Правило флирта

Глава 13

— Итак, как тебе Филадельфия?

— Неплохо. На данный момент претензий нет.

— А Андерсен? Как тебе такой начальник?

— Эксцентричен. Но он мне не начальник.

Грант был не в настроении разговаривать, и Майк это заметил.

— Что-то стряслось? — спросил старший брат.

— Абсолютно ничего. — Он не хотел рассказывать ему о Софи. Он даже не хотел произносить ее имени. Ему хватало того, что мысли о ней не выходили у него из головы.

— Как скажешь. — Майк пожал плечами и посмотрел на экран телевизора. Первый раз за долгое время они говорили не по телефону, а сидели за столиком в спорт-баре. — Мама говорила тебе, что они с отцом уезжают во Францию?

— Нет, когда?

— Осенью. Оказывается, это мамина давнишняя мечта. Она все заранее спланировала…

Отлично. Еще одна женщина, все заранее планирующая.

— Что заставляет людей строить планы на будущее? — спросил он вслух. — Если тебе хочется побывать в Париже, просто купи себе билет. Зачем для этого расписывать целые листы и ставить галочки? — С какого-то момента он научился жить одним днем.

Майк открыл бутылку пива:

— Рассказывай, что произошло.

— Ничего не произошло. Я просто не понимаю, как можно жить по плану. Особенно когда каждый пункт дороже, чем близкие тебе люди.

Майк присвистнул. Грант почувствовал желание выговориться. Может, так он сможет избавиться от мыслей о ней. Одинокие вечера в номере отеля этому никак не способствовали.

— Если тебе действительно интересно, то дело в Софи, — сказал он.

— В ком? — переспросил Майк.

— Моя соседка снизу. Бывшая.

— Любительница писать записки?

— Именно. — Грант забыл, что не рассказывал Майку продолжение истории. — Перед тем как я переехал, мы… — он запнулся и почесал лоб, — мы начали встречаться.

Старший брат снова присвистнул, ставя бутылку с пивом на столик:

— Неожиданно. Последнее, что я слышал, — это то, что она тебя отшила, и ты вроде бы даже переживал.

Грант рассказал брату всю историю их отношений от начала до конца. Дойдя до момента в кабинете Софи, он внезапно закончил:

— Тогда я решил дать Андерсену свое согласие и переехал в Филадельфию.

— Вот как! — Майк отглотнул пива. — Да, это неприятно.

Он даже представить не мог насколько. Это как если бы у тебя вырвали сердце и растоптали. А затем растоптали еще раз. Грант думал, что со временем эта боль утихнет, но ему становилось только хуже. Он безумно скучал по Софи. По ней и по ее нелогичным, сумасшедшим поступкам.

— Я тебя понял, братец, — сказал Майк. — Но, справедливости ради, должен тебе напомнить, что в таких компаниях действительно выжимают все соки. Личная жизнь там не поощряется и, может, даже не предусматривается. Если ей настолько важна карьера…

— Карьера у нее на первом месте.

Грант откинулся на стуле. Главное было то, что он не просил ее отказаться от карьеры. Он просто хотел понять, насколько он важен для нее. Больше всего на свете он хотел узнать, что для нее означают их отношения. Он должен был почувствовать, что он нужен ей так же, как она нужна ему.

Вместо этого он постоянно слышал про карьеру и Аллена.

Каждый раз, когда он вспоминал, с каким нетерпением он ехал к ней в тот четверг, как хотел поделиться с ней своими планами, он чувствовал себя неразумным мальчишкой, еще не познавшим женского коварства.

Он смотрел в окно, но боковым зрением видел, что Майк не сводит с него глаз.

— Вижу, ты на нее конкретно запал, братец, — сказал он после недолгого молчания.

— Конкретнее некуда, — ответил Грант.

За всю свою жизнь ни одна женщина не занимала его мысли так, как Софи. Ни по кому в жизни он не скучал так, как по ней. Ему так не хватало ее улыбки, ее теплоты. Ее голоса. Сколько раз он порывался схватить трубку и позвонить ей. И каждый раз останавливал себя.

— Чем она тебя так зацепила? — спросил Майк.

— Я не знаю, — резко ответил Грант. Он скомкал в руках салфетку и принялся отрывать от нее кусочки. — Помнишь, у Николь была кукла? В голубом платье.

— Та, которую ты изрисовал фломастером?

Несмотря на полное отсутствие настроения, при этих словах Грант улыбнулся:

— Она самая. Софи напоминает мне эту куклу. У обеих за внешним блеском и лоском таятся раны и боль. Перечеркнутое черным фломастером прошлое. — Он вспомнил, как Софи рассказывала ему о своей детской мечте научиться летать. — Она хочет быть идеальной, понимаешь? Словно боится, что кто-то узнает, какая она на самом деле. Для нее это будет катастрофа. А я полюбил ее именно за это.

