Проблема по соседству (ЛП)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Два дня спустя, когда я пила свой утренний кофе, мне пришло сообщение. От доктора Уилла Дангера.

Может, поужинаем завтра вечером?

Я задумалась. Что же ответить? Наверное, мне было бы полезно немного отвлечься от Джастина. С тех пор как мы поговорили, наше общение стало более дружелюбным. По крайней мере, он больше не избегал меня. Вчера мы даже вместе возвращались домой после его выступления в «Сэндис». Поездка прошла в тишине, но это был шаг в правильном направлении. Так что дела шли хорошо — насколько это было возможно.

Проблема заключалась во мне. Я все еще не могла обуздать тягу к нему и не знала, как совладать со своими эмоциями. Я думала о нем каждую секунду. Скоро наши пути должны были разойтись. Существовало и другое незначительное препятствие — его отношения с Джейд. Намеренно я бы никогда не стала их рушить. Но контролировать свои чувства я не могла.

Я заставила свои пальцы написать Уиллу ответ.

Давай. Во сколько?

— Вижу, ты заварила мой кофе, — вдруг прозвучал голос Джастина. В нем была утренняя хрипотца.

Я подскочила и быстро спрятала телефон. Джастин хмыкнул.

— Ой. Я помешал? Переписываешься с мальчиками?

— Нет.

Он подозрительно посмотрел на меня.

— Врунишка.

У меня вырвался нервный смешок.

— Хочешь кофе?

— Пытаешься сменить тему?

— Возможно.

— И все-таки, кто тебе писал?

— Уилл.

— Доктор Опасность?

— Да.

— Слышала когда-нибудь про «опасного незнакомца»?

— Да.

— Этот термин создали про него.

— Да что ты?

— Точно тебе говорю. — Он налил себе кофе и снова повернулся ко мне. — Ладно, шутки в сторону. Ты идешь на свидание с доктором Недоумком? Серьезно?

Я кивнула.

— Завтра вечером. Чем он тебе так не нравится?

— Он хам.

— Почему это?

— Он начал раздевать тебя взглядом еще до того, как узнал, что мы не пара.

— Может, он просто проницательный.

— В смысле?

— Он почувствовал, что ты меня презираешь. Это бросалось в глаза.

— Куда он поведет тебя?

— Пока что не знаю.

— Узнай.

— Зачем?

— Если ты пропадешь, я сообщу полиции, откуда начать поиски.

***

Приближался вечер, и я понятия не имела, что же надеть. Уилл сказал, что поведет меня в ресторан у моря в соседнем городке Тивертон. Ночь обещала быть теплой и влажной, поэтому я склонялась к легкому платью-трубе с цветочным принтом, которое купила в начале лета, когда ходила за покупками с Джейд.

Из глубины коридора донеслось пыхтение Джастина.

Опять? Только не это.

Я не рискнула идти туда, дабы не стать свидетелем очередной сцены самоублажения. Через несколько минут к тяжелому дыханию прибавились звуки ударов. Я решила нарушить свой зарок не вмешиваться и пошла посмотреть, что там происходит.

Оказалось, что Джастин выбивал дурь из боксерской груши в тренажерной комнате.

По его рельефной спине стекали капли пота. Он был в наушниках, и мне было слышно, как в них гремит музыка. Стискивая зубы, он бил все сильнее и сильнее. Мое сердцебиение ускорялось с каждым ударом.

Когда я осторожно приблизилась, он прорычал:

— Отойди.

Я вздрогнула, когда его рука пронеслась в опасной близости от меня.

Я отступила в угол, но не ушла. Раньше я уже видела, как он занимался, но сегодня все было иначе. Сильный и мужественный, он был похож на дикого зверя. Может, он вымещал на груше сексуальную неудовлетворенность? Ведь Джейд так долго не было. Как бы там ни было, энергия, которую он источал, завораживала, и я не могла оторвать от него взгляд.

Внезапно он остановился, вынул наушники и подошел к дверному проему, где был устроен турник. Мои глаза, пока он подтягивался, следили за каждым движением его тела, за каждым сокращением каменных мышц.

Он спрыгнул с турника и вытер вспотевший лоб.

— Больше нечем заняться, кроме как смотреть, как я занимаюсь? Разве ты не должна наряжаться к свиданию?

— Я уже нарядилась.

— Это что, платье Джейд?

— Нет. Оно такое же, как у Джейд, но мое. Мы купили одинаковые платья в одном магазине и в один и тот же день.

— На ней оно выглядит более-менее. А на тебе… просто нелепо.

Я похолодела.

— Считаешь, я толстая?

