Расплата (Фбр-триллер, №26) (Кэтрин Коултер) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 3)

Поскользнувшись, он прижал ладонь к раненому плечу, чтобы восстановить равновесие. Альдо закричал.

«Извини, Альдо. Плечо болит? Ладно, давай отвезём твою тушу в больницу, там тебя подлечат, пока я поговорю с окружным прокурором, посмотрим, что они скажут о твоём будущем».

Альдо подумал об Оливерасе, человеке с более чёрной душой, чем мог себе представить этот полицейский. «Мне нужен охранник!»

Джетер рассмеялся над ним. «И я хочу деньги, которые Оливерас собирался тебе заплатить».

Альдо выругался, глядя копу прямо в глаза. «Хотел бы я выключить тебе свет».

Джетер одарил его широкой улыбкой. «Да, Альдо, если эта мысль тебе нравится, то давай». Джетер отступил в сторону, пока двое бойцов спецназа поднимали Альдо Спрингера на ноги.

Когда они подвели его к двери, Альдо крикнул: «Предложите мне сделку!»

OceanofPDF.com

Дом Савича

Джорджтаун

ЧЕТВЕРГ ВЕЧЕР

Савич наблюдал, как Шерлок наносит на губы немного бледно-коралловой помады, своей любимой.

Она выглядела здоровой и бодрой, но он всё ещё не мог избавиться от страха, который чуть не сбил его с ног, когда он впервые увидел её без сознания на каталке. Страх не отпускал его. Он мечтал остаться с ней наедине этим вечером, чтобы он мог обнять её и покормить попкорном, пока они смотрят серию «Губки Боба Квадратные Штаны» с Шоном. Но этому не суждено было сбыться.

Шерлок кивнула в сторону открытой двери и улыбнулась. «Шон играет в видеоигры со своим любимым итальянским сантехником Марио. Он крушит загадочные коробки и косоглазых черепах и мечтает о принцессе Пич.

Шон сейчас на Луне в самурайских доспехах, и он от этого сходит с ума.

Потом я сказала ему, что приедут Ханты. Он на мгновение забыл о принцессе Пич, так радовался приезду Кэла и Гейджа, и, конечно же, своей богини, Эммы. Она отвернулась от зеркала, и Савич увидел бриллиантовые серьги-гвоздики, которые он подарил ей на Рождество, танцующие и сверкающие в её кудрявых волосах. Она выглядела сияющей и энергичной, снова собой. Это было огромное облегчение, но всё же… Он посмотрел на свои часы с Микки Маусом. Скоро должны были приехать Ханты.

Он сказал: «Мне нравится чёрная водолазка и чёрные брюки. Ты выглядишь просто идеально».

Шерлок нахмурился. «Простите. Почти ?»

«Мне пришлось беспокоиться о тебе».

Она ткнула его в плечо. «Пожалуйста, не волнуйся больше». Она провела пальцами по его греховно мягкому тёмно-синему кашемировому свитеру. «Очень сексуально и нежно».

Савич ухмыльнулся ей: «Мне нравится, как это звучит».

Она быстро поцеловала его. «Извращенец. Мне нужно проверить, убрал ли Шон свою игру, так что мне нужно поторопиться».

Пока они ждали внизу, Шон подробно рассказал им о своих самурайских доспехах и прекрасной принцессе Пич. «Папа, как думаешь, Кэл и Гейдж уже достаточно взрослые, чтобы играть?»

«Дай им ещё годик-другой. Думаю, они привезут свои игры, Шон. Ты не против поиграть в их? Дай им пару советов?»

Шон лучезарно улыбнулся: «Не волнуйся, папа, я могу им показать, что к чему».

Два часа спустя гамбургеры стали лишь воспоминанием. Шон и близнецы Хант, прижавшись друг к другу у окна, играли в игру, которая, судя по всему, требовала много криков и размахивания кулаками. Взрослые устроились поудобнее, выпив чай и кофе.

Рэмси сказал: «Буду честен, Шерлок. Когда я увидел, как ты падаешь, я перепугался до смерти».

«Но не волнуйся, Рэмси, пожалуйста. Всё, что у меня осталось, — это пластырь на шее на день-два, и всё».

Шерлок заметил, что Эмма тихо стоит у спинки дивана, где сидели её родители, и подслушивает. Она знала, что Эмма достаточно умна, чтобы понять, о чём они собираются поговорить, и достаточно зрела, чтобы услышать это, поэтому она обрадовалась, когда Рэмси позвал её. «Сядь между нами, Эм. Ты должна быть частью этого. Ты должна знать о том, что произошло сегодня, не меньше нас».

Эмма присела между родителями, и они взяли её за руки. Эмма спокойно и ясно сказала: «Я знаю, что этот мужчина следовал за нами и выстрелил тёте Шерлок в шею дротиком. Я знаю, что он хотел выстрелить в меня и забрать меня». Она глубоко вздохнула. «Как отец Сонни забрал меня, когда мне было шесть». Молли вздрогнула, и Эмма сжала её руку. «Всё в порядке, мама. Мне было очень страшно, когда мне было шесть, но теперь я знаю, что он болел. Теперь всё по-другому, я другая. Мне почти тринадцать». Она посмотрела на Шерлока и Савича, затем на родителей. «Не пытайтесь меня отвлекать, я останусь на свой концерт. Под вашими взглядами никто ко мне не подойдёт. Со мной всё будет хорошо, правда, я хочу выступать. Я сказала Винченцо, как это важно для меня, и он согласился, что я должна это сделать, несмотря ни на какого преследователя, или кто он там ещё».

Савич посмотрел на непокорное, полное надежды лицо Эммы. Ей пришлось слишком быстро повзрослеть, выживая, видя в каждом незнакомце потенциальную угрозу.

Даже будучи совсем ребёнком. Но она не только выжила, но и преуспела. Он бы не удивился, увидев её напряжённой и испуганной, но вместо этого она была собранной и непреклонной в своём выступлении.

Рэмси сказал: «Мы с твоей мамой это обсудили, Эм, и пришли к единому мнению. Ты выступишь. Ты всех поразишь, и тебе не придётся ни о чём беспокоиться ни сегодня, ни завтра».

Эмма поцеловала каждого из них в щеку и просияла.