Он замолчал. Полюбил? Грант никогда раньше не говорил, что любит кого-то, кроме членов своей семьи. Удивительно, как легко это слово сорвалось у него с языка. Да, он любит Софи. Он полюбил ее с того дня, когда познакомил ее с Джоном. Если бы он знал, сколько страдания принесет ему это знакомство.

Майк изучающее смотрел на брата.

— Очень неожиданно, скажу я тебе.

— Самое интересное, когда я пытался указать ей на странность ее поведения, она назвала меня трусом. Сказала, что я боюсь своего прошлого или что-то типа того.

Официантка принесла Майку тарелку спагетти карбонара.

— Нет дыма без огня, братец, — сказал Майк, накручивая спагетти на вилку. — Отчасти она права.

Грант ничего не ответил. Когда все вокруг говорят тебе одно и то же, ты со временем и сам начинаешь в это верить. Ему казалось, он не боится прошлого. Иначе как бы он согласился на предложение Андерсена?

«Чтобы забыть Софи», — подсказывал внутренний голос.

— Я думал, ты рад, что мне достался этот проект, — сказал Грант.

— Конечно, рад. Я просто по-прежнему не понимаю, зачем ты два года избегал всего того, что связано с понятием успеха.

— Я подумал, пришло время что-то менять. Все вокруг только и говорили мне, что я ни в чем не виноват.

— Потому что ты действительно не виноват в случившемся.

Нет, это не так. Грант вспомнил Джона, смотрящего на него своим отсутствующим взглядом. Мог ли он на самом деле стать лучше, чем Джон? Только если в его жизни было бы что-то еще, кроме работы. Если бы у него была Софи.

По лицу Майка было сложно понять, что он думает.

— Послушай, я действительно рад, если ты избавился от своего чувства вины. Но мне кажется, ты променял одно страдание на другое.

Грант ухмыльнулся:

— Ты говоришь как психиатры из телешоу.

— Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Ты ведь уже забыл, что значит радоваться жизни.

Раньше он был слишком занят, чтобы замечать радости жизни. А потом это происшествие с Джоном… Единственной радостью в его жизни была Софи. Но теперь и она осталась в прошлом.

— Поговори с ней, — сказал Майк.

— С Софи?

— Ну не с официанткой же. Так ты долго не протянешь. Из того, что ты рассказал, непонятно ее отношение к тебе. Может, она тоже скучает.

Грант внимательно посмотрел на брата.

— Я серьезно, — сказал Майк. — Лучше жалеть о том, что сделал, чем всю жизнь жалеть, что не попробовал.

Что-то в словах брата заставило его задуматься. А если он прав?

— Еще раз говорю тебе: из твоей истории совсем не следует, что ты такой несчастный влюбленный, — продолжал Майк. — Ты же всегда делал что хотел. А сейчас ты хочешь быть с ней. За чем же дело стало?

Первый раз в жизни Грант готов был признать, что его старший брат прав.

«Если что-то понравилось, надо брать». Дурацкая фраза продавщицы не выходила у нее из головы. Увы, в жизни не все так просто. Не всегда получается взять то, что хочешь.

Итак, в какой-то момент все пошло не так. Она что-то упустила. Может, дело в том, что любое отступление от заданного плана казалось ей серьезной ошибкой? Может, на самом деле все не так критично? Грант переехал в Филадельфию. Но, в конце концов, это не край света. А из того, что случилось, можно извлечь хороший урок на будущее.

Софи села на диван. Она вспомнила, как признавалась в любви — когда-то давно, но понимала, что никого в жизни она на самом деле не любила. Кроме него. Да, наверное, именно это чувство называется любовью.

Господи, какой одинокой она чувствовала себя в эту минуту. Ситуация выходила из-под контроля. А Софи не любила, чтобы что-то шло не по плану. В эту секунду она услышала, что кто-то прошел по лестнице вверх и захлопнул дверь. Сердце учащенно забилось. Суббота. Грант вернулся домой.

Она машинально встала с кровати и вышла в коридор. Можно предаваться унынию, а можно искать пути выхода из уныния. В конце концов, когда в последний раз она пускала свою жизнь на самотек? Разве что на Понд-стрит. В детстве. Давным-давно.

Софи поднялась на третий этаж и постучала в дверь.

Никто не открыл. Все как тогда, когда она была здесь в первый раз.

Наверное, это был не Грант. Услышав шаги на лестнице, она даже не подумала, что наверху живут и другие люди. Что дальше? Караулить, пока он придет? А если у него уже есть кто-то другой? Если в эту самую минуту он у себя с другой женщиной?

