Прелестная Ромина

Глава 12

На мгновение в темной камере повисло ошеломленное молчание, нарушаемое тяжелым дыханием. А затем… затем Ромина сдавленным от волнения голосом, как бы не веря себе, почти истерически выкрикнула:

— Кто это? Кто?

Ее слова, казалось, несколько раз откликнулись звонким эхом, прежде чем неизвестный мужчина не менее удивленно пробормотал:

— Не может быть… Нет, этого просто не может быть! Это же абсолютно невозможно…

Но прежде чем он смог продолжить, Ромина воскликнула:

— Крис!.. Это же Крис! Крис, это ты!..

— Ромина! Что… что ты-то, черт побери, здесь делаешь?

Вновь воцарилась тишина, которую вскоре нарушил Крис:

— Подождите минутку, не двигайтесь… У меня где-то спрятаны спички… Сейчас…

Но не успел он договорить, как Мерлин щелкнул зажигалкой, и невысокий язычок тусклого пламени осветил их с Роминой лица, как зачарованные смотрящие в темный угол каменного мешка…

Оттуда наконец-то послышалось чирканье спички, там тоже появился огонек, и они увидели, как человеческая фигура неуклюжими движениями пытается зажечь огрызок свечи.

— Крис, Крис!.. Крис, братик, ты жив!.. Боже мой, какое счастье!

Ромина, вскочив на ноги, стремительно подбежала к человеку, сидящему на некоем подобии тонкого соломенного матраса, пристально, от старания даже чуть прищурив глаза, оглядела его с ног до головы… Да, конечно же это ее брат Крис! Правда, чудовищно исхудавший, грязный, оборванный, с разбитым лбом и спутанными от грязи и крови волосами — его с первого взгляда и не признать. Но все равно это он, ее единственный, любимый брат Крис!

— О, Крис, Крис!.. Что эти варвары с тобой сделали?

— Ничего страшного, пока все в порядке, — шепотом ответил он, протягивая свою из-за крайней худобы казавшуюся слишком длинной руку, чтобы прикоснуться к ее плечу.

— Ты жив, жив, — бормотала девушка, даже не пытаясь вытереть слезы, ручьем катившиеся по ее щекам…

— Пока еще только частично, — ответил он, криво ухмыльнувшись. — И все-таки, сестричка, что ты здесь делаешь?

Вместо нее ответил Мерлин, хранивший до этого упорное молчание:

— Рад тебя видеть, Крис. Мы с твоей сестрой пытаемся выяснить, с чего это и, главное, почему ты вдруг решил «умереть».

— Тебе-то это зачем? — От возмущения Крис, хотя ему было не очень легко, даже повысил голос. — Зачем вдруг понадобилось лезть в это дело? Неужели нельзя было понаблюдать со стороны?

— Думаешь, я смог бы? — не без дружеской иронии поинтересовался Мерлин. — Интересно, а смог бы ты сам?

— Я не об этом. — Крис досадливо поморщился. — Что ты постараешься сунуть в это дело свой длинный нос, я ни секунды не сомневался. Но… но при чем здесь моя сестра Ромина? Зачем ты подвязал сюда и ее?! Неужели…

Ромина не дала ему договорить:

— Нет, Крис, это не он, как ты говоришь, «подвязал меня», а я заставила Мерлина сделать это. В прямом смысле. Он с самого начала был категорически против… Все время пытался избавиться от меня, отправить домой, но я не позволила. Мне надо было самой узнать, что, как, когда, где и, главное, почему произошло с моим единственным братом. Надеюсь, ты хоть это готов понять, Крис?

Крис тяжело вздохнул.

— Вот, значит, почему мы в таком дерьме…

— И насколько, по-твоему, это серьезно? — спросил Мерлин.

— Серьезней не бывает. — Крис снова вздохнул. Хотя и не так тяжело, как раньше. — И что самое страшное, у нас ни на что не осталось времени…

— Тогда не теряй его и расскажи, что произошло. А потом мы постараемся объяснить тебе все, чего ты, скорее всего, еще не знаешь, и вместе подумаем, что делать дальше.

