Факультет брошенных жён. Попаданка в деле, старушка в теле! (СИ)

Глава 56. Красные бабочки

Десять фигур в тёмно-красных мантиях двигались стройным рядом по пустому коридору. Мы направлялись прямо к двойным дверям, за которыми шумел бал. Наши лица были скрыты, мы молчали, но я всё равно понимала, что все ужасно волнуются. Потому шла первой, чтобы показать каждой из подруг свою решимость.

Каблуки отстукивали почти идеальную мелодию марша. Мы так много репетировали свой «выход», что даже сейчас подстраивались и шли в ногу. Потому стража, стоявшая у дверей, заметила нас задолго до появления из-за поворота.

— А ну стоять! – строгим металлическим голосом приказал один из мужчин в доспехе. – Вы ещё кто такие?!

Это явно были не наши полуспящие солдаты, которые охраняли общежитие. Видимо, обычно они работают в стенах голубого факультета.

Мы остановились. Реакция вполне ожидаемая, поэтому растерянности не было. Сейчас главное понатуральнее соврать.

Я сняла капюшон. Сначала взгляд стражника дрогнул из-за цвета моих волос, а после — из-за их длины. Однако я лишь тепло улыбнулась со всей той добротой и светлой наивностью, которая когда-то была присуща Хель.

— Добрый вечер. Мы студентки красного факультета.

— А, принцесса, – голос словно стал мягче, но страж осмотрел нас с хмуростью и настороженностью. – Что за наряды?

— Мы приготовили выступление для гостей. Это наши костюмы.

Уф, как складно говорила. Голос даже не подрагивал. Да и пока что это было правдой!

— Выступление? – стражник прищурился.

— Да. Не волнуйтесь, всё согласовано с леди Купрье, – а вот это уже наглая ложь, учитывая, что Купрье сейчас посапывает в кладовке.

Стражник задумался, ещё раз смерил меня взглядом и обернулся к напарнику.

— Найди леди и спроси, в курсе ли она.

Второй мужчина быстро ретировался. Всё шло по плану.

Мы остались ждать, как ни в чём не бывало. Хотя я заметила, как нашу слишком уж добрую Эди немного потряхивает. Не умела она врать, даже когда нужно было стоять и помалкивать.

— Что под мантиями? – бесцеремонно спросил стражник.

— Костюмы, – я развела руки в стороны, демонстрируя свой наряд.

Мужчина моментально изменился в лице. В его взгляде заиграло ещё больше недоверия, хотя я вела себя абсолютно спокойно.

— Что за срамота?

Я моментально возмутилась, кутаясь в мантию.

— Выбирайте слова! Вы мало того что говорите с девушкой, так ещё и с принцессой!

Стражник смутился, но ненадолго. Он явно готов был вышвырнуть нас как вшивых котят, вот только у нас был козырь в рукаве. Ведь совсем скоро вернулся второй стражник…

— Леди подтвердила, – произнёс он и кивнул. – Десять девушек с красного факультета. В костюмах для выступления. Всё согласовано.

Я улыбнулась. Магия в этом мире творит чудеса. В зале задолго до нашего появления, ещё с начала бала, присутствовала одна из наших девочек. Ассоль, которая отказалась от операции, лишь потому что слишком любила свои волосы. Но вот помочь в более рискованном деле она согласилась. Очень уж ей было стыдно бросать нас.

Когда мы выдвинулись по коридору, то передали ей ментальный сигнал. С помощью заранее подготовленного заклинания она приняла облик Купрье и встала совсем рядышком к двери, чтобы стражник её поскорее нашёл. Подтвердила нашу легенду, и… леди вновь сгинула с этого бала. Надеюсь, до того, как её перехватил какой-нибудь аристократ, а то будет неловко.

Главный стражник посмотрел на меня с неодобрением и спросил у напарника, не сводя взгляда:

— Ты уверен?

— Конечно. Она сказала, что вести их как раз будет принцесса, – мужчина вдруг усмехнулся. – Ты что, думаешь, я настолько бездарен, что сообщение передать не могу?

— Ну ладно, – наконец высокая скала строгости и недоверия сдвинулась с места, открывая нам путь. – Но вы очень зря явились сюда в таком виде, принцесса. Ваш… король будет очень недоволен.

Он явно хотел сказать «отец», но вовремя остановился. Я посмотрела на этого хмурого мужчинку с интересом. Кажется, он знал отчима Хелен и её саму. Может, раньше служил при дворе? Впрочем, сейчас это неважно…

Мы с девочками выстроились перед дверью в колонну по два человека. Впереди стояли мы с Барбарой.

