Попаданка в стране чудес 1

Глава 8

Вита сидела на стуле, сложив руки на коленях. Пальцы не тряслись, но вены сковывало напряжение. На Виту давили, и Вита в полной мере осознавала, что это происходит намеренно. Разве так можно поступать со студентами? Это совершенно не профессионально.

Однако профессор Монс умела надавливать. Может, она использовала магию, может, обладала каким-то невероятным талантом полностью порабощать внимание. Это уже не имело значения. Результат громко говорил сам за себя. Вита не могла просто встать и уйти. На месте ее удерживало что-то сильное и непреодолимое.

— Профессор, — тихо пролепетала Вита. — Мне очень жаль, что я позволила себе сказать лишнего. Но я ни в чем не собираюсь Вас обвинять. И не собиралась. Я говорю глупости только тогда, когда я… ну… напугана… В остальное время я слишком занята мыслями о том, как сильно хочу жить в вашем мире…

Ее голос звучал понуро. Вита будто бы утратила свое привычное жизнелюбие и свою привычную бодрость. Она переставала быть самой собой, и новая она Вите не нравилась.

— Ты упомянула двух человек, — Монс не собиралась проявлять милосердие и закрывать поднятую тему так быстро. — Мужчину и женщину. Ты узнала мужской голос? На кого-то еще посыплются твои беспочвенные обвинение?

— Я не знаю, кто был тот мужчина, — честно призналась Вита. Еще недавно она боялась узнать, что за мужским голосом скрывался муж Монс, но его голос был совсем другим. Нет, в коридоре тот неприятный разговор точно вел не он.

— Подними на меня взгляд, — приказала Монс.

Вита из последних моральных сил уставилась в пол. Она не хотела смотреть в глаза профессору.

— Я сказала, подними на меня взгляд, — повторила Монс.

Вита шмыгнула носом. Она твердо решила не поддаваться провокациям и не собиралась поднимать взгляд, но неожиданно что-то внутри нее буквально на физиологическом уровне заставило Виту оторваться от созерцания пола и устремить взор на профессора.

— Так лучше, — профессор подвинулась на своем стуле еще ближе, и Вита успела мимолетно отметить, насколько гладкую и идеальную кожу имела Монс. Такой коже можно было бы полноправно позавидовать, но время для зависти было неподходящее.

— Я не собиралась Вам вредить… — все еще тихо говорила Вита, пользуясь тем, что Монс не заговорила сама. — И если мои слова и поступки расстроили Вас и причинили Вам вред, мне очень жаль… Правда…

— Знаешь, почему ты не можешь узнать мужчину, говорившего тогда в коридоре? — вдруг спросила Монс, но ответа ждать не стала. — Потому что этого мужчины нет в твоем настоящем. Ты слышала разговор из прошлого.

— Что? — удивленно переспросила Вита. — Как это?

— Этот замок очень древний, — голос профессора зазвучал на полтона мягче. — А мир наш очень необычен.

— Вы хотите сказать, что здесь водятся приведения? — об этом Вита никогда не задумывалась. Никто не упоминал их присутствие в институте, да и в Мирабилии в целом.

— Не совсем, — Монс продолжала смотреть Вите прямо в глаза. От этого взгляда невозможно было спрятаться, но напряжение все же начинало уменьшаться. — Это институт, в котором преподают по большей части магию. Каждый миллиметр в этом здании пропитан волшебством. Стены, пол, потолок, колонны, мебель, светильники, шторы, прочее… Все давно перестало быть обычным. Но замок пропитан не только волшебством, но и воспоминаниями. И иногда он делится этими воспоминаниями с нами.

— Хм… — Вита задумалась. Она пыталась сообразить, к чему ведет профессор.

— Ты ведь не видела беседующих? — уточнила Монс.

— Только слышала… Голоса и шаги…

— Тебе не показалось это странным?

— Теперь кажется, а тогда нет…

Профессор Монс медленно откинулась на спинку своего стула, а Вита почесала затылок.

— То есть в замке такие случаи происходят часто? — спросила попаданка, кое-как собрав мысли в одну кучу.

