Последний из страстных вампиров

ГЛАВА 21

– Ты идешь куда? – Сара схватила мою руку, когда я собиралась постучать в дверь. – Ты действительно сумасшедшая? О, что я говорю? У тебя даже нет Тэйзера…

– Нет, но у меня действительно есть небольшой удобный навык, который позволяет мне управлять молнией.

Ее глаза расширились.

– Ты собираешься ударить Кэрол Ли молнией? Это может убить ее!

– Нет, если я смогу управлять этим должным образом. – Я глубоко вздохнула, отодвигая сомнительные мысли, сосредотачиваясь на том, что я должна была сделать. – Тэйзер – устройство, которое использует импульс высокого напряжения электричества, чтобы на мгновение потрясти его цель, таким образом, разрушая нервные окончания, и эффективно перегружая нервную систему. Кэрол будет временно отключена, но не совсем повреждена.

Наверху сформировалось мое небольшое облако. Я распростерла мои руки приблизительно на расстоянии шести дюймов, мысленно представляя себе сконцентрированный электрический заряд, который сформировался из всего окружающего. Мои пальцы начали покалывать, ощущение распространилось на мои руки, напоминая мне о времени, я коснулась низковольтного электрического забора. Сара с ужасом наблюдала с открытым от удивления ртом, как маленький синий шар света сформировался между моими руками. Покалывание усилилось, когда шар сократился в маленький синий шарик между моими пальмами.

– Постучи в дверь, – сказала я Саре, мое внимание сосредоточилось на том, чтобы держать заряд, где я хотела.

– Портия…

– Пожалуйста, Сара. Я не знаю, что случится, если я прекращу сосредотачиваться на этом.

– Я богом надеюсь, что ты знаешь, что ты делаешь, – сказала она, покачав головой, но постучала в дверь.

Потребовалось приблизительно шестьдесят секунд, но дверь, наконец, открылась на несколько дюймов, с белым, невыразительным лицом Кэрол Ли.

– Что Вы хотите? – спросила она.

– Правды, – сказала я ей, бросая электрический заряд прямо в нее. Ее глаза расширились на мгновение прежде, чем заряд нанес ей удар, сбив ее с ног.

– Я знала это! Ты убила ее! – произнесла Сара, пока я толчком открыла дверь и встала на колени рядом с лежащей на спине фигурой Кэрол. Мои руки тряслись, пока я проверяла ее пульс.

– Нет, она жива. Ее пульс немного неустойчив, но нормальный. – Глаза Кэрол были открытые, немигающие, и безжизненные. – Иди за машиной. Мы запихаем ее туда и свяжем прежде, чем она выйдет из этого состояния.

Сара стояла выше меня, ее руки были на бедрах, предупреждающий знак, ясно был очевиден в ее голосе.

– Портия, я никогда не думала, что настанет день, когда я сочла бы тебя самым пассивным из пацифистов, калечащим и похищающим невооруженную, невинную женщину.

– Невинная, моя задница. Быстро подгони автомобиль, – сказала я, торопясь в кухню искать какую-нибудь бечевку или изоляционную ленту, которую я могла бы использовать, чтобы связать ее руки.

С моей помощью, мы сумели связать жену Мило надежно и связанную затолкнуть в арендованный автомобиль прежде, чем она вышла из ее потрясенного состояния. После пяти минут безостановочного швыряния оскорблениями с заднего места, где она лежала, шум уменьшился, когда мы завязали ей рот шарфом. Она продолжала бормотать с завязанным ртом, но, к счастью, это было подавлено достаточно, чтобы игнорировать.

– Куда мы едем? – спросила Сара, когда я возвратилась на свое место после завязывания рта нашей жертве.

– В Суд Божественной Крови.

Сара сделала беззвучный свист, не говоря ничего больше, но стреляя в меня частыми вопросительными взглядами. Тишина и нарушающее ее случайное бульканье с заднего места заполнили автомобиль, пока мы двигались к замку. Я знала, что Сара беспокоилась, поскольку я совершила потенциально заслуживающий осуждения акт похищения, но я не видела никакого другого решения, доступного для меня. Тишина сильно повлияла на меня, поскольку я умственно прошлась по контрольному списку, надеясь, что я не пропустила ничего важного.

