Прирученное Бедствие II

Глава 7. Неприятная беседа

Келэн опаздывал. Без него мне было некомфортно.

Йен после вечернего разговора преисполнился решимости покорять меня в два раза активнее, что не могло остаться незамеченным. Магистр на неуклюжую и крайне энергичную заботу Йена смотрел со снисхождением.

Несмотря на то, что в кабинете царила радостная атмосфера, мне было неуютно. Поэтому, когда кто-то сильно забарабанил во входную дверь, я подскочила, вывернувшись из рук Йена, массировавшего мне плечи. В этом он был довольно плох, не умел контролировать силу из-за чего, я была в этом уверена, вечером под платьем непременно обнаружится куча синяков, оставленных его пальцами.

– Кажется, Кел пришел. – воодушевленно произнесла я и бросилась в прихожую. Распахнула дверь. И почувствовала, как вся моя радость исчезает под строгим взглядом командора.

– А вы здесь что забыли?

– Разве так нужно встречать человека, принесшего крайне важную информацию? – он махнул у меня перед носом папкой и быстро поднял вверх, когда я потянулась ее схватить. Отстранив меня, командор вошел в прихожую. Мне оставалось лишь закрыть за ним дверь и плестись следом.

– Папку мог принести и мой брат.

– У него появились неотложные дела. – ответил командор не поворачивая головы.

– И откуда же эти дела взялись? – удивилась я вполне искренне. По установленному распорядку после обеда Кел становился недосягаем для любых дел управления.

Конечно, так было из-за внушения магистра. Но даже когда командор вернул себе волю, брат продолжал придерживаться привычного распорядка…

– От начальства.

– Но вы его начальство!

– Так и есть. – невозмутимо согласился командор, переступая порог кабинета.

После вспышки его агрессии скрыть удалось не все следы. Безвозвратно испорченная столешница и дыра в стене остались напоминанием о нечеловеческой силе командора. Разобраться с разрушениями пока не было никакой возможности: магистр не желал допускать в это место посторонних людей, даже под воздействием внушения. После случая с командором, он будто начал сомневаться в своих ментальных способностях.

С невозмутимым видом, командор швырнул папку на стол.

– Боюсь, новости вам не понравятся, – сказал он, когда магистр потянулся за бумагами.

После того, как барон Фейгл официально представил в светском обществе своего наследника, в его особняке произошли серьезные изменения. Родня барона, вместе с ним самим, покинула столицу, под предлогом семейного отдыха. Вся прислуга была уволена и юный наследник остался в доме один.

– Уже несколько недель он не покидал остров и не появлялся в столице, ссылаясь на некую болезнь. – командор выглядел озабоченным. – Светские приемы и мероприятия не посещает, гостей не приглашает и отклоняет все запросы на визиты.

Остров, окруженный со всех сторон искусственно созданными каналами, можно было считать почти неприступным. К нему вели два моста, пройти которые можно было только аристократам, живущим на острове, их работникам, или тем, кто получал письменное приглашение. Остальные не смогли бы пересечь гвардейцев, охранявших мост.

– Усыпальница, – я посмотрела на Йена и он хмуро кивнул, допуская такую возможность.

В этом ощущалась какая-то злая ирония. В то время как Цемхе – богиня водных потоков, спала глубоко под землей, далеко от реки, какой-то другой бог покоился среди вод, пусть и созданных искусственно.

– И как нам попасть на остров?

Охраняй мосты, ведущие на остров, городская стража, проблем бы не возникло. С помощью командора мы пробрались бы куда угодно. Но единственные свободные проходы контролировались гвардией, которая не подчинялась командору и открыто презирала стражу.

А переплыть канал, чтобы забраться на остров в любом другом месте было просто невозможно – его защищала стена, настолько напитанная магией, что в полнолуние можно было заметить, тусклый свет, исходивший от камня.

– Если юный барон не покидает особняк, значит, есть кто-то, кто следит за ситуацией в городе и докладывает ему. – магистр потер переносицу. – Есть все основания подозревать, что этим занимается та же альса, которую приставили к герцогу.

– Не зря же она подкупала назначенного барону канцелярского работника. – поддакнула я.

