Прекрасные Останки

Глава 16

Я почувствовала, что не могу дышать. Его губы все еще были прижаты к моей коже, карамельного цвета волосы, как грубый шелк, свисали у моего лба, а дыхание дразнило мое ухо мягким теплом. Добавить это к его откровению, и стена была единственной вещью, поддерживающей меня.

— Адриан, — начала я.

— Нет, — Его руки сжали мои волосы. — Все, что произошло с тех пор, как мы встретились, лишь доказывает, насколько переплелись уже наши судьбы. Потомков Иуды и Давида всегда тянуло друг к другу, но потом потомки Иуды всегда предавали и уничтожали потомков Давида. Тысячелетия бесчисленных предательств — мы единственные, кто остался.

Его рука прошлась от моего плеча к лицу, кожа почти горела от ласки.

— Возможно, то, что мы последние в своем роде делает наши чувства намного сильнее. Меня не просто тянет к тебе, Айви. Я хочу тебя с тех пор, как ты впервые коснулась меня. Как будто ты дотронулась чего-то внутри и потребовала то, что и так было твоим. — Он отодвинулся и пристально посмотрел, будто пытаясь запомнить мои черты. — Вот почему я думал, что ты должна быть слугой. Только темная магия может быть настолько мощной, а когда я дотрагиваюсь до тебя, это в тысячу раз хуже. Ты свет, который никогда не будет принадлежать мне… а я тьма, которой ты никогда не поддашься.

Его рука опустилась, оставив на моей коже ощущение холода.

— Вот почему между нами ничего не может быть и вот почему я должен убраться подальше от тебя, Айви. Пока я не предал тебя, как все остальные в моей линии предавали потомков Давида. Я отказываюсь исполнять часть своей судьбы, и это не только назло Деметрию. А потому что не могу смириться с мыслью, что могу навредить тебе.

Прежде чем я сделала следующий вдох, он уже стоял на входе в святилище, ночь окружала его, словно плащ.

— Так сделай то, на что твои предки были не способны, — сказал он отрывисто. — Спасай себя, и не думай, что сможешь спасти меня.

Затем он ушел, оставив меня с вопросами, на которые не было ответов, и эмоциями, которые я не могла контролировать.

* * *

Томас сидел со мной в святилище, экран его сотового обеспечивал нам небольшой круг света. Адриан и Коста были на крыше, наблюдая за любыми нежелательными посетителями. Даже если бы Адриан не был единственным, кто мог видеть в темноте, он бы все равно не остался здесь. Его решением было избегать меня, не беря во внимание мое мнение. На тот момент я позволила ему уйти с этим. Мои эмоции мешали, когда Адриан находился рядом, а так был шанс отделить факты от чувств. К сожалению, это не помогало.

Факт: Адриан жил как демон долгие годы. Чувства: учитывая то, как он был воспитан, он мог не знать, что это неправильно. Факт: он чувствовал, что обречен повторять ошибки своих предков. Чувства: черт с ними, каждый был ответственен за свой собственный выбор. Факт: я не хотела, чтобы меня предали. Чувства: Адриан не хотел этого. Факт: я не должна влюбляться в человека на грани шизофрении, у которого проблемы с отцом-демоном. Чувства: что-то особенное назревало между мной и Адрианом, и это никак не было связано с тем, что он последний из рода Иуды, а я последняя из рода Давида.

Звук автомобиля прервал мои размышления. Я побежала к окну, но Томас сказал:

— Не волнуйся, это мои друзья.

— Откуда ты знаешь? — Я не смогла увидеть ничего, помимо света фар.

— Потому что они только что прислали сообщение: «Не стреляйте, мы здесь».

Тогда хорошо. Томас отправился поговорить с Адрианом и Коста, а я осталась в убежище, наблюдая из окна, точнее оконной рамы без стекла. Старенький «Шеви» заехал в монастырь, два человека сидели спереди и один — сзади. Они вышли, говоря по-испански так быстро, что я смогла разобрать лишь имена Тукко, Дэнни и Хорхе. Они привезли кучу оружия, что и придало им желанный вид.