— Часто?.. — на этот раз задумалась Монс. — Нет, пожалуй, слово «часто» не подходит. Я бы сказала время от времени. Когда замку заблагорассудится. Мы не можем контролировать этот процесс. Однажды замок поделился своими воспоминаниями прямо на моем занятии. Я рассказывала первокурсникам о том, как правильно ухаживать за горными орхидеями, как вдруг в классе послышались посторонние голоса.

Вита слушала этот рассказ с интересом. Подобное ведение беседы нравилось ей куда больше прежнего, хотя она и понятия не имела о том, что существуют орхидеи, которые предпочитают расти в горах. Ох уж эти орхидеи.

— Сначала я, конечно же, решила, что это студенты, — продолжила говорить профессор. Ее речь приобрела новые, более живые тона. Она говорила почти как нормальный человек. — Я оглядела класс, но никто не говорил. Студенты молчали. А голоса продолжали звучать. Они, как и я, говорили об орхидеях, но о тех их видах, которые, к сожалению, у нас больше не растут. Это были голоса из прошлого…

— Ого… — история произвела на Виту неоднозначное впечатление. — И что произошло дальше? Вы обратились к голосам? Вступили с ними в диалог?

— С ними нельзя вступить в диалог, — кажется, это даже немного расстраивало Монс. — Мы слышим их, но они не слышат нас, ведь люди, которым эти голоса принадлежат, давно умерли. Я могла сделать немногое, поэтому я просто дождалась того момента, когда голоса утихнут, а потом продолжила вести занятие.

Монс сделала паузу, а Вита воспользовалась этой паузой, чтобы переварить услышанное. Услышанное будоражило ее воображение.

— Значит, — Вита попыталась сделать логичный вывод. — Они могут зазвучать в любой момент? Даже прямо сейчас. Или они не звучат в одном месте дважды?

— Они могут зазвучать в любой момент, — ответила профессор. — Даже прямо сейчас. И, хотя мы не располагаем никакими статистическими данными относительно этого явления, я почти уверена, что они вновь зазвучат в этом классе, если им того захочется. Случай, о котором я тебе рассказала, случился всего год назад, но ничто не может помешать прошлому вновь влиться в наше настоящее.

Это многое меняло. Вряд ли профессор стала бы рассказывать о явлениях, которые на самом деле не происходят в Мирабилии. Ведь такую информацию сможет опровергнуть любой коренной житель или даже давно живущий здесь попаданец. Монс, хоть и производила неоднозначное впечатление, глупой точно не казалась. Да и случай с голосами, говорящими об орхидеях, произошел всего год назад. Можно хоть сейчас найти какого-нибудь студента второго курса и спросить, правда ли такое случилось. Вита не сомневалась, что студенты подтвердят историю. Они наверняка расскажут ее более красочно и напридумывают лишнего, однако в целом это будет та же история.

Вита подумала еще немного. Ее никто не торопил.

— Можно еще вопрос? — обратилась она к профессору, немного помолчав.

— Конечно.

— Правильно ли я понимаю, — Вита формулировала свои мысли, которые формулировались с трудом. — Что вопрос числа попаданцев беспокоил кого-то в институте раньше? Ведь я слышала, как кто-то хочет избавиться от части попаданцев…

— Увы, — от пугающей Монс не осталось ни следа. В таком своем виде она нравилась. Вита могла бы с легкостью проникнуться уважением к красивой и умной женщине, но произошедшее все еще мешало ей это сделать. — Институту много веков, и за эти века его стены видали всякое. На уроках истории нашего мира тебе и другим студентам, безусловно, расскажут о том, что двести лет назад двери института были полностью закрыты для попаданцев. Это было сделано по инициативе ректора, который относился к людям из других миров с большим недоверием. Он стоял во главе института восемнадцать лет, а после его выхода на пенсию попаданцы вновь вернулись в наш мир. Не удивлюсь, если ты слышала разговор, предшествующий эпохе отсутствия попаданцев. У ректора было много сторонников. Мужчин, женщин, всех. Голоса могли принадлежать кому-то из них.