— Чего ждёте? – недовольно спросил всё тот же стражник.

— Музыки, – мягко улыбнулась я ему и накинула капюшон мантии обратно на голову, чтобы скрыл лицо. Теперь все мы выглядели как одинаковые тёмные фигуры, что должны были ворваться в зал бальной нежности и смести всё на своём пути.

Внутри играла живая музыка. С оркестром пришлось договариваться, чуть ли не умоляя на коленях. Их мы выловили ещё в момент, когда гости только прибывали в академию. Аристократам можно было заказывать свои мелодии, но это стоило кругленькой суммы. Вот и нам выставили такой счёт, за который пришлось отдать всё, что мы успели худо-бедно заработать в кафетерии, и накинуть сверху. Но всё это мелочи…

Наконец Ассоль подала сигнал, и внутри заиграла скрипка. Мелодия сильно отличалась от текучей нежной музыки, что недавно ласкала слух. Это было нечто неординарное, агрессивное и резкое. Как если бы живая скрипка Маяковского не просто заплакала, а разрыдалась гневной истерикой. Мелодия, которая первыми же нотами разожгла ещё больший огонь уверенности внутри, и даже Эдель перестала дрожать.

— Вперёд, – тихо, но решительно произнесла я, и по телу прошла волна мурашек. От страха, предвкушения и желания не просто блистать… а гореть! Разжечь здесь такое пламя, чтобы сгорело абсолютно всё! Любые предрассудки, оскорбления и псевдо-правила приличия.

Всё смешалось в один клубок эмоций, когда стоящие позади девушки взмахнули руками, вызывая ветер, который с грохотом распахнул дверь.

В единую ногу мы шагнули вперёд. Уверенно, гордо подняв голову. Мы ступили на синюю дорожку, которая расстилалась от входа по всему бальному залу, ровно деля его пополам, словно подиум. И тут же все «зрители» смолкли.

Мы шли, и наши обшитые золотыми нитями красные мантии колосились на созданном магическом ветру, словно мы призраки, нагло ворвавшиеся в жизнь глупых смертных. Скрипка встречала нас гневным плачем, а мы не поднимали голов, чтобы не показать лиц. И лишь когда последняя пара девушек зашла в зал, двери за ними захлопнулись, и началось настоящее шоу.

К скрипке присоединилось пианино. Его свободолюбивая громкая мелодия заставила нас одновременно поднять головы, словно мы солдаты, которые репетировали этот жест часами на плацу. Звонкие каблучки цокнули. Металлические набойки выдали огненные искры и…

По золотым нитям на мантиях побежало настоящее пламя. Сотканные из быстро сгорающего материала, наши «призрачные тела» моментально вспыхнули и начали гореть. От резко разыгравшегося огня в зале раздались испуганные женские вскрики.

В едином жесте мы потянули за шнурки на шее и скинули мантии с плеч в один момент. Смешавшийся с огнём опадающий пепел, что оставался от ткани, представил каждую из нас, словно здесь только что родилось десять свободолюбивых фениксов. Гордо державшие подбородок, с идеальной осанкой и уверенностью в сверкающих глазах. Фениксы, что сгорели в огне общественного осуждения и теперь готовы были предстать перед людьми новыми, совершенными и бесстрашными.

Каждая из нас была с короткой стрижкой. Волосы каждой вопреки этому смотрелись красиво, были уложены в изящную причёску. Но главное – на нас не было никаких платьев. Никаких юбок. Никаких привычно женственных образов, которые считались «правильными».

Корнелия сшила для каждой из нас элегантный костюм со штанами. Каждая предстала в образе, в котором было невероятно много дерзости и вызова. Однако мы оставались в них невероятно женственными!

Длинные сапожки на высоком каблуке, которые было бы просто не видно за юбкой. Обтягивающие штаны с высокой талией. Корсет прямо поверх воздушной женственной блузки. Множество аксессуаров. Всё это идеально ложилось по фигуре, не вызывающе подчёркивало женские достоинства и в то же время было куда удобнее бального платья!

Чей-то образ дополнял жакет. Чей-то и вовсе походил на почти солдатский мундир. Лично я была всё в той же красной блузке с воздушными рукавами и обнажёнными плечами. Я сама попросила Корни оставить мне этот цвет. Я хочу, чтобы все видели, с какого мы факультета! И неважно, какого цвета у меня волосы…

Поверх моей блузки ниже груди был затянут чёрный корсет. Ох как он выделял и без того тоненькую талию Хель. И кто-то нам скажет, что это не женственно?

