Птицелов Его Темнейшества (СИ)

Глава 4

В Орнитариуме стоял крик и гомон. Слезы и стоны боли перемешивались с угрозами суицида и, как ни странно, обещаниями особо жестокого убийства.

И все потому, что длинная очередь прекрасных нимф всех видов искусств неторопливо и необратимо двигалась в сторону больших напольных весов, экстренно позаимствованных со склада.

— Как?! Это не правда! Не может быть правдой! Это происки врагов! Завистников. Они все хотят моей смерти!

— Спокойно, уважаемый Маки, — скрипуче попыталась я вразумить эксцентричного японца- Не занимайте весы. Следующий!

— Я узнаю! Узнаю, кто подкрутил эти чертовы грузики. Я не вешу столько! Я… я не борец сумо, в конце-концов!

— Не весили. Возможно, — проникновенно вздохнула я- Но это было до того, как Вы попали в Ад. Где, вопреки всякой логике, вместо мук за чревоугодие, этим самым чревоугодием увлеклись. Нет, в чем-то исключительно прав оказался Его Темнейшество. Открытый допуск на кухню- это даже для Ада как-то слишком.

— Муки?! Что ты знаешь о муках! — вскричал недоверчиво вглядывающийся в цифры танцор популярного когда-то танцевального коллектива. По чьим кубикам на прессе истекла в экстазе не одна поклонница. А ныне явно отдавший предпочтение качеству в ущерб количеству. Потому как вместо восьми кубиков теперь на месте пресса красовался один. И тот скорее шарик- Это подстава! Никогда у меня такого веса не было.

— И не будет, — согласно кивнула я, скрупулезно занося в тетрадочку нескромные метрики- С этого часа холодильник под замком. Доступ на кухню по отпечатку пальца и скану сетчатки. Да-да! Нечего с надеждой посматривать на шахматистов, которые вообще неизвестно как у нас в «курятнике» затесались.

— В смысле «неизвестно»? — возмутился гений сражений по клеточкам- Мозг- самая сексуальная часть тела.

— Да хоть задняя поверхность колена, не имеющая научного названия, — покладисто согласилась я- Никаких паролей, подспорных подбору и вычислениям не будет.

— О каком творчестве на голодный желудок может идти речь?!

— Так, — громко захлопнула я тетрадь- Художник должен быть голодным.

— Вот пусть они и голодают! Для танцора важен баланс белков…

— Булок и котлет. Да-да. Я понимаю. Но в данном случае «художник»- есть собирательный образ. Все вы в своем роде художники.

— Я отказываюсь быть художником! Я вообще шахматист.

— Это садизм чистой воды! — возмущенно заголосил согласный Орнитариум- Отбираете последнюю радость у людей искусства!

— Эй, але! Какие еще радости? Вы в Аду или как?! Пораспустились, нафиг! Всем страдать!

— Понятно, что страдать, — не согласились мужики- Но всему же должны быть пределы!

— Да! Вот раньше нас еженощно вызывала Ее Темнейшество. Чем не страдания были? Почему сразу на диету-то сажать? Что у вас, баб, за мода такая с этими диетами? Почему нельзя как раньше?

— А Вы, значит, хотите как раньше? — вдруг вклинился в наш бедлам тихий, вкрадчивый хрипловатый баритон. И все, словно по команде, разом замолчали, на животном уровне проникаясь первобытным страхом и ужасом.

Его Темнейшейство появился в зале без лишнего пафоса. Просто вышел из плотной тени, подобострастно разлившееся своей нефтяной лужей в сени алькова. Неспешно прошелся по серым плитам мрамора и замер посреди помещения, с легкой брезгливостью осматривая открывшуюся ему картину.

— Мда… мило у вас тут, — насмешливо хмыкнул он, дергая ноздрями хищного носа и почесывая огромный рог- Впрочем, Маргаритка, тебе идет.

— Ч… что идет, Ваше Темнейшество? — подавленно пискнула я, разом обозначая для ахнувшей толпы статус гостя.

— Обстановочка, — довольно усмехнулся демон- Толпа мужиков, которые не против порвать тебя на части. Прям твое! Так и вижу тебя в таком недалеком будущем. Когда ты получишь на руки уведомление об увольнении и загремишь прямиком на Темный аукцион.

— Ку…ку…ку… — усиленно моргая начала заикаться я.

— Кукушка слипнется мне года считать, птичка моя, — сделал мне «цом» по носу высший.

— Не. Ку…куда, в смысле?!