— Нет, но твое тело отличается от ее. Ты в этом платье выглядишь неприлично.

Я вдруг почувствовала себя голой.

— О чем ты говоришь?

— Ты хочешь, чтобы я сказал это вслух?

— Да.

Он взял меня сзади за плечи и поставил перед зеркалом на стене. От прикосновений его сильных рук по моей спине побежали мурашки.

— Посмотри. Твоя грудь вылезает из выреза. А соски выпирают прямо посередине этих цветов.

Мой разум заволокло туманом. Я могла воспринимать лишь тот факт, что позади меня — его разгоряченное и вспотевшее тело. Тогда он развернул меня и прожег взглядом. Он был слишком близко, и под натиском его сексуальности у меня слабели колени.

— Взгляни на свою задницу. Ее еле прикрывает подол. На что, как ты думаешь, будет смотреть доктор Дулитл, когда ты так одета?

— Ты правда думаешь, что это платье настолько ужасно?

Он внезапно отошел от меня и вернулся к турнику. У меня покалывало соски. Я хотела, чтобы он снова схватил меня.

— Я думаю, что ты выглядишь в этом платье, как шлюха. — Он несколько раз подтянулся, затем с грохотом спрыгнул на пол. — Ты правда не осознаешь этого, да?

— О чем ты?

— Ты никогда не догадывалась, какой производишь эффект.

— Можно конкретнее?

— Когда мы были подростками, ты садилась ко мне на коленях, клала на меня свои руки, перебирала волосы, обнимала все время, прижимаясь этими своими огромными титьками. Я постоянно ходил с гребаным стояком и ничего не мог с этим поделать. А ты и понятия не имела, каково мне.

— Нет, не имела.

— Теперь-то я это знаю. Ты даже не представляешь, сколько раз мне приходилось защищать тебя у тебя за спиной. Парни обсуждали твое тело, говорили пошлости о тебе прямо передо мной. Знаешь, сколько раз я влезал из-за тебя в драки?

— Ты никогда мне этого не рассказывал.

— Не рассказывал, да. Потому что хотел защитить твои чувства. Я так сильно старался защитить тебя от дерьма, и именно это в итоге сыграло со мной злую шутку.

— Прости.

Он вскинул руки.

— Знаешь, что? Неважно. Забей. Зря я опять поднял эту тему. Мы же закончили разговор.

— Хорошо.

— Я бы хотел продолжить тренировку, если ты не против. Один.

— Хорошо.

Вернувшись к себе, я услышала, что он снова начал молотить грушу с полной самоотдачей. Отходя от его слов, я не могла не спросить себя, а не был ли Джастин прав? Может, я и правда была невнимательной. Но ведь он тоже не признался мне в своих чувствах. Я что, должна была читать его мысли? Чувствуя необходимость высказаться до конца, я вернулась в коридор и под звук ударов заговорила:

— Ты спрашивал, почему я никогда не говорила тебе о своих чувствах. Однако ты сам признаться тоже зассал.

Джастин перестал бить, но оставил руки на груше и прислонился к ней лбом. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы отдышаться.

— Я думал, мое отношение и так очевидно. Разве нет? Все те гребаные песни, которые я тебе посвятил… Ты когда-нибудь видела меня с другими девчонками?

— Нет. Но ты признался, что целовался с кем-то перед той вечеринкой у Брайана.

— Я поцеловал всего одну девушку. Хочешь знать, почему? Потому что не хотел облажаться, когда у нас наконец-то дошло бы до поцелуя. Я хотел, чтобы первый настоящий поцелуй у меня был с тобой. И поцелуй, и все остальное. Но я боялся, что ты еще слишком юная, поэтому ждал. Я не хотел торопить события и все испортить. Но ты права. Отчасти я и правда зассал признаться тебе.

— Жаль. Ты был нерешительным, а я недогадливой. Эти два «не» нас подвели. Минус на минус не дал плюс.

— Минус на минус не дал плюс? Ты это только что придумала?

— Да.

— Какая сентиментальная хрень.

— Спасибо большое.

— Иди лучше готовься к свиданию со своим докторишкой.

Я рассмеялась, чувствуя облегчение от того, что он теперь улыбался.

— Поможешь мне?

— Что? С какого рожна тебе нужна моя помощь?

— Помоги мне с выбором наряда. Потому что ты прав. Это платье немного откровенное.

— Немного? Да тебе завтра же позвонят из «Плейбоя», если я скину им твою фото.

— Хорошо. Не немного, а очень.

— А ты не можешь разобраться сама? Это просто. Прикрываешь сиськи и задницу. Все.

