — культовый британский научно-фантастический телесериал компании «Би-би-си» об инопланетном путешественнике во времени, известном как Доктор — прим.ред.)

Эви бросилась на кухню и схватила сумочку. Она потянулась за мобильником и улыбнулась, когда прочла сообщение ее маленького братца.

" Проверка ."

Она чувствовала себя лучше, если получала от него весточку каждый день. Между ними не было разговоров с тех самых пор, как Брайан родился без этой способности. Язык жестов и смски были их средствами общения.

— Спасибо, Господи, за смски, — произнесла она, набирая ответ.

Ежедневно, после окончания уроков, он присылал сообщения. Будучи подростком он больше не рассказывал ей всего, что произошло за день, но, иногда, переживания из-за девушки проскальзывали в его словах.

Она с нетерпением ждала его зимних каникул, чтобы провести какое-то время вместе, хотя и волновалась о том, куда они отправятся, если она все также будет чувствовать необходимость переезжать.

К сожалею, Брайан был не в настроении общаться и отправил короткое сообщение. Эви отбросила телефон в сторону и плюхнулась на жесткие подушки дивана со вздохом, показавшимся слишком громким в тишине дома.

У нее была хорошая работа в качестве разработчика программного обеспечения. Она хорошо оплачивалась и давала ей свободу действий, когда это касалось Брайана. Эви вспомнила, как узнала, что ее мать, которую она не видела с пяти лет, умерла и оставила на ее попечении трехгодовалого сводного брата.

В восемнадцать, последнее, что было нужно Эви — это нести ответственность за себя и, тем более, за кого-то еще. Но одного взгляда на Брайана оказалось достаточно, чтобы она не смогла отвернуться от него.

Их путь был тернистым, но каким-то образом им удалось выбраться из всего этого. Сейчас Эви не могла себе представить жизни без брата.

Девушка выглянула в окно, на открывавшийся вид на горы Кернгорм и туман, стелющийся на пиках, который был единственным спасительным украшением ее арендованного дома. Горы, называемые Am Monadh Ruadh, что в переводе с гэльского означало "красно-коричневый горный хребет", за то, что розовый гранит становился красно-коричневым в лучах заходящего солнца, были великолепны.

“ Иди к нааммммм .”

Камни взывали к ней. Сколько она себя помнила, скалы и камни разговаривали с ней — а она с ними. Но сейчас они были громче, настойчивее. Они были неумолимы и непреклонны.

Сколько еще она сможет игнорировать их?

Как это было прошлой ночью, когда проснувшись, она обнаружила себя стоящей на улице, лицом к горам Кернгорм. Никогда прежде, она не ходила во сне, казалось, это камни сделали что-то с ней.

— Что вам нужно? — спросила она их.

“ Ты . Иди к намммм , Эванжелина .”

— Не сейчас.

“ Даааа . Ты нужна нам . Ты будешь здесь в безопасности . Скрыта .”

Не имело значения, как далеко она находилась, камни были громче, чем прежде. Она всегда слышала их, но прежде, они всего лишь шептали ее имя.

Теперь, они требовали от нее идти к ним.

— Я в опасности?

“Иди к нааммм”, — настаивали они.

Такой же диалог между ними имел место на прошлой неделе. Часть нее хотела идти. Она хотела увидеть эти камни и выяснить, что им от нее нужно. Тот факт, что они обещали ей безопасность, был дополнительным преимуществом.

Эви поспешно сползла вниз по дивану, пока ее голова не оказалась лежащей а подлокотнике, в то время как камни продолжали взывать к ней. Она смотрела на заходящее на небе Солнце и ее великолепный оранжево-золотой свет, прежде чем встать и разделаться с ее безвкусным, замороженным ужином.

Так как в ее маленьком домике не было телека, Эви вытащила ноутбук. Она анонимно зашла на свой сервер и проверила почту. Как всегда, там было несколько писем от коллег и горстки друзей, интересующихся, где она была.

Как бы сильно она ни хотела поговорить с ними, она не могла допустить этого. Она, вероятно, и так переборщила, сказав им, что путешествует, когда впервые сбежала.

Никто ей не поверил.

Была ли она ужасным лжецом? Или просто слишком предсказуемой?

Эви вышла из электронной почты и проверила свой веб-сайт. Популярность ее сайта выросла за три года, но в последние несколько месяцев был особый всплеск.

Именно этот всплеск заставил ее устроить проверку, чтобы увидеть, кто его посещал. Факт того, что сайт был взломан, и трудно было найти того, кто это сделал, был причиной ее бегства.

Ожерелье должно было оставаться скрытым, его никогда не должны были видеть. На тот случай, если кто-то решит воспользоваться им. Несмотря на это знание, ей нужно было выяснить есть ли здесь другие Друиды. В любом случае, что такого было в фотографии ожерелья?

Она решилась поместить его на веб-сайте из-за того, что инстинктивно знала, что если где-то там были другие Друиды, они могли опознать ожерелье как магический предмет.

Писем с вопросом об ожерелье не пришлось долго ждать. Она легко от них отделалась, но потом сайт взломали.

Вот тогда-то внутри нее и поселился страх, и он рос в каждым часом. Больше не было никаких писем с просьбами рассказать об ожерелье, но когда хакер сумел как-то пройти через дюжины ступеней защиты и ловушек, чтобы узнать ее имя, Эви познала настоящий страх.

Хакер казался настоящим профессионалом судя по той быстроте и легкости, с которой он проник на ее сайт, но затем, в следующий момент, некоторые его ходы выглядели любительскими. Как будто он хотел, чтобы она поймала его.

Этого было достаточно, чтобы напугать ее до такой степени, что она удалила страницу, рассказывающую об ожерелье недели назад. Все же, они продолжали возвращаться, и умудрялись обходить каждый трюк, что она знала, чтобы удержать их.

— Кто вы, и что вам от меня надо? — спросила она компьютер.

Она легко забарабанила пальцами по клавишам, пытаясь придумать другой способ выяснить, кто взломал ее сайт.

— Если бы я только обладала магией, которая могла бы помочь.

Как будто по команде выскочило окно мгновенных сообщений. Сердце Эви начало медленно и сильно стучать, когда она вслух читала сообщение.

" Хотелось бы поговорить с вами ."

Она с трудом сглотнула.

" О чем вы хотите поговорить ?"

Она быстро напечатала слова и нажала "энтер". В считанные секунды она читала ответ.

" Вы упоминали ожерелье на своем ресурсе , прежде чем удалили страницу . Хотелось бы узнать , что вам о нем известно ."

Она усмехнулась.

— Так я тебе все и рассказала, — она на секунду задумалась над ответом, а затем напечатала, произнося слова вслух. — Я знаю только то, что было на сайте, после того, как нашла изображение ожерелья.

Курсор мигал в ожидании ответа. Минуты шли, но ответа не было. Может, они потеряли ее след? Девушка хотела знать, почему они ищут информацию об ожерелье, но она вряд ли бы стала спрашивать.

Пока Эви ждала, то заметила, что связь все еще была установлена. Она быстро переключилась на другое окно, и начала отслеживать ресурс. Если человек не скажет ей, кто он, она узнает сама.

Каждый раз, когда она образно натыкалась на стену, — пыталась использовать другой путь. И, все же, неоднократно возникали преграды, чтобы остановить ее. Прошло еще пять минут, прежде чем девушка смогла определить расположение сервера.

Увидев, что он проходит через десятки стран, Эви поняла, что она в большой беде. Она немедленно отключила мгновенные сообщения и поставила еще несколько уровней защиты на свой сайт.

Кто бы то ни был, он не играл. Они знали, что у нее есть информация. И она была им нужна.

Просто то, как сильно они хотели этого и на что были готовы пойти ради этого, доводило ее до предела. Она больше не могла позволить себе ждать до конца двухдневного срока аренды. Она должна уехать этой ночью.

Несколько часов спустя, сидя на кровати, Эви потерла уставшие глаза. Казалось, что все пески Сахары оказались у нее в глазах. Недосып и годы за компьютером только ухудшали ситуацию.

В середине ночи пошел дождь. Она смотрела на него через открытое окно, в надежде, что он ослабнет достаточно, чтобы она могла уехать.

Она была ужасным водителем. Вообще-то, она так и не получила водительские права. Она купила свой “рено”, потому что любила старые машины, но царапины и вмятины были всем, что доставалось от нее любимой машине.

Эви посмотрела сквозь дверь спальни на часы, которые висели на стене кухни. Они показывали 3:52. Она подскочила, схватила сумочку, закрыла дверь и побежала к машине.

Ранее она погрузила два своих чемодана в багажник, так что могла уехать в любой момент. За каждым светом фар, попадавшим в поле ее зрения, она видела неизвестного хакера, обнаружившего ее место нахождения.

Эви сидела за рулем и думала о том, какой стала ее жизнь. Она сделала то, что бабушка предупреждала ее не делать — показала миру ожерелье.

Это было глупое решение. И все потому, что хотела найти других Друидов. Теперь, она не могла отделаться от ощущения, что за ней следят. Из-за того, что ожерелье должно было оставаться скрытым, она была в бегах.

Не выйдет утаить ожерелье, если хакер найдет ее. Она вообразила, что сможет вынести пытки, но не была уверена наверняка. Эви могла разработать удивительное программное обеспечение, но выживание под пытками не было частью ее университетской программы.

Бегство не было ее единственной альтернативой. Она могла вернуться в свою квартиру и на работу и ждать, пока неизвестный найдет ее. Это был выбор, который она рассматривала каждый чертов день.

Но обещание, данное бабушке не позволяло ей пойти легким путем и вручить ожерелье.

Эви завела машину и включила заднюю передачу. Она нажала на газ, но, в спешке, слишком быстро повернула руль и врезалась в забор, окружавший двор.

— Черт, черт, черт, — бормотала она, выезжая на дорогу и прибавляя газу.

Обычно, она бы вылезла из машины и оценила ущерб, но девушка не могла отбросить необходимость убраться как можно дальше от маленького коттеджа и Авимора.

Со второй попытки она задом выбралась на дорогу и только услышала царапанье деревянного забора о машину.

Затем она выехала на шоссе. В это время народу было мало, что облегчало вождение. Дождь, однако, добавил другое, непредсказуемое осложнение.

У нее было хорошее зрение. За исключением ночи. Ночью, в дождь, она была практически слепой. То, что Эви могла видеть было так размыто и искажено, что она не смогла бы отличить дерево от овцы, даже если бы от этого зависела ее жизнь.