Шерлок сказал: «Мы сделаем всё, что в наших силах, Эмма. Наш друг, лейтенант Бен Рейвен из столичного полицейского управления, прикрепит к тебе офицеров в Центре Кеннеди, по одному у каждого выхода, и женщину-полицейского, Джой Трейдер, которая будет рядом, когда я не смогу». Она посмотрела на Молли. «Конечно, твои родители тоже будут рядом».

Молли глубоко вздохнула. «Верно. Если кто-нибудь хоть немного посмотрит на тебя косо, я ему задницу надеру. Эмма, я звонила твоему дедушке. Он очень обеспокоен. Он хочет, чтобы мы приехали к тебе в комплекс в Оук-Парке после твоего выступления в Кеннеди-центре, если дядя Диллон и тётя Шерлок ещё не поймали этого человека».

Шерлок не удивился, что Молли позвонила Мейсону Лорду. Они будут в безопасности в его резиденции в богатом пригороде Чикаго Оук-Парк на это время. Это была настоящая крепость с постоянно меняющейся охраной. Если бы они туда отправились, Мейсон Лорд, несомненно, увеличил бы численность охраны в четыре раза. Но как долго это продлится? Шерлок знал, что так больше продолжаться не может; им нужно было всё это закрыть, что бы это ни было, и быстро. Она сказала: «Четыре разные камеры видеонаблюдения в Центре Кеннеди засняли мистера Дротика Гана. Но с солнцезащитными очками и бейсболкой это было не очень полезно. Я поговорила с двумя сотрудниками, которые, как мне кажется, видели его, но они не смогли предоставить больше информации о нём. Я попросила сотрудников службы безопасности прислать кадры всех машин на парковках или рядом с ними, которые находились в зоне действия камер. Там было не так много людей, в основном оркестр и несколько сотрудников театра, потому что в двух других театрах Центра Кеннеди не было репетиций.

Бен Рэйвен сказал, что попросит своих людей просмотреть их, а также близлежащие камеры видеонаблюдения на предмет наличия арендованных или украденных автомобилей. Он позвонит мне.

Всё это звучало хорошо, но Рэмси всё равно волновался. «Итак, снова кепка и солнцезащитные очки, а мы ни на шаг не приблизились к пониманию, кто он такой, или кто они».

Савич сказал: «Верно, мы даже не знаем, был ли это тот же самый человек. Если это так, то он использовал другой почерк, чем тот, который он использовал в отношении Эммы в Сан-Франциско».

Он подался вперёд на стуле, уперев локти в колени. «Как и все вы, я много думал об этом, и не думаю, что он хочет, чтобы Эмма осталась с ним.

Его наняли, чтобы похитить её. Думаю, это кто-то другой, кому она нужна по определённой причине.

«Я тоже так думаю», – сказала Эмма. «Помню, как мой дедушка убил отца Сонни в больнице после того, как тот пытался забрать меня в тот последний раз на пристани в Монтерее. Не удивляйся, мама, я подслушала ваш разговор с папой. Помню, я подумала, что наконец-то я в безопасности, раз его больше нет. А потом, в прошлом году, вернулась сумасшедшая мать отца Сонни и попыталась убить тебя, папа, а тётя Шерлок застрелила его. Дело в том, что они оба мертвы, так какое отношение этот человек может иметь к отцу Сонни и к тому, что случилось со мной в шесть лет?»

Савич сказал: «Эмма права, я проверил. Я не смог найти никого из близких отца Сонни или его матери, как и близких друзей, и уж точно никого настолько близкого, чтобы желать отомстить тебе или твоей семье, Эмма, за то, что случилось с отцом Сонни. Это потребовало бы решимости, денег и планирования. Один из моих агентов, Джек Краун, поговорил с начальником тюрьмы Биллингс, где отец Сонни провел много лет.

Начальник тюрьмы Клэпп познакомил его с двумя старожилами, которые работали там одновременно с отцом Сонни. Один из охранников рассказал Джеку о старом чудаке, пожизненно заключенном, который утверждал, что отец Сонни хвастался о двоюродном брате по материнской линии, который планировал помочь ему после освобождения, наркомане. Джек искал имя этого кузена, Меннена Лоу, но не смог, он исчез из поля зрения много лет назад. Савич сделал паузу. «Может, этот человек в бейсболке — Меннен Лоу? Лично я сомневаюсь. Опять же, деньги, планирование, целеустремленность. Шерлок?»

Шерлок покачала головой. «Это не может быть сам Меннен Лоу.

Ему было бы не меньше шестидесяти. Человек с духовым ружьём выглядел гораздо моложе.

Эмма, ты сказала, что мужчина, который пытался тебя забрать в Дэвис-холле, тоже был моложе, да?

«Он был крупным и быстро двигался, и голос у него был не старый».

Молли вздохнула. «Значит, это тупик. Не стоит беспокоиться об отце Сонни или ком-то из его знакомых». Она снова сжала руку Эммы.

Савич сказал: «Эмма, не могли бы вы присмотреть за Шоном и братьями на время? Мне бы хотелось задать вашим родителям пару вопросов наедине».

Эмма пристально посмотрела на родителей и встала. Она сказала: «Я не против. Я знаю, что вы, тётя Шерлок, и этот офицер Трейдер обо мне позаботитесь. И я знаю, что этот мужчина может снова попытаться меня похитить, так что я буду очень осторожна».

Улыбка расцвела на её прекрасном лице. «Если он это сделает, я снова его уложу».

Шерлок сказал: «Если бы ты не собиралась поразить мир своим музыкальным талантом, Эмма, я бы рассказал тебе, какой замечательной ты была бы в качестве специального агента».

Эмма улыбнулась, повернулась и пошла к детскому хаосу.

Савич сказал: «Я подумал, что именно вам следует решить, что Эмме следует услышать о её дедушке. Ты сказала, что звонила ему, Молли. Уверен, тебе приходило в голову, что Мейсон Лорд вполне может быть настоящей целью, будь то кто-то, жаждущий выкупа, мести или давления на него.

Не забывай, он был в центре событий, когда шесть лет назад похитили Эмму, когда его бывший партнёр, Рулшейкер, и его дочь пытались использовать Эмму, чтобы уничтожить Мейсона, и в итоге застрелили его и чуть не убили. Ты же положила этому конец, Молли, когда пригрозила разоблачить их всех. Думаешь, он может снова быть в этом замешан?