— А! Ты так до Устава и не добралась? Ну, значит тебя ждет изумительный сюрприз!

— Ка…ка…Ка…

— Так. Даже комментировать не буду. Ибо ты мне не мама, а я не на горшочке. Но, допустим, ты просто хотела спросить «какой».

— Да!

— Ответ на этот вопрос состоит сплошь из эпитетов. Роскошный! Ужасный! Ошеломительный. Настолько волнительный, что, пожалуй, предложу тебе обсудить это наедине.

— А… да. Ко…ко…ко… конечно. Пройдем в мой ка…ка…кабинет?

— Хм. Искренне надеюсь, что кабинет все-таки не помещение для этого твоего "ко-ко-ко", или "ка-ка-ка". Ну, идем!

До комнаты, отведенной под кабинет Птицелова я добралась на едва держащих меня ногах. За спиной остался звенящий от тишины зал, полный пленных душ. И тяжелый, насмешливый взгляд следовавшего за мной демона.

В кресло у стола я не села, а буквально упала, не обращая внимания ни на нескромно задравшуюся юбку, которую я так и не успела переодеть. Ни на слетевший туфель, подаривший вспотевшей уставшей ноге мимолетное облегчение.

Отрешенно пробежавшись пустым взглядом по заваленному бумагами столу, я подняла испуганные глаза на неожиданно серьезного Дьявола, как раз успевшего аккуратно притворить за собой дверь и теперь спокойно усаживающегося в удобное кресло напротив. На лице начальника не было ни тени веселья или насмешки. Только спокойное внимание и давящее превосходство. Власть и уверенность.

— Итак, Птицелов, — вопреки примелькавшимся уже кличкам, тихо и серьезно обратился ко мне он- Поговорим.

— По…по. по… Кхм. Простите. Поговорим. Пожалуйста.

Сатана поставил локти на ручки кресла и сложил длинные когтистые пальцы паучком, впиваясь в меня колючим взглядом недовольных алых глаз:

— То, что я сейчас имел неудовольствие видеть, даже хуже, чем я смел себе представить, — тихо начал он, — Ее Темнейшество слегка… перегнула палку со своими развлечениями. Даже если закрыть глаза на бюджет, потраченный на это непотребство. Если забыть о нарушениях, которыми даже при беглом осмотре представленных лиц пестрит Орнитариум…

— Нарушениях? — я побледнела.

— Понимаю, что ты к ним отношения не имеешь. Потому как в должности всего несколько лет. И при тебе, если не ошибаюсь, «курятник» пополнился лишь двумя экземплярами. Да и те вполне законны. Но вот многие другие души…

— Все с контрактом!

— Не сомневаюсь, — тяжело кивнул Сатана- Только одно дело давать талант и за это отбирать душу. И другое- подписать контракт с тем, чей талант дан… ЭТИМ- и демон неприязненно поморщился, указывая перстом на потолок.

На потолок я, конечно, посмотрела. Но понимания там не нашла. Оно и понятно- от страха я вообще всегда соображала не очень. А уж теперь, при упоминании неких ужасных последствий моего возможного увольнения. И нарушениях, которые начальник обнаружил вот прямо при первом же взгляде на моих «птичек»…

— В общем, виноват всегда тот, кто на должности. По любому. Не разобралась, принимая дела. Не заявила о выявленных нарушениях.

— Это не честно, — пискнула я.

— Напомнить, что мы в Аду? О какой честности ты все время шутишь? — чуть скривил губы высший.

— Но… но я ничего вообще под подпись не принимала. Моя должность автоматически мне приписалась.

— И это, конечно, печально. Потому за эти самые нарушения мне тебя не четвертовать. А очень хочется. Кроме того, мне этот «курятник» не нужен.

— Но они подписали контракт! Куда мы их денем? И… и потом, в их контракте как раз прописано «служение Дьяволу».

— Распределим по рабочим местам. Будут отрабатывать золотарями, помощниками проктолога адских тварей, уборщиками, в конце-концов.

— Ясно… А куда девать дворец "Орнитариум"? И как объяснять растрату? Просто списать такую графу расходов?

Дьявол задумался, перебирая когтями.

— Мда. Ты права, Маргаритка. Закрыть такой проект без причин я не могу. Мне конгресс и парламентская палата такое не позволит. После ахового бюджета, на сей ужас затраченного.

— А… а я думала, что Дьявол и есть высшая власть…ой!

