Предсказание

Малфой приподнялся и посмотрел на гриффиндорца. Дыхание Драко было неровным и частым. Гарри, всё ещё оглушённый оргазмом, притянул блондина к себе. Они поцеловались. Словно поставили точку в том, что случилось. А потом Малфой с трудом сполз с него (они и в самом деле друг к другу прилипли) и потянулся за сигаретами.

- Дай мне очки, - прошептал Гарри.

- Ты хочешь уйти? - голос Малфоя прозвучал неожиданно громко и как-то... потеряно?

- Я ничего без них не вижу... - Гарри сел. - И... мне надо в ванную.

Драко молча кивнул и протянул ему очки, а когда Гарри надел их, слизеринец дал ему полотенце.

Гарри тихо поблагодарил и машинально стёр размазанную по животу сперму. «Ну, наверное всё, да? А что ещё? Поцелуй на прощанье?» Гарри спустил ноги с кровати, соображая, что делать дальше. Голова слегка кружилась. И немного знобило. А так ничего. Вполне можно жить. Главное, не думать о том, что случилось... Не думать о том, что ему никогда не было так хорошо, как сегодня, с ДРАКО МАЛФОЕМ. «Ну, в общем, какая разница... Кажется, это всё. И слава Богу. Чёрт».

- Останься.

Гарри вздрогнул.

- Что?

- Не уходи.

Гриффиндорец медленно обернулся к нему.

- А зачем я тебе?

И встретился с яростным взглядом Малфоя.

- Ты совсем придурок, Поттер, или только удачно притворяешься? Тебе надо ВСЁ объяснять? Сам ты не понимаешь, да? Хорошо, я скажу. Мне страшно! И я боюсь оставаться здесь один! И ещё я не такая бездушная тварь, как ты думаешь!

И Гарри увидел, как у Малфоя задрожали губы. Это длилось всего мгновение, но его было достаточно, чтобы гриффиндорец поверил.

- Хорошо. Но знаешь... Ну... - Гарри покосился на валяющуюся на полу одежду. - Я... Мне нужно в ванну... И лечь. Правда. У меня голова кружится. А здесь... Только одна кровать. И...

- Поттер, я не буду тебя трогать, если ты об этом. В конце концов, что тебе мешает ещё раз разбить мне нос, чтобы я отвязался, - Драко поднялся с кровати и подобрал с пола свой халат. - Ладно. Я всё устрою. Подожди.

Малфой скрылся в ванной, а Гарри с тихим стоном опустился на смятую постель. «В общем, кажется, случилось уже всё, что только можно. (Почти всё. Но не в том суть.) Мне было хорошо. Это был Малфой, если ты ещё чего-то недопонял. И что с того? Если я сейчас останусь ночевать в этой комнате... То, наверное, назад пути уже не будет. Меня это пугает? Да мне вообще плевать. Я хочу лечь. И пусть этот день уже кончится».

Драко вышел через несколько минут. В халате, под которым Гарри увидел пижамные штаны. Тоже чёрный шёлк. Волосы слизеринца были расчёсаны и аккуратно лежали на плечах. Бинт на правой руке намок. В левой - волшебная палочка.

- Твоя очередь, - Малфой кивнул на дверь ванной. - Мне надо привести тут всё в порядок. Не вручную, разумеется. Так что можешь не торопиться. Если вода слишком горячая, налей холодной сам. В мою пижаму ты не влезешь, но могу предложить халат. В общем, там есть шкаф, сам всё найдёшь. Не маленький.

Гарри постарался сделать вид, что для него в происходящем нет ничего особенного, молча проскользнул мимо Малфоя в ванную и прикрыл за собой дверь. Всё было ОЧЕНЬ странно. «Такая забота... Неужели, Драко в самом деле не хочет, чтобы я уходил? Или он просто не хочет оставаться один? И ему всё равно, с кем? Ладно. Это его дело, да? И я, кажется, очень хорошо его понимаю. Потому что тоже не хочу оставаться сейчас один».

Гарри заглянул в шкаф и достал полотенце. Халат... Видимо, этот. Шёлковый. Тёмно-зелёный. Ему никогда не приходилось надевать ничего подобного. Он взял халат в руки и невольно залюбовался красивой тканью. Как можно в таком ходить? Хотя, наверное, шёлковые вещи не предназначены для того, чтобы их носить. Их надевают, чтобы сразу снять. В памяти внезапно ожили воспоминания о чёрном бархате, к которому Гарри когда-то прижимался лицом. Бархат не такой легкомысленный, как шёлк. Он более плотный и уютный и не скользит по телу. «Что могут вещи рассказать о человеке? И почему я вдруг об этом вспомнил?» Гарри торопливо отложил халат и потрогал воду. В самый раз. Сняв очки, он забрался в ванну.

Хоть Драко, конечно, и сказал, чтобы он не торопился, Гарри не собирался затягивать с водными процедурами - ему очень хотелось лечь. «Лечь. Гарри Поттер, ты понимаешь, что это «лечь» - означает лечь в одну кровать с Малфоем? Или после того, что было, ты совсем потерял рассудок? Рассудок... Ох, давай подумаем о рассудке завтра...»

Гарри выбрался из ванной и как раз начал вытираться, как вдруг из комнаты донёсся возмущённый голос Малфоя:

- Не знаю я, сколько он там сидит! Может быть, полчаса! Да чёрт возьми, Северус, зайди и посмотри! Думаешь, он утонул там без присмотра?

Гарри чуть не заорал в ответ «Что значит - зайди и посмотри?!», но дверь уже открылась, и на пороге возник Снэйп. Гарри, всё ещё раздражённый, обмотал полотенце вокруг пояса и поймал себя на мысли, что даже толком не испугался. Глупо бояться неизбежного.

- Вот уж не думал обнаружить вас в комнате Малфоя, Поттер. У вас что, ванная не исправна?

В голосе Снэйпа звучала холодная ярость. Наверняка им с Малфоем сейчас влетит за ВСЁ. Впрочем, Гарри был не в том состоянии, чтобы бояться.

- Я делаю что-то, что мне запрещено? - негромко спросил он.

- Отнюдь, - профессор сверлил его пронзительным взглядом. - Просто я должен был проверить, вернулись ли вы к себе после отработки. Вас в комнате не оказалось. Вы должны понять моё волнение, мистер Поттер.

Гарри уловил в голосе Снэйпа язвительные нотки и осторожно произнёс:

- Но вы же не просили сообщить вам, когда работа будет закончена.

- Неужели?! - правая бровь Снэйпа издевательски взлетела вверх. - То есть вы смеете утверждать, что закончили работу?

- А разве нет? - Гарри невинно захлопал глазами.

- Поттер, я отлично знаю, сколько времени требуется двум ученикам для того, чтобы без магии вымыть полы в Большом зале.

Было бы странно, если б Снэйп об этом не упомянул. И что теперь?

- Будем считать, на сей раз вам повезло, но надеюсь этот успех не вскружит вам голову, и мытьё полов не войдёт у вас в привычку, - Снэйп не сводил с гриффиндорца глаз, и Гарри почему-то показалось, что профессору уже всё известно. Не про полы, конечно, а про них с Драко. «А в самом деле, почему он так на меня смотрит?»

Гарри скосил глаза и проверил, на месте ли полотенце. На месте. Ну а что тогда?

- Вы не умеете ни врать, ни притворяться, Поттер. Поэтому лучше вам заниматься только тем, что у вас хорошо получается.

Гарри вскинул на учителя глаза.

- Что вы имеете в виду?!

- Только то, что сказал, - ответил Снэйп, и в уголках его тонких губ мелькнула нехорошая улыбка. - Предупреждаю, ещё одно взыскание - и получите должность школьного полотёра до конца семестра. Работать будете под моим личным надзором.

Гарри был готов поклясться, что почувствовал прикосновение к своей коже - там, где была царапина, оставленная змейкой Малфоя. Но это, разумеется, ему только показалось. Снэйп стоял в нескольких шагах от него и, конечно же, не мог до него дотронуться. Что, впрочем, не помешало телу как-то неадекватно откликнуться на это странное ощущение.

- Надеюсь, что впредь вы не будете опаздывать на мои занятия, - Снэйп развернулся и закрыл за собой дверь.

А Гарри бросился к зеркалу. И остолбенел.

- Теперь давай разберёмся с тобой, - донеслось из-за двери.

Гриффиндорец с усилием оторвал взгляд от своих искусанных губ и засосов на груди. О... О.

- Северус, не надо!

Гарри замер в нерешительности. И что делать? Пожалуй, есть смысл дать им разобраться без него. Он сбросил полотенце и надел на себя халат. Прикосновение шёлка к коже вызвало какое-то странное волнение. Словно от поцелуя. «Гарри, хватит уже с тебя на сегодня поцелуев».

- Северус! - почти крик.

«Что он с ним делает?!» - слегка обеспокоенно подумал Гарри.

- Ты же мне шею сломаешь!

Гриффиндорец приоткрыл дверь. Вопреки ожиданиям, картина в комнате была очень мирной. Драко стоял в двух шагах от крёстного, прижимая к груди забинтованную руку. Профессор сделал шаг навстречу Гарри.

- Ну, мистер Поттер, теперь давайте послушаем вашу версию, - произнёс Снэйп ледяным тоном.

- К-какую версию? - Гарри растерянно перевёл взгляд с профессора на Малфоя.

Лицо у блондина было белым. Не бледным, а именно белым. А губы горели от засосов так, что не нужно было даже внимательно вглядываться. О да. О да...

- Я ведь уже рассказал, - безжизненным голосом проговорил Драко.

- Да, это было крайне занимательно. А теперь я хочу послушать мистера Поттера, - Снэйп повернулся к Гарри. - Итак?...

- Ну... - гриффиндорец посмотрел Снэйпу в глаза. - Это я во всём виноват. Я его спровоцировал.

- Как трогательно, - тихо проговорил профессор. - Ну что ж. Полагаю, правду я так и не услышал.

- Послушай, ты можешь сказать, чего от нас хочешь? - сквозь зубы процедил Драко.

«А в самом деле, чего он от нас хочет?» - подумал Гарри.

- Я не желаю, чтобы Слизерин терял баллы по вашей милости, мистер Малфой, - ледяным голосом произнёс Снэйп. - В Хогвартсе запрещены драки. И смею надеяться, что впредь, мистер Поттер, вы не станете провоцировать мистера Малфоя на подобные действия.

Гарри не ответил. Это «смею надеяться» звучало настолько двусмысленно, что гриффиндорец испытал непреодолимое желание дать Малфою в глаз прямо при профессоре. Чтобы тот ни на что не рассчитывал.

Но прежде чем Гарри успел что-либо предпринять, Снэйп открыл стену и молча вышел. После этого у гриффиндорца не осталось ни малейших сомнений в том, что профессору всё понятно. Ну, в общем, это было ясно ещё в ванной. Да достаточно было просто посмотреть на Малфоя. Чего тут неясного. Если бы Гарри был в состоянии нормально реагировать на происходящее, то непременно разрыдался бы. Ещё час назад. Но у гриффиндорца больше не было сил. Ни на что. Он только успел сообразить, что в комнате не осталось и следа от того беспорядка, который тут царил, когда Гарри уходил в ванную. Одежда была аккуратно развешена на спинках стульев. Кровать выглядела словно на картинке в мебельном каталоге - на покрывале ни морщинки, на подушках ни складочки. И постельное бельё было свежее. А ещё Гарри заметил, что кровать, кажется, стала как-то шире. Чертовски предусмотрительно со стороны Драко.

- У тебя здорово получилось. Может, зубную щётку мне наколдуешь? - Гарри заметил на бледном лице слизеринца лёгкое замешательство. - Что, заклинания не знаешь?

- Поттер, на полке перед зеркалом лежит новая щётка, - Драко присел на край постели.

- И её можно взять?

- Не задавай дурацких вопросов.

Внезапно Гарри понял, что у него нет сил даже на то, чтобы почистить зубы.

- Знаешь, если ты не против, то я лягу.

- Почему я должен быть против. Делай, что хочешь, - пробормотал Малфой.

Гарри обошёл кровать и откинул одеяло.

- Свет гасить? - спросил Драко, не глядя на него.

- Если можно, то нет.

- Темноты боишься?

Гарри был уверен, что Малфой говорит это только потому, что не может не сказать. Многолетняя привычка. Что ж, это понятно.

- Я боюсь просыпаться в темноте. Всё время кажется, что я снова ослеп, - Гарри снял очки. - Наверное, глупо. Если тебе мешает, то можешь...

- Спокойной ночи, - перебил Драко и отвернулся к стене.

Глава 7

После обезболивающего заклинания, которое наложил Северус, рука потеряла всякую чувствительность. Время от времени Драко смотрел на неё - просто для того, чтобы убедиться - рука ещё на месте. Что будет, когда действие заклинания закончится - лучше не знать. Лучше вообще НИЧЕГО не знать заранее. Поэтому Драко так ненавидел прорицание. Собственные успехи в этом предмете его теперь угнетали. В прошлом семестре они изучали высшие арканы Таро. Разбивались на пары и гадали друг другу, пытаясь узнать прошлое и будущее. Через месяц все стали замечать, что Драко Малфой безошибочно угадывает прошлое. А к Рождеству уже ни у кого не было сомнений в том, что предсказывать будущее у него получается ничуть не хуже.

Вообще поначалу это было забавно хотя бы потому, что грязнокровка Грэнжер, вторая звезда Гриффиндора после Поттера, имела высокий балл по прорицанию лишь благодаря знанию теории. А у Малфоя, как не уставала повторять Трелани к большому неудовольствию учеников других факультетов, был врождённый талант. Правда, сам Драко сомневался: можно ли называть талантом то, чем пользуешься неосознанно? Отец говорил, что в таких случаях это называется магическим даром - у чистокровных магов много скрытых способностей, которыми они могут пользоваться, даже не отдавая себе отчёта в том, что делают.

Ему вообще многое было дано от природы. Жаль только, что это нельзя было использовать для учёбы. Например, завораживающая магия и гипноз. Правда, завораживанием Драко так и не научился управлять. Это всегда случалось внезапно. Словно какой-то магический выплеск. И судя по всему, сегодня Поттер нарвался как раз на этот выплеск. «Удачно. А может быть, не было никакого выплеска. И в любом случае - что удачного?»

Да, было довольно любопытно - покопаться в чужом прошлом и будущем. Но только до того момента, как Драко решил погадать сам себе. Узнать, что ждет его самого. Карты очень недвусмысленно показали, что он останется один. Расклад не предвещал никаких болезней и смертей. Просто абсолютное одиночество. С одной стороны, это было понятно - ведь даже в компании своих прихлебателей и обожателей Драко всегда держался особняком. Как учили отец и Сев. Это было удобно. Безопасно. И правильно. Но это было другое одиночество. Одно дело, когда ты никого не пускаешь в свою жизнь. Другое дело, когда не пускают тебя. И вот оно, сбывшееся предсказание. Он один. ОДИН. После этого Драко зарёкся гадать себе и кому бы то ни было. «Лучше ничего не знать заранее». К тому же теперь у него появились другие занятия, для которых было мало врождённых способностей. Тут требовались приобретённые навыки.