– Ты не думала, что любой может заметить это? – сказала Сара двадцать минут спустя, когда огромная лавина тумана заполнила внутренний двор замка.

Я подтолкнула жену Мило вперед, игнорируя ее свирепый взгляд чистой злобы, держа одну руку на ее запястьях, связанных позади ее спины.

– Я уверена, что кто – то заметит распространяющийся туман, но меня действительно это не заботит. Достаточно трудно похитить кого-то, забрать его оттуда, откуда ты хочешь без вмешательства публики, это эквивалентно невозможному. Я только выбрала самый легкий выход.

Туман, отсутствие осведомленности о замке, и повторные, неудавшиеся попытки Кэрол Ли спастись заставили занять в три раза больше времени, которое потребовалось, чтобы найти комнату, которая открывала дверь в Суд, но наконец мы достигли нашей цели.

Я увидела, что Кэрол уставилась на окна и обхватила ее плечи обеими руками, и пихнула ее к входу в Суд.

– Портия, ты уверена…- начали говорить Сара, сомнения были очевидны на ее лице, когда мы приблизились к нечеткой двери.

– Разумеется уверена. Я исследовала данные и не могу прийти ни к какому другому заключению. Все глубоко вдохните. Шоу началось!

– Я не могу в это поверить, один раз я посетила небеса для совершения преступления или что-то еще, – проворчала Сара, когда мы прошли к центру городского сквера. Обычные дела преобладали: люди говорили в маленьких группах вокруг центра, магазины оживленно торговали, другие люди деловито торопились то тут, то там. При виде нас, материализованных в центре их действий, каждый застыл.

– Привет, снова, – сказала я, признавая немногие (хотя пораженные) лица слушателей. Тео?

Та же пораженная тишина заполнила мою голову. Портия? Что ты делаешь в Суде?

Делаю, что ты просил – решаю одну из наших проблем. Где ты? Я думаю, что мне нужна небольшая помощь в получении доступа к морю. Люди в сквере, кажется, ошеломлены такого вида поимкой беглеца.

Тео, казалось, разделял их реакцию, по крайней мере, в течение нескольких секунд. Заключенный?

Да. Я похитила жену Мило Ли и доставила ее сюда.

Мягкий вздох отозвался эхом в моей голове. Портия, ты имеешь хоть какое-нибудь представление, как Суд среагирует на тебя, похитившую смертную и доставившую ее сюда? Как будто у нас без того мало неприятностей…

Карол Ли использовала в своих интересах мое отвлеченное на Тео внимание, чтобы выкрутиться из моей власти, и помчаться к дверному проему, который возвращал на землю действительности.

– О, нет, ты этого не сделаешь! – Я сделала прыжок, который окажет честь главному прыгуну, бросаясь прямо на Кэрол, ловя только пятку ее обуви, поскольку я упала. Она так же упала, моя голова ударилась о булыжники, но я не отпустила ее, несмотря на звезды, которые, казалось, танцевали вокруг передо мной.

– Ты очевидно именно так желала войти, – мужской голос растягивал слова, когда я вставала на колени, отряхивая мою голову, но устойчиво держа хватку на ноге, несмотря на удары ногой Кэрол. – Я могу почти вообразить, что ты пытаешься привлечь мое внимание.

– Подумай снова, – вымучила я, пока вставала на ноги, поднимая моего все-еще-борющегося заключенного.

Херувим Габриэль закусил губу, следя сначала за женщиной, связанной серебристо-серой изолентой, потом за мной. Я убрала назад прядь волос, которые приклеились к моим губам, и подняла мой подбородок, пробуя выглядеть сбалансированной и отвечающей за ситуацию.

– Я вижу, что ты добавила похищение к своему резюме, – сказал он, изгибая вверх уголки его рта. – Как будто убийства не было достаточно?

– Портия никого не убивала, – сказала Сара, выступая вперед, чтобы помочь мне с Кэрол, поскольку она, с дикими глазами, продолжала бороться с ее оковами. – Если бы ты узнал ее, то ты понял бы, что она неспособна на что-то столь безнравственное.