Адриан проверил половину винтовок, остановился и посмотрел в даль.

— Тукко, кто-то еще должен приехать?

— Нет, por qué?[18] — уточнил он коротко.

Адриан взвел курок винтовки.

— Займите позиции на вершине церкви, — сказал он отрывисто. — У нас гости.

Я ничего не видела, но поверила ему. Так же как и другие. Они кинулись разгружать остальное оружие, затем по приказу припарковали грузовик перед монастырем. Теперь грузовик перекрывал большую часть прохода ко мне, хотя окно было достаточно большим, чтобы пройти сквозь него.

Адриан доказал это, когда перепрыгнул через него.

— Вот, — сказал он, сжимая пистолет небольшого калибра в моей руке. — Оно для тебя более удобное в использовании. Все, что нужно, — нажать на курок.

— И не выронить, — мрачно сказала я.

Адриан сверкнул улыбкой:

— Во второй раз повезет.

Я очень надеюсь.

— Адриан, прежде чем ты уйдешь…

— Чтобы ни случилось, оставайся здесь, — сказал он, прерывая меня, — они не смогут пересечь святую землю. Пистолет только для крайних мер, но Томас будет с тобой. Ляг, чтобы слуги не увидели тебя. Мы будем на крыше, не давая подойти ближе.

— Нет, — запротестовала я, но он уже ушел. Томас прыгнул через окно, в котором только что был Адриан, его мрачный взгляд мелькнул по мне, когда он взял сверток автоматов у Коста.

— Ты хочешь помочь, sí[19]? — На мой энергичный кивок Томас жестом указал на оружие. — Я покажу, как сменить магазин. Когда мои закончатся, ты их заменишь.

Очень быстро я научилась этому. Три машины появились на пустынной территории, и их фары были единственным освещением на многие мили.

— Есть ли шансы, что они просто туристы? — спросила я с фальшивой усмешкой.

Томас пожал плечами.

— Это могут быть члены местного наркокартеля.

— Ох, я очень надеюсь.

Когда они подъехали достаточно близко, чтобы заметить грузовик, загораживающий вход, машины с визгом остановились. Шквал выстрелов с крыши мгновенно оборвал демонскую болтовню, сводя к нулю шанс, что это были наркокурьеры, желающие скрыть свою заначку.

Как было приказано, я оставалась внизу, в то время как слуги открывали ответный огонь. Опять же, эти стены цвета охры были уже в плохом состоянии, и я сомневалась, что они могли остановить пули надолго. Может, мы сможем спрятаться. Как только я подумала об этом, тут же отмела эту идею. Ведь слуги посланное демонами с целью убийства, не станут искать нас с фонариками и не сдадутся из-за темноты.

— Этот кончился, — сказал Томас, опуская одну винтовку и поднимая другую. Быстро я сменила магазин, стараясь не вспоминать о последней перестрелке, в которой меня чуть не убили. Легче сказать тра-та-та-та, чем сделать столько выстрелов. Если я переживу это, то никогда больше не смогу смотреть фильмы про войну без приступа ПТСР.

А сейчас все мое внимание было направлено на смену магазина винтовки Томаса так быстро, как он в этом нуждался. Мне кажется, что магазины уходили с угрожающей скоростью, а стены святилища начинали выглядеть, как швейцарский сыр. Каждый раз поднималось небольшое облако пыли, когда пули попадали в стены. Их было так много, что воздух наполнялся пылью.

А хуже всего то, что выстрелы с крыши звучали все реже. Я пыталась не думать, что это значило, или тихо сходить с ума от того, что могло случиться с Адрианом. Каждый раз новые крики возвышались над другими шумами, но я не могла определить, кто их совершал. У крыши были резные каменные арки с колокольней, в которой можно скрыться, но если они были так же повреждены, как и стены монастыря, то дело дрянь.

И у нас оставалось всего две обоймы патронов.

— Много еще слуг снаружи? — спросила я Томаса, мне пришлось кричать, чтобы он меня услышал за стрельбой.

