Путешествие по чашам весов. Левая чаша.

Глава 17

В комнате Тресс, где Комда осталась ночевать, было совершенно темно. Не горела даже свеча, которая смогла бы прогнать властвующую здесь ночь. Комда воспользовалась приглашением хозяйки и осталась у нее. Она легла на узкую, застеленную чистым бельем кровать и попыталась уснуть. Ей казалось, что ноги продолжают идти сами по себе, такой длинный путь проделала она сегодня.

Она знала Тресс сотни лет. Пожалуй, только Энди и «Синяя чайка» были с ней так же долго. Но ни на одну минуту она не забывала, что представляет собой Тресс. Та никогда не менялась. И Комда не забывала об этом. Безрассудному доверию не было места в их отношениях. Поэтому она, прежде чем уснуть, создала вокруг себя небольшое защитное поле. Оно, словно прозрачная оболочка, окружало её тело, позволяя общаться, но пресекало всякую возможность дотронуться до неё. Комда устала, но именно эта усталость и мешала ей уснуть. Она ворочалась, пытаясь устроиться удобнее, но сон не приходил. Когда она окончательно отчаялась уснуть, это, наконец, и произошло.

Ей снилось, что она идет по высокому песчаному склону. Справа оставался лес, а слева, внизу, живой сине — зеленой массой двигалось море. Вода была настолько прозрачной, что, казалось, солнечные лучи пронизывают ее насквозь. Комда спускалась все ниже, пока не вышла на берег. И тут море стало меняться. По нему пошли волны, которые становились все выше и выше. Скоро они уже с рокотом набегали на берег. Она видела каждый камешек, что вода выкатывала на берег, а потом опять забирала с собой на глубину. Женщине почему — то первый раз в жизни не захотелось заходить в воду. Она медленно развернулась и стала уходить прочь от моря. Песок под ногами сменился галькой. Внезапно стало темнеть, и она увидела, что стоит перед входом в зверинец.

С двух сторон от прохода располагались клетки. Она пошла, с удивлением разглядывая животных, и тут дорога неожиданно закончилась. Комда остановилась перед вольером со львом. Хищник лежал, небрежно положив одну лапу на другую. При появлении женщины он заволновался, встал и стал ходить из угла в угол. Его тело мелькало за решеткой, поворачиваясь то одной, то другой стороной.

И вдруг откуда — то появился Озби. Он подошел к клетке и открыл ее. Лев тут же ударом лапы распахнул железную дверь. Комда поняла, что хищник сейчас бросится на нее. Она выхватила из — за спины серебристый клинок и первой ударила животное. Кровь алой лентой хлынула из раны. Она текла, не останавливаясь.

Комда повернулась к Озби и увидела, что он стоит по колено в крови, которая все прибывает. Вот уже она достигла его груди, и мужчина протянул руку, пытаясь дотянуться до Комды. Она видела, что кровь плещется вокруг, как река и, оттолкнувшись ногами, поплыла. Комда пыталась поймать мужчину за руку и почти сделала это, когда река крови вдруг забурлила и стала затягивать ее в водоворот. Она видела, что Озби изо всех сил тянется к ней и, предприняв последнее усилие, схватила его за руку. И тут кровь накрыла их с головой.

Комда проснулась, судорожно хватая ртом воздух. Сон был настолько реалистичным, что ей казалось — она действительно тонет. Женщина открыла глаза и вздрогнула, увидев прямо перед собой Тресс. Та внимательно смотрела на нее своими фиолетовыми глазами.

— Плохой сон?

— Скорее, кошмар.

Комда встала и, откинув с лица влажные от пота волосы, подошла к умывальнику. Она плеснула себе в лицо прохладной водой и несколько раз, глубоко вздохнув и выдохнув, подошла к окну. Женщина распахнула ставни, пуская в комнату прохладный морской воздух. Окно выходило на причал. Большие и маленькие корабли чуть покачивались, устремив в небо голые, лишенные парусов, мачты. Наступало утро. Было еще очень рано. Первые лучи солнца только начинали освещать небо. Комда повернулась к Тресс и сказала:

— Мне нужна небольшая парусная лодка. Ты можешь достать такую?

Тресс небрежно пожала плечами и ответила:

— Через полчаса все будет готово. Может, хочешь пока перекусить?

Комда отрицательно качнула головой:

— Нет, ничего не нужно. Я пока соберусь.