Разобраться с делами, которые вёл отец, было практически невозможно. Управление поместьем по сравнению с этим теперь казалось полной ерундой. Нельзя сказать, что у Драко совсем не было деловой хватки - имением он теперь занимался сам, не советуясь со старшими. Проблемы возникли с капиталовложением. Это оказалось определённо не для средних умов. Но Драко надеялся со временем осилить и эту премудрость. При условии, что Северус ему поможет. Но...

Нет, конечно, Северус не отказывал ему в помощи. «Принеси мне бумаги, я решу, что и как». Это, конечно, прекрасно, но Драко хотел сам разобраться и понять, что и как. Сегодня, когда речь зашла о том, чтобы заняться бумагами вместе, Сев сказал, что у него нет времени проговаривать всё это вслух. Драко сразу понял, что крёстному не до него. И неудивительно. Он покосился на спящего гриффиндорца.

«Чёртов Гарри Поттер. Ну почему именно ОН? И как ему удалось окрутить Снэйпа? Это Снэйпа-то!!! Они ведь друг друга всегда ненавидели. Ненавидели... Да. Мы с Поттером тоже друг друга ненавидели. А что в итоге? Мы занимались любовью, и теперь он лежит в моей кровати, потому что Я попросил ЕГО остаться. Ну не чёрт возьми? И ведь спит как убитый... Кто бы мог подумать. Словно ничего не произошло... А ведь и слепому было видно, что для него подобное в первый раз. Как он вообще сумел трахнуть эту мерзавку Грэнжер?! Что вообще могли делать в постели эти два непроходимых девственника? Учили уроки? Вероятнее всего».

Странно. Он выглядит совсем взрослым. И даже опасным - со всеми своими шрамами и ожогами. Стал таким высоким, сильным... Почти мужчина. А на деле любой первоклассник из Слизерина знает о жизни больше, чем этот Чудо-мальчик. Драко коснулся лба гриффиндорца.

«Почему, кстати, шрам не исчез, когда Тёмный Лорд погиб? Да и погиб ли он? Отец говорил, что Волдеморта невозможно уничтожить. Но куда-то он всё-таки делся! Ведь не в самом же деле...»

Драко внимательно всмотрелся в спящего. Симпатичный, конечно, но не более того. Так... Просто повезло с цветом лица и хорошая кожа. И ресницы длинные, как у девчонки. Зеленоглазый брюнет - это, в общем-то, редкость. А впрочем, ничего особенного. Так себе. Отец о таких снисходительно говорил «плебейская красивость».

«И - будьте любезны, Я с ТАКИМ в одной кровати. Вот вам и честь Малфоя. Но я ведь так его хотел. Почему? Что это было? Неужели всё-таки блажь? (Слава Мерлину, что папа не может узнать об этом...) Нет. Блажью было хотеть от отца ответных поцелуев. Вот это была блажь. А ЭТО что? Страсть? Вот ЭТО?! Тогда почему я лежу с ним рядом и НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЮ?!»

В этот момент Гарри перекатился на спину, и с плеча гриффиндорца, открывая уродливую сетку шрамов, сползла ткань халата. Драко некоторое время зачарованно смотрел на белые полосы, а потом прижался к ним губами. Кожа была тёплой и сухой. Словно нагретая солнцем. Драко провёл языком по шрамам, а потом сдвинул шёлк, наклонился к груди гриффиндорца и несколько раз лизнул сосок. Гарри вздохнул и обнял блондина. Драко замер, но тут же сообразил, что гриффиндорец сделал это во сне, и осторожно выбрался из-под его руки.

«Что, чёрт возьми, со мной происходит? Как это могло случиться? Но ведь я столько времени держал себя в руках... Ведь мог же, когда его не было рядом! И вот, увидел и... И что? Чёртов чудо-Поттер! Почему всё так? Что это? Как вообще получилось, что я был с тобой таким? Как ТЕБЕ это удалось? Почему я не захотел сделать то, что ДОЛЖЕН БЫЛ?

О, теперь я знаю, как себя вести, чтобы ты стал ручным. Это оказалось очень просто. Притвориться не сложно. Я даже не думал, что это будет так легко. «Ты должен уметь контролировать себя, Драко. Это очень важно. Если не хочешь показывать, что на самом деле творится у тебя на душе, необходимо научиться управлять своими эмоциями и мышцами лица. Это непростое искусство, но очень полезное. Не слушай тех, кто называет это притворством.» Спасибо, папа. Всё-таки не зря я столько лет кривлялся перед зеркалом... И надо же, для чего мне это пригодилось! Гарри-чёртов-Поттер. Ты снова в моей жизни. И я сам тебя впустил.

ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ! Ты не стал. Тебе нравилось, даже когда ты боялся. Тебе не было противно. Ты должен был... Ну хотя бы удрать отсюда, как только всё закончилось. Но ты остался. Я хотел, чтобы ты стонал и кричал! Но ты стонал не от боли. Потому что я не сделал тебе больно. Ни разу. Мне даже не захотелось. Ненавижу тебя. И ненавижу твои глаза. Что за насмешка: у тебя глаза Салазара Слизерина. И тебе очень идёт зелёное... Зелёный - не мой цвет. Он мне не нравится, сам не знаю, почему. Вот чёрный, тёмно-синий, фиолетовый - это моё. А твой цвет - зелёный. И чёрт бы побрал твои глаза! Как ты смог совершить всё, что совершил, и остаться в живых с такими глазами? Где ненависть, которую я в них видел, когда ты на меня смотрел? Не мог же я столько лет ошибаться! Но твои глаза стали другими. Ты стал другим. Тебя больше нет. Нет тебя прежнего. И нет меня. После того, что я сделал. Не сегодня, ещё весной. Наверное, тогда всё и изменилось. Ах да, я же спас тебе жизнь. Может, всё дело в этом? Теперь мы навсегда связаны друг с другом. Но я совсем не этого хотел! Я ведь даже не понимаю, почему спас тебя!

ТЫ НИКОГДА НЕ УМЕЛ НЕНАВИДЕТЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Ты только ДУМАЛ, что ненавидишь, но ненависть - это не просто слова. Это самое сильное чувство из всех чувств, которым люди смогли придумать названия. Но я не знаю, как назвать то, что испытываю сейчас. Теперь я не знаю, что мне делать. Я ведь совсем не этого хотел. Ты должен был оставаться моим противником. Врагом. Я просто хотел... Хотел... (ОТЫМЕТЬ ЕГО ТЫ ХОТЕЛ!!! А потом дать ему хорошего пинка... А что вышло на деле?) «Я не сделаю ничего, что тебе не понравится, не бойся, просто расслабься...» Где я это слышал? Кто мог говорить мне такое? Ну конечно. Северус. Когда я трясся как последний дурак и сам не знал, чего хочу. В четырнадцать лет всегда сложно решиться на что-то серьёзное... Я просто хотел, чтобы всё осталось позади. И хотел сделать ЭТО с единственным человеком, которому доверял».

Плевать, что это был любовник отца. Это ещё больше доказывало, что Северусу можно доверить всё что угодно. Даже собственную задницу... Сейчас, конечно, легко бравировать. И огрызаться на него, и хамить... Но Драко понимал, что делает это только по одной причине: Снэйп не должен знать, КАК он к нему относится. Малфои не имеют права на привязанность. Ни к кому. Даже к собственным родителям и детям. А между тем крёстный сделал всё, чтобы у Драко было время передумать. И было время привыкнуть ко все0 то его ожидало в первую ночь. Снэйп готовил его к этому месяц. Это было... катастрофично. Даже после целого месяца умопомрачительных вечеров и ночей. Никакой чёртовой разницы - с пальцами, со смазкой, трезвый или нет... В первый раз - это катастрофа. Ведь не просто так Драко зарёкся - никаких девственников в его постели. Он не желал брать на себя такую ответственность. Единственная девственница, до которой он снизошёл - это Панси. Но это была его обязанность. Отец весьма недвусмысленно дал ему это понять. Раз она его невеста, то, разумеется, вполне естественно, что...

А ещё Люциус рассеянно спросил, нужны ли ему какие-нибудь советы. Советы! Драко были нужны не советы, а сильное зелье, чтобы унять дрожь в теле. Может быть, соблазнять девственников и захватывающее действо, но Драко ни за что не хотел бы пережить это ещё раз. Единственное, что помогало ему думать только о технической стороне проблемы - полное отсутствие каких-либо чувств к Панси. Поэтому он не потерял голову и просто сделал то, что ДОЛЖЕН БЫЛ. Он справился. К тому же он знал, что очень нравится ей, и Панси была готова терпеть что угодно. Но для первого раза всё прошло хорошо. В довершении всего Панси раззвонила по всему Хогвартсу, что Драко - потрясающий любовник. Это было неожиданно приятно. Потому что про Поттера такого не говорили. Чёрт, да про Поттера вовсе не нужно было ничего говорить. Он вообще мог быть импотентом. Это ничего не изменило бы. Конечно, его можно многому научить. Но с какой, собственно, стати?

«Это же было не серьёзно. Я больше не собираюсь ничего такого... Правда? Не собираешься?»

Панси была первым и пока единственным человеком, которого он лишил невинности. А вот теперь Поттер. Мистер Бессонные-Ночи-в-течение-нескольких-лет.

«Но как же я всё это время не задумывался о том, что он девственник? Знаю: просто Поттер ни при каких обстоятельствах не мог оказаться в моей спальне. Я его хотел и точно знал, что никогда его не получу. Всё остальное перед этим просто меркло. И вот сегодня такая удача - супер-Поттер сам лёг со мной в постель. А я, вместо того, чтобы сделать то, что ДОЛЖЕН БЫЛ, чуть не рехнулся... Чуть было не... Мерлин ясный, а не сошёл ли я с ума? Всё-таки четыре месяца воздержания... Может быть, дело в этом? Что-то не очень успокоительно звучит. После ТАКИХ четырёх месяцев я должен был вообще его порвать на части... А я... Наверное, причина всё-таки не в этом. А В ЧЁМ ТОГДА ЭТА ЧЁРТОВА ПРИЧИНА? Малфои так себя не ведут. Отец никогда бы... О, чёрт всё это возьми!»

Драко резко сел на кровати. Невыносимо просто так лежать. Ещё немного, и он сойдёт с ума от этой давящей тишины. Поттера почти не было слышно, и Драко уже устал прислушиваться - дышит ли тот. Час ночи, а спать совсем не хочется. Хотя чего он ожидал? В последнее время заснуть для него стало настоящей проблемой. Снотворное, которое он принимал летом, уже почти не действовало, хотя Драко глотал теперь по четыре капсулы. Снэйп убил бы его, если б узнал. Впрочем, теперь вряд ли. Кажется, его сейчас больше беспокоит вовсе не крестник.

Драко закурил. Вот чего Сев тоже терпеть не может - это когда курят в постели. Не имеет значения, что они уже сто лет не спали вместе. Дело принципа: всё равно «не кури в постели!» Драко затянулся. «Вот тебе». А ведь он в какое-то мгновение всерьёз решил, что Снэйп его ударит. Не ударил, конечно. Но, судя по всему, удержался с большим трудом.

«Кажется, Сев с катушек съехал со своим Поттером. Что за ерунда с ними обоими творится? Ну что серьёзного я мог сделать его драгоценному Поттеру? Что? Подумаешь, пихнул один раз... Он ведь не беспомощный младенец и не калека. Ничего бы ему не сделалось. Я ведь ему, между прочим, жизнь спас. Хотя теперь уже не знаю, стоило ли лезть под проклятье. Почему я это сделал? Чтобы сейчас получить эту пародию на секс и полежать с Поттером в одной кровати? Это стоило того, чтобы пойти против собственного отца? Чтобы за одну секунду предать всё, чему он меня учил? Это того стоило? Вот ЭТО? Едва ли. Но... Кого тогда я спасал? Отца? Поттера? Почему? Зачем? Нет, Драко! ТЫ СПАСАЛ СЕБЯ! СЕБЯ! От кошмарных снов, от сумасшествия, от мук этой так называемой совести. Сын Люциуса Малфоя - малодушный слабак. Да. Пусть. Но я не мог на это смотреть. Да, я трус. Правда состоит в том, что я трус.

Вот Поттер... Случись нам поменяться местами, он бы кинулся меня спасать, я точно знаю. У гриффиндорцев на эту тему пунктик. Но они делают это, потому что ДОЛЖНЫ, а не потому что им страшно за собственный рассудок. А мне было страшно. Это постоянно стояло бы у меня перед глазами. И в конце концов я бы просто сошёл с ума. Если бы отец убил его на моих глазах, я потерял бы их обоих. А я почему-то не хотел их терять. НО ПОЧЕМУ? Зачем они мне? ОБА? И что значит «не хотел терять»? Ни один из них мне никогда не принадлежал. Тогда в чём же дело? Что со мной случилось? Малфои так не поступают. Кто угодно, только не Малфои...

Кажется, я знаю. Северус... Это всё из-за ТЕБЯ. Я никогда не понимал твоего взгляда на жизнь, это было неправильно, странно и слишком сложно для меня. Малфои так не поступают! Но почему-то все твои неправильные идеи я усвоил гораздо лучше, чем то, чему учил меня отец. Теперь мне не понять своих поступков. Так же, как я не понимаю твоих. Ты что-то сделал со мной. Не знаю, что. И не знаю, когда это случилось. Не сразу, конечно, но случилось. И я уже не тот, что раньше. Я другой. Малфои так не делают... Кажется, мне пора менять фамилию».

Драко стряхнул пепел в пустой кубок, стоявший на тумбочке возле кровати и покосился на спящего гриффиндорца. Стыдно признаваться, но Драко едва не разревелся, когда Гарри вытирал ему кровь. Из всего, что случилось сегодня между ними, этот момент был самым интимным. Возможно потому, что за Драко никогда так не ухаживали: неумело, настойчиво, искренне желая помочь.

Если ему случалось болеть, его обычно лечил Снэйп. Но Снэйп - это другое. С ним вообще никогда ничего не бывает понятно. Что он делает и чем руководствуется? В детстве Драко всегда думал, что его крёстный - этот странный мрачный человек, часто гостивший в их поместье, мало чем интересуется в этой жизни. Северус всё время сидел, уткнувшись в книгу. Нарцисса его боялась. Это было видно. Она старалась не оставаться с ним наедине. Иногда отец говорил, что ему нужен совет, и они уходили из дома, чтобы никто не услышал, о чём они разговаривают. Снэйп не был многословен с крестником - лишь изредка ронял какую-нибудь скупую фразу или отпускал короткое замечание. Драко никогда не мог угадать, о чём Снэйп думает на самом деле. Зато Снэйп, судя по всему, всегда знал, о чём думает крестник. Драко понял это три года назад. В четвёртом классе. Тогда всё и случилось. ВСЁ.

Он свалился с метлы во время тренировки с Флинтом. Нельзя сказать, чтобы Маркус был сильно доволен таким ловцом, как Малфой, но избавляться от него команде Слизерина было не выгодно, поэтому Флинт натаскивал Драко самым немилосердным образом, чтобы из весьма посредственного игрока вышел хоть какой-нибудь толк. Они тренировались даже в самый разгар Тримудрого Турнира. И как раз тогда это всё и случилось. Пока весь Хогвартс был занят подготовкой к балу, Флинт гонял Драко по полю. Тренировка длилась уже не первый час, было чертовски холодно, а под конец повалил снег. Может, все дело было в усталости. Перед глазами вдруг стало темно. Как он падал, Драко не помнил. В себя он пришёл, когда Флинт нёс его в замок.