Эви схватила руль двумя руками, прижавшись к нему так близко, что выглядела как одна из старушек, выглядывающих сквозь руль, двигаясь со скоростью десять миль в час (16 км/ч).

Она подавила смешок, когда, взглянув вниз, обнаружила, что едет со скоростью десять миль в час.

— Я девяностолетняя старуха в теле двадцати восьми летней женщины. Не удивительно, что я вечно одна.

Она послала Богу поспешную молитву, чтобы быть в состоянии удержать машину на дороге и не сбить никого. Не имея понятия, куда направляется, Эви обнаружила, что движется по дороге ведущей глубоко в горы Кернгорм.

Толстые ветви деревьев, нависавшие над дорогой частично защищали от дождя, но не достаточно. Она резко повернула влево и поехала по мосту.

На следующем повороте она ехала достаточно медленно, чтобы пропустить лису перебегавшую дорогу в нескольких дюймах.

Эви почувствовала прилив адреналина из-за близкого столкновения. Дрожа всем телом она поехала побыстрее снова. Девушка проехала менее трех миль (ок. 4,8 км), когда деревья на участке дороги поредели, и дождь полил сильнее.

Она прищурилась сквозь поток дождя и дворники, работающие на сколько можно быстро, но, все же, не очищавшие стекло достаточно для обзора.

Поэтому она не увидела оленя, переходящего через дорогу.

Глава 3

Малкольм еще раз присел на корточки у дерева с подветренной стороны, наблюдая за стадом благородных оленей. Дождь скрывал его местонахождение, когда олени оглядывались вокруг в поисках охотника. Будучи Воителем, он не нуждался в еде, но он все еще оставался человеком и слабел, если долго не ел.

Но не голод заставлял его выслеживать животных в ночи. Это была жажда погони, охоты. Убийства.

Он призвал своего бога. И, со следующим ударом сердца, клыки наполнили его рот. Длинные темно-бордовые когти удлинились из его пальцев. Молния прошлась по его пальцам, когда он приветствовал Даала. Его обостренный слух уловил звук приближающегося автомобиля. И обрывок магии, которую он надеялся не узнать.

Уши оленя дернулись в направлении транспортного средства. Малкольм сдвинулся, чтобы видеть приближающийся свет фар сквозь дождь и деревья.

Он взглянул на оленей и увидел, что они спешат пересечь дорогу. Малкольм вызвал свою силу, создавая вспышку молнии от неба до земли позади последнего оленя. Это напугало их достаточно, чтобы заставить бежать.

Это могло бы сработать, если бы автомобиль не прибавил скорость. На лице Малкольма появилась гримаса, когда автомобиль свернул и направился прямо к трем оленям, все еще пересекающим дорогу.

Он стоял, ощущая ту же потрясающую магию, что и ранее, поразившую оленей и заставившую их трусить через лес. Малкольм послал еще одну молнию вслед за оленями, но их взгляды были пойманы в ловушку фарами машины.

Выругавшись, он бросился на дорогу, но женщина, заметив оленей с опозданием, дернула руль.

Шины визжали на мокром асфальте и скользили по воде. Малкольм мог только смотреть, как машина накренилась и полетела с дороги, перевернувшись несколько раз, громкий скрежет металла и зловещий звук дождя сопровождали ее, пока та катилась по склону.

Какое-то время он просто глядел на машину, которая приземлилась вверх тормашками. Он колебался от чувства необходимости, бившегося в нем — проверить Друида. Это не ее красота взывала к нему, хотя она была самой красивой женщиной, что он когда-либо видел.

Это так же не была ее магия. Это было что-то совершенно другое, и он не был уверен, что ему это нравится. Именно по этой причине он и колебался, решая, стоит ли приближаться к ней.

Боль девушки прорвалась сквозь ее магию, обнажившись едва ли на мгновение, прежде чем исчезнуть. Если Друид умрет, это будет его вина. На его совести было итак достаточно смертей. Он не хотел добавлять смерть еще одного невинного на свой счет.

Он использовал свою сверхскорость, чтобы добраться до машины. Малкольм, не останавливаясь, бросился к водительской стороне и уставился сквозь разбитое окно внутрь салона.

По разбитому лобовому стеклу во все стороны разбегались паутинки трещин. Осколки стекла от боковых окон были повсюду.

Девушка не шевелилась, повиснув на ремне безопасности. Малкольм отодвинул в сторону ее длинные кудри, чтобы рассмотреть лицо. Кровь капала из разбитой губы, и она была без сознания, но все остальное, казалось, в порядке.

Он отстегнул ремень безопасности и поймал ее в свои объятья прежде, чем она упала. Он задержался в таком положении всего лишь на мгновение и был захвачен ощущением Друида рядом с ним, ее мягкое тело лежало в его руках, как в колыбели.

Мужчина отнес ее в небольшую рощицу и аккуратно опустил на землю. Затем он обследовал ее конечности на наличие переломов и ничего не нашел.

— Счастливица, — произнес он, качая головой.

К своему ужасу, он пробежал подушечками пальцев по ее щеке. Ее кожа была теплой и мягкой, как шелк. Хотя этого легкого прикосновения было не достаточно. Он хотел повторить движение, когда она застонала и пошевелила головой.

Малкольм провел рукой по своей густой бороде, вставая и изучая ее. Он хотел уйти, не оглядываясь, но не мог отвести от девушки взгляд. Оставшаяся в нем капля человечности говорила ему убедиться, что она в порядке.

Воитель взглянул на пальцы, которыми прикасался к ней и почувствовал покалывание магии. Как могло единственное прикосновение к ней так повлиять на него? Его взгляд скользнул обратно к Друиду и к тому, как беспомощно лежала она на земле.

Ее губы были слегка приоткрыты, будто во сне, но кровь, струящаяся из уголка рта, напомнила ему о произошедшем. Несколько секунд он не делал ничего, кроме как смотрел на девушку в надежде, что та очнется, и, молясь, чтобы не очнулась.

Он отступил в тень, чтобы наблюдать и ждать. Ее запах жасмина преследовал его. Возможно, ему нравилось чувствовать магию Друида, но это не значило, что ему нужна была какая-то ее часть.

Или он лгал себе? Его руки все еще чувствовали ее вес, его пальцы все еще чувствовали гладкость ее кожи.

Что? Он не хотел ее, он жаждал ее, испытывал потребность в ней. Испытывал боль от желания.

Он впечатал руку в дерево, пытаясь быстро совладать с эмоциями, кружащимися в нем вихрем. Он был в огне. И все из-за потрясающей соблазнительницы, которая не умела водить.

Он наблюдал, как ее глаза, трепеща, открылись. Она вздрогнула и схватилась за голову с мокрыми волосами, и медленно села.

— О, нет, — воскликнула она, когда увидела машину.

Мягкие переливы ее голоса были приятными. Более чем приятными, если быть честным.

— Знала, что не должна была ехать в этот проклятый дождь.

Шотландка. Малкольм прислонился плечом к стволу дерева. Ее голос был мягким и певучим, с небольшим акцентом, сказавшим ему, что она провела много времени в горной Шотландии.

Он мог помочь ей. Все, что ему нужно было сделать — выйти из тени. Но он не вышел, не мог. Он не был уверен, что не сможет удержаться от прикосновения к ней, если позволит себе быть узнанным. Это было лучше для него — и особенно для нее — если девушка не узнает, что он был здесь.

То, что он все еще был здесь, заставляло его ощущать неловкость. Единственными людьми, которым он помогал — были обитатели замка Маклаудов, и то, потому что он был перед ними в неоплатном долгу. Но если бы у них возникло хоть малейшее подозрение, что он может напасть на Друидов, Воители не задумываясь в одно мгновение оторвали бы ему голову.

Девушка поднялась на ноги, используя дерево, находящееся рядом. Она покачнулась и вытерла кровь с губ тыльной стороной рукава.

— Прекратите это, черт возьми. Я устала от вашего зова!

Малкольм посмотрел вокруг, но никого не увидел. Тогда к кому обращалась женщина? Это не мог быть ветер, так как листья не шевелились. Возможно, к дождю?

Уже давно его никто так не интриговал, поэтому ему потребовалось время, чтобы понять, что это были за эмоции.

Когда он понял, то сделал шаг назад. Он привык к пустоте и темноте внутри себя. Любую эмоцию, кроме вины, он был не в состоянии вынести.

Взгляд Друида наткнулся на машину, и она в ужасе уставилась на нее. Девушка откинула в сторону свои мокрые волосы и перевела взгляд с разбитого окна на то место, где она очнулась.

Затем она оглядела деревья вокруг.

— Эй? Кто-нибудь здесь есть?

Малкольм вцепился в дерево. Она казалась такой потерянной и уязвимой, что он вновь призадумался над тем, не выйти ли ему из тени и не предложить ли свою помощь. Это был старый Малкольм, тот, у которого была душа. Он испустил вздох и опустил взгляд вниз, чтобы увидеть, что это не пальцы впиваются в кору, а его когти погружаются в дерево.

Как Даал мог оказаться выпущенным, а он даже не осознавал этого?

— Я знаю, что вы там! — выкрикнула девушка в дождь. — Спасибо, что помогли мне.

***

Волосы у Эви на затылке встали дыбом. Кто-то наблюдал за ней. Был ли это тот, кто помог ей? Или кто-то еще? Возможно, тот, кто разыскивал ее?

Она опустилась на колени, морщась от отвращения, когда грязь и вода промочила ее джинсы. Прежде чем обойти машину и подойти к багажнику, Эви нашла свою сумочку, ноутбук и ключи. Когда она открыла багажник, он распахнулся и оба чемодана упали на землю.

Оглядевшись, она поняла, что ей будет чертовски тяжело взобраться снова на дорогу, и протопать несколько миль назад к Авимору. Под дождем.

Эви перетащила все вещи под деревья, где их толстые ветви задерживали большую часть дождя. Она сидела, скрючившись, на одном из чемоданов, обхватив себя руками, борясь с ознобом.

Она знала, что кто-то вытащил ее из машины. Каким-то образом она вспоминала сильные, добрые руки, державшие ее. Она прижала пальцы к щеке, размышляя, причудилось ли ей прикосновение мужчины.

Эви прислонилось головой к дереву рядом с ней и прикрыла глаза. Она была такой уставшей, и ее голова болела даже сильнее, чем губы. Стоило только взглянуть на машину, становилось поняло, что только благодаря маленькому чуду она ничего себе не сломала.

