Прелестная Ромина

Глава 6

Они с большим удовольствием поужинали в самом шикарном ресторане отеля «Нил-Виста», окна которого выходили прямо на серебристую водную ленту величавого Нила. Вполне европейский ресторан, без какой-либо восточной мишуры даже в холле, который освещался свечами в бронзовых канделябрах на стенах, похожих на огромные золотые серьги, густо усеянные драгоценными камнями… А в самом центре холла бил небольшой фонтанчик, и его мягкие струйки, мелодично падающие в круглую мраморную чашу, создавали иллюзию сладкой, всегда желанной прохлады даже в самые жаркие дни…

— Кстати, дорогая, уже половина одиннадцатого. — Мерлин быстро взглянул на часы. — Представление в «Сахара-Сити» начинается ровно в одиннадцать. Нам, пожалуй, пора ехать. Мне бы хотелось попасть туда чуть пораньше. Посмотрим на людей, привыкнем к обстановке…

— Надеюсь, подходящее местечко для этого там найдется? — многозначительно взглянула на него Ромина.

— Найдется, найдется, я все проверил, — тихо успокоил ее Мерлин. И уже громко, чтобы слышали все вокруг, добавил: — Ладно, поехали посмотрим это дивное местечко… Хотя, если оно окажется не лучше, чем остальные, то… я пожалуюсь самому президенту Насеру!

За пределами города домов становилось все меньше и меньше, а затем… затем неожиданно на фоне темно-синего, будто сказочного неба предстали величественные силуэты вечных египетских пирамид! В серебристом свете луны пирамиды возвышались таинственной громадой, словно из хорошо всем известной, но почему-то забытой сказки.

— Вот уж не думала, что они… так выглядят, — задумчиво произнесла Ромина. — Кажется, теперь многие вещи станут понятней…

— Что-что? Понятней? — с любопытством переспросил Мерлин. — Интересно, что именно?

— А то, что столько людей посвящают всю свою жизнь изучению особенностей египетской архитектуры и значения пророчеств, выгравированных на плитах внутри этих загадочных пирамид… Но есть весьма распространенная теория, будто спроектировали их… афиняне! Что в те времена ни Египет, ни какая-либо иная восточная цивилизация не были в состоянии добиться подобного архитектурного совершенства!

— Надо же! Никогда бы не подумал, что ты так много можешь об этом знать!

— А с чего бы тебе думать? — съязвила девушка. — Будто ты мной когда-нибудь интересовался!

— Да, но у меня и возможности для этого не было. Пока.

Но внимание Ромины уже было приковано к пирамидам. Она не слушала Мерлина.

— Теперь, кажется, мне понятно, почему большинство из тех, кто смотрит на пирамиды, начинает верить в реинкарнацию. Вот и я, возможно, была одной из тех самых рабынь, которые помогали фараонам строить…

— Или тем самым фараоном, который приказал построить эти громадины, — улыбнулся Мерлин.

— По-моему, эта роль скорее подошла бы тебе, дорогой. Хотя, нет, пожалуй, не фараона, а… а жестокого надсмотрщика, громко щелкающего кожаной плетью, чтобы заставить бедных обессиленных рабов и дальше затаскивать гигантские камни на самый верх строящейся пирамиды…

— Слушай, Ромина, а ведь ты меня здорово недолюбливаешь!..

Девушка от неожиданности озадаченно нахмурилась. Мерлин, заметив ее растерянность, продолжил как ни в чем не бывало:

— Ладно, не трудись искать ответ. Я его и так знаю. Не раз видел в твоих глазах, слышал в твоем голосе. Что ж, в каком-то смысле мне это понятно. Я был с тобой довольно груб, а ты не из тех, кто привык к такому обращению!

— Хочешь представить из меня избалованную девицу?

— А разве это не так?.. Вообще-то любая красивая девушка может себе такое позволить. А уж если она еще и с головой… как ты…

Ромина обиженно отвернулась, приняв его слова за насмешку.