— Ага. Но я хочу выглядеть хорошо. Ты же знаешь, что у меня есть привычка выбирать странные вещи. Мешки от картошки и все такое. Я будто бросаюсь из крайности в крайность и не знаю, как найти золотую середину.

— Ладно, — сдаваясь, выдохнул Джастин и пошел за мной в мою комнату.

Я начала доставать платья из шкафа и одно за другим бросать на кровать.

— Как насчет этого?

— Шлюховатое.

— А это?

— Еще хуже.

— Хорошо. Это?

— А сандалии к нему у тебя есть?

— Окей… Это?

— Ну, если хочешь избавиться от него.

Я закрыла руками лицо.

— А-а-а! Ну сколько можно!

— У меня есть решение.

— Какое?

— Не ходи на свидание.

— Потому что я не могу выбрать платье?

— Да. Тебе лучше остаться дома.

— Просто он тебе не нравится.

— Ты чертовски права.

— Спрошу еще раз… почему?

— Потому что, Амелия, он хочет лишь одного: залезть в твои трусики.

— Ну, это ему не светит.

— Уверена?

— Я не сплю с парнями на первом свидании.

Он скептически приподнял бровь.

— Ты никогда не спала с парнем на первом свидании?

— Ну…

— О чем и речь.

— Даже если я и хотела бы с ним переспать — а я не хочу, — это случилось бы не сегодня.

— Почему?

— Я снова порезалась.

Он покачал головой и, поняв, что я о месячных, усмехнулся.

— Понятно.

— И все-таки, почему ты считаешь, будто его интересует лишь мое тело?

— Прочитал по глазам. Я не доверяю ему. Можно много понять о человеке по его взгляду. И у него взгляд плохой.

— Ну, у меня есть не только сиськи и задница. Так что, будем надеяться, ты ошибаешься.

— Ты права. Еще у тебя красивые ямочки на щеках, когда ты улыбаешься.

От неожиданного комплимента меня опалило огнем. Я не знала, как реагировать, поэтому просто сказала:

— Заткнись.

— Будь осторожна, — сказал Джастин серьезно. Потом сунул руку в задний карман. — Кстати об осторожности… Вот, возьми с собой. — Он протянул мне свой старый швейцарский ножик из нашего детства.

— Он до сих пор у тебя?

— Это полезная штука.

— Ты правда хочешь, чтобы я взяла с собой нож?

— Да.

— Хорошо. — Я забрала нож.

— Мы закончили?

— Мы еще не выбрали, что мне надеть.

Джастин подошел к моему шкафу и, медленно проведя рукой по висящей одежде, остановился на простом черном платье без рукавов, которое было максимально закрытым и подошло бы скорее для похорон. Вообще я и покупала его на похороны бабушки. Но в завещании она попросила, чтобы ее просто кремировали, а прах безо всяких церемоний развеяли над океаном.

— Это? Серьезно?

Он достал платье.

— Не проси моей помощи, если не собираешься слушать.

— Ладно. Как скажешь.

Я забрала у него платье, и он пошел к двери. Мой взгляд остановился на прямоугольной татуировке у него на спине. Она выглядела дьявольски сексуально, но у меня еще не было возможности хорошо ее рассмотреть.

— Джастин?

— Да? — Он обернулся.

— Что за татуировка у тебя на спине?

Его тело застыло.

— Это штрихкод.

— Я так и подумала. А он что-нибудь значит?

Он не ответил и просто сказал:

— Одевайся. Ты же не хочешь опоздать к доктору Дурачку.

***

Ожидая Уилла, который должен был заехать за мной через двадцать минут, я сидела на кухне и, чтобы расслабиться, потягивала белое вино. Выбранное Джастином платье выглядело действительно очень мило. Оно не показывало ничего лишнего, и вероятно так было правильнее всего.

Аромат одеколона побудил меня оглянуться. При виде Джастина мое сердце дрогнуло. Я бы не заметила его, если бы не почувствовала его запах. Видимо, он наблюдал за мной.

Он принял душ и выглядел невероятно сексуально в простой черной футболке, которая обтягивала его мышцы, и тех самых джинсах, которые наилучшим образом подчеркивали его зад. У меня был выходной, но Джастин должен был выступать в «Сэндис», и я уже знала, что сегодня женщины не дадут ему прохода.

Джастин выдвинул стул рядом со мной, и от его близости мои соски встали торчком.

Он осмотрел мое лицо и сказал:

— Ты выглядишь не слишком воодушевленной.

— Если честно, я не понимаю, что чувствую.

— Ты же не нервничаешь из-за того, что встречаешься с этим ослом?

— Немного.

— Почему? Он не стоит твоих нервов.

