Простые радости

Глава 22

Наконец королева снизошла до Романа. После трехдневного ожидания ему назначено было встретиться с Ванессой.

С помощью золотого ключа, который дал ему Джеффри, он проник в святая святых клуба.

Он добрался до лифта, снова воспользовался ключом и спустился вниз, туда, где располагалось сердце Пикового Клуба.

Двери плавно открылись. Он вышел и столкнулся с Илоной так внезапно, что даже машинально схватил ее за руку.

Феникс не знала, была ли Илона другом или врагом. Не знал этого и Роман. Он пристально посмотрел в ее неподвижные глаза, пытаясь понять, кто же все-таки она для них. Женщина прошла мимо, и ее поглотила кабина лифта. Ее молчание было каким-то неестественным, но что было естественным в этом скрывающем свое истинное лицо доме?

Комната, в которую он наконец вошел, имела круглую форму, в центре ее полукругом стоял диван, кроме него в комнате был ряд покрытых зеркалами столиков, освещаемых лампой с хрустальным абажуром в форме обнаженной женщины. Белый ковер и белые стены. Все было белоснежным, кроме черного, плотно облегающего фигуру платья Ванессы, безупречно сшитого серого костюма Джеффри и зеленого свитера Майлса Вилбертона. В грузном мужчине, одетом в белый махровый халат, Роман узнал преподобного Честера Дюпре.

– Входи, входи, – сказал Джеффри не характерным для него сердечным тоном. – Это Роман Уайлд, ваше преосвященство. Наш пятый партнер.

Дюпре пристально взглянул на Романа:

– Встречал ли я вас когда-нибудь?

– Этот человек гордится тем, что его мало кто знает, – быстро произнес Джеффри. – Он раньше служил в СЕАЛ. Он награжден всеми мыслимыми наградами.

– Да? – Если Дюпре и был поражен этим, то лицо его осталось бесстрастным. – Имеет достаточно денег, чтобы быть одним из совладельцев? Где вы раздобыли такие деньги?

Редко кто вызывал у Романа ненависть с первой же встречи. Но этого человека он сразу же возненавидел.

– Это не я, – не солгав, ответил он.

Дюпре, широко расставив ноги, сел на диван. Под халатом на нем ничего не было.

– Я жду, молодой человек. Мне хотелось бы знать, с кем я имею дело.

– Роман любит пошутить, – сказала Ванесса. – Его отец – Артур Уайлд.

Под прозрачным шелком просвечивали ее ноги. Она встала рядом с Дюпре; ее грудь приоткрылась, а над чулками, отделанными сверху кружевами, были видны ее белоснежные стройные ноги.

Его преосвященство потянулся к ее обнажившемуся телу:

– Артур Уайлд? – Он отбросил в сторону юбку Ванессы. – Не тот ли Уайлд, который убил свою жену? – На его пальцах сверкнули бриллианты.

Роман умел держать себя в руках.

– Он был вне подозрений. Никто никогда не сможет узнать, убили ли ее, или она покончила с собой.

Ванесса, которая никак не отреагировала на интимные прикосновения Дюпре, положила руку ему на плечо:

– Этот Уайлд превратил значительное состояние своей жены в огромнейшее богатство. Самый удачливый в мире производитель игрушек.

Артур Уайлд, который уже мертв. Роману теперь бесполезно было пытаться узнать человека, который подарил смех миллионам детей, а своему единственному сыну и наследнику – горе и разочарование.

– Есть также налет тайны и на том, как ушел ваш отец, не так ли, Уайлд?

– Нет, сэр. Никакой тайны. Он ушел и все, что у него было, оставил мне. – Роману, которому никогда не было нужно ни малейшей части финансовой империи Уайлда. – Вот так я и стал совладельцем этого заведения. Ванесса, мне с вами надо поговорить.

Она одарила его молчаливым взглядом:

– Честер и Майлс только что вернулись из Европы.

– Так оно и есть. – Дюпре погладил ее бедро. – Майлс всех знает. Устроил мне частную аудиенцию у Папы. Что бы вы на это сказали?

– Вы счастливчик.