Кэрол бросилась назад, ее голова ударилась о мою, когда она попробовала пнуть меня в ногу. Я отклонилась от удара, дергая ее перевязанные руки и шипя в ее ухо настолько недоброжелательным голосом насколько это возможно:

– Если ты попробуешь это снова, я сломаю тебе обе руки.

Брови Габриэля изогнулись.

– Есть, естественно, различные интерпретации слова 'безнравственный', – сказала Сара, смотря так, как будто она собиралась объяснить все обстоятельства Габриэлю.

– Не трудись пробовать заставить его понять, – прервала я. – Габриэль уже составил мнение обо мне.

– Габриэль? – Лицо Сары приобрело преисполненный благоговейный страх. -Габриэль?

– Не тот Габриэль, – сказал он, выглядя раздраженным. – Что с вами смертные? Есть только один Габриэль, которого вы знаете?

Сара кивнула, разочарование отразилось в ее глазах.

– Этот Габриэль – херувим, – сказала я, заметив знакомую форму, прячущуюся за углом здания, оставаясь в тени. – И не особенно хороший. Пошли, Кэрол, у нас есть немало дел с некоторыми вашими друзьями.

– Я также могу сделать замечание о твоей несостоятельности как добродетель, – кричал Габриэль нам вслед, поскольку мы покинули его. – Но я – достойный херувим, чтобы сделать так!

– Что у него за проблема? – спросила Сара шепотом, посмотрев через плечо на него.

– Он – немного злится, что я отказалась позволить ему совратить себя. Или такой я сделала вывод – это могло быть все что угодно. Я, возможно, нарушила своего рода этикет Суда или что-то еще, и оскорбила его. Я никогда не выведывала глубины моей жизни.

– Я не волновалась бы об этом. – Заверила меня Сара. – Габриэль может быть красивым дьяволом, но он не Тео.

– Действительно не он.

Глаза Тео были скрыты краем шляпы, но я могла видеть легкий цвет его радужных оболочек даже прежде, чем я приблизилась к нему.

Не хороший признак.

– Я не предполагаю, что ты захочешь объяснить, почему ты почувствовала необходимость похитить кого – то, когда мы пытаемся очистить твое имя от обвинения в убийстве? – спросил Тео.

– Я сказала ей, что это была плохая идея, – заговорила Сара. – Но ты знаешь, какая бывает Портия, когда у нее есть цель, она перевернет небеса и землю, чтобы достигнуть этого. Это все научное поведение – она очень линейна в способе, которым она думает.

– Она может быть, – сказал Тео, его пристальный мрачный взгляд выражал немного неудовольствия и больше заботы. – Что вынуждает меня полагать, что я могу быть должен ей извинение в конце концов. Это моя ошибка, что Портия не смотрит перед тем, как прыгнуть, так сказать.

– Спасибо, я любезно приму твои извинения. Есть море, или две, с которыми мы можем поговорить? Я думаю, что они сочтут Кэрол очень интересной.

Тео дал связанной женщине длинный взгляд. Кто – это?

Жена Мило, Кэрол Ли.

Тео ждал большего. Я улыбнулась в его голове. Разве ты не признаешь ее? Она – твой старый друг.

Его глаза сузились, поскольку он присмотрелся к ней более пристально. Она судорожно дергалась, пытаясь разорвать мою хватку ее связанных рук, ее глаза плевали ненавистью в нас.

Я узнала момент, когда Тео признал ее. Его глаза расширились, когда он предпринял шаги к ней.

– Я думаю, мы не должны заставлять морей ждать, – сказала я ему. – Они в библиотеке, ты не знаешь?

– Я понятия не имею, где они, но мы узнаем, – сказал он, ступая мимо нас, осторожно, чтобы не покинуть тень здания, когда он окликнул маленькую девочку, проезжающую на ярком цветном велосипеде. Он поговорил с ней нескольких минут, затем дал нам знак следовать за ним. – Посыльный говорит, что двое из морей находятся в храме.

Кэрол бросилась на землю, вопя с завязанным ртом. Тео просто закинул ее на плечо и понес к области Суда, где находились офисы и великие квартиры.