— Это мое первое свидание после Адама.

Он почти зло поджал губы.

— Того парня, который тебе изменял...

— Да. Откуда ты знаешь?

— От Джейд.

Меня удивило, что они говорили обо мне. Я не знала, как реагировать на то, что Джастин знал про Адама.

— О-о.

— Не думай, что из-за случившегося с тем придурком, ты должна соглашаться на первого встречного Тома, Дика или Гарри.

— А ты изменял своим девушкам?

Он ответил не сразу.

— Да. И не горжусь этим. Но тогда я был моложе. Сейчас я считаю, что если возникает желание сходить на сторону, то лучше просто расстаться. Измены — для трусов.

— Согласна. Я бы хотела, чтобы Адам просто порвал со мной.

— Я рад, что ты больше не с ним.

— Я тоже.

— Он пытался усидеть на двух стульях сразу. Вот увидишь, он поступит так и с другой.

— Джейд повезло с тобой. Здорово встречаться с верным парнем.

Он помрачнел.

— Соблазн естественен. Но это не значит, что ему следует поддаваться. — Он проговорил это задумчиво, словно пытаясь убедить самого себя.

— Да. Конечно.

Джастин быстро сменил тему.

— Ты взяла нож?

— Да. Он мне не понадобится, но он в сумочке.

— Хорошо. У тебя есть мой номер?

— Да.

— Ты должна взять свою машину.

— Ну, я уже согласилась, чтобы он заехал за мной.

— Если он попробует что-нибудь выкинуть, позвони. Я приеду и заберу тебя.

— У тебя же будет концерт.

— Все равно. Позвони мне, если тебя будет нужно забрать.

— Хорошо. Позвоню.

Его беспокойство напомнило мне о былых временах. Чувствовать заботу о себе было очень приятно. К слову сказать, я не ощущала ее с тех пор, как сбежала из дома годы назад.

Сделав еще глоток вина, я хотела было поставить бокал на стол, но Джастин перехватил его из моей руки и залпом допил все, что там оставалось.

Мой голос опустился до шепота.

— Не знала, что ты любишь белое вино.

— Наверное, сегодня у меня для него подходящее настроение.

Он отнес бокал к барной стойке и налил еще вина, затем вернулся на место и поставил его передо мной.

Мы молча пили из одного бокала, смотря друг другу в глаза. Каждый раз, когда Джастин слизывал шардоне с губ, на меня накатывало возбуждение. Мне было стыдно, но я не могла себя контролировать. Он же сказал, что искушение — это естественно, верно? Я знала, что не смогу ничего предпринять, что Джастин недосягаем, и это делало ощущения только острее.

Если честно, я вообще не хотела встречаться сегодня с Уиллом. Все во мне рвалось на выступление Джастина, раз уж до его отъезда в Нью-Йорк оставались считанные дни.

В дверь громко и уверенно постучали. Джастин потер шею. Если бы я плохо знала его, то сказала бы, что он тоже нервничает из-за этого свидания.

Когда я поднялась с табурета, чтобы открыть дверь, он произнес:

— Подожди.

— Что?

— Ты правда хорошо выглядишь. Думаю, это платье — правильный выбор.

Мое сердце затрепетало.

— Спасибо.

Стуча каблуками по плитке, я подошла к двери.

В руках Уилл держал маленький букет цветов.

— Добрый вечер, Амелия. Боже, ты выглядишь потрясающе.

— Привет, Уилл. Спасибо. Проходи.

Руки Джастина были скрещены на груди. Такая поза подошла бы скорее охраннику в банке, чем парню на своей кухне.

— Ты ведь помнишь моего соседа Джастина?

— Конечно. Как вы себя чувствуете?

— В данный момент, доктор Опасность, я полон сил.

Уилл с некоторым раздражением поправил его:

— Моя фамилия Дан-гер.

— Прошу прощения, не хотел злить доктора Дан-гера.

Уилл шутку не оценил.

— Без проблем.

— Куда вы пойдете?

— В «Лодочный домик». Вы там бывали?

— Прямо на воде. Ух ты. Какой ловкий ход.

Я взяла сумочку.

— Ладно, нам пора.

Джастин протянул Уиллу руку.

— Я позабочусь о цветах.

У меня почему-то было предчувствие, что как только за нами закроется дверь, они окажутся в мусорном ведре.

— Спасибо.

— Без проблем.

Когда мы вышли, Уилл повернулся ко мне.

— Твоему соседу нравится коверкать мою фамилию. Он немного задиристый.

— Да. Он такой.

Уилл открыл передо мной дверцу своего «мерседеса». По пути в Тивертон беседа текла легко. Он расспрашивал меня о работе преподавателем и рассказывал о том, как учился на медицинском факультете Университета Северной Каролины.

