Просто люби меня

ГЛАВАЯ СЕДЬМАЯ

Энтони

Это нормально, когда родители не желают, чтобы их дети взрослели. Они хотят, чтобы наше детство затянулось, а у них была возможность дольше совершенствоваться в нелегком искусстве воспитания.

Но это время проходит, как и любое другое. И не все родители это замечают.

Как и мои. Они все еще думают, что их чересчур яркие, почти нереальные улыбки смогут что-то скрыть. Все утро они оба говорят только со мной. Задают вопросы, неестественно смеются. И говорят, говорят, говорят.

Только со мной. Не друг с другом.

Еще года три назад я бы ничего не заметил. Схватил бы рюкзак, и перед тем, как уйти, обязательно бы в десятый раз за утро проверил свой новый прыщ, затем бы надел ботинки и умчался в школу.

Но мне уже не пятнадцать. Прыщи прошли, и ложь я стал распознавать куда острее. Они думают, что смогут меня обмануть. Отец даже ничего не говорит про Эдмонтон. Он спрашивает про колледж, в который я якобы подал документы. Я не успеваю ответить, потому что мама тут же предлагает мне еще горячих оладий прямо со сковороды.

– Что происходит? – Я слишком громко ставлю стакан на кухонную стойку, которая иногда нам заменяет обеденный стол.

Они оба уставились на меня. С трудом сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть и не закатить глаза. Это было бы тупо.

– Энтони, – хмуро произносит мама, взглянув на меня, – если ты не выспался, это не повод так злиться. Доедай свой завтрак, ты опаздываешь.

Ого. Мама меняет тактику. Теперь меня выставляют капризным ребенком. Я смотрю поочередно на своих родителей, затем молча встаю со стула и, пожелав хорошего дня, топаю в гостиную, где меня уже ждет рюкзак, верхняя одежда и ключи от «форда».

Не желаю даже что-то обсуждать и допытываться.

В школе я сразу же ищу Эйв, еще до того, как стукнусь кулаками с парнями. Вчерашний день был таким… Я даже не могу подобрать к нему определения. И слово дежавю тоже не совсем вписывается в эту ситуацию. Мы снова были в гараже, снова вместе делали уроки, снова говорили, слушали музыку, снова я возился с «танком» – и все это было чем-то новым, несмотря на повторность действий прошлого года.

Это странно, но это так. Словно мы уже другие.

– Привет. – Эйвери идет мне прямо навстречу, когда я, запыхаясь, бегу вдоль коридора.

– Привет, – с улыбкой отвечаю ей.

Каждый день она выглядит иначе, а я даже не могу подобрать правильных слов, чтобы это ей сказать. Сказать так, чтобы это прозвучало нормально и естественно. А не так будто я намекаю, что после всего, что произошло, она больше не выглядит подавленной.

Черт, даже в голове эту фразу сформулировать не могу. Уж лучше молчать.