Предсказание

В слабом свете лампы он увидел лежащего на постели Снэйпа. В этот момент с глазами вновь что-то случилось, и некоторое время Гарри стоял, крепко зажмурив веки. Жжение прошло так же быстро и внезапно, как и началось. Только теперь всё выглядело совсем иначе. Как-то… Необычно. Тени столпились в углах. И кажется, перешёптывались. Гарри приблизился к кровати и осторожно присел на край. Снэйп шевельнулся, но глаз не открыл. И Гарри заметил, что тонкое запястье мастера зелий туго перевязано белой тканью. Гриффиндорец дотронулся до повязки кончиками пальцев.

С этим человеком вчера ночью он…

Нет, это было больше, чем просто секс. Это была такая близость, которой не возникает, когда просто... Но получается, адская боль, обжигающая горло кровь, всепожирающее удовольствие - всё было напрасно? Часть ритуала? И ничего иного?

У Гарри вновь заслезились глаза, и он снял очки, чтобы вытереть щёки. Проклятье…

Свет лампы то удалялся, то становился ближе. Гриффиндорец придвинулся к Снэйпу и наклонился к его лицу. И оно тоже изменилось. Линия бледных губ казалась нежнее и беззащитнее, чем у Драко. Кожа больше не напоминала мрамор. Её исчертили тонкие морщинки и синеватые линии сосудов. Оказывается, они были совсем близко. Почти на поверхности. А сама кожа такая прозрачная. И очень тонкая.

Гарри наклонился ниже и коснулся губами губ Снэйпа. На несколько секунд их дыхание перемешалось. Гарри осторожно поцеловал его в уголки рта. Этого нельзя было делать. То, что случилось вчера - просто привилегия одной-единственной ночи. Теперь всё начнётся снова. Украденные поцелуи и холодные сдержанные объятья перед сном. Но пока ещё есть немного времени. Гарри прилёг рядом с учителем и уткнулся лицом ему в плечо.

«Всё правильно. Он говорил, что будет только хуже».

Мягкие запахи сухих трав и сандала витали над постелью и путались в растрёпанных Гарриных волосах. Сейчас у Гарри внутри была лишь странная пустота. Наверное, вскоре ей на смену должна была прийти обычная ноющая боль. Но пока…

Дом вздыхал. Что-то звенело в воздухе. Вразнобой стучало сразу несколько сердец. Шептались тени в углах комнаты. За окнами стонали на ветру деревья.

«Сейчас он проснётся. И всё закончится».

Поэтому Гарри старался не шевелиться и дышать как можно тише.

Послезавтра. Уже. Он так мечтал вернуться в Хогвартс, а теперь… Да, гриффиндорцу хотелось увидеть Драко. И Рема. И Хагрида. К тому же Снэйп не может быть с ним тут вечно. Выбраться отсюда, пожалуй, будет неплохо. А потом?

Часы пробили девять.

Снэйп шевельнулся и открыл глаза.

Гарри немедленно отпрянул от него, приготовившись к тому, что ему сейчас скажут что-нибудь малоприятное, но профессор всего лишь проговорил, ни к кому конкретно не обращаясь:

- Я же просил меня разбудить.

Гарри боялся двинуться с места. Снэйп поднялся и прошёл мимо гриффиндорца с таким видом, словно того в комнате не было.

- Мы уезжаем послезавтра? - спросил Гарри.

- Да.

Гарри медленно встал.

- У меня что-то со зрением, - сказал он, уже не надеясь, что мастер зелий обратит на него внимание.

- Всё пройдёт через несколько дней, - ответил Снэйп, не оборачиваясь. Он стоял около стола и перебирал какие-то свитки.

Это было ещё хуже, чем он ожидал. Ладно, хорошо, он согласился никогда больше не возвращаться к разговору о вчерашней ночи. Но чтобы после всего вот так!.. Глупо, но Гарри до сих пор не мог поверить, что в их отношениях всё останется по-прежнему.

- Профессор.

«Господи, профессор»…

Снэйп обернулся.

Гарри смутился и отвёл глаза.

- Я слушаю вас, Поттер.

«Поттер».

- Я чувствую себя немного странно.

- Это нормально, - Снэйп снова занялся своими бумагами.

Тени в углах вдруг начали густеть и наступать на меркнущую лампу. Гарри подумал, что она сейчас погаснет, но этого не произошло.

- Я хочу, чтобы вы переписали завещание.

Снэйп поднял голову и рассеянно взглянул на него.

- Простите?

- Мне ничего от вас не нужно, - произнёс Гарри тихо.

Чёрные глаза мастера зелий слегка прищурились.

- Я не понимаю.

- Семья и наследство - не одно и тоже.

Снэйп молча смотрел на него.

- Мне нужны только вы. А не ваше имение.

Профессор насмешливо изогнул бровь.

- Сожалею, мистер Поттер, но так или иначе, вы вошли в семью, и наследовать Гардинер-Парк теперь не только ваше право, но и обязанность.

- Да какая же это семья? Я, как был один, так и остался! - вырвалось у гриффиндорца.

- А вы считаете, это плохо?

Лицо Снэйпа оставалось в полумраке. Среди пляшущих теней лишь призрачно мерцали глаза.

- Поттер, случившееся в равной степени неприятно и тяжело для нас обоих. И мы договорились, что никогда не станем обсуждать то, что произошло.

- Я помню, - пересохшими губами вымолвил Гарри.

- Тогда почему…

- Это было глупо с моей стороны. Надеяться на что-то. Я понимаю. Простите. Я не стану больше. Но скажите… Вы… Вы совсем ничего не чувствуете?

- Поттер, я слишком много лет потратил на то, чтобы разучиться чувствовать. И кажется, преуспел в этом. Боюсь, повернуть вспять уже невозможно.

Гарри сделал ещё шаг и остановился, боясь коснуться его.

- Но почему?

- Послушайте, - тихо проговорил Снэйп, - то, что вчера вы отделались несколькими ссадинами - чистая случайность. Обычно я не столь сдержан и внимателен. И коль скоро вы полагаете, что любите меня, мне было бы крайне неприятно причинять вам боль. Вам нужно другое.

- Откуда вы можете это знать? Мне всё равно, я…

- А мне нет, - мягко перебил Снэйп. - К тому же вы вообразить себе не можете, что такое старый любовник. Я сведу вас с ума быстрее, чем вы успеете разочароваться в своих иллюзиях.

- Не нужно решать за меня! Я просто хочу быть с вами! Пожалуйста!

- Разве я вас прогоняю? - удивился Снэйп. - Оставайтесь. Но помните о нашем договоре.

- Я помню, - чуть слышно ответил Гарри. Он осторожно взял учителя за плечи и потянулся к нему.

Снэйп не отстранился, но губы, которые вчера доводили гриффиндорца до исступления, сегодня были холодны. Чем глубже становился поцелуй, тем больше Гарри казалось, что Снэйп всего лишь выполняет какую-то не очень приятную обязанность.

«Не нужно себя обманывать. Это из-за крови. Вот что имела в виду миссис Гардинер. Даже если он теперь станет подчиняться моим желаниям. Ему всё равно».

Гарри медленно отстранился и прошептал:

- Не беспокойтесь. Я всё помню.

~* ~

Заснуть удалось только под утро. Кажется, с рассветом шаги и шёпоты в доме поутихли, и Гарри, перестав подскакивать от каждого шороха, смог немного подремать. Но даже во сне он отлично слышал, как часы отбивали четверти, как ходили по коридорам слуги и как скрипели деревья за окнами. Сон и явь каким-то образом слились воедино. Впрочем, всё дело могло быть и в том, что Гарри не выспался.

А завтра он вернётся в Хогвартс.

Голова кружилась, и когда гриффиндорец спускался в гостиную, пришлось всю дорогу держаться за стену. Мышцы сладко ныли, как после квиддичной тренировки.

«Странно… С чего бы это? - подумал Гарри и тут же вспомнил. - Ах, ну да…»

Правда, вчера такого не было. Хотя, наверное, вчера он просто ещё не отошёл от шока.

Снэйп и леди Гардинер сидели в гостиной.

Когда Гарри вошёл, Каталина немедленно достала свитер и заставила юношу его померить. Конечно, с тем, что обычно вязала миссис Уизли, это сравниться не могло. Пряжа была мягкая, почти невесомая, того нежного серо-зелёного оттенка, который обычно бывает у бархатистых листиков мать-и-мачехи. И Гарри, даже не видя своего отражения, точно знал: глаза у него сейчас ярко-изумрудные.

- Нравится? Поднимите руки.

Гарри послушно подчинился.

- Рукава в самый раз, - леди Гардинер обошла вокруг гриффиндорца. - Северус, как ты думаешь, Гарри идёт?

Не поднимая головы от книги, Снэйп проговорил:

- В таком возрасте людям идёт всё, мама.

Каталина обиженно посмотрела на сына и повернулась к Гарри.

- Не слушайте его. Северус сегодня в скверном настроении. Хотя я уже не знаю, бывает ли у него другое.

Снэйп резко захлопнул книгу и встал.

- Чего вы от меня хотите?

- Чтобы ты обратил на нас внимание.

- Ну вот, я обратил. Что дальше?

- Спасибо, теперь можешь снова уткнуть нос в свою книжку.

- Замечательно, - мастер зелий вышел из гостиной, даже не взглянув на гриффиндорца.

- Он злится, - сказала Каталина, усаживаясь в кресло.

- Почему? - Гарри тоже сел, и голова тут же перестала кружиться.

- Ох, не спрашивайте. Мы только что чуть друг друга не убили.

У Гарри глаза полезли на лоб.

- Не беспокойтесь. Это просто такое выражение, - Каталина сжала ладошками виски. - Я обещала ему, что ничего вам не скажу.

- Но вы ведь скажете? - осторожно спросил Гарри.

Леди Гардинер быстро взглянула не него и едва заметно улыбнулась.

- Думаю, нет. Я же пообещала, - она умолкла, но её голос внезапно зазвучал у гриффиндорца в голове: - Не отступайте, Гарри, пожалуйста, убедите его в том, что это не минутное увлечение.

- Но как? Он мне не верит!

- Он просто боится, - тихо ответила Каталина. - Всё теперь зависит только от вас.

Гарри посмотрел на неё и промолчал. Как от него сейчас может что-то зависеть? Гарри вот уже месяц сходит с ума, а Снэйп даже не желает смотреть в его сторону. Продолжать выставлять себя идиотом? Дать Снэйпу лишнюю возможность потоптаться на его чувствах? Нет уж. Хватит.

- Не сдавайтесь, - Каталина коснулась Гарриной руки и оставила гриффиндорца одного.

День прошёл тихо. Должно быть, Гарри просто успел привыкнуть к странным звукам, то и дело раздающимся за спиной. Тёмная фигура Огюстена, несколько раз мелькнувшая в конце коридора, больше не казалась зловещей и таинственной. Гарри слонялся по дому, не зная, чем себя занять. Глаза всё ещё слезились, но уже не так сильно. Квиддичные тренировки, наверное, придётся на время отложить. Да и найдётся ли теперь у Снэйпа время, чтобы заниматься с ними? И почему Снэйп ничего не объясняет? С ним чёрт знает что творится, а он «Так и должно быть!» Должно быть...

Гарри остановился перед драпировкой, закрывающей дверь потайной комнаты. Ну и ладно. Гриффиндорец набрал в грудь воздуху и шагнул вперёд. Получилось. Оказывается, это очень просто.

Сейчас комната вовсе не показалась Гарри тёмной. Предметы, лежащие на полках, было видно во всех подробностях. А думоотвод сиял ярче обычного. И манил сильнее, чем раньше.

Да почему нет? Может, больше случая не представится. Гарри подошёл к столу и склонился над серебристым маревом. Главное, быть осторожным.

~* ~

…Залитая мертвенно-холодным светом комната с голыми стенами. Привинченный к полу стол. По одну сторону стола сидел Сириус, по другую - Северус Снэйп. Они не смотрели друг на друга. За их спинами возвышались безмолвные фигуры с волшебными палочками наизготовку. Крупный седой мужчина с суровым лицом прохаживался по комнате, изредка бросая на сидящих короткие взгляды. Видимо, это был аурор, проводящий дознание.

«Вы знаете этого человека?»

Снэйп глядел в какую-то точку в пространстве.

«Да. Это Сириус Блэк».

«Где и при каких обстоятельствах вы познакомились с ним?»

«Мы вместе учились в школе».

«В каких вы были отношениях?»

«В отвратительных», - ответил Снэйп с отсутствующим видом.

«Поясните».

«Что пояснить?»

«Прошу прощения, а мне позволено будет что-нибудь сказать?» - насмешливо поинтересовался Сириус. Он улыбался, но Гарри отлично видел, что светлые глаза крёстного стали тёмно-сливового цвета.

«Вам дадут слово, Блэк».

«Хорошо, - Сириус не сводил взгляда с аурора. - Но вы, по-моему, просто теряете время».

«Вы общались с Блэком после того, как закончили школу, Снэйп?»

«Нет».

«Нет?»

«Нет».

«Блэк, вы подтверждаете это?»

«Подтверждаю», - холодно улыбаясь, ответил Сириус.

«Снэйп, согласно имеющимся у нас показаниям, вы признали себя Упивающимся смертью».

«Признал».

«Вы отказались сообщать имена других членов Ордена, потому что они вам неизвестны».

Снэйп равнодушно посмотрел на аурора и отвернулся.

«А вы знали, что Сириус Блэк тоже состоит в Тёмном Легионе?»

Снэйп не изменился в лице. Лишь его погасшие глаза быстро скользнули по качающемуся на стуле Сириусу.

«Впервые это слышу».

«Значит, вам неизвестно, что он был приближённым Тёмного Лорда?»

«Если мне не изменяет память, Сириус Блэк работал с вами, мистер Леммон. Вам должно быть лучше известно, в каких ещё тайных обществах состоял ваш сотрудник».

«Так вы не знаете, был ли Блэк сторонником Тёмного Лорда?»

«Мне ничего об этом неизвестно».

«Да ладно, - внезапно заговорил Сириус, - я всё равно не выйду отсюда живым. Если на меня повесят ещё и это, хуже не будет. Вали до кучи, Северус. Я не обижусь».

Снэйп смотрел прямо перед собой. Лицо его ничего не выражало.

«Уведите Блэка», - устало произнёс Леммон.

Сириус встал. Бледный, с высоко поднятой головой. На губах острая, как бритва, улыбка.

«Играешь в благородство, Сев? Решил повыделываться напоследок?»

«Лучше умереть, чем оказаться с таким, как ты в одной компании, Блэк», - чуть слышно откликнулся Снэйп.

«Чёртов придурок».

«Поцелуй дементора - это слишком просто, Сириус, - Снэйп наконец посмотрел на него. - Слишком быстро. Я хочу, чтобы у тебя было время подумать. Обо всём. Мне интересно, долго ли ты протянешь».

«Мне тоже интересно. Чем они собираются тебя кормить?»

«Уведите», - резко приказал Леммон.

Конвоиры вывели Сириуса из комнаты.

«Ваши фокусы ни к чему не приведут, Снэйп. Мы располагаем неопровержимыми доказательствами того, что Сириус Блэк - один из Упивающихся Смертью».

«Ну конечно. Правая рука Тёмного Лорда. Вы это уже говорили, - медленно проговорил Снэйп. Взгляд его был пустым и безжизненным. Как и голос. - Поздравляю вас. Я уверен, вы поймали настоящего преступника».