У меня завибрировал телефон.

Джастин: Эти цветы из супермаркета.

Амелия: С чего ты решил?

Джастин: Он не снял ценник. Что за дебил!

Амелия: Главное в подарке — внимание.

Джастин: Посмотри на заднее сиденье. Спорим, там яйца и молоко?

Амелия: Тебе разве не надо быть в «Сэндис»?

Джастин: Уже выхожу.

Амелия: Удачи сегодня.

Джастин: Держись подальше от опасности. Нет, лучше держи доктора Опасность подальше от себя.

Амелия: Ты дурак.

Джастин: Закажи лобстера. Так от этого вечера будет хоть какая-то польза.

Амелия: Пока, Джастин!

— Что смешного?

— О, ничего. Извини.

Уилл взглянул на меня.

— Так, о чем мы говорили? Ах да, ты собиралась сказать, когда возвращаешься в Провиденс…

— В конце августа. Я должна подготовить класс к учебному году.

— Готов поспорить, в тебя влюблены многие ученики.

— Почему ты так думаешь?

— Хотел бы я, чтобы у моих учительниц в школе была твоя внешность.

— Ну, хочется верить, что они ценят меня не только за это.

— О, не сомневаюсь.

Когда мы приехали в ресторан, уже стемнело, поэтому вид на набережную был не таким впечатляющим, как днем. На улице становилось прохладно, так что мы выбрали места внутри, но с видом на воду. Темный океан освещали огоньки яхт. Белые рождественские гирлянды, висящие в ресторане, создавали уютную атмосферу. Воздух был наполнен ароматом свежих морепродуктов. Я мысленно рассмеялась. Джастин сказал бы, что здесь пахнет помойкой.

Я заказала рыбу-меч с сальсой из манго, а Уилл цыпленка масала. Пока блюда готовили, мы разговаривали на самые обычные темы. В том числе обсудили немного предстоящие президентские выборы. Оказалось, что Уилл был республиканцем, тогда как я была демократом. Еще я рассказала ему, как унаследовала бабушкин дом.

У меня опять завибрировал телефон.

Джастин: Как дела?

Я не хотела отвечать на сообщение за столом — это было бы некрасиво, — и потому проверила телефон только после того, когда Уилл ушел в туалет.

Амелия: Ты же сейчас должен петь.

Джастин: У меня перерыв.

Амелия: Все нормально.

Джастин: Просто проверяю, что ты еще жива.

Амелия: У меня не было повода доставать нож.

Джастин: Ты заказала лобстера, как я сказал?

Амелия: Нет. Взяла рыбу-меч.

Он не ответил, и я подумала, что у него закончился перерыв. Что было кстати, потому что к столику возвращался Уилл.

Принесли еду, и официантка подлила мне вина. Пока мы в уютном молчании ели, у меня на коленях завибрировал телефона. Это точно был Джастин, и мне было любопытно посмотреть, что же он написал, но я помнила о манерах. Съев половину порции, я решила пойти в уборную и проверить телефон там.

В туалете я прислонилась к раковине и достала телефон.

Джастин: Ты была права.

Что это значило?

Амелия: Насчет чего?

Прождав пять минут, я решила вернуться в зал.

— Все в порядке?

— Да. Все отлично.

— Может, вернемся в Ньюпорт? Прогуляемся по Мейн-стрит, купим мороженое или кофе.

Честно говоря, я с большей радостью пошла бы домой, сняла каблуки и залезла горячую ванну.

— Звучит здорово, — солгала я.

Мой телефон опять завибрировал. На этот раз я все же украдкой бросила взгляд на экран.

Джастин: Я остался не из-за концертов.

Джастин: Я мог вернуться в Нью-Йорк.

Джастин: Я хотел остаться.

Эти слова гарантировали, что до конца свидания я буду думать только о нем. Я не ответила на сообщение, но лишь потому, что не знала, что написать. А может он и не рассчитывал на ответ. На сердце легла необъяснимая тяжесть.

Мы вернулись в Ньюпорт, и Уилл сказал, что ему нужно заскочить в магазин. У меня ни с того ни сего начался насморк. Мне очень нужно было чем-нибудь вытереть нос, поэтому я открыла бардачок. Салфеток там не оказалось, но я нащупала нечто другое: обручальное кольцо.

Какого хрена?

Мое сердце бешено заколотилось.

Это что, шутка?