— Если у нас есть это «дальше»… — горько заметил Крис.

Мерлин удивленно посмотрел на него:

— Что ты имеешь в виду?

— Это конец пути, Мерлин… Уже сегодня вечером сюда приезжает сам хозяин!

Каким-то внутренним чутьем уловив, что мужчины беспокоятся во многом о ее жизни и дальнейшей судьбе, Ромина решительно вмешалась:

— Только не надо переживать за меня! Во всяком случае, сейчас, Крис. Пойми, ты жив, и это главное! Остальное не имеет значения. А дальше… дальше будет видно.

Кристофер нежно привлек ее к себе.

— Послушайте, ребята, у нас действительно слишком мало времени. Так что не тратьте его на сантименты, а быстрей говорите: что вам известно?

— Пока только то, что ты, Крис, кое-что оставил для нас у мадам Гоха, — ответил Мерлин.

— Значит, вы получили тот обрывок бумаги, который я для вас оставил, так? — Крис довольно ухмыльнулся. — Я рад, очень рад, что все так образовалось… Вы молодцы, просто молодцы! Иначе…

— Крис, они убили Поля, — мягко перебил его Мерлин.

По тому, как Крис больно сжал ее плечо, Ромина поняла, насколько болезненно брат принял эту далеко не самую приятную новость. Она даже охнула.

— Я же говорил вам, хозяин приезжает сегодня. Меня они пока держат в живых только потому, что я отказываюсь сообщить важную для них информацию…

— Какую еще важную информацию? — Мерлин не скрыл удивления.

— Им до смерти требуется знать, кто рассказал мне о наркотике.

— Так расскажи нам. Чего ты ждешь? Мы ведь рискуем жизнью, пытаясь узнать, в чем дело! Неужели все действительно так важно? — не удержалась Ромина.

— Не то слово, сестричка. Это оказалось настолько важным, что сначала я горько пожалел, что вообще узнал о нем и тем более немедленно не поделился этой чертовой информацией с кем положено!

— Тогда не тяни, скажи нам! — повелительным тоном произнес Мерлин.

— Ну… когда я писал то самое письмо Ромине, мне в общем-то было ясно — я напал на что-то по-настоящему крупное. Но насколько крупное и смертельно опасное, я не мог представить!

— А почему сразу не сообщил Гарди?

— Сам не знаю. — Крис виновато вздохнул. — Наверное, был так горд собой за находку, что почему-то уверовал в собственную гениальность и непогрешимость! Вот и…

— Продолжай, продолжай, не стесняйся, — поощрил его Мерлин.

— А дальше мне удалось довольно быстро найти одну «шестерку», который за хорошие деньги ухитрился незаметно провести меня на место тайной встречи дилеров… Что-то вроде закрытого частного ночного клуба… В общем, мне удалось убедить их в том, что я один из них и оказался там по нашему общему делу.

— Это было где — в Каире? — деловито поинтересовался Мерлин.

— Да. И участие в тайной встрече принимали обычные бандиты. Затем вспыхнула жуткая драка между двумя их агентами… каким-то громилой и отвратительным типом по имени Таха…

— Он мертв, Крис. Я его убил.

Изможденное лицо Криса озарилось радостной улыбкой.

— Знаешь, это единственная по-настоящему приятная новость за последнее время. Мне была просто невыносима мысль о том, что я умру, а этот мерзавец будет ходить по нашей земле!.. Хотя, когда мы с ним встретились, он был не только жив-здоров, но и весьма проворен. Причина их драки мне толком не известна, но длилась она недолго, потому что Таха выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил громиле прямо в лицо. — Крис помолчал, вспоминая события того вечера, затем, тяжело вздохнув, продолжил: — Пистолет у него был с глушителем, поэтому я не сразу понял, что происходит. Суть происходящего до меня дошла, только когда я увидел, как подручные Тахи торопливо заворачивают неподвижное тело громилы в ковер и тащат его по полу к задней двери… Тот, кто привел меня, схватил меня за руку и тоже потащил к выходу, только к противоположному. Более испуганного человека мне давно не приходилось видеть. Весь бледный, руки трясутся, пот градом… И все время бормочет о том, как Таха не любит свидетелей… — Крис снова помолчал. — Так вот, когда мы оказались на улице, мой «приятель» понесся оттуда со всех ног, а я решил задержаться и посмотреть, что к чему. Ведь они наверняка выбросили тело поблизости. А вдруг человек жив? И знаете, минут через пятнадцать-двадцать я его все-таки нашел. В глухой аллее, истекающего кровью. Помочь ему было невозможно, но я успел спросить, смогу ли я для него хоть что-нибудь сделать…