– У нас есть публика, – сказала Сара, когда мы прошли вперед. Я оглянулась туда, куда она смотрела. Примерно каждый, кто был в городском сквере, следовал за нами, сливаясь с другими шеренгами, когда мы перешли к другой части города.

Это должно оказаться интересным, сказал мне Тео, пока мы ждали того же самого дапифера, кто позаботился о нас за несколько дней до этого, чтобы определить, хочет ли море видеть нас. Вдобавок к тому, что я узнал, в то время пока ты была так усердно занята, я полагаю, у нас может быть решение.

О, я не могу поверить, что я не спросила тебя об этом! Ты говорил с Террином? Что ты узнал?

– Их величество море Ирина и море Дизин дали Вам аудиенцию, – сказал дапифер, его губы, двигались беззвучно, когда он осмотрел собравшуюся толпу позади нас. – Я полагаю, что бальный зал будет лучше. Сюда, пожалуйста.

Что Террин сказал тебе?

Ты когда-либо слышала о ренессансе? (*прим. renascence)

Ренессанс (*прим. Renaissance)? Конечно.

Нет, ренессанс. Он записал это для меня. Понятие подобно Ренессансу в том, что оба, по существу, подразумевают возрождение, но в этом случае его использование применяется исключительно к Суду Божественной Крови.

Каким образом? Спросила я, когда нас вели в совершенно другое место, отличное от того, где нас принимали прежде.

Это метод, которым переделывается вся иерархия Суда. Суверен позволяет один ренессанс в тысячелетие.

Что случается с людьми, которых переделывают? Спросила я, по моей коже поползли мурашки от мыслей о концентрационных лагерях и этнической чистке, проскользнувших через мою голову.

Они занимают новые должности под преобразованной иерархией. Это не массовое истребление, sweetling…, хотя результаты могут быть близкие к разрушительным.

– Мы собираемся увидеть суверена? – спросила Сара тихим от страха голосом, привлекая мое внимание от темной дорожки, по которой шли мои мысли.

Я осмотрелась вокруг нас, когда мы проделывали наш путь в глубины замка, рассматривая окружающую нас обстановку с растущим изумлением. Слово «грандиозно» было преуменьшением, когда касалось комнаты приема. Комната была богата мебелью из черного дерева, обрамленная лазуритом, с темно-красными и золотыми стульями, диванами, и богатой драпировкой. Стены выглядели как из художественного музея: объекты украшали почти каждое свободное место: от каменной стены, покрытой выцветшими наскальными рисунками, до деревянной, на которой были триптихи (*прим. произведение искусства, состоящее из трёх картин, барельефов и др., объединенных общей идеей (складень).) и иконы с изображением средневековой идеи относительно сцен религий, старых и новых.

Дапифер, шествовавший впереди, остановился перед парой двупольных дверей в стиле рококо (*прим. (фр. rococo, от фр. rocaille – декоративная раковина, ракушка, рокайль). Характерными чертами рококо являются изысканность, большая декоративная нагруженность интерьеров и композиций, грациозный орнаментальный ритм, большое внимание к мифологии, эротическим ситуациям, личному комфорту.). Он повернулся к нам, хмуро посмотрев на Сару.

– Суверена никто не видел.

– Что Вы подразумеваете под «никто не видел»? – Сара выглядела смущенной. – Не видели без назначения встречи?

– Нет, я подразумеваю, что суверена никогда не видели. Таким образом, суверен не появляется в Суде Божественной Крови. Их величество ждет Вас, – продолжил он, поклонившись мне и Тео.

– Подождите секундочку, – сказала я, останавливая его, когда он собирался открыть дверь. – Вы говорите, что человек, управляющий Судом не потрудился появляться время от времени?

Лицо дапифера отразило умеренное раздражение.

– Суверен не хочет делать его физическую форму известной.

– Как невероятно удобно, – сказала я, покачав головой. – Почему?

– Почему? – Дапифер поднял брови. – Почему, что?

– Почему суверен не хочет делать известной его внешность в Суде, в его собственном доме, если я понимаю предпосылку правильно. Он чего-то боится?