Вероятно, в этот самый момент придурок покупал презервативы для интрижки со мной. Не раздумывая, я выбралась из машины и хлопнула дверцей. У меня не было настроения устраивать сцену. Все, чего я хотела — это увидеть Джастина. Проверив время, я поняла, что выступление еще не закончилось. И побежала на своих каблуках через центр Ньюпорта в «Сэндис», до которого было около полумили.

Перед тем, как зайти в ресторан, я остановилась чтобы вернуть дыхание в норму. Сегодня было прохладно, и Джастин выступал на внутренней сцене. Я прошмыгнула внутрь и спряталась в уголке, где он не мог меня видеть, но я могла видеть его. Выступление подходило к концу.

Его голос внезапно прозвучал в микрофон:

— Последняя песня посвящается людям, у которых есть друг, сводящий с ума. Такой друг, которой забирается вам прямо в сердце и остается там навсегда. Друг с ямочками на щеках, о которых ты мечтал с детства. Друг с зелеными глазами, в которых легко утонуть. Друг, который сбивает вас с толку. Вот так. Если у вас есть такой друг, то эта песня для вас.

О боже.

Джастин начал играть кавер-версию песни, которую я узнала. Это была «Realize» Колби Кэйллат. Я пыталась вслушиваться в слова, но мало что понимала, потому что была слишком заворожена тем, как он пел. В песне говорилось об осознании истинных чувств и о том, что иногда они бывают безответными. Большую часть времени глаза Джастина были закрыты, хотя он перебирал струны гитары. Он не знал, что я здесь, но я не сомневалась, что он думает обо мне. Может, мне следовало уйти? Я словно вторглась во что-то личное. Вряд ли он спел бы это передо мной.

Закончив, Джастин поблагодарил аудиторию и сразу спустился со сцены. Не обращая внимания на поклонниц, которые подошли к нему за автографом, он просто ушел вглубь ресторана. А мне нужно было решить, раскрывать свое присутствие или нет.

Все еще стоя в углу зала, я почувствовала вибрацию телефона.

Джастин: Я закончил. Выезжаю домой. Все кошерно?

Амелия: Не совсем.

Джастин: ???

Я решила притвориться, что не слышала песню или что пришла позже. Это не предназначалось для моих ушей. Выходя из ресторана, я написала ответ.

Амелия: Все нормально. Только пришла в «Сэндис». Стою снаружи.

Через десять секунд дверь открылась, и на улицу вышел Джастин. На его лице была злость.

— Какого хрена?

— И тебе привет.

— Что случилось?

— Твои подозрения насчет него подтвердились.

— Он лез к тебе?

— Нет. Он меня и пальцем не тронул.

— Тогда что он сделал?

— Забыл упомянуть, что женат.

— Что? Как ты это узнала?

— Нашла обручальное кольцо у него в бардачке.

— Вот скотина.

— Спасибо, что приглядываешь за мной.

— Похоже, старые привычки не умирают. — Он поднял глаза на звездное небо. — Ладно. Я сожалею, что все вышло так плохо.

— Единственное, о чем сожалею я, так это о том, что пропустила твое выступление. Я бросила его в супермаркете и побежала сюда, но не успела.

— Ты немного потеряла.

— Почему это?

— Я не особо хорошо выступил.

— Уверена, тебе просто так кажется.

— Нет. У меня не было концентрации.

На улицу вышла компания девушек, и одна из них протянула Джастину CD-диск.

— Джастин, распишешься?

— Конечно. — Он был очень галантен.

Получив автограф, девушка взвизгнула и убежала к подругам.

Я усмехнулась.

— Не подвезешь меня, суперзвезда?

— Не знаю. А ты далеко живешь? — Он тряхнул головой. — Пошли. Я припарковался через дорогу.

Мне нравилось ездить с Джастином на машине, потому что там его опьяняющий запах был раз в десять сильнее. Опустив голову на подголовник, я закрыла глаза. Сидеть рядом с ним было невероятно приятно. До меня вдруг дошло, что всего через несколько дней он вернется в Нью-Йорк. И я больше не буду видеть его каждый день.

Когда я открыла глаза, то поняла, что мы движемся через мост. Он уезжал с острова.

— Куда мы едем?

— Делаем небольшой крюк. Ты не против?

Меня охватило волнение.

— Нет.

Сорок минут спустя мы прибыли в Провиденс — город, в котором я жила, и где прошло наше детство.

— Сто лет здесь не был, — проговорил он.

— Ты не слишком много потерял.

— Скорее, я стараюсь не думать о том, что потерял.

Мы миновали наш старый квартал и поехали по оживленным улицам Ист-Сайда. Когда он свернул на какую-то боковую улицу, я наконец догадалась, куда он нас вез. На парковке перед маленьким красным кинотеатром было свободное место — словно зарезервированное специально для нас. Джастин припарковался и выключил зажигание.