— Да, на тебя это похоже, — покачала головой Ромина. — Влезть в смертоносную проблему только потому, что не терпится кому-то оказать помощь!

Крис пожал плечами.

— Вокруг не было ни души, значит, никакого риска. Короче говоря, умирающий бандит оказался верующим католиком и прошептал, что перед смертью хочет исповедаться. А поскольку, кроме меня, рядом никого не оказалось, тем более священника, то… принять его последнюю исповедь пришлось, увы, вашему покорному слуге…

— И что тебе удалось услышать? — подал голос Мерлин.

— Все! Все, что хотел узнать про эту чертову организацию! Конечно, его речь была прерывистой, с большими паузами, иногда совершенно невнятной, однако главное мне удалось разобрать.

— Что? Что именно он тебе сказал? — Мерлин вплотную придвинулся к нему.

— Он сказал, что этот чудовищный наркотик выращивается именно здесь, в Египте, потому что ему требуется вполне определенный вид почвы, который в изобилии можно найти именно на берегах Нила… На сегодняшний день наркотик считается самым современным и совершенным. Успешно служит двум целям: цветы и семена после размельчения и соответствующей обработки используются для изготовления на редкость эффективного транквилизатора, способного вызвать у наркомана ощущение собственного превосходства, ну, как бы делает из него бога, а корни — наоборот, для изготовления не менее эффектного депрессанта, препарата, подавляющего волю…

Он замолчал, на этот раз чтобы отдышаться после необычно долгой и эмоциональной речи.

— Господи, но это же чудовищно! — воскликнул Мерлин.

— На первый взгляд это может показаться нереальным. Но поверьте, увы, именно так это дьявольское вещество и работает… До вас, наконец, дошло, чего они хотят? Причем «они» — это исчадия ада, главная цель которых — завладеть миром.

— Ты что, серьезно?

Мерлин от удивления широко раскрыл глаза. Крис в ответ кивнул:

— Да, вполне. Каждому из доверенных шефов региональной цепочки выдается некое специфическое кольцо, которое, в каком-то смысле, обладает магической силой…

Ромина невольно воскликнула, а Мерлин почему-то довольно ухмыльнулся.

— Кстати, у меня тоже есть такое, но… ладно, об этом потом. Пожалуйста, продолжай.

— Значит, ты наверняка обратил внимание на три крохотные жемчужинки на язычке змейки. Тогда, если, конечно, ты еще не совсем в курсе, послушай. Каждая из них конкретно символизирует подавление, сегрегацию, превосходство! Теперь понимаешь? В этом-то и состоит основная цель всех, кому доверили Носить кольцо… Как и того, кто стоит во главе!

— И кто же он?

— Мне пока неизвестно. Знаю только, что он будет здесь сегодня вечером.

— Послушай, а как по-твоему, это может быть хоть как-то связанным с коммунистическим заговором?

— Коммунистическим заговором? — Крис тоже задумался. — А что? Вполне. Хотя может быть и честолюбивым желанием какого-нибудь спятившего маньяка. Претендующего на мировое господство… Впрочем, чем бы или кем бы это не было вызвано, миру в любом случае грозит страшная опасность…

— Что ж, похоже, пока нашей единственной надеждой остается то, что у них еще слишком мало «продукта», поскольку не налажено производство…

— Почему же не налажено? Вполне налажено… Просто растение еще не вступило в нужную фазу созревания.