Зов камней стал сильнее с момента аварии. Она не слышала собственных мыслей за их голосами.

С тех пор, как она оставила работу, ее банковский счет изрядно опустошился. Она думала, что к этому времени выследит тех, кто разыскивал ее, но они были хороши. На самом деле, лучше, чем она ожидала.

Если она использует последние деньги на починку машины, то не останется на оплату обучения Брайана в следующем семестре. У Эви не было выбора, кроме как вернуться к работе. Если они позволят ей вернуться.

Ее внутренности болезненно сжались при мысли о возвращении в Эдинбург. Она будет на виду, и ее будет легко выследить. Тем не менее, она беспокоилась не столько о себе, сколько о брате. Брайан. Он рассчитывал на нее.

С его недостатком он должен был оставаться в своей школе. Наконец-то, он нашел место, где ему комфортно, и Эви знала, как это было важно.

— Я не могу вернуться в Эдинбург, — прошептала она. — Я просто не могу.

В глубине души она знала, что этого делать нельзя. С ней могло случиться что-то плохое. Что тогда будет с Брайаном? Нет, она должна продолжать прятаться.

Вопрос был в том, как это возможно с поврежденной машиной. Если она не собиралась использовать свои сбережения, чтобы починить эту или купить другую, какие варианты у нее были?

Она не была приспособлена к жизни в лесу. Туризм любого рода не был тем, что она любила. А кемпинг? Там повсюду были жуки.

— Жуки здесь повсюду, — поправила она себя, оглядываясь вокруг в поисках чего-то, что могло ползти по ней или к ней.

Было плохо, что она не могла устроиться в кемпинге, потому что это было бы превосходное место для нее, чтобы спрятаться. Она даже размышляла над такой возможностью пару минут, прежде чем подумала о ванной, еде и стирке.

“Иди к наааам!” — призывали камни.

Эви подняла взгляд к темному небу и окружавшим ее горам. Что ей было терять?

— Хорошо, — сказала она. — Я иду.

Так как идти было не с кем, Эви сунула ноутбук в чехле в свою габаритную сумку. Затем схватила по чемодану в каждую руку, после того, как перекинула сумку через голову и разместила ее сзади. Она сделала глубокий вдох и сказала:

— Скажите мне, куда идти.

Молчаливое гудение камней удерживало ее прямо на тропинке, которую она умудрилась найти сквозь густой лес и пересеченную местность.

Все камни вокруг нее шептали. Она не понимала, почему те, к которым она шла, становились громче, или почему они так отчаянно хотели, чтобы она пришла.

— Разберусь, когда буду на месте, — сказала она ворчливо, приподнимая свой багаж, когда земля начала подниматься вверх. — Я просто хочу быть сухой и в тепле. Проклятье, я продрогла до костей.

Смешок, который она издала, быстро превратился в стон, когда девушка погрузилась в грязь. Потребовались все ее силы, чтобы остаться в обуви и извлечь ногу.

Она вытерла лоб мокрым рукавом и снова потащилась вперед. Вот тогда она увидела вереницу гор, сквозь просвет в деревьях.

— Так вот почему вы такие громкие? Вы одна из гор?

“ Даааа .”

Эви никогда прежде не жила в горах, но всё бывает в первый раз. Но неужели ей придется обходиться без маникюра и педикюра, горячей ванны и ее шоу по телику.

Казалось, она шла три жизни, прежде чем поняла, морщась от громких голосов камней. Она, наконец-то, достигла их.

Она моргнула сквозь дождь с улыбкой.

— Я здесь, — сказала она и наклонилась, чтобы положить руку на маленькую скалу, выступающую из земли. — Я здесь.

К своему удивлению, она почувствовала грохот земли под ногами. Около пятидесяти футов гранитной плиты, выглядящей подозрительно похожей на дверь, открылось.

Эви знала, это был ее единственный шанс развернуться и уйти. Хотя идея о тепле, сухой одежде, не говоря уже об укрытии и сохранении в безопасности Брайана, была слишком хорошей, чтобы отступать.

Что было внутри? Почему камни были так непреклонны в желании ее присутствия здесь?

Эви уже сделала ужасный выбор, поместив ожерелье на своем сайте. Она не хотела принять другое плохое решение.

— Замерзшая, промокшая и бездомная, — сказала она задумчиво. — Или сухая, в тепле и защищенная от преследователей. Пожалуйста, пусть это не будет неправильным выбором.

Она поспешила к двери и вошла внутрь прежде, чем могла передумать.

***

Малкольм испустил долгий вздох, наблюдая, как Друид входит в гору Керн Тул.

— Так, так, так. И что мы тут имеем? Кто же ты, Друид, завладевшая домом Дейдре?

Глава 4

Особняк Уоллеса .

Аллапул , Шотландия . ( небольшой город на севере Шотландии в области Росс - энд - Кромарти , Хайленд — прим . ред .)

Джейсон Уоллес улыбался, откинувшись в кресле. Кожа цвета бургунди была мягкой и прохладной. Он барабанил пальцами по крышке стола, уставившись в монитор компьютера.

— Что ж, Эванжелина Уокер, а вы не из доверчивых. Не о чем беспокоиться, девочка. Скоро ты придешь, чтобы увидеть всё с правильной стороны, с моей стороны. Я заставил тебя убегать, не доверяя никому. Как я и предполагал. Скоро ты будешь в отчаянии, и тогда ты найдешь меня.

Джейсон усмехнулся и потянулся за хрустальным стаканом, где его ожидал глоток виски. Он осушил стакан, позволяя мягкой янтарной жидкости проскользнуть в горло, распространяя тепло в желудке.

Он оставил страницу сообщений пустой, курсор мигал в ожидании, что он что-то напечатает. Больше ему ничего не нужно было говорить. По крайней мере, пока. Он сделал достаточно, чтобы довести ее до крайности.

Джейсон хитро улыбнулся, когда Эванжелина отключила чат. Она снова будет в бегах. Это его не волновало. С помощью простого заклинания он мог определить ее местонахождения.

Еще было не время увидеться с ней. Скоро оно настанет, но сперва многое нужно сделать. Сейчас она думает, что кто-то хочет причинить ей вред. Он явится как спаситель, не оставив ей другой возможности, кроме как довериться ему.

Как только он это сделает, она будет его. Джейсону нужно было ожерелье и возможности, которые оно имело, но сама Эванжелина будет его призом. Она не имела представления, как будет перемещаться по шахматной доске, которую он разложил, но она будет больше, чем пешка, каковой он использует ее сейчас.

Это будет позже, когда она превратиться в то, что ему нужно, и эта настоящая Эванжелина Уокер покажет себя.

Даже через кнопки компьютера он мог ощущать ее магию, магию Маи. Хотя он знал это прежде, чем связался с ней. Ни один Драу в здравом уме не выставил бы ничего, что касается магии, Друидов или Воителей в интернет. Только наивная, неопытная Маи могла совершить такую критическую ошибку.

Джейсон нажал клавишу компьютера и на экран выскочила страница с сайтом Эванжелины, включая страницу, где она поместила информацию, касающуюся ожерелья. Он прочел отрывок о кулоне, должно быть, в двадцатый раз.

Она выложила его туда, чтобы заманить потенциальных посетителей, и немного приукрасила, чтобы заинтересовать. Но она знала о кулоне больше, чем делала вид. Понять что это было, оказалось бонусом ко всем его планам.

Трудно было сдержать волнение, когда все его пешки вставали на места, даже не подозревая, что их вели, подталкивали и направляли. Со временем они выяснят, но будет слишком поздно.

Как он наслаждался идеей увидеть лица всех обитателей замка Маклауд, когда они узнают правду. Или, точнее сказать, когда он позволит им узнать правду.

Откатив свое кресло, Джейсон встал из-за стола и подошел к ревущему огню в камине. Он стоял перед очагом, уставившись на пламя.

Мужчина использовал магию, чтобы узнать имя Эванжелины, но это было не все, что он узнал. Она была не одна в этом мире. У нее был брат.

Возможно, пора было нанести визит в школу к Брайану и оглядеться. Если все сработает как надо, Джейсону не будет необходимости использовать Брайана. Но Джейсон не добился бы такого положения, не имей он всегда запасного плана.

Мужчина засунул руки в карманы брюк и произнес два коротких слова на гэльском. Мгновенно в огне появилось изображение лица Эванжелины Уокер.

Длинные локоны великолепного оттенка глубокого коричневого цвета спускались ниже плеч. Достаточно симпатичное лицо с ясными голубыми глазами смотрело на него.

Она не была красива, как Минди, но, опять таки, Эванжелине это и не нужно было, чтобы сделать то, что он хотел. Другой такой, как Минди никогда не будет снова.

Джейсон отвернулся от пламени, злость кипела у него внутри, когда он думал о Фелане Стюарте, Воителе, который убил его драгоценную Минди.

И Эйсли, его кузине, которая предала его и вышла замуж за Фелана.

Их время придет. Каждый Воитель и Друид из замка Маклаудов заплатит за его страдания, но больше всех Эйсли и Фелан.

И Эванжелина поможет ему в этом.

***

Эви, окруженная камнями, опустила сумки и прикрыла глаза. Казалось, камни мурлыкали. Ее магия разрасталась вокруг нее, крутясь и перекручиваясь быстрее и больше с каждой секундой.

Ощущение было бурным, сила... опьяняющей. Она чувствовала, что ее магия крепла с момента, как она вошла в гору. Могла ли причина быть в камнях, окружавших ее?

“Наконец-то!” — казалось, выкрикивали камни снова и снова.

Еще никогда в своей жизни Эви не чувствовала себя такой нужной. Это вызвало улыбку на ее лице, когда она открыла глаза.

Гранитная плита двери закрылась за ней с мягким стуком. Тогда девушка оказалась заключена в темноту такую сильную и плотную, что она не могла видеть свою руку перед лицом.

“ Фааааакелы . Свет фаааакелов .”

— Свет, — Эви замерла, сглотнув.

Она сконцентрировалась на своей магии и факелах. Несколькими мгновениями спустя, внезапно, факел слева от нее вспыхнул. Один за одним зажигались факелы вдоль длинного коридора, сияющие светом в темноте.

— Куда мне идти? — спросила она.

“Сюда”, — пришел отдаленный ответ.

Эви потянулась за ручками своего багажа и пошла по коридору откуда доносился голос. Если она думала, что это будет легкая прогулка, то ошибалась. Земля была скользкой и влажной. Пол сам по себе был широким, но со множеством впадин и пиков.

