Путь эльфийской королевы

Глава 22

Тело Хашира охватило непривычное тепло, такое приятное и по-хорошему волнующее, словно из давно забытых детских воспоминаний, когда ребенок еще не успел утратить искренность и способность испытывать самые живые эмоции. При поцелуях с другими женщинами ощущения разнились: там начинали править иные импульсы, основанные на первостепенных инстинктах и неприкрытом вожделении. Здесь же по венам темного эльфа бежали бархатные реки, пронизывающие каждую клеточку существа.

Несвойственные натуре Хашира чувства пугали. Этот страх выглядел особенно комичным в душе воина, последние годы постоянно участвующего в сражениях, а иногда и оказываясь один на один с опасностью. Но битвы никогда не вызывали у мужчины панику, а сейчас его поразило нечто подобное.

Бешено колотящееся сердце заставило темного эльфа отпрянуть от губ Азалии. Она была не менее обескуражена поступком Хашира, как и он сам. Непредсказуемость ситуации лишила ее дара речи, даже языки пламени позади горели не так ярко, как их души и пробивающийся через смуглую кожу румянец на щеках.

Хашир, действительно, потерял самообладание. Он был идеальным стратегом, мыслителем, искусным манипулятором. Ему удавалось просчитать шаги и действия других людей, что уж говорить о своих собственных. Полководец ненавидел, когда что-то шло не по плану, а последние месяцы только так все и происходило. Основную роль в создании хаоса играла Азалия. Эта волевая, страстная девушка, удивляющая импульсивными порывами. Ее методы отдавали глупостью и безрассудством, но она никогда не отступала от своих принципов и целей.

Фиолетовые глаза пронзали, искушенные поиском правды. Хашир вздрогнул от мысли, что Азалии удастся увидеть то, что он предпочел бы скрыть. Чтобы опередить эльфийку, не дав задать волнующие вопросы, мужчина сурово приказал:

— Пойди прочь.

— Что? — удивленно спросила красавица.

— Уходи отсюда! — прогремел Хашир.

Он взмахнул рукой, призывая магию, тут же на море выросли внушительные волны, рвущиеся из берегов. Азалия оробело взглянула на бурлящую стихию, она не могла понять, что у Хашира на уме, поэтому рассеянно попятилась назад. Темный эльф поднял воду выше, и мощный водопад упал на причал. Азалия побежала прочь, как и приказал главнокомандующий.

Нагнав достаточно страха, Хашир подождал, пока непокорная воительница окажется на почтительном расстоянии, и направил воду на пылающий корабль. Нужно устранить следы преступления, пока не начался переполох.

По пути в лагерь мужчина поражался своему поведению. Как мальчонка, он предался смятению, но спрятал истинные чувства под маской ярости и деспотичности. И, не способный справиться с собственным сердцем, прогнал ту, что является отражением его непрошенной человечности.

Как вообще он угодил в эту ловушку? Воспитывая в себе самые удобные качества для воина и искателя власти, он не думал, что когда-нибудь упадет в любовную фантасмагорию. Сердечные переживания — удел мечтателей, недотеп, живущих мирскими радостями. Хашир же давно определил для себя более высокие ориентиры, обывательская жизнь его не интересовала.

Привыкший добиваться своих целей, темный эльф быстро достиг изначально поставленных для себя планок. Ему стало скучно в общепринятых границах, военная карьера достигла пика, и для бушующих амбиций требовалось что-то весомее. Тогда он узнал о Нумибусе, колдуне, дарующем небывалую власть в обмен на определенные услуги. Величественный маг не отказывал в сделках, тем более выгодных для него самого. Опытный воин во служении — неплохое вложение на пути к порабощению всех королевств, истинной цели Нумибуса.

Чтобы получить небывалую силу, требовалось принести три вещи: клевету, разбитое сердце и предательство. Чтобы занять место Накилона, Хашир оклеветал его и обратился к ассасинам для реализации убийства. Он внедрился в войско по поручению Нумибуса, чтобы взять управление на себя и в дальнейшем расширить отряд, объединив с дикими эльфами.