— Да, судя по всему, так оно и есть, — согласился Мерлин. — Я видел эти растения. Они действительно еще совсем зеленые. Значит…

— Они созреют максимум через две недели. Через две недели! Интересно, где мы все будем к этому времени.

— Да, но… — попробовал было возразить Мерлин.

Но Крис не дал ему договорить:

— Не стоит себя обманывать, Мерлин! Это глупо, бессмысленно и… в нашем случае смертельно опасно. Мы имеем дело с жестокими, безжалостными животными, у которых не осталось ничего человеческого… Они не задумываясь убьют любого, кто осмелится встать у них на пути! Я, ты, Поль — тому наглядные примеры.

— Но почему они до сих пор не убили тебя?

— Потому что им пока очень нужно получить от меня кое-какую информацию. Они догадались, что в организацию мне помог проникнуть некий осведомитель, вот и хотят во что бы то ни стало узнать его имя. Как только узнают, все закончится, не сомневайся. То же самое, думаю, относится и к вам с Роминой.

Крис разволновался и расстегнул верхние пуговицы своей грязной, оборванной рубашки, и Ромина заметила у него на груди синяки и кровоподтеки.

— Боже мой, Крис, что они с тобой сделали!

Крис задумчиво взглянул на сестру:

— Да, это было не очень приятно. Но пока я молчу, они не решатся убить! Ведь если не узнают, откуда у меня информация, им же будет хуже. А хозяин ничем не лучше их…

— Крис, значит, они тебя избивали? — с трудом сдерживая слезы, прошептала девушка.

— Вообще-то могло быть хуже.

— Ну а нам? Нам-то что теперь делать? — Мерлин невольно обернулся к Ромине.

— Честно говоря, пока толком не знаю. — Крис снова сел, обхватил колени руками. Долго молчал. — Дело в том, что они мне дали четко понять: сегодня вечером я либо заговорю, либо… Ну сами понимаете.

— Мерзавцы, звери, безжалостные, бессердечные твари! — вырвалось у Ромины.

В мрачной, полной ужасных ожиданий камере, казалось, навечно повисло гнетущее молчание. Затем Крис медленно повернулся к сестре:

— Кстати, имейте в виду, Зарифа, это тот, что постарше, не такой жестокий, как Хозарис, молодой с отвратительным лицом.

— А остальные? — спросил Мерлин.

— Ты что, до сих пор не понял? Остальные, то есть, как у них принято говорить, «обслуга», здесь «на игле»! — Крис даже ухмыльнулся. — Тупо выполняют приказы, не более того!..

— Да, я тоже заметил в их поведении нечто весьма странное, — признался Мерлин.

Крис хихикнул.

— Ты говоришь как истинный британец! Все тонкими намеками и никогда по сути… Порой сразу и не поймешь, что ты имеешь в виду!.. Эти люди зомби! И при этом полностью собой довольны… Они хотят сделать мир по своему подобию и не остановятся ни перед чем. Но без наркотика ничего не добиться, и они знают это! Тем они страшнее…

— Да, но… но это… это невозможно!

— Ты уверен? Интересно, что им помешает? Ты? Я?.. В нашем-то положении…

— Не ты и не я, а вся страна, весь мир! Неужели ты думаешь, им это сойдет с рук?

— Увы, мой друг, боюсь, да, вполне может сойти. — Крис развел руками. — Они ведь тоже «работают» на очень высоком уровне: дипломаты, политики, промышленные магнаты… Не говоря уж о дочерях, сыновьях, женщинах всех уровней и сословий, которые становятся их самой легкой, самой уязвимой добычей!

— Боже! Мы должны, понимаете, мы просто обязаны их остановить! — Мерлин даже пристукнул кулаком по каменному полу.

— Но как? — отчаянно прошептала Ромина.

— Который час? — неожиданно спросил Крис.

Мерлин бросил быстрый взгляд на свои часы.

— Без двадцати одиннадцать.

— А прибытие хозяина ожидается ровно в одиннадцать.

— И что? — Ромина тяжело вздохнула. — Разве от нас что-то зависит? Мы можем сидеть в этой грязной камере и надеяться, что нас не убьют!