Факт того, что некоторые участки пола были стершимися до гладкости ступеньками, заставлял ее опасаться, хотя она знала, скалы не взывали бы к ней, если бы она не была с ними в безопасности.

Те, кто не общался с камнями, не мог понять ее убежденность или уверенность в том, что они могут сделать для нее. Ей никогда не приходилось объяснять этого, и она не уверена, что смогла бы.

Это было глубоко у нее в душе, та вера, которую она возлагала на скалы. Это было частью ее ДНК, и шло рука об руку с ее магией.

Идя по коридору, она проходила множество комнат.

— Я здесь одна?

“ Да . Только ты .”

— Тогда для кого все эти комнаты?

“ Из прошлого .”

Прошлое? Может, сейчас она получит ответы на бесконечные вопросы.

— Кто был здесь прежде?

“Друиды. Воители. Вирраны. Смертные. Много”, — ответили камни в унисон.

Эви остановилась.

— Здесь были Друиды?

“ Да . Могущественные Друиды .”

— Где они сейчас?

“ Ушла от нас . Она оставила нассс !”

Злость в голосах камней заставила ее вздрогнуть.

— Как давно вы были одни?

“ Сотни лет . Мы были так одиноки , ожидая тебя .”

Эви выпустила одну из багажных ручек и положила ладонь на стену.

— Теперь я здесь. Вы больше не одиноки.

“ Не одиноки . Не одиноки . Мы не одиноки .”

Она провела рукой по камням, ощущая их боль и одиночество. Это были эмоции, которые она очень хорошо понимала. Хотя это не было местом, которое понравилось бы Брайану, гора будет ее убежищем.

Сейчас, это было пристанище. Камни нуждались в ней, а она в них.

Эви сделала глубокий вдох и еще раз потянулась к своему багажу. Камни вели ее по коридору, который шел только вверх и изгибался снова и снова, когда она шла выше и выше в гору.

Ее дыхание было неровным и начало колоть в боку, когда она пришла к открытой двери.

— Мне, в самом деле, нужно тащить свою задницу в спортзал или на пробежку. Я такая жалкая.

Теплый свет, исходящий из комнаты привлек ее внимание. Она быстро забыла о том, что была не в форме, и ступила внутрь.

— Ничего себе, — пробормотала она.

Комната была зоной отдыха с факелами на каждой стене. Диван и два кресла нуждались в перетяжке, но кофейный столик и два приставных столика были в приличном состоянии, несмотря на их антикварный вид.

Эви прошла дальше в комнату и заглянула через другую открытую дверь. В ее поле зрения попала кровать и она поспешила войти.

— Невероятно, — сказала она и коснулась кровати с балдахином. Туалетный столик располагался у противоположной стены, с маленьким табуретом перед ним. Здесь был большой сундук, пара стульев и массивный гобелен с черным драконом висел на стене.

— Здесь есть кухня?

“ Используй магию .”

— Мне бы не хотелось. Так здесь нет кухни?

“ Не место для тебяяяя .”

Эви вздохнула, когда на нее стало наваливаться изнеможение. Ей не только нужно заняться уборкой нового жилища, но и придется придумать способ получить еду.

— Хм... а ванна здесь есть?

“ Покажи нам , что тебе нужно .”

Эви коснулась стены и позволила своему разуму заполниться изображение ванной комнаты с большой ванной, душевой кабиной, раковиной и туалетом. Она только заинтересовалась, как сантехника будет работать, когда гора начала трястись.

Почти мгновенно задняя часть комнаты начала дрожать, когда скалы изменялись и сдвигались. Эви в страхе смотрела, как создался еще один дверной проем.

Когда вибрация прекратилась, она подошла к дверному проему, и у нее перехватило дыхание. Изображение, которое было у нее в голове, оказалось перед ней. Ванна не была фарфоровая или на ножках. Вместо этого, она была сделана из камней, окружающих ее. Тоже самое с душем, туалетом и раковиной.

Даже смесители были сделаны из камня. Она никогда не была так поражена. Эви, совершенно очарованная, пробежала пальцами по гладкому камню.

— Это именно то, что я воображала. Ну, за исключением проточной воды.

“ Используй свою магию .”

Казалось, что это ответ камней на все. Она могла обладать магией и знать, как ей пользоваться, но Эви прожила свою жизнь без этого. Если только это не было важно.

Посмеет ли она использовать ее на что-то столь простое, как проточная вода и еда?

Вдруг, ей в голову пришла мысль.

— Сточные дождевые воды. Можете вы собрать их для меня?

Гора задрожала еще на несколько минут.

“ Да . Она будет направлена в эту комнату , когда ты захочешь .”

Эви рассмеялась и закружилась по комнате. Это все, должно быть, сон. Как что-то может быть таким невероятным и магическим в одно и тоже время? И для нее?

— Спасибо! — воскликнула она. — Спасибо большое!

Снова камни, казалось, мурлыкали от удовольствия. Она знала, что они чувствовали.

Она собиралась упасть в кровать, когда увидела пыль и паутину. Эви немного поколебалась, прежде чем использовать магию, чтобы привести в порядок спальню и гостиную силой мысли.

— Остальное сделаю завтра вручную. Просто сейчас я слишком уставшая, — сказала она себе, падая на уже чистую постель.

Она рассмеялась от того, насколько мягкими были матрацы. И это были матрацы, а не наполненные соломой тюфяки, как она ожидала. Камни говорили о сотях лет, но она начинала думать, что это было не так давно.

Эви скинула мокрые сапоги и просидела довольно долго, стаскивая ее промокшую одежду, прежде чем уютно устроиться под толстыми одеялами.

Если камни были правы, и она могла использовать магию для всего, тогда она могла сделать все так хорошо и уютно, как она хотела.

Были некоторые современные удобства, которые Эви упустила, такие как горячая вода для чая или для ванны, очаг для огня и плита. Но она сделает их.

Главное, что она в безопасности. Ни коим образом, камни не впустят никого, не предупредив ее.

Глава 5

Малкольм часами смотрел на Керн Тул. Воспоминания о Дейдре и ужасах, которые она творила, наполняли его до тех пор, пока он не мог отличить, что было воспоминаниями, а что реальностью.

Его охватили ярость и страх того момента, когда он превратился в Воителя. Воспоминания об этом вернули его в тот роковой день, когда его разрывало изнутри на части только для того, чтобы возродиться с ненавистным голосом в его голове.

В этих воспоминаниях Дейдре вернулась во всем своем великолепии. Ее красота, искаженная злом, живущим внутри нее, и ее длинные белые волосы, которые она использовала как оружие. Ее стремление править миром и пренебрежение к жизни, обрушились на него, руша стену, которую он возвел в сознании, чтобы отгородиться от подобных воспоминаний.

Малкольм обхватил голову руками, когда вспомнил крики смерти и отчаяния в недрах горы. Он зажмурил глаза, вспоминая, с какой легкостью убил Дейдре.

Каким человеком он был?

Но он не был человеком. Он был монстром, злодеем, не подходящим ни для чьей компании.

Он опустил голову и открыл глаза. Заглядывать в прошлое было бессмысленно. Он сделал свой выбор. Он знал, какими будут последствия, и он будет рад заплатить, когда настанет время.

Малкольм начал тянуться за телефоном, чтобы предупредить замок о новом Друиде в горе Дейдре. Но остановился в последнюю минуту, когда подумал о Ларене.

Его кузина все еще разбиралась со всем, что пули Х90, заполненные кровью Драу, сделали с ней. Одна капля крови Драу могла убить Воителя. Джейсон Уоллес сделал что-то, чтобы усилить эффект Х90.

Ларена умерла прежде, чем Друиды смогли помочь ей. Каким-то образом, она нашла обратный путь к Фэллону. Малкольм до сих пор не понимал как это произошло, но в магии было много того, чего он не понимал.

Малкольм смахнул с лица мокрые волосы, обдумывая ситуацию. Если он позовет других Воителей, Фэллон доставит Друида в замок. Когда-то Фэллон поставил себе цель спасти столько Друидов, сколько сможет, от зла, которое стремилось уничтожить все на своем пути.

Казалось, никто не понимал, что без Друидов они не были бы втянуты в весь этот беспорядок. Был только один выход: убить Друида.

Вспышка ясных голубых глаз цвета летнего неба промелькнула в памяти Малкольма. Он отбросил это воспоминание в сторону. Красивая или нет, Друид умрет.

Только одна причина могла привести Друида обратно в Керн Тул. Она была злом.

Или собиралась обратиться в зло.

Малкольм нахмурился. Он чувствовал ее магию. Она была чистой и притягательной, сияющей и чувственной. Она была... ослепительна. Ни каким образом девушка не могла замаскировать свою магию от него.

Еще он не мог понять, почему Маи была в таком пропитанном злом месте. То, что происходило в Керн Тул, было непередаваемо. Огромное количество Друидов, которые умерли от рук Дейдре, когда она забирала их магию, было немыслимо. И количество людей, захваченных и заточенных, в надежде, что в них заключен бог, было невообразимо.

Более тысячи лет зло управляло горой. Такие злодеяния оставили отметину. Отметину, которая останется навсегда. Если Друид не знала, где находится, значит, она может быть в опасности.

Малкольм обнаружил, что разрывается на части. Он мог войти в гору и противостоять Друиду. Или мог позволить ей остаться там, где она, скорее всего, умрет или обратится в зло. Тогда он сможет убить ее.

Он обернулся и взглянул через плечо на лес. Олень все еще был там, ожидая, что Воитель возобновит охоту. Не важно, как сильно он хотел вернуться к лесу, он не мог.

По какой-то причине он повстречал Друида. Теперь ее жизнь и смерть были в его руках. В то время как другие Воители могли испытывать к ней доброту или терпение, Малкольм был на такое не способен.

Он будет оценивать ее, как холодный расчетливый зверь, каким он был. Если она покинет Керн Тул, он мог направить ее к замку Маклаудов.

Если она останется, его долгом будет лишить ее жизни. Было достаточно проблем из-за одного могущественного Драу. Не хватало еще одного.

Обостренный слух Малкольма уловил легкий свист сверху. Он резко взглянул в небо, всматриваясь в облака. Было похоже, что Король Драконов наблюдал за ним.

Драконы были такими же бессмертными, как и он, но, в отличие от Воителей, они обитали здесь с начала времен. Они могли превращаться из драконов в людей и обратно. Их долгом было сохранять мир между драконами и людьми, поэтому, когда миллионы лет назад разразилась война, они отправили своих драконов в другую реальность.