– Выходит, они знают, что третья усыпальница находится на землях старика. – Йен сгорбился. Он выглядел подавленным и виноватым. Я подошла к нему, сидящему на подлокотнике дивана, и похлопала по плечу.

– Если им не хватит осколков, чтобы пробудить этого бога, то какая разница?

Командор несколько мгновений о чем-то размышлял.

– Я попробую получить пропуск на остров. Если сделать все по правилам, есть шанс, что это не привлечет ненужного внимания. – произнес он. И поднялся, решив, что разговор завершен. – Что ж, госпожа, не составите ли мне компанию до управления?

– С чего бы мне это делать?

– Неужели не желаете вернуть брата? – спросил он. Сейчас, когда командор смотрел на меня с этим своим насмешливым снисхождением, он был очень похож на магистра. И бесил так же сильно. – Если нет, у меня всегда найдется работа, которую я могу поручить только своему помощнику…

– Вы ее сейчас шантажируете? – прищурился Йен. Все его недавнее благодушие исчезло.

Назревала очередная стычка, пережить которую кабинет едва ли смог бы. Магистр не мог этого не понимать и все же, он молча наблюдал за всем со стороны.

Неохотно смирившись с тем, что понять альсов мне просто не суждено, я сказала:

– Все в порядке. Я пойду.

– Но Шани…

– И ты составишь мне компанию.

Меньше всего на свете мне сейчас хотелось оставаться наедине с мрачным мужчиной, демонстрировавшим по отношению ко мне откровенную неприязнь.

– Не припомню, чтобы приглашал этого альса. – хмуро заметил командор. Будто его недовольство здесь хоть кого-то волновало.

Как бы командору не хотелось обратного, квартиру магистра мы покидали втроем. Неприметная карета, принадлежащая управлению, стояла недалеко от дома, неуклюже притаившись за пожелтевшим, но все еще пушистым кустом.

Сидения в салоне были жесткими, не обшитыми тканью. Карета, которую мы с Йеном уничтожили, когда боролись с магистром, после похищения командора, была куда удобнее этой.

Я забралась внутрь первой, Йен проскользнул следом, оттеснив командора плечом, чтобы занять место рядом со мной. С видом победителя он покосился на меня. Когда командор сел напротив, и карета тронулась, я предложила.

– Спрашивайте.

Почувствовала на себе предостерегающий взгляд Йена и проигнорировала его. Командор недвусмысленно дал понять, что хочет о чем-то со мной поговорить и я не видела смысла откладывать неизбежное. Проще и безопаснее было все прояснить здесь и сейчас.

– Вы уверены? – спросил командор, выразительно глядя на Йена, как на нежелательного свидетеля.

– У меня нет от него секретов. – пожала плечами я. И почти физически почувствовала, как эти простые слова осчастливили Йена. Будто до этого он не знал, что я ничего от него не скрываю. Ну в самом деле… – А насколько я понимаю, говорить мы сейчас будем обо мне?

Мое решение командор принял без особой радости. Некоторое время он ехал молча, отрешенно глядя на Йена и размышляя о чем-то. Кажется, командор сомневался, что я в полной мере осознаю, как много сейчас может узнать обо мне Йен.

Карета покачивалась и раздражающе поскрипывала. Тишина нервировала. Шторка была задернута и я никак не могла решиться ее отдернуть, чтобы попытаться отвлечь себя видом из окна.

А когда все же решилась, о себе напомнил и командор.

– Хорошо. Как пожелаете. – его голос заглушил шуршание шторки. – Тогда скажите, как вам удалось скрыть от совета пробуждение магии?

Вопрос застал меня врасплох и не выдала себя я лишь благодаря тому, что на мгновение отвлеклась на вид за окном и выгадала несколько мгновений.

– Что? – переспросила я, старательно контролируя голос и выражение лица.

Йену сохранение спокойствие в стрессовых ситуациях давалось проще. Он даже смог беззаботно и крайне естественно рассмеяться.

– Что за бред?

Я была решительно настроена отрицать все до конца, но беда заключалась в том, что командор тоже помнил свою удобную и красивую карету, которую я хорошенечко прокоптила изнутри.

Благодаря внушению магистра, долгое время командор воспринимал произошедшее той ночью, как само собой разумеющееся. Но после того, как сумел справиться с одной вложенной в его голову установкой, сломались и остальные.