«Что вы хотите этим сказать?» - голос Леммона стал ледяным.

«Вы только что послали на смерть человека, за голову которого Тёмный Лорд обещал пять тысяч галлеонов, - тихо сказал Снэйп. - Жаль, что он не имеет возможности выплатить вам вознаграждение».

Туман.

Кабинет Снэйпа в Хогвартсе. Профессор сидел за столом, склонившись над полуистлевшей страницей пыльной книги.

«Так нельзя».

Гарри обернулся.

В дверях стоял Рем. На нём была потрёпанная коричневая мантия с прорехой на локте. Гарри очень хорошо помнил эту мантию. Её Люпин носил в тот единственный год, когда преподавал в Хогвартсе защиту от тёмных сил. Гарри подошёл к Снэйпу и заметил у него на виске ссадину. Похоже… Кажется, этот разговор случился как раз после того, как Гарри и Гермиона помогли бежать Сириусу Блэку.

«Так нельзя, Северус. Это… Это неправильно. Да, ты готов рисковать жизнью. Но для чего ты это делаешь? Чтобы тебя оставили в покое? Ты понимаешь, что невозможно отгородиться от мира? Нельзя вечно прятаться за этими стенами! Ты ведёшь себя так, словно жизнь закончилась!»

«Оставь свои проповеди для Блэка, Люпин», - откликнулся Снэйп, не поднимая глаз от книги.

Бледное лицо оборотня болезненно исказилось, но когда он заговорил, его голос звучал очень мягко:

«Как же я сочувствую человеку, который тебя полюбит».

Снэйп замер. Гарри очень хорошо видел, как взгляд учителя застыл на стёртых временем строчках.

«Ты никого не сможешь согреть. Никогда».

Серебристая дымка.

И Гарри увидел Дамблдора и Снэйпа, медленно идущих к опушке Запретного леса.

«Он будет нам полезен, когда всё закончится», - Снэйп бросил на директора странный взгляд.

«Вне всякого сомнения, Северус. Если тебе удастся убедить Люциуса, что его господин вселился в мальчика, то нам не найти для Гарри лучшего защитника».

«Вы говорите так, словно все эти годы я плохо справлялся со своими обязанностями».

В голосе Снэйпа прозвучала такая явная ревность, что Гарри даже на мгновение забыл о странном содержании их беседы.

Дамблдор, похоже, тоже заметил это, и с улыбкой коснулся руки Снэйпа.

«После всего, что ты сделал ради Гарри, Северус, я бы не позволил себе усомниться даже на долю секунды».

Снэйп промолчал.

«Но если Люциуса обнаружат… Ты ведь понимаешь, тогда я ничего не смогу для вас сделать».

«Да. Но это абсолютно исключено», - холодно отозвался мастер зелий.

~* ~

Гарри встряхнул головой и с трудом выбрался на поверхность. Последние несколько секунд гриффиндорцу стало казаться, что думоотвод не желает его отпускать, настойчиво утягивая в свои неведомые глубины.

В прошлый раз Гарри провёл в думоотводе слишком много времени, и ему сделалось плохо. Сейчас он выбрался вовремя и чувствовал себя почти нормально. Если забыть эти странности со зрением. И шорохи. И головокружение. И ноющие мышцы…

Гарри посмотрел по сторонам.

Здорово видно. И так удобно. Жаль только, это скоро пройдёт. Ведь Снэйп сказал, что пройдёт. Хорошо бы ещё прошло и всё остальное.

Гарри погладил светящиеся стенки думоотвода. Почему нет возможности избавиться от собственных мыслей? Вот было бы здорово! Забыть хотя бы о части того, что не даёт ему спокойно спать.

Гарри выскользнул из-за драпировки и наткнулся на Дилберта. Дворецкий с невозмутимым видом посмотрел на молодого человека и бесстрастно осведомился:

- Мистеру Поттеру угодно что-нибудь?

- Нет. Спасибо, Дилберт, - ответил Гарри и пошёл к себе.

Наверняка старик донесёт Снэйпу. И ладно.

Гарри прилёг на постель и уставился в потолок. Стенания старых деревьев и перешёптывание теней в углах его больше не беспокоило.

Итак, Дамблдор всё знал с самого начала.

Глава 5.

Восход застал Гарри за завтраком. Дилберт принёс поднос в едой к нему в комнату. Считалось, что Гарри завтракает, но на самом деле гриффиндорец просто пялился в чашку с остывающим кофе. Бутерброды лежали нетронутыми. Два раза Дилберт бесшумно возникал около стола и спрашивал, не угодно ли мистеру Поттеру ещё что-нибудь. Но Гарри лишь безучастно качал головой. Есть не хотелось. На душе было тоскливо, и Гарри не мог понять, почему. Ведь он возвращается в Хогвартс. Но чутьё подсказывало гриффиндорцу, что от этого ему не станет легче. Даже если он улетит на Луну, чувства и переживания останутся с ним. Не имеет никакого значения, где терзаться мыслями о Снэйпе - в доме у Дурслей или в школе.

Кое-как допив холодный кофе, Гарри поднялся с кровати и начал одеваться. Снэйп сказал, что они должны аппарировать ровно в десять. Бог его знает, зачем такие тонкости. Гарри не стал ничего спрашивать.

Вещи были собраны. Гриффиндорец обвёл взглядом комнату. Сейчас, при слабом утреннем свете, тени были почти не заметны. Они притаились за пологом и в углу, за приоткрытой дверью ванной. Гарри на секунду показалось, что он даже видит чьи-то любопытные глазки. Впрочем, уже через секунду у гриффиндорца потекли слёзы, и рассмотреть обладателя глазок ему не удалось.

Когда резь в глазах ослабла, Гарри увидел, что часы показывают половину десятого. Время ещё есть. Он достал сигареты и вышел на балкон. Ничего более тоскливого, чем серый, набухший сырым снегом парк, Гарри видеть не доводилось, пожалуй, никогда. Холодный влажный ветер сбивал с веток капли. Дорожки чернели на грязноватом снегу. Да, не очень-то весело.

Гарри закурил. Вкус у сигарет стал странным и отдавал травой. И долго с ним будет твориться всякая чертовщина? Снэйп ничего не говорил на этот счёт. Впрочем, Гарри и не спрашивал. Он затянулся ещё раз и выбросил сигарету. Какая гадость.

- Скоро выпадет снег. И никакой грязи не останется, - раздался негромкий голос.

Гарри обернулся и увидел лорда Гардинера. Фантом стоял, прислонившись к перилам, и смотрел в тёмное небо.

- А здесь бывает весна? - тихо спросил Гарри.

- Весна? - отрешённо переспросил Огюстен. - О да. Конечно. Здесь красиво, когда всё начинает цвести. Я вижу, ты чем-то расстроен?

Гарри удивлённо вскинул брови.

- Нет. Я просто…

- Не стоит, - тихо произнёс Огюстен. - Теперь всё станет по-другому.

- Да?

- Ты и он - вы на равных. Он больше не смеет приказывать тебе. А ты наоборот волен заставить его делать, что угодно.

- Заставить, - тихо повторил Гарри. - А какой в этом смысл? Что толку? Я не могу заставить его полюбить себя.

«Господи, и я говорю это свихнувшемуся фантому!» - подумал гриффиндорец. Но лорд Гардинер выглядел сегодня на удивление нормальным. Должно быть, периоды просветления у него всё-таки случались.

- Любо-о-овь, - задумчиво протянул Огюстен. - А так ли это важно? Может быть, важнее то, что он всегда будет рядом с тобой?

- Если он будет со мной против своей воли, ничего хорошего не получится.

Фантом криво улыбнулся.

- А ты уверен, что он делает это против своей воли?

- Готовы, Поттер?

Гарри обернулся.

Снэйп стоял в дверях, облачённый в дорожный плащ.

- Да, сэр.

Фантома на балконе не было.

Они спустились вниз, где леди Гардинер, забыв об этикете, крепко обняла и поцеловала их обоих. Несмотря на своё убитое состояние, Гарри был тронут. Каталина взяла с него обещание писать каждую неделю и непременно обращаться, если гриффиндорцу понадобится что-нибудь. Гарри обещал.

Когда они со Снэйпом пошли к мосту, юноша обернулся и увидел темнеющую на балконе фигуру фантома.

- Смотрите под ноги, Поттер, - негромко проговорил мастер зелий.

Аппарировали они не в Хогсмиде, а где-то на полпути к замку. Видимо, Снэйп специально решил изменить место.

Гарри молча шёл за учителем, кутаясь в зимнюю мантию.

Ритуал закончен, и больше ничего не будет, НИЧЕГО, Снэйп очень ясно это объяснил. Но где-то в дальнем уголке сердца по-прежнему жила надежда. Надежда на что? На чудо? Чудеса случаются только в сказках. Ну почему, почему всё происходит именно так? Почему только с ним? Он, словно нарочно выбирает тех, с кем ему ничего не светит, а потом сидит и изводит себя дурацкими терзаниями.

Но потом вспомнилась Джинни, готовая бросить Невилла по первому Гарриному зову, и Чжоу, которая всё время ходила в слезах. Едва ли она рассчитывала на то, что умный красивый мальчик, с которым её связывали столь близкие отношения, в один прекрасный вечер будет убит. А ещё была леди Гардинер, получившая в мужья сумасшедшего. Может, в жизни Каталины и Снэйпа всё сложилось бы иначе, не сведи Волдеморт Огюстена с ума. В том, что в безумии лорда Гардинера виноват Волдеморт, Гарри ничуть не сомневался. А сам Снэйп? Ведь он поверил Люциусу Малфою. Попался на льстивые речи и лживые уверения.

«Это случается с каждым вторым, привык быть самым исключительным!» - раздражённо одёрнул себя гриффиндорец.

Они ступили на занесённую снегом тропинку, ведущую к школе, и в этот момент глаза защипало так, словно в них попал луковый сок. Гарри торопливо прижал к лицу шарф, но жжение не проходило. Снэйп подождал немного и пошёл, поэтому Гарри пришлось следовать за мастером зелий практически вслепую. Правда, вскоре слёзы прекратились, и идти стало легче.

«Интересно, где сейчас близнецы? А Драко? Как прошёл его день рождения? И как там Рем? Ничего, скоро я их всех увижу».

Гарри шаг в шаг шёл за професором. Они не разговаривали. Всё уже было сказано, и Гарри даже немного радовался этому молчанию, потому что у него болело горло. Мороз обжигал лёгкие, и несколько раз гриффиндорец принимался кашлять. Снэйп на это никак не отреагировал. Даже не обернулся. Возможно, оно и к лучшему.

Над Запретным лесом занималось утро. Глядя на сверкающий голубоватый снег и сиренево-розовое небо, Гарри вспомнил свадебную фотографию Люциуса и Нарциссы. И безумное письмо, найденное в комнате мистера Малфоя. Гарри так и не решился подняться к нему и положить пергамент на место. К тому же сегодня утром гриффиндорец почему-то не смог его отыскать. Чёрт знает, куда провалился свиток. Наверное, это даже хорошо. Пропал - и Мерлин с ним. Перечитывать его Гарри в любом случае не собирался.

Глядя в спину учителя, юноша поймал себя на мысли, что вот уже несколько минут не думает о Снэйпе. Надо же, какое достижение! Целых три минуты чувствовал себя нормальным человеком… Можно собой гордиться. О чёрт возьми.

Ну, теперь, наверное, всё будет по-старому. Ещё какое-то время. Это последний семестр. А потом?

Думать про «потом» было ещё хуже, чем изводить себя мыслями о Снэйпе. Гарри постарался сосредосточиться на чём-нибудь приятном. Например? Ну, например, как он предложит Рему вместе поужинать. Или выпьет вместе с Драко… Или сходит навестить Хагрида.

Глотать было больно, а от холодного воздуха в горле першило всё сильнее. К тому же сегодня мышцы ныли больше прежнего. Почему-то казалось, что тело плотно стянуто Эластичным заклятием. И, похоже, голова сегодня собиралась разболеться не на шутку - в затылке разливалась неприятная тяжесть. Нет, пожалуй, самым идеальным вариантом будет сразу лечь в постель.

Они вышли на опушку, и Гарри увидел замок. Солнце уже поднялось довольно высоко и отражалось в многочисленных стёклах. И, наверное, поэтому глаза снова начали слезиться. На сей раз шарф не помог. Солёные капли стыли на ресницах, и Гарри не мог даже открыть глаза. Он остановился и крепко зажмурился. Снэйп может злиться сколько угодно, но идти наощупь он не собирался.

Вопреки ожиданиям, мастер зелий воздержался от язвительных замечаний. А потом Гарри почувствовал, как его взяли за плечи.

- Не нужно тереть, Поттер.

Гарри так удивился, что убрал от лица ладони.

- Откройте глаза.

- Я не могу.

- Откройте.

Гриффиндорец понял, что спорить бесполезно, и честно попытался поднять веки. Слёзы лились в три ручья. К переносице внезапно прижалось что-то ледяное. Должно быть, снежок. Ну, ещё не легче.

- Сейчас пройдёт, - спокойно сказал Снэйп.

- Ничего не пройдёт, - пробормотал Гарри. Внезапно он оказался к Снэйпу спиной, и голова гриффиндорца откинулась учителю на плечо. - Каждый раз всё начинается снова, - добавил он севшим голосом.

Профессор промолчал. Гарри почувствовал, как снежок в пальцах учителя начинает таять. По носу побежала струйка талой воды. Ладонь непроизвольно взметнулась вверх, но наткнулась на руку Снэйпа.

- Стойте спокойно, - негромко произнёс мастер зелий.

Гарри опустил руку и теперь стоял, морщась. С кончика носа свисала капелька, и очень хотелось чихнуть. Жжение и в самом деле ослабло. А как же хорошо было стоять рядом, когда рука Снэйпа обхватывала его поперёк груди… Даже болезненная пульсация в затылке вдруг прекратилась. Глаза уже давно перестали болеть, и если лицо гриффиндорца всё ещё оставалось мокрым, то это был след растаявшего снега.

Снэйп стряхнул воду с пальцев и достал из кармана носовой платок. Если бы кто-то сказал Гарри, что Северус Снэйп когда-нибудь станет вытирать ему нос, гриффиндорец просто послал бы того шутника куда подальше. Но именно это сейчас происходило. Нет, в самом деле. Гарри поражённо открыл глаза. Не может… Даже после всего… В этом было нечто такое… Гриффиндорец не мог объяснить, но… Так делают только с теми… С теми, кто тебе по-настоящему близок.

- Всё? - спросил Снэйп.

Гарри моргнул.

- Да. Кажется.

- Идёмте, - Снэйп протянул ему очки.

Гриффиндорец машинально нацепил их на нос и последовал за учителем, проклиная себя за слабость. Всё, всё, ВСЁ, Гарри Поттер! Забудь. Просто забудь!

Но Гарри знал, что ничего не забудет. И выражение лица Снэйпа тоже. Наверное, это обман зрения. У мастера зелий в принципе не могло быть такого выражения. И тем не менее… ХВАТИТ!!!

- Постарайтесь побольше пить. И ещё: сегодня вечером приедет директор. В Большом зале состоится собрание. Поэтому явка на ужин строго обязательна, - сказал Снэйп, когда они миновали пустой вестибюль и спустились в подземелья.

Гарри остался один прежде, чем успел что-либо ответить.