Нет, лучше об этом не думать. Лучше спуститься вниз и разработать план действий. С другой стороны, планы были главной причиной ее неприятностей. Софи вернулась к себе и снова села на диван. Пятнадцать непрочитанных писем в почте.

Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Этого не может быть. Кто мог стучать в ее дверь в субботу днем? Нет, этого просто не может быть.

Это был Грант. Красивый как никогда. Широкоплечий, в яркой майке. И карамельно-карие глаза, искрящиеся, как тогда, в те незабываемые пять дней. Как она жила без него все это время? Такова была первая мысль, промелькнувшая в ее голове, когда она открыла дверь.

— Пальто купили, — сказала Софи.

— Что? — спросил Грант.

— Я ходила на блошиный рынок. Пальто, которое я мерила, купили. Продавщица сказала, если что-то нравится, нужно брать это сразу.

Грант явно не понимал, что она имеет в виду.

— О чем ты говоришь?

— Тогда я этого не знала. А сейчас знаю. Сейчас я знаю, что в жизни нельзя упускать то, что тебе действительно нужно. Меня повысили, но я не испытала по этому поводу никаких эмоций. Потому что на самом деле мне нужно другое.

— Подожди, тебя повысили?

Софи кивнула.

— Поздравляю.

— Я не сплю в своей кровати больше двух ночей подряд. Постоянные перелеты, ранний подъем.

— Не могу поверить, что ты жалуешься…

Софи смотрела на него, не отводя глаз. Земля уходила у нее из-под ног.

— Я купила эту квартиру, потому что всегда хотела иметь свой собственный дом. Но мне было здесь хорошо только в те дни, когда мы были вместе. Ты нужен мне, Грант. Я хочу возвращаться домой, зная, что ты меня ждешь, понимаешь? Я хочу пить с тобой кофе по утрам, разогревать тебе замороженную пиццу. Я хочу быть с тобой, Грант.

Он смотрел на нее так же, как в те пять дней, что они были вместе.

— Почему я сразу не поняла, что ни возраст, ни карьера не имеют никакого значения? Я хочу быть с тобой, Грант. Я не знаю, как и когда это произошло, но все, что мне нужно, — это ты. Я люблю тебя, Грант. — Софи подошла ближе к нему. — Пожалуйста, не бросай меня больше.

Да, он что-то сказал ей в ответ, но она уже не слышала его слов. В ту же секунду он притянул ее к себе и поцеловал так, что время надолго остановилось. Ей казалось, этот поцелуй не закончится никогда, и ей не хотелось, чтобы он заканчивался.

— Я пришел, чтобы сказать, что тоже люблю тебя, Софи. И этот месяц был самым страшным в моей жизни, — сказал Грант, глядя ей в глаза.

— Этого просто не может быть, — прошептала она.

— Ты была права — я бежал от прошлого, я был эгоистом. Я боялся.

Софи приложила палец к его губам:

— Это не важно, Грант. Нет прошлого, нет будущего, нет никаких планов. Есть здесь и сейчас. Где мы наконец вместе.

Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку.

— Я действительно люблю тебя, Софи Мессина, — сказал Грант. — Люблю с того самого момента, как впервые открыл перед тобой дверь.

Она поцеловала его в губы. Нежно как никогда. Никогда в жизни она не была так счастлива. Долгий путь с Понд-стрит подошел к концу. Конечно, их жизнь не будет столь безоблачной, как хотелось бы. Его работа в Филадельфии. Ее работа в Нью-Йорке. Разница в возрасте.

— Софи, — сказал Грант, словно читая ее мысли. — Нет никакого прошлого, а будущее мы творим сами. Не знаю, входит ли это в твой жизненный план, но я буду с тобой. Всегда.

— Никаких больше планов, Грант. Кроме тех, что связаны с тобой.

Кто-то хлопнул дверью внизу. В эту минуту казалось странным, что в их доме живет кто-то еще.

— Предлагаю объединить квартиры, — сказал Грант. — Сломать две стены, чтобы можно было подниматься от меня к тебе по тайной лестнице.

— Если это позволит снова увидеть тебя с кувалдой в руках, то я согласна, — сказала Софи. — Я, в свою очередь, предлагаю выпить кофе.

— У тебя на кухне?

— У нас на кухне.

Грант крепко прижал ее к себе. Есть только здесь и сейчас, а сейчас они были вместе. И будут вместе всегда. Тем более что у компании «Твемли Гринвуд» был филиал в Филадельфии. И по иронии судьбы совсем недалеко от офиса Пьера Андерсена.