Праздник напрокат

Глава 9

Джейн чувствовала себя ужасно.

Только сегодня она выпила четыре горячих шоколада — два с добавлением алкоголя — и даже этого оказалось недостаточно, чтобы вывести ее из ступора. Что не так с этим миром?

У нее было ощущение, что ее меланхолия связана с Айаном и вечеринкой, так как это чувство начало «тлеть» в ней той ночью, пока она лежала в постели без сна. Но она никак не могла понять, что именно продолжает делать ее такой несчастной. Она действительно думала, что все уладила. Теперь она не нуждалась в нем на свадьбе, так как не собиралась туда идти, так что дело было не в этом. Возможно, она сокрушалась из-за того, что на ужине он произвел очень плохое впечатление, но, если честно, и сами дамы, и то, что они думали, в данный момент не представляло для нее интереса.

Кроме того, Тинсли дважды присылала ей смс, в которых заверяла, что вечеринка была просто потрясающей. Джейн раньше и не подозревала, что эта женщина была такой доброй подругой. Нет, дело было не в ужине.

Джейн подумала, что, скорее всего, ее страдания, связаны с самим Айаном. С теми словами, которыми они обменялись, потому что каждый раз, когда она позволяла своему разуму прокручивать события их последней ссоры, что-то жестоко пронзало ее изнутри — где-то в области ее сердца.

Но она все еще не могла понять почему.

Да, она сказала ему несколько довольно резких фраз. Но не то чтобы они не были правдой. Именно она была права в том споре, и ее жизненный опыт подсказывал, что правота обычно приводит к более радостным эмоциям.

Может, она чем-то заболела. Гриппом. Или мононуклеозом. В конце концов, их недаром называли болезнями поцелуев, а они с Айаном ужасно много целовались.

По какой-то причине эта мысль делала боль еще интенсивнее.

Интересно, к симптомам мононуклеоза относились сильные внутренние спазмы в районе грудной клетки? Поиски в Гугле ни к чему не привели, но говорят, что нельзя верить всему, что читаешь в интернете, хотя, некоторые считают, что можно доверять ему только тогда, когда это выгодно во время спора.

В этом же случае она должна была признать, что Гугл, вероятно, был прав.

И все же должна была быть причина, по которой она чувствовала себя угрюмой и подавленной в самое любимое время года. Сезонная депрессия? Конечно же, она не могла появиться в одно прекрасное утро после долгих лет зимней радости.

Джейн не могла поверить, что в рождественском календаре ей осталось открыть только две коробочки. Еще две ночи до самого восхитительного дня. Обычно она была бы вне себя от возбуждения, проводила бы каждую оставшуюся минуту в ожидании празднования Рождества.

Вероятно, дело было именно в этом! Ее настроение было недостаточно праздничным!

Она потратила так много времени на подготовку и натаскивание Айана, что у нее не было возможности полностью включиться в мероприятия этого сезона. А то, что в течение последних нескольких дней она хандрила, вероятно, только ухудшило ситуацию. А если проблема заключалась именно в этом, то решение было очевидным — ей просто нужно было больше праздновать. Нужно было продолжать заворачивать подарки, печь печенье, петь рождественские песни и радоваться Рождеству. Нужно было «схватить праздник за рога и прокатиться на нем».

Поскольку она все еще была в пижаме — да, было четыре часа дня, но рядом не было никого, кто мог бы осудить ее за это, — и поскольку она была более чем «слегка навеселе», то решила начать празднование с чуть меньшим упоением. Например, она могла бы посмотреть фильм.

Да, это отличная идея!

Веселый, счастливый, приятный рождественский фильм просто обязан поднять ей настроение. И она знала, какой именно посмотрит.

Джейн сделала еще один глоток из своей последней чашки с горячим шоколадом и вытерла усы от взбитых сливок, которые остались на верхней губе, прежде чем встать с дивана, чтобы найти DVD с фильмом «Эта замечательная жизнь», ее самым любимым фильмом для этого сезона.

На самом деле, в любое время года; после тяжелого дня она иногда ставила его и представляла, что за окном идет снег.

С зажженным камином, горячим шоколадом с добавлением бурбона, замотавшись в рождественскую шаль своей бабушки, Джейн уютно устроилась на диване и погрузилась в историю. Несмотря на то, что могла процитировать практически весь фильм, на этот раз она смотрела его свежим взглядом, полностью посвятив себя миру на экране, чтобы больше не думать об Айане и боли в груди.

Джейн вставляла свои собственные комментарии, наблюдая за происходящим, как часто делала, когда оставалась одна. Она обычно обращалась к Пушистику. Но с тех пор, как ее дорогой кот умер, она не отказалась от этой привычки.

