Получи от судьбы второй шанс (СИ)

Глава 8

На утро Матвей сам бежит к Липатовым, чтобы отдать Василисе папку с её рисунком. Проходит десять минут… двадцать… тридцать… сорок, а сына всё нет и нет. Собираюсь уже идти за ним, но тут дверь открывается и в дом влетает сын с большим пластиковым контейнером в руках, в которых обычно передают еду. Суёт мне в руки с самым довольным видом.

— Это тебе тётя Люда передала! С картошкой и яблоками!

— Пирожки? — открываю крышку и тут же давлюсь слюной — запах божественный.

— Ага, вкусные! Я уже попробовал!

— Так вот почему тебя так долго не было. Рисунок отдал?

— Ага. И Василиса даже не ругалась ни капельки! Поблагодарила, что я его сохранил в… целости и сохранности! — с гордым видом выдаёт сынуля.

Ну в этом я даже и не сомневался. Вряд ли такая добрая девушка станет ругать ребёнка из-за какого-то рисунка, к тому же возвращённого. А помнится Оля наказала Матвея на целый день, лишив телевизора и сладкого из-за того, что тот без спроса взял её какой-то очень дорогой шампунь, чтобы сделать мыльные пузыри.

Так, Миронов, стоп! Это ненормально, что ты сравниваешь свою жену и мать своего ребёнка с чужой девушкой!

Хвалю сына за ответственность. Не выдерживаю и пробую пирожок. Через минут десять понимаю, что в моих руках уже пятый. Но от самоедства спасает звонок телефона.

— Серёга, привет! — слышу голос Льва. — Скажи, ты как к животным относишься? Аллергии нет?

— Аллергии нет, отношусь очень даже положительно.

Да что там говорить, я всю жизнь рос с живностью: у нас и собаки были, и кошки, и куры, и утки, и даже коза. Один раз даже у кошки роды принимал, если это так можно назвать, мне тогда лет четырнадцать было.

— А что у тебя с планами сегодня? — снова туманно вопрошает Лев.

— Лёв, давай по существу. Есть предложения? Или я чем-то могу тебе помочь?

— Скорее второе. Тут такое дело: впрягся я в одно мероприятие, наобещал в три короба, всё подготовил, а сегодня так спину прихватило, что помощник из меня никудышный. Выручи, Серёг…

— А что за мероприятие-то?

— Хорошее, важное, доброе, можно сказать благотворительность! У нас тут приют недалеко, животных полный двор, расселять уже некуда. Я недавно подсуетился, от компании выделил средства, и мы сварили новые загоны для собак, а на днях вот завезли стройматериалы для будок. Сегодня должны были сколотить, я договорился, всё приготовил, Антон Варин должен подъехать, да ещё там несколько мужчин, а моя старость всё испортила. Серёг…

— Я понял, Лев! Не проблема, помогу. Только скажи, с детьми туда можно? — интересуюсь, перебивая Льва.

— Матвейку можешь у нас оставить. Уж в Ленина и почётный караул я в состоянии с ним поиграть! — смеётся друг. — А так можно, конечно. Главное, чтобы слушался и не лез к собакам без разрешения волонтёров. Но там Василиса будет за всем приглядывать, И Варя с Тохой приедут, так что присмотрят, не волнуйся.

Василиса! Желудок сводит волнением, что даже пирожки просятся обратно. Как будто бы судьба специально сталкивает нас с ней. Но для чего?! Уж не для того, чтобы я пускал на неё слюни, как оголодавший. Считать это проверкой от Вселенной, которую я почти проваливаю по всем фронтам? Оля частенько слушает подобное от каких-то там коучей, но я в это не особо верю. А может стоит начать?

Но согласие уже прозвучало, и отказываться теперь уже не вариант. Да и не хочется. Я вполне не против помочь, к тому же тем, чем я прекрасно умею — работать руками.

— Хорошо. Ты только скажи, что с собой взять и куда ехать?

— Я свои инструменты подготовил, возьмёшь их. Ну а по поводу адреса — если ты не против захватить Ваську мою, то она всё покажет и расскажет, она там волонтёрствует.

Совсем даже не против!

— Матвей, как насчёт поездки в приют для животных? Папа там будет будки для собак делать, поможешь мне?