Ропот переговоров, которые сопровождали толпу за нами, утих.

Портия, ты наступаешь на очень тонкий лед, предупредил Тео, поскольку брови дапифера поднялись в пораженном удивлении от моего вопроса. Я советую тебе прекратить эту линию беседы. Это может принести тебе отрицательный результат, и при этом не имеет никакого отношения к нашей ситуации.

Нет, но конечно я не могу быть единственной здесь, чтобы найти это более чем немного подозрительно, что всемогущий суверен, высшее существо каждого здесь, не потрудился заходить без предупреждения время от времени и посмотреть, как идут дела.

Я повернулась к людям, заполняющим прихожую так далеко, как глаза могли видеть.

– Любой здесь не задается вопросом о факте, что суверен никогда не появлялся? Нет никаких вопросов по поводу такой политики?

Sweetling, ты должна остановиться прежде, чем это уйдет дальше.

Столь свободные мысли не позволяются здесь? Никому не разрешают подвергнуть сомнению существование высшего существа, которое никто никогда не видел?

Существование суверена не вызывает сомнение ни у одного члена Суда, ответил он, и я почувствовала, как тщательно он выбрал слова.

– Есть ли какое-нибудь эмпирическое (*прим. Основанное на опыте) доказательство, что суверен сейчас здесь? – Спросила я, удивляясь, что все упустили что-то столь основное. – Никто даже не задается вопросом, является ли вся эта идея относительно суверена… ложной?

– Нет, – сказал дапифер, его лицо смягчилось и ничего не выражало. – Это вопрос веры.

– Вера? Поскольку Вы полагаете, что суверен существует, из этого следует, что такое существо должно существовать? – Я покачала головой снова.

Тео повернулся так, что нога Кэрол сильно ударила меня по руке. Sweetling, прекрати. У нас есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться, и спор о логике веры не поможет в нашем случае.

Он был прав. Я встречала фанатиков прежде – я жила с ними в течение восемнадцати лет – и я хорошо знала, что такие люди были не часто открыты для логики и причины. Это сражение будет в другой раз.

Сара внимательно, с беспокойством в глазах, наблюдала за мной. Я дала ей слабо заверительную улыбку и помахала рукой дапиферу.

– Сожалею, что задержала Вас. Мы готовы, если моря готовы.

Дапифер открыл благородным жестом обе двери, широко поклонился возвышению в дальнем конце комнаты.

– Корова Холь-ии (*прим. Думаю, что фраза звучит так, но не уверена, видимо это какой-то возглас удивления. На английском- Hol-ee cow), – сказала Сара, ее глаза были огромными, поскольку она завертелась, рассматривая бальный зал.

Я должна была допустить, что у него был довольно внушительный вид. Стены были обшиты панелями тепло-янтарного дуба, с двумя рядами длинных окон, расположенных по всей длине комнаты. Солнечный свет лился в комнату, оставляя яркие лужи, покрывающие глянцевый, отполированный пол паркета круглыми пятнами. Больше картин было на стенах между окнами, портреты на сей раз, под каждым из которых стоял серебряно-синий обитый материей стул.

– Им нужно намного большее количество стульев чем это, – сказала я мягко, когда мы вошли в комнату, Тео, тщательно пробивался между лужами солнечного света.

– Вы видели те люстры? – Рот Сары немного открылся, когда она глазела на декоративные серебряные части искусства, которое висело под потолком. – Это лебеди в них?

– Похоже на целую тему мифологии, продолжающуюся в этой комнате, – ответила я, неспособная удержаться от того, чтобы посмотреть фреску на потолке. Хотя сначала я думала, что это был вид аллегорической живописи, но более близкий осмотр показал элементы мифологии, а не религии. Сатиры и фавны (*прим. В образе Фавна древние италийцы почитали доброго демона гор, лугов, полей, пещер, стад, ниспосылающего плодородие полям, животным и людям, вещего бога, древнего царя Лациума и родоначальника многих древних фамилий, насадителя первоначальной культуры. При этом, наряду с единым личным божеством, верили в существование многих однородных и одноимённых с ним демонов, в которых были воплощены атрибуты самого Фавна.) играли с грациозными женщинами, одетыми в тонкие платья из лесного материала, в то время как на дальней стороне комнаты, на самом близком возвышении, к которому мы приближались, картина менялась на черных и красных фигур искоса смотрящих мужчин, и маленьких коричневых, подобных человеку существ, которые, я предполагала, были своего рода демоны.

