Предан(н)ая (СИ)

Глава 28.

Дни летели невероятно быстро, слишком много было волнений и тревог. Врачи в санатории говорили, что все будет хорошо, что они вовремя к ним приехали, и реабилитация сейчас будет намного успешнее, чем если бы они приехали к ним через полгода. Но при этом предупреждали, что быстрых результатов ждать не нужно, процесс долгий и тяжелый, все же инсульт очень пагубно действует на организм.

Юлька как никогда раньше нуждалась в поддержке, и Сережа, не смотря на завал на работе и необходимость каждый день работать допоздна, находил время, чтобы утешить ее, и поделиться простым человеческим теплом. Каждый вечер, мягко, но настойчиво отправлял Юльку домой, уговаривая не сидеть с ним, а лечь пораньше. Она плохо спала по ночам и совершенно не высыпалась.

- Юленька, - говорил он, - я чувствую себя деспотом, когда вижу, что ты сидишь и зеваешь от усталости. Иди домой, отдохни. Поспи немного. А я заеду в ресторан и привезу нам ужин. Ничего страшного, пару дней можно обойтись и без домашней еды.

- Сережа, - Юлька села к нему на колени, - прости, что я так расклеилась.

- Да, ладно, Юль, - Сережа непривычно серьезно посмотрел ей в глаза, - я все понимаю, это же мама…

Он так непривычно мягко и нежно произнес это слово, что у Юльки защемило сердце. И она впервые за несколько месяцев поинтересовалась:

- А твои родители?

- А мои родители… - Сережа невесело усмехнулся и уточнил, - отец и мачеха, живут хорошо… А мама умерла, когда я еще маленький был. Я ее почти не помню… только образы какие-то… руки… Юлька, у нее были такие нежные и мягкие руки. Она гладила меня по голове и говорила, не плачь, сын, ты же мужчина… Ты должен быть сильным. Смелым. Мне года три было… рак…

- Прости, Сережа, - Юлька обняла его и поцеловала в слегка коловшуюся к вечеру щеку, - я не знала…

- Я не люблю об этом говорить, Юль…

- Прости…

Они сидели и обнимались прямо за рабочим столом.

- Да ладно… - он устало откинулся на спинку кресла, - тетя Маша вовсе не похожа на мачеху из сказки. И она меня даже по-своему любила. Хотя, конечно, своего сына и моего брата – больше. Лучшая школа, лучшие преподаватели, лучший ВУЗ… Он на пять лет младше меня, но уже сейчас сидит у нас в области в министерстве… По знакомству пристроили его на тепленькое местечко…

Сережа помолчал. А потом добавил с горечью старой обиды:

- Отец постарался… всех знакомых напряг, кучу денег за портфель отвалил… а мне сказал, зачем, мол, тебе сын, такая головомойка… живи спокойно. Тем более, сказал, у тебя мозгов не хватит…

Он вдруг встал, скинув Юльку с коленей, и заходил по кабинету.

- Сказал мне такое… а я ж ничуть не хуже, Юль… я сам… Сам! Поступил в институт. Сам учился. Сам закончил. Без всякой помощи и поддержки. Я сам нашел работу, и сам пробился наверх…

Он остановился. Его глаза горели каким-то нездоровым фанатичным огнем.

- Юлька, и я докажу ему! Слышишь! Я докажу ему, что ничуть не хуже его сыночка! Мне двадцать девять, и я всего лишь директор филиала, а не помощник министра. Но это только мои заслуги. Только мои достижения, а не папочкиных связей или денег.

Он захохотал и вдруг подскочил к ней и, подняв на руки, вдруг закружил, остановился и прошептал:

- Юленька… как же мне повезло с тобой… ты даже не представляешь…

И впился жестким, несколько даже болезненным поцелуем. Домой Юлька смогла уйти только через час. Счастливая и забывшая про усталость. Она бы осталась, но Сережа сказал, что он тогда не сможет работать. Потому что ее вид навевает совсем другие мысли и желания.

Маме Юлька звонила каждый вечер, задавая вопросы и слушая тихое мычание, выражающее согласие или не согласие. Но в пятницу вечером вместо мычания, Юлька услышала в трубке непривычно гнусавый мамин голос, который растягивая гласные и проглатывая некоторые согласные, сказал:

- Спасибо, доченька. Я тебя люблю.

Юлька, чувствуя, как по щекам потекли слезы, с трудом ответила:

- Мама… мамочка, я тебя тоже так люблю… я завтра вечером приеду… я так соскучилась…

После этого разговора она с трудом дождалась, когда у Сережа закончится сеанс связи с головным офисом, и вбежала к нему в кабинет, сияя от радости:

- Сережа… Сережа, - она повисла на его шее и поцеловала, - я так рада! Ты не представляешь! Мама начала говорить, Сережа!

- Это замечательно, - он обнял Юльку и прижал к себе, - значит, у нас есть повод пойти в ресторан… даже два…

Но Юлька была так взволнована, что не обратила внимания на его слова. А Сережа почему-то передумал говорить на эту тему.

В ресторане они пили за здоровье Юлиной мамы, Юлька еще раз благодарила Сережу за помощь с деньгами, а потом, непривычно пьяная, прижимаясь к нему во время танца, прошептала ему на ухо, признаваясь в своих чувствах:

- Сережа… я так тебя люблю…

- Юленька, - прошептал он в ответ, - какая ж ты хорошая…

Этой ночью они любили друг друга особенно неистово. Юлька отдала себя всю, без остатка, и тело, и душу… А Сережа с восторгом принял этот дар и был нежен так, как никогда и ни с кем до этой ночи.

Утром Юлька уехала навестить маму в санатории, а Сережа пошел на работу. На него внезапно свалилось какое-то важное и ответственное дело, которому он намеревался посвятить все выходные.