Приговоренная к смерти или В плену у демонов

Глава 31

Моя жизнь пошла по несколько иной колее после измены. Я и до этого случая не имела своего мнения и полностью зависела от мужа. А после окончательно потеряла остатки свободы и стала полностью «роботизированной». Я была обязана с улыбкой выполнять любой приказ, любую прихоть Сема, делать только то, что он мне велел. Мой образ представлял собой теперь запрограммированную личность, которая обязана была доставлять удовольствие своему господину, избегать посторонних и всегда быть готовой к сексу.

Сем внес «новые изменения в наш секс». Эти «изменения» включали в себя все больше и больше физической боли посредством новых изощренных пыток и избиений. Сема возбуждали синяки на моем теле и следы от ударов плетью. Он не спрашивал меня, нравится ли мне садо-мазо, а я, выдрессированная Школой обаяния, обязана была быть сексуальной.

Сем стал использовать меня для перевозки наркотиков и съемок в порно. Когда работы не было, и я находилась дома, мой день начинался в шесть часов утра с двухчасовых упражнений в спортзале на третьем этаже под видеокамерами. Я занималась аэробикой, садилась на шпагат, пользовалась велотренажером и беговыми дорожками, упражнялась с дилдо, прикрепленными Семом специально для меня на стене возле беговых дорожек. Муж иногда наблюдал за мной из своего кабинета. После тренировки он часто приходил в мою спальню и насиловал меня.

Сем уволил кухарку и домработницу, теперь я занималась всеми домашними делами, готовила для мужа и для себя. Продукты привозил Сем, а я выходила на улицу только в его сопровождении или для того, чтобы привести в порядок придомовую территорию.

Я выполняла все виды работ, которые муж мог придумать, чтобы загрузить меня. Постоянно пылесосила в многочисленных кабинетах, переставляла мебель в спальнях у себя и Сема, неоднократно перемывала окна в особняке. Мой день был насыщен до предела, но и ночью я не имела возможности теперь нормально высыпаться, потому что не спали в течение более двух часов подряд. Сем установил у меня в спальне будильник, который автоматически срабатывал с двухчасовыми интервалами. Мне приходилось просыпаться и отключать его звук. Это, по мнению Сема, способствовало моей неспособности нормально соображать в дневное время, что помогало контролировать мой разум.

Помимо домашней тирании Сем использовал теперь меня в качестве кокаинового или героинового «мула».

Иногда я ездила с ним, иногда он отправлял меня на самолете в Гаити, Мексику, Пуэрто-Рико или на Виргинские острова, где меня встречали его компаньоны и насыщали тело контейнерами с наркотой.

Параллельно с этой работой меня предоставляли в целях проституции наркобаронам и олигархам, а также для съемок в порнографии.

Наркобизнес Сема процветал, он уверял, что действует под прикрытием ЦРУ, которое ведет «войну с наркотиками» только против своих конкурентов. По крайней мере, мы без проблем перевозили наркотики в нашем и соседних штатах.

В стенках машины Сема были встроены скрытые отсеки для хранения наркоты. Но его не проверяли. Сем спокойно ездил на загруженной кокаином машине. Он всегда держал небольшое количество наркотика дома для распространения среди друзей. Сам он наркотики не употреблял и мне их не предлагал. Но часто приказывал доставлять их конкретным людям в нашем городе.

Большие партии кокаина сгружалась Семом для хранения на «склад продуктов» в общине его дяди Джорджа, откуда наркотики распространялись членами общины всем желающим.

Меня Сем использовал как средство доставки товара из удаленных точек. Я летала на самолетах, иногда перевозила наркотики на круизных кораблях из порта в порт. Я любила круизные «командировки», когда можно было отсыпаться или любоваться океаном. Неоднократно я наблюдала дельфинов, играющих в волнах.

О, как бы я хотела стать дельфином и уплыть с этими свободными животными от своей унылой жизни. Или провалиться в другое измерение…

Сем рассказывал мне, что есть дыры в ткани времени и пространства, через которые самолеты, корабли и даже люди безвременно исчезают, переносятся в иное, чужое для нашего мира измерение.

Пришельцы также проникают к нам через дыру в ткани пространства в глубоком синем море-океане. Как хотелось бы мне исчезнуть в этой дыре, посмотреть, что там в другом мире. Но я работала на Сема здесь и сейчас, лишь только в мечтах стремилась покинуть его.

