Прекрасная катастрофа (Джейми Макгвайр) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 3 Удар ниже пояса

Финч сделал еще одну затяжку и пустил дым тонкими струйками из носа. Я подставила лицо к солнцу, а он, тем временем, потчевал меня историями о недавних танцах, пьянках и об очень настойчивом новом друге.

— Если он тебя постоянно преследует, почему ты позволяешь ему покупать тебе напитки? — я засмеялась.

— Все просто, Эбби. Я на мели.

Я снова засмеялась. Финч толкнул меня локтем в бок, когда увидел, что к нам подходит Трэвис.

— Привет, Трэвис, — быстро проговорил Финч, подмигивая мне.

— Финч, — он кивнул головой и повертел ключами. — Я иду домой, Голубка. Тебя подбросить?

— Я только собиралась пойти в общежитие, — сказала я, улыбаясь ему сквозь очки.

— Ты сегодня не останешься у меня? — спросил он, его лицо выражало удивление и разочарование.

— Нет, остаюсь. Мне просто надо забрать несколько вещей, которые я забыла.

— Например?

— Ну, мою бритву, для начала. Тебе какое дело?

— Да, тебе как раз пора побрить свои ноги. Они мне все ноги исцарапали, — сказал он, ехидно улыбаясь.

Финч вылупился и бросил быстрый взгляд в мою сторону. Я сгримасничала.

— Вот так и появляются сплетни! Я посмотрела на Финча и покачала головой. — Я сплю в его кровати… просто сплю.

— Конечно, — сказал Финч с самодовольной улыбкой на лице.

Я дала «пять» Финчу перед тем как открыть дверь и подняться по лестнице. К тому моменту, когда я поднялась на второй этаж, Трэвис уже был рядом со мной.

— Ну, не злись. Я просто шутил.

— Все и так уже думают, что мы спим вместе. А ты все усложняешь.

— Какая разница, что они думают?

— Есть разница, Трэвис! Есть!

Я толкнула дверь, впихнула вещи в маленькую сумку и вылетела из комнаты. За мной хвостом следовал Трэвис. Он усмехнулся, когда взял у меня сумку, и я взглянула на него.

— Это не смешно. Ты хочешь, чтобы весь колледж считал меня одной из твоих шлюх?

Трэвис нахмурился.

— Никто так не думает. А если и так, то пусть они надеются, что я не услышу этого.

Он придержал для меня дверь, я прошла и резко остановилась перед ним.

— Эй, полегче! — произнес он, врезавшись в меня. Я повернулась.

— О, мой Бог! Вероятно, народ думает, что мы вместе, и ты бесстыдно продолжаешь вести… свой образ жизни. Я, должно быть, выгляжу жалкой! — произнесла я, начав осознавать то, что произнесла. — Думаю, что больше не должна оставаться с тобой. Некоторое время мы должны держаться подальше друг от друга.

Я забрала у него свою сумку, но он потянул ее назад.

— Никто не думает, что мы вместе, Голубка. Тебе не нужно переставать разговаривать со мной, чтобы это доказать.

Мы занялись перетягиванием ремешка сумки, и когда он отказался отпустить, я громко прорычала в отчаянии.

— У тебя когда-нибудь была девушка, которая была просто другом, которая задерживалась с тобой надолго? Ты когда-нибудь отвозил девушек в школу и забирал их оттуда? Ты обедал с ними каждый день? Никто не знает, что думать о нас, даже когда мы говорим им!

Он подошел к стоянке, держа меня, как заложницу.

— Я исправлю это, ладно? Я не хочу, чтобы кто-то думал хуже о тебе, потому что ты со мной, — сказал он с обеспокоенным выражением лица. Его взгляд оживился, и он улыбнулся. — Позволь мне сделать это для тебя. Почему бы нам не посетить «Голландца» сегодня вечером?

— Это же бар для байкеров, — усмехнулась я, глядя, как он привязывает мою сумку к мотоциклу.

— Ладно, тогда давай пойдем в клуб. Сходим поужинать, а затем мы можем пойти в Красную Дверь. Я угощаю.

— Как ужин и клуб исправят проблему? Когда люди видят нас вместе, становится только хуже.

Он оседлал свой байк.

— Подумай об этом. Я, пьяный, в комнате полной полураздетых женщин? Не пройдет много времени, прежде чем люди сообразят, что мы не пара.

— И что, по-твоему, я должна сделать? Отвезти парня из бара домой, чтобы что-то доказать?