– Разумеется. Я находился к нему так же близко, как и к вам сейчас. Даже ближе. Все, что пришлось сделать Майлсу, так это сказать, что я хочу с ним повидаться, и мне это позволили сделать. Также я был и на вечеринке под Парижем; У этой Бриджит Бардо. С денежными мешками. – Он грубо захохотал. – У каждого есть своя собственная игрушка, не так ли? Разные игрушки для разных мальчиков и девочек. Как насчет всего этого? Должен ли я обратиться к игрушечному мальчику?

Пораженный и напуганный, Роман уставился на этого человека.

Майлс, который рассматривал груду фотографий, передал одну из них его преподобию и выступил вперед.

– У Романа есть деньги, но не дело, – заметил он как бы просто так. – Дело продано. Разве это не правда, Роман?

– Да. – В первый раз с того момента, как он вошел в комнату, Роман посмотрел на Майлса Вилбертона. Вилли. Красивый мужчина. Блондин, как и Джуниор. Голубые глаза, но все-таки не такие красивые, как захватывающе изумрудные глаза Джуниор или Эйприл.

Майлс подмигнул:

– Ванесса хочет, чтобы я был в деле. Но, знаете ли, есть небольшая проблема.

Роман быстро кивнул.

– На приеме, на который мы отправились в Лондоне, была герцогиня Йоркская, – сказал Дюпре, важно выпячивая сальные губы. – Могу сказать вам, что мне не нужно было помогать ей избавляться от ее бикини. – Он потерял интерес к бедру Ванессы и погрузился в созерцание фотографии, которую передал ему Майлс. Изображенная на ней женщина могла бы украсить обложку любого музыкального альбома. Его преподобие произнес:

– Бесподобно. Только взгляните на эти яблочки. Вилли, добудь ее для меня.

– Будет сделано, – сказал Вилли.

Раздались три звонка. Ванесса поднялась с дивана:

– В душевой все уже приготовлено специально для его преподобия. Не хочешь ли пойти вместе с ним, Джеффри?

– Не думаю, – ответил Джеффри, – что это нужно. Я знаю, Честеру больше бы хотелось побыть вместе с тобой, дорогая. Идите. Я позабочусь обо всем здесь.

Ванесса прищурилась:

– Мы с Вилли уже полностью обсудили это дело.

– Эй! – воскликнул его преподобие. – Позволите ли мне узнать ваш маленький секрет?

Джеффри снисходительно похлопал его по плечу:

– Никаких секретов. Дело касается ведения хозяйства. Ужасная тоска. Ванесса же собирается развлечь вас, не так ли, Ванесса? Она слишком много работала. Будьте уверены, вы хорошо проведете время.

Дюпре стащил себя с дивана.

– Радость моя, – сказал он, положив руку Ванессе на плечи. – Покажите дорогу, графиня. Я собираюсь удостовериться, что вы умеете хорошо проводить время.

Они ушли, но перед самым уходом Ванесса злобно процедила сквозь плотно сжатые губы:

– Позаботься о деле. Немного позже мы оба позаботимся о нем.

– Наконец-то, – сказал Джеффри, когда за ними закрылась дверь. – Расскажи ему, Майлс.

– Вечеринка, о которой распинался этот осел. Та, которая в Лондоне. Я слышал, как кто-то рассказывал о той женщине, которую ФБР использует для определенных заданий.

– Мне показалось, Ванесса говорила, что это было в Италии.

Казалось, Майлс моментально смутился.

– Италия? Да, это была Италия. У нас было столько дел тогда. Должен сказать, что это старый ненасытный ублюдок. Если он сам это не делает, то наблюдает за этим или просит об этом.

– Вы что-нибудь слышали в Италии? – спросил Роман.

– Да, да, – подтвердил Майлс. – Этот парень рассказывал, как он попал в беду, организуя некую операцию. Проводя диверсии для клиентов со Среднего Востока. Американские диверсии. На Кавказе. Обычный состав, но какой-то мелкий интеллигентский выродок решил выпендриться и сделать себе на этом имя.

Роман засунул руки в карманы: по крайней мере, пока они там, они не смогут схватить этого человека за горло.

– Это к чему-нибудь привело?

– Не раздражайся, старина, – сказал Джеффри. – Имей немного терпения.