Сгруппированные на стороне, между лесным раем и пламенными глубинами Авадона, но не являющиеся частью ни того ни другого, стояла маленькая группа мужчин и женщин с удрученными глазами, их выражения и язык тела изображали позор и раскаяние.

– Это нефилимы, – сказал Тео, кивая на них.

– Правильно. Это было жестокое время, – сказала я, распрямляя мои плечи, поскольку мы остановились перед поднятым возвышением. Три стула стояли там, два из которых были заняты пожилой море по имени Ирина и едкой Дизин.

Тео положил борющуюся Кэрол на пол. Я повернулась к ней, держа собственную руку на ее руке. Тео поклонился морям. Я быстро подумала о реверансе, но фактически я понятия не имела, как выполнить такое движение, отклоняя такие понятия как кто – то являющийся «лучше» чем я, и оставила решение, что кивка головы будет достаточно, чтобы показать уважение.

– Добрый день, – сказала я, кивая обоим морям. – Я сожалею, что побеспокоила Вас без предупреждения, но…

– Портия Хардинг, – прервала Дизин, ее голос прогремел как гром, прокатившийся по всей комнате. Люди все еще шеренгой входили в бальный зал, но от ее рева они застыли, хорошая половина большого бального зала заполнилась твердой массой очевидно безжизненных тел. – Вы бросили вызов суждению Суда Божественной Крови возвратясь сюда не будучи вызванной.

Тео придвинулся поближе ко мне. Наверху сформировалось маленькое темное облако. Я пожелала, чтоб оно ушло, беря руку Тео вместо этого.

– Я не уверена, что слушание, которое Вы считали законным судебным разбирательством, завершилось правосудием, – сказала я, держа мой голос как неконфронтационным, так и спокойным и решительным, насколько возможно. – Так как я вспоминаю, что Вы приказывали, чтобы мы нашли убийцу добродетели Хоуп до новой луны. – Я махнула рукой в сторону связанной женщины рядом со мной. – Мы сделали это.

Толпа на несколько шагов продвинулась вперед. Я узнала несколько знакомых лиц: неназванный мальчик-инспектор, который взял меня в Акашу, Габриэль, посыльный Тео остался. Вероятно, еще двести человек присоединились к ним, заполняя половину бального зала. Все повернулись, чтобы посмотреть на Кэрол Ли.

– Ваша жестокость и черствое обращение с этой женщиной – еще один удар в лицо Суда, – сказала Дизин, ее голос был суровым и острым. – Освободите ее немедленно.

– Я понимаю, что похищение кого – то – чрезвычайное действие, и одна я не должна была брать ответственность. Однако, учитывая обстоятельства, не было никакой альтернативы. Я, возможно, не убедила ее приехать в Суд самостоятельно. Если я освобожу ее теперь, то она просто убежит.

Толпа издала ропоты недоверия. Дизин выпрямилась, она оказалась на целых три фута выше, чем обычно.

Это привело к снегу в бальном зале.

– Ваша дерзость – вне всех границ. Освободите эту женщину немедленно, или я заключу в тюрьму Вас за неуважение.

Она выглядит достаточно слабой, чтобы сделать это, пробормотала я Тео, поскольку я вынула маленькие маникюрные ножницы из моей сумочки. Следи за Кэрол. Она убежит в ту же секунду, как только я освобожу ее руки, я знаю это.

Имей чуть больше веры в безопасность Суда, Sweetling. Несмотря на приличия, моря не позволят никому уйти, если они не пожелают этого.

Я разрезала изоленту на запястьях Кэрол, в то время как Тео развязывал кляп. Через секунду ее руки были свободны, она напала на меня, сбивая меня на пол, обеими руками вцепилась мне в волосы, и в то же время начала бить меня головой об пол.