Он посидел несколько секунд, потом повернулся ко мне.

— Кажется, открыто. Думаешь, у них еще есть ночные сеансы?

— Пошли посмотрим. Я столько лет здесь не была.

Я совершенно не ожидала этого путешествия в прошлое.

Джастин подошел к неряшливому старичку за окном кассы.

— Вы еще показываете инди-кино?

— Ну, если оно так называется.

— Во сколько следующий сеанс?

— Через десять минут.

— Нам два билета.

— Первый зал слева.

— Спасибо, — сказал Джастин и завел меня в темный кинотеатр.

Я огляделась.

— Я так рада, что ты это придумал.

— Помнишь этот зал? — спросил он.

— Да. — Я указала на середину. — Мы сидели вон там. Здесь пахнет хуже, чем я запомнила.

— Да, пахнет не очень приятно.

В зале был всего один человек, который сидел по диагонали напротив нас.

Свет погас, и начался фильм. Через несколько секунд стало предельно ясно, что если снаружи маленький красный кинотеатр выглядел прежним, то все остальное в нем изменилось.

Фильм начался с музыкальной заставки, где женщины делали мужчинам минет. Похоже, за годы нашего отсутствия наш маленький красный кинотеатр растерял всю невинность. Сейчас это был порно-кинотеатр.

Когда я взглянула на Джастина, он расхохотался так сильно, что у него потекли слезы.

Я шепнула ему:

— Поклянись, что не знал.

Он вытер глаза.

— Клянусь богом, Амелия, я понятия не имел. Ты не видела… какой-нибудь вывески или знака?

— Нет. Там не было никаких объявлений о том, что именно будут показывать, и я предположила…

— Знаешь, что случается с теми, кто любит делать предположения?

— Они выставляют себя дураками?

— Почти. Иногда они в конечном итоге оказываются в порно-кинотеатре, где показывают анал.

Он кивнул на экран, все пространство которого занимала огромная задница.

— Наш маленький красный кинотеатр был осквернен, Патч.

В довершение единственный зритель, который помимо нас присутствовал в зале, начал двигать под покрывалом рукой. Мы уставились на него, а затем разразились смехом.

— Может, это сигнал, что нам пора уходить? — спросила я.

— Может быть.

Внезапно на экране началась новая сцена. Она не была такая хардкорная, как предыдущая, и казалась сценой из настоящего фильма, а не просто куском дешевого порно. Музыка стала мягче. В эпизоде участвовали девушка и двое парней, которые занимались медленным, чувственным сексом. Девушка делала одному парню минет, пока второй вылизывал ее клитор. Мы собирались уйти, но я будто приклеилась к креслу, не способная отвести от этого взгляд. Джастин затих, и я знала, что он тоже смотрит. Все это длилось примерно десять минут.

Когда сцена закончилось, я повернулась к Джастину. Его взгляд был устремлен на меня. Он смотрел сцену или смотрел, как ее смотрю я? Знал ли он, что я возбудилась? Как бы там ни было, отпускать ехидные комментарии он не стал. И смеяться надо мной тоже.

Наконец он шепнул мне на ухо:

— Хочешь остаться? — Его голос был напряжен.

— Нет. Пойдем.

— Хорошо.

Когда я начала подниматься, он положил руку мне на плечо.

— Мне нужна минутка.

— Зачем?

Он уставился на меня, как будто причина была очевидна.

Я догадалась.

— Ой.

Я не знала, что завело меня больше: эротика на экране или происходящее с Джастином. Все это было слишком. Он на минуту закрыл глаза, затем посмотрел на меня.

— Он не падает.

— Если останемся здесь, то и не упадет.

— Наверное, нет.

— Давай просто пойдем. — Я не хотела смеяться, но это было жутко смешно.

Мы встали и вышли из кинотеатра. Я запретила себе смотреть вниз, но мои глаза сами собой уставились на бугор в его джинсах, а голову заполонили порочные мысли. Я очень хотела, чтобы между нами все было иначе, ведь тогда я могла бы помочь ему… Существовал миллион разных способов.

Возвращение в Ньюпорт прошло в тишине. Между нами звенело сексуальное напряжение. От мысли, что он до сих пор возбужден, у меня покалывало соски, а белье стало мокрым. Видимо, некоторые ситуации могли заводить больше, собственно, секса — ситуации, когда ты хочешь то, что не в состоянии получить.

Мы подъехали к дому. Выключив зажигание, Джастин откинул голову на подголовник и повернулся ко мне, словно хотел что-то сказать, но не мог найти слов.