Моя стоявшая рядом огненная бестия также выглядела гордо и превосходно. Даже с пышной фигурой Барбары, благодаря правильным акцентам, корсету и подчёркнутым формам, образ смотрелся отлично.

Конечно, это был не средневековый аристократический стиль, в котором застряли здешние гости. Скорее, очень женственный вариант стимпанка. Однако выглядели мы великолепно, и спорить с этим было глупо.

Тем более что шоу только начиналось!

Музыка заиграла громче, но… заметно нежнее. Мы пришли сюда не для того, чтобы показать свою гордую остервенелость. Наоборот. Едва скрипка перестала «рыдать» и ласково заворковала под звук своего клавишного брата, мы синхронно, плавно и женственно наклонились вбок. Длинные ручки изящно потянулись к гостям, красивые запястья были подчёркнуты браслетами, а пальчики с аккуратным маникюром так и манили.

Из наших ладошек вылетели красные бабочки, которые шевелили крылышками столь же воздушно, как и мы теперь танцевали. С гибкостью змеек мы повторили это вновь, вызывая всё больше красных бабочек.

Наконец каждая пара девушек начала поочередно кружиться, словно куколка в музыкальной шкатулке. Одна ножка изящно вытянута, вторую подхватывает магический ветер, ведь изображать балерину на таком высоком каблуке почти невозможно. Но магия – это тоже сила, которую мы приобрели благодаря тренировкам.

Я не смотрела на «зрителей», но раз все молчали, не пытаясь помешать, мы явно захватили их внимание. В нашем элегантном танце мы двигались всё глубже в зал, совсем скоро захватив его центр. Люди расступались, не понимая, как реагировать на нас.

Совсем скоро каждая девушка двигалась в танце подобно балерине. И вокруг каждой парили всё те же бабочки, добавляя всё больше нежности. Вот наши крылатые помощницы собрались в образ пышных юбок, создавая своими телами продолжение наших нарядов. Тогда мы одновременно решительно оттолкнули их руками, как бы отказываясь. Бабочки разлетелись, окружили гостей, вызвали волну новых вдохов и шепотков, а затем вернулись к нам.

Стаи этих прекрасных созданий собрались в образ таких же широких крыльев за спиной каждой из девушек. Мы расправили плечики, и… ветер подхватил нас, давая возможность взлететь.

Мы парили за счёт магии ветра, однако заколдованные бабочки двигались в такт нежной мелодии, словно наши крылышки делают очередной взмах. И вот мы уже буквально танцуем в воздухе. Парим, как свободные птички.

Это было сложнейшей частью танца. Самое главное – верить, что там, где ты наступишь, появится невидимая воздушная ступенька, от которой можно оттолкнуться, как от земли.

Этот танец, даже когда мы его репетировали, напоминал сцену из «Гарри Поттера», который так любила моя внучка. Когда в Хогвартс прибыли гости на Турнир волшебников. Сейчас мы двигались столь же женственно и нежно, словно ученицы академии Шармбатон, но нашему огненному появлению позавидовали бы ученики Дурмстранга.

Мы соединяли, казалось бы, несоединимое. Девушки в столь «неженственных» костюмах пытались показать, что они могут быть куда привлекательнее и изящнее, чем барышни в платьях.

И у нас получалось!

Студентки красного факультета, над которыми кто-то смеялся, кто-то открыто порицал, а для кого-то мы были лишь поводом для издёвки… сейчас подобно куколкам превратились в настоящих смелых и красивых бабочек.

Каждое движение, каждый аккуратный взмах руки, даже каждый вдох был отрепетирован. Потому мы смотрелись особенно красиво, ведь были едины в этом танце. Я настолько слилась с музыкой и движениями подруг, что не заметила, как очередной почти балетный поворот вокруг своей оси ознаменовал завершение.

Скрипка смолкла. За ней раздались последние ноты одинокого пианино. Мы синхронно опустились вниз, каждая из нас припала на одно колено и опустила голову. Наши «крылья» из красных бабочек распались на тысячи маленьких блёсток, что полетели по залу.

Это был конец выступления.

Я слышала, как тяжело дышат девушки, которых вымотали нервы, движения и магия.

Было страшно. И всё же я подняла голову, чтобы посмотреть, как же реагирует толпа…