Первое мое самостоятельное задание, связанное с наркотиками, состоялось через месяц после измены. Сем привел меня на теннисный корт недалеко от нашего дома. Он указал на черноволосого белого человека в спортивном костюме, игравшего в теннис с молоденькой девушкой, и сказал:

— Вон твой инструктор, он тебе все объяснит. Когда закончит играть, подойдет к нам. И ты в точности выполнишь все его указания.

Заметив нас, мужчина быстро закончил игру, подошел и пожал руку Сему.

— Привет, Самуэль, — сказал брюнет, — как дела?

Сему не очень нравилось, когда его называли полным именем.

— Привет, Алекс, — ответил мой муж. — Ты же знаешь, я предпочитаю, чтобы меня называли Семом. Особенно друзья.

— О! Какая у тебя прелестная спутница, настоящая красавица. Она и есть твоя жена?

— Да, — ответил Сем. — Ты ее еще не видел в том, чем мать родила.

— Надеюсь, еще увижу, — улыбнулся Алекс, — дядя твой рассказывал про нее. Сказал, что она — неограненный алмаз.

— Работаю с ней понемногу, — ответил Сем, — да, алмаз требует огранки.

— Марихуана у меня в студии, — сказал Алекс, — давай свой товар, сделаем набор для Копа. Она передаст, так будет лучше.

Когда мы с Алексом шли к студии, я пыталась понять, кто такой Алекс и как он связан с дядей Сема Джорджем, жестко насиловавшем меня анально. Я осторожно сказала:

— Сем говорил, что вы теннисный инструктор. Жалко, я не взяла с собой ракетку.

— Я не такой инструктор, — улыбнулся Алекс. — Я посредник. А Сем привел тебя не для того, чтобы заниматься теннисом. Ты поможешь мне выполнить одно дельце. Я расскажу как.

Когда мы вошли в студию, Алекс сказал:

— Добро пожаловать в мой рай.

Это была небольшая жилая квартирка, которая казалась еще меньше из-за заполнявшего ее электронного оборудования, акустических гитар и мебели. Черный зеркальный журнальный столик, обычный для потребителя кокаина, выделялся в единственной комнатке Алекса. Золотое лезвие бритвы, остатки кокаина, пепельница с марихуановыми сигаретами, веер игральных карт лежали на столе. Тропические растения на окне еще больше добавляли хаоса в это помещение.

— Я люблю свою берлогу, — сказал Алекс, аккуратно развязал один из пакетиков, переданных ему Семом, сделал кокаиновую дорожку и втянул ее носом, очевидно, пробуя качество. Он громко чихнул, достал с десяток больших сигарет, которые запаковал в сверток вместе с пакетиками Сема и сказал:

— Я работаю на дядю Сема. Я мастер на все руки и торгую всем по поручениям Джорджа. Заказ размещен. Ты должна точно следовать моим указаниям и идти к назначенному месту. Иди в гостиницу «Жемчужная» на Южной улице. Возьми этот сверток с собой, там сядь на скамейке возле фонтана и жди человека в военной форме с зеленым вещевым мешком. Когда ты увидишь его, подойди и скажи: «Добро пожаловать в наш город! Алекс прислал вам достойный набор!». Дашь ему свой сверток, а сама возьмешь его вещевой мешок, он будет легким, не волнуйся. После этого пойдешь в гостиницу, там на первом этаже буфет. Передашь мешок человеку в черном пиджаке и синих джинсах. Он будет ждать тебя за одним из столиков у входа. И можешь наслаждаться кушаньями. Мой человек хорошо тебя угостит.

Я провела сделку с наркотиками, все, как было приказано. Ох, и волнительное это испытание, хоть и длилось оно не долго. Как и проинструктировал меня Алекс, во дворе гостиницы «Жемчужная» ко мне подошел человек в форме. Ждать почти не пришлось. Я передала товар и забрала мешок, который отнесла в буфет гостиницы. Там человек в черном костюме сидел у накрытого стола с множеством деликатесов. Вот только покушать не получилось. За другим столиком я увидела Сема и была вынуждена присоединиться к нему.

Муж часто лишал меня воды и еды для поддержания моего трансового состояния и контроля над моим сознанием. И в тот раз он не разрешил мне прикасаться к еде. Вместе мы направились в студию Алекса, чтобы сообщить ему об успешно проведенной сделке.

У Алекса была подруга, белокурая красавица Рокси из Пуэрто-Рико. Мы с ней потом познакомились и подружились. Она, так же как и я, прошла Школу обаяния в Огайо и, как я потом узнала, была запрограммирована на теме католицизма. Я же программировалась еще дядей Биллом установками на тему «Алисы в Стране чудес».

