11

Его поцелуй был одновременно лениво-уговаривающий и захватывающе-настойчивый. Сильвия отчаянно пыталась сохранить хладнокровие, но, как только его язык заскользил по ее губам, она сдалась. С подавленным стоном она прильнула к нему, и ее губы открылись навстречу. Руки сами поднялись, лаская его шею и затылок, в то время как она отвечала на его страстный поцелуй.

Кейн почувствовал, как затрепетало тело Сильвии, и откликнулся всем своим существом. От того, что он целовал ее, ему не стало лучше, но он не мог остановиться. Он бы продолжал целовать ее, даже если бы началось землетрясение или кто-то приставил пистолет к его голове. Он должен был вкусить ее губ, распробовать их и насладиться. Она была его наркотиком, и он не мог и не хотел излечиться от этой зависимости.

Их языки исполняли неистовый танец, губы слились воедино… Кейн передвинул руку к вырезу ее платья, туда, где виднелась ее нежная молочно-белая грудь. Само прикосновение к ее коже заставило его застонать. Сильвия немного придвинулась к нему, и теперь ее грудь полностью лежала в его ладони. Хотя платье почти полностью закрывало ее, оно было такое тонкое, что от ощущения ее тела там, под одеждой, у него закружилась голова.

Затем Сильвия опустила руку и притронулась к нему. Она осторожно касалась его, точно пробовала воду в глубоком омуте. Хотя одежда немного смягчила последствия ее шага, но он не мог больше терпеть. Он на миг отпустил ее.

Сильвия смотрела на него затуманенными глазами, глубоким, непонятным ему взглядом. Ее губы все еще были влажными и немного распухли от поцелуя.

— Пойдем, Сильвия, — сказал он, с трудом узнавая свой собственный голос.

Сильвия откинулась назад и посмотрела Кейну в глаза. Они потемнели от желания. Она медленно покачала головой.

— Не дразни меня. Ты ведь сама видишь, что ты делаешь со мной.

Обняв Сильвию за бедра, он крепко прижал их к своим, чтобы она ощутила напряженную мужскую плоть.

Сильвия освободилась из его рук и отступила. Если он прикоснется к ней еще хоть раз, она не сможет ему отказать, и тогда все пропало.

Она сама себе казалась безжалостной и жестокой. Сильвия не думала, что все будет так. Почему ее так тянет к Кейну даже после всего того, что он сделал с ней?

Она ведь прекрасно знает, что он негодяй без стыда и совести, но почему ей так хочется остаться в его объятиях? Он нанес ей такой удар, которого она не испытывала ни разу в своей жизни, но ее чувства были неподвластны ни логике, ни разуму. Кейн опьянял ее больше любого шампанского.

— Что случилось, Сильвия?

— Я не могу.

Она старалась вспомнить слова Мьюриел, предупреждения Кэт, мудрые советы Доры, но все это слилось в ее голове в какую-то какофонию.

— Я ведь вижу, что ты так же хочешь этого, как и я, — сказал он, делая шаг по направлению к ней.

Сильвия опять отступила. Нужно соблюдать безопасную дистанцию, не ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Хотя по плану она и должна была заставить его страдать, но ей было не менее больно.

Ее тело так и льнуло к нему, а ее сердце обливалось кровью при виде его страданий. Эта месть ей явно не по силам, она бы удалась у кого-то похладнокровнее, не у такой чувствительной дурочки, как она.

— Скажи что-нибудь, Сильвия, не оставляй меня так.

Сильвия глубоко вздохнула. Ей придется довести это дело до конца. Как она взглянет в глаза своей троице, если отступит сейчас?

— Прости, Кейн. Я буду тебе очень признательна, если ты вызовешь водителя. Мне пора домой.

Выражение лица Кейна заставило Сильвию сострадать ему. Разочарование, обида, отчаяние и гнев застыли в его глазах. Ей хорошо были знакомы эти чувства, она испытала их в понедельник утром.