Разбитое сердце пришлось принести в жертву Еве. Сама того не ведая, бедная девушка стала участницей масштабного заговора. Хашир приблизился к финальной точке воплощения планов в жизнь: осталось совершить предательство и обрести могущество. Пока что он вынашивал идеи для последнего рывка, сотрудничая с Нумибусом. Это было выгодное взаимодействие. Даже без дополнительной силы, Хашир преуспел на поприще. Он имеет свое войско, тенденции к его расширению и получению еще большего авторитета.

Пытаясь сконцентрироваться на перспективах владычества, Хашир потерпел неудачу: образ Азалии и вкус ее губ то и дело захватывал его мысли. Нужно скорее осуществить предательство, тогда Нумибус наградит силой, а взамен заберет сердце, и тогда больше не придется терзаться муками этого бесполезного органа. Делать эльфийку своей спутницей мужчина не собирался: она была слишком своенравной, чтобы отказаться от собственных интересов и раствориться лишь в его стремлениях. И их взгляды на мир слишком расходились: Азалия всеми силами пыталась сохранить в себе свет и человечность, а Хашир — от них избавиться. Вряд ли когда-нибудь они будут смотреть в одну сторону.

Воображение же молниеносно нарисовало перед Хаширом незваные образы, которые он не успел прихлопнуть, как назойливую муху. Он увидел совместную счастливую жизнь с Азалией, как они вместе скачут на ретивых лошадях. Длинные локоны эльфийки развеваются на ветру, девушка оглядывается на спутника, озаряя лучистой улыбкой. В этот момент она до невозможности прекрасна.

Рассерженный на самого себя, Хашир с излишней силой поставил стакан с алкоголем на стол. На всю палатку раздался громкий звук, в этот момент в покоях главнокомандующего появился Тео.

— Полегче, приятель! Как у тебя еще стакан не разбился? — усмехнулся пират.

— Тебе налить? — предложил Хашир, обрадованный, что появилась возможность переключиться на разговор от раздражающих образов.

— Согласен, можно выпить по стаканчику.

Теодор присел за стол и с любопытством следил за другом, пока тот разливал горячительный напиток.

— И что же тебя гложет? — поинтересовался капитан.

— О чем ты? — попытался беззаботно отозваться Хашир.

— Твои думы, явно, заняты не воинскими делами.

— Как раз, наоборот, — соврал темный эльф, — я получил весточку от корабельщика. Судна готовы. Съездишь со мной посмотреть?

— Всегда к твоим услугам, брат, и разговоры по душам тоже осуществляю.

— Я, правда, не понимаю, что ты имеешь в виду, Тео, — продолжал стоять на своем Хашир.

— Разобрался со своей «проблемой»? — последнее слово пират специально выделил.

— Нет того, с чем нужно разбиться. Ты допил? — Хашир резко поднялся из-за стола и забрал у приятеля стакан с остатками алкоголя, — Возьмем твою лодку?

Теодора забавляло отрицание Хашира. Он и сам вел себя подобным образом при сердечных терзаниях. Из бравого завоевателя превращался к рассеянного врунишку.

На лодке приятели доплыли до небольшого острова, где жил корабел, занимаясь строительной деятельностью. Вряд ли Азалия смогла бы проследить за Хаширом в подобных условиях, его предусмотрительность все же позволяла сохранить секреты.

Корабли требовались для нападения на Безоблачное королевство с воды. Хашир планировал расширить армию, затем осуществить захват, такую стратегию они согласовали с Нумибусом. В течение года строились суда, полностью оснащенные всем необходимым для вооруженных столкновений.

— Ну вот, принимайте своих лебедушек! — корабел с гордостью представил результаты труда — несколько впечатляющих фрегатов.