— Я не говорил этого. Не надо увлекаться, — сказал он, нахмурившись.

Я закатила глаза и забралась на сиденье, обхватив его руками за талию.

— Какая-нибудь случайная девушка поедет вместе с нами домой из бара? Вот как ты собираешься помочь мне?

— Не ревнуешь ли ты, а, Голубка?

— Ревную к кому? К какой-то дуре с венерическими заболеваниями, которую ты собираешься выставить утром?

Трэвис рассмеялся, а затем завел свой Харлей. Он несся к своей квартире, дважды превысив скорость, и я закрыла глаза, чтобы не видеть деревья и машины, которые мы оставляли позади.

После того как я слезла с него байка, я ударила его в плечо.

— Ты забыл, что я с тобой? Ты пытался меня убить?

— Трудно забыть, что ты позади меня, когда твои бедра выжимают всю жизнь из меня, — от следующей мысли он ухмыльнулся. — На самом деле, я не могу придумать лучший способ, чтобы умереть.

— С тобой определенно что-то не так.

Мы едва успели зайти, когда Америка выбралась из комнаты Шепли.

— Мы думаем собраться погулять сегодня вечером. Вы, ребята, в деле?

Я посмотрела на Трэвиса и усмехнулась.

— Мы собираемся посетить суши — бар, прежде чем пойдем в «Красную дверь».

Америка заулыбалась от уха до уха.

— Шеп! — крикнула она, рванув в ванную. — Мы сегодня идем гулять.

Я оказалась последней в душе, поэтому Шепли, Америка и Трэвис нетерпеливо стояли у двери, когда я вышла из ванной в черном платье и ярко — розовых туфлях на каблуках.

Америка присвистнула.

— С ума сойти!

Я довольно улыбнулась, и Трэвис протянул руку.

— Хорошенькие ножки.

— Я упоминала, что это все волшебная бритва?

— Не думаю, что дело в бритве, — улыбнулся он, пропуская меня в дверь.

В суши-баре мы были слишком шумными и надоедливыми и уже изрядно выпили прежде, чем направиться в Красную Дверь. Шепли приехал на стоянку, где ему потребовалось время, чтобы найти свободное место.

— Шеп, желательно, чтобы до конца вечера мы припарковались, — пробормотала Америка.

— Эй, мне нужно найти широкое место. Я не хочу, чтобы какой-нибудь пьяный идиот поцарапал мне машину.

Когда мы припарковались, Трэвис откинул сиденье вперед и помог мне выбраться.

— Я хотел спросить о ваших удостоверениях личности. Они безупречны. Вы же не здесь их получали.

— Ага, они у нас уже какое-то время. Было нужно… в Уичито, — сказала я.

— Нужно? — переспросил Трэвис.

— Хорошо, когда у тебя есть связи, — сказала Америка. Она икнула и, захихикав, прикрыла рот рукой.

— Боже мой, женщина, — сказал Шепли, придерживая Америку за руку, когда та неуклюже ступила на гравий. — Думаю, тебе уже хватит на сегодня.

Трэвис поморщился.

— О чем ты говоришь, Мер? Какие связи?

— У Эбби есть несколько старых друзей, которые…

— Они подделывают удостоверения личности, Трэв, — перебила я. — Ты должен знать правильных людей, если хочешь, чтобы они сделали все правильно, верно?

Америка намеренно отвернулась от Трэвиса, и я стала ждать.

— Верно, — сказал он, протягивая свою руку к моей. Я схватила три его пальца и улыбнулась, зная по выражению его лица, что он доволен ответом.

— Мне нужно еще выпить! — сказала я, попытавшись сменить тему во второй раз.

— Пей! — крикнула Америка. Шепли закатил глаза. — О, да. Это то, что тебе нужно, еще выпить.

Оказавшись внутри, Америка сразу же вытащила меня на танцпол. Ее светлые волосы были повсюду, и я засмеялась, когда она сделала утиное лицо, начав двигаться под музыку. Когда песня закончилась, мы присоединились к парням у бара. Излишне сладострастная, платиновая блондинка уже была около Трэвиса, и лицо Америки сморщилось в отвращении.

— И так будет всю ночь, Мер. Просто игнорируй их, — сказал Шепли, кивая в сторону небольшой группы девушек, стоявших в нескольких метрах оттуда. Они смотрели на блондинку, ожидая своей очереди.

— Это выглядит, будто из Вегаса вырвалась стая стервятников, — глумливо сказала Америка.