И снова мужчины как-то загадочно посмотрели друг на друга.

— Слушай, Мер, у тебя есть при себе какие-нибудь деньги? — поинтересовался Крис.

— Да, есть… Хотя, честно говоря, мне показалось довольно странным, что их не отобрали при обыске.

— Они не отобрали, потому что ведут себя как роботы. Им не приказали, они и не отобрали. Ладно, тогда давай их сюда.

Мерлин, пожав плечами, вынул из кармана бумажник, достал и пересчитал купюры.

— Около пятидесяти египетских фунтов…

— Быстрее, быстрее! — шепотом поторопил Крис и, чуть ли не выхватив деньги из руки Мерлина, торопливо зашаркал к двери.

Подойдя к двери вплотную, Крис несколько раз постучал по ней кулаком и громко крикнул:

— Наха! — Немного подождал и снова несколько раз позвал: — Наха! Наха!

Вскоре послышались чьи-то шаги… Крис нагнулся к замочной скважине и произнес через нее несколько фраз по-арабски.

Ромина умоляюще взглянула на Мерлина, и тот перевел:

— Он сказал, что ему срочно надо в туалет. А также, что хочет дать лично ему что-то важное…

Вскоре до них донесся скрип ключа, дверь с противным скрежетом слегка приоткрылась, и Крис выскользнул наружу.

Ромина, с огромным трудом удержавшись от горестного стона, тихо спросила:

— Ну и что дальше?

Мерлин передвинулся вдоль стены, сел на место, которое недавно занимал ее брат.

— Что бы ни случилось, — ласково произнес он, — я знаю, ты не струсишь, не подведешь нас.

— А если струшу? Я ведь совсем не такая храбрая, как иногда кажусь… И я на самом деле очень, очень боюсь!

— Мы все очень боимся, — ласково произнес Мерлин. — Знаешь, Ромина, если нам вдруг придется умереть… к сожалению, это возможно… так вот, если этому суждено случиться, я хочу, чтобы ты знала… что я тебя люблю!

— Мерлин… — только и смогла прошептать девушка…

— Я люблю тебя, Ромина! Безнадежно влюбился с первого взгляда. Хотя жаль, что говорить это приходится слишком поздно!

— О, Мерлин… А мне казалось, ты ненавидишь меня…

— Ты ошибаешься. Это было всего лишь банальное нежелание впутывать в сложное и опасное дело женщину! Особенно такую, как ты…

Полные желания полураскрытые коралловые губки, внезапно увлажнившиеся глаза, в которых ясно читались любовь пополам с обожанием, были ему лучшим ответом…

Мерлин нежно привлек девушку к себе, и они слились в долгом нежном поцелуе…

— Любимая, — прошептал он внезапно охрипшим от желания голосом. — Я люблю тебя так, как никогда и никого не любил… Почему, ну почему ты не встретилась мне раньше?

— И я… я тоже тебя люблю!.. С первого дня… Люблю страстно, один раз и… и, думаю, уже навсегда, на всю оставшуюся жизнь…

Он прижал ее к себе с такой силой, что Ромине показалось, будто она стала частичкой его, растворилась в нем… И вдруг он ее отпустил! Даже слегка оттолкнул.

— Боже милосердный! Нам надо немедленно выбраться отсюда! Не можем же мы сидеть здесь, как загнанные крысы, безропотно ожидая, когда нас принесут в жертву.

Он резко вскочил на ноги, но тут послышался скрип поворачиваемого в замочной скважине ключа, и в камере вновь появился Крис.

— У нас появился шанс? — осторожно поинтересовался Мерлин. Крис молча кивнул. — И насколько реальный?

— В общем-то довольно шаткий. И на первый взгляд кажется просто невероятным. Но кто знает… А вдруг сработает? — Он медленно подошел к рваному матрасу в углу, где сидела Ромина, нежно взглянул на сестру. — Который час?

— Без восьми одиннадцать, а что?