— Еще четыре полные машины только что подъехали, — прокричал он в ответ.

Четыре! Неразумное желание начать кричать росло во мне, но я затолкала его обратно с принудительным оптимизмом. Мы и раньше переживали атаку слуг. Если мы продержались тогда, справимся и сейчас…

Томас резко крутанулся, схватившись за грудь. Шокированная, я увидела новое отверстие в стене прямо там, где он стоял. Я еле успела поймать его, прежде чем он рухнул, что-то красное просачивалось между пальцами. Я усадила его на пол и бросилась через комнату, чтобы взять манну, которую оставил Адриан. Что-то горело в моей ноге, но я игнорировала это, делая зигзаги, чтобы избежать попадания пуль на обратном пути.

— Нет, — простонал Томас, кашляя кровью.

Я вспорола мешок, убрала его руки и хлопнула большой шар манны ему на грудь. Он выкашлял еще больше крови, а затем его губы растянулись в ужасной имитации улыбки.

— Не работает… при смертельных ранениях.

На глаза навернулись слезы, размывая его черты.

— Ты не умрешь, — настаивала я, прижимая другую горсть к его груди.

— Не сможешь спасти… меня. — Его дыхание становилось затрудненным, а кровь продолжала струиться потоком сквозь пальцы, пропитывая манну.

— Не говори, — сказала я, отчаянно пытаясь остановить поток. — Тебе нужно поберечь силы.

Томас уставился на меня, и на секунду агония в его взгляде, сменилась ясностью.

— Тебе нужно спасти Адриана, — произнес он отчетливо. Затем его глаза закатились, и тело затряслось, прежде чем обмякнуть.

— Томас! — закричала я.

Ответа не было. Его грудь не поднималась при вздохе, а кровь, хлеставшая между пальцами, превратилась в небольшие ручейки. Мне не нужно было проверять пульс, чтобы понять, что он ушел. Медленно я убрала руки от его груди и бросила взгляд наверх, но не на мужчин на крыше.

Почему? Я думала яростно. Он сражался на Твоей стороне! А Ты не мог его спасти? Снова без ответа, не то чтобы я его ожидала. Может, Адриан был прав, и мы не более чем пушечное мясо для обеих сторон. Хорошо. Если босс архонов не делает ничего, чтобы помочь, я сделаю сама.

Я подняла оружие Томаса, едва замечая, каким горячим был металл от многократного использования. Каждая часть меня была поглощена виной и яростью. Я опустилась вниз, как они говорили мне. Никто больше не умрет. Я буду сражаться и выживу или буду сражаться и умру, но в обоих случаях я буду сражаться.

Я укрепила ствол в дыре стены, как делал Томас, и начала стрелять. Цели я не достигла: попала в машину слуг, а не в них самих. Камень взорвался рядом с моим лицом, когда они открыли ответный огонь. Я низко пригнулась, пока поток огня не остановился, потом снова начала стрелять, целясь по вспышкам света, мелькающим от оружия слуг.

Я не слышала крик, но одно из их ружей резко замолчало. Я не чувствовала ничего, кроме безысходной удовлетворенности, которая удивила небольшую часть меня оттого, что я безвозвратно изменилась за последние две недели. Я продолжала стрелять, двигаясь вдоль стены, когда стены становились слишком тонкими, чтобы удержать пули. Я только заменила магазин на последний, когда оглушительный удар сотряс здание.

Посыпался песок, как быстро надвигающийся туман. Через него меня внезапно ослепил яркий свет фар, но шум от содрогания земли заставлял меня двигаться. Я побежала к задней стене, стараясь держаться ниже, что было хорошей идеей. Отвратительное сотрясение воздуха над моей головой было ничем иным как выстрелами, которых я избежала.

— Айви! — услышала я чей-то крик до того, как безумные выстрелы заглушили звук. Затем раздался еще один зловещий звук. Металл завизжал, камень застонал, и земля вздрогнула, как будто я была в середине землетрясения. Судорожно я сморгнула пыль с глаз и наконец смогла увидеть, что святилище обрушилось вокруг меня.