— Да! — кричит Матвей, радостно прыгая. — А там собачки есть? А кошечки? Мне можно будет с ними поиграть?

— Это мы узнаем уже на месте. Только обещай мне, сын, что будешь слушаться меня и тех, кто там работает, хорошо? Это животные, к тому же животные без дома, они могут быть пугливы.

— Хорошо, пап! — соглашается Матвей. — А можно я возьму свои старые мягкие игрушки, чтобы подарить собачкам?

Конечно, я разрешаю, но ставлю себе галочку, спросить у Василисы, можно ли собакам такое.

Быстро собираюсь сам и помогаю Матвею. Сын набирает два полных пакета игрушек: плюшевых мишек и заек, разных мячиков и даже резиновых утят, с которыми когда-то любил купаться. Помогаю ему загрузить добро в багажник и усаживаю в автокресло. Василису вижу издалека: девушка стоит и ждёт нас у ворот своего дома.

*Василиса*

Ну вот почему снова всё идёт не по плану?!

Это должен был быть вполне хороший, спокойный день, но внезапно папина спина снова даёт сбой. Кряхтя и стоная, он укладывается на диван, подставляя свою пятую точку для укола. И если папа разрешает маме поставить ему укол — значит ему действительно плохо.

— Прости, дочь! — вздыхает он, натягивая штаны и переворачиваясь на спину. — Подвёл я тебя. Наобещал, а сам вот — старая развалина.

— Пап, ну что ты такое говоришь? Никакая ты не старая развалина! Всё хорошо, мы справимся. И без тебя там есть кому руками поработать! — успокаиваю его. — А ты лежи, отдыхай. И слушайся маму! — целую его в щёку и бегу одеваться.

А когда спускаюсь, отец меня “радует” — со мной едет Сергей Миронов. А точнее я еду с ним. Хорошо ещё, что он будет с сыном, я совсем не хочу оставаться с мужчиной наедине.

Встречаю их у ворот. Когда Сергей выходит из машины, принимаю самый независимый и безразличный вид, хотя от его улыбки моё сердечко сначала замирает, а потом принимается радостно трепыхаться, словно хочет выпорхнуть из груди в его руки.

— Доброе утро, — приветствую его. — Спасибо, что согласился, Сергей.

— Да не за что, рад помочь. Лев там что-то говорил про инструменты?!

— Да-да, они у гаража стоят, возьмёшь?

Сергей идёт в указанном направлении, и вскоре возвращается с папиным чемоданом. Ловко закидывает его в багажник, словно он ничего и не весит (а он весит! Я пыталась его поднять!). А я стою и как влюблённая дурочка любуюсь им — на мужчине простая майка, которая ему видимо стала немного мала — ткань обтягивает грудные мышцы и крепкие руки, выгодно подчёркивая их. Поспешно отворачиваюсь, нервно сглатывая.

Дура! Дура! Дура!

Тянусь к задней двери.

— Штурман должен сидеть впереди! — весело замечает Сергей и уже серьёзнее добавляет. — Если ты не против…

Послушно сажусь на переднее сидение. Приветствую Матвея. Пара слов и мальчик начинает мне отвечать, а я и рада подхватить. Сергей в наш разговор не вмешивается, уверенно ведёт машину, всматриваясь в дорогу. Иногда приходится указывать ему на повороты, но в целом мне удаётся не контактировать с мужчиной. Взгляд то и дело цепляется за его сильные руки, лежащие на руле, а лёгкие заполняет его аромат, ненавязчивый, но безумно приятный. Благо приют находится недалеко от Солнечного, поэтому я не успеваю окончательно поехать крышей.

У ворот нас ждёт Варенька со своим парнем Антоном. Антону двадцать три, он айтишник, трудится в крупной компании и весьма неплохо растёт. Тоха очень серьёзный и два года по-честному ходил с Варькой “за ручку”, пока ей не исполнилось восемнадцать лет. А потом взял и сделал сестре предложение. И хоть Варя любит Антона, она уговорила его спросить её ещё раз через пару лет. Пришлось Тохе смириться и занять выжидательную позицию. Он вообще молодец: со стороны кажется, что Варвара им вертит — раздаёт указания, как заправский командир, а Тоша безропотно со всем соглашается. Но я-то точно знаю, что только с Антоном Варенька становится невероятно мягкой и ласковой кошечкой, позволяя ему быть в их паре главой.