— Ты ведь сказала, что старое забыто, что мы начнем все заново! — Кейн выглядел оскорбленным.

— Да.

— Так в чем же дело? — холодно спросил он.

— Я не обязана ничего объяснять, — сказала она уверенным голосом, хотя ей хотелось расплакаться.

Кейн сжал губы, и она видела, что он о чем-то напряженно думает. Как ни странно, ей хотелось утешить его. Но это, к сожалению, не соответствовало правилам игры.

— Ты что, хочешь, чтобы я поухаживал за тобой? Конфеты, цветы, подарки, сводить тебя в кино? — усмехнулся он.

Она покачала головой.

— Нет, дело не в этом.

— А в чем тогда? — тихим, угрожающим голосом сказал он.

— Я не буду спать с тобой, Кейн, — твердо заявила Сильвия.

— Потому, что я твой начальник?

— Нет, не только.

— Но я ведь вижу по твоим глазам, что ты тоже этого хочешь. Ты бы не стала так целоваться, если бы я был тебе безразличен.

— Дело вовсе не в том, хочу я тебя или нет.

Кейн со вздохом провел рукой по лицу. От его холеной внешности, которая так поразила ее при первой встрече, почти ничего не осталось. Теперь перед ней был страдающий человек. Вот она и получила то, чего добивалась. Но отчего же так болит сердце?

— Я не буду спать с тобой, пока…

— Пока что?

Это было самое сложное. И не потому, что Сильвия боялась произнести эти слова, но потому, что, как только она скажет их, дороги назад уже не будет. Она узнает всю правду. Впрочем, она и так понимала, что Кейну нужно только ее тело и больше ничего. Ее решимость улетучилась, у нее не хватило духа расстаться со своими иллюзиями.

— Позвони Тедди, — попросила она.

— Я так понял, что объяснений не будет, так? — Кейн нахмурил брови.

Сильвия ничего не ответила.

Он посмотрел на нее так, как будто хотел схватить за плечи и трясти до тех пор, пока она не скажет ему всего. Но вместо этого он подошел к телефону, поднял трубку и повернулся к ней спиной.

Занавес закрыт, игра окончена, она не отступила от разработанной стратегии ни на йоту и не совершила никаких грубых ошибок. Но у нее было такое чувство, что она проиграла.


Кейн смотрел на восход солнца. Какая-то незначительная часть его мозга объективно замечала красоту небосклона, которая составляла глубокий контраст с его внутренним состоянием. Он не хотел, чтобы мир был так прекрасен, когда он чувствовал себя так ужасно.

Мысли о Сильвии ни на минуту не отпускали его в эту ночь. Она ушла вскоре после одиннадцати, и он сразу же откупорил бутылку виски, решив как следует набраться. Но этому намерению не было суждено осуществиться. Он выпил почти все, но с таким же успехом мог пить воду.

Слова «до тех пор, пока…» крепко засели в его мозгу. Что она имела в виду? Когда он извинится? Он уже извинился. Продаст компанию? Это сложнее.

Кейн подумал, что если бы он повел себя правильно, то Сильвия осталась бы с ним. Если бы он не использовал ее для получения информации. Самое смешное заключалось в том, что ее сведения сыграли не такую уж большую роль. Он вполне мог обойтись и без них. Заплатил бы немного больше и не мучился сейчас.

Он пытался забыть о ней, но это было невозможно, это было все равно что перестать дышать. Что в ней такого особенного, что не дает ему выбросить ее из головы? В три часа утра Кейн вынужден был признать, что крепко застрял на крючке у женщины, которая, видимо, никогда не сможет простить его.

Ему не хотелось вставать и идти на работу. Самым большим удовольствием для него все эти годы было заниматься любимым делом. Сильвия лишила его и этого.

Он обхватил голову руками, понимая, что обвинять Сильвию — это не самый лучший выход, Как бы она ни вела себя, он не имеет права жаловаться. Сам виноват во всем.