Через полчаса они вдвоем стояли на причале около небольшой лодки. Тресс держала в руке сумку, содержимым которой Комда не стала интересоваться. Хозяин судна, худой, пропахший рыбой старик, громко сетовал:

— Лодочка, без сомнения ваша. Но есть одна загвоздка, дамочки. Сейчас полный штиль. Боюсь вам не выйти в море до самого обеда.

Комда, все еще пребывая в подавленном состоянии после ночного кошмара, ответила.

— Это не твоя забота, старик. Ветер будет.

И действительно, стоило только поставить паруса, как они наполнились нужным ветром. Он был настолько сильным, что старик не удержал в руках канат. Лодка дернулась и, вырвав у него из рук крученый конец, легко понеслась в открытое море. Старик застыл на берегу и у него в голове беспокойными муравьями шевелились две мысли. Первая: женщины, оказывается, были опытными моряками. Это было видно по тому, как они управляли лодкой и обращались с парусом. Вторая: ветер, который так стремительно унес лодку в море, почему-то даже не качнул вымпелы на соседнем корабле.

Комда сидела в тени, отбрасываемой парусом. Ветер легко гнал небольшое судно все дальше в открытое море. Тресс скинула сапоги и, расставив босые ноги, легко управлялась с рулем. Берег еле различимой тонкой нитью виднелся далеко позади. Вокруг, где только могли видеть её глаза, никого не было. Комда решилась. Она достала хрустальную пирамидку и положила ее на ладонь. Чуть прикрыв глаза, женщина сосредоточилась и направила на нее свою энергию. Кристалл наполнился ярким светом и выстрелил лучом в небо. Спустя несколько секунд свет потух и Комда, убирая пирамидку в карман, посмотрела на Тресс.

— Придется подождать. «Синяя чайка» находится от Миддлтона в нескольких часах лету.

Тресс невозмутимо кивнула головой и, закрепив руль, подошла к ней. Она достала сумку, с которой была на причале и выложила прямо на палубу завернутую в полотенце еду. Комда улыбнулась и подумала: «Кажется, число тех, кто обо мне заботится, увеличилось». Эти слова не были произнесены вслух, но она услышала в голове голос, который произнес: «Не обольщайся. Просто я тоже проголодалась». Она возмущенно воскликнула:

— Тресс!

— Подумаешь. Как будто для тебя новость, что я тоже телепат.

Комда не стала спорить, а протянула руку за уже разложенным завтраком. Потом, вдруг вспомнив, она подняла рукав платья и легко сдавила тонкий серебристый браслет. Он видоизменился, и на кристаллическом экране замигала небольшая, похожая на искру, точка.

— Установила маяк, — пояснила женщина.

Тресс кивнула и, облокотившись о мачту, невозмутимо продолжила есть. Прошло несколько часов. Вокруг не было ничего, кроме сине-зеленой воды и белых, разбросанных по небу облаков. Комда и Тресс лежали на палубе, когда почувствовали слабую вибрацию. Комда взглянула на браслет. Маленькая искра стала огромной пульсирующей точкой и занимала почти весь экран. Они одновременно встали.

Тресс подняла с палубы свои сапоги, а Комда сумку. Женщины замерли в ожидании. Вынырнув из-за облаков, над морем появился синий модуль. Комда несколько раз взмахнула рукой. После первого взмаха ветер прекратился. Парус обвис, и лодка остановилась, чуть покачиваясь на водной глади. Второй взмах опустил за борт якорь, окончательно пресекая любое возможное движение небольшого судна. Модуль подлетел ближе и завис над палубой. Открылся люк. Женщины легко, что говорило об их привычке, поднялись в космический челнок. Синий модуль стал вертикально подниматься вверх, а потом мгновенно, словно вспышка, исчез.

Через пару дней несколько совершенно разных людей предприняли поиски двух исчезнувших женщин. Один был советником Правителя Гордона и Главным священником Миддлтона, а другой хозяином нескольких трактиров у восточного причала. Первый через своих осведомителей узнал, что Комда встретилась с тем, кого искала и утром следующего дня покинула город.

Хозяин трактиров отправил несколько рыбацких шаланд на поиски небольшой парусной лодки. Моряки отыскали ее, стоящую на якоре далеко от берега, но на борту никого не было. Они предприняли дальнейшие поиски, которые оказались безрезультатными. Постепенно все успокоились. Только дела в трактирах с каждым днем становились все хуже. Их хозяин часто с грустью вспоминал те времена, когда у него проживала странная женщина по имени Тресс.