Короли остались, могущественные и влиятельные. Они прикрывались “Дреаган Индастрис”, которая к тому же производила самый востребованный в мире виски — Дреаган.

Малкольм несколько минут исследовал небо, не найдя ни следа дракона, не слыша ничего, что напоминало бы звук взмаха крыльев, рассекающих воздух.

Что было хорошо. Он не хотел ни с кем объясняться. Чем дальше он был от других, тем лучше. Они могли не видеть этого сейчас, но, в конечном счете, поймут, когда придет время охотиться на него. Всегда легче охотиться на того, кого не знаешь, чем убить друга.

Малкольм снова повернулся лицом к Керн Тул. Он никогда не хотел возвращаться, но похоже, ему еще раз придется вернуться в Ад.

Он не сомневался, что камни уже знали, что он здесь. Хотя сообщили они об этом Друиду или нет, он не был уверен. Дейдре позаботилась, чтобы, кроме основного входа, ее Воители имели возможность беспрепятственно входить и выходить из горы.

Малкольм побежал трусцой вокруг горы, с каждым шагом сожалея о принятом решении. Когда он, наконец, достиг своей цели, камни сдвинулись, загораживая вход.

Он не стал утруждаться, пытаясь сдвинуть большой валун. В недрах Керн Тул появился новый Друид, и гора будет делать все, чтобы защитить ее.

Малкольм наклонился ближе и сказал на гэльском:

— Fosgail, откройся.

У камней не было выбора, кроме как позволить ему войти. Он подождал, пока валун откатится, и вход еще раз откроется.

С небольшим колебанием Малкольм вошел в гору. Несколько секунд он просто стоял в тишине. Камни могли в ту же секунду схватить его, но они пропустили его через маленькую комнату дальше, вглубь горы.

Он знал, что было единственное место, куда камни могли проводить Друида. Ботинки Малкольма бесшумно ступали по камням, когда он шел к старой комнате Дейдре.

Факелы горели, чтобы разогнать тени по сторонам, но для Малкольма это делало тени только более глубокими, более зловещими. Зло от камней впивалось в него, пока не окутало.

Он не был уверен, что именно обнаружит, когда достигнет комнаты Дейдре, но это точно не спящий Друид, закрытый под горой одеял.

Она лежала на боку, одна рука была под щекой, ее темно-каштановые локоны струились по подушке позади нее. Губы, полные и соблазнительные, были слегка приоткрыты, и ее дыхание было глубоким и ровным.

Он хотел понаблюдать за ней пару дней, чтобы понять, что она из себя представляет, но камни, несомненно, расскажут ей, что он здесь.

У него оставалось несколько вариантов. Он мог уйти. Он мог устроиться поудобнее на одном из стульев и подождать ее пробуждения. Или он мог пойти в другую часть горы и ждать.

Малкольм обдумал все три варианта и их последствия. Каждый был по-своему привлекателен, но, в конце концов, в самом деле был только один вариант.

***

Эви не была уверена, что выдернуло ее из столь необходимого сна. В одно мгновение она спала, а в другое открыла глаза, чтобы обнаружить мужчину, склонившегося над ней.

Она вздохнула и обнаружила, что смотрит в самые захватывающие лазурные глаза, цвета светлых сапфиров. Они сверкали, как драгоценные камни, когда он беспристрастно смотрел на нее.

— Что ты здесь делаешь?

Его голос, темный, богатый и знойный, направил дрожь вниз по ее спине, чтобы обосноваться в теплой влаге между ее ног. Его светлые, золотистые волосы мокрыми, запутанными прядями свисали до плеч.

— Ты меня не слышишь? Что ты тут делаешь? — потребовал он снова, его тон был не терпящим возражений.

Она хотела ответить ему, но была загипнотизирована тем, что видели ее глаза. Даже сквозь густые заросли бороды она заметила его угловатую челюсть, сильный подбородок и скулы, настолько высокие, что они могли бы порезать ее.

Потом она увидела шрамы. Он не прятался за ними, но выставлял их, как будто ожидая, что какая-то бедная душа попытается его жалеть.

Потребовался всего один взгляд, чтобы разглядеть, что у него было пять глубоких шрамов, которые разрезали его лицо от левого виска до правой стороны рта. Один даже проходил через глаз, что заставило ее задуматься, как он не потерял его.

— Ответь мне, — прорычал он грозно.

Эви быстро перевела взгляд назад к его глазам и нервно облизнула губы, хотя пыталась оставаться спокойной.

— Мне нужно было место, чтобы остаться.

— И как ты узнала об этом месте?

В его тоне было что-то, что сказало ей, будто он точно знал, как она нашла это место. После всей этой беготни, пряток, она, наконец-то, нашла пристанище, где чувствовала себя в безопасности. Она страшно устала бояться. Ее наполнила волна гнева.

— Не надо меня поучать.

— Ага, — пробормотал он. — Да ты с характером.

Только тогда она смогла оторвать свое внимание от великолепного и пугающего образчика перед ней, и начала, наконец, услышала камни. Они оглушали, выкрикивая ее имя снова и снова. Одно слово и она могла приказать камням схватить мужчину, и до этого могло дойти, но она не была готова сделать этот шаг. Пока.

Простое знание, что у нее есть такая возможность, придало ей храбрости противостоять ему.

— Ты здесь живешь? — спросила она.

— Я первый задал тебе вопрос.

Она вытащила руки из под одеял и толкнула его в грудь. Он был, как гранитная стена, жесткий и неподвижный. Ее руки покалывало от прикосновения, тепло и сила, которые она ощущала, побуждали прикоснуться к нему снова, чтобы изучить мощные мышцы, которые она чувствовала под его грубой рубашкой.

Когда он не пошевелился, это сделала она. Эви выбралась из под одеял и встала с противоположной стороны кровати. И только тогда поняла, что на ней не было ничего, кроме лифчика и трусиков, так как она была слишком уставшей, чтобы рыться в багаже в поисках пижамы. Она поспешно схватила одно из одеял и прижала к себе.

Он скользнул по ней взглядом, но в его глазах не вспыхнуло желания. Она должна быть благодарна. Так как она могла только восхищаться мужчиной, стоящим перед ней. Он стоял, высокий и доминирующий, большой и впечатляющий. Его руки были спокойно опущены, опровергая бдительность, которую она заметила в нем.

Он носил угольно серую футболку, будто это была его вторая кожа. Она обрисовывала каждую мышцу и впадинку его тела, заставляя ее желать сорвать футболку и увидеть его во всем великолепии.

Темные джинсы все еще были мокрыми от дождя и низко сидели на бедрах. У нее было безумное желание попросить его повернуться, чтобы она могла рассмотреть его зад.

Эви позволила своему взгляду метнуться обратно от его аккуратных бедер к невозможно широкой груди. Тогда она и увидела еще больше шрамов на его шее, наполовину прикрытых волосами и рубашкой.

Он стоял в дверном проеме, опасный и массивный, с аппетитным телом и захватывающими лазурными глазами. Он был сексом в наиболее первобытной и дикой форме.

И она не могла поверить, что он был в пределах досягаемости.

Его глубокий, знойный голос сам по себе был оружием, но в сочетании с его глазами и твердым, словно скала, телом, Эви должна была напрячь мозг, чтобы вспомнить, о чем они говорили.

— Ты задал вопрос, и я ответила. Кажется справедливым, если ты ответишь на мой, — сказала она более спокойным голосом, чем чувствовала, когда встретилась с его глазами.

Из-за этого мужчины ее чувства обострились, ее тело, казалось, оживало рядом с ним. Похоже, оно распознало, что этот очень мужественный, очень властный человек может облегчить боль глубоко внутри нее.

Хотя она не знала, кто он. Вполне вероятно, мужчина мог быть одним из тех, кто взломал ее сайт.

Но ей плевать.

Он смотрел на нее устрашающе, будто она могла быть врагом, но он также был волнующим и возбуждающим.

— Нет.

Она сглотнула и проигнорировала то, какими соблазнительными были его полные губы.

— Послушайте. Я не...

— Нет, я не живу здесь, — сказал он, скрестив руки на груди.

Эви повертела в руках угол одеяла.

— О...

— А теперь. Как ты узнала об этом месте?

Она никогда ни единой душе не говорила, что была Друидом, теперь, когда время пришло, она была не так уж уверена, что хочет говорить об этом.

— Мне сказать? — спросил незнакомец. — Ты Друид, и ты слышишь камни.

Эви была так потрясена, что потребовалось время, чтобы она поняла, что ее рот был открыт от удивления. Запоздало, она закрыла рот и сделала глубокий вдох.

— Ты... ты Друид?

— Даже близко нет.

— Но ты знаешь о Друидах?

Он кивнул.

Эви быстро остановила себя, чтобы не закатить глаза.

— Можешь рассказать мне, что знаешь о них?

— Ты знаешь, что ты Друид и не знаешь о них?

— Это сложно, — сказала она, пожимая плечами. — Ты расскажешь мне, кто ты?

— Я худшее, что может встретиться тебе на пути, Друид.

Глава 6

Фернесс , Шотландия .

— Мне это не нравится, — сказал Фелан, шагая вдоль огромного окна, во всю стену, в гостиной Харона, расположенной над таверной. — Малкольм отдаляется все больше и больше. Это не сулит ничего хорошего.

Харон поставил свой бокал на кофейный столик и положил руку на колено Лауры.

— У нас всегда есть Брок, чтобы найти его.

Фелан остановился, когда Эйсли встала перед ним. Ее светло-карие глаза выражали обеспокоенность. Он потянул длинный локон ее темных волос.

— Ещё не время.

Со своей силой Воителя и умением находить кого угодно, где угодно, Брок был идеальным выбором. Но Фелан не был готов к тому, чтобы в замке узнали, как его беспокоил Малкольм.

— От Ларены что-то слышно? — спросила Эйсли.

— Нет. С тех пор, как Фэллон сказал нам, что Бритт близка к завершению создания антидота, который может помочь, — ответил Харон.

Фелан обернулся, чтобы посмотреть в окно. Темнота не могла скрыть густые облака, заполнившие небо. Это был тоскливый день. Холодный, с моросящим дождем, который, казалось, не скоро прекратится.

— Напиши ему снова, — предложила Лаура.

Фелан закрыл глаза, когда Эйсли подошла сзади и обняла его. Она прислонилась щекой к спине мужа, а он накрыл ее руки своими.