— Не стоит портить мне настроение. Я ведь впервые в жизни имею возможность насладиться видом этого восхитительного творения рук человеческих.

— Увы, в дневное время они выглядят далеко не так впечатляюще, — заметил Мерлин. — Когда десятки гидов наперебой требуют бакшиш, а погонщик верблюдов всего за одну поездку запрашивает столько пиастров, что хватило бы на покупку самого верблюда… Кроме того, там есть один приставучий коротышка, который может взбежать на вершину пирамиды и спуститься оттуда всего за три минуты. Но чтобы увидеть это, требуется заплатить как за авиабилет первого класса от Каира до Милана! Мало того…

— Хватит, хватит! — воскликнула Ромина. — Ты нарочно пытаешься лишить меня удовольствия!

Вместо ответа Мерлин небрежно махнул рукой, показывая куда-то вправо. Там виднелась широкая автомобильная трасса, идущая прямо через песчаные холмы пустыни. В черное никуда…

От того, что она увидела, у Ромины захватило дух.

— Боже мой, это же совсем как дорога… в вечность! — восторженно прошептала девушка.

— В нее самую, — охотно согласился Мерлин. — Страшную и… безумно скучную.

Ромина отвернулась к окну.

Казалось, тьма никогда не сменится светом. А что, если никакого ночного клуба «Сахара-Сити» нет? Вдруг это банальная ловушка, в которую они с Мерлином так бездарно попались? Но кто заинтересован в том, чтобы заманить ее и Мерлина в ловушку? Для чего? Откуда им — кем бы они ни были — могло быть достоверно известно, будто они с Мерлином знают то, что может «им» угрожать?

От размышлений ее оторвало неожиданное восклицание Мерлина:

— Смотри!

Впереди вдруг показался яркий свет.

— Это что, «Сахара-Сити»?.. Тот самый «Сахара-Сити»? — недоуменно спросила Ромина. — Да, вид у него не впечатляет.

— Согласен, — пожал плечами Мерлин. — Но ведь нас с тобой, кажется, предупреждали, что это самый необычный ночной клуб во всем мире…

— Предупреждал кто и, главное, где? В нормальном туристическом агентстве?

— Ну и кто из нас двоих напрочь лишен чувства романтики? — язвительно поинтересовался Мерлин. — Не знаю, как ты, а меня просто переполняет желание поскорее увидеть нечто такое… такое… В общем, уникальное или хотя бы достаточно необычное.

— Что ж, дорогой, остается только надеяться, ты не будешь слишком разочарован.

Пройдя по выложенному грубыми каменными плитами внутреннему дворику, они вдруг услышали звуки музыки. Прямо перед ними распахнулся полог, и… они оказались внутри огромного, ярко освещенного пространства.

Да, все было, как и ожидал Мерлин, — необычно, возбуждающе и неожиданно!

Огромный шатер, способный вместить, наверное, несколько сот человек, разбитый прямо в пустыне. Танцевальная площадка в самой середине, а вдоль стен три ряда низеньких диванчиков и пуфиков со столиками из кованой меди перед ними…

Мерлина и его спутницу с поклонами встретил у входа официант в тюрбане. Кланяясь и что-то бормоча, он тут же отвел их к столику сбоку от танцевального круга.

На каждом столе, занятом посетителями, стояла бутылка виски.

— Плата за вход, причем совсем неплохая, — улыбнувшись кончиками губ, тихо произнес Мерлин, и Ромина, оглядевшись украдкой, заметила, что виски во всех бутылках было самых лучших (и, соответственно, самых дорогих!) британских сортов.

Ночное шоу еще не начиналось, хотя оркестр был в сборе и тихо наигрывал различные мелодии.

Когда их усадили, Ромина, устроившись поудобнее, неторопливо осмотрелась… Европейцев было довольно мало. В основном египтяне — толстые, преуспевающего вида мужчины с темноглазыми спутницами. Женщины были по-своему весьма привлекательны, несмотря на тщетные попытки при помощи обильного слоя пудры и светло-розовой губной помады выглядеть «европейскими».