– Кроме вас двоих, и магистра, посторонних в карете той ночью не было. И насколько мне известно, альсам не подвластна пиромагия. – командор откинулся на стенку кареты. Он переводил взгляд с меня на Йена и, казалось, наслаждался произведенным эффектом. – Можно было бы заподозрить лейтенанта Келэна, но он в то время был неспособен пользоваться магией из-за принимаемых препаратов. Остались только вы, госпожа. Полагаю, дар вы пробудили в то же время, что и ваш брат, при нападении альсов. Но сколько бы я ни думал, не могу понять, как вам удалось скрыть это от магов?

Я молчала и почти не моргая, смотрела на командора. Когда наши взгляды встретились, он едва заметно, понимающе улыбнулся. Это было невыносимо. До сих пор не наделала глупостей я лишь потому что рядом сидел Йен. Он успокаивающе накрыл ладонью мою руку, которой я вцепилась в край сиденья.

Первым порывом было отдать карету, а вместе с ней и командора, пламени. Мы ехали по безлюдной, узкой улице, с множеством темных подворотен. Если бы я на ходу вывалилась из загоревшейся кареты и скрылась в тени, меня бы и не заметили. А командор, насколько бы тренированным и сильным не был, быстро справиться с магически созданным пожаром не смог бы, а там, глядишь, задохнулся бы в дыму и погиб в огне, унося с собой мою тайну.

Сложно сказать, когда я стала настолько жестокой и как давно между «бей и беги», начала выбирать первое, но если бы здесь не было Йена, я бы, наверное, рискнула…

Я скосила на Йена взгляд и поразилась тому, насколько спокойным он был. Хмурым и сосредоточенным, но не выказывающим особого беспокойства. Разве что немного удивленным.

– Не пугайтесь так, госпожа. – попросил командор. – Я не намерен сдавать вас совету. Мне не по душе их порядки. Я лишь хотел знать, как вы их провели. Исключительно любопытство, ничего больше.

Причин ему не верить у меня не было. Командор знал нашу самую большую и страшную тайну, на фоне которой мой обман был несерьезной, детской шалостью.

– Все… благодаря брату. – сказала я. Голос от напряжения казался низким, будто чужим. – Наша магия пробудилась почти в одно время. Но я истратила весь резерв до того, как маги нас нашли, и за сильной магией Кела мои жалкие остатки никто просто не заметил.

Командор кивнул.

– Полагаю, именно тогда вы и поняли, что ваша мать тоже была магиней? Или это случилось раньше? Вы что-то подозревали? Почему не стали искать родственников, после того, как ваши родители умерли?

Йен крепче сжал мою руку. Подбадривая и успокаивая.

– Это допрос? – мрачно спросил он. Его, как и меня, ничуть не радовало понимание, что командор под меня копал. В моем прошлом не было каких-то страшных тайн, но было много такого, что мне хотелось бы скрыть от посторонних.

– Я лишь пытаюсь понять, сознательно ли госпожа избегала свою семью. – ответил командор. И вновь обратился ко мне. – Насколько мне известно, ваш отец был единственным ребенком в семье. А его родители умерли еще до вашего рождения. Но у вашей матери была большая семья. Мне удалось их найти. И если вы хотите…

– Нет. – я перебила его, не дав договорить. Слышать об оставшейся у меня родне не хотелось. Я давно свыклась с мыслью, что у меня нет никого кроме брата и Йена. И меня это более чем устраивало. – Меня не интересует живы ли они и если да, то где живут. Я не стала искать родителей мамы по одной простой причине – она сбежала из дома. Как по мне, это веская причина не сообщать о себе тем людям.

Почему она это сделала, мама не рассказывала. Я не понимала ее мотивов, но очень сильно любила, поэтому, когда родители погибли, не стала даже пытаться искать оставшихся родственников. А после того, как магия пробудилась сразу у меня и у Кела, причины, по которым мама сбежала из дома, стали очевидны.

Чтобы сразу два ребенка в семье пробудили в себе схожий дар, кто-то из родителей должен был быть магом. Но отец не владел магией…

Это значило, что мама была магиней и сбежала, чтобы не попасть в руки совета. Она всю жизнь прожила на границе империи, как простой человек. Мама не любила вспоминать о родне, а если все же приходилось, то лицо ее темнело, а настроение портилось на весь день. Несложно было догадаться, что расстались они не самым лучшим образом.