Хорошо. Ладно. Он даже обрадовался возможности вновь оказаться в своей комнате. В одиночестве. Здесь всё было чисто убрано и словно ожидало прибытия хозяина. Даже какие-то зелёные побеги плавали в хрустальном ковшике. Господи, они же загнутся тут без дневного света. И всё же Гарри не мог не почувствовать благодарности. Старина Добби...

Гриффиндорец рассеянно осмотрелся и присел на край кровати. А полог всегда был такого цвета? Раньше казалось, что он цвета красного вина. Сейчас же какой-то фиолетовый… Гарри вдруг увидел, как на резной спинке кровати качаются полураспустившиеся розовые бутоны, и потряс головой. Блин. Под столом зашуршало. Гарри посмотрел туда, но шорох уже переместился в сторону ванной. Здорово. А он уж было вздохнул с облегчением, решив, что вся эта чертовщина осталась в Гардинер-Парке. Рано радовался.

Боль внезапно переместилась с затылка на лоб и вгрызлась в виски.

Гарри не испытывал подобного с тех пор, как погиб Волдеморт, и шрам наконец-то перестал напоминать о себе. Он потрогал голову и поморщился. Наверное, нужно лечь. Гарри скинул мантию и ботинки и лёг поверх покрывала, но уже через минуту ему стало холодно, и гриффиндорец закутался в одеяло. Начался озноб. Похоже на простуду. Странно, что Снэйп так равнодушно к этому отнёсся…

Захотелось пить. Позвать Добби? Или встать и напиться из-под крана? Нет, если он встанет, то умрёт от холода. Гарри подтянул колени к груди и накрылся с головой. Через какое-то время ему всё-таки стало тепло, и Гарри провалился в сон.

~* ~

Гарри уже давно не жаловался на полное отсутствие аппетита, но обед он проспал, а сейчас направлялся в Большой зал с одним желанием: выслушать Дамблдора и поскорее вернуться в свою комнату, чтобы снова лечь. Горло болело всё сильнее, глотать было трудно, и Гарри не удалось выкурить даже половину сигареты - дым буквально раздирал лёгкие в клочья. Впрочем, закурил Гарри скорее, по привычке, чем от того, что ему на самом деле хотелось курить. Сегодня ему совсем ничего не хотелось. Только лежать. И ещё, наверное, пить.

Несколько первоклассниц с визгом шарахнулись от него в сторону, но Гарри прошёл мимо, не обратив на это внимания. Тем более, что ученики постарше даже не посмотрели ему вслед. Группка подростков горячо обсуждала что-то громким шёпотом, и Гарри расслышал фамилию «Малфой». Да, кстати, а где Драко?

Несколько слизеринцев из седьмого класса стояли у входа в Большой зал с таким видом, словно их факультет, по крайней мере, выиграл кубок школы. Заметив Гарри, они одарили его странным взглядом, в котором мешалось недоверие и... Наверное, испуг. В начале прошлого года на гриффиндорца все так смотрели. С опаской, настороженно. Но сейчас это было другое. Испуг вызвало нечто иное. Словно они узнали про него какую-то новость. У Гарри не было сил играть в загадки. Он неважно себя чувствовал и думал об одном: скорее бы всё закончилось.

Гриффиндорец как раз собрался войти в зал, но в этот момент его окликнули. Гарри обернулся. У него за спиной стоял Драко Малфой, окружённый слизеринцами.

- Здравствуй, - сдержанно произнёс блондин, протягивая гриффиндорцу руку.

Гарри ответил на его рукопожатие. На них пялились проходящие мимо студенты. Драко оглянулся на свой класс.

- Оставьте нас, - коротко приказал он.

Через мгновение они стояли в коридоре вдвоём. Только Крэбб и Гойл задержались в дверях, время от времени внимательно поглядывая на них.

- Счастлив тебя видеть, - блондин едва заметно улыбнулся гриффиндорцу.

- Я тоже, - тихо ответил Гарри.

Ему почему-то казалось, что они не виделись уже бесконечно давно. Малфой как-то изменился. Стал… Чёрт, да он просто копия Люциуса! Одно лицо. При воспоминании о Люциусе Гарри вдруг бросило в холод.

- Сегодня будет много новостей, - заметил Драко спокойно. - Северус тебе рассказал?

- В общих чертах, - Гарри ощутил, как внутри что-то сжалось.

Этот обмен репликами живо напомнил ему вежливые разговоры с Роном и Гермионой.

- Моё назначение вызвало определённые волнения в определённых кругах, - с прохладной улыбкой заметил Малфой.

- Я за тебя рад, - сказал Гарри непослушными губами.

Желание удрать отсюда росло с сумасшедшей скоростью. А если Снэйп придёт за ним и попробует притащить его в Большой зал силой? Ну, тогда Гарри скажет, что плохо себя чувствует. Возможно, сработает…

Внезапно гриффиндорец понял, что отступил на пару шагов.

- Что с тобой? - в голосе блондина ясно прозвучало беспокойство, и на секунду Гарри показалось, что сейчас всё, как было раньше.

Но как раньше уже не будет никогда. Драко вернул себе прежнее положение. И теперь у него начнётся новая жизнь. А ему, Гарри Поттеру, Мальчику-Который-Спас-Мир, остаётся лишь наблюдать за этим самым миром со стороны.

- Гарри, - Малфой шагнул к нему. - Тебе плохо?

Гриффиндорец посмотрел на него. И отступил ещё на шаг.

- Драко! - к блондину подбежала сияющая Панси.

Она, видимо, только что приехала - щёки у неё горели от мороза, на ресницах блестел иней. Девушка замерла рядом с Малфоем, не сводя с него глаз. Гриффиндорец заметил у неё на пальце кольцо. Вот значит как.

- Здравствуй, милая, - Драко почтительно склонился к её руке.

И Гарри, воспользовавшись моментом, повернулся, чтобы уйти. Но дорогу ему преградил Снэйп.

- Позвольте узнать, по какой причине вы следуете в противоположном направлении от зала, мистер Поттер?

- Я хотел…

- В зал, Поттер, - бесстрастным голосом произнёс Снэйп.

- Вы… вы не имеете права мне приказывать, - чуть слышно проговорил гриффиндорец.

- Возможно, но я пока ещё ваш учитель, а вы ученик этого почтенного заведения. Так что соблаговолите занять своё место за столом Гриффиндора.

Гарри поднял на него глаза. Снэйп молча указал ему на дверь. И юноша, сцепив зубы, подчинился. «Это скоро закончится, и я смогу уйти, - попытался успокоить себя Гарри. - А потом… Потом ведь всё пройдёт, правда?»

Он присел на край скамьи. Большой зал был ярко освещён, и у Гарри немедленно заслезились глаза. До ужина оставалось минут пятнадцать, поэтому на столах пока стояла лишь основная сервировка - салфетки, ножи, вилки и кубки. Гриффиндорец осторожно подтянул к себе салфетку и вытер щёки. Чёрт возьми.

Студенты в большинстве своём уже собрались. Свободных мест на скамьях почти не осталось. За учительским столом пустовали кресла миссис Маршалл и Рема Люпина. Странно, но Рем так и не явился. Над столом уже поднялась высокая фигура директора, а его по-прежнему не было.

- Добрый вечер, - произнёс Дамблдор, обведя всех присутствующих тёплым взглядом. - Чрезвычайно рад видеть всех вас в добром здравии.

Гарри почему-то показалось, что, говоря о здравии, директор смотрел на него.

- Сегодня я собрал вас для того, чтобы обсудить несколько важных вопросов, друзья мои. Начнём с самого главного. Думаю, для многих это уже не является секретом. В нынешнем году Хогвартс примет в свои стены нового директора.

В Большом зале воцарилась гробовая тишина.

Для Гарри это давно не было новостью. Он смирился с тем, что школой вот уже второй семестр руководит профессор МакГонагалл. Но даже то обстоятельство, что в прошлом году Гарри видел Дамблдора всего два раза, почему-то ничего не меняло. Дамблдор должен был оставаться в Хогвартсе. Представить себе на месте директора кого-то другого Гарри не мог, как ни пытался. Дамблдор был незаменим. Он был хранителем, последним оплотом Старого мира в окружающем его безумии. Он просто БЫЛ, в конце концов! Хогвартс без него умрёт. Это всё равно, что вырвать у человека сердце… Внутри у Гарри какой-то маленький упрямец с отчаянным воплем «НЕТ!!!» вдруг затопал ногами и замотал головой.

«Нет. Пожалуйста. Вы не можете уйти. Что с нами будет?»

Подобные мысли, похоже, были сейчас в головах у многих.

- Время пришло, - просто сказал Дамблдор.

По залу пронёсся протестующий гул, который стих, как только директор поднял руку.

- Это должно было случиться ещё несколько лет назад, но по известным причинам я не мог оставить вверенную мне школу в такой тяжёлый для волшебного мира момент. Поэтому на вас возложена большая ответственность, друзья мои. Хогвартс - ваш дом. И вам принадлежит право выбора. В следующем семестре пост директора займёт тот, кого выберете вы. Разумеется, Министерство рассмотрело и утвердило кандидатуры деканов наших факультетов. Также будут выдвинуты несколько профессоров из нашего замечательного преподавательского состава. Их кандидатуры на данный момент рассматриваются Правлением и Советом попечителей школы. В мае…

Гарри перестал слушать. Тоска неожиданно сменилась апатией. Ну и подумаешь… И вообще, какое ему дело до того, кто станет директором, если в следующем году он уже не будет здесь учиться? Ведь ни работать тут, ни поступать на повышенный уровень, чтобы стать мастером, Гарри не собирался.

Взгляд гриффиндорца скользнул по слизеринскому столу и нашёл Малфоя. Панси сидела с ним рядом и не сводила с блондина сияющих глаз. Драко с подчёркнуто вежливым видом слушал речь Дамблдора. На красивом лице Малфоя застыла тень улыбки. И было совершенно очевидно, что слизеринцам всё равно, кто займёт пост директора, коль скоро в Совете попечителей школы оказался сам Драко Малфой.

- Теперь вот о чём. Наша дорогая миссис Маршалл покинула нас по… - Дамблдор на мгновение запнулся, и его лицо осветилось лукавой улыбкой. - По состоянию здоровья. Профессор Снэйп был так любезен, что согласился вести этот предмет, пока мы не найдём замену миссис Маршалл.

Лица студентов заметно побелели.

- И ещё кое-что. Я думаю, всем уже известно об изменениях в составе Совета попечителей школы, - Дамблдор сделал выразительную паузу и посмотрел на Драко Малфоя. - И я уверен, вы извлечёте максимум пользы из того, что в Совет вошёл один из студентов.

«Уж слизеринцы-то извлекут непременно», - подумал Гарри, поглядывая на часы.

Далее было сказано что-то про аварийное состояние замка, про предстоящий ремонт, про то, чтобы студенты соблюдали осторожность и не устраивали игр и проказ под временными конструкциями и лесами.

Потом директор обратился к выпускникам, но Гарри его не слушал. Ему казалось, ещё немного, и он свалится с лавки. Странно, отчего он так ослаб? Может быть, от голода? Зал медленно закружился перед глазами. К саднящему горлу начала подкатываться тошнота. В уши хлынул водопад звуков - шорохи мантий, вздохи, сотни шепчущих голосов. Господи, да что это с ним?

Гриффиндорец зажмурился и перестал дышать, пытаясь справиться с дурнотой. И тут кто-то коснулся его руки.

- Гарри, что с тобой?

- Рем! - обрадованно выдохнул юноша.

Люпин приложил палец к губам и присел с ним рядом, чтобы не привлекать к себе внимание.

- Ты в порядке?

- Просто что-то попало в глаз, - соврал Гарри. - Ерунда.

- Выглядишь уставшим.

- Наверное, не выспался.

- Правда? - оборотень внимательно посмотрел. - Как прошли каникулы?

Гарри смутился. Соврать? Сказать правду? В любом случае, не здесь.

- Давай поговорим об этом после ужина, ладно? - прошептал он на ухо Люпину.

- После ужина? Извини, Гарри, я не смогу. Будет собрание, это очень важно… И ещё мне нужно… Что-то случилось?

- Да нет, ничего серьёзного, - Гарри отвернулся и посмотрел на слизеринский стол, и его взгляд наткнулся на Малфоя, рука которого неторопливо гладила изящную кисть Панси Паркинсон. Блеск её кольца слепил глаза.

- Теперь у меня прибавилось работы, - шепнул Рем. - Столько нововведений…

- Да, - мрачно кивнул Гарри.

- Совет решил серьёзно заняться охраной Хогвартса.

- Правда? Но ведь я через полгода закончу школу. Нет смысла так напрягаться.

- Гарри, ты хочешь снова лишить меня работы? - негромко рассмеялся Рем.

Гриффиндорец посмотрел на него.

- Работы?

- Меня официально попросили заняться безопасностью Хогвартса.

- И Совет подписал разрешение?

- Да.

- Но это здорово.

- Ещё бы, - улыбнулся Люпин. - Драко очень вовремя попал в Совет.

- Драко?

- Ведь это он предложил, чтобы меня назначили.

Несколько секунд гриффиндорец анализировал услышанное. Потом в изумлении воззрился на оборотня.

- Драко?..

Рем кивнул.

С ума сойти. Ладно. Пора прекратить удивляться. Но всё-таки странно: Драко всегда так кичился своей чистой кровью и не желал терпеть рядом с собой магглорождённых и нелюдей. И уж тем более - Рема Люпина…

- Ну когда же они закончат официальную часть? Надо было опоздать к началу! - с досадой прошептал Рем, но при этом у него был такой сияющий вид, что сразу становилось ясно: он ничуть не расстроен из-за своего опоздания.

- А почему тебе просто не пойти и не сесть туда? Боишься, Снэйп снимет баллы с Гриффиндора? - шёпотом спросил Гарри.

- Как ты угадал?

Они оба фыркнули, как первоклассники, и Гарри на мгновение ощутил себя почти счастливым. Как в детстве.

Если бы он ещё не чувствовал себя так отвратительно…

Наконец, Дамблдор опустился в кресло, и тарелки наполнились едой.

- О, свершилось, - Рем собрался было выйти из-за стола, но Гарри удержал его.

- Ты зайдёшь ко мне?

- Конечно, - Рем задумался, глядя на часы. - После десяти нормально? Не будешь спать?

- Наверное, нет.

- Тогда до встречи.

Рем направился к учительскому столу. А Гарри посмотрел на залитую соусом говядину и почувствовал, как к горлу снова подкатился горьковатый комок. Не хватало только начать блевать во время ужина. Гарри осторожно выбрался из-за стола и выскользнул из зала.

Хорошо, по дороге ему никто не попался. Если бы пришлось с кем-нибудь заговорить, Гарри пришлось бы туго. Он почти бегом добежал до своей комнаты и бросился в ванную. Но ничего не случилось. Тошнота прошла. По-прежнему ныли мышцы, болело горло, давило виски и было сухо во рту. Но тошнить перестало. Гарри открыл холодную воду и сделал несколько осторожных глотков. Кажется, ничего.

Чёрт. Надо лечь.

Он с трудом разделся и залез под одеяло. И тяжёлый сон сморил его почти сразу же.

Гарри лишь успел подумать, что поговорить с Ремом сегодня не удастся.

~* ~

Озноб. Шум в ушах. Чёрные точки перед глазами. И тонкая игла, засевшая в середине груди.

Кто-то звал его по имени, и Гарри заставил себя встряхнуться.

Он всё ещё сидел за столом в опустевшем Большом зале.

Расстроенный Невилл тянул его за рукав.

- Мы опаздываем, Гарри.

- А… Да. Иди один, Невилл.