— Почему раньше так разговаривали в кино? — спросила она у пустой комнаты в самом начале фильма. Неужели люди действительно так говорили? Она вспомнила документальный фильм, в котором объяснялось, что актеры того поколения говорят со среднеатлантическим акцентом. Ей это показалось глупым. Почему люди просто не могут говорить так, как они обычно говорят? Она заметила, что Джимми Стюарт, звезда фильма, не притворялся. Он говорил на своем обычном сельско-пенсильванском диалекте, который звучал одинаково и на экране, и в интервью, которые она видела.

Ей это нравилось. Нравилась его свободная манера говорить.

— Так он кажется теплее. Привлекательнее. Как и южный акцент Айана, — виновато добавила она.

Но это было совсем другое дело. Разве не так?

Его акцент имел значение. Потому что сообщал людям о том, где он вырос, но, возможно, она была слишком сурова к нему в отношении этого. Ей действительно нравился звук его голоса. Характерные низкие гласные. Как он произносил согласные. Вообще-то это было очаровательно. Очень ему шло. Ей стоило меньше придираться к нему на «тренировках».

По крайней мере, он не говорил грубо или вульгарно, и, конечно же, на юге тоже были успешные люди.

И еще, возможно, эта часть с «успешными людьми» была не так важна, как она считала. Казалось, никому нет дела до того, что Блейк Донован женится на женщине без положения. Так неужели стало бы проблемой, если бы Джейн Осборн привела с собой в качестве спутника мужчину без положения?

Не то чтобы Айан был никем. Он определенно был кем-то, мужчиной, которым она очень восхищалась. Он отказался от своей мечты о колледже, чтобы вернуться домой и заботиться о своей семье. Разве это не достойно одобрения?

— Прямо как Джордж, — произнесла она, заметив параллель между Айаном и персонажем на экране. Джордж был молодцом, он пожертвовал своей карьерой ради счастья брата. Айан тоже был молодцом в этом отношении.

Возможно, ей следовало сказать ему об этом.

— Это совсем не важно, — пробормотала Джейн, делая большой глоток горячего шоколада. Но даже когда Джейн отмахнулась от этой мысли, она причиняла неудобство, из-за нее Джейн чувствовала себя неловко, как бы ни ерзала на диване. Словно у нее был опоясывающий лишай, но только внутри.

Может, ей стоит послать ему открытку? Что-то очень милое. Или это было бы словно тыкать ему что-то в лицо? Возможно, будет достаточно самой обычной открытки от «Холлмарк». Быстрое извинение, и она снова будет чувствовать себя в своей тарелке. Возможно, в открытку стоит вложить последний чек Айана, просто как жест доброй воли, даже если он не собирается присутствовать на свадьбе.

Только этот план не принес ей немедленного облегчения, на которое она рассчитывала.

Как и всегда она разрыдалась, когда фильм подошел к концу. В нем закладывался неподвластный времени смысл, который всегда затрагивал ее до глубины души. Но на этот раз все казалось более мучительным, чем обычно. Она размышляла о смысле фильма, о том, как Джордж осознал, что его жизнь измеряется не положением в обществе, а людьми, которых он любил.

Разве это не было так невероятно прекрасно?

Подождите.

О, нет.

Она подалась вперед на диване.

— О, нет, нет, нет.

Джейн была такой лицемеркой. Такой большой хныкающей лицемеркой.

Она обожала этот фильм столько, сколько себя помнила, и все же никогда не думала о том, чтобы применить заложенный в нем посыл к своей собственной жизни. В этом не было необходимости. Она и так была счастлива, со своим стилем жизни и своим классом. Ей никогда не приходилось проверять, будет ли она довольна собой, если вышеупомянутое исчезнет. Ее огромный трастовый фонд гарантировал, что ей никогда не придется этого делать.

Но теперь, из-за Айана, она оказалась на распутье. Либо считать, что социальный статус действительно не имеет значения, либо считать, что фильм «Эта замечательная жизнь» и его посыл — просто куча оленьих какашек. Последнее представляло собой свою собственную загадку, потому что никто с утонченным вкусом никогда не сравнил бы классику кинематографа, снятую Фрэнком Капра, с кучей дерьма.

Деньги и положение в обществе не имели значения. Она знала это в глубине души. Также знала, что ее жизнь не отражает этот факт.

Да, она была большой лицемеркой.

— Ну, хорошо, — сказала она. Ведь что еще может сказать человек, когда его заставляют взглянуть в лицо своему величайшему недостатку? Теперь ей предстояло решить, хочет ли она что-нибудь предпринять по этому поводу.

Джейн оглядела свой красиво украшенный дом, затем посмотрела на себя в пижаме, пьющую в одиночестве накануне Сочельника. Она была жалкой и несчастной, и, возможно, это не сильно изменится, даже если она поменяет свои приоритеты, но был также шанс, что это произойдет. Как заметил Айан, Паркер Уинтроп уже сказала, что вечеринка в этом году была самой лучшей из всех, что устраивала Джейн. Должно быть, она действительно так считала, потому что на следующий день повторила это в «Фейсбуке». Сначала Джейн подумала, что это был сарказм, но теперь...

Она могла бы добиться еще большей благосклонности людей, если бы меньше старалась.