Разбивая повисшее напряжение, я проговорила:

— Спасибо за попытку сделать мой вечер лучше.

— Попытка — не совсем подходящее слово. Это был эпический провал.

— Вовсе нет.

— Нет? Я случайно привел тебя смотреть порно, и у меня случился стояк. Какого хрена… мне что, пятнадцать?

— Я тоже завелась. Просто это было не так очевидно.

— Знаю. Я заметил. Это было… — Он помолчал и качнул головой. — Неважно.

— Все равно это было лучше, чем свидание с доктором Дангером.

— Он какой-то непостижимый мудак. Может, сходить в больницу и навалять ему?

— Он этого не стоит. — Я посмотрела в окно. — Ладно. Идем в дом.

— Да.

Дома мы задержались на кухне. Было уже около двух часов ночи, но ложиться я была не готова. Ни один из нас не сдвинулся с места.

— Господи, уже так поздно, а я совсем не устала, — сказала я.

— Если я заварю себе кофе, ты будешь?

— Да, с удовольствием. — Я улыбнулась.

Пока он заваривал кофе, я следила за каждым его движением.

Я люблю тебя.

Боже, эта мысль выскочила словно из ниоткуда. Когда я была с ним, эти слова время от времени проигрывались у меня в голове. Я правда любила его. Не меньше, чем раньше. Но чтобы не столкнуться с очередным оглушающим разочарованием, мне было необходимо контролировать эти чувства.

Стоя спиной ко мне, он произнес:

— Скоро приедет Джейд.

У меня упало сердце.

— Да? Ты собираешься с ней в Нью-Йорк?

— Нет. Когда она уедет, я останусь еще на несколько дней, чтобы выполнить свое обещание Сальваторе.

— О.

Он поставил передо мной горячую кружку.

— Твой кофе.

— Спасибо.

За последние сорок восемь часов между нами что-то изменилось. Возможно, перемены в его поведении были связаны с надвигающимся концом лета.

Потягивая кофе, я сказала:

— После такого мы вряд ли сможем уснуть.

— Можно вообще не ложиться.

Следующие два часа мы проговорили, рассказывая обо всем, что пропустили в жизни друг друга. Я узнала, что до переезда в Нью-Йорк он учился в музыкальном колледже Беркли, но всего один год, потому что родители отказались платить за его обучение музыке. Поэтому он перебрался в Нью-Йорк, где перебивался случайными заработками и концертами, пока в конце концов не вернулся в колледж на факультет бизнеса. Спустя несколько лет он встретил Оливию, свою бывшую девушку. Они прожили вместе два года, а после того, как он с ней порвал, остались друзьями. До Джейд это были его единственные серьезные отношения. Он сказал, что Джейд думает, будто Оливия хочет, чтобы они снова сошлись, хотя у нее был другой. В промежутке между этими двумя отношениями он переспал с приличным количеством женщин. Я была благодарна ему за откровенность, но слышать об этом мне было больно.

Я рассказала ему о своей учебе в Университете Нью-Гэмпшира и о том, что выбрала профессию учителя не по велению сердца, а потому, что сочла ее самой надежной. Я призналась, что хоть мне и нравилась эта работа, я чувствовала, что мне чего-то недостает, словно я должна делать что-то другое, но что именно, я пока что не поняла.

Бодрые после кофе, мы проговорили всю ночь напролет. На мне все еще было то черное платье. В какой-то момент я поднялась наверх в туалет. А когда вернулась обратно на кухню, увидела, что Джастин сидит на табурете, обнимая гитару, и смотрит в окно.

Над океаном начинало подниматься солнце. Сидя спиной ко мне, Джастин запел «Here Comes the Sun» The Beatles. И чем дольше я вслушивалась в его тихий голос, чем дольше обращала внимание на слова, тем больше видела в них метафору наших с ним отношений. Последние десять лет были похожи на долгий период тьмы и сожалений. А наше воссоединение действительно напоминало долгожданное появление солнца. Да, скорее всего он решил спеть эту песню лишь потому, что за окном действительно занимался рассвет. Но я все равно не могла отделаться от этой мысли.

Перестань снова в него влюбляться, Амелия.

Как я могла изменить то, что чувствовала? Никак. Мне просто надо было принять тот факт, что он с Джейд. И он счастлив. Я должна была как-то понять, как снова стать его другом и в процессе не причинить себе боль.

Когда песня закончилась, он обернулся и увидел, что я наблюдаю за ним.

Я подошла к нему и подняла взгляд.

— Красивый сегодня рассвет, да?

— Да, — согласился он. — Очень.

Правда смотрел он совсем не на солнце.