«Я думала об этом, это одна из причин, по которой я позвонила отцу и рассказала ему», — сказала Молли. «Насколько мне известно, мой отец не общался с Рул Шейкером уже шесть лет. Шейкер и его дочь, Ив».

Молли безумно ухмыльнулась: «Бывшая жена моего отца, гадюка, всё ещё управляет своими казино в Лас-Вегасе, живёт на широкую ногу. Отец сказал мне, что Ив снова вышла замуж в прошлом году, его зовут Дулос. Говорят, папа сказал мне, что этот парень игрок, управляет элитным игорным клубом для местных воротил под названием «Экзотика». Кроме этого, мой отец ни разу не упоминал ни Ив, ни «Рул Шейкера».

Они все еще ненавидят друг друга?

«Ну, конечно», — сказал Рэмси, — «особенно у таких, как они. Это заложено в их ДНК. Думаю, они бы поубивали друг друга, Молли, если бы не твоя угроза закрыть их обоих».

Рэмси глубоко вздохнул. «Как ты, Савич, уверен, и сам уже сделал, я посмотрел в интернете, чем занимаются Рул Шейкер и Ив; ничего неожиданного я там не увидел. Как ты и сказал, они оба, похоже, наслаждаются плодами своего труда. Судя по всему, она мотается в Палм-Бич и обратно, а её муж летает в Лас-Вегас – странный брак, но кто знает?

«С другой стороны, может быть, это так же просто, как Шейкер, неспособный избавиться от ненависти к Мейсону Лорду и придерживающийся мира с

его Молли навязала ему шесть лет назад.

Молли сказала: «А ещё есть Ева. Я всегда представляла её себе как бомбу замедленного действия, покрытую сочной сахарной глазурью, и непреклонную, когда она чего-то хочет».

Рэмси сказал: «Молли, как ты думаешь, Шейкер рискнул бы проигнорировать все, что, как ему известно, ты передала в руки своих адвокатов шесть лет назад?»

Молли медленно проговорила: «Не представляю, что могло бы оправдать этот риск, если бы его ненависть к моему отцу не разрослась настолько, что он просто не смог бы её контролировать. Или, может быть, если бы мой отец напал на Шейкера, спровоцировал его, совершил что-то, что навредило бы его прибыли или репутации. Мой отец бы знал, если бы он это сделал. Он мне не сказал».

Шерлок посмотрел на Кэла, Гейджа и Шона, Эмма стояла на коленях рядом с ними, к счастью, не замечая взрослых. Она посмотрела на Молли и Рэмси. «Звучит логично, Молли, и, похоже, с этого лучше всего начать».

Все согласны, что пришло время поговорить с Мейсоном Лордом?

OceanofPDF.com

Квартира Кирры

ЧЕТВЕРГ ВЕЧЕР

Шесть с половиной тысяч долларов, которые Кирра заплатила Бугеру Уоттсу за опознание молодого татуированного бандита, стоящего с Элсоном и Райманом Гриссомом на палубе «Валадии » на картине её отца, наконец-то дали результат. Бугер предупредил её, что ему, возможно, придётся взломать базы данных распознавания лиц, о которых она не хотела знать, и даже после всех этих лет ему должно было повезти. «Мне понадобилась целая вечность, чтобы взломать их», — сказал он ей. «Я мог бы провести остаток жизни в сибирском ГУЛАГе, если бы не был таким мастером. Мне следовало бы взять с тебя больше, Кирра, но, эй, ты же друг, так что тебе сделали скидку».

Она познакомилась с Бугером в баре Clancy's в вашингтонском районе Foggy Bottom годом ранее и спросила его, откуда у него такое прозвище, на что получила ослепительную улыбку и никакого ответа. Он был нервным и весёлым, мог перепить её. Они поддерживали связь, она позвонила ему и заключила сделку. Даже после того, как он взял у неё деньги, он ныл и жаловался по видеосвязи, жалуясь, что на чёртовых фотографиях, которые она ему давала, было недостаточно деталей, и что, если его поймают и отправят на всю оставшуюся неестественную жизнь, что сделает его мать? Потом он смеялся и поправлял свою густую рыжую бороду, снова поправлял очки-авиаторы, вечно рискуя свалиться с носа в карманный протектор. Он всегда звонил ей из своего замка в подвале у мамы, с горами багажа и коробок, зажатыми вокруг него, и стиральной машиной с сушилкой на заднем плане.

Она сказала: «Ты лучший, Бугер, и даже со скидкой моей подруги ты намного богаче. Знаешь что? Через пару недель я отведу тебя в бар «Clancy’s» и буду угощать пивом, пока ты не отключишься».

«Это проявление благодарности, отлично. Кирра, этот парень — плохая новость, но ты же уже знала, что он не святой. Держись от него подальше».

Кирра, войдя в гостиную и усевшись с бокалом любимого шардоне, посмотрела на недавнюю фотографию мужчины, которую прислал ей Бугер. Его звали Алексей Перес, и разве это не прекрасное имя для убийцы, торговца наркотиками? Ему было уже за сорок, смуглый, с карими глазами и блестящими чёрными волосами без единой седины. Он был стройным и хорошо одетым: светло-коричневые брюки, белая рубашка, кашемировый спортивный пиджак, выглядевший сшитым вручную, и тёмные мокасины, определённо итальянские. Она легко узнала его, даже на четырнадцать лет старше, того энергичного молодого человека, которого видела на фотографиях отца и на картине « Валадия» . Кирра представила себе отца, стоящего на своём любимом месте на берегу Потомака, фотографирующего проплывающие мимо лодки, прежде чем начать их рисовать. Вот тогда он и увидел этих людей, сделал их фотографии. Слава богу, он всегда хранил фотографии, которые использовал, и она нашла их приклеенными к обратной стороне картины в сарае, потому что сомневалась, что даже Бугер смог бы найти совпадение, имея только картину маслом с лицом этого парня. Но её отец сохранил их, и именно эти фотографии, эта картина и то, что он угрожал с ними сделать, стали причиной гибели её отца и матери.

Слёзы жгли ей глаза. Молодой Алексей Перес, которого он написал в тот давний день, был ещё жив и здоров, а её родители умерли. Её отец просил у этих людей денег на свои картины, не представляя, во что ввязывается. Кирра знала, что если бы он поговорил с её матерью, она бы отговорила его, убедила, что они найдут другой выход, но он этого не сделал и подписал им смертный приговор. И почти ей. Эти люди должны были знать, что её дядя Лео увез её в Австралию прямо из больницы, чтобы защитить от них. Очевидно, Гриссомы, отец и сын, и Алексей Перес, решили, что им ничто не угрожает, когда она не объявилась, что она не знает ничего полезного. Она провела рукой по глазам.