- Ты не дойдёшь сам.

- Почему это?

Невилл сильно покраснел.

- Пойдём. Ведь опоздаем! Сегодня первая защита. Снэйп… - голос Лонгботтома дрогнул. - Если мы опоздаем, нам попадёт.

- Мне же туда нельзя. Иди один.

Лонгботтом посмотрел на него и не двинулся с места.

Гарри стало его жалко, и он попытался взять себя в руки.

- Невилл, ты ведь знаешь. Я сдаю все практические предметы письменно.

- Знаю. Но ты…

- Да всё со мной нормально.

- Ты себя в зеркале видел? Снэйп и то лучше выглядит.

Гарри слабо улыбнулся. Ещё немного, и он, действительно, упадёт в обморок. Нужно лечь. Прямо сейчас. Или хотя бы просто подпереть голову руками. И закрыть глаза. Но Гарри заставил себя сидеть ровно.

- Я чувствую себя гораздо лучше, чем выгляжу. Честное слово. Ну правда, Невилл.

- Ну… Ладно, - Лонгботтом неуверенно улыбнулся в ответ и медленно пошёл к дверям.

«Господи, да уберись уже отсюда!» - в отчаяньи подумал Гарри, когда Невилл в очередной раз обернулся на пороге.

Нехорошо, конечно. Но у Гарри не хватило сил даже оценить самоотверженность бедного Невилла, который, рискуя опоздать на урок Снэйпа, не желал бросать хворающего одноклассника.

А Гарри, действительно, был серьёзно болен. Последнее время он чувствовал себя настолько отвратительно, что не выдержал и пожаловался Снэйпу. Правда, мастер зелий только пожал плечами, услышав о его недугах, и равнодушно сказал, что ничего особенного не происходит. Ну, наверное. Только вчера Гарри, определённо, чуть не умер. Ему стало совсем плохо на уроке по уходу за магическими существами, и взволнованный Хагрид, пока Гарри был в полуобмороке, отнёс его в больничное крыло.

Гарри пришёл в себя на пару минут уже на огороженной ширмой кровати. Мадам Помфри влила в него какое-то зелье, от которого гриффиндорца хорошенько вырвало. А потом явился Снэйп, который в довольно грубых выражениях отверг «нелепые домыслы» фельдшерицы, утверждающей, что Поттер принял зелье на основе крови какого-то магического существа. Правда, сам Гарри совершенно ничего не помнил - ему об этом рассказал Невилл, на свою беду пришедший в тот момент за средством от насморка.

Снэйп не позволил Гарри остаться в больничном крыле на ночь и заставил его вернуться к себе. Несмотря на то, что гриффиндорец практически висел на учителе, когда они спускались в подземелья. Всю ночь Гарри рвало - видимо, сказывалось действие лекарства мадам Помфри. А утром ему стало немного легче. И он даже смог немного поесть. Половинку яблока, две ложки овсянки и одно маленькое печенье. Огромное достижение по сравнению с вчерашним днём. Да и вообще Гарри сегодня просто феноменально везло: расписание семиклассников Гриффиндора после обеда состояло из предметов практической магии, и Гарри мог спокойно отправиться к себе. И умереть.

Только бы никто не пристал к нему. Добраться до комнаты. Доползти. И упасть на кровать. А завтра зелья. Гарри вспомнил, что не сделал домашнее задание. В прошлый раз Снэйп задал какой-то конспект… Неважно.

Он повалился на постель и с облегчением закрыл глаза.

- Гарри Поттер, сэр…

У Гарри не нашлось сил даже ответить. Видимо, Добби это понял. Он взобрался на матрас и положил гриффиндорцу на грудь три письма.

- Почта для Гарри Поттера.

- Хорошо. Спасибо.

- Гарри Поттер плохо себя чувствует? - обеспокоенно спросил эльф.

- Всё в порядке, Добби. Пожалуйста, оставь меня одного.

Добби с опаской посмотрел на него, низко поклонился и исчез.

Собрав остатки сил, гриффиндорец вскрыл одно из писем. Оно было от Каталины. Гарри просмотрел его и почувствовал себя немного виноватым: миссис Гардинер сетовала на то, что он не пишет ей. Надо собраться с силами и написать. Хотя бы просто поблагодарить за гостеприимство… Всё-таки, прошло уже две недели с тех пор, как он уехал из Гардинер-Парка.

Гарри взял второй конвертик, увидел имя отправителя и отложил письмо, не распечатывая. Гриффиндорец и так знал, о чём там речь. Это было приглашение на вечер, который Драко устраивал в Хогсмиде в честь своей помолвки. Надо же, официальное приглашение… Разделяющий их комнаты коридор можно пересечь за минуту. Трудно было зайти и просто сказать? Похоже, теперь, чтобы получить аудиенцию у его высочества, придётся записаться на приём…

Гарри открыл последнее письмо.

То есть это было не письмо, а записка. От Сириуса. Гарри даже привстал. Сердце почему-то забилось очень быстро. Пальцы задрожали.

«Надеюсь, ты в порядке. Я уже встаю и хожу без посторонней помощи. Только это секрет. Никому не говори. Пусть будет сюрприз для остальных. Думаю, скоро увидимся. Береги себя.

Сириус»

Гарри в некотором недоумении посмотрел на огрызок пергамента. Секрет? От кого? От Люпина и Снэйпа? Кому ещё интересно, как чувствует себя Сириус Блэк? Да и кому он мог рассказать? Снэйпу?

Гарри сунул письмо под подушку. Он и не собирался ничего рассказывать мастеру зелий. И не от того, что не хотел, а от того, что Снэйп не желал разговаривать с Гарри. После вчерашнего у гриффиндорца вообще пропало всякое желание его видеть. Наверное, физические страдания подвели Гарри к той грани, когда сердечные драмы стали казаться смешными и глупыми. Гарри уже почти поверил в то, что сам себе зачем-то выдумал какую-то любовь. Любовь… О Господи, разве это так важно? Куда мучительнее постоянная слабость, спазмы, боли, шорохи в тёмных углах, резь в глазах и тошнота. Гарри просто больше не мог терпеть. Ему хотелось, чтобы всё стало, как раньше.

Но последние события вовсе его не радовали. Рем был постоянно занят и едва ли находил для него несколько минут. Снэйп… Ладно. А Драко... Порой Гарри думал о нём и проклинал себя за свою зависть. Он почти ненавидел его. Но за что? За удачливость, изворотливость и богатство? Мерлин, похоже на то… Было тяжело видеть, как Драко прогуливается вместе с Панси по школьному двору, а следом за ними, на небольшом расстоянии, с важным видом вышагивают Крэбб и Гойл.

«Почему я не радуюсь за него? Ведь я говорил, что он мой друг. Говорил. Но… Теперь ты уже так не думаешь? Думаю. Но…Но - что? Ты был готов любить его, пока вы вместе шли ко дну. А стоило ему вырваться из этого чумного круга, ты сразу начал его ненавидеть, правда? Нет. Нет? Твоё место в Слизерине, Поттер. Ты попал в Гриффиндор по ошибке. По случайной невероятной ошибке. Таким, как ты, в Гриффиндоре не место!»

Гарри сжал зубы и застонал.

«Не хочу об этом думать! Не хочу думать ни о чём! Не сейчас… Пожалуйста…»

Жаль, у него нет думоотвода! Почему нельзя слить туда все свои мысли и воспоминания? И чувства. И боль. Почему?

Так, прекрати немедленно. Хватит ныть. Всё пройдёт. Когда-нибудь. Вечно ничего не длится. Ничего. Даже война закончилась, хотя последний год казалось, она уже не закончится никогда.

Неожиданно Гарри понял, что ему стало легче. Дурнота и боль притупились, и лишь где-то под сердцем по-прежнему сидела игла, не давая вздохнуть полной грудью. Может быть, это всё-таки скоро пройдёт?

Шаги.

Гарри услышал их ещё задолго до того, как человек приблизился к порталу в стене. Это не Снэйп. Его приближения гриффиндорец до сих пор не мог ощутить. Кто же тогда? Рем.

Люпин вошёл и остановился у кровати.

- Гарри?

Юноша приоткрыл глаза.

- Не разбудил?

- Нет, - тихо ответил Гарри.

Люпин присел на край его постели.

- Не помешаю?

- Нет.

- Извини, что не заходил раньше. Совсем нет времени. Столько работы…

- Но тебе же это нравится, правда?

Рем взглянул на него внимательнее.

- Ты на меня сердишься?

- Нет.

Оборотень взял Гарри за руку.

- Может быть, ты всё же расскажешь, что происходит? Мадам Помфри ума не приложит, чем же ты все-таки болен.

Гарри отвернулся.

- Это не болезнь, - чуть слышно прошептал он.

- А что тогда?

Хрупкие пальцы Люпина сжали его холодную ладонь.

- Это как-то связано с Северусом?

Гарри не ответил.

- Понятно.

- Ничего тебе не понято.

Рем вздохнул.

- Ну, не говори, если нет желания.

Желание у Гарри было. Но он не знал, с чего начать. Ему хотелось объяснить происходящее так, чтобы Рем всё понял и не стал задавать вопросов. Но сейчас он просто чувствовал, что не в силах пересказать все свои долгие муки. Может быть, позже, когда ему станет полегче…

- Мне уйти? - мягко спросил Рем, склонившись над ним.

- Нет, - прошептал Гарри.

Оборотень кивнул.

Они помолчали. Потом Люпин легонько сжал его запястье, словно считал пульс. И Гарри немедленно вырвал у него свою руку.

- Не надо.

- Хорошо, не буду. Но ты должен рассказать мне, что с тобой.

- Ничего. Снэйп говорит, это скоро пройдёт… - Гарри почувствовал, как пальцы Рема вновь обхватывают его запястье. - Не надо, - повторил он громче. - Со мной всё хорошо.

- Гарри, но ты болен, - Люпин придвинулся к нему. - Ведь не ребёнок же ты, чтобы отрицать очевидное. Твоему состоянию должно быть какое-то объяснение!

- Спроси у Снэйпа, он тебе расскажет, если посчитает нужным, - Гарри почувствовал лёгкое раздражение от этих настойчивых распросов. - Снэйп вообще считает, что я здоров и всё выдумываю, чтобы привлечь к себе его внимание…

- Но это же какой-то бред!

Гарри махнул рукой и прикрыл глаза.

- Ты таешь на глазах. И этот обморок…

- Не было никакого обморока. У меня немного закружилась голова, и Хагрид, толком не разобравшись, сразу побежал в больничное крыло. Со мной все так носятся… Ты же знаешь.

- Все, кроме Снэйпа, - сказал Рем.

- Да.

- Значит, ты ничего не скажешь?

- Мне нечего сказать.

- Почему? Ты мне не доверяешь или просто не хочешь разговаривать?

- Ты же сам всё видишь, Рем. Нужно ещё что-то объяснять? - Гарри уже с трудом сдерживася, чтобы не закричать на него.

«Неудивительно, что Сириус его прогнал! Если он и к нему вот так же приставал…»

Люпин отпустил Гаррину руку и встал.

- Не нужно ничего объяснять, - мягко сказал он, и Гарри показалось, что оборотень прочитал его мысли. - Я зайду позже.

Рем обернулся к двери, но Гарри остановил его.

- Не уходи. Извини.

- За что? - удивлённо спросил оборотень.

- Я в самом деле немного не в себе. Не обижайся.

- Гарри, я не обижаюсь, - Рем снова сел. - Но ты должен понять, что стать взрослым вовсе не значит отгородиться от всего света каменной стеной. Знаешь, кого ты мне всё сильнее напоминаешь?

- Малолетнюю истеричку, - пробормотал Гарри.

- Снэйпа, Гарри.

Юноша уставился на Рема.

- Да-да. Именно. Он тоже уверен, что решит все свои проблемы, замкнувшись в себе.

- А разве это не выход? - Гарри чуть приподнялся и попытался поправить подушку, чтобы лечь повыше.

Рем помог ему устроиться поудобнее.

- Прятаться от мира - не самый лучший способ разрешения проблем. Тебе так не кажется?

Гарри почувствовал, как приливает к щекам кровь.

- Давай не будем об этом говорить, ладно?

- Ладно, - Рем едва заметно улыбнулся. - Ты хочешь чего-нибудь?

- Нет.

Несколько секунд Гарри изучал взглядом его бледное грустное лицо. Какой он… Добрый!

- Как ты думаешь, Сириусу нас не хватает?

Рем в замешательстве посмотрел на него.

- Почему ты спрашиваешь?

- Он же переписывается с тобой. Что он пишет? Он спрашивает обо мне?

- Да.

- А почему он не пишет мне?

Рем вздохнул.

- Гарри, я не знаю. Его поступки всегда было трудно объяснять. Сириус говорит, что целители читают его письма. Он не желает делать их всеобщим достоянием. Он и мне-то присылает от силы несколько строчек.

- Но почему его почту проверяют? Рем, не играй со мной в прятки. Он ведь, на самом деле, не в себе?

- Гарри, нет…

- Вот ты говоришь, что я взрослый. Наверное, я уже могу рассчитывать на то, чтобы со мной были откровенны. А вы продолжаете от меня всё скрывать. Как так можно?

- Но я… Снэйп твой опекун, и только он решает…

Рем заметно смутился, и Гарри стало его жаль.

- Забудь… - он слабо качнул головой. - Неважно.

Люпин взял его за руки и потянул к себе. Гарри оказался в его объятьях и сразу почувствовал, что отголоски головной боли и недомогание отступили куда-то очень далеко. Рем всегда действовал на него не хуже лекарств и лечебных заклинаний.

Рот неожиданно наполнился слюной. Гарри приподнял голову и втянул носом воздух. Мерлин, чем это так божественно пахнет? Совсем близко от его губ оказалась бледная щека Рема, и Гарри ощутил непреодолимое желание узнать, какая она на вкус. Провести по ней языком… От скулы до косточки челюсти. Вниз. И вверх. К уголку глаза. Какие у него длинные ресницы… Юноша вдруг словно очнулся от своих безумных мыслей и, покраснев до корней волос, поспешил отстраниться.

- Я… Эээ… Посплю немного, - пробомотал он.

- Хорошо, - Рем внимательно посмотрел на него. - Если будешь нормально себя чувствовать, прогуляемся вечером?

- Да. Прогуляемся.

Гарри снял очки и отвернулся к стене.

Рем вышел, а гриффиндорец ещё долго лежал, пялясь в стену и старательно отгоняя от себя воспоминания о нежной, вкусно пахнущей коже. Желание было странным… Не сексуальным, вовсе нет. Но что тогда?

Ничего. НИЧЕГО!

Гарри потянул на себя одеяло и накрылся с головой, отгораживаясь от странных шорохов и шумов слоем плотной ткани и пуха.

- Минус десять баллов с Гриффиндора, Поттер. Напишете это сочинение к следующему уроку. А если снова будете не готовы, то я сниму с вашего факультета сто баллов.

- Да, профессор, - одиними губами ответил Гарри, глядя в пол.

Голос учителя доносился до гриффиндорца словно через плотную ватную повязку.

Урок только закончился, и в классе никого не было, кроме него и Малфоя. В воздухе до сих пор висел сизоватый дымок - полчаса назад Невилл в очередной раз подемонстрировал свои недюжинные таланты в зельеварении.

- Теперь вы, Малфой.

Сидящий рядом с гриффиндорцем Драко встал.

- Да, сэр.