Мерлин Никойлос, щедро налив себе в бокал виски, попросил стоявшего рядом официанта в тюрбане принести бутылочку содовой для Ромины, а затем, повернувшись к ней, спросил, не хочет ли она что-нибудь перекусить.

— Спасибо, пока нет, — покачала головой девушка. — Какое потрясающе место!

Первым вниманию собравшихся, как и следовало ожидать, был представлен танец живота. Да и сама танцовщица как по внешнему виду, так и по качеству исполнения оказалась намного лучше, чем те, что им с Мерлином удалось увидеть предыдущей ночью в клубе «Пирамиды».

Когда долгие аплодисменты восторженных посетителей наконец стихли, вышли танцоры. Дикие дервиши дергались и крутились в таком безжалостно настойчивом ритме, что, глядя на них, трудно было удержаться от того, чтобы помимо воли не впасть в транс.

— Совсем неплохо, правда? — улыбнулась Ромина.

— Да, вполне.

Потом были три арабские девушки, балансировавшие стульями и столиками, держа их в своих зубах, потом опять неизбежный для Востока танец живота…

Внутри шатра стояла жара, и некоторые мужчины, особенно те, кто почти непрерывно потягивал виски, уже начали сильно и довольно неприятно потеть. Внезапно полог входа на дальнем краю шатра распахнулся, и в образовавшемся проеме Ромина увидела нового посетителя. Девушка раскрыла рот от удивления и нервно выдохнула:

— Смотри!

Мерлин медленно повернулся… В дверном проеме стоял тот самый мужчина, которого он не далее как прошлой ночью послал в нокаут в клубе «Пирамиды». В покрое дорогого костюма, в чересчур зауженных брюках, в слишком острых носках модных туфель было нечто, выдававшее в нем «голубого».

Нахмурившись, Ромина медленно перевела взгляд на троих сопровождающих его мужчин. Их демонстративно вычурная одежда, манерные жесты, вихляющая походка… Да, она не ошиблась в определении их принадлежности к сексуальным меньшинствам.

— Думаю, нам пора уходить, — услышала она голос Мерлина.

— Но почему?

— Во-первых, потому, что такие люди будут драться, как крысы, загнанные в угол. И во-вторых, у меня есть сильное подозрение, что он скоро узнает меня.

Ромина внимательно наблюдала, как все четверо неторопливо подошли к свободному столику и сели на низенький диванчик.

Человек, с которым им довелось столкнуться прошлой ночью, медленно огляделся и заметно вздрогнул, увидев Мерлина. Он на секунду словно застыл, затем оживленно заговорил со своими спутниками.

— Он тебя узнал, — прошептала Ромина.

— Вижу, вижу, — так же шепотом ответил Мерлин. — Хорошо, сделаем так: постарайся устроить мне какой-нибудь шумный скандальчик, чтобы у меня появился повод уйти отсюда пораньше. Думаю, тебе это будет совсем не трудно.

Он одним большим глотком допил виски, с громким пуком поставил бокал на стол и… вдруг оказался совсем-совсем пьяным!.. Вытянул ноги в проход, шумно, во весь голос стал жаловаться, что ему здесь тесно и душно, что его персоне не уделяют должного внимания… Одновременно развязно, но при этом довольно крепко обнял Ромину за плечи и притянул к себе…

— Любовь моя, давай допьем эту и возьмем другую? — заплетающимся языком пробормотал мужчина, хватая со стола бутылку с дорогим шотландским виски и одновременно другой рукой подзывая к столику официанта. — Эх, гулять так гулять! — громко воскликнул он и, пьяно хохотнув, звонко чмокнул Ромину в оголенное плечо.

Девушка, с трудом преодолев желание оттолкнуть его, постаралась изобразить искреннюю радость от откровенной ласки богатого дружка.