Трэвис зажег сигарету, заказав еще два пива, и блондинка, закусив пухлую блестящую губу, улыбнулась. Бармен откупорил бутылки и пустил их по стойке в сторону Трэвиса. Блондинка взяла одну из бутылок с пивом, но он забрал ее у нее.

— Хмм… Это не тебе, — сказал он ей, протягивая бутылку мне.

Моей первоначальной мыслью было выкинуть бутылку в мусорное ведро, но девушка выглядела такой обиженной, что я улыбнулась и взяла выпивку. Она ушла в гневе, и я усмехнулась, что Трэвис, казалось, не обратил на это внимания.

— Как будто я хотел купить пиво какой-то курице у бара, — сказал он, качая головой. Я подняла свое пиво, и на его лице появилась полуулыбка. — Ты — другое дело.

Я чокнулась с ним бутылкой.

— За единственную девушку, с которой не хочет переспать парень без принципов, сказала я, сделав глоток.

— Ты серьезно? — спросил он, потянув бутылку из моего рта. Когда я не отказалась от своих слов, он наклонился ко мне. — Во-первых… у меня есть принципы. Я никогда не буду с уродливой женщиной. Никогда. Во-вторых, я хочу переспать с тобой. Я думал, как затащить тебя на свой диван пятьюдесятью разными способами, но не сделал этого потому, что я не представляю тебя больше в этой роли. Не то что бы, ты меня больше не привлекала, просто я думаю, что ты лучше этого.

Я не могла удержать самодовольной улыбки, которая расползлась по моему лицу.

— Ты думаешь, я слишком хороша для тебя.

Он усмехнулся на мое второе оскорбление.

— Я не могу вспомнить ни одного парня из тех, кого я знаю, который достаточно хорош для тебя.

Самодовольство растаяло, и было заменено тронутой, благодарной улыбкой.

— Спасибо, Трэв, — сказала я, поставив свою пустую бутылку на стойку.

Трэвис потянул меня за руку.

— Пошли, — сказал он, потащив меня через толпу на танцполе.

— Я много выпила! Я упаду! — Трэвис улыбнулся и прижал меня к себе, схватив за бедра.

— Замолчи и просто танцуй.

Америка и Шепли появились рядом с нами. Шепли двигался, как будто просмотрел слишком много видео Ашера. Я чуть не запаниковала от того, как Трэвис прижал меня к себе. Если он использовал какие-либо из этих движений на диване, я смогла бы понять, почему так много девушек испытывают утром унижение.

Он обвил свои руки вокруг моих бедер, и я обратила внимание на то, что его выражение лица стало другим, почти серьезным. Я провела своими руками по его безупречной груди и его шести кубиках, которые растягивались и напрягались под его плотной футболкой под музыку. Я повернулась к нему спиной и улыбнулась, когда он обнял меня за талию. Сочетание алкоголя в моем организме и то, как он прижал мое тело к своему, вызывало в голове что угодно, но явно не дружеские чувства.

Мы продолжали танцевать и под следующую песню, и Трэвис не выказывал никакого желания вернуться к бару. По затылку катились капельки пота, а от разноцветных стробоскопов у меня слегка кружилась голова. Я закрыла глаза и положила голову ему на плечо. Он взял меня за руки, поднял их и обвил вокруг своей шеи. Его руки скользнули по моим рукам, вниз по ребрам, вернувшись, наконец, на бедра. Почувствовав у себя на шее его губы и язык, я быстро отодвинулась.

Он тихонько усмехнулся, выглядя слегка удивленным.

— Что такое, Голубка?

Я вспыхнула от гнева, в горле застряли резкие слова, которые хотелось произнести. Я вернулась к бару и заказала еще одну Корону. Трэвис занял место рядом со мной, подняв палец, чтобы тоже заказать себе одну. Как только бармен поставил бутылку передо мной, я тут же опрокинула ее, выпив половину, прежде чем со стуком опустить ее на барную стойку.

— Думаешь, это изменит чье-то мнение о нас? — сказала я, прикрывая волосами то место, которое он поцеловал.

Он рассмеялся.

— Мне плевать, что они думают о нас.

Бросив на него косой взгляд, я развернулась лицом вперед.

— Голубка, — сказал он, касаясь моей руки.

Я отстранилась от него.

— Не надо. Я никогда не смогу напиться настолько, чтобы ты смог завалить меня на тот диван.

Его лицо перекосилось от гнева, но прежде, чем он смог что-либо сказать, темноволосая красотка с пухлыми губами, огромными голубыми глазами и чересчур большой ложбинкой между грудей, приблизилась к нему.

