После измены. Ядовитые чувства (СИ)

42

На дрожащих ногах я кое-как дохожу до постели и падаю на неё всем телом. Зарываюсь лицом в подушку, сжимая пальцами попавшееся под руку одеяло.

Глубоко вдыхаю воздух, пропахший нашей страстью и адреналином.

Собираю волю в кулак. Категорически запрещаю себе думать о произошедшем.

Если буду прокручивать в голове то, что сделал Женя минуту назад, то просто свихнусь.

Утром я принимаю успокоительное и собираюсь на курсы косметологии. Это отвлечёт меня.

Хотя бы на несколько часов я забуду о случившемся ночью.

Заплатить пришлось немалую сумму, но то ли от стресса, то ли от веры в себя, я перевела деньги на счёт, который прислали мне вместе с договором.

Когда возвращаясь, натыкаюсь в подъезде на Алю. Соседка стоит у нашей двери, завидев меня неуверенно улыбается и переминается с ноги на ногу.

— Что ты тут делаешь? — выговариваю вместо приветствия.

Я всё ещё помню, с каким рвением она рассказывала о том, что измены — норма жизни, и что их просто нужно принимать. Без боли и обиды.

— Ты помирилась с Женей? — отвечает вопросом на вопрос.

Чувствую неладное, и руки бесконтрольно в кулаки сжимаются.

— Да, — отвечаю дерзко, гордо вскинув подбородок. — Помирилась.

— Понятно, — Аля поджимает губы, но тут же переключается на улыбку. — Я тогда пойду.

Цокает каблуками по ступенькам, скрываясь из виду слишком быстро. Как крыса сбегает с тонущего корабля, так же и Аля стремительно взмывает вверх, подальше от моего любопытного не понимающего взгляда.

Проворачиваю ключ в замочной скважине, отгоняя нелепые подозрения. Женя не стал бы связываться с замужней, даже не смотря на наш разрыв.

Оставшееся время понедельника я провожу в компании телевизора и успокаивающих таблеток.

— Мамуля! — Василиса летит в мои объятия, а следом за ней из машины выходит Женя.

Воспоминания в моей голове оживают яркими картинками. Щёки краснеют.

Муж молчит, скользит взглядом по моему наряду, оценивающе поднимает бровь и выдаёт многозначительную ухмылку.

Короткие шортики из лёгкой джинсы в сочетании с белым топом — не плохое сочетание.

— Привет! — целую Василису, и та, увидев свой самокат, взрывается хохотом.

Тут же забывает обо всём и уверенно отъезжает в сторону.

— Ты купила ребёнку самокат? — Женя провожает малышку взглядом. — Тебе не кажется, что это плохая затея?

— У неё хорошо получается кататься, — слабо улыбаюсь, смотрю на него в упор.

Хочется спросить о том, что это было вчера за ночное безумие, но вместо этого я складываю руки под грудью в оборонительном жесте.

— За Василисой заеду в выходные, — подходит ко мне и протягивает деньги.

Медленно моргаю, брать не спешу.

— Это на содержание Василисы, — поясняет тихо. — Алименты.

Неделя пролетает быстро. Я увлечена обучением по косметологии и ребёнком. Субботу, пока Женя с малышкой, провожу перед телевизором, только один раз поймав себя на мысли о Стрельцове.

Куда он подевался?

Неужели и правда отстал?

В воскресенье Женя привозит Василису, и я провожу прекрасный день с дочкой.

В понедельник получаю повестку в суд.

Смотрю на неё долго, сердце мучительно сжимается в грудной клетке. Гадкое чувство давящей изнутри пустоты поедает меня по чайной ложке. Вот и всё. Женя сделал то, что хотел.

Он воспользовался мной в последний раз. Трахнул, заставив стонать и сходить с ума от желания остаться в этом моменте навсегда. Горько вздыхаю, осознавая, что теперь это точно финал.

Своим ночным визитом и этими заинтересованными взглядами он, сам того не осознавая, давал мне надежду, что сможет простить.

Куда уж там…

Женя ещё молод. У него отличное телосложение и выразительные серебристые глаза. Он сможет найти себе новую жену, менее проблемную. Её не нужно будет успокаивать и заверять, что всё ещё любит. С другой женщиной может сложиться проще, понятнее. А я была его проблемой. Головной болью.

Наверно, без меня ему будет гораздо лучше.