По началу Малфой даже не чувствовал боли. Тело было тяжёлым и чужим. И ещё он очень замёрз. Боль появилась потом, когда его положили на кровать. Слава Мерлину, у Флинта хватило ума не связываться с этой паникёршей Помфри, а то о позорном падении узнала бы вся школа. Маркус сразу пошёл к Снэйпу.

Драко почти не помнил, что Северус говорил Флинту. Суть и так была ясна: капитан квиддичной команды Слизерина получил по полной. Отчётливо Малфой помнил только одно: как звучал голос Снэйпа. Драко на время даже забыл о боли. А потом Северус выставил Флинта за дверь, и они остались вдвоём.

Оказалось, что у Драко сломана нога и выбито плечо. И кажется, ещё что-то неладное с рёбрами - было больно дышать. В глазах мелькали чёрные точки. Он помнил, как Снэйп дал ему что-то выпить . А когда Драко очнулся, всё уже закончилось. Он лежал под сильным обездвиживающим заклинанием. И услышал, как Снэйп в соседней комнате разговаривает с Люциусом. Голос у отца звучал как обычно немного устало и рассеянно. Похоже, он вообще не понимал, зачем Снэйп его вызвал.

«У меня целое море проблем в Министерстве, Мерлин, Сев! Можно подумать, он умирает! У него даже синяков не останется, к чему было тащить меня в такую даль?»

«И ты к нему не зайдёшь?»

«Он наверняка ещё спит, а мне нет времени дожидаться, когда он...»

«Люциус, ты совершаешь ошибку».

«Я делаю всё, чтобы её не совершить».

«Если будешь дальше так продолжать, это плохо кончится. Пока ещё можно что-то сделать. Но время уходит. Он уже не ребёнок. Ему почти пятнадцать».

«Северус, я знаю, сколько ему лет. Он всё-таки мой сын».

«Приятно слышать, что ты об этом помнишь, Люциус. Но боюсь, он этого не чувствует».

«Почувствует, когда станет старше».

«А ты уверен, что будешь ему нужен, когда он станет старше? Ты его потеряешь. Ты уже его теряешь. Ещё немного, и это нельзя будет исправить. Всё и так зашло слишком далеко».

«О, я помню, у тебя были хорошие оценки по прорицанию, но я не суеверен».

«Дело не в суеверии. Ему нужен отец. Учителей с него уже достаточно».

«Никогда не мог понять: почему люди, не имеющие собственных детей, считают себя умнее тех, у кого дети есть».

«Вот уже семнадцать лет у меня на попечении почти шестьсот учеников ежегодно. Поверь, мне хватило одного семестра, чтобы навсегда потерять желание заводить своих детей».

«Да, твои педагогические способности мне известны. Ты давно и заслуженно носишь титул Хогвартской Чумы. Это всё, чего ты добился за семнадцать лет. Достойно восхищения».

«Люциус, можешь злиться сколько угодно, но прав всё равно я».

«Я - злюсь? Мой дорогой, я слишком устал сегодня, чтобы злиться из-за каких-то пустяков».

«Пустяков? ПУСТЯКОВ? Ты хоть понимаешь, что подобным отношением к нему...»

«О, Сев, не надо громких фраз».

«Речь идёт о твоём сыне».

«Вот именно, о МОЁМ сыне, не о твоём. Поэтому разреши мне воспитывать его так, как я посчитаю нужным».

«Воспитывать? Интересно, что ты понимаешь под этим словом».

«Северус, я ни секунды не сомневаюсь в том, что ты справился бы лучше меня, но его отец - я. Поэтому МНЕ решать, что и как я буду с ним делать».

«Звучит очень обнадёживающе. Но ты никогда не умел РЕШАТЬ, Люциус. Решительности тебе всегда не хватало».

«Зато у тебя её с избытком. Лучше бы ты следил не за мной, а за своими студентами. Я не для того ежегодно экипирую слизеринскую команду, чтобы какой-то фанатик квиддича сделал калекой моего единственного наследника».

«И это единственое, что тебя волнует?»

«Меня волнует только то, что это отражается на его здоровье и успеваемости. Мне кажется, пора прекратить бессмысленно тратить мои деньги и его время. Тем более, это всё равно никому не нужно».

«Ты ошибаешься».

«Ошибаюсь? Хорошо. И сколько раз Слизерин получил Кубок с тех пор, как он стал ловцом? Всё, довольно, Северус. Это бессмысленный разговор. Мне пора. Спасибо, что позаботился о нём».

«Это моя обязанность».

Как же Драко ненавидел Снэйпа, когда тот говорил об «ответственности», «долге» и «обязанностях»! Ведь так хотелось услышать вместо «Я просто выполнил свой долг» - «Я сделал это, потому что люблю тебя». Люблю тебя. А что это на самом деле такое? Что значит? И как понять, когда ты действительно влюблён, нет, не влюблён, а ЛЮБИШЬ, или когда на тебя просто нашла минутная блажь, обычный каприз... Но ведь каприз может перерасти в нечто более серьезное. Драко посмотрел на разметавшегося во сне гриффиндорца.

«Но я хотел. Этого или чего-то подобного - я хотел, чтобы он был со мной. Зачем? Не знаю. Но с ним рядом спокойно. Он не раздражает, как другие. Наверное, потому, что мы с ним оба неприкасаемые».

Драко протянул руку и коснулся розового шрама на груди Гарри. Отметина шириной была почти в ладонь и находилась как раз там, где положено быть сердцу. Сердце. О нём так редко вспоминаешь. Но если оно хочет о себе напомнить, то тут уж никуда не денешься. Драко попытался прислушаться к своим ощущениям.

«Нет. Сердце молчит. А когда оно вообще говорило?!»

Но оно говорило. Два раза. Когда Снэйп пришёл к нему после отъезда Люциуса. И когда отец поцеловал его на дне рождения. Тогда почему Поттер? ПОЧЕМУ ПОТТЕР, прах его побери?

«Я ради него полез под смертельное проклятье! Что же меня заставило? ЧТО?»

Возможно, Северус смог бы это объяснить. Он мог объяснить ВСЁ. Не нужно было даже ничего рассказывать. И тогда тоже. Когда он пришёл к нему в комнату после того, как проводил Люциуса.

Снэйп сразу понял, что Драко всё слышал. Не надо было ничего говорить. Северус молча снял с него заклинание, и Драко осторожно сел. А Снэйп, опустившись перед кроватью на колени, начал снимать с ноги мальчика повязку. Малфой воспользовался тем, что крёстный занят его ногой, и осторожно вытер щёки. Странно, а ведь получается, Снэйп никогда не говорил Люциусу, что Драко плачет чаще, чем положено мальчику в его возрасте. Это была ещё одна причина, по которой можно было доверять Северусу.

Снэйп молча осматривал его ногу. А Драко глядел на склонённую голову крёстного, чувствовал на коже его прохладные руки и изо всех сил сдерживался, чтобы не броситься к нему на шею и не разреветься в голос. До чего это было глупо - плакать от того, что кто-то не считает тебя пустым местом. И ведь странно - если бы Снэйп не начал того спора с Люциусом, Драко до сих пор думал бы , что всё это нормально. Ну да, Люциус не может уделить ему времени. Но ведь он всегда так занят. И да, Драко в самом деле никчёмный игрок. И не очень-то хорошо учится. И Слизерин ни разу не получил Кубок Школы с тех пор, как этот Поттер... Это всё правда. Но Северус почему-то считал иначе. Оказалось, что помимо мнения Люциуса существуют и другие мнения. И самое непостижимое - мнение Северуса не совпадало с мнением отца!

Драко вспоминал о подслушанном разговоре и всё больше убеждался в том, что Снэйп произнёс вслух то, о чём сам он так часто думал. Да, это было дико, но он хотел, чтобы отец обращал на него внимание. Навещал его в школе. И писал ему письма. Делал хоть что-нибудь. И не говорил о нём в третьем лице. За весь разговор со Снэйпом он ни разу не произнёс его имя. И опять - «когда он вырастет...»! Похоже, это уже никогда не произойдёт. «Когда он вырастет... А сейчас? Сделать вид, что это нормально - когда собственный отец считает беседу о тебе бессмысленной?»

Если бы Снэйп не затеял этот разговор, Драко так никогда бы не понял, зачем терпел эти пытки на тренировках. Он просто хотел доказать отцу, что способен на что-то. Но чем больше ему удавалось достичь, тем больше отдалялся от него Люциус. Но зато рядом с ним всегда оставался Снэйп, который никогда не говорил, что ему сначала нужно вырасти. С ним Драко впервые почувствовал себя взрослым. И впервые понял, насколько доверяет крёстному.

Он понял это после того как Снэйп его поцеловал. Ничего особенного. Просто было очень неожиданно. Драко никак не ожидал, что СНЭЙП способен на такое. Это было всего лишь лёгкое прикосновение губ к тому месту, откуда пару часов назад торчала сломанная кость. Чуть выше колена. Но ощущение было, словно Драко пролетел сквозь зажжённый камин. Этого несчастного прикосновения хватило, чтобы он раз и навсегда решил, что его первым любовником будет Северус Снэйп.

Снэйп не был красив. Его нельзя было назвать даже просто симпатичным. К тому же он всегда очень плохо выглядел - так, словно тяжело болел. Но Драко уже начал понимать, что внешняя привлекательность - только половина дела. В детстве его пугала красота собственных родителей. И ещё он часто видел, как его красота пугает окружающих. Отец говорил, это обычное явление, ведь они - чистокровные маги. Это нормально. Нормально. Возможно. Драко ничего не имел против того, чтобы так выглядеть. «Но всё же. Может быть их семейное предание - правда? То, что Малфоев крестили кровью единорогов?»

Так или иначе, помимо красоты должно быть что-то ещё. Драко не знал, что конкретно, но в Снэйпе это «что-то ещё» было. И это всё решило.

Со Снэйпом можно было вести себя как угодно. Драко не было стыдно, что бы ни происходило. Не стыдно было плакать и кричать от боли. Не было неловкости и скованности. Он не чувствовал себя глупо и неуверенно, когда ошибался или задавал дурацкие вопросы. Он мог побыть самим собой хоть несколько часов в сутки. Не нужно было думать о том, что могут и чего не могут делать Малфои. Какая разница. «Но это было со Снэйпом. Какого же чёрта я так расслабился с Поттером?»

Всё было так глупо, так нелепо... Но очень... мило. Это было приятно. Только почти не волновало. Волновало не то, что произошло, а сам факт, что они лежат рядом в одной кровати. А сердце... Сердце молчало. И слава богам...

Рука внезапно напомнила о себе короткой, но резкой вспышкой боли. Начина-а-ается...

Драко стащил с руки растрёпанную повязку. Заклинание больше не действовало. Больно, чёрт возьми. Так, сегодня заснуть не удастся. А он толком не спал уже четыре дня. Несколько часов, проведённых на грани между сном и явью, не в счёт. «Кажется, нужно пойти к Северусу. Никаких сомнений, что он сделает мне ещё больнее, но главное, потом всё пройдёт. И ещё мне нужно снотворное».

Драко накинул мантию, прихватил с собой волшебную палочку и осторожно выскользнул в портал, оставив Гарри в комнате одного.

Класс был пуст. Дверь кабинета Снэйпа приоткрыта. Это хорошо. Драко пошёл между партами и внезапно услышал голоса. Мужской и женский. Кто-то из учителей? Драко прислушался. Не похоже... Женский голос принадлежал очень молодой женщине. Ничего себе.

- Северус, ведь ты мне поможешь, правда?

«Северус?»

- Мне, конечно, льстит твоя безграничная вера в мои способности. Но тебе нужна помощь специалиста. Я никогда не занимался ничем подобным.

- Но ты же никому не расскажешь? Не расскажешь?

- Милая моя, конечно нет. Но рано или поздно придётся это сделать. Если ты, конечно, не решишь...

- Избавиться? О нет, я ни за что этого не сделаю. Я уже написала мужу...

«Мужу?!» Драко сделал шаг к двери, но успел заметить лишь краешек бирюзовой мантии. В следующую секунду в дверном проёме возник разъярённый Снэйп с волшебной палочкой в руке.

- Какого...

- Мне нужно... - Драко поражённо уставился на крёстного. Тот был в расстёгнутой рубашке, без сюртука и мантии, волосы в неописуемом беспорядке. С кем же он мог разговаривать в таком виде?

- Два часа ночи! Какого чёрта ты не спишь? - Снэйп схватил его за плечо и втянул в кабинет.

- Я хотел... - Драко увидел у камина преподавательницу по защите от сил зла. «Вот это сюрприз». Они уставились друг на друга, не зная, что сказать, и наконец просто обменялись кивками в знак приветствия.

- Это мой крестник, - Снэйп взмахнул палочкой, и в кабинете стало заметно светлее. - Ну, в чём дело?

- У тебя нет чего-нибудь... Заклинание больше не действует... Я не могу заснуть, больно, - Драко покосился на миссис Маршалл. Та в недоумении смотрела на них. Выглядела она очень уставшей

- Мне следовало догадаться, - Снэйп убрал со стола книги, освобождая место, и кивнул на стоящее рядом кресло. - Садись. Клади руку.

- Я, наверное, пойду, - неуверенно проговорила миссис Маршалл, подходя к двери.

«Ещё бы. Кому охота смотреть на пытку...» Драко сел, завернул рукав и с обречённым видом положил руку на столешницу.

- Разумно, - одобрил Снэйп, снимая с полки над камином какую-то банку. - Мне не нравится, что ты так мало спишь. Тебе нужно больше отдыхать.

Миссис Маршалл с испугом посмотрела на Драко.

- Он никому не расскажет, - Снэйп наклонился над ней и поцеловал в лоб. - Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - чуть слышно проговорила миссис Маршалл и вышла.

Снэйп закрыл дверь, наложил на неё заклинание и обратился к крестнику уже совсем другим тоном. Отнюдь не таким мягким, как за секунду до того.

- Бессонница?

Драко сообразил, что пора бы уже закрыть рот и вспомнить о том, что сейчас любимый крёстный проделает с его рукой какой-нибудь кошмарный трюк. Но в свете только что увиденного это казалось такой ерундой...

- А... Да. Не могу заснуть.

- А Поттер?

Эта фамилия вернула Драко с небес на землю.

- Когда я уходил, он спал.

- Хоть кто-то в этом заведении спит по ночам, - пробормотал Снэйп, наколдовав матерчатую салфетку.

Драко почувствовал сильный запах каких-то пряностей - тмина, корицы и чего-то ещё. Обычно так пахли медовые коврижки.

- Что это?

- Мазь, - коротко ответил Северус, выкладывая странную розоватую массу на салфетку.

Обычно крёстный никогда не говорил, что это и из чего сделано. Хотя Драко особенно и не интересовался. Зелья Северуса имели много разных странностей - они могли отвратительно пахнуть, но при этом абсолютно не причиняли боли, даже попадая в открытую рану. А могло быть и наоборот. Как с тем жгучим бальзамом, который на него больше не действовал. Наверняка будет больно. Но это не важно. Боль он вытерпит. Лучше сначала потерпеть, зато потом будет легче.