Мерлин вновь выпил, и Ромина, к своему ужасу, вдруг почувствовала, что он целует ее уже… в щеку, его пальцы уже ласково ворошат ее волосы, а губы жарким шепотом пьяно требуют, чтобы она отвечала ему тем же!

— Ты же моя девушка?! Значит, ничто, понимаешь, ничто не может тебе помешать меня поцеловать!.. Ничто и никогда… Смотрят люди? Ну и пусть себе смотрят! Нам-то что? Влюбленные во всем мире не обращают на это никакого внимания! Понимаешь? Во всем мире!

Он ненадолго отпустил ее, чтобы поднять свой бокал.

— За влюбленных! — пьяно проревел Мерлин. Заметив любопытный взгляд женщины за соседним столиком, он встал и, не обращая внимания на негодующие жесты ее спутника, демонстративно выпил за нее до дна…

Ромина поняла, что пора вмешаться.

— Дорогой, думаю, нам лучше пойти домой, — как можно ласковее начала девушка. — Давай, давай собирайся, расплачивайся и пошли. Чем скорей мы уйдем, тем скорей вернемся в отель. В нашу «норку». Я давно уже сгораю от нетерпения…

— От нетерпения? Ну, раз тебе хочется… Мне тоже, золотце мое… Тогда пойдем!

Он неожиданно привлек Ромину к себе и крепко-крепко поцеловал в губы долгим и смачным поцелуем, словно был слишком пьян или просто не хватало сил делать что-либо быстро…

— Ну, будет, будет тебе, дорогой. Вставай, нам пора, — изо всех сил старалась не показать отвращения Ромина, с трудом освободившись от его отвратительных объятий и жестом приказывая официанту принести счет.

Мерлин вытащил из своего огромного портмоне крупную купюру и небрежно швырнул ее на стол.

— Сд-д-д-ачи не надо, не н-н-надо, ос-с-с-тавь себе, — заикаясь, промычал он подошедшему официанту, с трудом встал на ноги и, шатаясь, позволил своей «подружке» повести себя между столиками. По дороге к выходу он повторял с упрямством пьяного идиота: — Черт знает какое отличное шоу! Черт знает какое отличное шоу… Высший класс! Самый высший класс!.. Надо всем рассказать…

Во внутреннем дворике никого не было видно, но сразу же «протрезвевший» Мерлин, крепко взяв ничего не понимающую Ромину за локоть, почему-то завел ее за одну из пустующих деревянных будок сбоку от шатра.

— Ну и что мы здесь будем делать? — невольно поежилась Ромина.

— Ждать.

Они стояли в тени будки, где можно было видеть вход в шатер и даже слышать звуки доносящейся оттуда сладострастной восточной музыки.

— Похоже, начался следующий номер программы, — прошептала Ромина и замерла.

Из шатра вышли двое.

Она почувствовала, как Мерлин напрягся, и наконец поняла, почему и, главное, кого они ждали, спрятавшись за пустой будкой.

Это были двое из троицы, пришедшей вместе с мужчиной, которого Мерлин наказал за хамское обращение с дамой.

Двигались они неуловимо быстро и бесшумно, а когда оказались недалеко от того места, где спрятались Мерлин и Ромина, достали из карманов складные ножи…

И тем не менее появление Мерлина из-за деревянной будки стало для них полной неожиданностью. Он подставил подножку первому из них, одновременно рубанув его ребром ладони по переносице. Бандит рухнул на узенькую, выложенную каменными плитами тропинку, длинный складной нож с отвратительным лязгом отлетел в сторону.

Второй нападающий тут же остановился, принял боевую стойку, и… Ромина вскрикнула, увидев, как в его занесенной для удара руке угрожающе блеснуло лезвие ножа.

Вначале ей показалось, что смертоносное лезвие вот-вот проткнет грудь Мерлина, но тот ловким движением отбил атаку противника и в свою очередь сильнейшим ударом в солнечное сплетение заставил бандита с болезненным стоном согнуться пополам, а потом мощнейшим ударом в подбородок послал его в глубокий нокаут.