Так, надо поскорее закончить работу в этой компании, передать все дела Майклу Болтону и выбираться отсюда. Может быть, если он не будет видеться с ней, он сможет ее забыть. Он встал, полный решимости провести сегодняшний день, выбросив Сильвию Эванс из головы.


Первый раз Кейн нарушил свое решение, когда пошел в душ. Нарушал он его и тогда, когда одевался, пил кофе, ехал на работу, просматривал утреннюю почту и разговаривал с Майклом Болтоном. Сильвия продолжала преследовать его.

Если так пойдет дальше, он просто лишится разума. Майкл и так уже как-то странно на него смотрел. Он даже спросил Кейна, здоров ли он. Кейн и вправду плохо себя чувствовал. Из-за одного маленького слова «пока…».

Пока…

Как надоедливая песня, засевшая в мозгу, это слово крутилось в сознании уже сотый раз. И все же, несмотря на все свои аналитические способности, Кейн не мог понять, что Сильвия имела в виду.

Он посмотрел на часы. Уже три. Он не спал тридцать два часа. Горло першило, мышцы болели, а боль в шее беспокоила его уже несколько дней. Что-то нужно делать. Кто-то должен уступить, и это будет не он.


Кейн встал, решив покончить с этим раз и навсегда. Сильвии придется объясниться. Он стал одним из самых богатых людей в Портленде именно потому, что не позволял никому манипулировать собой.

Он быстро вышел из кабинета, и с каждым шагом его решимость крепла. Может, Сильвия и имела какое-то право отомстить ему, но хорошего понемножку. Если она сказала «а», ей придется сказать и «б». Игра закончена.

Дверь в кабинет научно-исследовательского отдела была раскрыта. Все четверо сидели за своими столами. Сильвия выглядела свежей и собранной.

Наверное, она хорошо выспалась, так как ей не приходилось думать обо мне, с досадой подумал Кейн. Обидно.

Пока Кейн не увидел Сильвию, он надеялся, что она страдает так же, как и он. Понимание, что это вовсе не так, далось ему нелегко. Опять он оказался в дураках. Что-то в последнее время это становится у него привычкой. Он еще ни разу не оказался прав в своих догадках по поводу Сильвии.

— Чем могу служить?

Кейн обернулся, вежливый вопрос Мьюриел прервал решение головоломки.

— Мне нужно поговорить с Сильвией.

Сильвия не смотрела в его сторону и продолжала писать. Он какое-то время подождал (не слишком терпеливо), пока она закончила предложение и небрежно повернулась к нему. Черт побери! Она выглядела такой спокойной и прекрасной.

— Да, мистер Бредли?

— Мне нужно поговорить с вами наедине.

Она пожала плечами, как будто для нее это было абсолютно неважно. Подожди, уговаривал он себя, не пори горячки, пока нет причин для паники. Может, она просто делает хорошую мину при плохой игре.

— Мьюриел, я закончу этот проект, когда вернусь.

Мьюриел перевела взгляд с Кейна на Сильвию и обратно. Выражение ее лица не выражало ничего.

Кейну опять пришлось подождать, пока Сильвия, не торопясь, встанет из-за стола и подойдет к нему. Затем они вышли в коридор.

Он не говорил ничего, пока они не отошли от отдела. Кейн вовсе не хотел, чтобы ее приспешницы были в курсе их разговора. Затем он повернулся к ней, готовый к нелегкой борьбе.

— Что ты хотел? — спросила она, как будто | вчера вечером ничего не произошло.

— Я хотел поговорить с тобой.

— Ну так говори, — сказала она, улыбаясь как-то слишком уж жизнерадостно.

Кейн выругался про себя, слишком поздно подумав о том, что нужно было заранее спланировать разговор, продумать, какие аргументы она может выдвинуть и что он может сказать в ответ. В своем нынешнем состоянии он был не очень красноречив.

— Прошлой ночью…

Она зарделась. Ну, по крайней мере, хоть какая-то реакция. Он вздохнул с облегчением, но внезапно ему в голову пришло, что он ведь не знает толком, что означает этот румянец. Может, ей неловко оттого, что он поцеловал ее вчера? Может, она сожалеет об этом? Или воспоминания об их ночи в Сан-Франциско заставили ее покраснеть?