— Это ничего не даст. Малкольм ответит, когда сам захочет.

— Он держался на расстоянии от всех нас, — сказал Харон. — Я не предполагал, что он поступит также с Лареной.

— Именно это говорит мне, что дела плохи.

Эйсли стиснула его.

— Ты же сам сказал, что не надеялся, будто он согласится встретиться с нами.

— Нет, — Фелан обернулся и притянул жену к себе, — не надеялся, но еще у меня такое чувство, что с ним что-то происходит. Раньше он разговаривал. Теперь он даже этого не делает.

Харон поднялся на ноги и, наполнив вином бокал, вручил его Лауре.

— Как ты думаешь, насколько он близок к краю?

— Очень, — сказал Феллан с гримасой. Он хотел бы, чтобы это было неправдой, но он мельком увидел это в глазах Малкольма, когда они в последний раз участвовали в сражении.

— Ты не видел в Керн Туле того, что видел я, — сказал Харон. — Есть люди, которых нельзя спасти, Фелан, не важно, как сильно кто-то этого хочет. Такое случается с Воителями, принявшими это решение.

Фелан был в курсе того, что пришлось пережить Харону и другим от рук Дейдре. Но он перенес нечто иное, что ни один из них никогда не поймет.

Возможно, это привело его к желанию помочь Малкольму. Фелан раньше был в таком же положении. Каким-то образом он нашел путь назад. Он хотел, чтобы такой же шанс был и у Малкольма.

— Все, что ты сказал, правда, но Малкольм другой. Ты это знаешь, — возразил Фелан. — Он не страдал в недрах этой адской горы. Сперва Дейдре пыталась убить его.

Лаура выпрямила свои длинные скрещенные ноги, одетые в джинсы, и встала с дивана с бокалом вина в руке.

— Никто из вас не был в замке в то время, когда Малкольм восстанавливался от тех ран. Если бы мы могли получить ещё чье-нибудь мнение о том, каким он был, это могло бы помочь.

Фелан затряс головой прежде, чем она закончила говорить.

— Это хорошая идея, но я не готов втягивать остальных. Фэллон и Ларена будут волноваться. Им обоим надо сосредоточиться на том, чтобы улучшить состояние Ларены.

— Не говоря уже о следующей атаке Джейсона, — добавила Эйсли.

Фелан сильнее обнял Эйсли. Всего несколько недель назад Уолллес практически забрал ее у него. Но Эйсли возродилась из пепла, узнав от своих предков, что она Феникс. Если бы этого не произошло, Фелан стал бы таким же, как и Малкольм.

— Для всех будет лучше, если Джейсон умрет, — сказала Лаура с дрожью.

Фелан наблюдал за тем, как Харон притянул свою жену в объятья и прошептал ей что-то, заставившее Лауру улыбнуться. Если бы кто-то год назад сказал Фелану, что он и Харон найдут свои пары, он бы рассмеялся.

Теперь, казалось, что Эйсли и Лаура всегда были частью них, просто ждали, когда смогут соединить свои жизни вместе. Единственное, что знал Фелан, так это то, что он не сможет выжить без Эйсли.

— Я знаю своего кузена достаточно хорошо, чтобы понимать, что он нанесет удар, когда мы будем ожидать этого меньше всего, — поизнесла Эйсли в тишине.

Фелан встретился взглядом с Хароном, и на их губах расплылись улыбки.

— Ты думаешь о том же, что и я?

Харон усмехнулся.

— О, да.

— Потрудитесь посвятить нас? — спросила Лаура, убирая свои длинные, темные волосы за ухо.

— Мы атакуем его так же, как когда-то Деклана, — ответил Фелан.

Эйсли высвободилась из его объятий и посмотрела на него со страхом и тревогой.

— Вы не можете.

— Мы можем, и мы сделаем.

— Нет. Ты не понимаешь, Фелан. Джейсон сейчас более могущественен. Если он смог вернуться из мертвых, восстановив новое тело и став сильнее, как ты собираешься атаковать его, чтобы уничтожить? Если ты сделаешь это, Джейсон убьет тебя.

— Он пытался. И не смог.

Лаура поставила бокал.

— Эйсли права. Я пошла против Джейсона прежде, чем его силы возросли. Так же я была частью этой битвы до того, как он увеличил свою мощь. Он изменился.

— Мы знаем, — сказал Харон. — Воители чувствуют магию Друидов. Ни одна из вас не может сказать того, что мы уже не знаем.

— Тогда зачем делать такой глупый шаг? — Спросила Эйсли Фелана. — Ты не понимаешь? Я не смогу жить без тебя.

Фелан притянул ее в свои объятья. Он положил подбородок на ее макушку и просто держал ее. Она дрожала не потому, что думала, будто он не сможет убить Уоллеса, а потому, что слишком хорошо знала, на что способен Джейсон.

— Уоллес все еще хочет взять реванш над тобой, — сказал ей Фелан. — Я уверен, он знает, что ты возродилась. Он придет за тобой.

Харон громко вздохнул.

— Мы не можем ждать, пока он нападет. Эйсли утверждает, что мы не должны нападать первыми. Что же нам тогда делать?

— Устроить ловушку? — предложила Лаура.

— В прошлый раз это не сработало, — сказала Эйсли. — Он заранее знал, что планируется.

— Тогда что? — спросил Фелан. — У меня нет идей, милая.

Стук в окно, позади него, заставил Фелана резко обернуться и увидел на балконе Рамзи и Логана, заглядывающих внутрь. Харон помахал им, приглашая войти, в то время как Логан открыл раздвижную дверь и ступил внутрь.

— Что привело сюда вас двоих? — спросил Фелан.

Рамзи направил на него взгляд своих серебристых глаз.

— Девочки волновались об Эйсли и Лауре. И Фэллон хотел, чтобы мы проверили вас двоих.

— Как видите, мы в порядке, — сказал Харон.

Логан принял от Харона стакан, наполненный виски.

— Я бы поверил тебе, если бы не страх, исходящий от ваших женщин, который я ощущаю.

Фелан почесал подбородок после того, как Эйсли придвинулась к нему.

— А чего вы ожидали, если Уоллес все еще бродит где-то там?

— Фэллон считает также, — сказал Рамзи. — Мы все будем в большей безопасности в замке Маклаудов.

— Нигде не безопасно, — сказала Эйсли и развернулась, направляясь к дивану.

Фелан всю жизнь сражался против Драу, вознамерившихся поработить весь мир. Эйсли не по наслышке знала, на что способен Уоллес, чтобы убедиться, что никто даже не подумает предать его.

Джейсон убил родителей Эйсли. Сама же девушка была ранена и до сих пор носила шрам, которым одарил ее Уоллес, когда думал, что она может сбежать. В последней битве этот ублюдок показал Эйсли, как могла бы выглядеть ее малышка, умершая через несколько часов после рождения. Одно это чуть не убило ее.

Что, если Уоллес попытается снова? Фелан не был уверен, что хотел выяснять, но он также не мог спрятать голову в песок и прикинуться, будто ничего не происходит.

Он был Воителем, и знал ли Драу, впервые высвободивший их богов из Ада, что именно Воители покончат с Драу.

— Кто-нибудь из вас разговаривал с Малкольмом? — спросил Харон.

Фелан разочарованно прорычал и отвернулся. Но прежде чем отвернуться, успел отметить, что Рамзи нахмурился.

— А что? — спросил Логан.

Харон закатил глаза.

— Ты не можешь просто ответить на чертов вопрос?

— Это было бы слишком просто, — сказал Логан с ухмылкой. — К тому же, мне нравится раздражать тебя.

Рамзи скрестил руки на груди.

— Нет, мы не говорили. А вы?

— В некотором смысле, — ответил Харон.

Логан раздраженно проворчал.

— Что, черт возьми, это значит?

— Это значит, что он прислал мне сообщение, — заявил Фелан. Оба Воителя уставились на него. — Я звонил Малкольму больше недели назад, когда был с Эйсли и пытался во всем разобраться. Мы оба искали Уоллеса, и я изредка с ним созванивался. Он делал тоже самое.

— А теперь? — спросил Рамзи.

— Теперь у меня есть сообщение, в котором говорится, что он в порядке.

Логан осушил стакан виски и двинулся, чтобы налить себе другой.

— Это больше, чем получили Ларена и Фэллон. Считай себя везунчиком.

Фелан надеялся, что тема закрыта. По крайней мере до тех пор, пока они не будут знать больше о том, что происходит с Малкольмом. Но, как всегда, Рамзи слышал больше, чем просто слова.

— Вы волнуетесь за него.

Фелан взглянул на Эйсли, девушка слегка кивнула ему.

— Да, — вздохнув, признался он. — Поклянитесь, что информация останется только между нами.

— Согласен, — заявил Рамзи.

Прежде чем ответить, Логан пристально и долго смотрел на Фелана:

— Даю слово.

Фелан сел на ближайший стул и, поставив локти на колени, погрузил пальцы в волосы.

— Я думаю, что Малкольм отдаляется.

— Ларена подозревала это, — сказал Логан. — Поэтому она и Фэллон продолжают пытаться вернуть его в замок.

— Сейчас этого не достаточно. Я видел это в глазах Малкольма во время сражения. Если он переступит эту черту, для него не будет возврата.

Рамзи опустил руки.

— Тогда мы найдем его.

— Легче сказать, чем сделать, — сказал Харон.

— Брок не единственный, кто может найти кого-то. Это быстрее и легче, но, все же, не единственный способ, — заявил Рамзи.

Впервые, за много дней Фелан понял, что, возможно, все же есть способ помочь Малкольму.

— Что будет, когда мы найдем его?

— Это самая интересная часть, — Рамзи посмотрел на каждого в комнате. — Было время, когда Хейден был в похожем положении. И именно Айла вернула его обратно.

Логан поперхнулся виски.

— Ты говоришь мне, что нам надо каким-то образом найти Малкольму женщину?

— Должен быть другой способ, — сказала Лаура, наморщив лоб.

Фелан поднял голову и усмехнулся.

— Есть. Мы дадим ему понять, что он нужен нам. Ни разу он не отказался присоединиться к нам в битве с Драу. Забудьте о поисках женщины для него. Дайте ему кого-то убить, дайте ему повод сосредоточиться на помощи нам.

— Мне это нравится, — сказал Логан. — Я и не предполагал, что у тебя есть план.