— Вы говорите страшные вещи, — заметила Вита. — Ну… Голоса из прошлого, темные времена в истории, нелюбовь к попаданцем и все такое… Но от этого ваш мир почему-то кажется мне все более привлекательным.

Голоса из прошлого по-настоящему взволновали Виту. Теперь она собиралась прислушиваться к стенам, проявлять больший интерес ко всем помещениям, бережнее относиться к мебели. Замок в одночасье стал для нее не просто куском камня, а куском камня с большой душой. Ради этого понимания стоило ввязаться в изначально неприятный разговор.

— Рада это слышать, — сказала профессор Монс. — И раз уж этот мир кажется тебе привлекательным, давай договоримся не омрачать его неприятными эпизодами из нашего настоящего. Наш мир в целом и конкретно этот институт достоин того, чтобы в нем проявлялось взаимное уважение.

— Вы правы, профессор, — Вита виновата поджала губы. Ей позволили стать частью чего-то невероятного. Нужно было просто потерпеть и пережить несколько неприятных процедур, и все… Не такая уж большая жертва. Вите стало стыдно. — Мне искренне жаль, что все так вышло. Впредь я буду уважительнее и сдержаннее. Мне очень понравился урок, который Вы провели. Я никогда не тяготела к знаниям по ботанике, но теперь мне захотелось поскорее узнать о горных орхидеях и всем остальном растительном мире. Обещаю проявлять уважение и ценить все те знания, которые Вы даете.

— Это именно то, что я хотела услышать, — в это сложно было поверить, но Монс улыбнулась. — И я приношу свои извинения за то, что иногда вынуждена быть строгой. Моя профессия обязывает меня к этому.

— Я все понимаю, — кивнула Вита.

— Замечательно. Тогда не смею больше тебя задерживать. Ты и без того пропустила обед и не сумела прогуляться.

— Ничего страшного, — тут же ответила Вита со всем энтузиазмом, который успел пробудиться в ней вновь. — Этот разговор был для меня гораздо полезнее обеда и прогулки.

Она попрощалась с Монс и вышла из ее кабинета. Чувства Вита испытывала противоречивые. На то, чтобы полностью разобраться в них, потребуется время, но пока Виту ждали другие занятия, а увлекательные занятия, как известно, способны отвлечь от чего угодно.

Следующие дни и недели проходили вполне спокойно. Занятия, выходные дни, домашняя работа, прогулки, приятное времяпрепровождение. Все выглядело очень мирно и воодушевляюще. Вита не испытывала головных болей, не слышала постороннего звона в ушах, не чувствовала озноба. Ее тело было в полном порядке. Правда однажды Вита умудрилась оцарапать себе локоть, но никого, кроме самой себя, в этом инциденте попаданка не могла обвинить.

Как-то раз она шла по коридору и заметила, что навстречу ей движется та самая черная кошка, которую она уже когда-то видела. Только на этот раз кошка была не одна, а в компании с самой настоящей рысью.

Рысь, как и положено этому животному, была значительно больше кошки, но у Виты создалось полное впечатление, что эти два представителя кошачьих не просто случайно пересеклись в коридоре, а целенаправленно шли куда-то вдвоем.

Когда они дошли до очередного поворота, кошка указала головой вбок, а рысь кивнула в знак согласия. После этого обе свернули за угол. Никаких «мяу» или других звуков животные не произнесли, да и ступали они настолько тихо, что заметить их можно было лишь глазами.

Именно в момент поворота животных за угол Вита и налетела на стену, поцарапав локоть. Слишком уж сильно девушка засмотрелась на немой диалог.

Вита ни секунды не сомневалась, что это кто-то из преподавателей. Анимагия изучалась лишь на старшем курсе, поэтому подробности такого рода магии Вите известны не были. Она могла зацепиться лишь за то, что рысь носила темно-зеленый медальон в форме выпуклого ромба. Стоило присмотреться к учителям, чтобы понять, как эта самая рысь выглядит в человеческом обличии. Присущее Вите любопытство то и дело вырывалось на свободу. Новый мир дарил ей новые впечатления, ей хотелось знать все больше и больше, поэтому Вита даже училась намного старательнее, чем в том мире, в котором родилась.