В империи было много семей, готовых передать своего ребенка совету, в обмен на приличную благодарность.

– А у вас много свободного времени, командор, – произнес Йен. Он заметил, как я помрачнела от воспоминаний о прошлом, и разозлился, – раз вместо того, чтобы искать информацию на подозрительных альсов, вы проверяете прошлое Шани.

Командор усмехнулся. Он и не предполагал, что возможность невзначай упомянуть еще об одной детали, которую ему удалось узнать, роясь в моем прошлом, подвернется так кстати.

– О, подозрительных альсов я тоже проверил, будьте спокойны. Не так давно из Синоры вернулся один из моих людей. И, должен сказать, он привез с собой занимательнейшую информацию.

Рука Йена, накрывавшая мою ладонь, дрогнула. Упоминание города, в котором мы прожили много лет, отдалось тупой, беспокойной болью где-то внутри.

– Город давно восстановился после нападения альсов, если вам интересно. А еще, там появились истории о полукровке, приманивающем беду, и двух сиротках, которые его приютили. Поговаривают, нападение случилось по их вине.

– Какие скучные слухи. – сказала я, едва сдерживая раздражение. Теперь мне самой пришлось хватать Йена за руку и успокаивать. Прошлое оказалось его больным местом. И, кажется, я догадывалась почему. Мне и самой было тяжело и неприятно вспоминать те времена, потому что я, как и Йен была тогда слабой, беззащитной и жалкой. – Надеюсь, на магистра вы нашли что-нибудь поинтереснее?

– Есть все основания полагать, что до его сближения с прошлым императором, внушением занимался целый штат альсов.

Это звучало как бред. Сложно было поверить, что один только альс мог заменить с десяток своих собратьев. Но командору не было смысла врать об этом.

Информация о том, что раньше император держал при себе группу магов, находилась в свободном доступе. Поговаривали, именно из-за этих магов отношения между правящей семьей и советом стали натянутыми. Потому что император никогда не выбирал предложенных советом кандидатов, предпочитая приближать к себе неизвестных магов.

Об этом знали все. Как знали и о том, что все приближенные в один момент оказались мертвы. Подозрения тогда пали на совет, но никаких доказательств найдено не было. По официальной версии считалось, что маги устроили совместное самоубийство. Ходили слухи, что это было частью какого-то жуткого ритуала…

– Думаете, магистр тогда избавился от конкурентов? – спросила я.

Командор кивнул.

– Или от тех, кто стоял у него на пути. Устранил помехи. И, думается мне, рано или поздно мы все может стать для него помехой.

***

Келэн нашелся в кабинете командора, почти погребенный под бумагами. Измученный, в помятой рубашке, с пятном пролитого кофе на подвернутом рукаве, и без кителя. Взъерошенные волосы тускло сияли в свете настольной лампы.

Обстановка в помещении осталась ровно такой, какой я ее запомнила, когда была здесь в последний раз. Неуютное, мрачное место. Заваленное бумагами и книгами. Здесь пахло чернилами, пылью и кофе.

– Собирайся, – велела я брату. Он заволновался, увидев меня, приподнялся, потревожил стопку бумаг на краю низкого, маленького столика у стены, за которым Кел и сидел, едва успел удержать ее от падения. И рухнул обратно на стул, когда я добавила. – Мы пришли тебя спасать.

Командор никак на это не отреагировал. Только велел устало:

– Выметайтесь.

Кела просить дважды не пришлось. Выловив из завалов свой китель, он вылетел за дверь и выволок меня. Йен спешил следом.

– Почему вы пришли с ним? – спросил он шепотом, накинув китель на плечи.

Мое требование немедленно одеться нормально, он выполнил с неохотой. Внутри Келэна жило не гаснущее пламя его дара. И если мне пришлось учиться согревать себя с помощью магии, Кел умел делать это интуитивно.

Довольно скоро он пожалел, что получил ответ на свой вопрос. Новость о том, что командор теперь знает, что я магиня, казалось, обеспокоил его куда больше, чем угроза в лице магистра, который может в любой момент решить избавиться от нас, как от ненужных свидетелей.