— Смотри, не надури, старик, — шутливо предостерег Тео, — мы в морском деле опытные.

— Проверяйте, сколько вздумается! Мне брехать не зачем! — оскорбился судостроитель.

— Не бурчи, папаша, мы с тобой сколько лет дружбу водим! Но, доверяй, да проверяй, как говорится, — засмеялся пират и похлопал мужчину по спине.

Приятели осмотрели корабли, Теодор — с особой тщательностью, как знаток своего дела. Хашир ликовал, что, наконец, можно спустить судна на воду и покинуть уже опостылевшую бухту.

— Идем? — позвал Хашир.

— Да! Сейчас только гляну последний раз насосы, — ответил Тео.

После проверки мужчины спустились на землю. Хашир расплатился с корабельщиком и с упоением взирал на судна.

— Долго ты получал каперское свидетельство? — поинтересовался у Теодора приятель.

— Нет, мне его дали на раз-два! Принц Знойного королевства очень сговорчив.

— Устроишь нам встречу? Мне нужно получить разрешение на плавание.

— Без проблем! Я же сказал, всегда к твоим услугам! И душу мне излить можешь, — Теодор заговорчески пихнул Хашира в бок.

— Отвяжись! — цокнул темный эльф и несильно толкнул пирата, — У меня нет души, чтобы ее изливать.

— А выглядит по-другому, — усмехнулся Тео.

Хашир не собирался ни с кем вести откровенные разговоры, даже с собой прибегал к самообману. Мужчина надеялся, что ближайшие задачи окончательно отвлекут его от мыслей об Азалии.

Азалия же возвращалась в лагерь в еще более сумбурных эмоциях. Поцелуй Хашира одурманил ее разум, она больше не могла думать ни о вселенских заговорах, ни о Нумибусе, ни о своей миссии. Теперь ее сознание прокручивало тот самый момент у причала, разбирая его по крупицам. Анализ поступка главнокомандующего не привел ни к чему стоящему. Вопросы так и остались без ответа: почему Хашир поцеловал ее? Зачем оттолкнул после? И как будут развиваться их взаимоотношения с новой переменной?

Немало важным оставалось и то, что эльфийка не могла разобраться не только с мотивацией Хашира, но и понять свое отношение к случившемуся. Во время поцелуя все нутро Азалии кричало и молило, лишь бы момент длился вечно. Пытливые губы главнокомандующего до сих пор ощущались на губах фейри, словно намеренно продолжая будоражить и смущать жаркими воспоминаниями.

Как только лагерь эльфов-кочевников показался издалека, Азалия вспомнила о Еве, что до сих пор пребывала в травмированном состоянии после ночи с Хаширом. Трепет в животе сменился агонией: воительница возненавидела себя за очередную глупость и Хашира — за игры с чувствами других.

Испытывая некоторое пресыщение от всех этих любовных глупостей, Азалия решила спрятаться взгляд в море и не думать ни о чем, пока шла по пляжу в бухту. Но глаза нашли другое таинство чувств: неподалеку стояли и активно ссорились Тара и Теодор. Азалия обрадовалась, что подругу отпустили на волю и ей ничто не угрожает, если только нынешний конфликт не разовьется до огромных масштабов. Приближаясь к парочке, Азалия услышала обрывки фраз:

— Надеюсь, ты перестанешь испытывать мое терпение и вернешь к закату то, что взяла, — говорил пират.

— Или что? — дерзко цокнула Тара.

— Я заберу тебя с собой в плавание, будешь служить на корабле до своей кончины, — рявкнул Тео.

Азалия еще плохо знала капитана, но складывалось ощущение, что подобные речи были ему не свойственны, а эта напускная суровость — только игра для достижения целей. Или же Тара умела выводить мужчин на эмоции, как впрочем, и сама Азалия.

— Пусть подружка поможет тебе его отыскать, — кивнул Тео в сторону приближающейся Азалии, когда та поравнялась с конфликтующими.