Она поставила вино на журнальный столик и пролистала трёхстраничное досье, которое ей прислал Бугер из Интерпола. Алексей Перес был уроженцем Сан-Сальвадора и членом MS-13. Он приехал в Лос-Анджелес в четырнадцать лет. В тридцать, четырнадцать лет назад, он был региональным дистрибьютором MS-13. Сегодня его считали одним из ведущих агентов MS-13.

Командиры мира. Перес никогда не задерживался надолго на одном месте. Его семья была хорошо спрятана и, по слухам, сейчас жила за пределами Майами под вымышленным именем. Его разыскивали в Италии и Испании за убийства и распространение наркотиков.

Кирра прекрасно понимала, что установление личности третьего мужчины не докажет, кто убил её родителей. Мотива и возможности было недостаточно, чтобы привлечь кого-либо из них к суду после стольких лет, даже если Переса наконец поймают. По крайней мере, теперь она наконец узнала, кто был этот третий мужчина. Это было последнее, что могла сказать ей картина отца.

Теперь всё зависело от неё. Она знала, что ей нужно больше, гораздо больше. В глубине души она знала, что Райман — один из убийц её родителей. Другой? Ещё один из головорезов Гриссома?

OceanofPDF.com

Центр Кеннеди, Концертный зал

Репетиции

УТРО ПЯТНИЦЫ

Офицер первого класса Джой Трейдер вошла через заднюю дверь на второй ярус концертного зала, совершая обход. Это были самые дальние от сцены места в концертном зале – самые дешёвые, – хотя никто не сочтёт их хуже в этом удивительном месте. Вид вниз на весь концертный зал был потрясающим. Когда её лейтенант поручил ей помочь спецагенту Шерлоку охранять Эмму Хант, Джой чуть не вскочила со своего места и не вскинула кулаки от волнения.

Представьте себе, каково работать с агентом Шерлок и защищать двенадцатилетнего вундеркинда в Центре Кеннеди. Она была рада, что лейтенант Рэйвен оценила её дотошность, её способность ничего не упускать, её быстрое реагирование и спокойствие в критических ситуациях. Хотя никто не верил, что человек, выстреливший агенту Шерлок в шею дротиком, может прятаться здесь, между сиденьями, агент Шерлок велел ей искать повсюду, и Джой проверила каждый тёмный угол, заглянула за каждое кресло в этом огромном зале. На ней была её новейшая тёмно-синяя форма с значком и эмблемой полиции, на поясе висел Glock 19. Она хотела выглядеть стильно, и ей это удалось.

Она уже успела немного познакомиться с Эммой и её родителями, Молли и Рэмси Хант, когда они приехали в Кеннеди-центр. Эмма была не только очень хорошенькой, но и застенчиво очаровательной. Джой с нетерпением ждала возможности послушать её игру. Родители предложили билеты всей семье Джой, чтобы послушать игру Эммы и другого юного вундеркинда, итальянского мальчика из Милана. На секунду она подумала, что это может вдохновить её сыновей захотеть играть, а потом засомневалась, захотят ли они вообще прийти. Если не футбол, они в основном…

Играла в видеоигры. По крайней мере, сегодня, пока работала, она смогла послушать, как эта потрясающая девушка играет Шопена.

Вчера вечером муж Джой, Дэвид, поддразнил её, когда она достала свой ноутбук, чтобы почитать о Хантах после того, как они помыли посуду, уложили мальчиков спать и убрали мусор, оставшийся после подростков. Он покачал головой, рассмеялся и поцеловал её. «Когда ты во всём разберёшься, Джой, дай мне знать», — сказал он. Ну, конечно, она о них читала. Её многое интересовало, например, что русские говорили о последних кибератаках на американские электроэнергетические компании, и узнать о Хантах было не чем иным. Джой задавалась вопросом, насколько больше лейтенант Рэйвен знает о Хантах, чем он ей рассказал, что знают Шерлок и её муж, специальный агент Диллон Савич.

Не было недостатка в фотографиях и историях о похищении Эммы Хант, когда ей было шесть лет, и о её похитителе, который позже умер. Упоминался дедушка Эммы, Мейсон Лорд, и какая ирония в этом? Даже она слышала о Мейсоне Лорде из Чикаго. Федеральный судья Рэмси Хант был зятем влиятельного преступника, и разве это не нечто? Джой изучала старую фотографию Мейсона Лорда. На фотографиях он выглядел как аристократ, с его острым носом, тёмными дугами бровей, холодными голубыми глазами и оловянными волосами, идеально представленный, посещающий благотворительный бал со своей тогда ещё молодой женой Евой. Там были фотографии его огромного поместья в шикарном пригороде Чикаго, с высокими стенами и прекрасными садами, даже с патрулирующей охраной. Она видела недавнюю его фотографию, сделанную папарацци, он был похож на Лондона. Он выглядел ненамного старше, всё ещё ошеломляюще, всё ещё внушительно.

Джой также читала, что Эмма Хант унаследовала свой удивительный талант от отца, метал-рок-звезды и гитариста Луи Сантеры, погибшего шесть лет назад при взрыве автомобиля. Его гениальные музыкальные гены дали дочери совершенно иное развитие. Эмма не играла на электрогитаре; она была чистой классической пианисткой. Связей с Луи Сантерой было больше, чем Джой могла прочитать, и множество фотографий и видео с его выступлениями, криками женщин, попытками взобраться на сцену. Он был по-своему великолепен, как и Эмма.

Она изучала фотографии совсем юной бывшей жены Мейсона Лорда, Евы, сделанные после того, как её муж был ранен и едва не погиб. Она выглядела убитой горем и героической, но вскоре после этого она ушла от него. Почему молодая жена сегодня хлопочет над раненым мужем, а на следующий день возвращается к своей…

Отец, Рул Шейкер? Джой удалось узнать о Шейкере только то, что он владел и управлял несколькими казино в Лас-Вегасе. На фотографии с дочерью он был в сшитом на заказ костюме, но, как ни странно, выглядел как типичный голливудский гангстер.