- Вытяни руку.

Драко подчинился, заранее стиснув зубы.

Северус взмахнул палочкой, и салфетка плотно обвилась вокруг кисти блондина. Как перчатка. Руке сразу стало тепло, и болезненная пульсация начала ослабевать.

- Всё, - Снэйп сел и погасил весь свет в кабинете, оставив лишь один подсвечник на столе.

Драко с недоверием посмотрел на крёстного. «Как странно. Всё? Даже не верится».

- Когда пройдёт, снимешь повязку, - сказал Снэйп. - Тебя проводить?

Драко встал и подошёл к креслу крёстного.

- Можно я побуду с тобой?

- Ты знаешь, который час?

- Да. Можно?

- Изволь. Но я мог бы дать тебе снотворного, и...

- Ага. Потом, - Драко уселся на подлокотник кресла и уткнулся лицом Снэйпу в волосы.

- Драко, при условии, что ты не будешь мне мешать.

- Не буду, - прошептал Малфой, съезжая с подлокотника крёстному на колени.

- Тогда что ты, по-твоему, делаешь, позволь спросить?

- Ничего, - Драко обнял его за шею и поцеловал в щёку.

- Как это понимать, мистер Малфой?

- Я соскучился.

- В самом деле?

- Угу, - пробормотал Драко крёстному в плечо.

- Очень мило с вашей стороны.

Драко почувствовал, как рука Снэйпа коснулась спины. Его наконец-то обняли. А когда Северус заговорил, его голос зазвучал теплее и мягче.

- Мне надо поработать.

- Понятно.

- Ты всегда это понимал.

- Да. Но раньше ты находил для меня время.

- Раньше всё было иначе.

- Да. А теперь появился Поттер.

Снэйп усмехнулся, и Драко ощутил мягкое прикосновение губ к своей щеке.

- Поттер появился здесь не сегодня и даже не вчера, если ты забыл.

- Ничего я не забыл, - огрызнулся Драко. - Но раньше ты был другим. С ним. Со мной. И всё было другим. Почему это случилось?

- Всё меняется. Ты тоже. И даже я. Хотя, в моём возрасте уже поздно меняться в какую-либо сторону, это неизбежно. Смирись.

- Спасибо за ценный совет. Но я не хочу мириться с тем, что мне навязывают.

- Тогда реши, чего ты хочешь.

Драко оторвался от плеча крёстного:

- Как я могу что-то решать? Я даже не могу понять, что со мной происходит! Я творю совершенно непостижимые вещи, но не понимаю, зачем и для чего!

Северус посмотрел ему в глаза каким-то особенным взглядом.

- Имеешь в виду Поттера?

Драко почувствовал, как кровь приливает к щекам. «Чёрт, чёрт, чёрт!!! Да что со мной такое? Ведь я не...»

- Ты обещал, что не будешь читать мои мысли!

Губы Северуса тронула едва заметная улыбка. Драко знал, что обычному человеку эту улыбку не разглядеть. Он и сам научился замечать её не так давно. Это была тонкая снисходительная улыбка, которая приберегалась специально для тех моментов, когда Драко случалось сморозить что-нибудь эдакое.

- Я ведь обещал, что оставлю в покое твои мысли. Я сам себя чувствую так же. Пусть это тебя не смущает.

Драко от неожиданности выпрямился и уставился на крёстного широко раскрытыми глазами.

- Что ты сказал?

- А что?

- Что это значит -ты себя чувствуешь так же? Что ты имел в виду? О чём ты?

- О Поттере.

Драко некоторое время сидел молча и просто смотрел перед собой. «Нет, понять это в другом смысле было невозможно. Значит, что... Что? Великий Мерлин».

- Но... - Драко с надеждой посмотрел на крёстного. - Тогда ты, наверное, знаешь, от чего это происходит, правда?

- Думаю, что знаю.

- Думаешь, что знаешь, или знаешь наверняка?

- Если ты найдёшь хоть одного человека, который что-нибудь знает наверняка, обязательно сообщи мне, я хочу взглянуть на этот феномен собственными глазами, - Снэйп очень серьёзно смотрел на него. - Ты хоть немного представляешь себе, какими магическими талантами обладал Волдеморт?

Драко удивился.

- Ну... Я же видел его лишь один раз и могу судить только по рассказам отца. Наверное, я сильно преувеличиваю...

- Я больше чем уверен, что ты не только не преувеличиваешь, ты даже вполовину не догадываешься, ЧТО это было, - серьёзно проговорил Снэйп. - Магия настолько мощная просто не могла исчезнуть в никуда. Пусть даже оболочка, в которой она находилась, была уничтожена.

- То есть ты хочешь сказать, что вся эта магия... Всё, чем владел Волдеморт... Всё это теперь... - он посмотрел на крёстного, прочитал в его глазах ответ и недоверчиво покачал головой. - Не может быть. Неужели вся ерунда, которую плели в газетах - правда?

- То, о чем вопили газеты - бред, - резко ответил Снэйп. - Люди трусливы, суеверны и склонны поверить во что угодно. Разумеется, Поттер не стал Тёмным Лордом. С какой это стати.

- Но способности?..

- Да, способности. Но не более того. Он получил их, но он не знает, как ими пользоваться. Он ничего не знает. Он - и такие как он - до сих пор уверены, что Волдеморт умел использовать только запрещённые заклинания и жаждал мирового господства.

Драко кивнул, но мысленно порадовался тому, что ему не пришлось участвовать в этой глупой войне. И что Волдеморта он видел только один раз. И этот раз оказался последним. Да, находиться рядом с ним было… приятно. Он притягивал. От него исходило такое умиротворение, такой покой... Его хотелось любить. Ему хотелось верить. Но хвала богам и слава Мерлину, над Драко больше не висит необходимость присоединиться к армии Волдеморта. Странно, даже в чём-то обидно, но Драко Малфой точно знал, что не смог бы убивать тех, кого не знает, и кто ничего ему не сделал. Зачем вообще обращать на таких внимание? Отец говорил, что это их долг - избавить мир от мусора. Ну да. Долг. Но зачем обращать на мусор столько внимания? Не проще ли его вымести и забыть о нём?

Долгое время Драко боролся с собой, принимая на веру все отцовские наставления, но что-то внутри него отчаянно этому противилось. Это было... Бессмысленно. Он никогда не сказал бы об этом вслух. Но он всегда так думал и чувствовал себя виноватым перед отцом. Получалось, он как бы... предавал его. Но когда Снэйп однажды обронил, что любая жестокость должна быть обоснована, Драко с удивлением понял - крёстный озвучил его собственные мысли. Значит, думать иначе не было преступлением. Раз Сев тоже так считал... А ведь он был одним из приближённых Волдеморта. Когда Драко решился заговорить об этом, Снэйп ответил, что каждый человек имеет право на собственное мнение и вовсе не обязан отказываться от своих убеждений. Даже если ему приходится делать вид, будто он всецело верен тому, что ему навязывают. Это, конечно же, было неправильно. Люциус признавал подобную позицию, но только в том случае, когда это не касалось их святой обязанности - служения идеалам чистокровных магов. В общем, как это было ни странно, с каждым разом Драко всё больше убеждался - Снэйп совершенно не согласен с позициями Люциуса. А ещё Драко внезапно осознал, что с крёстным ему общаться проще, чем с собственным отцом. Ведь они одинаково думали. Они понимали друг друга. И смотрели на мир одними глазами. Или это Драко теперь смотрел на мир глазами Снэйпа?

- Сев.

- Да?

- Но что ты имел в виду... Насчёт того, что чувствуешь то же самое? Ты ведь не знаешь... Я даже сам не понимаю, что со мной происходит!

- Наоборот, ты всё понимаешь, - уверенно ответил Снэйп. - Всё это легко объяснить.

- Правда? Тогда как ты объяснишь то, что я бросился спасать Поттера от собственного отца?

- Это просто, - Северус положил руку поверх забинтованной кисти крестника. - Ты подчинился воле магии. Сила Волдеморта нашла себе пристанище в теле Поттера. И едва её новый хозяин оказался в опасности, сила немедленно призвала защитника. Коим ты и оказался. На твоём месте мог оказаться кто угодно. Так же, как и на моём. Мы, к несчастью, слишком слабы, чтобы противиться магии подобного уровня.

- Да, действительно. Но... Сегодня так получилось... Это почему?

- Что конкретно? - спросил Снэйп.

Драко покосился на него. Нет, крёстный не язвил. Просто спрашивал. А в самом деле, что конкретно? Ведь эта так называемая сила вселилась в Поттера всего четыре месяца назад. Почему же тогда... Все эти годы... Значит, это всё-таки была не страсть? А сегодня? Разве то, что было сегодня, не доказательство тому, что это была просто блажь? Ведь ему даже не захотелось. Ничего. Несколько минут глупостей и довольно прозаическая развязка. «Да, я затащил великого Гарри Поттера к себе в постель. И никто меня не убедит в том, что это был Волдеморт. Это был просто мальчишка, который ни черта не мог... А...»

- Сев. Послушай. Это ведь правда - вся та фигня, что часть способностей Тёмного Лорда перешла к Поттеру, когда он... Ну... Когда Волдеморт исчез в первый раз?

- Правда.

- А Волдеморт владел завораживающей магией?

Снэйп кивнул, и по его губам скользнула тень очень невесёлой улыбки.

- И значит, Поттер мог получить часть этого ещё тогда?

- Мог. Но я думаю, очень незначительную часть.

Драко опустил ресницы. «Незначительная часть все эти годы... И вся магия Волдеморта теперь. Неудивительно, что сейчас у меня крышу сносит, когда он рядом».

- Мммм... А теперь, я полагаю, он получил ВСЁ, что не забрал шестнадцать лет назад.

Снэйп снова кивнул.

- Замеча-а-ательно, - протянул Драко. - Ну что ж, по крайней мере, успокаивает одно: с ума я не сошёл. Это всё магия Волдеморта. Говоришь, ты тоже её чувствуешь?

- Да. Но не так, как ты думаешь, - ответил Снэйп с едва заметной улыбкой. - Я чувствую магию, когда она готова выплеснуться. Я не имею понятия, как она себя поведёт, и сможет ли он с нею справиться. Не думаю, что это под силу даже взрослому опытному магу.

- Другими словами, мы должны быть готовы в любой момент отправится в ад?

- Ну, примерно так, но будем надеяться, всё обойдётся. Учитывая природный талант этого ребёнка выходить сухим из воды. И все же я настаиваю, чтобы ты держал себя в руках и больше не затевал этих глупых драк. Неизвестно, как поведёт себя сила, если снова почувствует угрозу для своего хозяина, - Снэйп поцеловал его в висок. - Ну всё. Теперь спать.

- Почему? - капризно протянул Драко, неожиданно получив неподдельное удовольствие от того, что Северус обращается с ним как с ребёнком.

- Мне нужно сосредоточиться. А ты мне мешаешь.

- Я не буду.

- Конечно, не будешь. Сейчас я дам тебе снотворное, и ты пойдёшь спать.

- А я думаю, что не пойду.

- Драко!

- Потому что тебе не хочется, чтобы я уходил.

Драко поцеловал его сначала в щёку, а потом в губы. Странно, но в этом не было ничего порочного или возбуждающего. Просто прикосновение губ и языков.

Из их отношений давно ушла всякая сексуальность, а если Снэйп и ответил на его поцелуй, то это означало лишь одно: он просто любит его, вот и всё. Не важно, что они никогда не скажут друг другу об этом. Слова тут вряд ли что-то изменят. Сказать можно, что угодно, это ведь ничего не стоит. А чем меньше слов, тем честнее.

- Так я останусь? - прошептал Драко.

- Хорошо. Но только сделай одолжение, не мешай мне, - Снэйп подтянул к себе книгу.

- Не буду, - отозвался Драко

Он сидел, бездумно глядя в потолок, и наслаждался тем, что наконец-то можно просто расслабиться и ни о чём не думать. Рука о себе почти не напоминала. Лишь припекало слегка. Пальцы Северуса машинально поглаживали его по колену, но это не возбуждало, а наоборот успокаивало. «Мерлин, до чего же с ним хорошо и спокойно... Как я прожил без него целое лето?»

Снэйп перевернул страницу и передвинул книгу так, что Драко стала видна обложка. Малфой машинально скользнул взглядом по названию и широко раскрыл глаза.

- «Патологии при беременности»? Северус, Мерлин ясный, ЭТО тебе зачем?!

Снэйп взглянул на него поверх страницы.

- Ты обещал, что не будешь меня отвлекать.

- Я подумал... Просто пришла в голову безумная мысль...

- Безумная мысль? - насмешливо перебил Снэйп. - Разве Люциус не говорил тебе, что Малфоям в голову не должны приходить безумные мысли?

- Очень смешно.

- Думаю, за столько лет общения с твоим отцом я в совершенстве постиг, что можно и чего нельзя Малфоям. Настолько, что при желании сам мог бы им стать... Но мне не всё нравится в своде ваших семейных правил.

- Я это уже заметил. Теперь я не знаю, кто из вас всё-таки прав, и кого мне слушать.

Снэйп захлопнул книгу и посмотрел на Драко.

- А почему ты должен кого-то слушать? У тебя есть свой ум. Пора бы прекратить по каждому поводу думать о том, как поступают Малфои.

Драко смерил его внимательным взглядом.

- Знаешь... Извини, конечно, но я подумал... Мой отец вряд ли обрадовался бы, если бы знал, чему ты меня учишь.

- Я тебя ничему не учу, Мерлин меня упаси вмешиваться в воспитательные методы Люциуса... Но запомни одно: это ТВОЯ жизнь, и право решать и выбирать принадлежит только тебе. Кодекс Малфоев - это ещё не всё.

- Есть ещё правила Северуса Снэйпа, - фыркнул Драко.

- Да, если тебе угодно, - откликнулся Снэйп. - А теперь всё, довольно. Отправляйся к себе.

- Ну-у-у…

- Никаких «ну-у-у», мистер Малфой! - Снэйп спихнул его с колен, как надоевшую кошку, поднялся с кресла и подошёл к шкафу. - Сегодня я дам вам снотворное. Но с завтрашнего дня я намерен всерьёз заняться вашим здоровьем. У магглов есть интересные изобретения, многие из которых даже можно назвать полезными. Но лекарства не относятся к их числу.

Драко молча кивнул. «Это называется «Я твои мысли не читаю!» Тогда откуда он это знает?!»

- Потому что я ваш крёстный, мистер Малфой, - криво улыбнулся Снэйп, протягивая ему стакан. - Пейте, и немедленно в кровать.

- Я успею до неё дойти? - поинтересовался Драко между глотками.

- Успеешь. Даже покурить успеешь. И не морщись, оно совсем не горькое. Без полыни.

- Странно. А я думал, ты любишь, когда зелья на вкус отвратные. Приятно, наверное, смотреть, как люди ими давятся.

- На всякий случай прошу запомнить: яды на вкус всегда приятнее, - Снэйп забрал у него стакан и открыл дверь. - А теперь марш к себе.

Драко покорно направился к выходу, но у самого порога остановился и решительно подошёл к Снэйпу.

- Ты меня не поцелуешь? - Малфой отогнул ворот и подставил крёстному шею. Такой поцелуй среди вампиров считался знаком полного доверия. Крёстный должен был оценить его поступок.