— Здравствуйте, Сергей! Привет, Матвейка! — машет Мироновым Варвара, а потом бросает на меня подозрительный взгляд. — Что папа совсем слёг?

— Совсем. Мама ему укол сделала, а на понедельник к врачу записала.

— О, если он согласился пойти к врачу, тогда реально серьёзно! — цокает языком Варя. — Спасибо, Сергей, что согласился приехать. Втроём бы ребята тут до вечера возились, ну а с Матвеем мы вообще быстро управимся! Будешь помогать папе?

— Да! А можно мне будет посмотреть собачек и кошечек?

— Конечно, — присаживаюсь перед ним на корточки. — Я тебе обязательно всё здесь покажу. Только давай договоримся, что ты будешь меня слушаться и не трогать собачек без разрешения.

— Договорились! — кивает Матвей.

Ласково глажу его по плечу и приглашаю всех на территорию приюта. Здесь я чувствую себя своей — как-никак уже четыре года являюсь волонтёром-куратором. Попала сюда совершенно случайно, с группой из института. Попала и пропала… И теперь частичка моей души принадлежит этому местечку.

Обогнув административное здание, идём к месту, где будут располагаться будущие вольеры. Здесь уже стоят крепкие металлические конструкции из профиля, которые сварили работники отца. Осталось только разместить там деревянные будки и установить ворота из сетки-рабицы, которые тоже готовы. Пока мужчины раскладываются, к нам присоединяется ещё одна моя коллега Даша и двое мужчин семейства Сидоровых: муж и сын нашего администратора приюта. Привожу трёх самых миролюбивых собак: Фёдора, Нору и Ялту, которые с радостью носятся рядом с нами, играют с игрушками, что привёз Матвей.

— Не волнуйся, все они привиты, доброжелательны и социально адаптированы, чужих не боятся, — говорю Сергею, замечая, как он с опаской смотрит на Матвея, играющего с псами.

— Спасибо, — улыбается в ответ Сергей. — Я не волнуюсь, скорее удивляюсь. У мамы моей есть пёс, спокойный добряк, но Матвей к нему даже не подходит, боится. А тут играет с совершенно чужими собаками.

— Бездомыши умеют растопить сердечко. Как бы мы ни старались, им не хватает внимания и любви, и они всеми силами стараются получить её от любого. Не все такие, конечно, есть и пугливые, озлобленные, недоверчивые к чужакам. Но и таких можно приручить, если постараться.

— Давно ты здесь?

— Четыре года.

— Ничего себе! И как тебя сюда занесло?

Рассказываю свою историю, а Сергей внимательно слушает, кивая. И мне кажется, он смотрит на меня с уважением и даже восхищением, и у меня от его взгляда словно крылья за спиной раскрываются.

Вот только летать мне на них нельзя — разобьюсь.

Отхожу от Сергея к Дмитрию Семёновичу — мужу нашего администратора Марины Евгеньевны. Показываю набросанный план и объясняю размеры предполагаемых домиков. Дмитрий Семёнович тут же берёт командование в свои руки — мужчины принимаются за работу, и скоро нам уже передают первую будку. Мы с девочками вооружаемся кисточками и принимаемся обрабатывать домики для собак антисептиком. Матвейка то крутится возле нас, то убегает к мужчинам. Я ненадолго отвлекаюсь, показываю ему кошкин домик, где мальчик застревает надолго, тиская котов и играя с ними. Марина Евгеньевна забирает его с собой, чтобы напоить чаем с конфетами, а я возвращаюсь во двор. Вижу, что уже девять будок готовы, а мужчины достраивают последнюю.

— Антисептик закончился, — отчитывается Варенька. — На две будки не хватило.

— Ничего страшного, завтра Маша и Лиля придут красить, я их попрошу докупить антисептик, — отмахиваюсь, с удовольствием оглядывая получившуюся работу. Теперь мы сможем принять на десять бездомышей больше — десять домиков для них готовы. Очень надеюсь, что они будут временными!