Появились и более свежие фотографии Евы, стоящей между отцом и женихом, сделанные годом ранее на ее второй свадьбе с Ричем Дулосом.

Дулосу было лет тридцать пять, он был в хорошей форме и выглядел достаточно учтивым, как она предположила.

Он был родом из Южной Флориды, его семья была богатой и имела хорошие связи, но он не занимался семейным бизнесом; нет, помимо прочего, он владел частным игорным клубом. На другом фото он был в смокинге и стоял рядом со своей женой Евой, которая выглядела потрясающе красиво. Он по-прежнему выглядел учтиво, но лёгкая усмешка искажала его губы. И что это было?

Джой откинулась на спинку кресла и задумалась, что же не случилось с этой молодой девушкой и её семьёй? Когда муж зашёл на кухню и спросил, что же такого интересного, Джой вкратце рассказала ему об игроках. Она зевнула, закрыла ноутбук и постучала пальцами по крышке. «Меня поражает, что федеральный судья Рэмси Хант, да, он всё ещё известен как судья Дредд, — зять влиятельного преступника. А теперь ещё и внучка Мейсона Лорда в опасности. Вот это загадка».

Её милый муж поцеловал её, сказал, что поможет разобраться. И он поверил. Она заснула, размышляя о том, как много ещё лейтенант Рэйвен знала о ситуации Эммы Хант, но не рассказала ей.

Джой взглянула на свои Apple Watch, рождественский подарок от свекрови. Пора было спуститься вниз и пройтись за кулисы, осмотреть все комнаты, шкафы и вообще все места, где кто-то мог прятаться.

Три минуты спустя она стояла слева от сцены и поняла, что у неё ровно пять минут до того, как её iWatch зазвонит, и она отметится у Шерлока, который сказал ей, что она будет сидеть в конце оркестровой секции, у дверей, с полным обзором сцены и входов в оркестр концертного зала, именно там, где она была вчера, когда её схватил Дротик-Пистолет. Шерлок был ярым сторонником отметки точно в назначенное время, поэтому Джой была уверена, что не опоздает ни на секунду.

В этот момент она услышала, как Эмма Хант играет драматичное глиссандо, скрипки звучат контрапунктом, звук невероятный. Ей было двенадцать лет. Это было ошеломляюще. Давай, Джой, действуй. Она быстро взглянула

В партере справа, у сцены, сидели судья Рэмси Хант и его жена Молли Хант. Она считала, что судья Хант вполне соответствует своему названию федерального судьи, а судья Дредд – высокий, темноволосый, со строгим выражением лица – человек, с которым глупо связываться. Она читала, что мать Эммы, Молли Хант, была фотографом с растущей репутацией. Джой нравились её рыжие вьющиеся волосы, как у Шерлока, но совсем другого оттенка. Она представляла, как безумно гордятся Ханты своей дочерью и как они за неё боятся.

Она не знала названия пьесы Шопена, которую играла Эмма Хант, но музыка была быстрой и яростной. Она не отрывала взгляда от своих летящих пальцев, страстная музыка лилась из неё. Джой удивлялась, как ей удаётся сохранять такую сосредоточенность, зная, что опасность так близка. Она где-то читала, что музыканты теряются в музыке, и, возможно, так оно и было.

Джой проверила каждую гримёрную, коротко переговорила с двумя техниками и рабочим сцены, чтобы убедиться, что они не увидели никого незнакомого, и остановилась, чтобы проверить кладовую, полную сценического оборудования. Она постучала в дверь мужского туалета за кулисами и заглянула туда, затем проверила каждую кабинку. В том же порядке она осмотрела и женский туалет. Открыв дверь последней кабинки, она увидела фигуру, скорчившуюся на сиденье унитаза, услышала лёгкие шаги и почувствовала, как что-то острое укусило её в шею. Она вытащила дротик и потянулась за своим «Глоком», когда что-то очень тяжёлое ударило её в голову сбоку, и она беззвучно упала на дверь кабинки и сползла на пол.

OceanofPDF.com

Вашингтонский мемориальный госпиталь

УТРО ПЯТНИЦЫ

«У вас сотрясение мозга, офицер Трейдер. Нет, не двигайтесь, вам не стоит вставать и пытаться идти. Просто постарайтесь расслабиться», — доктор Зугони закончил осматривать её глаза офтальмоскопом.

«И головная боль», — процедила Джой сквозь зубы. «Ужасная головная боль».

«Это ожидаемо, и, к сожалению, нам придётся не торопиться с обезболивающими», — он похлопал Джой по плечу. «Как только мы убедимся, что ты полностью проснулась и у тебя нет отсроченных неврологических симптомов, я смогу дать тебе всё, что ты захочешь, и спеть колыбельную. Ты — моё второе сотрясение мозга за два дня».

Агента Шерлока привезли в моё прекрасное учреждение только вчера. Как и она, с тобой всё будет хорошо.

Дэвид Трейдер вбежал в кабинку, Шерлок следовал за ним. Она увидела доктора.

Зугони слегка помахал ему рукой. Он оглянулся и улыбнулся. «Рад видеть вас в строю, агент Шерлок. Прекрасное имя, невозможно забыть. Никаких последствий?»

«Ни одного. Мы с мистером Трейдером были на улице и слышали, как вы сказали, что у Джой сотрясение мозга? Думаю, в этом есть некоторая ирония. Медсестра разрешила нам войти».

«Всё верно, и гематома на голове за левым ухом. Мы оставим её на ночь. Теперь пора вводить обезболивающее», — и медсестра ввела иглу в руку Джой.

Дэйв Трейдер сказал: «Я получил пару сотрясений мозга, играя в футбол, и какое-то время чувствовал себя довольно плохо. Ты уверен, что с ней всё будет в порядке?»

Зугони улыбнулся ему. «Мы сразу же назначили КТ, как только её привезли медики скорой помощи. Всё было в порядке, за исключением травмы черепа. Она в сознании и бодрствует, как я и ожидал после того, как её накачали наркотиками и вырубили».

Без сознания. Не думаю, что сотрясение мозга может привести к серьёзным последствиям, но, как я уже сказал, мы оставим её здесь на ночь для наблюдения, чтобы невролог её осмотрел и согласился выпустить на свободу. Мы позаботимся о вашей жене, мистер Трейдер.