Схватка закончилась молниеносно и без единого звука с обеих сторон.

Мерлин стоял, глядя на поверженных противников, затем его взгляд упал на нож, лежащий в нескольких дюймах от тела бандита. Он наклонился, поднял его…

Смертоносный клинок с тонким, узким и острым, как у стилета, лезвием. Возможно, тот самый, которым убили Поля!

Мерлин задумчиво повертел его в руках, потом вдруг наклонился и резким движением вонзил оружие в руку распростертого бандита. Тот конвульсивно дернулся, но поскольку был без сознания, то, похоже, даже не понял, что с ним произошло.

Из шатра донеслись звуки аплодисментов. Мерлин, оглянувшись, протянул руку, взял Ромину за локоть, мягко, но настойчиво повел к машине.

— Иди быстро, но не вздумай бежать, — тихо предупредил он. — Все должно выглядеть предельно естественно.

И хотя они страшно спешили, до смерти перепуганной Ромине казалось, будто они плетутся как за похоронной процессией…

Наконец они добрались до ожидающей их прокатной машины. Мерлин вежливо, как ни в чем не бывало открыл дверцу и помог Ромине сесть на заднее сиденье.

Тут же подбежавший служащий паркинга вопросительно посмотрел на них — этот бездельник ждал положенные чаевые. Мерлин, досадливо поморщившись, сунул руку в карман, вынул оттуда несколько серебряных монет.

Но когда он протягивал деньги довольно ухмыляющемуся служащему, отблеск лунного света отразился от колечка, надетого на мизинец левой руки Мерлина. Колечка в форме змеиной головки с тремя крохотными жемчужинами в язычке…

Служащий будто оцепенел. Затем, придя в себя, поклонился и совершенно иным тоном и, главное, на вполне приличном английском произнес:

— Простите, сэр, но, к сожалению, сегодня у нас ничего нет.

— Ничего нет?.. А когда будет? — недовольно поморщился Мерлин.

— Наверное, завтра, сэр… Если, конечно, успеют доставить…

— Откуда?

Вместо ответа служащий, равнодушно пожав плечами, ткнул рукой в сторону юга.

Где-то позади них послышался невнятный гул голосов.

— В Каир, — садясь в машину, приказал Мерлин водителю, и они медленно выехали на дорогу, ведущую к пирамидам.

Девушка устало закрыла глаза, пытаясь отогнать неприятные и порой страшные картины недавней схватки.

Когда там, в шатре, Мерлин вдруг начал ее ласкать и целовать, Ромина еще не понимала, зачем и для чего он это делает! Хотя в глубине души ощущала, что в тот момент это было абсолютно необходимо. И только теперь поняла, насколько важно это было… Не только Мерлину, но и ей!

Просто он вовремя и намного раньше нее сообразил: бандиты наверняка не упустят возможности расправиться с якобы сильно выпившим человеком… Она даже на секунду представила, что бы случилось, не прояви Мерлин находчивости!

Прав! Конечно же он был во всем прав — как всегда, не без доброй зависти подумала девушка.

И тем не менее, ей почему-то страстно хотелось найти в его действиях ошибку или хотя бы промах, пусть незначительный, чтобы почувствовать его не таким уж совершенством, а себя не театральной статисточкой, безропотно исполняющей все его режиссерские указания! Включая непристойные ласки на публике и интимные поцелуи!

Она до сих пор будто наяву ощущала настойчивое прикосновение его губ… этот долгий, долгий поцелуй и крепкие объятия сильных рук…

Повернувшись к Мерлину, девушка заметила, что он неотрывно смотрит в окно стремительно несущейся машины на весьма эффектно подсвечиваемые снизу пирамиды. И ее вдруг кольнуло острое чувство стыда за то, что она так плохо думала о нем.

— Как ты полагаешь, эти люди могут иметь отношение к тем, кто убил Криса? — обратилась к нему Ромина.

— Точно сказать, не могу, но думаю, да.