Алекс стал жаловаться Сему, что Рокси отдана в аренду студии Кинг и отсутствует уже целую неделю, а он вынужден скучать в одиночестве без женских ласк.

Пьяный Сем на это сказал:

— Тебе, как лучшему другу, могу предложить Люси. Но только минет, она в этом деле великий мастер. На большее не рассчитывай!

Алекс оценивающе посмотрел на меня, втянул пару дорожек кокаина через ноздри, велел мне встать на четвереньки возле зеркала и стал удовлетворять себя сексуально в моем горле под одобрительные возгласы Сема. Я не имела тогда способности рассуждать и возражать, была словно в состоянии амнезии.

Потом Сем смеялся над тем, как Алекс натягивал брюки, спотыкаясь и жалуясь, что не может «устоять от такого секса».

Я выполняла все, что Сем требовал от меня. И боялась потерять мужа, боялась, что он выгонит меня на улицу. Часто вспоминала проповеди духовника о том, что «Бог терпел и нам велел». Терпеть надо ради спасения души, жить ради мужа и быть послушной, преданной ему.

Сем любил издеваться и унижать меня. Особенно он зверствовал первую неделю после того, как застал нас с Джоном. Ежедневно порол меня, применял электрошокер, пристегивал наручниками к кровати и жестоко насиловал в извращенной форме.

После многочисленных интенсивных издевательств я находилась тогда на грани помешательства. Во сне ко мне являлись черти и волокли в ад. Я просыпалась, понимая, что в этом самом аду и нахожусь. Но и подумать не могла сопротивляться или бежать. Сказывалось, очевидно, мое запрограммированное воспитание.

Сейчас я понимаю, что та часть моей личности, которая могла бы задаваться вопросом, почему мое существование было таким ужасным, была заперта всевозможными установками и запретами, меня готовили по жизни к состоянию программно-контролируемой рабыни.

Однажды, когда Сем в очередной раз жестоко избил меня, я забилась в угол спальни и сквозь слезы, ручьем текшие по моему разбитому лицу, спросила садиста:

— Почему ты так ненавидишь меня? Почему ты ненавидишь меня так сильно, в то время как я люблю тебя?

— Не надо было изменять, — в очередной раз ответил Сем.

— Убей меня, пожалуйста! — взмолилась я. — Хочу умереть прямо сейчас. Я не могу терпеть твои наказания!

Сем ударил меня кулаком по лицу и велел больше так не говорить. У меня начался сильный приступ астмы, ставший следствием издевательств мужа. Пытки, которые я вынесла, оказались слишком тяжелыми даже для моего привычного ко всему организма.

Не знаю, что повлияло тогда на Сема, но избиения приостановились. Синяки стали потихоньку проходить, а муж объявил, что я должна буду сниматься в порно, но для этого нужно будет подвергнуть изменению мой внешний вид.

Сему не нравился размер моих грудей. Он стал инициатором пластической операции по силиконовой имплантации, которой я была насильно подвергнута.

Помню, как в первом коммерческом порнофильме, снимавшемся после операции, мои груди были болезненными и раздутыми. Но потом я привыкла к такому состоянию.

Меня снимали для порнографического журнала «Хастлер» Ларри Флинта и видео-версии сцен из «Хастлера», За несколько минут до съемок я должна была удовлетворить Лари сексуально, он отвел меня в закрытую боковую комнату, где очень быстро совершил половой акт. Когда он закончил, то шлепнул меня по заду и язвительно сказал:

— Иди, работай!

Меня снимали в сценах фильма «Как создать секс-рабыню», где помимо сексуальных кадров было показано программирование человека.

Изменение моих изначальных программных установок, заложенных еще Биллом, заняло некоторое время. При программировании в соответствии с инструкциями Сема пытались обеспечить дополнительную защиту лично для него. Делали так, что любая моя текущая программная установка переключалась бы на «номер один» — установку подчинения Сему — сразу, как только я видела его.

Кроме этого, Сем и Ларри обсуждали, как можно было бы использовать меня для демонстрации возможностей «практического контроля над разумом». Как говорил Ларри, практическая демонстрация поможет «убедить его клиентов в феномене контроля над разумом, вызовет их наивысший интерес и полностью завладеет вниманием».

Вскоре после обработки и съемок у Ларри Флинта Сем сделал татуировку нежной розы на моем лобке. Используя нитрат серебра и принесенный откуда-то инструмент, он изобразил розу, серебряные корни которой уходили в мое влагалище. Сем остался доволен, сказал, что такая татуировка будет способствовать моей популярности как порноактрисы.

После этого меня стали активно снимать в коммерческой порнографии.