— Итак. Это сам Трэвис Мэддокс, — сказала она, изгибаясь во всех нужных местах.

Он взял выпивку и устремил свой взгляд на меня.

— Привет, Меган.

— Представь меня своей девушке, — улыбнулась она.

Я закатила глаза от того, насколько прозрачными были ее попытки. Трэвис откинул назад голову, допив пиво, а потом опустил пустую бутылку на стойку. Люди в ожидании заказа провожали ее взглядом до тех пор, пока та, в конце концов, не отправилась в урну.

— Она не моя девушка.

Он схватил Меган за руку, а она счастливая поволочилась за ним на танцпол. Он только и делал, что лапал ее сначала на протяжении одной песни, потом второй, потом третьей. Создавалось впечатление, что у них прелюдия. Когда он ее наклонил, я повернулась к ним спиной.

— Ты выглядишь взбешенной, — произнес парень, присев рядом со мной. — Там твой парень?

— Нет, он просто друг, — проворчала я.

— Ну, тогда все хорошо. Было бы неловко, если бы он был твоим парнем. — Он смотрел на танцпол, качая головой от увиденного зрелища.

— И не говори, — сказала я, допивая остатки пива. Я едва ли распробовала последние два глотка, мгновенно выпив их, так, что у меня онемела челюсть.

— Хочешь еще одно? — спросил он. Я посмотрела на него, и он улыбнулся.

— Я — Итан.

— Эбби, — сказала я, пожимая его протянутую руку. Он показал два пальца бармену, и я улыбнулась.

— Спасибо.

— Так ты живешь здесь? — спросил он.

— В Морган Холле Восточного Университета.

— А у меня квартира в Хинли.

— Ты из другого штата? — спросила я. — Это же… час езды? Что ты здесь делаешь?

— Я выпустился в мае прошлого года. А моя младшая сестренка поступает в Восточный Университет. Я остановился у нее на неделю, пока устраиваюсь на работу.

— О… жизнь в реальном мире, да?

Итан засмеялся.

— И этим все сказано.

Я достала блеск из кармана и провела им по губам, используя зеркало на стене за барной стойкой.

— Приятный оттенок, — сказал он, смотря, как я сжимаю губы вместе.

Я улыбнулась, чувствуя, что злюсь на Тэвиса, и что выпила слишком много.

— Может быть, ты сможешь попробовать его позже.

Глаза Итана оживились, когда я наклонилась к нему, и улыбнулась, когда он коснулся моего колена. Но он отдернул руку, как только Трэвис встал между нами.

— Ты готова, Голубка?

— Я разговариваю, Трэв, — сказала я, отодвигая его в сторону. Его рубашка была влажной, от того цирка, что он устроил на танцполе, и я сделала вид, что вытираю руку о свою юбку.

У Трэвиса застыло лицо.

— Ты хотя бы знаешь этого парня?

— Это Итан, — сказала я, посылая своему новому другу лучшую кокетливую улыбку, на какую была способна. Он подмигнул мне, а затем посмотрел на Трэвиса, протягивая ему руку.

— Приятно познакомиться. — Трэвис посмотрел на меня и вздохнул.

— Итан, это Трэвис, — пробормотала я.

— Трэвис Мэддокс, — сказал он, уставившись на руку Итана, как если бы хотел оторвать ее. Глаза Итана расширились, и он неловко убрал ее.

— Трэвис Мэддокс? Из Восточного Университета?

Я оперлась щекой о кулак, опасаясь неизбежного выплеска тестостерона, возможного в скором времени. Трэвис протянул мне руку, пытаясь увести от бара.

— Да, и что с того?

— Я видел твой бой с Шоном Дженксом в прошлом году, чувак. Я думал, что стану свидетелем чей-то смерти!

Трэвис сердито глянул на него сверху вниз.

— Хочешь испытать это снова?

Итан коротко засмеялся, его взгляд бегал между нами. Когда он понял, что Трэвис серьезен, он улыбнулся мне, извиняясь, и ушел.

— Теперь ты готова? — грубо поинтересовался он.

— Ты полный засранец, знаешь это?

— Меня называли и похуже, — сказал он, помогая мне подняться.

Мы последовали за Америкой и Шепли к машине, и когда Трэвис попытался схватить меня за руку, чтобы провести через парковку, я отдернула ее. Он развернулся, и я остановилась, отодвинувшись назад, когда он встал в дюйме от моего лица.