Правда до уровня отличников Вита все равно не дотягивала. Ее это, впрочем, не расстраивало. Достигнутые успехи и положительные оценки ее вполне устраивали, хотя экзамены в конце семестра пугали, наверное, всех студентов. Экзамены для того и созданы, чтобы пугать. Вита надеялась не завалить сессию.

Роуз считала, что Вита ничего не завалит, а в вопросах обучения Роуз обладала несокрушимым авторитетом. Одна из лучших на потоке, одна из лучших студентов в принципе.

Посоперничать с Роуз мог разве что Адам. Он тоже демонстрировал невероятные успехи. Его знания по драконологии впечатляли всех, включая преподавателя, а в остальных предметах он, как правило, превосходил многих в таланте и трудолюбии. При этом его никто не мог назвать ботаном. Адам учился легко и непринужденно, не погружался в учебу с головой, умудрялся выделять время всем своим многочисленным друзьям.

На уроках заклинаний студенты продолжали учиться правильно генерировать и направлять магическую силу. Вскоре сотканные из магии нити от одной ладони до другой получались уже у всех учащихся без исключений. Нити были не такими плотными и прочными, как у закончивших институт волшебников, но все же с ними уже можно было работать. Когда первая полноценная нить получилась у Виты, она едва не вскрикнула от удовольствия. Ощущения от того, что она фактически держит в руках магическую силу, она запомнила на всю жизнь. Выбивающаяся из ладоней энергия немного щекотала кожу, но Виту это не волновало. Она не могла дождаться того момента, когда ей и другим студентам разрешат сотворить первое настоящее заклинание. И этот момент приближался.

О личной жизни Вита тоже не забывала. Она обожала проводить время с Рут и Роуз. Они вместе занимались, вместе гуляли по саду и замку, придумывали что-то, много болтали, становясь духовно все ближе и ближе. Соседки по комнате нередко рассказывали Вите о том, что находится за пределами замка, и Вита была готова умереть от зависти из-за того, что никогда не видела Мирабилию собственными глазами. Воображение рисовало яркие картинки, но Вита всегда знала, что картинки могут не совпасть с реальностью.

А еще Вита нередко проводила время с Адамом. Как и обещал молодой человек, однажды вечером он повел Виту в ту самую рощу со светлячками.

— Только не делай резких телодвижений, — предупредил он, открывая дверь и пропуская Виту вперед на улицу. Он в очередной раз проявлял себя в качестве джентельмена. Это чертовски подкупало. Равно как и его способность быть милым и очаровательным, не теряя при этом мужественности.

Впрочем, Вита старалась не отставать от Адама в вопросах привлекательности. Перед походом в рощу она постаралась одеться красиво, подчеркнула при помощи косметики свою гордость — большие выразительные глаза, выбрала платье, которое хорошо подчеркивало тонкую талию и изящные формы.

— Светлячки не боятся людей, — продолжил Адам уже на улице. Свежий и по-прежнему теплый воздух бодрил их обоих. — Иначе они бы не облюбовали рощу рядом с институтом. Но они боятся попасть под тяжелую руку, ведь одно неловкое человеческое движение может их убить. Так что в любой хоть немного опасной для них ситуации светлячки просто прячутся в кусты.

— Я постараюсь их не пугать и не беспокоить, — твердо пообещала Вита. — И, если из-за меня хоть с одним из них что-то случится, я себе этого никогда не прощу.

Такому обещанию хотелось следовать изо всех сил. Светлячки слишком прекрасны, чтобы причинять им боль.

— А ты слышала историю о том, как светлячки появились в этих местах? — спросил Адама, чтобы избежать наметившегося вдруг молчания.

— Нет, — Вита тут же заинтересовалась историей. — А как они появились?