- Без сомнения, новая должность делает ваше положение в Хогвартсе особенным. Но мне бы хотелось, чтобы вы не забывали, мистер Малфой - вы все еще студент. Поэтому будьте любезны впредь не опаздывать на мои занятия. Мне совершенно неинтересно, уважительная у вас была причина или нет. В противном случае, я начну назначать взыскания.

- Да, сэр, - с невозмутимым видом ответил блондин.

- Свободны.

В дверь настойчио постучали.

- Войдите, - бросил Снэйп, направляясь к своему столу.

В коридоре раздалось умоляющее «Гермиона, нет, ну пожалуйста!», и Гермиона решительным шагом вошла к класс. Щёки у неё раскраснелись, глаза решительно сверкали, волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Казалось, только что она вышла победителем из неравной битвы. В руке Гермиона сжимала пергаментый свиток.

- Профессор, можно с вами поговорить?

Снэйп обернулся и смерил её взглядом.

- Да, мисс Грэнжер.

Гермиона подошла к его столу.

- Профессор МакГонагалл сказала…

- Для начала сядьте, мисс Грэнжер - перебил Снэйп и посмотрел на Гарри и Драко. - У вас ко мне что-то ещё?

- Нет, сэр, - ответил блондин за них обоих.

Гарри качнул головой.

- Тогда будьте любезны покинуть класс. И закройте за собой дверь.

- Да, сэр, - Малфой любезно улыбнулся и потянул за собой Гарри, который машинально повиновался руке слизеринца. За последние две недели он уже успел привыкнуть к тому, что его постоянно кто-то поддерживает. Выглядел Гарри так, словно в любой момент мог рухнуть без сознания, поэтому на днях Драко приставил к нему Гойла. «На всякий случай. Мало ли что. У меня нет времени присматривать за тобой, Поттер». Гарри несколько раз пытался избавиться от Грегори, но тот упрямо продолжал везде следовать за ним. Вот и сейчас Крэбб и Гойл маячили в дверях, поджидая их.

А ещё в коридоре стоял пунцово-красный Рон. Гарри посмотрел на него и невольно замедлил шаг, но Драко увлёк его вглубь коридора.

- Идём, Поттер. Ему не до тебя. У него… - слизеринец усмехнулся. - Несчастье.

- Какое? - машинально спросил Гарри.

- Грэнжер решила продолжить учиться. И отложила свадьбу.

- Откуда ты знаешь? - Гарри перевёл на Малфоя мутный взгляд.

Драко взглянул на него так, словно гриффиндорец сморозил очевидную глупость.

- Поттер, это, в некотором роде, теперь моя обязанность - всё про всех знать. Грэнжер хочет поступить на повышенный уровень. Вчера совет рассматривал её кандидатуру.

- А зачем ей Снэйп?

- Она хочет заниматься арифмантикой, трансфигурацией и зельями.

Гарри едва заметно усмехнулся. Ничего себе, изменились времена. Теперь Драко Малфой рассказывает ему о том, что происходит в жизни Гермионы.

- А почему она решила отложить свадьбу?

- Одно из условий повышенного уровня - абитуриент должен быть холост. Или не замужем.

- Надо же…

- Кстати. Я собираюсь купить сеть лабораторий. Думаю, Грэнжер не откажется работать в одной из них.

Гарри вновь почувствовал, как его губы кривит насмешка.

- Я тебя не узнаю. Сначала Рем. Теперь Гермиона…

- А что такого? - удивился слизеринец.

- Год назад ты бы и смореть в их сторону не пожелал. А теперь так хлопочешь о том, чтобы их пристроить…

- Поттер, я стал старше и умнее на целый год, - усмехнулся Драко. - И за этот год у меня было время всё переосмыслить.

- И что же ты надумал? - отрешённо спросил Гарри, открывая портал своей комнаты.

- Многое. А главное, я не хочу закончить свою жизнь так же, как мой отец.

Гарри посмотрел на него.

- А я думал, он был твоим идеалом.

- Только в том, что не касалось этой бессмысленной войны.

- Надо же.

- Да. Не желаю тратить лучшие годы на то, чтобы гоняться за какими-то безумными идеями. Я считаю, что магглорождённые и полулюди вполне могут приносить пользу чистокровным. Поэтому я согласен платить Грэнжер любые деньги, если она примет мои условия. Такие мозги, как у неё, ценятся высоко. Я слышал, на Грэнжер уже имеют виды какие-то проходимцы из Министерства. Но чёрта с два она им достанется. И уж конечно же я не позволю ей учительствовать здесь. Она будет работать на меня. Или не будет работать вовсе. Кстати, Министерство официально утвердило кандидатуру Люпина на должность Стража Хогвартса. Я не прогадал. На днях Совет приезжал сюда с проверкой, и все остались весьма довольны его работой.

- Понятно.

Гарри очень хотелось лечь, но Драко, видимо, уходить не собирался.

- Чем-то не доволен, Поттер?

- Нет. Отчего же. В любом случае, это мне нравится больше, чем то, что было раньше. Тебя разве не ждут?

- Сейчас - нет, - Драко подошёл к нему. - У меня есть два незанятых часа до ужина. И мне хотелось бы провести их с тобой.

- О, не стоит тратить на меня своё свободное время, - Гарри стащил с себя мантию и сел на край постели. Голова кружилась, но это стало почти привычным. Тошнота, слабость и головокружение. Рем утверждал, что это от голода. Наверное. Гарри на самом деле чувствовал голод. Но не мог есть, потому что его тошнило от одного вида еды.

- Позволь мне самому решить… Впрочем, если ты не желаешь меня видеть, я могу уйти.

- Я хочу тебя видеть. Но я плохо себя чувствую и немного не в состоянии развлекать столь важных гостей, - Гарри уже почти хотелось, чтобы Малфой разозлился и ушёл. У него не было сил поддерживать разговор. И если уж совсем начистоту, то ему было тяжело видеть Драко. Сознание того, что теперь они не в одной лодке, чертовски угнетало. Гарри сам себе был противен, но ничего не мог поделать с собой.

- Меня не нужно развлекать, - медленно проговорил блондин. - За две недели нам ни разу не удалось поговорить. Я думал… Но раз ты... Хорошо, не буду настаивать. Я только хочу узнать, что ты решил насчёт вечеринки. Ты придёшь?

Гарри не ответил.

- Поттер, в чём дело, наконец?

- Ни в чём.

- А теперь повтори то же самое, только глядя мне в глаза.

Гарри поднял голову и посмотрел на Малфоя.

- Чего ты от меня хочешь?

- Ничего. Просто спрашиваю. Я тебя чем-то обидел? - лицо у Малфоя было такое, словно его самого тошнит от произносимых слов. И тем не менее, Драко их произносил.

- Нет. Ничем. Я просто хочу побыть один. Вот и всё.

- Отлично. Но ты так и не ответил.

Гарри вопросительно поднял брови.

- Ты придёшь?

- Куда? А… Нет. Знаешь, думаю, нет.

- Почему? - вежливо улыбаясь, спросил Драко.

- Ну… Понимаешь, там будут только студенты Слизерина. А я…

- Можешь пригласить Лонгботтома и Джинни Уизли. Чтобы не чувствовать себя одиноко в нашем обществе. Я вполне серьёзно. Ничего не имею против чистокровных волшебников.

- Драко… Послушай…

- Слушаю.

- Вряд ли они согласятся. К тому же я не хочу веселиться. И я плохо себя чувствую. И…

- И? - холодно улыбнулся блондин.

- Я рад за вас с Панси. Но…

- Ни черта ты не рад, Поттер, - мягко ответил Малфой. - Ты просто завидуешь.

- Я не…

- Завидуешь. Думал, что я буду вот так же, как ты, сидеть в дерьме и ждать, когда судьба сама обо мне вспомнит?

- Драко, ты говоришь ерунду.

- Неужели?

Гарри поглядел на слизеринца. Тот стоял, нахмурившись, и лицо его казалось усталым и очень взрослым. И сейчас, в неровном освещении Драко Малфой был как две капли воды похож на Люциуса.

- Что такое?

- Ты о чём?

- Неприятно, что я рядом? Не ври, Поттер, у тебя лицо, как у моей матери.

- Я просто… Ты сейчас… Неважно, - пробормотал Гарри. - Извини. Мне надо отдохнуть.

- Нет, пока не скажешь, чему завидуешь, Поттер. Что тебе мешает заявить о себе? Напомни миру о своих заслугах!

- О чём ты говоришь, Бога ради, - Гарри сжал ладонями ноющие виски. - Мы с тобой всегда друг другу завидовали… И не имеет значения…

- Что?

Рука Малфоя крепко обхватила предплечье Гарри и развернула гриффиндорца к себе.

- Ты что-то путаешь, Поттер. Я никогда тебе не завидовал. Зависть - это слишком мелкое чувство. Я тебя ненавидел. И считал, что ты способен на Поступок. Не заставляй меня разочаровываться.

- Мне абсолютно всё равно, - с трудом выдавил из себя Гарри. - Просто оставь меня в покое.

- Ну уже нет! - Малфой схватил его за вторую руку. - Или собираешься всё оставить так? Ты, чистокровный маг, герой этого мира, будь он проклят, откажешься от того, что тебе принадлежит по праву?

Гарри почувствовал, как в груди закипает злость.

- Драко, ты что, с луны упал? Весь колдовской мир только и думает о том, как бы от меня избавиться! Мне ничего не нужно! Я устал! Понимаешь ты или нет? Кто-нибудь вообще это понимает? Я просто хочу, чтобы они все отвязались! Может быть, если я буду сидеть тихо, обо мне забудут и оставят в покое, наконец!

Гарри был уверен, Драко не потерпит, чтобы с ним разговаривали таким тоном, но ошибся. Блондин посмотрел на него и спокойно произнёс:

- Ладно, Поттер. Не хорони себя раньше времени. Эта чёртова жизнь имеет странность меняться по двадцать раз на дню.

- Вот именно, - сказал Гарри чуть слышно. Вспышка ярости лишила его последних сил.

- Но как бы там ни было, я тебя не оставлю.

- Зачем я тебе нужен?

Блондин спокойно встретил его взгляд.

- Значит, нужен. К тому же… К тому же я знаю, каково это - остаться одному. Ну всё, довольно. Ты так и не ответил. Ты принимаешь моё приглашение?

Гарри провёл ладонью по лицу.

- Ну… Наверное. Если буду к тому времени на ногах.

- Постарайся быть. У нас с тобой намечается много важных дел. И не забудь про квиддич.

- Наверное, с квиддичем пока придётся подождать. К тому же ты уже вполне можешь тренироваться в команде. Я тебе больше не нужен.

Малфой склонился над ним.

- Ошибаешься, - прошептал блондин. - Я по тебе скучал.

- Драко, можно подумать, у тебя было на это время…

- О поверь мне, на тебя я всегда нашёл бы несколько минут.

Поцелуй был мягким и тёплым. И голова у Гарри вдруг закружилась ещё сильнее. Но не от поцелуя, а от запаха, который исходил от слизеринца. Так вкусно пахло… Интересно, чем? Гарри, который уже третий день не мог проглотить ничего, кроме молока, вдруг снова ощутил голод, похожий на… на желание. Как тогда, с Люпином… Да, ему захотелось есть. С чего бы только?

Драко отстранился от него.

- Ты весь горишь.

- Неужели? - Гарри зябко повёл плечами.

- Что с тобой, всё-таки?

- Ничего.

- Ясно. Как снизойдёшь до разговора - обращайся в любое время, Поттер, - насмешливо сказал слизеринец. - До встречи.

Малфой вышел, и Гарри, с трудом поднявшись с кровати, закрыл за ним портал. Желание есть пропало так же внезапно, как и появилось.

~* ~

Ты был у мадам Помфри? А что она сказала? А что говорит Снэйп? Ты ничего не кушаешь. Ты плохо выглядишь.

Гул голосов. Словно пчелиный рой. Что им всем от меня надо? Сил едва хватало на то, чтобы не сорваться. Отстаньте. Да отвяжитесь же, наконец! Острая игла где-то под сердцем. Головная боль. И голод, от которого тело превращалось в лёд.

Гарри знобило. По утрам он не мог проснуться, вечером - заснуть. Непонятные желания пугали. Днём гриффиндорца мучила слабость, ночью - неясное возбуждение. Сны стали безумны. Запахи сводили с ума. Это немного напоминало то странное состояние, которое преследовало Гарри в период взросления. Но только сейчас всё было намного хуже.

Домашнее задание позволяло ненадолго забыться, но Гарри не мог много времени проводить за чтением - уже через час глаза начинали слезиться, и приходилось откладывать книги. К тому же сосредоточить внимание на чём-то одном было довольно трудно. Гарри изо всех сил старался не запускать домашние задания, но удавалось это лишь отчасти. Хотя учителя вели себя так, словно не ожидали от него большего. Его работы, как бы они ни были плохи, неизменно получали зачётный минимум. Уж даже если Снэйп… Вчера… Или это случилось уже сегодня? Ну, неважно. На зельях Гарри стало нехорошо, и он попросил у мастера зелий разрешения уйти. В другое время это грозило бы Гриффиндору лишением двух десятков баллов, но на сей раз Снэйп лишь молча кивнул на тихую Гаррину просьбу и вернулся к уроку.

«Они махнули на меня рукой. Я до сих пор тут только потому, что так хочет Дамблдор. А когда я закончу школу, они меня упрячут куда-нибудь подальше…»

Гарри сидел в школьном дворе один в сырых серых сумерках и делал вид, что курит. Курить ему уже давно не хотелось. Вкус сигарет был противен. Как и любой другой вкус. Гарри уже несколько дней не пил даже молока. Гермиона как-то подошла к нему и сказала, что столько молока пить вредно. Возможно. Гарри не стал с ней спорить. Гермионе виднее. О том, что полезно, а что вредно, ей известно наверняка. Но теперь Гарри тошнило и от простой воды. Правда, если вообще ничего не пить и не есть, то всё было очень терпимо. Только есть и пить по-прежнему очень хотелось. И, кажется, Гарри начал понимать, что ему нужно.

Смутные желания с каждым днём становились яснее и понятнее. Гриффиндорца пугало это понимание, он несколько раз пытался поговорить со Снэйпом после занятий, но профессор постоянно был занят. Гарри понимал, что Снэйп просто не желает его видеть, поэтому и избегает разговоров с ним. Очень просто. Наверное, стоило потребовать встречи. Настоять. Дождаться его после занятий… Но Гарри был слишком слаб, чтобы предпринять какие-нибудь решительные действия.

Правда, иногда он просыпался ночью, и его ноздри улавливали знакомый запах мяты и сандала. Казалось, Снэйп был в комнате всего секунду назад. Но нет. Сон. Всё это просто сон. Запахи, шорохи, голоса… И голод. Ему снится. Ведь правда же?

- Гарри.

Гриффиндорец увидел Люпина.

- Рад, что ты выбрался из своих подземелий.

- Ну… Надо же хоть иногда выходить на свет.

Рем подошёл ближе и остановился у скамьи, на которой сидел Гарри.

- Можно мне присесть? Ты не против?

Гарри пожал плечами.

- Почему я должен быть против?

- В последнее время ты не слишком любишь компанию.

- Против твоей компании я ничего не имею. Только не надо снова спрашивать, как я себя чувствую.

Рем сел с ним рядом. Гарри заметил, что на оборотне совершенно новая, с иголочки, мантия. И выглядел он так… Здорово… Гарри на мгновение показалось, что все эти годы он абсолютно не знал настоящего Рема Люпина. Этот деятельный живой человек, который, как выяснилось, умел носить дорогую одежду, не мог быть тем скромным тихим учителем, который запомнился гриффиндорцу с детских лет.