Снэйп дёрнул бровью, но всё же наклонился и легко коснулся губами маленького белого шрама на светлой коже.

По телу Драко пробежала тёплая волна. Как всегда бывало, когда Сев прикасался к этому месту. Тело всё ещё помнило, как это было. Почти больно. И очень возбуждающе. Надо только привыкнуть. Он обхватил крёстного за шею и на секунду прижался к нему. Снэйп обнял его в ответ. Крепко.

«Всё-таки Малфои себя так не ведут. И к чёрту Малфоев. Кто теперь посмеет мне указывать, как себя вести? Никто. Никто... Но если бы отец был рядом... Если бы я только знал, что все эти годы ему было до меня дело, если бы я успел доказать, что достоин быть его сыном... О, я бы всё сделал ради него!»

- Тебе надо идти, - тихо сказал Снэйп.

Драко сдержанно поцеловал крёстного в щёку и отстранился.

- Спокойной ночи, Сев.

Глава 8

Первый послевоенный сентябрь оказался самым тяжёлым месяцем в жизни Мальчика-Который-Спас-Мир. Оказывается, это так сложно - жить, когда нет войны, и никто больше не ждёт от тебя великих свершений, когда приходится изучать практическую магию в теории и всё время помнить о том, что к кабинетам МакГонагалл и Флитвика нельзя подходить ближе, чем на два этажа. А ещё надо было вспоминать, каково это - ВСЁ делать без помощи колдовства. Хотя, в сущности, оказалось не так уж и сложно. Не былоничего странного в том, чтобы подойти к столу и взять нужный учебник, не обращаясь к призывному заклинанию. Или зажечь свечи при помощи спичек. Или немного подождать, пока наполнится ванная. Если бы еще не приходилось постоянно зубрить все эти заклинания, чтобы справляться с письменными тестами, которые специально для него составляли учителя...

Гарри всё чаще думал о том, что его прошлая жизнь ему приснилась, и он по ошибке принял сон за явь. А на самом деле всегда было так, как сейчас. И Снэйп оказался прав (какая неожиданность!) - нужно привыкнуть, а потом перестать обращать внимание. Гарри привык, и стало легче. Как в том странном сне, но намного проще. Гул голосов в коридорах. Бесшумно скользящие привидения. Хихиканье Пивза. Монотонные лекции. Большой зал, наполненный запахами еды. Когда-то давно, во сне, эти запахи казались Гарри аппетитными. Теперь он ел исключительно ради того, чтобы его оставили в покое. Гарри вообще казалось странным, как это люди получают удовольствие от еды. Есть -значит жевать и глотать. А когда желудок будет полным, можно встать и выйти из-за стола. И никто - ни профессор МакГонагалл, ни Гермиона, ни Джинни - не будут приставать к нему с вопросами типа: «Поттер, почему вы пропустили обед?» и «Ты почти ничего не съел. Ты плохо себя чувствуешь?» Или ещё лучше: «У тебя какие-то неприятности? Я могу помочь?»

Помочь. Но зачем? Ведь с ним всё в порядке. Разве нет? Так почему бы им не оставить его в покое? Неужели так сложно понять, что ему не нужна ничья забота! Несколько раз он был готов сорваться, но в самое последнее мгновение удерживался.

Послать их всех, таких добрых и внимательных, нельзя. Иначе его сразу запрут в больничном крыле. На Гарри и так поглядывали с подозрением, особенно Гермиона и Рон. Сначала только Гермиона - Рон никогда не отличался особенной проницательностью. Но вскоре они начали преследовать его на пару. А потом к ним присоединилась Джинни. «Да Боже мой!!! Я что, похож на потенциального самоубийцу? О Господи, за что. Со мной всё в порядке!!! Ну что я такого сделал? Почему бы всем просто не забыть обо мне? Ну пожалуйста. Пожалуйста! Сколько можно меня мучить?»

Гарри не знал, куда деваться от этих преследований. Все должны были шарахаться от него, и в общем-то, так оно и было. Но те немногие, которые решались к нему приблизиться, видимо, задались целью свести его с ума своим сочувствием.

Странно, но домашние задания почему-то больше не казались утомительными и скучными. Гарри был даже рад, что ему есть чем занять свободное от уроков время. Раньше - в том сне - времени всегда не хватало. Были друзья, был квиддич... Походы в Хогсмид по субботам. Столько всего.

Теперь Гарри начал замечать за собой небольшую странность: он мог терпеть кого угодно, но только при условии, что ему не будут задавать вопросов о самочувствии и говорить с ним, как с тяжело больным или умственно отсталым. Вот Драко, например, не задавал никаких вопросов. Уж Малфоя-то точно в последнюю очередь волновало, что творится на душе у Гарри Поттера. Они точно знали, чего хотят, в том числе и друг от друга. А слова для этого не требовались.

Хотя иногда, конечно, Гарри хотелось поговорить. Просто так, ни о чём конкретном. Невозможно ведь свести всё общение только к одному. Это как-то ненормально. Кажется, Драко это тоже понимал, и изредка они всё-таки разговаривали. Иногда об уроках. Один раз Драко рассказал о своём поместье - Гарри поинтересовался, что это за бумаги, в которых всё время копается Малфой, и слизеринец, вопреки Гарриным ожиданиям, довольно сдержанно поведал ему про управление имением. Когда первое изумление прошло, Гарри начал испытывать к Драко невольное уважение. Но о чём бы ни шла речь, всё заканчивалось одинаково: как только обмен репликами начинал превращаться в оживлённый разговор, слизеринец обрывал себя на полуслове и уходил. Гарри быстро понял - Малфой просто не желает признаваться себе в том, что ему интересно разговаривать с гриффиндорцем. Ну, не желает - и не надо. Гарри не настаивал и радовался даже таким коротким беседам. С Малфоем было интересно. Гарри нашёл силы признаться себе в том, что Драко ему нравится. Оказалось, что слизеринец совсем не такой, каким он был в Гаррином сне. Сейчас, наяву, им нечего было делить. Так что Драко мог изображать из себя что угодно - Гарри видел, он делал это в силу многолетней привычки. И обращение «Поттер» звучало теперь совершенно естественно. Ну, почти.

Гриффиндорцу не разрешалось уходить за пределы школьных территорий, и он почти всё время проводил в своей комнате. Но Снэйп не забывал о своём подопечном и раз в неделю заставлял его выходить на прогулку. Каждый раз Гарри надеялся, что Снэйп о нём забудет, но профессор ещё не пропустил ни одного воскресенья. Гарри смирился с этим и взял себе за правило навещать по выходным Хагрида. Тот хоть и не слыл чутким целителем мятущихся душ, но всегда безошибочно угадывал Гаррино состояние, а потому просто потчевал гостя чаем со своим фирменным чёрствым печеньем, неторопливо рассуждая о погоде, драконах и ценах на саблезубых тигрят, которых продавали на прошлой неделе в Хогсмиде. И ещё он ни разу не спросил, как у Гарри дела. Если спрашивал, то только про учёбу.

Да, пожалуй с Хагридом можно было изредка общаться. Он, может, и замечал что-то странное в Гаррином поведении, но не приставал к нему с вопросами. Поинтересовался как-то раз, в самом начале, но Гарри дал понять, что обсуждать свои проблемы ни с кем не желает. С тех пор Хагрид больше ничего не спрашивал.

Рем тоже не любопытничал. Гарри думал, как только Люпин придёт в себя после возвращения, разговора по душам не избежать. Но Рем молчал. Один раз, правда, обронил, как бы между прочим: «Если тебе что-нибудь понадобится, всегда можешь обратиться ко мне». Гарри немедленно приготовился к словесной атаке, но Люпин тут же добавил: «Я имею в виду, что-нибудь купить в Хогсмиде. Ведь тебе нельзя выходить за территорию школы». После этого Гарри подумал, что Рему всё известно. Может быть, Снэйп ему рассказал? Да провались оно все пропадом! Всем надо быть в курсе, что творится в личной жизни Гарри Поттера! Ну почему все всегда лезут к нему в душу? И Снэйп тоже. И он тоже, правда ведь? Нет, не правда. Гарри просто хотелось, чтобы Снэйп... Абсурд, но иногда гриффиндорец хотел, чтобы его остановили. Чтобы этот бред прекратился. Потому что это было ненормально. И неправильно. Восхитительно, захватывающе, но неправильно. Если бы только Снэйп запретил им...

Но Снэйп обращал на Гарри внимание не чаще обычного. Не было даже тех презрительных взглядов, на которые, казалось, можно было с уверенностью рассчитывать. Мастер зелий был единственным, кто мог это прекратить. Он наверняка понимал: раз Гарри с Драко занимаются этим, значит, им это нравится, но Снэйп ничего не делал. НИЧЕГО! Даже когда Гарри перестал есть. Профессор просто приходил к нему в комнату и буквально за шиворот вытаскивал его на обед. Или на ужин, какая разница. Снэйп был неумолим и ничего не желал слушать. Просто молча бросал Гарри мантию и ждал, когда тот соизволит слезть с постели и обуться. Молчаливая борьба длилась почти месяц, но Гарри уже привык к ней и теперь невольно ожидал, когда Снэйпа появится в его прокуренной захламлённой комнате. Без этого своеобразного ритуала Гарри, кажется, уже не смог бы съесть ни кусочка.

Ел он по-прежнему только для того, чтобы наполнить желудок - не важно чем, овсянкой-размазнёй или ростбифом. Понятий «вкусно» и «невкусно» для него больше не существовало. Скорее всего, дело было в ритуале, через который он прошёл. Наверное, стоило расспросить Снэйпа, но Гарри всякий раз забывал, да и не таким уж это казалось важным. Ну да, ему не хочется есть. И, похоже, ему стала велика форма. Он сильно похудел за этот месяц, и первым это заметил, как ни странно, Драко. Возможно, от того, что он каждый день видел гриффиндорца без одежды.

Гарри сам не понимал, почему их... эээ... отношения... не прекратилось после той безумной ночи. Первую неделю они пытались вести себя так, словно ничего не произошло. Не безуспешно. Драко снова стал собой - прежним. Хотя Гарри догадывался, что это, скорее всего, только видимость. После того, как Малфой обращался с ним той злосчастной ночью, гриффиндорец ни за что не смог бы относиться к нему по-прежнему. Разумеется, Гарри поддержал игру, и целую неделю делал вид, что между ними ничего не было. А впрочем, если трезво разобраться, то что было-то? Действительно, почти ничего. Однако он почему-то чувствовал себя так, словно его обманули.

Гарри сам не мог понять, чего ожидал от Драко после той странной ночи, которую провёл в его постели. Да, он знал, что такое бывает, и не стоит придавать этому большого значения. Они просто нуждались в... В разрядке, как сказал бы Сириус. Пожалуй, именно это тогда и произошло. Больше ничего. Но Гарри это казалось неправильным. Он ощущал себя полным идиотом, но продолжал считать, что если люди ничего друг к другу не чувствуют, то между ними все происходит несколько иначе. То есть... Получается, он что-то испытывает к Драко? Нет. Кажется, нет. Да нет же, совершенно точно НЕТ. Но что тогда?.. Чёрт возьми.

Конечно, если Драко хотел забыть - тем лучше. Воспоминания об этом были... Не то чтобы неприятные. Скорее, какие-то... болезненные. И ещё было немного стыдно. И совсем немного обидно... Хотя Гарри вовсе не хотелось, чтобы это случилось снова. Он только обрадовался, поняв, что Малфой как будто перестал обращать на него внимание. Гарри почти всю неделю спал нормально. Может быть, от того, что никогда не забывал влить в себя на ночь несколько хороших глотков вина. Не важно. Он спокойно спал и почти не вспоминал о том, что было. Но Драко так это делал... Он умел. Всё. И это доставляло такое удовольствие, что отказаться от него гриффиндорец просто не мог. Поэтому когда Малфой поцеловал его в пустой библиотеке, Гарри забыл обо всём, кроме собственных желаний. Он понимал, что так быть не должно, но сопротивляться не мог, а помощи просить было не у кого.

Гарри ожидал, что Снэйп не упустит случая побольнее его уколоть из-за их с Драко отношений. Но профессор всё больше молчал, а если и делал какие-то замечания, то исключительно по поводу Гарриных знаний. Да, пришлось признать, за лето из головы чудесным образом выветрилось всё. Особенно курс зельеделия. Сразу после приготовления полётной мази Снэйп устроил большой устный опрос по пройденному материалу. Даже если сделать скидку на то, что Гарри не знал о предстоящей проверке, результаты были весьма удручающие. Только по его милости Гриффиндор потерял полсотни баллов. В то время как с Невилла сняли всего двадцать. И при этом - никаких комментариев, ни по поводу живой легенды, ни по поводу славы... Удивительно. Гарри с тоской ожидал, что Снэйп, узнав про них с Драко, сделает его жизнь совсем невыносимой. Но мастеру зелий, кажется, было не до того.

И вообще со Снэйпом происходило что-то непонятное. Хогвартс гудел от слухов - профессор, кажется, был неравнодушен к новой учительнице по защите от сил зла. Они везде появлялись вместе, и Гарри сам не раз видел, как Снэйп на глазах у всех прогуливался с ней по школьному двору. Правда, однажды Гарри услышал обрывок их разговора и понял, насколько слухи далеки от реальности. Мастер зелий говорил с миссис Маршалл о её поурочных планах, причём отзывался о них в весьма нелестных выражениях. Гарри показалось, что это мало похоже на разговор влюблённых. Так или иначе, гриффиндорца раздражал шум, поднятый учениками вокруг так называемого романа. Бред. Где они разглядели? Что такого в том, чтобы просто погулять вместе... Гермиона целиком и полностью его поддерживала. Потому что они втроём - Рон, Гарри и Гермиона - тоже изредка выбирались прогуляться до опушки леса и обратно. Но это ведь совсем ничего не значило. К тому же Гарри с некоторых пор просто боялся открывать при них рот. Если бы они узнали, что теперь занимает его мысли...

Уроки по защите от сил зла снова оказались какими-то необычными. Больше было похоже на магическую психологию. Сейчас они изучали теорию страха, а к концу семестра миссис Маршалл задала большое сочинение по теме «Чего я боюсь, и как это победить». Гарри ума не мог приложить, о чём писать. Потому что он уже ничего не боялся. Разве что своей ненормальной одержимости тем удовольствием, которое дарил ему Драко.

Джинни объясняла подавленное состояние Гарри началом квиддичных тренировок. В чём-то она, конечно, была права. Пожалуй, теперь Гарри понимал, что чувствует птица, которую лишили возможности летать. Допустим, без квиддича он обошёлся бы как-нибудь. Но без полётов...

Ремонт квиддичного поля и трибун завершился к середине сентября, и тренировки начались сразу же, едва рабочие произнесли последнее заклинание.

Предстоящая игра несколько отвлекла учеников от обсуждения странных отношений между Снэйпом и миссис Маршалл. Везде и всюду раздавалось слово «квиддич». Тоже мало хорошего. Гарри теперь постоянно считал про себя, чтобы не слушать разговоров в коридорах. Но это всё меньше помогало. Видимо, скоро придётся считать вслух. Или окончательно ослепнуть, чтобы не видеть облачённых в форму игроков, изо дня в день отправляющихся на квиддичное поле.