– Во всяком случае, – продолжал Майлс обиженным тоном, – этот интеллигентский ублюдок бросил некую даму, которая растрезвонила об этом всему миру. Что-то о том, как она проносила фотоаппарат в какое-то место и делала снимки внутри палатки, – что-то в этом роде. Короче говоря, эту женщину знали под именем Феникс. Рыжеволосая, с зелеными глазами. В совершенстве умеет разыгрывать из себя юное наивное существо. Могу сказать, что из того джентльмена, о котором я говорю, она сделала полного дурака.

– И вы думаете, что наша массажистка и та Феникс одно и то же лицо? Это глупо. Едва ли она стала бы использовать и здесь то же имя!

– Мы знаем, что ты уже побывал под юбкой у этой дамочки, – сказал Джеффри, и уголки его рта резко опустились. – Не случись такое, ты бы, возможно, в состоянии был думать более трезво. Может быть, нам следует знать, чем же это она тебя взяла. Должно быть, она захватила твой разум, используя твои уши, старина.

– И повторяю, как следует из вашего рассказа, она использовала одно и то же имя для разных операций. – По мере того как Роман говорил, ему становилось все легче и легче взять себя в руки. Холодный рассудок возобладал. – Объясните это, пожалуйста.

Майлс, отвечая, начал брызгать слюной:

– Тот парень в Италии узнал это имя из источников, о которых он не мог упомянуть. Во время работы она не называла себя Феникс.

– Тогда почему она назвалась этим именем здесь? Джеффри слегка присвистнул:

– Возможно, потому, что не собирается использовать его снова. А мы должны сами себя защитить. Ты ведь понимаешь это, Роман?

Каждый его шаг должен быть рассчитан, и рассчитан так быстро, насколько это возможно.

– Конечно. Что мы должны предпринять? Должен ли я попытаться ее расспросить о чем-либо?

– Ни в коем случае! – Джеффри скинул пиджак и заложил руки за спину. Он прошелся по комнате и, открыв графин, положил его крышку на один из зеркальных столиков. – Не могу поверить, что ты мог предложить нечто подобное. Ты бы засветился, а она связалась бы со своими до того, как мы смогли что-то предпринять.

– Феникс должна уйти, Роман, – сказал Майлс. – Далеко. Очень далеко. Мы бы хотели, чтобы ты это организовал.

Роман сделал вид, что внимательнейшим образом изучает свои ногти:

– Куда вы хотите, чтобы она отправилась?

– Не будь идиотом, – грубо ответил Джеффри. Он налил себе шотландского виски, не предложив его при этом ни Майлсу, ни Роману.

– Другими словами, вы хотите, чтобы я убил ее.

– Ради Бога! – Майлс сделал ошибку, схватив Романа за руку.

Роман с силой швырнул его на диван:

– Послушай…

Майлс потерял равновесие и растянулся на белом бархате.

– Терпеть не могу, когда до меня дотрагиваются, – бесстрастно заметил Роман. – Без проблем. Мы должны быть уверены, что ничто не угрожает целостности клуба. Необходимо заботиться о деле.

С большим трудом Майлсу удалось взять себя в руки и подняться.

– Когда? И как?

Роман теперь обращался исключительно к Джеффри:

– Мы не знаем, есть ли у нее поблизости сообщники. Я пока ничего подозрительного не заметил, но все может быть. Я должен иметь достаточно времени, чтобы удостовериться – она работает одна.

Джеффри согласно кивнул.

– Это означает, что мы должны позволить ей продолжить работу – приходить и уходить, как будто мы ничего и не заметили. Вы с этим согласны?

– Послушай, Ванесса хочет…

– Заткнись, Майлс, – сказал Джеффри. – Согласны. Все как обычно, пока она полностью не поверит в то, что мы ее ни в чем не подозреваем.

– Наши мысли совпадают, – отметил Роман.

– Ванесса хочет, чтобы она уже была мертва. – Майлс упрямо смотрел на Джеффри. – Попроси его уладить это.

– Ванесса теперь ни при чем. Только я. Делай так, как тебе покажется лучше, Роман.

– Хорошо.

– Что, черт возьми, произошло между тобой и Ванессой? – спросил Майлс, и лицо его налилось краской. – Пьер знает об этом, не так ли?

– Ты помог нам с Ванессой прийти к тому решению, о котором мы сейчас говорили. И это все, что ты можешь сейчас узнать. Теперь позвольте мне откланяться?