— Прости, — сказала она, немного наклоняя голову вправо и глядя поверх его головы. — Я не очень хорошо вела себя вчера.

Ну наконец-то она признает, что оставить его одного вчера было жестоко и несправедливо.

— Я ушла, не поблагодарив тебя за великолепный ужин.

Кейн раскачивался на каблуках.

— О чем ты говоришь? Плевать на ужин.

Ее глаза удивленно расширились.

— Я тебя чем-то обидела? Я просто хотела быть вежливой!

— Мне сейчас вовсе не до вежливости. Я хочу наконец получить ответ на свой вопрос, — обрушился на нее Кейн.

— На какой вопрос?

— Что ты имела в виду, говоря «пока»?

— Что? Я никак не пойму, о чем ты.

Он почувствовал, как гнев закипает в нем.

— Ты все прекрасно понимаешь.

— Да нет, я уверяю тебя, — чересчур искренне проговорила она.

— Это поможет тебе вспомнить?

Он подошел к ней совсем близко и положил ее руку туда, где она лежала вчера, на заметно напрягшуюся плоть.

Щеки Сильвии стали пунцовыми. От смущения она смогла пролепетать только одно слово:

— Кейн!

— Да, так меня зовут. Ты наконец меня вспомнила? Теперь ты, наверное, вспомнишь, что ты делала вчера и что говорила.

Сильвия кивнула, убирая руку. Кейн отпустил ее. После того как прошел приступ гнева, он и сам был шокирован тем, как вел себя.

— Прости, я не должен был так поступать. Я вообще не собирался прикасаться к тебе.

Кейн отошел от нее на безопасное расстояние, не уверенный в себе самом. Для него было слишком большим испытанием находиться рядом с ней. Он совсем терял рассудок и присутствие духа.

— Подожди, не уходи, — сказала Сильвия, беря его за руку.

Теперь наступила его очередь удивиться. Ему казалось, что ей хочется поскорее отделаться от него.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала она.

Глаза Сильвии были полны боли. Кейну захотелось убрать эту боль из них, заставить ее радоваться и смеяться от счастья. Он никак не ожидал от себя такой реакции. С начала знакомства с Сильвией каждый день приносил ему какой-то новый опыт, который, к сожалению, чаще всего был печальным и болезненным.

— Кейн?

— Да?

— Почему ты так смотришь на меня? — прошептала Сильвия.

— Как «так»?

— Такими глазами?

— Прости, других у меня, к сожалению, нет, — сказал он, хотя прекрасно понимал, о чем она говорит, но он не мог бы объяснить ей ничего.

Сильвия отвела взгляд.

— Ты хотела что-то сказать мне?

Она все еще продолжала смотреть в сторону. Кейн глубоко вздохнул, сосредотачивая свое внимание на воздухе, наполняющем легкие. Он научился технике релаксации много лет назад, но никогда прежде ему не приходилось использовать ее для обретения душевного равновесия вне рабочей обстановки. Ему стало немного легче.

Затем Сильвия все же обратила к нему свое лицо. Она опять была собранной и уверенной в себе.

— Мне пора вернуться к работе, мистер Бредли. У вас есть ко мне еще какие-то вопросы?

Кейн растерялся и не сразу нашелся, что сказать. Что произошло в ее голове за эти несколько секунд? Какое решение она приняла? Каков бы ни был ее приговор, он явно был не в его пользу.

— Ты работаешь не в том месте. Тебе бы работать на ФБР. Из тебя получился бы великолепный двойной агент, — сказал Кейн, когда способность говорить вернулась к нему.

Плечи Сильвии опустились.

— Ладно, ты выиграл. Давай прекратим пререкаться и разойдемся по-мирному.

— Что значит — разойдемся? Ты должна сказать мне! — воскликнул он негодующе.