Тара закатила глаза, а после взяла Азалию под руку и повела быстрее от своего мучителя.

— Что он от тебя все просит? Кулон? — предположила эльфийка.

— Да, но он его не получит! — на эмоциях повысила тон блондинка.

— Почему при обыске кулон не нашли?

— Я отдала вещицу оракулу. Надо убедиться, что украшение в безопасности, — произнося это, Тара не знала, что Арис видел их с Тео, но юношеский ум нарисовал противоположный характер разговора.

Когда девушки вошли в палатку ясновидца, застали его складывающим свои пожитки в походный мешок.

— Если ты собираешься спасать меня, то я уже здесь, — пошутила Тара, планируя обвить шею возлюбленного в радостных объятиях.

— Я в курсе, — буркнул оракул, не разделяя энтузиазма валькирии.

— К тебе вернулся дар? — обрадовалась Азалия.

— Частично. Он никуда и не пропадал. Мне просто необходимо разобраться с самим собой, как раз это и собираюсь сделать, — Арис вновь говорил загадками, хотя не так давно Тара радовалась, что юноша начал раскрывать душу и быть откровенным с близкими.

— Что-то не так? Не понимаю, почему избегаешь моего взгляда? — блондинка хотела коснулась плеча жреца, но тот увернулся, все еще в спешке собираясь.

Душа Тары неприятно ныла от боли. Неужели она совершила ошибку и доверилась не тому? Опять, как глупая дура, влюбилась в человека, который предаст или уйдет из ее жизни, оставив за собой лишь раны.

Когда умер первый возлюбленный Тары, забрав с собой не только ее сердце, но и крылья, девушка запретила чувствовать, приказала себе не привязываться и не любить. Прозаическим образом в жизнь валькирии вошел Теодор, разрушив все обещания девушки перед собой. Она вновь бросилась в любовную пучину с примесью морской стихии, но пират не оправдал ожиданий. Кто бы мог подумать, что влюбчивость Тары настолько сильна, если за год девушка обрела новую симпатию в лице оракула.

— Раз с тобой все в порядке, я могу заняться своим даром, только и всего. Увидимся! — бросил Арис уже у порога.

— А мой кулон? Где он? — окликнула Тара беглеца.

— О чем ты? Я отдал его тебе еще неделю назад, — с наигранной беспечностью ответил Арис.

— Неправда! Я положила его в твой карман!

— Он чист, можешь проверить! Вероятно, кулон вывалился, пока меня дубасили неандертальцы твоего женишка, — ревность и обида так и выдавали оракула с потрохами, поэтому жрец решил побыстрее удалиться, оставив подруг в замешательстве.

— Я ему не верю! Нужно догнать поганца и узнать, где кулон! — эмоции Тары перехлестывались друг с другом. Девушка злилась за вранье оракула и бесчувственный образ, что он нацепил, так же гневалась и на свои неразборчивые связи с людьми.

— Ты все равно не хотела отдавать кулон Тео. Давай сначала разберемся с этим, а потом поговорим с оракулом, — спокойно предложила Азалия.

Она видела, как подруга теряет самообладание, поэтому вносила в ситуацию здравые нотки, при этом в тайне мечтая, чтобы и ей кто-то адекватный помог уразуметь ситуацию с Хаширом.

— Я слышала, что пират дал тебе время до заката! У нас есть целый день…

— Для чего, Зизи? Где я отыщу похожий кулон, чтобы впарить его Тео? — перебила Тара.

— Сходим на рынок Знойного Королевства? — предложила эльфийка.

— Нет времени! Но, кажется, я придумала другой вариант!

Тара выбежала из палатки, не озвучив гениальную идею подруге. Пришлось последовать за валькирией, убедиться, что та не совершит еще больших ошибок. Тара прошла через весь лагерь и оказалась у кострища, где обитали Кирк, Фьерн и другие вояки.

— Дайте мне руны! — приказала блондинка.