- Северус мне всё рассказал, - негромко проговорил Рем.

Гарри вздохнул.

- Ты его пытал?

- Почему?

- Как получилось, что он тебе признался?

Люпин слабо улыбнулся.

- А почему нет?

- Уверен, ты напоил его веритасерумом.

- Гарри, ты же знаешь, мне не под силу его приготовить.

- Значит, было что-то ещё.

- Не было.

- Надо же.

Сигарета в Гарриных пальцах погасла, и гриффиндорец бросил её в лужу.

Табачный дым быстро развеяло ветром, и на Гарри с новой силой обрушился сладкий манящий запах. Рот наполнился слюной. В глазах даже потемнело от голода. Гарри торопливо достал из пачки ещё одну сигарету и закурил. Горечь обожгла горло, но заглушила голодный спазм, перебив этот божественный запах.

- Значит, теперь моя очередь рассказывать?

- Нет, если ты не хочешь.

Гарри снял очки и потёр переносицу.

- Рем.

Оборотень посмотрел на него.

- А что он тебе рассказал? Чем объяснил… То, что случилось?

- Гарри, он ничего не объяснял. И рассказал не так уж много. Он просто сообщил причину твоего нездоровья.

- И всё?

- Да. Ты можешь добавить что-то ещё?

Гарри покачал головой.

- Это было глупо. Всё это. Я думал…

- Что?

Гриффиндорец махнул рукой.

- Неважно. Здесь холодно, - Гарри поёжился и встал. - Я пойду.

- Можно тебя проводить?

- Если хочешь.

Гарри шёл очень медленно, но Рем не пытался его поддерживать, и Гарри был ему за это благодарен.

- Посидеть с тобой? - спросил оборотень.

Гарри покачал головой.

- Не стоит. Мне намного лучше, чем раньше.

- Я не о том. Может быть, хочешь поговорить?

Гарри с трудом сдержал улыбку.

- Нет.

Рем кивнул.

- Тогда приляг.

- Так и сделаю.

Гарри протянул руку и уже собрался закрыть за собой портал, как Люпин произнёс:

- Он переживает за тебя.

- Он так сказал или это ты сам решил?

- Гарри, я знаю его почти всю свою жизнь. И смею надеяться, что способен на верные выводы.

- А как насчёт Сириуса? О его поведении ты тоже можешь сделать верные выводы? - Гарри смотрел оборотню в глаза. - Не надо меня утешать. Так только хуже.

- Я и не думал, - спокойно ответил Люпин. - Но с этим нужно что-то решать.

- Тут нечего решать.

Запах… Запах…

Гарри торопливо вытряс из пачки последнюю сигарету и чиркнул спичкой.

- Ну, если ты считаешь…

- Считаю.

Гарри отступил от портала и тяжело опустился на край постели. Рем, видимо, восприняв это, как приглашение, вошёл в комнату и сел рядом с ним.

- Ты напрасно думаешь, что до тебя никому нет дела.

- Ох, Рем, я был бы счастлив, если бы всё обстояло именно так!

Оборотень вздохнул.

- Что он дал тебе помимо крови, Гарри? Часть своих мыслей? Ты даже говоришь его словами.

- Неправда.

Рем улыбнулся.

- Я когда-нибудь тебе лгал?

- Кажется, нет. Сейчас трудно вспомнить. Столько всего было.

Оборотень легко рассмеялся и отвесил ему шутливый подзатыльник. Потом рука его скользнула по Гарриному затылку вниз, к шее, и Люпин мягко обнял гриффиндорца.

- Ты не должен сердиться на меня.

- Я не сержусь, - прошептал Гарри.

Сигарета вывернулась из его пальцев, упала на пол и там погасла.

- Никто не покушается на твою свободу. Но ты не можешь запретить нам переживать за тебя.

- Кому это «нам»? - голова Гарри очень удобно лежала на плече Люпина. Шевелиться не хотелось. Совсем не хотелось. Но чудесный будоражащий аромат вдруг усилился, и гриффиндорец невольно подался к оборотню.

- А ты не догадываешься? - рука Рема коснулась его волос.

Гарри промолчал. Сейчас он опять будет говорить, как все его любят…И самое невероятное, что Рем сам в это верит.

- В конце концов, Северус потратил на тебя столько сил. Было бы так обидно, ты не находишь?.. - в голосе оборотня ясно слышилась улыбка.

- Он делал это только по приказу Дамблдора. Как будто ты не знаешь, - сказал Гарри.

И внезапно осознал, что обнимает Люпина, прижимаясь щекой к его щеке. Запах был настолько одуряющим и с такой силой бил в ноздри, что у Гарри закружилась голова от голода и желания. Он уже не мог понять, что есть голод, а что - желание. Эти два понятия слились воедино, смешались в какой-то адский коктейль и затушили разум, который погас, как фитиль свечи в расплавленном воске.

Тепло, нежная беззащитность кожи, ткань ворота… Она мешает... Она тут ни к чему… Пальцы погрузились в чуть вьющиеся волосы, голова медленно отклонилась назад, язык прочертил дорожку от косточки челюсти к ключице…

- Гарри.

Кто-то осторожно сжал его плечи.

- Гарри.

«Что я… Что происходит?»

Он моргнул и посмотрел на Люпина.

- А?..

- Ты, должно быть, задремал.

- Извини, - Гарри удивлённо осмотрелся. - Да, наверное. Здесь на самом деле так холодно или мне кажется?

- Да, пожалуй, немного холодно, - Рем наклонился и снял с него ботинки. - Давай, приляг и поспи.

- Сейчас не самое хорошее время для сна, - пробормотал Гарри, опускаясь на подушку. - Спать на закате - плохая примета.

Но Рем накрыл юношу одеялом и снял с Гарри очки.

- Солнце уже давно село. Закрывай глаза.

У Гарри не было сил спорить, и гриффиндорец послушно опустил ресницы.

«Я не спал!»

Рядом прошуршала мантия. Лёгкий сквознячок коснулся Гарриного лба, унося восхитительный запах. Вот закрылся портал. Он один.

Гарри застонал и сжал ладонями голову. От одной мысли о том, что он едва не сделал, к горлу подкатила тошнота, но желудок был абсолютно пуст, и его не вырвало. После того, как гриффиндорца вчера вечером вывернуло наизнанку от стакана простой воды, Гарри ни к чему не прикасался. Его тошнило от любой еды. Но не от того, что было под кожей у Рема Люпина.

На языке медленно таял слегка солоноватый вкус.

- Нет, - пробормотал Гарри, ещё сильнее сжимая виски. - Нет, не надо этого. Пусть закончится… Нет.

Он сполз с кровати, вошёл в ванную и приблизился к зеркалу. Господи, ну и вид! Зрачки сужены, губы серые. Глаза ввалились, щёки запали. Как же его до сих пор не упекли в больницу? Обычно учителя всегда трепетно относились к его самочувствию… А сейчас они вместе со Снэйпом делали вид, что ничего особенного не замечают. Интересно, почему… При мысли о том, что преподаватели всё знают о случившемся, у Гарри ёкнуло сердце. Ох, нет.

Гриффиндорец провёл ладонью по лицу и вдруг сообразил, что на нём нет очков. Ещё не легче… Он опёрся обеими руками на край ванной, крепко зажмурился и потряс головой. Потом открыл глаза и посмотрел на своё отражение. Нет, он на самом деле видел без очков. И видел прекрасно. Только немного слезились от яркого света лампы глаза. О чёрт возьми.

Надо поговорить со Снэйпом. Всё. Шутки кончились.

* * *

Кажется, уже было около десяти часов вечера, но Снэйп до сих пор не появился. Гарри трижды заходил к нему, но кабинет пустовал. Может, Снэйп вообще уехал из Хогвартса этим вечером. Мало ли, по каким делам… И, разумеется, уехать ему понадобилось именно сегодня! Чёрт.

Гарри больше не мог бродить туда-обратно по коридору. Поэтому он сел прямо на пол под запертой дверью кабинета, подтянул колени к груди и решил ждать до последнего.

То, что с ним происходило, было действительно страшно. И бороться с этим в одиночку Гарри больше не желал.

«В конце концов, Снэйп тоже виноват в том, что происходит! А если бы я сегодня… Мерлин, страшно подумать… Пусть… Пусть хотя бы скажет, сколько ещё это будет продолжаться».

Гарри посмотрел на влажно поблёскивающий на запястье браслет. Может быть, позвать его? Это, вроде бы, несложно… Нужно всего лишь мысленно обратиться к нему. Пожалуй, если Снэйп не появится через несколько минут, он так и сделает… Так и сделает… В ушах внезапно зашумело, и свет начал меркнуть.

- Гарри, почему ты сидишь на полу, Мерлин ясный? Где твои очки? Ну скажи что-нибудь?

Гриффиндорц почувствовал, как кто-то трясёт его за плечо, и открыл глаза.

Взгляд с трудом сфокусировался на расплывающемся овале лица, обрамлённого ореолом бледно-золотых волос.

- Гарри.

Тёплые пальцы скользнули по щеке. Голос. Такой встревоженный. Дрожащий. Но почему он беспокоится? Он же ещё не знает, что я сейчас сделаю…

- Ты можешь встать?

Что ему нужно? Почему он…

- Поттер, чёрт возьми! Ты слышишь, что я говорю?

Дальше последовала пощёчина. И Гарри очнулся.

- Драко?

- Хвала создателю! Что ты тут делаешь?

- Я… - Гарри обвёл взглядом подземелье. - Я ждал Снэйпа.

- Все учителя сейчас на совещании.

- Ничего. Я его дождусь, - пробормотал гриффиндорец.

- Ну конечно. Ты собираешься сидеть здесь до ночи?

- Да.

- Ненормальный! - Малфой взял его за руку. Потом коснулся ладонью лба Гарри. - У тебя жар.

- Разве?

- Давай, Поттер, попробуй встать. Меня уже задолбало делать вид, будто ничего не происходит. Это слишком далеко зашло. Разве Снэйп не видит, что с тобой творится?

- Всё скоро пройдёт, - пробормотал гриффиндорец.

- Неужели? И ты в это веришь? - язвительно спросил блондин.

Гарри взглянул ему в глаза и увидел в этих ледяных озёрах неподдельное беспокойство. Надо же…

- Попробуй встать. Тебе нельзя тут оставаться.

С помощью Малфоя Гарри поднялся с пола. Какое-то время они стояли, прижавшись друг к другу. Гул в ушах притих, красное марево перед глазами рассеялось. И гриффиндорец вновь почувствовал запах.

- Я отведу тебя в твою комнату.

- Мне кажется, твоя комната ближе, - заметил Гарри хрипло.

Драко изумлённо вскинул брови.

- Я думал, ты плохо себя чувствуешь.

- Да, - прошептал Гарри, подавшись к нему.

Малфой в замешательстве смотрел на гриффиндорца.

- Поттер… Ты не в себе, - пробормотал Драко, тем не менее отвечая на его поцелуи. - Послушай, у тебя температура… Гарри. Тебе нужно лечь. Ты слышишь? Я позову Снэйпа.

- Хорошо, потом, - выдохнул Гарри ему в шею.

- Хорошо, потом, - эхом отозвался Малфой, позволяя горячим рукам проникнуть под одежду. - Я не думал даже, что ты захочешь… Теперь.

- Я захочу, - прошептал Гарри, нервно ощупывая стройное тело.

«Вот сейчас. Никто не помешает… Можно, наконец, насладиться. Этим восхитительным запахом, терпким вкусом атласной кожи…Драко…»

- Гарри… - Малфой попробовал было отстраниться, но Гарри неожиданно сильно прижал слизеринца к себе. - Ну… Если ты в самом деле…

- Да.

Исследуя языком беззащитное хрупкое горло, Гарри внезапно осознал, что ему мало просто ласкать. Желание стало нестерпимым, как голод… Желание и голод. Да… Но чего он хочет? Нет, он не собирается делать Драко больно. Он только… Только… Немного…

Зубы изо всех сил сжали мягкую плоть, и сквозь бешеный стук сердца до Гарри донёсся сдавленный, полный боли стон. Нежное живое тело в его объятьях напряглось, и гриффиндорец немного отстранился.

- Гарри, не надо, - прошептал Малфой, отступая.

- Не надо? - Гарри шагнул к нему. - Почему? Что случилось?

- Ничего, - голос блондина звучал очень спокойно. Слишком спокойно. Хотя воздух вокруг был пропитан страхом.

- Тогда почему ты… - Гарри сделал ещё шаг, и Драко оказался в ловушке. Отступать было некуда.

- Всё нормально, - медленно произнёс блондин.

Застывшее, словно ледяная маска, лицо Малфоя, не дрогнуло даже после того, как Гарри толкнул его к стене и рванул воротник мантии слизеринца. А потом ему в лицо ударило что-то тяжёлое, и Гарри провалился в темноту.

~* ~

Откуда-то издалека раскалённый ветер доносил голоса. Они спорили и кричали друг на друга, но он не понимал ни слова из того, что они говорили. Только одно было ясно: люди рассержены и испуганы. Что происходит? Что с ним? Как здесь жарко… О Господи…

Гарри сделал вдох и застонал. В груди словно застряла длинная острая игла. Горло болело, как при сильной ангине. Во рту сухо. С головой тоже творилось неладное. Гарри попробовал облизать губы, и это простое движение вызвало сильную боль. Словно челюсть сломана… Челюсть? Он подрался с кем-то? Гриффиндорец шевельнулся и снова застонал. Тело не слушалось. А длинная игла вонзилась в сердце ещё глубже.

Гарри попытался открыть глаза. Всё вокруг было тёмно-красным. Как запёкшаяся кровь. Кровь? Он моргнул, но ничего не изменилось. «Я в больнице… После смерти Волдеморта… И с меня ещё не сняли повязку… Что происходит? Это сон? Или… Сном было всё остальное?»

Тяжёлый гул в ушах неожиданно затих, и до Гарри начал доходить смысл разговоров, которые велись подле его кровати.

- Сначала он пытался есть, - в низком красивом голосе вибрировала с трудом сдерживаемая истерика. - Потом только пил. Сперва молоко. После перешёл на воду. Сегодня он собрался попить моей крови. Дальше рассказывать?

- Я внимательно следил за ним, мистер Малфой. Поэтому обойдусь собственными наблюдениями, - язвительно ответствовал плавно поставленный голос, от которого у Гарри что-то спазматически сжалось внутри.

- Ради всего святого! Прекратите! - голос третьего человека был мягким, негромким и звучал расстроенно. - Что будем делать?

- Ждать.

- И всё?

Ответом было молчание. Гарри попытался сказать что-нибудь, но сумел лишь застонать. В следующую секунду ему на лоб опустилось что-то мягкое и мокрое. Холодные капли побежали по горячей коже. Гарри вздрогнул. Открыл глаза и замер, на мгновение забыв о боли. Он и не подозревал, что может настолько хорошо видеть. Если только это ему не снится…

- Драко, как твоя рука? - озабоченно спросил Люпин, отжимая полотенце.

Блондин с трудом разогнул посиневшие пальцы.

- Наверное, нормально. Пока затрудняюсь сказать.

- Тебе нужно сходить к мадам Помфри, - Рем посмотрел на Малфоя и неуверенно добавил: - А может быть, не стоит. Лучше Северус…

- У Северуса уже есть один тяжёлый пациент, - Драко, морщась, потряс кистью.