«Дэйв? Это ты? Я жив, не волнуйся. С Эммой всё в порядке?»

«Да, с Эммой все в порядке», — услышала она голос Шерлока.

Затем рядом с ней оказался Дэйв.

Джой прошептала: «Какое облегчение!» Она улыбнулась ему; то, что ввела медсестра, почти сняло боль. «Я чувствую себя расслабленной. Это чудесно».

Дэйв улыбнулся. Голос её звучал мечтательно, словно она была в полусне. Он наклонился ближе, посмотрел в её затуманенные глаза, поцеловал в нос. «Слышишь, дорогая? Всё будет хорошо. И ты сможешь отдохнуть, не беспокоясь о мальчиках. Твоя сестра настояла, чтобы забрать их сегодня вечером».

Бедная Кэрол, пятеро мальчиков под одной крышей, и только муж готов ей помочь.

«Агент Шерлок, мне очень жаль, что я облажался. Вы поймали того придурка, который меня вырубил?»

Дэйв Трейдер не хотел уходить, но позволил Шерлоку занять его место. Она взяла Джой за руку и наклонилась ближе. Охрана проверила каждый сантиметр Кеннеди-центра и никого не нашла. Когда ты не отчитался, я пошёл за кулисы искать тебя и нашёл тебя без сознания в женском туалете в нижнем белье. Они забрали твою форму, значок и пистолет. Можешь рассказать, что случилось?

Джой смотрела на прекрасные волосы Шерлока, на рыжие локоны, обрамляющие её изящное лицо. Её мысли, казалось, плыли по течению. «У тебя такие красивые волосы», — сказала она. Шерлок сжал её руку и улыбнулся ей.

"Спасибо."

«Ой, извините, кажется, я слетела с рельсов», — сказала Джой. Она попыталась сделать глубокий вдох, но не могла перестать думать о том, как облупилась краска на потолке.

Она прошептала: «Я могу это сделать. Ладно, женский туалет был моей последней остановкой перед тем, как я должна была написать тебе. Я никого там не увидела и проверила кабинки. Когда я открыла дверь последней кабинки, кто-то сидел на стульчаке унитаза, подняв ноги, так что я бы её не увидела, если бы не открыла дверь. По крайней мере, мне кажется, это была женщина. На ней была бейсболка и солнцезащитные очки, и всё произошло так быстро». Она нахмурилась, попыталась поднять голову, почувствовала, как Шерлок прижимает её обратно. «Нет, лежи спокойно, Джой. Иди».

Она выстрелила мне в шею дротиком или кто-то другой, я не уверен, а потом кто-то ударил меня чем-то тяжёлым за левым ухом. Больше ничего не помню. Один человек или двое? Извините, всё слишком размыто. Не могли бы вы ещё раз рассказать, что произошло?

Шерлок знал о сотрясениях, знал, что мозг Джой ещё не готов нормально функционировать. Она повторила: «Я знала, насколько ты пунктуальна, поэтому не прошло и тридцати секунд, как ты опоздала, как я вернулась за кулисы и вернулась по твоим следам. Я нашла тебя без сознания, дротик на полу рядом с твоей рукой и ужасную шишку на голове. Я позвонила в 911, выбежала в коридор и через заднюю дверь, но никого не увидела. Я сказала всем искать женщину, возможно, в полицейской форме, потому что она забрала твою, но она, должно быть, уже убежала. Было ли это её планом с самого начала – забрать твою форму или она решила спонтанно, в ту же минуту, как ты её нашёл?

Возможно, она рассчитывала проскользнуть за кулисы, когда Эмма закончит выступление, и предложить проводить её до туалета. Скорее всего, она надеялась, что ты или кто-то другой сам отведёт Эмму в туалет, планировала обезвредить вас обоих этим дротиком и вывести её через заднюю дверь. Но ты нашёл её, когда Эмма ещё играла, и разрушил её план, каким бы он ни был. Она не могла позволить кому-то прийти за тобой и вынуждена была бежать.

Джой сказала: «Прости, Шерлок, я всех подвела, и теперь у неё мой пистолет и мой значок. Я не должна этого допускать».

«Ты была без сознания, Джой. Ничего нельзя было поделать. Скорая доставила тебя в больницу в рекордные сроки. Я оставил всех наших людей искать женщину в Центре Кеннеди. Её пока никто не видел, так что, полагаю, она увидела меня и сумела проскользнуть мимо охраны. Я позвонил лейтенанту Рэйвену, он позвонил твоему мужу, и вот мы здесь».

Джой прошептала: «Хорошо, что я не надела стринги. Дэйв их обожает, но я никак не могла заставить себя надеть их под форму».

Когда лейтенант Джой Трейдер, Бен Рейвен, открыл занавеску в кабинке, доктор Зугони сказал: «Входите, лейтенант Рейвен, почти все остальные уже вошли». Раздался гудок. Зугони посмотрел на пейджер. «Мне нужно осмотреть ещё одного пациента. Я вернусь к вам через пару часов, офицер Трейдер. Поручу вам и агенту Шерлоку успокоить вашего лейтенанта». Он поспешно вышел из кабинки, его белый халат снова развевался.

Джой посмотрела ему вслед. Она чувствовала себя совершенно растерянной и рассеянной, и гадала, как он заставляет свой белый халат так двигаться. Ветра не было, но, возможно, он мчался почти со скоростью света. Её мысли метались, кружились, и она задавалась вопросом.

Ее последней мыслью были шаги, которые она услышала перед тем, как погас свет.

Шерлок похлопал Дэйва Трейдера по плечу и заверил его, что с его женой всё будет в порядке. Она оставила его смотреть на неподвижное лицо Джой. Молился ли он?

Шерлок не удивился, увидев Диллона в отделении неотложной помощи, работающего с Максом, сидящим с полудюжиной полицейских, которые приехали туда, когда стало известно, что один из их сотрудников пострадал. Он поднял взгляд, изогнув бровь.

«У нее сотрясение мозга, в ее организме вместе с дротиком находится кетамин, но доктор...

Зугони — да, он тоже был здесь ради офицера Трейдера — он говорит, что с ней все будет в порядке.

Из-за удара по голове ее оставят там на ночь, надеюсь, завтра ее отправят домой».

«Это хорошо. Расскажи мне, что случилось».