Ещё раз смотрю на повестку и поднимаю глаза к потолку, чтобы не проронить слёз. Я знала, что так будет. Я себя к этому готовила. Но на душе всё равно кошки скребут.

— Мамочка, — Василиса входит на кухню с альбомом в руках. — Смотли, что я налисовала!

Кладёт мне под нос лист бумаги.

— Это ты, это папа, — начинает перечислять, показывая пальчиком в человечков. — Это я.

Замирает, смотря в мои влажные глаза. Я не сдерживаюсь, всхлипываю.

— А это кто? — спрашиваю шёпотом, указав на маленького мальчика, изображённого рядом с Женей.

— Это моя блатик, — Вася надувает пухлые губки.

— Как его зовут? — стараюсь выжать из себя улыбку.

— Алтём.

— Артём? — невольно усмехаюсь, давя внутреннюю волну беспощадной скорби.

Не будет у нас никакого Артёма. Мы с мужем очень хотели второго ребёнка, но мой наглый бывший подстроил обстоятельства так, что теперь это просто невозможно.

— Когда вы с папой помилитесь? — малышка видит моё состояние и перенимает его.

Начинает нервно теребить край своей футболки в руках, а глаза её слезами наполняются.

— Так, милая. Пойдём-ка на прогулку! — ободряюсь.

Не хватало ещё довести своего маленького котёнка до истерики.

Василиса бойко едет на самокате вперёд, а я иду следом за ней. Дышу глубоко свежим воздухом, наслаждаюсь яркими солнечными лучами и тревога постепенно отступает.

Телефон жужжит в сумочке, и я останавливаюсь, чтобы ответить на звонок.

— Привет! — веселый голос сестры заставляет меня искренне улыбнуться. — Алис, ну как дела? Что не звонишь?

— Да всё нормально. Начала учиться на косметолога, впереди ещё полгода занятий, и я буду специалистом в этой области. Женя на развод подал.

— Сочувствую, — Юля вздыхает. — А я хотела радостью поделиться, но теперь, думаю, не стоит.

— Что у тебя?

— Денис мне предложение сделал! Я замуж выхожу!

Я открываю рот, чтобы поздравить сестру, но меня оглушает пронзительный детский крик.

Оборачиваюсь резко, даже голова кружится.

— Маааама! — надрывно орёт Василиса.

Малышка лежит на асфальтной дорожке. Она в одной стороне, самокат — в другой.

— Я перезвоню! — бросаю телефон в сумку и бегу к ребёнку. — Милая, что болит?

Но малышка не отзывается, продолжая надрывно кричать и морщиться. Помогаю ей подняться, осматриваю личико с кровавой ссадиной на лбу.

— Мамааа, — жалобно ноет, розовые губки дрожат, крупные горошины слёз прыскают из её глаз.

— Василиса, что болит? — упрямо смотрю на неё, скольжу взглядом по телу.

Правая ручка дочки начинает синеть и опухать буквально на глазах. Даже не медику понятно, что это перелом.

Цепляю пальцами телефон, чтобы вызвать такси, но Василиса так громко кричит, что я тут же передумываю. У бедного таксиста уши в трубочку свернутся от её плача. Скорая тоже не вариант. Неизвестно сколько ждать придётся.

Нахожу в телефонной книге Женю и, выдохнув, нажимаю на вызов. Слушаю длинные протяжные гудки, попутно пытаюсь успокоить Василису. Ссадина на её маленьком лобике наполняется кровью, и алые капли падают на розовую футболку. Прижимаю малышку к себе, чтобы не видела этого. Испугается ещё сильнее.

Женя не отвечает.

Он на работе. Возможно, на важном совещании. Может, свой очередной проект представляет заказчикам.

Нахожу номер Стрельцова и вытаскиваю его из чёрного списка. Сердце тревожно сжимается с болью, точно его иглами пронзают. Медленно и мучительно.

Не хочу ему звонить.

— Мама! — Вася в ужасе взвизгивает. — У меня кловь!

— Милая, ничего страшного. Закрой глаза, — целую её в плечо, и шепчу уже больше для себя. — Всё будет хорошо.

В полной решительности подношу дрожащий палец к зелёной трубке, и вздрагиваю, когда мне перезванивает муж.

— Женя, у Василисы перелом. Нужно срочно в травмпункт! — говорю чётко и быстро.

— Где вы?

— В парке недалеко от твоего офиса.

— Понял, — слышу шуршание в телефонной трубке. — Уже еду.