Тео оттянул ее от меня, в то время как Дизин завопила для порядка.

– Я говорила Вам, – сказала я мягко, когда Сара помогала мне встать на ноги.

– Спокойствие, – вопила Дизин, руками показывая на нас. – Вы, все Вы, должны выказать должное уважение к Суду, или я приму такие меры, которые гарантируют, что Вы не омрачите наше общество снова!

Как угроза, это имело достаточный удар, чтобы успокоить Кэрол. Она выдернула ее руку из власти Тео, но ограничила себя несколькими убийственными взглядами в мой адрес.

Снег переместился, чтобы падать только на Кэрол.

– Вы прекратите с таким непристойным сценическим мастерством, – приказала Дизин, указывая на меня.

– Я бы сделала, если бы могла, но у меня, кажется, плохо получается контролировать погоду, – сказала я.

Ирина покачала головой, ее всевидящие глаза обратились на меня.

– Ребенок, ребенок. Это не достойно Вас.

Я прочистила мое горло, поскольку небольшой румянец нагрел мои щеки.

– Я надеюсь, что, как только меня формально примут как добродетель, я буду в состоянии узнать, как управлять погодными эффектами немного лучше.

Sweetling, ты никогда не будешь актрисой.

Я улыбался мягкому прикосновению сознания Тео.

– Такой случай еще не находится в вашей власти, – ответила Дизин с отличной угрозой в ее голосе. -И при этом этого не случится, если ваши существующие действия продолжатся.

Я предприняла усилие отклонить облако, изменяя мое выражение, чтобы быть кое-кем немного менее враждебным, сложив руки вместе и ожидая Дизин, чтобы продолжить.

– Я сожалею, я так сожалею, я опоздала, я знаю, но я задержалась в смертном мире. Добродетель, идет снег? Как интересно. – Сурия, третья море, проталкивала себе путь через толпу, заинтересованно глядя на заснеженную Кэрол перед тем, как занять свое место на возвышении. – Что я пропустила?

– Портия Хардинг произвела акт насилия против постороннего, и принесла ее в Суд без разрешения и без одобрения морей. – Взгляд Дизин в течение секунды заколебался на Саре. – Двух посторонних. Такое необдуманное игнорирование законов Суда Божественной Крови нельзя допустить!

– Портия не много знает об этикете и законах Суда, – сказал Тео, придвигаясь поближе ко мне. – Мы просим ваше величество показать терпимость, в которой Вы являетесь настолько известными по отношению к ее случайным нарушениям.

– Случайным? – спросила Дизин с натянутым лицом. – Вы считаете похищение женщины случайным?

– Возможно, было бы благоразумно позволить Портии Хардинг объяснять ее причины для того, чтобы провести такой… чрезвычайный акт, – сказала Ирина мягко.

Сурия кивнула, ее обычно веселое лицо, было сжатым и взволнованным.

– Я признаю, что я, также, любопытна относительно того, почему Портия пошла по такому пути. Кто точно эта женщина, которую Вы похитили?

– Она значится под именем Кэрол Ли, и является женой Мило, который провел четвертое испытание.

Немедленно, гул переговоров поднялся позади меня.

– И Вы говорите, что она ответственна за смерть добродетели Хоуп? – спросила Сурия.

– Так сказать, да. – Я перевела взгляд на Тео. Его лицо было невыразительно, но его теплое присутствие дало мне больше комфорта.

Иди дальше, Sweetling.

У тебя намного больше таланта говорить в Суде, чем у меня. Возможно, ты должен быть тем, кто объяснит.

Нет. Честь оказана тебе. Ты вычислила это – ты должна быть тем, кто объяснит.

– Вы объясните ваши действия, ребенок, – сказала Ирина ее мягким голосом. Оттенка стали было достаточно, чтобы предупредить меня, что она не собиралась быть благосклонной, если я не предложу достаточно доказательств.

– Что Вы подразумеваете под «так сказать»? – спросила Дизин, ее слова рассекали воздух с подобной кнуту точностью. – Она убила Хоуп или нет?

– Нет.

Гудение выросло в объеме.

Я повысила мой голос, чтобы его услышали.