— Да ну. Глупости. Я- как американский президент. И как королева Великобритании. Лицо безупречно красивое, но местами номинальное. Потому что Дьявол- есть выборная должность.

— И что? И выборы в Аду были?!

— А то как же! Все чин по чину! С подтасовками, кибер-атаками и нарушениями на избирательных участках. Должны же мы где-то процедуру оттачивать, прежде чем генеральным заказчикам на Землю передавать… Ладно. Не суть. Важно, что теперь, осмотрев этот вертеп разврата, я точно уверен, что это даже для Ада немного перебор. Мне этот гарем даром не нужен. А нужна веская причина, чтобы все это закрыть, разогнать и забыть. Пока в прессе не зацепились за сей пикантный момент. Не хотелось бы войти в историю, как Сатана-Мужеложец. В Аду тоже есть какие-то принципы, все-таки.

— Правда?

— Конечно. Сатана никогда не врет. Мне по должности не положено. Короче, я тут поразмыслил на досуге и нашел несколько возможных вариантов для оперативного и, главное, законного прикрытия сего непотребства. Но все они, в основной своей массе, связаны с кровавыми жертвоприношениями и ужасными оргиями.

— Может… может не надо? — окончательно забывая, как дышать, жалко пискнула я.

— Сам не хочу, — отмахнулся Дьявол- Мне оно надо, с таким-то контингентом? Изжога потом будет. И сны. Кошмарные. Хотя… есть один вариант.

— Ка…ка…ка…

— Опять?!

— Простите… какой?

— Собственно, самый интересный. К тому же, он как нельзя лучше отвечает и другим моим интересам. В общем, если ты, моя Ромашка, совершенно облажаешься на этой должности, то лишенный руководителя подведомственный элемент может быть упразднен, в связи с отсутствием достойных кандидатов на эту должность. Активы перераспределены, пассивы распроданы. Все довольны. Все свободны.

— А активы и пассивы у нас какие?

— Ну, тут ты в своих подопечных лучше меня разбираешься. Пометь их буковкой на лбу, кто актив, а кто пассив. Потому как демоны, которые их будут покупать должны понимать, что принесет им наибольшие муки. Сама понимаешь, это в наше время совсем не очевидно.

— Это жестоко! — ахнула я.

— Колокольчик, ты бы где на ладошке, что ли, записала. Здесь Ад, Подснежник мой! Оно понятно, что жестоко. У нас работают для этого.

— Ясно… Так. А я?! А как же я?!

— А вот тут мы снова возвращаемся к Уставу. Который ты не читала. В общем, вариантов у тебя будет не сильно много. Потому как проштрафившийся руководитель у нас увольняется с последующим занесением реквиема в трудовую книжку. Как-то так. Либо, для возмещения ущерба, продается на Темном аукционе. И уж далее- на усмотрение и богатую фантазию твоего нового владельца.

Я жалобно икнула и замерла, вытянувшись на своем месте, будто только что проглотила древко от швабры.

Мда. Вечер переставал быть томным. Хотя, о чем это снова я? Он и вечером-то уже давно не был. Не зря мои нежные подопечные в человеческом виде стояли в длинной шеренге на пути к бьющей по голове действительности. Я из Управления вернулась к рассвету. А теперь и вовсе шпарило палящее Адское солнце. От этого в кабинете было душно и жарко.

Но мою спину упорно покрывала холодная испарина. А сложенные перед собой руки мелко дрожали, не скрывая ни обуревавшего меня страха, ни приближения необратимого нервного срыва.

Чертов Устав! Надо же было так облажаться, чтобы не озадачиться уточнением такого важного вопроса? Откуда у меня было столько уверенности, что никто и никогда не снимет меня с этой должности? Нет, конечно, свою роль сыграл тот факт, что бывшая Сатана сама мне не раз рассказывала, как рвался на пенсию старик Мефистофель. И как многие сотни лет не могли найти демона, согласного занять эту вакантную нишу. Кто бы рискнул меня увольнять, если новую жертву (простите, Птицелова) днем с огнем потом не сыщешь? Но это при бывшем Дьяволе.

Новый же вообще наличием Орнитариума скорее тяготился, нежели наслаждался. И даром ему не нужны были ни «птички», трепетно собранные его предшественницей. Ни, собственно, само учреждение.

И оно, конечно, понятно. Но чтобы ради этого удостаивать незаметную меня своей личной аудиенцией… Да еще и на моей территории…

— Ты там язык проглотила, Ветреница моя? — с усталым вздохом спросил, наконец, высший- Моргни хоть.