— Тогда слушайте меня внимательно и не задавайте лишних вопросов. Времени у нас очень мало… Стражника по имени Наха я обрабатывал с того момента, как оказался здесь. Он не такой забитый, как остальные, в свое время был даже студентом Каирского университета, мечтал переехать в Англию… Я обещал помочь ему в этом, если, конечно, останусь жив, и он, как ни странно, поверил. Тайком приносил мне разные предметы «роскоши», вроде огрызка свечи, спичек, матраса, а самое главное, еды, благодаря которой я не только продолжаю жить, но даже могу думать, ходить, действовать…

— Невероятно! — тихо воскликнул Мерлин. — Неужели он действительно тебе поверил? Тебе, узнику, приговоренному к смерти!

— Не только поверил, но и согласился дать последний шанс спастись. Разумеется, всем вместе. В этом я был тверд. Вот наш план. В самом конце мола, в укромной нише, спрятан катер. Быстрее его в округе ничего нет. Катер держат в полной готовности на случай крайней ситуации… Когда нас поведут к Хозяину, Наха потихоньку выведет посудину оттуда, активирует зажигание и будет ждать, пока…

— Пока что?

— Пока нас либо убьют, либо дадут возможность убежать… Единственное условие Нахи — если нам удастся бежать, мы бежим только вместе с ним. Ну а потом я должен сдержать обещание.

— Либо убьют, либо дадут возможность убежать… — Мерлин задумчиво почесал затылок. — Хорошенькая перспектива, ничего не скажешь. А других вариантов нет?

— Других вариантов?! — возмущенно воскликнул Крис. — Скажи спасибо, что появился этот! Кстати, о вариантах: у тебя случайно не осталось при себе хоть какого-нибудь оружия?

— Интересно, как ты догадался. Пистолет у меня, естественно, отобрали, в поисках другого прощупали все тело, но… остался нож. — Он наклонился, слегка приподнял левую брючину.

— Неплохо, — довольно потер руки Крис. — Впрочем, у меня тоже есть кое-что в запасе. Помните, в свое время я хотел стать заклинателем змей? Ромина, ты же…

— Да, да, я помню! Ты тогда жил в Индии, Крис, и все время занимался только этим. Заклинал гадов, мечтал стать их повелителем…

— Но я на этом не остановился. И поскольку змей, желающих приручиться, у меня больше не было, я занялся скорпионами… И один из них здесь. Вернее, одна из них. — Он взял в руки спичечную коробку, слегка потряс ее. — Я назвал ее Фатима. И пока мы отдадим эту красотку Ромине…

— Не надо! — громко запротестовала девушка. — Мне она не нужна!

— А вот мне почему-то кажется, нужна. Под воздействием наркотика люди превращаются в животных. Особенно когда перед ними молодая женщина…

Ромина невольно содрогнулась.

— Ладно, давай, — дрожащим голосом согласилась она.

— Но только, пожалуйста, будь с ней предельно осторожна. И упаси тебя бог открыть коробочку раньше времени! Последствия могут оказаться ужасными. Помни: если скорпион, не дай бог, ужалит тебя, то смерть будет мучительной. Фатима не знает жалости…

— Д-д-да, да… постараюсь, конечно.

— Ребята, вы что, влюбились друг в друга? — неожиданно спросил Крис. — И тут же рассмеялся, все поняв. — Отлично! Значит, тем больше у нас причин выбраться отсюда! Мне совсем не хочется лишиться самого лучшего жениха своей единственной и самой любимой младшей сестренки!

Мерлин прервал его:

— Кстати, Крис, ты хорошо знаком с расположением виллы?

— К сожалению, не очень. Знаю только, благодаря Нахе, что с фасада есть нечто вроде террасы, которая огибает дом и переходит в мощеную дорожку, ведущую прямо к молу.

— Что ж, очень удобно для их чудовищных целей, — заметил Мерлин. — Они специально так построили виллу?

— Не думаю. Скорее всего, раньше она принадлежала какому-нибудь ревнивому шейху, который тем самым хотел закрыть доступ посторонним к своему гарему. Нынешние хозяева ее просто достроили под свои вкусы и потребности.