Открывать сезон предстояло Хаффлпаффу и Слизерину. Снэйп уже четыре субботы подряд проводил на квиддичном поле, где новый капитан слизеринцев Ричард Данвар - бывший нападающий - пытался подобрать подходящего ловца. Каждый субботний вечер Снэйп вызывал Малфоя к себе, и Гарри прекрасно понимал, что они обсуждают. Если бы Драко вернулся в команду, Слизерин в этом году получил бы самого сильного ловца. Но Малфой почему-то отказывался. Наверняка на то была причина.

Гарри свято соблюдал просьбу Драко и не произносил при нём слово «квиддич». Блондин платил ему тем же. Хоть в чем-то они пришли к полному взаимопониманию. Но ведь всё начинается с малого. Правда, если Гарри был готов начать отношения с нуля, то Драко не подпускал его к себе ни на шаг. Иногда проходил мимо Гарри с таким видом, словно вообще его не видел. Порой они умудрялись провести в одной постели несколько часов кряду и не сказать друг другу ни слова. Гарри терпеливо выжидал - он не собирался мириться с этим впредь.

Пятница прошла как обычно. Драко сделал за него лабораторную по зельям, а Гарри взамен написал за Малфоя конспект по талисманам и амулетам. Ничего не скажешь, удобно. Гарри решил не забегать вперёд. Возможно, что-то изменится. Возможно, даже скорее, чем он предполагает.

Эта мысль снова пришла ему в голову, когда он проснулся посреди ночи от приглушённых всхлипываний. Он торопливо отыскал очки и склонился над Малфоем. Тот спал. И плакал во сне. И у Гарри почему-то перехватило горло.

- Драко?

Он потряс слизеринца за плечо.

- Тебе что-то снилось... Ты...

Драко открыл глаза. Гарри показалось, что бледное лицо Малфоя покрывается тонкой корочкой льда. Блондин резко сел.

- Я тебя разбудил? - его голос со сна звучал холоднее, чем обычно.

- Ты... Ты стонал, - неуверенно ответил Гарри. Он почему-то чувствовал себя неловко, словно подсматривал. Наверное, не стоило его будить. Но...

- Значит, я стонал? - мрачно усмехнулся Малфой, вытирая мокрые щёки. - Спасибо, Поттер. Это очень трогательно. Но не стоит. Я иногда плачу во сне. Может быть, это тебя хоть как-нибудь утешит.

Гарри тоже сел. Он так до сих пор и не понял, как себя вести. Они не в первый раз проводили вместе ночь и, кажется, должны были стать ближе друг к другу, но на поверку всё выходило совсем иначе. Гарри не понимал, почему это происходит именно так. Малфой не принуждал его ни к чему серьёзному. Их близость до сих пор ограничивалась только поцелуями. В эти минуты Драко становился другим. Он был ласковым. Гарри терял голову от его нежности и был готов позволить слизеринцу всё, но Драко не торопил его. Он называл его «Гарри». Но только до тех пор, пока это сладкое безумие не заканчивалось оргазмом. А потом всё возвращалось на круги своя. «Не будь глупцом, Поттер!», «У вас в Гриффиндоре все такие идиоты?», «Кончай таращиться!», «Ты что, вчера родился?»... Или угрюмая игра в молчанку. Как обычно.

Гарри всё время забывал о том, что Драко - не тот человек, с которым можно общаться так же, как с Роном, например. Гриффиндорец понимал, пытаться подружиться с Малфоем - просто глупо. Да ему и не нужны были никакие друзья. Вот кого-кого, а друзей с него уже хватит... Гарри каждый раз клялся, что будет вести себя так же, как слизеринец, но каждый раз всё повторялось снова. Драко был невыносим, его настроение невозможно было предугадать. Почти так же, как настроение Снэйпа. Наверное, все слизеринцы такие. Странные. Почему у них всё так сложно? А ведь он, казалось бы, должен их понимать хоть немного - ведь Шляпа хотела определить его в Слизерин. Только что бы он там делал? Хотя, возможно, тогда Снэйп не отравлял бы ему жизнь столько лет...

Так или иначе, сейчас Гарри снова забыл, что собирался вести себя так же, как Драко. Он видел, что Малфоя всё ещё трясёт, и гриффиндорцу захотелось его утешить. Как-нибудь успокоить. Чёрт возьми, он-то отлично знал, каково это - увидеть плохой сон...

- Драко.

Малфой не ответил.

- Ты меня слышишь? - резко спросил Гарри, внезапно разозлившись.

- Я не глухой, - тихо отозвался блондин. - Что тебе надо?

- Поговори со мной.

- Поттер, а чем, по-твоему, я сейчас занимаюсь? - Малфой бросил на него холодный взгляд, и Гарри почему-то растерялся.

- Я имел в виду другое. Мы же совсем не общаемся...

Драко лёг и потянул на себя одеяло.

- Я делаю за тебя уже третью контрольную по зельям. И... мы спим в одной постели. Чего ты ещё хочешь?

- По-твоему, это общение? - с искренним удивлением спросил Гарри.

- А что тебя не устраивает?

- Но... Мы же... как это... Раз мы... - гриффиндорец запнулся. Глупо. Но это надо было сказать.

- Что «раз мы»? - равнодушно спросил Драко и закрыл глаза, давая понять, что не хочет разговаривать.

«Нет, а что нужно было делать? Слушать, как он плачет во сне? Так было бы честно?»

- Раз мы теперь вместе, - чуть слышно договорил Гарри.

Драко издевательски хмыкнул.

- Поттер, ты больной?

- Почему?

- Не знаю, почему. Я же не доктор.

Гарри вздохнул. Да, тяжело. Интересно, а это можно как-нибудь преодолеть? Наверное, можно. С одной стороны, зачем ему это нужно? Но с другой стороны, Драко был единственным, с кем ему хотелось по-настоящему общаться. Гарри не знал, в чём причина. Может быть, в том, что между ними завязались иные отношения... Гарри всё труднее было вспоминать о том, как они общались раньше. Он вообще не хотел оглядываться назад. Всё, что осталось там, за чертой, было слишком тяжело... Гарри не хотел помнить об этом. Война кончилась. Надо попытаться начать жизнь снова. Другая глава. Нет, не другая глава. Другая книга.

- Драко.

- Ну что?

- Почему ты такой? Для чего всё это?

- Какой «такой»? Обыкновенный. Отстань.

Гарри решительно наклонился к нему.

- Не отстану. Почему не можем нормально разговаривать?

Драко открыл глаза и холодно посмотрел на него.

- А ты уверен, что хочешь со мной разговаривать, Поттер? Уверен, что тебе это нужно? Или ты просто под впечатлением от того, что мы с тобой время от времени делаем?

Гарри не ответил. Ну почему!!! ПОЧЕМУ? Что же всё-таки не так? Наверняка есть какой-то секрет. Наверняка можно подобрать ключ к этому человеку. К кому угодно можно. Не к Снэйпу, конечно. Но к Драко уж наверняка. Тем более, что...

- Скажи, что я должен сделать. Я не могу больше так... То, что мы... это ведь не всё... Почему мы не можем...

- А меня вполне устраивает, - холодно ответил слизеринец, отворачиваясь, но Гарри удержал его.

- Драко.

- Что? Ну что тебе надо, Поттер? - Малфой зло посмотрел на него. - Хочешь знать, почему мы этим занимаемся? Пожалуйста, я тебе отвечу. Мне надо с кем-то трахаться. Так почему бы не с тобой? Ты вполне подходишь. Правда, в постели как бревно, но и в этом есть свои плюсы... Я ответил на твой вопрос?

- Ответил. Но я не виноват, что тебе приснился плохой сон, - тихо ответил Гарри, потянувшись за мантией. - Открой мне дверь.

Драко уставился на него совершенно остервенелым взглядом.

- Вот и отлично. Проваливай.

Он резко встал с постели и подошёл к стене.

Гарри остановился у открывшегося портала. Драко не смотрел ему в глаза. Гриффиндорец и так знал - Малфой не хочет, чтобы он уходил. Иногда Гарри казалось, они могут по-настоящему понравиться друг другу. Надо только забыть эти глупые детские обиды. По сравнению с тем, что уже случилось, они казались просто смешными... Но Драко продолжал изображать надменного слизеринца. Конечно, запретить ему Гарри не мог, но ему уже порядком это надоело. К тому же он видел, что Малфой чего-то боится. Не понятно, чего. Может быть, самого себя и своей непростительной нежности? Что ж, пусть. Пусть огрызается и злится. Догадка превращалась в уверенность - Драко просто защищается.

- Драко.

- Всё, иди, Поттер.

- Скажи мне, чего ты хочешь. Я это сделаю.

- Я хочу, чтобы ты ушёл.

- Этого ты как раз не хочешь.

Малфой поднял на него глаза.

- Ты меня достал.

- Я это понял.

- Вот и отлично. Убирайся.

Гарри остановился на пороге.

- Чёрт возьми, тебе не надоело? Почему просто не сказать, что ты хочешь быть со мной? Разве это так сложно? Или страшно?

Глаза Драко сузились.

- Мы вместе уже месяц! Но ты ни разу не подошёл ко мне сам. Я ведь даже не знаю, почему ты это терпишь! Или тебе всё равно, с кем, лишь бы не в собственную руку, да? «Я думал, этого не делают с теми, к кому ничего не чувствуешь!» Мило, Поттер.

Гарри уставился на него.

- Но ты... Разве тебе интересно, что я чувствую?

Драко указал ему на дверь.

- Проваливай отсюда. Немедленно. Пока я тебя не убил.

- Драко, ты же не можешь ничего мне сделать.

- Могу. Меня учили Непростительным заклятьям, Поттер. Уходи.

Гарри решительно шагнул к нему и притянул к себе.

- Мне это надоело. Надоело, слышишь, Драко? Я хочу, чтобы ты прекратил так себя вести. Мы вообще можем всего этого не делать. Но я хочу, чтобы мы...

- Ещё скажи, давай дружить, - Драко попытался оттолкнуть гриффиндорца, но Гарри был намного сильнее его.

- Может быть, ещё скажу. Драко, ты ведь совсем не такой. Почему бы нам просто...

- Мне от тебя ничего не нужно, - выдохнул Малфой, и в его взгляде мелькнуло что-то... От чего Гарри почему-то обнял блондина ещё крепче и прижал к себе.

- Мы ведь уже не дети. Это глупо. Драко.

- Пусти, Поттер.

- Нет. И закрой эту чёртову дверь, я никуда не пойду.

Малфой предпринял ещё одну безуспешную попытку высвободиться, но гриффиндорец уже принял решение. Он вырвал из пальцев блондина ключ и приложил его к стене.

- Поттер... Что ты дела...

Гарри закрыл ему рот поцелуем.

Драко уже не пытался вырваться, но вид у него был... Наверное, всё-таки испуганный.

Они опустились на постель, и в кои-то веки гриффиндорец оказался сверху. Малфой больше не сопротивлялся. Он ждал и теперь, кажется, уже с любопытством. Их сомнительные игры продолжались почти месяц, но Гарри ещё ни разу не испытал желания проявить инициативу. Он позволял собой попользоваться и за это получал свою порцию удовольствия, но самому сделать что-то... А что он мог сделать? Строго говоря, гриффиндорец умел только целоваться. Да и то не был уверен, что делает это правильно. Но раз уж они кроме этого ничем не занимались, то, может быть, сойдут и поцелуи? «Хорошо, ну сейчас... Так, пожалуй, можно будет продержаться какое-то время. Но ведь всё равно дойдёт до ЭТОГО. А что тогда делать? То есть, КАК это делать? Я же ни разу... Вдруг у меня ничего не получится?»

- Поттер, расслабься, - прошептал слизеринец, оторвавшись от его губ. - Я же не сказал, что меня не устраивает твоя пассивность. Я просто хотел знать, нравится ли тебе...

- Мне нравится. Мне всё нравится, - пробормотал Гарри. - И ты мне нравишься. Когда не корчишь из себя непонятно что.

Драко хотел возразить, но Гарри ему не дал. На этот раз последнее слово будет за ним. По крайней мере, до тех пор, пока не закончится этот поцелуй. А когда гриффиндорец оторвался от его рта и начал понемногу опускаться к стратегически важному месту, у Малфоя, похоже, иссякло желание что-либо говорить.

«Возможно, у меня даже что-нибудь и получится... Хотя руки - это совсем не то, что рот. Это надо делать осторожно... А значит потребуется больше времени, чем... И смогу ли я вообще взять это в рот? В конечном счёте я ведь должен попробовать. Ну, не смертельно же, наверное... Как-нибудь...»

- Гарри.

Гриффиндорец вздрогнул. Если Малфой назвал его по имени, значит, уже самое время...

- Ты не... Если тебе не хочется, то не надо.

- Мне хочется, - сказал Гарри - скорее себе, чем блондину,- и, сделав глубокий вдох, осторожно провёл языком по всей длине возбуждённого члена Малфоя.

Оказалось, это совсем не страшно. Странно, непривычно. Но ничего такого... И он позволил разгорячённой плоти погрузиться в свой рот. «Мммм. А как же справляются с... Ведь бывают члены и гораздо больших размеров. А если это внутри... О Бо... И зачем я в это ввязался...» Он сделал несколько неуверенных движений, получил в награду приглушённый стон и, слегка успокоившись, продолжил - осторожно, медленно. Прислушиваясь к собственным ощущениям. Странно. Сначала он ничего не чувствовал. Разве что только себя - полным идиотом. Но потом, когда у Драко участилось дыхание, и слизеринец вцепился в края подушки, Гарри начал понемногу возбуждаться сам. «О чёрт возьми... Значит, вот как это бывает. И ему это нравится. Кто бы мог подумать, что у меня что-нибудь получится. Может, я не совсем безнадёжен».

Гриффиндорец почувствовал, как пальцы Малфоя зарылись в его волосы и слегка надавили на затылок. Пришлось наклониться ниже, с неохотой подчиняясь этим рукам. «Чёрт, я же задохнусь...» Гарри остановился на мгновение, чтобы перевести дыхание. Во рту очень некстати пересохло. Ладно. Главное уже сделано. Наверное, человека надо на самом деле любить, чтобы иметь желание регулярно проделывать с ним такое. Но это совсем не противно. Нужно только приноровиться. Как в каждом деле...

- Гарри... О! Гарри!...

Тело блондина внезапно выгнулось, пальцы вцепились в Гаррины волосы. «Ну вот. Неужели? Наконец-то... Мне всё-таки удалось. Теперь главное - не подавиться. Я смогу. СМОГУ. Просто проглоти, и всё. Просто проглоти. Как будто это лекарство. Ну и?... Ну и ничего. Всё в порядке. И слава Богу». Гарри показалось, будто он удачно сдал сложный экзамен. Облегчение было таким, что даже возбуждение отступило. Губы болезненно горели. Гарри подавил желание вытереть рот ладонью. Просто рефлекторное движение. Совсем не от того, что это неприятно. Драко был слишком хорош собой, и никакая физическая близость с ним не могла быть противной. Даже такое.

- Гарри.

Он поднял на Малфоя глаза. Лица его без очков гриффиндорец не видел, но что-то в голосе Драко неуловимо изменилось. Что-то.