Самое глупое было в том, что ее больше не волновала ни чья благосклонность, кроме Айана. Если она достаточно сильно постарается оправдаться, то, возможно, сможет его вернуть. И, ох, разве это не было бы «замечательной жизнью»?

Внезапно она захотела такой жизни больше всего на свете. Захотела ее прямо сейчас. Ей обязательно нужно с ним встретиться.

Она вскочила с дивана и была уже на полпути к лестнице, чтобы переодеться, когда осознала роковую ошибку в своем плане — в обоих планах — у нее не было его адреса.

Ладно. Все нормально. Наверное, это и к лучшему, не стоило так внезапно появляться у него. Скорее всего, он не решится встретиться с ней, а встреча лицом к лицу, в присутствии его семьи, может оказаться очень неловкой.

Она могла бы ему позвонить.

Но опять же, она не была уверена, что он вообще ответит, и была бы больше чем просто расстроена, если бы он отправил ее прямо на голосовую почту.

Поэтому, все еще в пижаме, Джейн села за компьютер и открыла электронную почту. Она нажала кнопку «Написать письмо» и, заполнив его адрес в строке получателя, набрала сообщение, состоящее из трех самых трудных слов: «Я была неправа».

К полудню следующего дня Джейн все еще не получила ответа от Айана. Ни звонка, ни смс, ни простого ответа на ее е-мейл, где бы говорилось, что он его получил.

Боль в груди сменилась болью во всем теле.

Никаких сомнений — у нее разбито сердце. Она скучала по этому человеку. Ужасно. Ей было больно от того, как сильно она хотела его увидеть.

Но еще больнее было из-за того, как она с ним обошлась. Должно быть, она причинила ему еще большую боль, чем думала. Иначе он не стал бы так легко ее игнорировать.

Снаружи тихо падал снег. Ей всегда нравилось, когда в Сочельник шел снег. Из-за этого волшебство дня становилось еще более реальным. Позже, вечером, когда стемнеет, она зажжет свечи и, как всегда, почитает детскую книжку с картинками «Ночь перед Рождеством», но впервые в жизни ей не хотелось этого делать. Этот план, казалось, самый одинокий способ провести вечер. Как же раньше она этого не замечала?

Ей следовало просто пойти на свадьбу Энди и Блейка.

Она все еще могла это сделать.

А это была идея.

Она не отправила подарок, как планировала, решив, что на почте перед праздником будет настоящее сумасшествие. Сейчас завернутый подарок лежал у двери и манил ее. И платье у нее было — она остановилась на красном платье с белой меховой накидкой. Она первая признавала, что оно выглядело исключительно хорошо в сочетании с ее цветом кожи. Не было никаких причин, чтобы оно пропало зря.

Кроме того, чем она займется, если останется дома? Будет хандрить?

Возможно. Если только мистер Джекобсон не убедит ее пойти на хоровое пение песни «Аллилуйя» в его церкви, хотя тогда она будет хандрить еще больше, только с хором за спиной.

Итак… что же делать?

Идти на свадьбу в одиночку было бы неловко и унизительно.

Да, она понимала, что придает слишком большое значение общественному признанию, но это осознание не изменило ее в одночасье. Ее все еще волновало, что подумают люди, а они могли бы осудить ее, если бы она пошла одна. Даже если бы они не осуждали ее, она бы решила, что осуждают. Наверное, она этого заслуживала. Заслуживала того, чтобы чувствовать себя недостаточно хорошо. Заслуживала того, чтобы чувствовать то, что все эти недели из-за нее чувствовал Айан, когда она тыкала в него пальцем по тому или иному поводу.

Так что она пойдет. Высоко поднимет голову и примет свое наказание.

Джейн, не торопясь, готовилась, совершенствуя макияж, завивая волосы. Закончив, она встала перед зеркалом в полный рост и пожалела, что ее не видит Айан. Ее наряд идеально сочетался бы с его костюмом, и они были бы самой красивой парой на свадьбе.

Чего бы она только ни сделала, чтобы сейчас быть с ним.

Она вспомнила, как впервые его встретила, как он сказал ей, что рождественская магия реальна. Это было так глупо, и Джейн все еще не верила в нее. Но из-за того, что скучала по Айану, она закрыла глаза и пожелала его. Изо всех сил пожелала, чтобы он был с ней.

Когда Джейн открыла глаза, то все еще была одна. Как она и ожидала. Но на всякий случай открыла телефон и проверила, нет ли от него сообщения.

Ничего не было.

Раздался звонок в дверь. Джейн посмотрела на часы. Что-то рано за ней приехала машина. Она поспешила схватить свою сумочку и помчалась вниз, крича при этом:

— Уже иду!

В прихожей она посильнее закуталась в меховую накидку и, зажав под подмышкой свадебный подарок, открыла дверь.

Затем, впервые за много дней, она улыбнулась. Потому что на крыльце стоял совсем не водитель, там стоял Айан.