Рамзи взял стакан из руки Логана и осушил его одним глотком. Затем встретился с Феланом взглядом.

— Ты хочешь пойти за Уоллесом.

Фелан кивнул.

— Это единственный способ.

— Разве мы только что не говорили об этом? — Спросила Лаура Харона прежде, чем взглянуть на Фелана. Чем больше девушка злилась, тем отчетливее становился ее английский акцент. — Я совершенно уверена, что мы решили, атаковать его было бы неправильно, и попытки загнать Джейсона в ловушку тоже не сработают. Или мне просто приснился этот разговор?

— Нет, любимая, — ответил Харон, взяв ее руки, и поцеловал пальчики. — Хотя, похоже, у нас может снова возникнуть этот разговор. Это не только из-за Малкольма. Уничтожить Уоллеса — это самый важный пункт в списке текущих дел.

Взгляд Фелана, как всегда, обратился к Эйсли. Она была его маяком, его безопасной гаванью в предательском мире, в котором они жили. Ему была нужна ее поддержка в этом деле, но он не хотел просить ее. Она и так уже многое пережила.

— Если мы собираемся это сделать, тогда вам нужна я, — сказала она.

— Эйсли...

— Я — Феникс, помнишь? — перебила она его.

Рамзи резко взглянул своими серебряными глазами на неё.

— И это тоже может пригодиться.

Глава 7

Малкольм ожидал, что Друид применит магию, чтобы защитить себя. Вместо этого она просто смотрела на него немигающими ясно-голубыми глазами. Тогда он понял, что девушка смотрит на его шрамы.

Обычно Малкольм не обращал внимания на тех, кто таращился на него, но под пристальным взглядом Друида он начал испытывать чувство дискомфорта. Он искал в ее взгляде сочувствие или жалость, которая неизбежно появлялась в глазах людей. Как ни странно, там не было ничего, кроме откровенного любопытства и, неужели, те вспышки, которые он видел в голубых глубинах ее глаз были признаками удовольствия?

Это было неправильно. Никто столь прекрасный не будет смотреть на него так. Он был поврежден, изуродован — изнутри и снаружи.

— Ты не боишься меня? — спросил он, прежде чем смог остановить себя.

Она слегка пожала плечами, осторожно придерживая прикрывавшее ее одеяло.

— Ты сказал, что ты не Друид.

— И?

— И это значит, что ты не сможешь ничего сделать, если я решу использовать магию на тебе.

Несколько секунд Малкольм мог только глазеть на женщину. Она не знала о Воителях? Была ли она столь наивна, чтобы открыто использовать свою магию?

Или это было из-за того, что девушка была в курсе, кто он, и не волновалась, потому что знала, что сможет контролировать его, если понадобится.

Малкольм приподнял подбородок вверх и посмотрел на нее сверху вниз. Девушка была среднего роста, но держала зрительный контакт с ним, прислонившись спиной к камням. Он видел ее пальцы, распростертые на камнях, будто она слушала то, что они говорят про него.

С помощью единственного слова она могла сделать так, чтобы он оказался притянутым к камням, как пленник. Он видел, как Дейдре делала это. Выжидательно наблюдая, что она сделает, Малкольм обнаружил, что маленькая Друидка волнует его больше, чем кто-либо прежде в его жизни.

Взгляд ее голубых глаз стал отстраненным, ее голова наклонилась.

— Малкольм Монро.

Как он и предполагал. Камни сказали ей, кто он, но сказали ли они ей все? Ничто не опровергало чистоту ее магии. Она не была Драу — по крайней мере, пока. Может, камни знали, что она может уйти, если узнает, что произошло в горе?

Он решил двигаться вперед и просмотреть, как много камни сказали ей.

— Да.

Она моргнула, еще раз фокусируясь на нем.

— Все, что камни сказали мне — это твое имя. Еще они сказали, что мне надо заставить тебя уйти.

— Вот как?

— Ты не кажешься удивленным.

— Я и не удивлен. Я знал последнего Друида, управляющего камнями.

Ее глаза увеличились от любопытства.

— В самом деле? Кто она была? Что ты можешь рассказать мне о ней?

— Спроси у камней.

Это остановило ее.

— Ты не спросил мое имя.

— Мне не нужно это знать, — солгал он. К его удивлению, ему очень нужно было ее имя. Поэтому Малкольм и не спрашивал. Было довольно и того, что он не мог прекратить пялиться на нее, наслаждаясь ее магией. Она была завораживающей.

— Нам обоим надо покинуть это место.

Она покачала головой, ее влажные волосы красиво вились вокруг лица.

— Я не могу. Я здесь в безопасности.

— От кого ты убегаешь?

— Может, от тебя?

Он вопросительно приподнял брови. Что-то заставляет ее убегать. Интересно.

— Это камни сказали, что кто-то гонится за тобой?

— Если бы, — сказала она, закатывая глаза. — Они сказали мне прийти сюда, чтобы я могла спрятаться. Никто не должен был знать, что я здесь. — Она нахмурилась. — Как ты узнал об этом?

Малкольм не собирался позволять ей рассказывать слишком много в столь короткое время. Чем меньше она о нем знает, тем лучше.

— Я чувствую твою магию.

— Ты можешь чувствовать мою магию? На что это похоже?

На солнечный свет. Гармонию.

Надежду.

Этого он ей не скажет. Может, когда-нибудь.

Вместо этого он сказал:

— Ну, она не истощающая.

Она неприязненно сморщила нос, ее поза становилась все более непринужденной и расслабленной.

— Это плохо?

— Могло бы быть, если бы твоя магия заставляла меня чувствовать слабость. Это сказало бы мне, что ты обладаешь черной магией. Если бы ты была Драу, я бы убил тебя.

— Ты сказал это так спокойно, будто делаешь это каждый день.

Его молчание было ей ответом.

Друид с трудом сглотнула и переступила с ноги на ногу.

— Ты что, кто-то типа охотника на Друидов или кто-то еще?

— Кто-то еще.

Малкольм наблюдал за красно-оранжевыми отблесками факелов, заманчиво мерцающими на ее коже. Он вспомнил, какими нежными были ее щеки, и обнаружил, что хотел бы проверить и остальную часть ее тела.

Знала ли она, как соблазнительно выглядела, стоя здесь с одеялом, едва прикрывавшим ее и дающим ему возможность мельком увидеть ее стройные ноги и женственные изгибы? Пыталась ли она соблазнить его?

Его тело болело с тех пор, как он впервые взял ее на руки. Чем дольше он стоял около нее, тем сильнее становилась эта боль.

— Ты намеренно не даешь мне исчерпывающих ответов?

Малкольм расставил ноги шире и скрестил руки на груди.

— Ты только сейчас поняла это?

— Отвечать вопросом на вопрос. То, что делала моя мать, — пробормотала она, ее голос был полон сарказма и злости. Ее глаза сузились, глядя на него, когда она оттолкнулась от стены. — Камням ты не нравишься.

— Чувство взаимное.

Она громко фыркнула.

— Они камни. Как они могут тебе не нравиться? Они ничего тебе не сделали.

— Правда? Откуда ты знаешь? Только потому, что камни не рассказали тебе, не может означать, что это правда, Друид.

— Тогда ты расскажи.

Малкольм шел прямо в расставленную ловушку, не понимая этого. Удивительное ощущение ее магии, окружавшей его, не давало сосредоточиться. Ее магия обрушивалась на него, как волны на скалы в замке Маклаудов — неистово и неумолимо. Но, все же, прекрасно и маняще.

Он хотел сидеть и впитывать прекрасную сущность ее магии. Но он не мог. Это было не справедливо по отношению к ней.

— Ты не хочешь, чтобы камни рассказали о твоем прошлом, но и сам не собираешься рассказать? — спросила она с легким покачиванием головы. — Что я должна думать?

— Мне наплевать, что ты думаешь, Друид.

— Вот как? Ты забыл, что я владею магией?

Как он мог забыть, когда она полностью его окутывала? Его тело возбудилось при первом ощущении ее магии, и чем дольше Малкольм находился рядом с ней, тем больше он жаждал.

Всего лишь тонкое полотно скрывало соблазнительный вид голой кожи и бирюзовых лифчика и трусиков. Он мог сорвать покрывало с нее. Если бы посмел.

И в этот момент он осмелился.

— Ты уверена, что твоя магия сработает на мне?

Она позволила руке не удерживать одеяло, прижатое к ее бедру.

— Ты невозможен.

— Если ты убегаешь от чего-то, тогда ты не должна доверять никому.

— Ты пришел сюда, чтобы напугать меня, и это сработало. Теперь можешь уходить.

Он внимательно изучал ее. Возможно, сперва она его и боялась, но теперь нет. Очень плохо, что она не понимала, что соблазняет монстра, чье желание возрастает с каждым вздохом.

— Почему ты не веришь, что я тот, кто преследует тебя?

— Потому что ты не спрашиваешь о том, о чем спросили бы они.

— Понятно. — С большим усилием он повернулся и направился к двери. Прежде чем дойти до двери, он остановился и взглянул на нее через плечо. Темный локон волос провоцирующе лежал на ее груди, будто умоляя потянуть за него. И затем обхватить ее грудь.

— Ты подвергаешь свою душу опасности, оставаясь здесь, Друид. Сделай нам обоим одолжение. Уходи, пока можешь.

— Я не могу, — прошептала она.

Он встретил ее голубой взгляд и попытался подумать, что прежний он, человек, которым он был раньше, до того, как его покалечили, сказал бы ей правду. Он бы очаровал ее, чтобы получить то, чего хотел, заставил бы думать, как он.

Очень плохо, что в нем не осталось ничего из прошлой жизни. Сейчас в нем была только холодность и жестокость. Внутри него жило чудовище, но что еще хуже, он превратился в монстра как внутри, так и снаружи.

— Это очень плохо, Друид.

Затем он ушел. Как бы ему не хотелось остаться возле ее магии, он заставил себя покинуть комнату. Но не гору.

Он хотел, как можно дальше оказаться от Керн Тул, но обнаружил себя оставшимся в холодной, зловещей глыбине. Хотя Малкольм точно не мог сказать почему. Он мог позвонить Фэллону, и тот бы вытащил Друида, спасая его от необходимости продолжать уговоры или заставлять ее уйти.

Мужчина прошел по извилистому, с чередой поворотов, коридору до комнаты, которая была предоставлена ему, когда он был здесь с Дейдре. Он находился двумя уровнями ниже Друида, но это не мешало ее магии достичь его.