Они стояли вокруг кровати. Рем с мокрым полотенцем в руке. Бледный, как полотно, Драко. И Снэйп. У Малфоя и оборотня на лицах читалась неподдельная тревога. Лицо мастера зелий хранило каменное выражение. Только глаза… Гарри никогда не видел у него такого взгляда… Разве что тогда, в думоотводе. Из дальнего закоулка памяти всплыла пустая комната. Заплаканная леди Гардинер. И Снэйп, прижимающий к себе нелепого розового зайца. «Но ведь я не умер… Я не умер». Гарри повторил фразу про себя, пытаясь убедить себя в этом. Да, конечно же он жив. Иначе ему не было бы так больно.

- Гарри, - Рем коснулся его руки.

Юноша с трудом перевёл на него взгляд и прошептал:

- Пить.

Рем вопросительно посмотрел на Снэйпа. Тот покачал головой:

- Нельзя, пока не миновал кризис.

- Послушай, мы ведь не можем…

- Почему?

- Но так нельзя! Должно быть какое-то средство.

- Никакого средства нет.

- И ты предлагаешь просто сидеть и ждать?

- Да.

Рем положил Гарри на лоб полотенце и выпрямился.

- Но Северус…

- Рем, я прекрасно тебя понимаю. Но ничего не могу сделать. Нужно ждать. Это пройдёт.

- У Гарри сильный жар, - голос Рема звучал встревоженно. - Тебе не кажется, что кровь при такой высокой температуре может начать…

Снэйп молча снял со лба Гарри полотенце и опустил его в прозрачную чашу с водой, в которой плавали кубики льда.

- Я знаю, чем это грозит. Но будем надеяться, всё закончится раньше, чем начнёт сворачиваться кровь.

Гарри увидел, как Драко меняется в лице, но его внимание отвлёк Рем, резко перегнувшийся через кровать. Это было так неожиданно, что Гарри даже смог удивиться, несмотря на терзающий его жар, жажду и боль в груди.

Люпин схватил Снэйпа за воротник и металлическим голосом отчеканил:

- Сделай что-нибудь! Сейчас же!

- Например? - мастер зелий попытался говорить с издевкой, что удалось ему лишь отчасти. Гарри понял, что Снэйп тоже удивлён не меньше.

- Ты это сделал и должен знать, как это остановить, - прошипел Люпин.

- Это нельзя остановить, - ответил мастер зелий, пытаясь отстраниться, но Рем вцепился в него сильнее.

Щеки Гарри мягко коснулся край мантии оборотня. Колено Рема прижалось к локтю гриффиндорца.

- Хватит, Люпин.

- Должно быть средство.

- Я уже сказал тебе: никакого средства нет.

- Так изобрети его.

Снэйп рывком отцепил руки Рема.

- Советую не подходить к Поттеру близко, - холодно произнёс мастер зелий. - Я думаю, он всё ещё голоден, а кровь оборотня может вызвать необратимые последствия.

- Какие ещё могут быть последствия? - Рем изо всех сил старался справиться со своим гневом, и это ему почти удалось. Правда, от Гарри он не отошёл. Только убрал колено с кровати.

- Не уверен, что хочу это знать, - Снэйп склонился над Гарри и снял с его пылающей головы полотенце. - Вам обоим лучше уйти.

- Нет, - отрезал Люпин.

- Я не пойду, - добавил Драко на тон ниже, но без тени сомнения в голосе.

- Хорошо, это приказ.

- Ты слышал ответ.

- Люпин, ты слишком много времени провёл в компании Блэка. Всё, довольно. Убирайтесь оба. Сейчас же, - Снэйп сел рядом с Гарри, взял его за руку и вдруг прижал влажную безвольную ладонь к своей груди.

Наверное, подействовало именно это, а не резкие слова мастера зелий. Рем немного помедлил и пошёл к порталу. Драко, увидев, что оборотень уходит, постоял ещё несколько мгновений, и последовал за Люпином.

Гарри почувствовал под пальцами грубое сукно учительского сюртука. Кисть сжимала прохладная твёрдая рука. Как хорошо… Только не надо отпускать. Пожалуйста.

- Не боитесь, Поттер?

- Нет, - сипло ответил Гарри. - Вы ведь сказали, это пройдёт.

- А вы мне верите? - в голосе Снэйпа прозвучала горькая усмешка.

- Да, - просто сказал гриффиндорец.

Воцарилось молчание. Гарри облизал пересохшие губы. Вздохнуть полной грудью было больно, говорить - тяжело, но Гарри понял, что сейчас Снэйп не станет его перебивать и внимательно выслушает. Крепко сжимающие Гаррину руку цепкие пальцы служили тому доказательством.

- Вы не должны себя винить. Это я во всём... Я сам. Вы ведь меня предупреждали. О том, что потом я заболею.

- Видите ли, последние несколько дней это сомнительное утешение перестало на меня действовать, - сказал Снэйп тихо. - Я просто не имел права допускать подобное.

- Но я ведь ни в чём вас не обвиняю, - прошептал Гарри.

- Лучше бы обвиняли.

- Зачем?

Мастер зелий не ответил.

- Поговорите со мной, - гриффиндорец с трудом ворочал языком. - Расскажите что-нибудь.

- Что?

- Неважно. Просто говорите. Мне так легче.

- Хорошо, - мастер зелий окунул полотенце в воду и снова положил его Гарри на лоб. - Вы самое несносное существо на свете, Поттер. Я уже говорил это и не устану повторять.

Гарри слабо улыбнулся. Из уст Снэйпа это звучало почти как признание в любви.

- Только вы можете улыбаться, выслушивая о себе подобное, - учитель снова сменил полотенце. - Извольте не вертеться, мистер Поттер.

Когда мокрая холодная ткань в очередной раз опустилась Гарри на лоб, юноша прикрыл глаза, и в ту же секунду сознание заволокло кипящим красным туманом. Гарри привстал и испуганно огляделся.

- Успокойтесь. С вами всё будет в порядке.

- Драко… Я его не… С ним всё нормально?

- О да, - Снэйп бесстрастно смотрел на гриффиндорца. - А вы будете здоровы уже к выходным. Обещаю.

- К выходным? Не может быть.

- Вы же говорили, что верите мне.

- Я верю.

- Что бы вы стали делать в воскресенье?

- Квиддич, - чуть слышно прошептал Гарри.

- Ну, разумеется, - кивнул мастер зелий. - А ещё?

- Навестил бы Хагрида.

- Так. А в Хогсмид вам хотелось бы пойти?

- Но ведь мне нельзя, - прошептал Гарри.

Снэйп едва заметно улыбнулся.

- Но вам хотелось бы?

- Да. Наверное.

- Куда бы пошли?

Гарри кашлянул.

- Дайте мне воды.

- Готовы рискнуть?

- Нет. Я не буду глотать.

Снэйп приподнял Гарри голову и поднёс к губам гриффиндорца стакан.

Как же хотелось выпить всё до дна! Но Гарри знал, что его немедленно вывернет наизнанку. Организм не принимал ничего. Поэтому пришлось подержать воду во рту и выплюнуть её обратно в стакан.

- Так куда бы вы пошли, Поттер? - повторил свой вопрос Снэйп, когда Гарри снова опустился на подушку.

- Не знаю. Мне тяжело говорить.

- Не хотите разговаривать? Я могу уйти.

- Нет! - Гарри сжал слабыми пальцами руку Снэйпа. - Не уходите. Там… - он перевёл дыхание. - Там всё изменилось после войны.

Эта странная беседа продолжалась далеко заполночь. Иногда Гарри казалось, что он вот-вот заснёт. Голос Снэйпа звучал то далеко, то близко. Изредка накатывало забытьё, и Гарри словно проваливался куда-то. Но проходили секунды - а может быть, часы - и сквозь звон в ушах гриффиндорец слышал неторопливое и бесстрастное:

- …вам приходилось бывать в Уэльсе, Поттер? В Уэльсе находится самая высокая гора в Англии…

Красный туман сгущался, и усиливался гул в ушах. Всё горело. Внутри, кажется, полыхал пожар. Но на голову вновь и вновь опускалось холодное полотенце, и ровно поставленный негромкий голос снова наплывал из ниоткуда:

- …у Лили было тёмно-красное платье. Когда она его надевала, ваш папенька имел привычку везде сопровождать её с квиддичной битой с руках...

И снова всё повторялось. Туман, нестерпимый жар, стекающая с волос вода, холодная рука, сжимающая Гаррины пальцы, и тихий голос:

- …мне не единожды случалось бывать там, но подобного я не видел ни разу...

Свечи догорали. Может быть, уже утро?

Пить. Пить, пожалуйста, ради всего святого!

Но Гарри знал, что нельзя. Поэтому ему оставалось лишь ловить языком капли, падающие со спутанной чёлки.

- …помните, Поттер?

- Помню… - чуть слышным шёпотом отозвался Гарри. - Вы как раз судили квиддичный матч.

- В самом деле? Прошло так много времени.

- Мне исполнилось одиннадцать, я тогда только приехал в Хогвартс.

- Хм… Мне почему-то до сих пор кажется, что вам одиннадцать.

- По-моему, профессор МакГонагалл то же самое думает о вас, сэр.

- Что я слышу, Поттер? Значит ли это, что вам легче, и я наконец-то получил возможность снимать с Гриффиндора баллы?

Гул, кровавый туман, резкая боль в груди, спазмы в ссохшемся желудке.

- …только и говорят о том, что это он выхлопотал для меня должность преподавателя по защите. Разумеется, на первых порах это будет сопряжено с некоторыми сложностями. Но я думаю…

Гарри очнулся от кошмарного ощущения, что больше никогда не сможет глотать, и у него вырвалось:

- Пить.

К дьяволу. Пусть его снова будет полоскать три часа кряду. Лучше это, чем жажда.

К губам прижался край стакана.

Вода плеснулась и пролилась на грудь. Восхитительная холодная вода. В рот попал кусочек льда, и Гарри с наслаждением сунул его языком за щёку, словно конфету. Как хорошо, Господи, какое блаженство. Хотя бы несколько минут облегчения, прежде чем внутренности попросятся наружу. Но ничего не случилось. Ни через несколько минут, ни позже.

Гарри не мог поверить в это и осторожно приоткрыл глаза.

- Ну, я вижу мои полночные бдения подошли к концу, Поттер, и вас можно оставить.

Голос у Снэйпа сильно сел. Гарри показалось, что мастер зелий слегка охрип.

- Уходите? - с некоторым разочарованием спросил Гарри. Снэйп даже не дотронулся до него, а гриффиндорец рассчитывал, что может рассчитывать на нечто большее, чем «Живы, Поттер? Ну, я пошёл».

- В отличие от вас я не имею возможности проводить в постели будний день. У меня сегодня четыре урока защиты и дополнительные по зельям. С вами останется Рем. Оставляю воду на случай, если вы захотите пить.

Снэйп направился к стене.

- Профессор?

- Да?

- Спасибо.

- Не стоит благодарности, Поттер.

- Но ваш голос… Вы всю ночь говорили. Как же?..

- Ничего страшного. Выпью зелье, и голос восстановится.

Гарри с трудом приподнялся на локтях.

- Яичная микстура? - прошептал он.

Снэйп обернулся в раскрывшемся портале:

- Поразительно. Вы помните это зелье.

- А почему нет? Может быть, мне ещё придётся занять вашу должность. После того, как я закончу Хогвартс. Вы ведь не допустите, чтобы место учителя по защите…

- Я вижу, вы уже совсем поправились, Поттер, - холодно перебил Снэйп.

- Вам не нравится эта идея? Но ведь тогда я всё время буду у вас на глазах. К тому же вы сможете мне помогать. Я справлюсь. Я не так безнадёжен, как кажется.

Взгляд профессора на мгновение задержался на лице Гарри.

Гарри был уверен, что за этим безмолвием таится нечто большее, в любой момент готовое прорвать ледяную плотину молчания.

- Я пришлю к вам Люпина, - сказал Снэйп, и стена за ним закрылась.

Глава 6.

Рон с мрачным видом сел напротив Гарри и положил перед ним пухлый свёрток.

- Мама тебе прислала, - пояснил он.

Гарри с удивлением посмотрел сначала на него, затем - на свёрток.

- Передай ей спасибо.

Рон безучастно кивнул.

Гарри отставил тарелку и потянул к себе пакет. Молчать было невежливо, и Гарри решил спросить что-нибудь.

- Как дела, Рон? Как дома?

- Дома всё нормально, - Рон мрачно засопел. - Остальное ты знаешь.

Гарри подумал, сообразил, о чём он говорит, и пожал плечами:

- Но это ведь не значит, что она…

- Значит. Именно это и значит, - Рон махнул рукой и встал. - Извини. Ты не тот человек, которому я должен жаловаться. Увидимся.

- Увидимся.

- Боже, Рон Уизли и Гарри Поттер беседуют за столом Слизерина. Жаль, мой братец перестал интересоваться фотографией. Эту сцену необходимо увековечить для потомков.

- У тебя две секунды, чтобы исчезнуть отсюда, Криви.

Деннис обернулся к Малфою.

- А вот и новый хозяин Хогвартса.

- Называй, как тебе удобнее. Но не попадайся мне на глаза, - Драко прошёл мимо гриффиндорского ловца и сел рядом с Гарри. - Привет, Поттер.

- Привет.

Рон отправился восвояси, не обращая внимания на кривую улыбочку Денниса, который усаживался за гриффиндорский стол под пристальным взглядом Крэбба и Гойла.

- Что ты опять им сказал? - Колин возмущённо смотрел на младшего брата. - Оставь их в покое! Ты ведёшь себя, как идиот!

- Отвяжись, - огрызнулся Деннис.

- Если ты не поймаешь снитч в финале, я тебя урою, - прошептал Гарри.

Драко хмыкнул.

- Уизли так страдает по Грэнжер… Поневоле поверишь, что он всерьёз в неё влюблён. Бедняжка, - блондин взглянул на склонившуюся над книжкой Гермиону. - И что вы оба в ней нашли? Не пойму, хоть убейте.

- Драко, это уже давно в прошлом. Ты бы ещё вспомнил Флёр.

- Флёр? Она просто красивая кукла. Не больше. А Грэнжер - это совсем иное. И ей нужен другой парень. Кто-нибудь вроде… Ммм…

- Тебя, - мрачно сказал Гарри.

- Ну вот уж нет!

- Разумеется. Разве ты осквернишь себя отношениями с нечистокровной ведьмой.

Драко расхохотался.

- Ты будешь удивлён, но её родословная играет тут самую последнюю роль. Если бы я её захотел, я бы не стал смотреть, магглорождённая она или нет.

- Да неужели? Кто бы мог подумать, что какая-то пара месяцев изменит тебя до неузнаваемости.

Драко усмехнулся.

- Поттер, ты до сих пор думаешь, как гриффиндорец.

- А я и есть гриффиндорец, если ты ещё не забыл.

- Ты теперь не гриффиндорец, а ученик Хогвартса. А на Грэнжер я бы никогда не женился по двум причинам. Во-первых, не желаю, чтобы моя жена была синим чулком. А во-вторых, мне не нужна жена, которая будет умнее меня самого.

Гарри уставился на блондина. Тот уписывал яичницу и глаз от тарелки не поднимал. Ладно, чёрт тебя возьми.

- Как тренировки в команде?

- Знаешь, нормально. Даже удивительно, до чего удачно всё идёт. Правда, я не могу часто выбираться на поле. Нет времени.