— Вы посмотрите на нее, руны захотела! — загоготал Кирк, а его приспешники подхватили гомон, как и всегда.

— Ты слышал, что тебе сказали! Исполняй! — вмешалась подошедшая Азалия, разгадав затеянное Тарой.

— Ты же валькирия, должна знать, что руны подчиняются только своему хозяину. У каждого должны быть свои, — раздался голос Фьерна.

Азалия сперва даже не узнала его: привычный робкий глас конюха огрубел и вобрал в себя уверенное металлическое звучание. Эта тональность вдарила в сердце эльфийки, ей стало стыдно, что дружеская связь с Фьерном настолько утратилась, что она уже не узнает в нем привычного соратника.

— Откуда ты узнал, что я валькирия? — тем временем оторопела Тара.

— Руны рассказали, — усмехнулся Фьерн, пронзая девушек колючим взглядом.

— Тогда помоги нам сам, — попросила Азалия, стараясь убрать враждебность из диалога.

— Не заметил, чтобы вы мне помогали, когда я умирал от любви к этой кухарке! — рявкнул Фьерн, давая понять, что их дружеская связь исчезла безвозвратно.

Отчаяние захватило Азалию и Тару в равной мере, но по разным причинам. Эльфийка чувствовала вину, боль за потерю друга и злобу за свою зацикленность на ненужных вещах, которая привела к такому исходу. Тара же была опустошена из-за предстоящего разговора с Тео, где бывший возлюбленный обречет ее навечно плыть на корабле и мучаться от закрытых в сердце страстей. Теперь ее главный орган, отвечающих за чувства, разделился на три половины. В не предназначенном для любви месте поселились аж три мужчины, не позволяющие действовать рационально. Может, она и не достойна крыльев? Зря только пытается с помощью кулона отыскать возможность их вернуть. Вряд ли Боги даруют их тому, кто сходит с ума от пьянящих эмоций.

— Я помогу вам, девочки! — прозвучал тихий голос Евы, она стояла позади подруг.

Азалию передернуло: скоро она лишится еще одного близкого по духу, когда Ева узнает об их поцелуе с Хаширом. А она, точно, узнает, ведь воительница не сможет принимать помощь кухарки и молчать о случившемся, подобно предателю. Еще и бедная девушка слышала все, что говорил о ней Фьерн, раз в курсе о необходимом содействии.

— Как? — не растерялась Тара, ухватившись за возможность.

— Я обучалась кое-какой магии, пока изолировалась от всех. Могу любой предмет заколдовать, что его увидят, как кулон, но это будет, допустим, камень. Правда, не знаю, как долго будет действовать волшебство!

— Годится! Ты моя спасительница! — Тара бросилась на шею Еве, при этом пытаясь не задеть шикарную шевелюру подруги, где до сих пор были воткнуты цветочки.

— Как ты овладела таким навыком? — Азалия не хотела сомневаться в способностях собеседницы, просто поразилась в возможность данного действа.

— Во мне скопилось слишком много плохих эмоций. Я не знала, куда все это направить, поэтому ушла в лес, найти баланс своих чувств. По привычке собирала травы, а затем беспорядочно начала бросать их в котелок, не подозревая, что многие сочетаются между собой магическим образом. Так, с помощью нескольких попыток я выверяла возникновение волшебства в обыденности, — в голосе Евы звучал заряд.

Казалось, девушка опустошена из-за любовных перипетий, но зажглась искрой от другого увлечения, затмевающего прочие предрассудки. Азалия даже позавидовала подруге, которая прошла такой путь боли и обрела новую себя, когда воительница, наоборот, теряла свое естество под властью разрушающих чувств. Она так и не осмелилась в этот вечер рассказать Еве о поцелуе с Хаширом, побоялась лишить девушку запала.

Создав иллюзию кулона, девушки выпили ароматного чая и отправили Тару к Тео, молясь, что магия будет на их стороне и сработает, как надо.