– Чао, – сказал Роман и переступил с ноги на ногу. Искушение прямо здесь раздавить их обоих захлестнуло его. Но ему удалось сдержаться. – Я дам вам знать, когда будет пора осмотреть тело.

Если бы он дотронулся до нее, она, возможно, бы взорвалась.

– Я сказал тебе, радость моя, что я все продумал. Расслабься, хорошо? Иди сюда и позволь мне обнять тебя.

Феникс остановилась и пристально посмотрела на него:

– Позволить тебе обнять меня? Ты ведь согласился убрать меня.

– Для работника ФБР у тебя удивительно непрофессиональный жаргон.

– Мне не смешно.

– Мне тоже. Я пришел сюда, как только смог, чтобы обсудить все это с тобой, так как мы должны разработать план действий.

Старенькая бледно-зеленая футболка едва доходила до ее черных трусиков. Когда он прибыл, чтобы отпустить Насти, она крепко спала. Ее возвращение к реальности было восхитительным. Его возбуждало все: и ее стройные обнаженные руки и ноги, и нежные расслабленные груди.

– Феникс, мы точно знаем их планы. Это уже хорошо.

– Они планируют убить меня. Это, конечно, хорошо.

– Но предполагается, что это сделаю я. И они убеждены, что я выберу нужный момент. Всей этой машиной управляю я.

– Только одно плохо: в этой машине мой гроб.

Он и не предполагал, что она так ко всему этому отнесется. Черт возьми, он напугал ее.

– Радость моя, я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– Как они выяснили о моих намерениях?

Роман схватил ее руку и притянул к себе:

– У меня нет ни малейшего представления об этом. Они не сказали мне. Они также не сообщили, знают ли они о твоих поисках Эйприл. Все, что они сказали, – ты работаешь на ФБР, собираешь сведения о клубе.

– Это глупо, – воскликнула Феникс. – Как они могли подумать, что ты проглотишь эту чушь?

– Может быть, потому, что они невысокого мнения о моих умственных способностях. Они совсем не знают меня, детка. Эти ублюдки держат меня за убийцу, у которого есть баксы и который убьет любого, если ему за это заплатят.

– Слова о ФБР – это прикрытие, – пробормотала она. – Они знают об Эйприл.

Обман?

– Если они и знают, а я согласен, что это достаточно вероятно, – мы направим их знание против них и используем это для получения информации.

– Как они могли узнать? – Она прикусила нижнюю губу. – Как они смогли заподозрить, что я как-то связана с Эйприл, если кто-нибудь не сказал им об этом?

Она тряхнула головой, затем медленно освободила свою руку.

– Ты полагаешь, что я им сказал?

Феникс пристально посмотрела на него.

– Да? – переспросил Роман.

– Кто-то же это сделал. Это все, что я знаю.

– И ты думаешь, это мог быть я?

Она сделала шаг в его сторону.

– Нет, – сказал он ей, отступая. – Нет, я не верю этому.

– Разве ты не можешь поставить себя на мое место? Разве ты не можешь представить себе мои чувства?

– Я еду в Сиэтл, – ответил он. – Я велю Насти вернуться. У тебя есть еще время поспать.

– Роман, не оставляй меня, пока мы обо всем не переговорим.

– Переговорим? Если я сейчас не уйду отсюда, я сделаю то, о чем позже пожалею.

– Что? – переспросила она. – Ударишь меня? Убьешь Меня прямо сейчас и покончишь со всем этим?

– Ударю тебя? – нежно сказал он. – Убью тебя? Как ты можешь даже предположить такое!

Дрожащими руками она поправила волосы:

– Я не знаю, что говорю и что делаю. Черт возьми, я напугана. – Слезы потекли у нее по щекам. – Я напугана до смерти.

– Я это понял. И именно поэтому ты хочешь избавиться от меня? Самое время предположить, что человек, который любит тебя, мужчина, за которого ты согласилась выйти замуж, может навредить тебе. – Он достал из кармана радиотелефон и попросил Насти вернуться.

– Роман…

Он оборвал ее:

– Нам нужно о многом поговорить. Но до этого ты должна решить, кто мы – друзья или враги. Друзья и любовники – или враги. Решать тебе. Постарайся сделать это побыстрее.

– Не уходи.

– Ты меня уже отослала, Феникс.