Когда мужчины вбивают последний гвоздь, благодарю всех за помощь. Собираем инструменты и прощаемся с Сидоровыми и Дашей.

— А я голодная! — заявляет Варя, когда мы все вместе выходим к машинам.

— Кто бы сомневался! — улыбается Тоха, закидывая инструменты в багажник. — Поехали, мой голодный зверь.

— А может все вместе? — Варенька переводит взгляд от меня, к Сергею, и так наивно хлопает ресницами, словно невинный ангел. Открываю рот, чтобы отказаться, но тут отзывается Матвей:

— Пап, я тоже хочу кушать.

— Поехали! — кивает Сергей и смотрит почему-то на меня, словно моё слово решающее.

Приходится соглашаться, ну не вилять же мне демонстративно хвостом?! В конце концов это просто обед, и я не буду наедине с Сергеем, помимо Матвея там будет и Варя с Тохой. Мысленно заверяя себя, что небеса не обрушатся на меня, если я просто съезжу с ними в кафе.

Матвей тянет меня за руку к их машине, хотя я хотела поехать с сестрой и её парнем. А в кафе я понимаю, что это была плохая идея. Мне кажется, что на меня все смотрят, осуждают, шепчутся: “она влюбилась в женатого!”. Через силу запихиваю в себя любимый салат, а десерт и вовсе кажется чересчур приторным.

Зато Варя чувствует себя прекрасно, щебечет с Сергеем, вытягивая из него информацию, почему они одни и где его жена. Кидает на меня многозначительный взгляд, дёргая бровями — мол, видишь, она улетела на море одна!

И что? Она повезла свою маму на отдых — Ольга хорошая дочь, беспокоящаяся о своей матери. А муж вполне может потерпеть недельку и без неё, Матвей не грудной младенец, а Сергей полноправный отец, который тоже должен принимать участие в воспитании сына.

Домой мне неожиданно снова приходится ехать с Мироновыми, сестра с Антоном, оказывается, едут совсем в другую сторону!

По дороге Матвей опять болтает без умолку, не давая ни мне, ни отцу вставить ни слова — мальчик полон впечатлений, это понятно, а для меня и весьма удачно.

— А ещё мне понравился чёрный пёс! Пап, он совсем-совсем чёрный, а глазки такие красивые, но грустные.

Сергей кидает на меня вопросительный взгляд.

— Это Туман, его в начале весны нашли на обочине дороги, привязанным к дереву. Он слабый совсем был, думали не выкарабкается, полтора месяца провёл в стационаре в больнице, потом попал к нам. Здоровье ему поправили, откормили, а вот людям он пока не доверяет.

Пёс — мой подопечный, и сколько я ни старалась, Туман не хочет идти на контакт. Со мной он ещё как-то ладит, а вот с остальными держит дистанцию.

— Пап, а давай мы его себе возьмём, — просит Матвей.

Сергей тут же напрягается, вцепляясь в руль и сжимая зубы. Вижу его мысленные метания, как он продумывает правильные слова, чтобы отказать сыну.

— Ну пап, пожалуйста! — Матвей выжидающе смотрит на отца, требуя ответа.

— Матвейка, ты очень хороший мальчик, и я бы доверила тебе любую собаку, но Туман пока не отдаётся. Он не готов к жизни в семье, он ещё нуждается в общении с зоопсихологом.

Мальчишка тяжко вздыхает.

— Жалко. Ну пусть он выздоравливает, — Матвей закрывает тему, и я выдыхаю.

Сергей тоже расслабляется. Кидает на меня полный благодарности взгляд и шепчет “спасибо” одними губами. Не могу не улыбнуться ему в ответ, но тут же отвожу взгляд.

До Солнечного мы молчим. Я смотрю в боковое окно, на мелькающие дома, на гуляющие парочки и мамочек с колясками и отчётливо понимаю, что хочу также. Хочу, чтобы за рулём сидел не чужой муж, а мой, а на заднем сидении мой ребёнок. Уж своему бы ребёнку я обязательно позволила собаку, даже если бы муж был против. Уговорила бы!

Но Матвей не мой сын, а Сергей не мой муж, и я в их мире явно лишняя!