Ромине вдруг стало очень страшно.

Остаток пути они проделали молча.

Проходя через полутемное фойе отеля, Ромина взглянула на большие настенные часы. Она ожидала, что уже утро, однако стрелки часов показывали всего лишь несколько минут после полуночи… Подумать только — прошло так мало времени, а столько событий, да еще каких!..

Они поднялись на лифте на свой этаж, вошли в номер. Ромина хотела продолжить разговор, однако Мерлин предупреждающе приложил палец к губам. Он вынул из кармана тот самый волшебный приборчик и начал медленно и методично водить им вокруг. Возле одного из туалетных столиков стрелка вдруг резко дернулась. Значит, теперь там спрятан микрофон!

Ромина с любопытством наблюдала за ним, но, к ее удивлению, Мерлин почему-то и не думал находить скрытый микрофон, чтобы должным образом обезвредить. Вместо этого, опять изображая богатея Никойлоса, громко произнес:

— А знаешь, крошка, по-моему, вечер удался. Тебе как, тоже понравилось?

— Да, дорогой, конечно. Мне нравится все, что нравится тебе… Но знаешь, милый, я так устала, так устала! Просто валюсь с ног, — поняв его с полуслова, вступила в игру девушка.

Мерлин Никойлос молча прошел через комнату к тому самому туалетному столику, выдвинул нижний ящик, заглянул в него и демонстративно громко — пусть слышат все, кому положено, — воскликнул:

— Что, черт весь этот Восток побери, здесь происходит? Кто сюда без нас заходил? Кто позволил себе копаться в моих вещах? Где, я спрашиваю, моя папка с документами?

Он с грохотом протопал к письменному столу и вынул папку из ящика, где оставил ее до ухода.

— Ее, черт побери, открывали! Кто-то рылся в моих бумагах! Это уж слишком! Я не потерплю!..

— Да, но кто мог себе такое позволить, дорогой? Мне…

— Именно это я намерен выяснить! Немедленно! — проревел Мерлин, хватаясь за трубку внутреннего телефона. — Дежурный?.. Говорит мистер Никойлос!.. Мне нужен управляющий… Спит?.. Да плевать мне, что он спит!.. Разбудите и передайте, чтобы немедленно поднялся ко мне в номер. Немедленно!

— Но мне все-таки непонятно, кому и зачем это могло понадобиться, — жеманно произнесла мисс Ромина Фей.

— Зато мне все понятно! Человек в моем положении… У человека с моими деловыми проектами и связями всегда есть враги! Всегда и везде! Они хотят знать, что и где я собираюсь купить, сколько и кому готов заплатить! Знание — это деньги! А такая информация — не только большие деньги, но и власть!

— Но… дорогой, ты уверен, что в наше отсутствие здесь кто-то был и… и даже, возможно, рылся в наших вещах? — подчеркнуто громко уточнила Ромина Фей.

— Абсолютно уверен, золотце мое!.. Вот смотри, видишь на замке моей папки с документами царапины? Значит, пока меня не было, кто-то с ним профессионально поработал… Я не вчера на свет появился, девочка моя, и прекрасно знаю, что к чему…

Он вновь рывком снял трубку внутреннего телефона.

— Дежурный?.. Вы нашли управляющего?.. Да, думаю, заместитель меня устроит… Он поднимется?.. Так поторопите его… Хорошо, я жду…

Мерлин с силой грохнул трубку на рычаг. Задумчиво почесал переносицу, а затем… затем с неожиданно доброй улыбкой посмотрел на Ромину и… подмигнул. Девушка невольно улыбнулась в ответ и импульсивно протянула к нему руки. Ведь этого микрофоны регистрировать не могли?

Пальцы его сильных рук были теплыми и надежными… Так они и стояли, крепко сцепив руки. Стояли и молчали. К чему слова, когда разговаривают сердца…

И только Ромина хотела произнести нежные слова, раздался нетерпеливый стук в дверь, и они оба, не сговариваясь, отскочили друг от друга.