- Дело не во времени. Просто квиддич - это последнее, о чём ты сейчас думаешь.

- Наверное. Голова другим занята. Ну ничего, скоро это закончится, и я смогу вплотную приступить к своим обязанностям. Кстати, ты мог бы хоть изредка появляться на наших тренировках. Ты так настаивал, чтобы я вернулся в команду, а сам даже ни разу не пришёл на поле.

- Не скажешь, когда я должен был прийти? Мне только на этой неделе разрешили выходить на солнце.

- В самом деле. Но завтра ты придёшь?

Гарри пожал плечами.

- Приду, если хочешь.

- Хочу. Между прочим, ты помнишь, что сегодня вечеринка?

Гарри застонал.

- Драко, неужели нельзя обойтись без моего присутствия?

- Поттер, я уже переносил это мероприятие из-за твоей… мм… болезни. Ещё раз я подобными глупостями заниматься не собираюсь. Ты идёшь, и точка.

- Ума не приложу, как это Снэйп и остальные разрешили мне покинуть школу!

- Я сказал им, что ты почётный гость, Поттер. А Северуса даже уговаривать не пришлось, - Малфой ухмыльнулся. - Он сказал, что должен тебе один званый вечер. Я, правда, не понял, о чём речь. Но наш профессор не любит быть должным. Он всё устроил в лучшем виде и даже взял на себя труд уговорить МакГонагалл выпустить тебя за пределы школы. Под свою ответственность. Так что за вечер он тебе должен, признавайся?

Гарри вздохнул.

- Когда мы были в Гардинер-Парке, Снэйпу пришлось отправиться на приём. Но я не понимаю, разве я виноват в том, что ему прислали приглашение?..

- Понятно, - насмешливо кивнул слизеринец.

- Ничего смешного. Ненавижу вечеринки…

- На прошлой неделе ты сказал, что согласен.

- Я согласен. Только это была глупая затея, и…

- Поттер, я угрохал чёртову уйму времени, чтобы организовать вечер. И ещё больше времени потратил на то, чтобы туда смог прийти ты. Мне пришлось умасливать Розмерту битых семь дней, чтобы она закрыла «Три метлы» в пятницу вечером. Она не соглашалсь ни за какие деньги. Я выбил в Министерстве разрешение на применение Пространственного коридора, чтобы нам было безопаснее и быстрее добраться до Хогсмида. И теперь ты хочешь сказать, что после всего этого не придёшь?

- Извини.

- К тому же, там будет Снэйп.

Гарри сразу напрягся и холодно посмотрел на блондина.

- Какое мне дело до того, будет там Снэйп или нет?

- О, я уверен, что тебе это абсолютно безразлично, Поттер, - насмешливо ответил Драко. - Я сказал просто так. На всякий случай.

- Спасибо, Драко. Но мне, на самом деле, неинтересно, придёт ли туда Снэйп, - Гарри придвинул к себе посылку от миссис Уизли. - А остальные гости знают, что там будет Снэйп?

- Конечно.

- Значит, им даже напиться не удастся.

- Поттер, Снэйп придёт исключительно ради твоей безопасности, а не ради того, чтобы контролировать количество спиртного, выпитого гостями.

- Неужели ко мне больше некого приставить? Только Снэйпа?

- Среди многих претендентов он лучший, Поттер, я это говорил и повторю ещё не раз, - Драко налил себе кофе и добавил: - И прекрати ломать комедию. Можно подумать, ты не рад.

- Я уже сказал, мне совершенно всё равно, - буркнул Гарри и заметил, как Драко что-то внимательно разглядывает у него за спиной.

- Что там?

- Уморительное зрелище, - сообщил блондин. - Северус Снэйп, окружённый студентами. Старина Северус… Похоже, теряет квалификацию. Посмотри, они его почти не боятся.

Гарри обернулся.

- Да, действительно, - отрывисто сказал он. - Наверное, это из-за защиты.

- О да, - Драко вытер губы салфеткой. - Такой защиты нам никогда не преподавали.

- А чем вы на ней занимаетесь? - с деланым безразличием спросил Гарри, отводя глаза от профессора, который грозно возвышался над группкой учеников.

- …Дополнительные занятия для младших классов я смогу провести не раньше следующего четверга, мисс Томпсон, сегодня я занимаюсь с выпускными классами, - донеслось до них.

- Ты мог бы прийти разок и увидеть всё собственными глазами.

- Если бы я мог, то уже пришёл бы, - резко ответил Гарри.

Драко взглянул на него.

- Да, конечно. Прости. До меня долго доходит. Послушай, я почти тебя не вижу. Где ты пропадаешь?

- В своей комнате.

- И что ты там делаешь?

- Уроки.

Малфой слегка прищурился.

- Ты серьёзно?

Гарри посмотрел ему в глаза.

- Более чем.

- Тогда тебе просто необходимо развеяться. Да, ты кажется хотел узнать, чем мы занимаемся на защите.

- Я не хотел… - возмутился было Гарри, но Драко, похоже, не слышал его.

- Снэйп даёт всем классам один и тот же материал.

- Это как?

- Только не удивляйся. Он учит контролировать дыхание. Заставляет вырабатывать неподвижность мышц. Потом, различные упражнения на укрепление памяти, на развитие внимания... А ещё, оказывается, есть специальная методика, чтобы повысить сенсорные способности. О, Снэйп знает много разных штучек, которые в школе не проходят. И самое главное, он умеет контролировать боль. Он утверждает, что раз мозг ответственен за большинство действий человека, то, следовательно, и боль контролировать вполне возможно. Жаль, ему не позволят научить нас этому. Хотя многие хотели бы. Но, к сожалению, без Пыточного проклятия этих премудростей не постичь.

- Очень познавательно. Не думал я, что и Снэйп станет читать студентам лекции. Мне казалось, он практик и не будет тратить время на болтовню.

- Ты не прав, - спокойно заметил Драко, и Гарри увидел в его глазах понимание пополам с сочувствием.

Гриффиндорец с трудом подавил раздражение. Спокойно. Драко ни в чём не виноват.

- И в чём смысл всех этих бесед? - стараясь казаться совершенно равнодушным, спросил Гарри.

- Говоря его словами, Снэйп не хочет, чтобы мы погибли глупой смертью. У нас сегодня первый практический зачёт. Интересно, что он придумал.

- Как же он тебе не рассказал, - ехидно сказал гриффиндорец.

Но Драко даже бровью не повёл.

- Поттер, люди должны заниматься своим делом. Один учит детей, другой управляет школой. Каждый на своём месте, понимаешь?

Да, Драко стало практически невозможно задеть или вывести из себя. У него на всё был готов ответ. Это раздражало. Чёртова выдержка Малфоев. Есть, чему позавидовать.

Гарри снова сменил тему.

- Так значит, сегодня мы отправляемся кутить?

- Да.

- Замечательно. Обещаю быть любезным и остроумным.

- Приятно слышать.

- Только ты не сказал, какая должна быть форма одежды.

Драко изогнул бровь.

- Можешь хоть в пижаме приходить. Это неофициальный приём. Прессы не будет. Близнецы Уизли не в счёт.

- Понятно. Свитер и джинсы подойдут?

- Бога ради. Только никакой гриффиндорской символики.

Гарри кивнул.

- Кстати… Отличные очки. Но меня раздражает, что из-за этих стёкол у тебя теперь глаза сиреневого цвета.

- Я могу и без них...

Гарри взялся было за тонкую дужку, но слизеринец остановил его.

- Не надо. Здесь слишком светло.

- Драко, со мной всё в порядке.

- Я знаю, Поттер. Иначе Снэйп не выпустил бы тебя из комнаты, - Малфой слабо улыбнулся. - Ну, увидимся.

Блондин направился к выходу из Большого зала. Крэбб и Гойл двинулись за ним.

~* ~

С той памятной ночи прошло две недели.

Выздоравливал Гарри быстро. Конечно, всё равно пришлось несколько дней проваляться в постели, и ещё несколько дней посидеть в комнате, чтобы не попасть под прямые солнечные лучи. Снэйп и Люпин выводили его погулять, когда садилось солнце. А потом всё прошло. Шорохи и запахи исчезли. Аппетит полностью восстановился, и у Гарри снова появилась возможность наслаждаться кушаньями.

А ещё он стал видел без очков. Его по-прежнему беспокоил яркий свет, но в пасмурные дни гриффиндорец мог похвастаться почти идеальным зрением. Теперь Гарри постоянно носил очки, дымчатые стёкла которых становились фиолетовыми, стоило выйти из темного подземелья в верхние покои замка. Было немного необычно - видеть весь мир сиреневого оттенка - но глаза уже начинали привыкать к этой странности. Рем в шутку говорил, что ему нужны очки с розовыми стёклами. Вероятно, тогда он стал бы веселее глядеть по сторонам. Гарри с трудом выдавливал из себя улыбку.

О той кошмарном ночи больше не вспоминали. Только Драко сказал очень серьёзно: «Считай, что ты меня отметил, Поттер». У Малфоя на шее остался жутковатого вида кровоподтёк, след от которого темнел на его светлой коже до сих пор. «Знаешь, вряд ли ты нуждаешься в моём покровительстве или защите», - ответил Гарри. Драко посмотрел на него и как-то странно улыбнулся в ответ. «Время покажет».

Глупости. Что могло показать время?

Придя в себя после диковинной хвори, Гарри вдруг обнаружил, что вся одежда стала ему узка в плечах и груди, а рукава и брючины сделались коротки. Пришлось заказать кое-что из одежды. И новую мантию тоже.

Это было неожиданно. Ведь Гарри думал, что уже вырос, и больше никаких особенных изменений в его внешности не произойдёт. Получается, опять ошибся. Прощай, квиддич. Теперь уже навсегда. Впору наниматься в телохранители к Драко. Хотя, конечно, до размеров Крэбба и Гойла ему ещё далеко. Есть повод для ликования.

Гарри развернул посылку миссис Уизли и обнаружил в ней чёрную вязаную безрукавку с ярким жёлтым фениксом на груди. Ожидая получить в подарок очередной зелёный свитер с собственными инициалами, Гарри несколько оторопел. Милая миссис Уизли.

Безрукавка пришлась в пору. Отлично. Это он и наденет. С белой рубашкой и джинсами. Раз это просто вечеринка… Хотя Гарри не сомневался, что девчонки будут выглядеть, как кинозвёзды. Уже не говоря о Драко.

Он напрасно согласился пойти на эту вечеринку. Отказать Малфою было невозможно. «Чёрт, мне всего семнадцать!» Полнейший идиотизм - отказываться от развлечений… Но Гарри не хотелось развлекаться. И вообще ничего не хотелось. Почему? Он и сам не знал. Рем вчера спросил его об этом. Гарри не смог объяснить.

Кажется, всё было в порядке. У него больше ничего не болело. И ещё Гарри заметил, что шрамы стали бледнеть. И шрам на лбу сделался почти не заметен. Гриффиндорец сказал об этом Снэйпу. Но тот лишь мельком взглянул на него поверх свитка с очередной контрольной и сказал что-то насчёт рассеивающихся старых проклятий. И всё.

Гарри вглядывался в своё отражение, осторожно дотрагивался до разглаживающейся кожи на лбу. Неужели закончилось? На самом деле? Закончилось. И уже никогда не вернётся. Ничего.

«Ты должен научиться жить по-новому, - мягко сказал Рем. - Это нормально, Гарри. Сейчас многим трудно привыкать к тому, что мир стал другим после войны. Нужно время, чтобы осознать это, понимаешь?»

Да, наверное.

Но только вот у Сириуса не получилось. Что бы Рем не говорил. Сириус не смог прийти в себя. «А я смогу? Не знаю…А если нет?»

Вчера Рем показал ему несколько старых снимков, сделанных в годы его учёбы в Хогвартсе. На одном были Сириус и Джеймс, облачённые в яркую квиддичную форму cтарого образца. Судя по тому, что происходило на фото, оба были в изрядном подпитии. Будущий Гаррин отец и крёстный лихо отплясывали канкан на сдвинутых вплотную деревянных скамьях, стоящих в раздевалке. Гарри посмотрел на снимок и, кажется, впервые после своего возвращения из Гардинер-Парка рассмеялся. «Можешь оставить себе», - сказал Рем, когда Гарри протянул ему фотографии. Гарри поблагодарил оборотня и теперь, время от времени доставал пачку разноцветных картинок и внимательно разглядывал их. И чем дольше он смотрел на смеющееся юное лицо Сириуса, тем тоскливее ему становилось. Фотографии мамы и отца не причиняли боли. Гарри давно смирился с тем, что у него нет родителей. Но Сириус… После войны многие маги попали в больницу Святого Мунго отнюдь не с физическими повреждениями, а, как это деликатно называли в газетах, с «нервными расстройствами». Чёрта с два. У людей просто съезжала крыша. Кое-кого из этих людей Гарри знал. И кое-кто из них был обречён провести в больнице ещё очень долгое время. А Сириус… Вдруг он тоже?..

«Мне ведь ничего не рассказывают о нём! Почему врачи читают его письма? И эти записки, которые он мне присылал… Он же наверняка делал это в тайне от целителей. Что всё это значит? Неужели Сириус на самом деле…»

Нет.

Гарри потряс головой. Не может быть. Сириус сильный. И справится с чем угодно. Он пережил кое-что похуже физических травм. «Но почему они так тебя оберегают именно от него?» - зудел в мозгу тревожный голосок.

Забудь. Сегодня пятница. Конец недели. И вечеринка. Может, даже будет весело. Хотя Гарри уже давно не мог вспомнить, каково это - когда весело. Больно, приятно, плохо, скучно. Это - да. В крайнем случае - любопытно. Или интересно. Но чтобы весело…

Гарри сел за стол и рассеянно полистал учебник защиты от тёмных сил. Сколько можно сдавать это устно? Чего ради? Зачем ему нужна теория, если он всё равно не сможет применить её на практике? А ведь сейчас у семиклассников практический зачёт по защите.

Гарри попробовал вчитаться в очередной параграф, но ему это не удалось. Если уж быть совсем откровенным, то он, наверное, единственный в Хогвартсе, кто знает о тёмных силах больше, чем все вместе взятые студенты. И ничего не случится, если он вместо этого дурацкого сидения над книгой пойдёт прогуляться. Нет, вовсе не для того, чтобы посмотреть, как Снэйп будет проводить практический зачёт. И даже не для того, чтобы взглянуть на Снэйпа. Просто Гарри больше не хотелось бессмысленно сидеть над этой глупой книжкой.

После Гарриного выздоровления отношения гриффиндорца и мастера зелий стали довольно натянутыми. Каждый раз, когда они сталкивались где-нибудь, постоянно получалось так, что Гарри начинал хамить, а Снэйп неизменно отвечал ему ледяным тоном. Происходило это само собой, Гарри ничего специально не делал, просто вдруг откуда-то со дна души поднималась злость, и хотелось только спорить и придираться к словам.

Вероятно, часть причины крылась в том, что Гарри втайне надеялся на некоторую оттепель в их отношениях после той жуткой ночи. Снэйп же продолжал держаться холодно и отстранённо, и, должно быть, от отчаянья, Гарри старался вести себя как можно более вызывающе.

Дверь класса, где проходили занятия, была приоткрыта. По идее, Гарри строго-настрого запрещали приближаться к аудиториям, где преподавалась практическая магия. И до этого момента гриффиндорцу каким-то образом всегда удавалось соблюдать правила. Было самое время уйти. Но ведь дверь всё равно приоткрыта. Почему бы не заглянуть?