- Иди сюда.

Гарри лёг с ним рядом. Их головы оказались на одной подушке.

- Знаешь, я думал тебя стошнит.

- Тебе показалось.

Драко обнял его за шею.

- Получается, я тебя заставил.

- Нет. Я сам этого захотел.

- Ты не умеешь врать.

- Да. Я много чего не умею. Этого я вообще ни разу... Я хоть правильно это делал?

Драко тихо рассмеялся.

- Почти. Да всё в порядке. Успокойся.

- Я когда-нибудь научусь, - прошептал Гарри.

- Не уверен, что ты хочешь этому учиться.

- Я...

- Да ладно, Поттер. Не морочь себе голову. Я же кончил.

«Поттер. Всё ясно. Сеанс окончен». Гарри собрался было отодвинуться, но Драко удержал его.

- Ты куда? Лежи спокойно, - голос блондина прозвучал как-то... пугающе. - Я хочу... - Драко приподнялся на локте и поцеловал его в губы, - ...кое-что тебе показать. Тебе понравится.

- Нет, - быстро сказал Гарри.

- Потом ведь будешь сам над собой смеяться. Это не больно.

- Мне всё равно. Не надо.

Драко улыбнулся, и его ладони скользнули по телу гриффиндорца.

- Но ты же хотел научиться, правда?

- Д-да, - от прикосновений Малфоя по коже побежали мурашки. - Но... Драко. Я не...

- Всё будет хорошо, - слизеринец склонился над ним. - Правда. Обещаю.

- Ну... - Гарри разрывался между желанием убежать и желанием остаться, но эти проклятые поглаживания уже сделали своё дело. - Драко...

- Что? Эй, да ничего не будет... Успокойся. Расслабься.

Губы блондина припали к чувствительному месту на Гарриной шее. Тёплая ладонь скользнула по груди, задевая соски. Казалось бы, надо просто отдаться этой руке, но Гарри не мог, и Драко это понял.

- Ну, ладно, хорошо, дурачок. Я не буду ничего делать. Раз ты трусишь, - выдохнул слизеринец ему в ухо.

Гарри вспыхнул.

- Я вовсе не!...

- Да неужели?

- Да!

Пальцы Драко внезапно соскользнули с его члена и...

- Это страшно? Или больно?

Чёрт возьми. Не больно. Нет... Это всего лишь пальцы... Ведь не... Но как же...

- Дра-а-ко!

- Больно?

«Надо же, какая забота в голосе...»

- Не... Господи-что-ты-делаешь!

- Ничего. Я же сказал, что не стану, если ты не захочешь, - прошептал Драко, склонившись над ним.

- Я... Я хочу, - выдохнул Гарри. Ему показалось, что тело превращается в один сплошной оголённый нерв. Так сильно не было ещё ни разу...

- Ты уверен?

- Да... Уверен.

- Тогда подожди минутку. Мерлин, Гарри, у тебя такой вид, словно я собираюсь тебя убить. Успокойся. Тебе не придётся ничего делать. Просто лежи.

- Но что ты хо...

- Прежде всего я хочу, чтобы ты расслабился, - губы Драко накрыли его рот мягким поцелуем. - Если не понравится, скажи мне. Я перестану.

- А что должно...

Драко наклонился куда-то в сторону прикроватной тумбочки.

- Ничего страшного.

На Гарри обрушился шквал поцелуев, на которые обалдевший гриффиндорец не успевал отвечать. Всё было как-то... Не так, как раньше. Возбуждение стало болезненным и словно жгло изнутри. Пальцы Драко обхватили его член. Начали гладить бёдра. Но всё же что-то было не так... Ах да. Что-то скользкое... А, наверное это... Но... О.

- Драко. Подожди, пожалуйста... Что это?

- Где?

- Это. Зачем?...

- Чтобы не было больно.

Кажется, в следующую секунду из груди гриффиндорца вылетел весь воздух. Это было нечестно. На ЭТО они не договаривались. Он просто не готов! Это... Чёрт... Нет, что такое больно, он знает. ЭТО не больно. Это страшно. О БОЖЕ! Гарри показалось, что его столкнули с обрыва вниз, и он только чудом удержался на самом краю. Но Малфой не остановился. Боже мой, что это?

- Драко!

- Больно?

- Господи, нет... Но... Н-не надо так больше!

Губы Драко снова прижались к его искусанным губам.

- Расслабься. Это всего лишь палец. Ведь уже не больно, правда? Или мне прекратить?

- Нет... НЕТ!

Разум отключился очень вовремя. Гарри закричал, и всё-таки сорвался с этого обрыва. Оргазм был такой, что Гарри, кажется, потерял сознание. Свет вокруг померк, и всё исчезло.

Он очнулся от того, что кто-то сжал его запястье, видимо, считая пульс. В воздухе разливался цветочный запах. Похоже на розовое масло, только гораздо сильнее.

Что-то тёплое пролилось ему на грудь, и знакомые цепкие пальцы начали растирать кожу в районе солнечного сплетения. Стало горячо, и Гарри предпринял слабую попытку отстраниться. Где-то совсем рядом раздался облегчённый выдох.

- Драко, если это ещё раз повторится, я запру вас обоих на разных этажах.

- Сев, ну ладно тебе. Я же не думал, что от такой ерунды он...

- Он ещё недостаточно окреп. Я ничего тебе не запрещаю, но будь любезен, поумерь свои восторги.

- Слушай, у тебя такой вид, как будто ты ревну...

- Мистер Малфой, закройте рот.

- Да ну ладно. Я ведь ничего такого... Ты ведь сам говорил про завораживающую магию Волдеморта. А он, между прочим, ничего. И по-моему, тут совсем не в магии дело. Что вы об это думаете, а, профессор?

- Я вам скажу, что думаю, мистер Малфой, - голос Снэйпа зазвучал угрожающе. - Но почему-то не уверен, что вы хотите это слышать.

Гарри приоткрыл глаза. Над ним склонился Снэйп. Надо же, значит, не приснилось.

- Поттер, как вы себя чувствуете?

- Хо... хорошо, - Гарри хотел приподняться, но ладонь Снэйпа, лежащая у него на груди, прижала его к матрасу.

- Вы уверены?

- Да.

- Закройте глаза, отведите руку в сторону и прикоснитесь указательным пальцем к носу.

Гарри сильно удивился, но сделал так, как его просили.

- Замечательно. Ноги чувствуете?

- Да, - ответил гриффиндорец.

- Попробуйте сесть.

Гарри сел. Ему очень хотелось спросить, зачем всё это нужно, но он сдержался.

- Голова не кружится?

- Не кружится.

- Тогда вставайте.

Гриффиндорец покосился на тумбочку, где, как ему показалось, должны были лежать его очки.

- Возьмите, Поттер, - Снэйп вложил ему в руку искомый предмет.

- Спасибо, - Гарри спустил ноги с кровати и тут только сообразил, что раздет. Ну... Наверное, это ничего. И Снэйп, и Малфой уже на него насмотрелись, так что... «Боже правый, Снэйп и Малфой!!!» Но от того, что он был голым рядом с полностью одетыми людьми, ему сделалось как-то не по себе.

Видимо, поняв его замешательство, Драко протянул ему халат. Гарри поспешно оделся.

- Ну, теперь вы можете встать? - насмешливо спросил Снэйп.

Гарри молча поднялся.

- Пройдите по прямой.

Гриффиндорец непонимающе покосился на Малфоя, но тот никак не отреагировал на его взгляд. Ну что ж. Гарри исполнил приказ Снэйпа и, кажется, всё сделал правильно.

- Замечательно, мистер Поттер, - протянул Снэйп с каким-то странным выражением лица. - Ну, коль скоро вы в полном порядке, будьте любезны выйти к завтраку. И ещё...

Гарри вскинул на учителя глаза.

- Попрошу вас впредь ночевать в собственной комнате.

- Се... Профессор, это что, новые правила? - наконец спросил Драко.

- Правила прежние, мистер Малфой, - резко ответил Снэйп. - После полуночи ученики обязаны находиться в своих постелях. Вам всё ясно, я надеюсь?

- Да, сэр, - проговорил Гарри.

Драко не ответил, но профессор не стал дожидаться его ответа - просто взял со стола какую-то склянку и вышел.

Гарри изумлённо посмотрел на Малфоя.

- Что вчера... Зачем всё это?

- Ты что, ничего не помнишь? - Драко сел на постель, закурил и, оглянувшись на закрывшийся портал, пробормотал что-то вроде «Совсем охренел…»

- Я... Нет, я помню... - Гарри вспыхнул и постарался не думать об этом. - Но Снэйп?...

- Я не мог тебя разбудить. Ты ни на что не реагировал. Что мне оставалось делать? Не Помфри же звать, согласись.

Гарри кивнул.

- Не надо больше так меня пугать.

Гриффиндорец недоверчиво посмотрел на Малфоя.

- Ты обо мне беспокоился?

- Конечно, беспокоился. Но по большей части за себя. Снэйп и так меня чуть не убил, когда узнал, что ты...

- Драко.

- Что?

- Ты говорил про завораживающую магию...

Малфой криво улыбнулся, и Гарри невольно передёрнуло, когда он увидел на нежном лице эту нехорошую улыбку. «Чёрт возьми, а жутко».

- Так ты всё слышал, Поттер, да?

«Поттер. Блин, ну сколько же можно!»

- Драко, знаешь, у меня очень простое имя. Его легко запомнить.

Малфой не ответил.

Гарри сел с ним рядом.

- И всё-таки скажи мне. Что ты имел в виду?

- Ты же слышал. По-моему, я достаточно ясно выразился.

- Так я тебе нравлюсь?

Драко резко встал.

- Знаешь, если бы ты мне был противен...

Гарри потянул его обратно на кровать.

- Драко.

- Отстань, Поттер. Иди в ванную. Ты слышал, что сказал Снэйп? Нам нельзя опаздывать на завтрак.

- Конечно.

Гарри отвёл с лица блондина прядь и прижался поцелуем к его рассечённой скуле.

- Прекрати, - не слишком уверенно проговорил Драко, подаваясь навстречу его губам.

- Ну зачем ты так?

- Что значит «так»? - голос Малфоя прозвучал как-то рассеянно, и его рука обвилась вокруг Гарриной шеи. - Я такой, какой есть.

- Я вижу.

- Вот и на здоровье, Поттер.

- Гарри.

- Знаешь что... Вали-ка ты в ванную, Гарри, - прошипел Малфой, отпихивая от себя улыбающегося гриффиндорца.

- Хорошо, - Гарри покорно кивнул и пошёл в указанном направлении.

Глава 9

День выдался довольно тёплым для начала октября. Солнце пригревало почти как в августе, и пахло летом. Гарри курил, сидя на скамейке в пустом школьном дворе. Никого из учеников сейчас в замке не было - все гуляли. Те, кто постарше, отправились в Хогсмид, квиддичная команда Гриффиндора тренировалась, а малыши ушли с Хагридом смотреть на единорогов.

Рем сказал, что завтра похолодает, но сейчас было тихо и тепло. Жаль, что сегодня Люпину придется уйти. Гарри очень хотелось с кем-нибудь поговорить. Может, это погода на него так действовала?

Да, приятно закрыть глаза и потешить себя иллюзиями. Представить, что ему десять лет, в его магглской школе сейчас каникулы, и он просто присел передохнуть после прополки розовых кустов тёти Петунии.

«О чём вспомнил... Надо же. А тогда казалось, что я самый невезучий мальчишка в мире... Каким же идиотом я был».

Н-да... Хорошо бы сейчас приложиться к бутылке, которую они с Драко вчера не допили.

«И хорошо, что не допили, а то я уже совсем было...»

Что творилось вчера вечером, Гарри помнил урывками, и отчетливее всего только один момент - когда пальцев в нём стало три. Может, причиной была боль от вторжения. А может, то немыслимое удовольствие, которое он испытал после. Гарри был уверен, если бы они всё-таки прикончили ту бутылку, он сам попросил бы Драко продолжить. Уже не пальцами. Они вчера допились до того, что гриффиндорец был готов даже к этому. Но обошлось. Слава Богу. Или нет. Ну ладно.

Гарри больше не терял сознания, но с того памятного утра Снэйп взялся за него всерьёз. Теперь перед началом занятий Гарри должен был являться к мастеру зелий за порцией какой-то жуткой дряни, по вкусу напоминающей концентрированную настойку солодки. Приходилось выпивать целый стакан. После Снэйп считал Гарри пульс, смотрел зрачки, а потом лично сопровождал в Большой зал на завтрак. А Гарри, вопреки тому, что его бесил постоянный надзор, почему-то не испытывал ни малейшего раздражения. Было даже немного любопытно. Иногда так и разбирало спросить, зачем всё это, ведь он здоров. Но Гарри сдерживался. Ему совершенно не хотелось, чтобы иллюзию покоя внезапно разрушило какое-нибудь едкое замечание. Поэтому гриффиндорец добросовестно давился мерзким зельем и послушно давал себя осмотреть. День за днём. Драко не упускал случая отпустить по этому поводу какую-нибудь колкость типа: «Что-то ты зачастил к Снэйпу, Поттер. Понравилось?» Гарри пожимал плечами. Можно подумать, он делал это ради собственного удовольствия!

На все вопросы декана Слизерина гриффиндорец неизменно отвечал, что прекрасно себя чувствует. А Снэйп ядовитым голосом говорил, что безмерно счастлив это слышать, и каждый раз напоминал Гарри не забыть явиться завтра утром. И мало этого - теперь, если выдавалась более или менее сносная погода, Снэйп заставлял его гулять. Не меньше часа в день. Это было неожиданно, странно и, по мнению Гарри, никому не нужно. Он воспротивился было, но профессор не стал ничего слушать - просто вызвал Рема и потребовал проследить за тем, чтобы Гарри провёл на улице положенное время. Люпин не стал задавать никаких вопросов и проводил гриффиндорца во двор со словами «Знаешь, Гарри, а ведь он прав». Когда Гарри в недоумении воззрился на оборотня, тот поддел указательным пальцем его подбородок: «Посмотри на себя в зеркало. Повнимательнее. Только сначала сними очки».

В общем, наверное, Снэйп был всё-таки прав. И Рем тоже. В тот момент Гарри не понял, что это значит, но вечером, чистя зубы, вспомнил слова Рема и прижался носом к зеркалу.

Вид победитель Волдеморта имел далеко не цветущий. Особенно хороши оказались круги под глазами. За стёклами тёмных очков эти теней было не видно, но ведь не зря Снэйп каждый день дотошно его осматривал. Поэтому как бы Гарри ни убеждал учителя в своём отличном самочувствии, его заморенный вид говорил сам за себя. Искусственное освещение, подземелья, из которых гриффиндорец почти не выбирался, алкоголь и их с Драко еженощные развлечения явно не шли ему на пользу.

Да, должно быть, стоило обратить на себя внимание. Хотя бы потому что тогда Снэйп оставит его в покое. Но по большому счёту профессор не так уж сильно его доставал.