На лице Сильвии отразилась внутренняя борьба. Она опять пыталась прийти к какому-то решению.

— Мне нечего тебе сказать, — прошептала она наконец.

Она стояла перед ним абсолютно прямо, и Кейн понимал, что, если он не примет какие-то кардинальные меры, она так и будет продолжать играть с ним.

— Нет, так дело не пойдет. Ты не уйдешь отсюда, пока я не узнаю, чего ты требуешь.

Сильвия с минуту изучала его лицо.

— Зачем тебе это нужно?

— Вчера ты сказала мне, что не станешь спать со мной, пока… А потом замолчала. Я имею право знать, что ты подразумевала под этим «пока».

Вот опять она склонила голову вправо, что начинало его бесить, и наконец произнесла:

— Ты так себя ведешь, будто я для тебя и вправду нечто большее, чем средство к достижению цели.

— Ты никогда не была для меня просто средством.

Кейн удивлялся, куда подевалась его пресловутая способность добиваться своего на любых переговорах. Он с трудом выражал свои мысли и терялся в словах. Нужно срочно что-то придумать.

Он сделал единственное, что пришло в его голову — коснулся ее щеки ладонью.

Сильвия прикрыла глаза, на секунду поддаваясь этой ласке. Затем она отступила, развернулась и, до того как он понял, что происходит, побежала по коридору и завернула за угол.

Кейн бросился за ней, преследуя. Он почти поймал ее, но она успела скрыться в женском туалете. Не думая, что делает, Кейн забежал вслед за ней.

— Это женский туалет. Выйди сейчас же! Ты не можешь здесь находиться! — закричала Сильвия.

— Это моя компания, где хочу, там и нахожусь.

Атмосфера между ними накалилась до предела.

— А если сюда войдет кто-нибудь?

Кейн подошел к двери и запер ее изнутри.

— Довольна?

Сильвия возмущенно покачала головой.

— Я сюда зашла, чтобы побыть одной.

— Разве? Ты зашла сюда, чтобы продолжать мучить меня.

— Не говори ерунды!

Кейн пошел на нее, она же отступала до тех пор, пока не уперлась спиной в рукомойник. Кейн выглядел угрожающе, в его глазах застыло такое выражение, как будто он был готов совершить убийство.

Он не остановился, пока не подошел к ней вплотную. Ей пришлось наклониться назад, чтобы не касаться его. Кейн схватил ее за плечи, и она почувствовала, как гнев кипит в его груди.

— Ты, — прохрипел он, — сводишь меня с ума.

Сильвия попыталась сказать что-то, но то, как он взглянул на нее, дико и предупреждающе, отбило у нее всякое желание открывать рот.

— Я не сплю и не ем. Я не занимаюсь делами, а целый день только и думаю о том, что бы это твое «пока» могло бы означать. Я уже извинился всеми доступными мне способами. Я называл себя дураком, подлецом, негодяем. Я пытался забыть тебя, выкинуть из своего сердца и из головы. Ты специально все это задумала, чтобы отомстить мне? Теперь ты хочешь, чтобы я просто сошел с ума? Нет, у тебя это не выйдет. Потому что сейчас ты скажешь мне то, что должна сказать.

Сильвия никогда не была так поражена в своей жизни. План сработал на все сто процентов. Вот он, Кейн, у ее ног, как и обещали ей Мьюриел, Кэт и Дора. Он все время думает о ней, на что она даже не смела надеяться. Теперь ей придется сказать то, что они придумали. Впервые у нее появилась надежда на то, что Кейн ответит правильно, хотя все сведения, собранные о нем, утверждали обратное.

— Ну?

Она помолилась про себя и сказала тихим голосом, в то время как непонятный страх сжимал ее грудь:

— Кейн, я никогда больше не лягу с тобой в постель, пока…

— Ну что? Что?

У нее не было больше поводов оттягивать эту фразу. Ей нужно сказать ее. Сейчас или никогда.

— Пока ты не женишься на мне.

Загрузка...