— Это очень красивая легенда… — сказал Адам и приступил к рассказу. — Однажды, когда институт уже существовал, одна девушка, очень милая и красивая, отправилась на прогулку по окрестностям, увлеклась открывшимися перед ней видами и ненароком заблудилась. Из-за тумана она не могла увидеть замок. Шло время, наступала ночь, и девушке становилось страшно. Тогда она села у небольшого озера и принялась ждать, когда же туман рассеется. Но туман не рассеивался, и из глаз девушки полились слезы. Ей становилось холодно, а неподалеку от себя она уже слышала завывания диких волков. Она могла не дожить до утра… И вдруг один из камушков, лежащих у ее ног, загорелся ярким и теплым светом. Он взмыл вверх и осторожно лег на руку девушки. А потом загорелись и другие камушки. Их были сотни, и свет от них исходил такой яркий, что освещалось все вокруг. И тогда девушка начала различать силуэт замка. Она обрадовалась и направилась прямо к нему, а светлячки, в которые превратились камни, последовали за ней. Они проводили ее до самого замка, а потом остались жить неподалеку в этой самой роще.

— Ничего себе… — только и смогла сказать Вита. — Действительно красивая легенда…

Они уже подходили к роще. Вита стала различать маленькие парящие в воздухе огоньки. Она ждала встречи с ними с замиранием сердца. Она ничего не говорила, а Адам, кажется, понимал, что сейчас не время для разговоров, поэтому тоже молчал.

Огоньки виделись все более отчетливо. Их было много. Сотни. Может, тысячи. Вита не собиралась считать, она просто наслаждалась тем, что видела. После услышанной легенды светлячки нравились ей еще больше, чем раньше.

Светлячки никуда не спешили. Они плавно парили в воздухе, то прячась за листьями, то снова появляясь из-за них. Некоторые листья, не очень плотные по своей природе, светились, когда маленький огонек залетал прямо за них.

По размеру светлячки были не больше виноградинки, но свет от них распространялся так, что десяток светлячков мог с легкостью озарить небольшую комнату.

Вита не делала резких движений. Это было бы не только опасно, но и неуместно в такой ситуации. Она остановилась в середине рощи и стала рассматривать все те рисунки, которые образовывал свет от маленьких невероятных созданий. Гула слышно не было. Светлячки летали бесшумно. Рощу наполнял лишь шелест листьев и едва уловимое завывание вечернего бриза.

— Смотри, — шепнул Вите Адам и показал на двух светлячков, парящих рядом и создающих своеобразный световой танец. — Кажется, они небезразличны друг другу.

Вита улыбнулась. Она ни на секунду не усомнилась в том, что светлячки способны любить.

— Волшебное место, — сказала Вита. — Ваш мир сам по себе волшебный, но это место какое-то особенное… Сосредоточение волшебства…

— Почему ты до сих пор говоришь «ваш мир»? — удивленно спросил Адам. — Это и твой мир тоже.

— Ну… — задумалась Вита. — Я ведь еще не до конца адаптировалась. Есть вероятность того, что мир меня все-таки не примет.

— Это всего лишь вопрос времени, — без тени сомнений на лице заметил Адам. — Ты говоришь, что это место особенное, но возможно все дело в том, что ты сама особенная… И превращаешь в особенное все, чего касаешься…

Адам стоял близко. Вита почувствовала, что ее сердце забилось быстрее. Глупо было бы отрицать, что Адам ей не нравился. Адам нравился ей. С каждым днем все больше и больше. Он был умен, красив, обаятелен, умел поговорить и помолчать. И он не зазнавался от того, что его волшебный дар отличался большой силой и потенциалом.

Вита не знала, что сказать. Она заметила, что один из светлячков приземлился на плечо Адама, посидел там немного и полетел дальше. Адам проводил его улыбкой и снова повернулся к Вите. Его рука коснулась ее руки. Вита затаила дыхание. Адам провел кончиками пальцев по пальцам Виты, скользнул вверх до ее локтя, а потом мягко положил руку на талию девушки и прижал ее ближе к себе. Вита нежно положила ладонь на плечо молодого человека. Она могла слышать его дыхание, глубокое, не менее взволнованное, чем дыхание самой Виты.

Светлячки вокруг продолжали медленно парить в воздухе, но теперь Вита не смотрела на них. Она смотрела в глаза Адама. Он смотрел на нее в ответ. Теперь уже обе его руке лежали на талии Виты. Ей нравилось, как нежно, но при этом настойчиво он прижимает ее к себе.

Адам был близко, очень близко.