Осень выдалась на удивление тихой, и Гарри от души наслаждался спокойными прохладными вечерами, которые приходилось проводить на школьном дворе рядом с Ремом. Поначалу Гарри все ждал, когда тот спросит про их с Драко отношения. Но Рем предпочитал отпускать замечания о погоде. Как и Хагрид. По началу Гарри даже обрадовался, но потом у него появилось ощущение, что все уже всё знают и, более того, сделали какие-то неверные выводы. Гарри не раз вспоминал странные слова Рема про отношения между мужчинами, но вернуться к этому разговору у него не хватало духу. Одно дело заниматься этим, но совсем другое - обсуждать с кем-то посторонним. И хотя Рема вряд ли можно было назвать посторонним, Гарри решил пока не поднимать эту тему. Может быть, позже. Когда он будет готов. Когда смирится с этим. Со своим безумием. Нет, когда он поверит в то, что не безумен, и с ним всё в полном порядке. Пока обсуждать это с кем бы то ни было совсем не хотелось. Хватит уже того, что они с Драко занимались этим с молчаливого попустительства Северуса Снэйпа. Конечно, неплохо было бы выяснить, зачем Рем спрашивал, как Гарри воспринимает подобного рода вещи. Но не сейчас. У него ещё будет время. Для начала надо разобраться в собственных чувствах и решить, готов ли он признать свою неполноценность. Нет. Так думать нельзя. Это нормально. Другое дело, верит ли он в то, что это нормально. Кажется, пока нет. Значит, не стоит торопиться.

Гарри курил сигарету за сигаретой и косился на солнечные часы, стоящие неподалёку. Скорее бы уже всё. Уйти было нельзя, потому что в другом конце двора темнела фигура Снэйпа. Он сидел с книжкой на коленях, и с такого расстояния Гарри не мог определить, читает профессор или наблюдает за ним. Может быть, и не наблюдает, но наверняка заметит, если Гарри решит уйти. Осталось ещё полчаса. Полчаса, и всё кончится. Он сможет спрятаться в своей комнате и выпить. И, возможно, Драко захочет к нему присоединиться. Пить одному всё-таки не дело. Гарри встал со скамьи, и Снэйп тут же поднял голову от книги. «Да Господи, ну что такое-то? Я всего лишь хотел размять ноги».

Гарри походил вокруг солнечных часов, покурил и вернулся на скамейку. Хоть бы Драко вышел, что ли... Нет, вряд ли - к слизеринцу в обед прилетели сразу четыре совы, и сейчас он занимался присланными бумагами. Как его хватает на все эти премудрости? И кто бы мог подумать, что Драко так хорошо учится и столько всего знает.

Кстати, не забыть бы к понедельнику написать классификацию привидений для них обоих. Потому что Драко вчера сделал за него домашнее задание по истории магии. Причём сделал правильно, профессор Биннз даже добавил Гриффиндору десять очков. И Драко ничего не сказал, несмотря на то, что в астрономических расчётах, которые Гарри делал на прошлой неделе, было море ошибок. В последнее время слизеринец был непривычно рассеянным, а на многое просто перестал обращать внимание. И как-то раз, когда они возвращались с урока Хагрида, Драко даже позволил себе пошутить по поводу размножения кентавров. Нормально пошутить, без сарказма или злости. Гарри ушам своим не поверил. Даже улыбнуться забыл от неожиданности. И в очередной раз поймал себя на мысли, что ему интересно с Малфоем. С Роном так интересно не было. Конечно, с ним можно было поболтать о чём угодно, но это был довольно слабый аргумент в пользу младшего Уизли. Драко довольно быстро отвадил Гарри от привычки вести праздные разговоры. Хотя, возможно, дело было не в Малфое, и Гарри просто разучился общаться.

«Нет, больше не могу. Пойду отпрошусь в библиотеку. Уж против этого Снэйп возражать не будет». Гарри поднял глаза и увидел миссис Маршалл. Чёрт. Она опустилась на скамейку рядом с профессором. Гриффиндорец заметил, что Снэйп взял учительницу за руку. Кажется, считал пульс. Да, похоже на то. Но только потом почему-то оставил её руку в своей ладони.

Гарри достал ещё одну сигарету. Кажется, он слишком много стал курить в последнее время. А что оставалось делать на так называемых прогулках, чтобы не свихнуться от скуки? Тем более сегодня, когда не было Рема. Как не вовремя наступило это проклятое полнолуние... Почему всё всегда происходит так некстати? Вот, они разговаривают. Похоже, это надолго. И если Гарри сейчас подойдёт и помешает их разговору, Снэйпу это вряд ли придется по вкусу.

На миссис Маршалл была ярко-голубая мантия, и Гарри подумал, что его всегда раздражал этот цвет. Или просто глаза устали от солнечного света. Конечно, тёмные очки - хорошая защита, но всё-таки...

Гарри снова поднялся, только на этот раз Снэйп не обратил на него внимания. «Может, просто сбежать, пока он не смотрит? Нет, так не годится... Надо спросить».

Гарри сделал несколько шагов к учителям. И услышал, как Снэйп произносит:

- ...когда все лягут.

- Сев, они так смотрят на меня... И мне кажется, что все уже знают. Я боюсь, - голос у миссис Маршалл был очень расстроенный.

В эту секунду Снэйп слегка потянул руку миссис Маршалл к себе. Той пришлось немного наклониться, яркие вьющиеся волосы коснулись плеча Снэйпа.

- Конечно, они смотрят, красивая женщина всегда привлекает внимание.

Фраза и тон, которым она была произнесена, заставили Гарри застыть от изумления. ТАКИХ интонаций в профессорском голосе он не слышал ни разу. Неужели... Не может быть. Нет. Неужели это всё-таки правда? И слухи на самом деле совсем не слухи, а... Но...

Так. Довольно. Гарри набрал в грудь воздуха и громко спросил:

- Профессор Снэйп, мне уже можно идти?

Мастер зелий даже не взглянул на гриффиндорца.

- Поттер, вас разве кто-то держит? Идите.

Волосы Снэйпа на ярком солнечном свету были похожи на чёрный шёлк. Книга, которую читал профессор, позабытая лежала на краю скамьи, ветер листал страницы, а Снэйп по-прежнему держал маленькую руку миссис Маршалл в своей ладони.

- Вам что-нибудь ещё, Поттер? - профессор, наконец, поднял на Гарри глаза. - Нет? Тогда идите. И не забудьте выйти к ужину.

Гарри молча кивнул и быстро пошёл к замку.

Кроме Гарри в библиотеке никого не было. И неудивительно. Кто бы ещё притащился сюда в такой потрясающий вечер.

Солнце село, через полчаса начинался ужин, а гриффиндорец всё никак не мог сосредоточиться на классификации призраков. Дурацкая тема. Дурацкая. Гарри безумно хотелось послать всех этих приведений и полтергейстов куда подальше. Забыть обо всём. И напиться. С Драко. Ну ничего, у них ещё будет целых четыре часа, прежде чем Снэйп придёт проверить, вернулся ли Гарри в свою комнату к полуночи.

Гриффиндорец обмакнул перо в чернильницу и рассеянно посмотрел на пустую страницу. «Неужели это всё-таки не просто слухи? Похоже на то. И что он в ней нашёл? Она ведь совсем не красивая. Ни капельки».

Гарри потряс головой, решительно придвинул к себе книгу и попробовал начать конспектировать. Правда, без особенного успеха. Дурацкий день. «Не хочу. Ничего. Надоело. И ни на какой ужин я не пойду, ясно?»

За спиной раздались шаги. Гарри рассеянно обернулся и увидел Малфоя. Тот быстро прошёл по пустому залу и сел напротив.

- Поттер, ты слышал новость?

Гарри покачал головой.

- Что случилось?

На лице Драко застыла презрительная гримаса.

- Деннис Криви - новый ловец Гриффиндора. Там устроили целое торжество по этому поводу. Куда катится этот мир...

Гарри удивлённо уставился на блондина. Надо же. Он всё-таки об этом заговорил. Сам. С ума сойти.

- Деннис? А-а-а. Значит, они всё-таки решили, что... Ну ладно. А у вас кто?

- Морр.

- Морр?

- Да.

- Но это же безнадёжно.

- Думаю, они сыграются. Эти двое друг друга стоят.

- Пожалуй.

Гарри обрадовался возможности отвлечься от призраков и отодвинул от себя свитки.

- Драко. Раз уж ты сам завёл этот разговор...

- Я догадываюсь, о чём ты.

Малфой достал сигаретную пачку и постучал ею по столу.

- Пойдём покурим.

- А конспект?

- Да гори он ясным пламенем. Пойдём ко мне.

Гарри с чистой совестью собрал свои свитки и покидал всё в рюкзак. Они вышли из библиотеки и направились в подземелья. «Кажется, ужин и правда отменяется... Если только Снэйп не приволочёт меня в Большой зал насильно...»

Малфой закрыл портал и сел на неубранную постель. Гарри пристроился рядом. Он и не думал даже, что Драко захочет продолжать этот разговор, но, похоже, блондин больше не мог молчать.

- Я не вернусь в команду.

Гриффиндорец уставился на него. Чёрт возьми, да почему? Ведь ему никто не запрещал летать, и Снэйп его столько уговаривал...

- Я поругался с Северусом.

- Из-за квиддича?

- Он не хочет, чтобы я возвращался в команду. И правильно делает.

Гарри подавился дымом.

- То есть... Как это не хочет?!

- А так и не хочет! Ты совсем глупый, что ли? - резко спросил Малфой. - Он сказал, что я упустил свой шанс. И он совершенно прав. Надо просто смириться с этим, - голос и лицо у Драко были такие, что Гарри пробрал озноб. - Но ты бы слышал этих недоумков. «Морр - новая звезда в квиддиче! Теперь Гриффиндору точно не жить!» И твои ничуть не лучше: «Деннис Криви - достойная замена Поттеру, возмутительно, как долго один игрок затмевал всю команду ...» Слышал? Это отродье сейчас поздравляют в Большом зале. Настоящий праздник в честь освобождения от Великого Гарри Поттера! А твой Криви мило краснеет и не очень-то разубеждает их по поводу того, что ты никому на самом деле не мешал!

Гарри потрясённо посмотрел на слизеринца.

- Ты врёшь.

- Что, Поттер, не верится? - Драко отшвырнул сигарету. - Пойди послушай сам. А если наткнёшься на Пивза, он тебе с удовольствием перескажет всю сцену в лицах.

Гарри помолчал немного.

- Драко... Знаешь, они, наверное, правы. Мне на самом деле надо было отказаться. Ещё в прошлом году. Я больше не мог оставаться ловцом. Ты сам видел, к чему это привело. И... Давай не будем об этом говорить.

- Ну да. Вот она, благодарность. Никто ведь и не вспоминает, что не будь тебя - Криви до сих пор не знал бы, с какой стороны садиться на метлу.

Гарри посмотрел на Малфоя. Нет. Дело не в квиддиче. Что-то случилось. Он расстроен и злится. Не на них. На себя.

- Драко. Что с тобой? - Гарри осторожно взял его за руку.

Пальцы Драко сначала сжались в ответ, но уже через мгновение блондин резко высвободил свою ладонь.

- Ничего.

- Дома какие-то проблемы?

- Нет, Поттер. Никаких проблем. Ни-ка-ких.

- И всё-таки?

- А ты ждёшь, что я тебе расскажу?

Лицо у Драко было усталое и какое-то осунувшееся, и от этого блондин выглядел старше. И, кажется, ещё привлекательнее. Чёрт возьми, да что же это творится...

Гарри решил не обращать внимания на издевательский тон.

- Ты сделал домашнее задание по зельям?

- Я - да. Но мне кажется, сегодня моя очередь у тебя списывать.

- Я не сказал, что хочу списать. Я просто хочу спросить. Про компоненты. Мне там кое-что не ясно.

Малфой откинулся на постель и указал на свой письменный стол.

- Смотри сам, если есть охота. Синяя тетрадь.

- Спасибо.

Гарри присел перед столом и потянул к себе конспект слизеринца.

- Драко.

- Ну что?

- У тебя то же самое.

Малфой со вздохом приподнялся.

- Поттер, ты можешь толком объяснить?

- Послушай: кувшинка обыкновенная... нет... цветки папоротника... крылья... А, вот оно: глина.

- И?..

- Что, просто глина, и всё?

Драко с недовольным видом встал с кровати и подошёл к нему.

- Где?

- Смотри.

Блондин склонился над столом. Длинные волосы скользнули вниз, как живые, блестящей волной упали Малфою на лицо. Драко машинально отвёл их назад, а когда протянул руку за учебником, коснулся Гарриного плеча - и у гриффиндорца тут же перехватило дыхание.

«Это одержимость какая-то. Нельзя же думать только об этом! Гарри Поттер, ты извращенец. Прекрати немедленно!!!».

- Ну-ка... - Драко заглянул в свою тетрадь и сверился с книгой. - Здесь так и написано: просто глина. Но ты прав... Наверное, надо посмотреть в приложении...

Гарри поднял глаза от страницы и посмотрел на Малфоя. Да чёрт возьми!!! Надо всё-таки хоть немного держать себя в руках... Но ТАК хотелось. Безумно.

- Драко.

- Ммм? - слизеринец сосредоточенно водил пальцем по строчкам.

- У вас в роду были вэйлы?

Малфой рассеянно перелистнул страницу.

- Что?

- У вас в роду были вэйлы?

- Какие вэйлы?! - Драко уставился на него. - Поттер, ты понимаешь, что такое чистокровный маг?

- Ну... Наверное, это когда в роду не было магглов.

- И не магглов тоже. Никакой дряни. Никого. Ни русалок, ни вэйл, ни эльфов. Только маги. Ясно тебе?

- Да. Послушай, а как же тогда Снэйп?

- А что Снэйп?

- Ну, он считается чистокровным магом, но у него... Он ведь не человек... То есть...

- Снэйп чистокровный маг. У них в роду есть вампиры, но не те, что восстают из мёртвых. До того, как в них пробуждается настоящая жажда, они способны зачать ребёнка. Обычным способом. И рождаются маги с необычными магическими способностями... Почитай вампирологию, Поттер, там всё очень доходчиво описано. Специально для таких, как ты.

Гарри встал со стула и потянул слизеринца к себе.

- Каких это - таких?

- Недалёких. В книгах вообще много дельного пишут. Если ты не знаешь, - губы Малфоя тронула улыбка, и Гарри показалось, если он сейчас же не попробует эту нахальную улыбку на вкус, то просто сойдёт с ума. - Почему, по-твоему, Грэнжер вся из себя умная? Думаешь, она такой родилась? Нет, Поттер, она просто умеет пользоваться книгами. В отличие от тебя.

Гриффиндорец прижал Малфоя к себе.

- Значит, в книгах всё написано?

- Конечно, - улыбающиеся губы слизеринца почти касались Гарриного лица.

- Да? И что же делать с глиной? - прошептал Гарри, запуская руки ему под рубашку и с удовольствием отметив, что у Малфоя оборвалось дыхание.

- Надо просто посмотреть по таблице совместимости компонентов. Если я не ошибаюсь, морские растения не сочетаются с озёрной глиной. А в этом рецепте морских растений нет. Значит...

- Блин, какой ты умный... - Гарри потянул с плеч Малфоя рубашку, покрывая поцелуями светлую кожу.

- Кто бы мог подумать, что ты окажешься такой шалавой, Поттер, - прошептал слизеринец, и его руки скользнули Гарри под свитер.

- Драко, ну почему «Поттер»?