— Но ведь кто-то из местных наверняка должен был что-то заподозрить? — предположил Мерлин.

— Почему? — Крис пожал плечами. — Для них это просто богатая вилла, владелец которой не желает видеть посторонних.

Мерлин недовольно поморщился.

— Наверное, ты прав. Хотя все равно ужасно…

За дверью послышались громкие голоса, топот, скрип открывающегося замка…

Ромина охнула, торопливо закрыла косметичку, доверчиво потянулась к Мерлину. Тот крепко взял ее за руку, помог встать. Краем глаза она успела заметить, как другой рукой ее любимый молниеносным движением засунул десантный нож за пояс брюк и прикрыл его пиджаком. Крис стоял в центре камеры. Необычно сосредоточенный, готовый к действию!

Дверь открылась, в ее проеме показался Хозарис. В черных обтягивающих джинсах, белой рубашке с открытым воротом и пистолетом, заткнутым за красный кушак. В руке он держал короткую черную плеть. А за его спиной виделись силуэты двух охранников.

— Отведите-ка этих мерзавцев наверх, — не оборачиваясь, коротко приказал он.

Когда, наконец, их привели в огромную, шикарно обставленную залу со множеством ковров, низеньких диванчиков, кофейных столиков и атласных подушек, то в самом дальнем ее конце они сразу увидели человека, к которому их с роковой неизбежностью вела сама судьба!

Он сидел за столом, щедро уставленным изысканными яствами, и, низко опустив голову, ел.

Так длилось довольно долго. Наконец хозяин, не отрываясь от еды, произнес:

— Охрана свободна. Ждите дальнейших указаний в коридоре. Зарифа и Хозарис, останьтесь. Услышать имя того, кто нас предал, надлежит только вам и никому больше.

При первых же звуках его голоса Ромина невольно вздрогнула и повернулась к тому, кто… Нет, это невозможно! «Русский дворянин семнадцатого века» Алекс Салвеков! Девушка вдруг почувствовала себя так, будто ее с головой окунули в бочку с нечистотами!

Впрочем, когда «русский дворянин», закончив трапезу, увидел среди пленников Ромину, он, казалось, был не менее поражен.

— Сюрприз, сюрприз! — не отрывая взгляда от девушки, произнес Алекс. — Честно говоря, я даже предположить не мог, кто так страстно хочет меня видеть! Ах вон оно что. — Он покачал головой. — Слева, полагаю, ваш якобы покойный брат Кристофер, а справа, не сомневаюсь, мистер Никойлос. Ну конечно! Как же я сразу не догадался? Впрочем, с произношением европейских имен у моих помощников всегда были проблемы. К тому же вы наверняка имеете вредную привычку путешествовать под вымышленными именами. Ромина, как жаль, что вы позволили втянуть себя в эту безнадежную авантюру. Зачем? Ваши нежнейшие губки обещали мне столько удовольствия!

— Замолчите! — От гнева щеки Ромины стали пунцовыми. — Господи, как я могла допустить такую глупость! Полностью потерять разум, как… самая настоящая идиотка!

— Ну зачем же так переживать, дорогая? Лучше подойдите ко мне.

— Нет, уж лучше я останусь, где стою! — гордо ответила Ромина, хватаясь за руку Мерлина.

— Думаете, лучше? — Алекс весело рассмеялся. — Если вы хотите помочь этим джентльменам, то лучше не умничать, а делать так, как я скажу. Садитесь, — вкрадчиво предложил он. — Не откажите составить мне компанию. На десерт у нас сегодня восхитительная клубника в розовом сиропе… Если я правильно помню, вы всегда обожали клубнику…

Алекс элегантным жестом указал ей на блюдо с крупными алыми ягодами…

И тут она вспомнила! Этот широкий жест, вкрадчивый голос, ослепительно сияющие перстни на пальцах, обворожительная улыбка… Да, именно так все было и в тот раз…

И ее собственный голос: «Нет, нет, спасибо, Алекс, но я действительно больше не могу!» — «Ну пожалуйста, Ромина, прошу вас! Хотя бы только попробуйте. Взгляните, ягоды великолепны!» — «Да, клубника на самом деле выглядит очень аппетитно! Но вы зачем-то посыпали ее сахарной пудрой, а я не признаю фрукты с сахаром». — «Не волнуйтесь, дорогая Ромина, так уж случилось, и к тому же пудры совсем немного. Уверен, вы ее даже не заметите!»