Она так и сделала. «Вчера я была уверена, что это был мужчина, Диллон, мистер Дротик-Пистолет. Но сегодня это была женщина, которая выстрелила в Джой из такого пистолета и забрала её форму. Большинство парней в неё не влезли бы. Так их двое? Или я ошибалась? Полагаю, тот, кто стрелял в меня, мог быть женщиной. Служба безопасности Кеннеди-центра и сотрудники метрополитена ищут женщину. Что бы она ни задумала, Джой Трейдер, обнаружив её, положил этому конец. Надеюсь, ничего из этого не попадёт в интернет или в новости. Это последнее, что нужно Молли и Рэмси».

Савич сказал: «Бен попросил своих людей и службу безопасности в Центре Кеннеди держать эту информацию в тайне, поэтому все цифры скрещены».

«Может быть, это даст им немного времени, хотя бы поможет им выдержать сегодняшнее выступление Эммы. Думаю, большинство детей сдались бы, но не Эмма. Не сомневаюсь, что она будет настаивать на выступлении, и я её за это не виню.

Я бы тоже хотела выступить. Она слишком много работала над произведениями Шопена, чтобы вдруг потерять результат. Она сыграет.

«Согласен. Рэмси сказал мне, что они говорили с Эммой об отмене её сегодняшнего выступления и немедленном доставке её в особняк Мейсона Лорда в Чикаго, но она категорически отказалась».

Когда они вышли из отделения неотложной помощи, Шерлок сказал: «Думаю, Эмма чувствует, что должна действовать. Она дала обещание и сдержит его. Однако для Рэмси и Молли всё это превратилось в кошмар. Эмму сегодня хорошо охраняли, и те, кто хотел её спасти, потерпели неудачу, но это не помешает им попробовать ещё раз».

И мы до сих пор не знаем, кто они и почему они это делают».

Савич сказал: «Осталось совсем немного времени до того, как Эмма отправится в Чикаго. Вопрос в том, что они будут делать, если попытаются снова?»

Они продолжали обсуждать дело, пока шли на парковку и садились в «Порше» Савича. Когда он заводил машину, его мобильный телефон громко заиграл песню Джоан Джетт «I Love Rock 'n' Roll».

Савич передал свой телефон Шерлоку. «Бен? Диллон за рулём. Что случилось?»

«У меня для тебя новости, Шерлок, насчёт машин на парковке Кеннеди-центра. Там безуспешно, но мои люди не остановились. Они проверили все машины, припаркованные на соседних улицах. Они заметили арендованную машину и выяснили, что её арендовал кто-то из Невады». Он помолчал, и она увидела его ухмылку. «У нас есть имя».

OceanofPDF.com

Отель Хей Адамс

ПЯТНИЦА, ПОЗДНО ВЕЧЕРОМ

Головная боль от напряжения за левым ухом Молли волшебным образом исчезла, когда её отец, Мейсон Лорд, появился в их номере в три часа дня. Она позвонила ему вчера, чтобы рассказать о случившемся в Кеннеди-центре, и он сказал ей, что им следует приехать на территорию, но не сказал, что приедет в Вашингтон.

Она не произнесла ни слова, просто подошла к нему, обняла его за грудь и крепко обняла. Он притянул её к себе, обнял в ответ. Она вдохнула тонкий лимонный аромат, который он всегда напоминал ей о холмах, покрытых лимонными деревьями в Позитано на Амальфитанском побережье, об их тонком аромате, витающем в самом воздухе. Она посмотрела на него и просто знала, что он сделает всё возможное, чтобы защитить Эмму. «Папа, не могу выразить словами, как я рада тебя видеть. Мы до сих пор не знаем, кто пытался похитить Эмму, и сегодня утром они попытались снова. Пострадал полицейский. Мы с Рэмси согласны, что лучшее место, где Эмма будет в безопасности, — это у тебя в Оук-Парке».

Он осторожно отстранил её от себя, внимательно изучая её лицо. «Ты выглядишь усталой, Молли, расстроенной и встревоженной. Именно поэтому я здесь, чтобы забрать вас всех домой. Мы разберёмся, Молли».

Мейсон повернулся и улыбнулся молодой женщине, стоявшей рядом с ним. «Молли, это моя жена, Элизабет Беатрис. Вообще-то, когда вы позвонили, мы были в Париже, где мы проводили последний медовый месяц». В его голосе слышалась собственническая нотка, и в нём слышалась гордость. Её отец-женоненавистник звучал гордо, глядя на женщину? Она была его женой? Он ничего о ней не сказал, когда она звонила ему накануне вечером.

«Дорогая моя, это моя дочь, Молли Хант».

На мгновение Молли не могла осознать происходящее. У неё было такое чувство, будто её бросили на сцену посреди странной пьесы, и она не знала своих реплик.

Если бы это случилось? Ну, почему бы и нет? Если бы его новая жена могла закрыть глаза на то, что её новый муж — крупный мошенник, она бы вышла замуж за лихого, богатого и красивого мужчину. Очевидно, Элизабет Беатрис и её семья были готовы именно к этому, если бы вообще знали. «Привет», — сказала Молли. «А, добро пожаловать в семью».

Элизабет Беатрис вышла вперёд и пожала руку Молли. «Привет, Молли.

Я так рада познакомиться с вами. Ваш отец так много рассказывал о вас. Он показывал мне ваши фотографии в журнале, даже подарил моим отцу и матери экземпляр вашей книги с фотографиями побережья Амальфи. Он сказал, что вы работаете над второй книгой. Мне не терпится её увидеть.

Её отец хвастался ею? Отдал её книгу своим новым родственникам?

У Молли закружилась голова. Должно быть, она попала в альтернативную вселенную. Да, её отец постепенно изменился за последние шесть лет, но помогла ли ему эта молодая женщина достичь финишной черты? Отец гордился и ею, и своей дочерью? Как бы то ни было, это было удивительно и поистине чудесно.

«И, конечно же, Мейсон восхищается судьёй Хантом», — тёмные глаза Элизабет слегка блеснули, — «и его невероятной Эммой. Он не перестаёт хвастаться близнецами. Мне жаль, что мы немного устали от дороги, но мы только что прилетели из Парижа, как и сказал Мейсон, и твой отец хотел немедленно тебя увидеть. Мне очень жаль, что возникли проблемы, но твой отец уже здесь».

По ее словам, она была полностью уверена в том, что ее новый муж сможет решить любую проблему, которая встанет у него на пути.