— Я не хочу на аукцион, — механически, прошептала я.

— И это прекрасно, — довольно кивнул мне мужчина с рогами- Тогда, смею предложить тебе альтернативу.

— Это какую же?

— Собственно, особенно ничего не изменилось, — развел руками Сатана- Ты бегом бежишь в отдел кадров и пишешь заявление на перевод на должность моей секретутки. Ой, прости, проститарши. Черт… ну, ты поняла. Потом, подписываешь контракт и вуаля!

— Что «вуаля»? — все тем же безразличным голосом уточнила я.

— И вот уже Орнитариум без руководителя спешно расформировывается. А ты мелькаешь обтянутым красной кожаной юбкой задом перед моими довольными очами. Все довольны. Все на своих местах. Красота, не правда ли?

— Не правда, — медленно вздохнув, прикрыла я глаза, чтобы миг спустя распахнуть их в уже осознанном взгляде- В общем… Пока Вы тут так красиво и страшно все это описывали, я решила немного подумать. И подумала. Мне, неожиданно, понравилось. И я подумала еще раз. И знаете что вдруг придумалось?

— Что? — подозрительно прищурился Дьявол.

— Что не стал бы сам Его Темнейшество напрягать свои усталые копыта ради того, чтобы тащиться тенями в Тьмой забытый Орнитариум, если бы решение его проблемы было таким простым и однозначным, — холодно улыбнулась я- И что все это похоже на банальное запугивание. Одно из тех, какими уже пыталась меня когда-то подчевать Ее Темнейшество во времена своего правления.

— Так значит? — еще сильнее прищурился Дьявол.

— Ага! — почти радостно кивнула я- И да, Устав я не читала. Но ведь могу и прочесть, не так ли?

— Мда? — бровь демона скептично выгнулась- Попробуй. Вдруг получится? Чем черт не шутит… И что оно тебе даст?

— Пока не знаю, — пожала плечами я- Но вот как-то чувствую я своим, в Ваших мечтах уже обтянутым красной кожаной юбкой задом, что найду я там что-то любопытное. И, вполне возможно, гарантирующее мне и Орнитариуму дальнейшее спокойствие и неприкосновенность.

— Спокойствия, значит, захотела, Маргаритка… — тихой змеей зашипел на меня высший- Не хочешь, значит, по-хорошему…

— Никак не хочу, — мотнула кудрями я- Я в Ад, знаете ли, не просилась. Меня сюда случайно забросили. Прописка мне не нужна.

— Случайно, Подснежник мой, в Ад души не попадают. За свои сотни лет такого я никогда не слышал.

— С премьерой, — огрызнулась я- В общем, спасибо за визит. Тронута и польщена. Но у меня, знаете ли, работы много. Ага. Начальник подкинул. У меня еще не все Ваши невольницы взвешены. Перепись пшена позерновая еще не закончена. Вы вот еще тесты на активность и пассивность хотите… Так что, не сочтите за грубость, но Вам пора. У меня должностные обязанности.

Демон молчал, прожигая на мне взглядом большую неровную дыру.

Молчала и я, сама несколько ошалевшая от собственной смелости.

Наконец, высший громко шлепнул ладонями по ручкам кресла, поднимаясь на ноги:

— Ну что-ж, Маргаритка… Отвага- это даже весело. Даже могло бы вызвать уважение. Если бы речь шла именно об отваге. Но сейчас мы говорим о глупости. А глупость меня раздражает. Выбор твой, Ромашка. Отчет жду к закату. А ты… А ты жди от меня заказ, Птицелов.

— Ка…ка…Ка… — поперхнулась словами я.

— Сходила бы ты к гастроэнтерологу, что ли! Похоже, у тебя хронический запор.

— Простите, — не повелась на грубость я- Какой еще заказ?

— Мда… и память бы тебе проверить, конечно… Цветочек, ты у нас кто по должности? Птицелов. Не только смотритель этого «курятника», как бы тебе не хотелось обратного. А основная обязанность Птицелова у нас что? Отлов экземпляров, лично отобранных Дьяволом.

— Но… но Вы же сами сказали, что Вам это не надо? — охнула я.

— Надо- не надо… Это не твоя забота. А твоя забота- совращение душ. Я пришлю тебе имя. И хочу видеть контракт на эту душу. Все ясно?

— Но…

— Иди, Птицелов. У тебя должностные обязанности, — тонко улыбнулся Сатана.

И, не оглядываясь, шагнул в угол, растворяясь в чернильной патоке тени.