Тогда, не желая создавать проблему из-за какой-то мелочи, она уступила и съела две или три ягодки. Которые действительно оказались на редкость вкусными и совершенно без привкуса сахара. Но…

Но теперь девушка точно знала, почему и, главное, для чего он так настойчиво уговаривал ее попробовать ягоды!

— Нар-ко-тик… ваш чер-тов нар-ко-тик, — неожиданно заикаясь от волнения и внезапной догадки, пробормотала Ромина. — Вы посыпали им клубнику и уговорили меня съесть несколько ягод… Вот почему я так легко позволила вам… оказаться в моей квартире и…

— Дорогая, — мягко перебил ее Алекс. — Ну зачем бить себя в грудь и тем более исповедоваться в присутствии свидетелей? Причем, боюсь, далеко не самых для вас удобных.

От стыда она закрыла лицо руками.

— Ромина, дорогая, драматизм здесь, поверьте, излишен. — Алекс чуть наклонился вперед. — Но раз уж вы затронули эту весьма интересную тему, давайте ненадолго вернемся к тому очаровательному эпизоду, на котором мы тогда остановились.

— Нет, никогда! Ни за что на свете! Я скорее умру, чем…

— Вы действительно готовы скорее умереть, чем?.. Забавно… Кстати, Ромина, а вы хоть когда-либо думали о том, что означает слово «умереть»? В его не основном, примитивном значении, а, так сказать, производном… Это ведь не просто взять и «уйти из этой жизни в другую». Во всяком случае, здесь… В обществе моих верных друзей Зарифы и Хозариса. У них другие представления о том, как именно человеческие существа могут «уходить из этой жизни в иную». — Алекс ухмыльнулся. Было видно, что ситуация доставляет ему искреннее удовольствие.

— Как вы можете?.. Вы же цивилизованный человек, Алекс! Мы с вами встречались в очень приличных домах, с очень воспитанными людьми. И все это время…

— И все это время я незаметно, шаг за шагом готовил пришествие самой драматической, самой замечательной эры на земле! — Алекс не менее драматически воздел вверх обе руки. — Неужели вы до сих пор ничего не поняли, моя дорогая Ромина? Неужели не оценили, каким прекрасным, каким совершенным и управляемым станет наш мир, когда мы наладим производство этого наркотика, этого волшебного наркотика на полную мощность? Да, тогда все станет другим, абсолютно другим…

— Вы сошли с ума! — Ромина от возмущения чуть не задохнулась. — Неужели не понимаете? У вас ничего не выйдет! Наш мир, наш нормальный мир, никогда не позволит вам этого сделать!

— И кто же меня остановит? Вы, дорогая Ромина? Или эти неудачники… Зачем бороться с неизбежным?

— Вы сделали это! — услышала Ромина радостное восклицание охранника, которого Крис уговорил помочь им. — Это просто здорово, сэр!

Крис от слабости никак не мог отдышаться, и за него ответил Мерлин:

— Да, друг мой, удалось. Теперь мы в безопасности, свободны и можем делать все, что хотим! — Он повернулся к Ромине: — Дорогая, ты понимаешь, что теперь мы свободны и можем делать все, абсолютно все, что хотим?

Девушка была слишком переутомлена стремительными и на редкость драматичными событиями, чтобы должным образом воспринимать происходящее. Единственное, на что у нее хватило сил, — доверчиво положить голову на плечо Мерлина, закрыть глаза и… ждать. Ждать чуда, исполнения мечты…

А затем… затем его губы ласково прикоснулись к ее губам, и она поняла — теперь только это имеет значение!

Они возвращаются домой. Они будут вместе. Всю жизнь. И… она любит и любима!