— Я мог бы просто поцеловать тебя и покончить с этим! — завопил он. — Ты просто нелепа! Я поцеловал твою шею, и что с того?

В нос ударил запах пива и сигарет, и я оттолкнула его.

— Я тебе не подружка на одну ночь, Трэвис.

Он недоуменно покачал головой.

— Я никогда и не говорил подобного! Ты рядом двадцать четыре часа, семь дней в неделю, ты спишь в моей постели, но половину времени ты ведешь себя так, как будто не хочешь меня видеть!

— Я приехала сюда с тобой!

— Я никогда не относился к тебе по — другому, кроме как уважительно, Голубка.

Я настаивала на своем.

— Нет, ты просто относился ко мне как к своей собственности. У тебя не было никакого права вот так прогонять Итана!

— Ты знаешь, кто такой Итан? — спросил он. Когда я покачала головой, он наклонился ближе. — А я знаю. Он был арестован в прошлом году за сексуальное домогательство, но обвинения были сняты.

Я скрестила руки.

— О, так у вас есть что-то общее?

Глаза Трэвиса сузились, и на челюсти заходили желваки.

— Ты называешь меня насильником? — спросил он холодно и тихо.

Я сжала губы, злясь от того, что он был прав. Я зашла слишком далеко.

— Нет, я просто зла на тебя.

— Я был пьян, ладно? Твоя кожа была в трех дюймах от моего лица, ты так красива, и твой запах так хорош, когда ты потеешь. Я поцеловал тебя! Мне жаль! Смирись с этим!

Его оправдания заставили подняться уголки моего рта.

— Ты думаешь, я красивая? — он с отвращением нахмурился.

— Ты великолепна и знаешь это. Чему ты улыбаешься? — Я, довольно таки безрезультатно, пыталась подавить свою радость.

— Ничему. Пошли. — Трэвис ухмыльнулся и покачал головой.

— Что…? Ты…? Ты такая заноза в заднице! — произнес он, глядя на меня. Я не могла перестать улыбаться, и после нескольких секунд, губы Трэвиса тоже растянулись в улыбке. Он снова потряс головой и обнял меня за шею.

— Ты сводишь меня с ума. Ты ведь это знаешь, правда?

Приехав домой, мы все дружно ввалились в дверь. Я направилась прямиком в ванную, чтобы избавится от запаха дыма, коим провоняли мои волосы. Когда я вышла из душа, то обнаружила, что Трэв принес мне свою футболку и боксеры, чтобы переодеться.

Я просто утонула в его футболке, из-под которой даже было не видно боксеров. Рухнув на кровать, я вздохнула, все еще улыбаясь тем словам, что Трэв сказал мне на парковке.

Трэвис мгновение смотрел на меня, и я ощутила приступ боли в груди. У меня было почти хищное желание обхватить ладонями его лицо, и прижаться к его губам, но я боролась с алкоголем и гормонами, бушующими в моей крови.

— Спокойной ночи, Голубка, — прошептал он, поворачиваясь ко мне спиной.

Я поерзала, еще не готовая уснуть.

— Трэв? — позвала я, наклонившись и положив подбородок на его плечо.

— Да?

— Знаю, что я пьяная, и мы только что прошли через серьезную ссору, но…

— Я не собираюсь заниматься с тобой сексом, если ты об этом хочешь спросить, — сказал он, все еще находясь ко мне спиной.

— Что? Нет! — возразила я.

Трэвис рассмеялся и повернулся ко мне с нежным выражение на лице.

— Что, Голубка?

Я вздохнула.

— Это… — произнесла я, положив голову ему на грудь, обняв его и прижавшись так близко, насколько это было возможно.

Он замер, держа руки поднятыми, словно не знал, как отреагировать на это.

— Ты пьяная.

— Знаю, — произнесла я, слишком пьяная, чтобы смутиться.

Он положил одну руку мне на спину, а вторую запустил в мои влажные волосы, и прижался губами к моему лбу.

— Ты самая сбивающая с толку женщина, какую я когда-либо встречал.

— Это самое малое, что ты можешь сделать, после того, как напугал единственного парня, который решился подойти ко мне сегодня вечером.

— Ты имеешь в виду этого насильника Итана? Ага, я тебе должен за него.

— Неважно, — сказала я, чувствуя, что снова начну спорить.

Он схватил меня за руку и удержал ее на своем животе, чтобы я не откатилась от него.

— Нет, я серьезно. Тебе стоит быть более осторожной. Если бы меня там не оказалось… я даже думать об этом не хочу. А теперь ты ожидаешь, что я извинюсь за то, что прогнал его?