Малкольм стоял в дверном проеме и смотрел на скудно обставленную комнату. Там была только кровать и маленький столик. В действительности, он никогда не заходил в это помещение.

Когда Дейдре предоставила ее ему, он даже не заглянул в нее. Пусть он и был обязан находиться с ней в горе, но это не означало, что он должен был спать в этой комнате.

Малкольм покинул комнату и захлопнул дверь. Он и в этот раз тоже не будет спать здесь.

***

Эви хотела позвать Малкольма обратно. Она прикусила губу, чтобы не поддаться этому порыву. Очевидно, что она не нравилась этому невыносимо прекрасному мужчине. Хотя девушка не понимала почему.

Ее раздражало, что он даже не спросил ее имя. Но больше всего Эви тревожила нехватка информации, которую ей дали камни о нем.

Все, что они продолжали повторять, даже сейчас, что ей нужно заставить его уйти. Или убить его.

Эви не была убийцей. Возможно, Малкольм и напугал ее сначала, но он не причинил ей вреда. Безразличие, которое она увидела в его лазурном взгляде, оставило холодную боль в ее груди.

В его глазах была пустота, такая мрачность, что ей хотелось плакать. Как мог кто-то быть настолько опустошенным в душе? Казалось, что каждая эмоция была разорвана, как будто он был мертв внутри.

Несмотря на это, Эви знала, что он отвечал за каждое слово, когда говорил, что заставит ее покинуть гору. Чего она не могла сделать.

— Я могу попытаться объяснить. Может, он поможет.

Как только она произнесла эти слова, сразу же поняла, что они не были правдой. Это было очень плохо, потому что она была уверена, Малкольм, с его бугрящимися мышцами и тяжелым взглядом, мог остановить любого на их пути.

“ Нет . Заставь его уйти .”

— Почему он вам так не нравится?

Сперва тишина встретила ее вопрос.

Эви сделала глубокий вдох и попыталась снова.

— Кем был Друид, который был здесь до меня? Тот, кто говорил с вами?

“Дейдре!” — Заговорили камни в унисон, практически оглушив ее своим криком.

Дейдре? Кто была эта Дейдре? И почему это заставляет Малкольма принуждать ее покинуть гору?

— Расскажите мне о ней, — попросила она камни.

“ Могущественная . Она была могущественной ! Она не должна была умереть . Предана . Она была предана !”

— Она была могущественной и могла говорить с вами. Вы очень о ней заботились.

“ Она была нашей госпожой .”

— Для чего она использовала Керн Тул?

“ Ее дом . Это был ее дом .”

— Так она не была здесь в безопасности.

“ Она покинула нас .”

Снова этот плач, как будто камни были в трауре по этой Дейдре. И они не были рады тому, что она ушла. Эви хотела знать больше, но у нее было такое ощущение, что камни так далеки в своем горе, что ничего ей не скажут сейчас.

Она забралась обратно в постель и вдруг поняла, что ее взгляд обращен к двери. Куда исчез Малкольм? Она надеялась, что он все еще в горе, потому что у нее были к нему еще вопросы.

Плюс, она хотела, чтобы он спросил ее имя. Почему этот проклятый человек не спросил ее имя? Это было в наивысшей степени грубо, и еще, казалось, соответствовало ему.

Эви скользнула обратно в кровать и натянула одеяло до подбородка. В горе было прохладно. Думы о том, как бы она чувствовала себя, если бы прикоснулась к мускулистой груди Малкольма, помогли ей согреться.

Девушка перебирала в уме весь их разговор. Вот тогда-то она и припомнила его упоминание о Друидах. Он знал о них. Надо будет не забыть спросить его о них. Потому что, если он знал их, это значит, что она, возможно, не последняя.

Эви взглянула на часы, была половина седьмого утра. Обычно в это время она была уже на ногах. Но сейчас ее жизнь была далека от обычной. Она позволила своим глазам закрыться, думая о Дейдре, Друидах, лазурных глазах и глубоком, сексуальном голосе, который заставлял ее кровь кипеть.

Глава 8

Малкольм обнаружил маленький тоннель, вырытый Броком, когда тот был в Керн Тул. Так он и нашел единственное место, где мог остаться.

Часами Малкольм сидел на открытом месте и просто смотрел на красоту, окружающую его. Пристанище было пустынное и дикое, суровое и уединенное, но не было другого места на земле, где он хотел бы оказаться.

Зубчатые горы представляли из себя потрясающее зрелище в любое время года. Кернгорм считался одним из лучших горнолыжных районов Шотландии но, несмотря на это, Малкольм не беспокоился, что может кого-то повстречать.

Он недовольно сморщился, его телефон завибрировал в третий раз за последнюю минуту. Когда его мобильник завибрировал в четвертый раз, он выдернул его из заднего кармана и уставился на экран. Фелан. Ублюдок не собирался сдаваться, пытаясь достать его. Сообщение гласило: "Позвони мне, или я найду тебя".

Малкольм знал, что это не было пустой угрозой. Он набрал Фелана. Воитель ответил после первого же гудка.

— Самое время, черт возьми, — прорычал Фелан. — Где ты был?

— Был занят. Чего тебе надо?

— Ты не разговорчив сегодня.

— А когда я был разговорчив? — он мог слышать, как Фелан вздохнул. — В чем дело?

Фелан помолчал, прежде чем сказать:

— Я не хочу ждать, пока Уоллес нападет снова.

— Он, действительно, коварен. Если мы дадим ему время, то невозможно даже представить, что он сделает с Друидами или невинными людьми.

— Вот именно, — сказал Фелан.

— У тебя есть план?

Малкольм практически мог видеть, как Воитель пожимает плечами, говоря:

— В некотором смысле.

— То есть, у тебя его нет.

Фелан сухо усмехнулся.

— Вместе придумаем.

Малкольм только хотел ответить, как вдруг услышал мужские голоса по телефону. Он насторожился. Почему Фелан позвонил ему вместо того, чтобы звонить Фэллону?

— Я знаю тебя достаточно хорошо и могу сказать, что ты не в замке. Полагаю, ты с Хароном.

— Да, — с готовностью согласился тот.

— Тогда что там делают Рамзи и Логан?

Малкольм подождал, пока Фелан что-то пробормотал и все, кто находился рядом с ним, затихли. Затем Фелан спросил:

— Ты поверишь в то, что я тебе скажу?

— Только если это правда.

После небольшого замешательства, он сказал:

— Я волновался за тебя. Ты отдаляешься.

Малкольм просил о честности, что Фелан и сделал. У него не было причин не отвечать тем же.

— Так и есть. Это к лучшему.

— Мы можем помочь.

— Нет, не можете. Я слишком далеко зашел. Так будет лучше для всех.

— Что насчет Уоллеса? — не сдавался Фелан. — Ты же знаешь, что мы нуждаемся в каждом Воителе и Друиде, чтобы противостоять ему. Ты готов бросить нас в беде?

Малкольм наблюдал, как беркут парил на ветру.

— Мы уже уничтожили двух Драу, Фелан. Сейчас Джейсон. Кто следующий?

— Надеюсь никто.

— Да, но ты не можешь этого гарантировать.

— А Ларена?

Он знал, что Фелан привлечет его кузину.

— У нее есть Фэллон. В конце концов, она будет в порядке, Фэллон перевернет небо и землю, чтобы дать ей семью, которую она желает. Я ей не нужен.

— Черт, ну, ты и упрямый, — пробормотал Фелан.

— Ты кастрюля, я чайник.

Смех Фелана просочился сквозь телефон.

— Ты только что посмеялся надо мной. Возможно, ты не так далеко зашел, как я думал.

Малкольм не стал поправлять Фелана. Для него же лучше думать так.

— Ты бы дал мне знать, если я ошибаюсь, Малкольм?

Мгновение он сидел, раздумывая над ответом. Наконец, сказал:

— Ты помнишь что-то до Керн Тул после того, как был заточен там более века?

— Я не помню ничего о моей семье с тех пор, как меня забрали мальчишкой. А что?

— Что ты делал после того, как Айла освободила тебя?

— Я бродил по Шотландии, пытаясь изучить все. Каждый день я думал, что он может оказаться моим последним днем. Хотя, каким-то непонятным для меня образом, каждое утро я продолжал идти.

Малкольм, сидя на краю, заглянул через край на пропасть, разверзшуюся под ним.

— Айла рассказала мне, что она и Дейдре делали с тобой.

— Жажда мести заставляла меня двигаться, если это именно то, что ты хочешь знать.

— Я уже получил свое возмездие над Дейдре. Она мертва и исчезла.

— Ты хочешь найти обратный путь к нам?

Малкольм задумался над вопросом Фелана, но не был уверен, что его другу понравится ответ.

— Когда ты определишься с планами насчет Уоллеса, дай мне знать. Я помогу, если смогу.

— Позвони Ларене. Она хочет услышать тебя.

— Береги свою женщину. Уоллес по прежнему будет стремиться навредить ей.

— Пусть только попробует, — прорычал Фелан.

Малкольм закончил разговор и снова положил мобильник в карман. Он не был уверен, почему до сих пор не выбросил его. Это было бы гораздо проще и не пришлось бы волноваться, каждый раз получая звонки и сообщения от остальных.

Но, если он не будет отвечать, у них есть Брок, который использует свою силу, чтобы найти его. Тогда Малкольму придется напрямую иметь с ними дело, так как Фэллон телепортируется к нему, где бы он не находился, и будет противостоять ему.

Для него же будет лучше временно придержать так раздражающий его мобильник. По крайней мере до тех пор, пока в нем не отпадет необходимость. Что, как подозревал Малкольм, не продлится слишком долго.

Магия Друида внезапно возросла, и его когти мгновенно выросли из пальцев, чтобы впиться в камень. Он закрыл глаза, его легкие перехватило от сокрушительного желания, обрушившегося на него.

Большую часть ночи он пытался взять под контроль свое тело, потому что постоянно ощущал ее магию. От одной ее волны его член твердел и болел, его тело жаждало прикоснуться к ней.

— Нет, — произнес он сквозь сжатые зубы.

Малкольм отказывался признавать, охватившее его, страстное желание. Если он признает это или даже допустит это, он не сможет оставаться в стороне от Друида.

Воитель сделал глубокий, прерывистый вдох и заставил себя оставаться там, где был. Если бы он позволил себе задаться вопросом, почему ни одна женщина не волновала его тело с тех пор, как он был травмирован, он бы начал задумываться, что именно делает Друида такой особенной.