— Мне не нужно твое извинение. Дело даже не в этом.

— Тогда в чем? — спросил он, зачем-то пытаясь встретиться со мной глазами. Его лицо было всего лишь в нескольких дюймах от моего, и я могла ощущать его дыхание на своих губах.

Я нахмурилась.

— Трэвис, я пьяна. Это единственное оправдание, которое у меня есть.

— Ты просто хочешь, чтобы я обнимал тебя, пока ты засыпаешь?

Я не ответила. Он подвинулся, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

— Я должен сказать «нет», чтобы доказать свою точку зрения, — произнес он, и его брови сошлись вместе. — Но если скажу «нет», то позже буду ненавидеть себя, а ты никогда не попросишь меня об этом снова.

Я прижалась щекой к его груди, и он, вздохнув, крепче обхватил меня руками.

— Тебе не нужны оправдания, Голубка. Все, что ты должна сделать, это просто попросить.

Я съежилась от солнечного света, льющегося через окно, и от звука будильника, орущего в ухо. Трэвис все еще спал, обняв меня обеими руками и ногами. Я высвободила руку, чтобы дотянуться и выключить будильник. Потирая лицо, я посмотрела на него, крепко спящего в двух дюймах от моего лица.

— Боже мой, — прошептала я, удивляясь, как нам удалось так переплестись. Я глубоко вздохнула и задержала дыхание, пока пыталась высвободиться из его объятий.

— Перестань, Голубка. Я же сплю, — пробормотал он, снова прижимая меня к себе.

После нескольких попыток, мне удалось выбраться и сесть на край кровати, оглядываясь на его полуобнаженное тело, закутанное в одеялах. Я недолго посмотрела на него и вздохнула. Границы постепенно стирались, и в этом была моя вина.

Он скользнул рукой по простыням и прикоснулся к моим пальцам.

— Что случилось, Голубка? — спросил он, чуть приоткрыв глаза.

— Я собираюсь пойти за стаканом воды, тебе что-нибудь нужно?

Трэвис отрицательно покачал головой и закрыл глаза, снова прижавшись щекой к матрацу.

— Доброе утро, Эбби. — сказал сидящий в кресле Шепли, когда я вышла из — за угла.

— Где Мер?

— Все еще спит. А ты почему так рано встала? — спросил он, глядя на часы.

— Меня разбудил звонок будильника, но я и так всегда рано встаю после бурных вечеров с выпивкой. Это мое проклятье.

— Я тоже, — кивнул он.

— Тебе лучше бы пойти и разбудить Мер. У нас занятия через час, — сказала я, поворачивая кран и наклонившись, чтобы сделать глоток.

Шепли кивнул.

— Я собирался дать ей поспать.

Я покачала головой.

— Не делай этого. Она разозлится, если пропустит занятия.

— Ой, — быстро встал он. — Тогда, лучше пойду и разбужу ее.

У выхода из кухни он обернулся.

— Эй, Эбби?

— Да?

— Я не знаю, что происходит у вас с Трэвисом, но я знаю, что он обязательно натворит что-нибудь глупое, что выведет тебя из себя. Есть у него такая манера. Он не часто сходится с кем-то так близко, но, по какой-то причине, он впустил тебя в свою жизнь. Ты не должна придавать значения его демонам. Только так он поймет.

— Поймет что? — спросила я, подняв брови в ответ на его сентиментальную речь.

— Сможешь ли ты преодолеть стену, — просто ответил он.

Я покачала головой и хмыкнула.

— Как скажешь, Шеп.

Шепли пожал плечами и скрылся в своей спальне. Я слышала тихие перешептывания, протестующий стон, а потом милое хихиканье Америки.

Я помешивала овсянку в своей тарелке, выдавливая туда шоколадный сироп.

— Это извращение, Голубка, — сказал Трэвис, одетый только в зеленые боксеры. Он протер глаза и достал коробку хлопьев из шкафа.

— И тебе доброе утро, — сказала я, откручивая крышку на бутылке.

— Слышал, что у тебя скоро день рождения. Последний год в подростковом возрасте, — улыбнулся он, его глаза были опухшими и красными.

— Да… я не большой любитель дней рождений. Думаю, что Мер отведет меня на ужин или еще что-то, — я улыбнулась. — Если хочешь, то можешь придти.

— Хорошо, — пожал он плечами. — Это через воскресенье?

— Да. Когда у тебя день рождение?