«Спасибо». Молли не удержалась и выпалила: «Вы англичанин».

Элизабет Беатрис кивнула. Мейсон сказал: «Её отец — виконт Беллами из Грейс-Холла в Хэмпшире. Она только что получила высший балл по экономике в Оксфорде».

И снова раздался голос гордости.

Молли не могла оторвать взгляда от молодой женщины с копной прекрасных вьющихся чёрных волос, ниспадавших ей на плечи, обрамляя её изящное лицо. Её такие же тёмные глаза за большими очками в чёрной оправе светились умом и, если Молли не ошибалась, юмором. Естественно, у неё был английский персиково-сливочный цвет лица. Молли взяла гладкую белую руку Элизабет Беатрис в свою и улыбнулась великолепной молодой женщине, которая была как минимум на десять лет моложе её, а теперь стала её мачехой. Она почувствовала, как её охватывает смех. Неужели отец всегда будет её удивлять? Хорошо, что и она, и Рэмси научились спокойно относиться ко всему, что касалось её отца. Английская невеста, только что окончившая университет, в очках. Она на мгновение вспомнила его вторую жену, Еву, ещё более…

Идеальнее, чем его третий. Сама Ева в прошлом году снова вышла замуж. Как его звали? Рич Дулос, да, именно так, отпрыск богатой семьи из Южной Флориды. У Рул Шейкера снова появился зять, вероятно, такой же подозрительный, как и он сам.

У Молли всё ещё кружилась голова. Она покачала головой и отступила назад. «Извините, что задержала вас в коридоре. Пожалуйста, входите». Она придержала дверь и жестом пригласила их войти, всё ещё осознавая поразительный факт, что эта женщина теперь жена её отца. Глядя, как её новая мачеха входит в номер под руку с мужем, уверенно держась в своих четырёхдюймовых туфлях Louboutin, Молли готова была поспорить, что эта изысканная, уверенная в себе молодая женщина с таким удивительным именем вышла замуж за её отца не из-за денег. Казалось, в ней было нечто большее, и между ними было нечто большее.

Ее отец не предупредил ее, что собирается жениться в третий раз.

Она сомневалась, что он когда-либо кому-либо рассказывал что-либо, если только сам того не хотел.

Молли молилась, чтобы он был осторожен на этот раз, после того, как чуть не погиб со своей второй женой, Евой. Вернётся ли он к своим женоненавистническим наклонностям через полгода или год, станет ли выставлять Элизабет напоказ как свою драгоценную собственность, как и Еву? Удовольствие от зависти других мужчин? Возможно, зависть, но Элизабет Беатрис – собственность? Нет, это невозможно.

Молли отчётливо помнила, как он относился к ней, своей дочери, с особым, смешанным презрением и безразличием, когда она росла, потому что она была девочкой, бесполезной для него, пока шесть лет назад она не спасла ему жизнь, и ему пришлось признать, что она видела угрозы, которые он не видел. Она поражалась тому, как он изменился с тех пор, сначала медленно, из холодного, равнодушного короля, который обращался с ней как с подданной, в отца, который целовал её в щёку, улыбался ей, даже обнимал время от времени. Он похлопывал Рэмси по спине и дарил ему кубинские сигары, когда она родила мальчиков-близнецов. С тех пор он приезжал в Сан-Франциско каждые несколько месяцев, а они, в свою очередь, навещали его на каникулах, однажды даже на День святого Валентина. Он приезжал, потому что любил Эмму, а может быть, и её тоже.

И, конечно же, близнецы.

«Мама! Кто здесь?»

«Смесь для покорения троп? Кто-то принёс смесь для покорения троп? Это дедушка!»

Близнецы в одно мгновение набросились на него, одновременно подняв руки и переговариваясь на своём близнецовом языке. Мейсон Лорд рассмеялся, подхватил их обоих на руки и крепко обнял. «От вас обоих пахнет шоколадом», — сказал он, понюхав сначала одного, потом другого. «А теперь хочешь микс из сухофруктов?»

Пока они продолжали бормотать, непонятные никому, кроме Эммы и родителей, Мейсон взглянул поверх их голов на Эмму, которая стояла позади, улыбаясь ему. «Привет, Эмма», — сказал он. «Познакомься с Элизабет Беатрис».

И снова улыбка озарила его очень красивое, строгое лицо. Он рассмеялся и покачал головой. «Она твоя неродная бабушка».

Элизабет Беатрис на мгновение выглядела шокированной, затем она поправила очки и тоже рассмеялась.

Кэл, обняв дедушку за шею, крикнул: «Эмми, это дедушка и какая-то незнакомка. Дедушка, ты принёс нам подарок?»

Гейдж откинулся назад, опираясь на его руку. «Ты всегда даришь нам подарки».

Кэл спросил, подпрыгивая: «Что в тех больших сумках на полу рядом с женщиной?»

Гейдж спросил: «Для нас?»

«Подарки? Ты ожидал, что я принесу тебе подарки? Думаешь, то, что в этой сумке, — для тебя? Сегодня не твой день рождения и не Рождество».

Взгляды близнецов были прикованы к двум большим сумкам. «Уже почти апрель, а это Пасха».

Мейсон повернулся к жене: «Это близнецы, Кэл и Гейдж. Ребята, внимание, это моя жена».

Кэл и Гейдж мельком взглянули на Элизабет Беатрис, всё ещё не отрывая взгляда от двух сумок у ног своей неродной бабушки. «Здравствуйте, мэм. Можно нам забрать подарки?»

Элизабет Беатрис переводила взгляд с одного маленького лица на другое. «Кто из них ты?»

Близнецы обменялись взглядами, ухмыльнулись и одновременно назвали друг друга по именам.

Молли сказала: «Всё наоборот. Им нравится тебя выкручивать, если им это сходит с рук. Их легко отличить, потому что Гейдж в прошлом году упал с дерева. Видите небольшой шрам чуть выше левой брови? Извините, ребята, вы попались».

Элизабет Беатрис слегка коснулась кончиком пальца каждого лица. «Кэл и Гейдж. Мне нравятся ваши имена».

«Папа дал нам имя».

«Мама была слишком усталой, чтобы думать об этом».

«Могу только представить», — она улыбнулась Эмме, все еще держась позади.

«Почему у тебя два имени?»

Она склонила голову набок, отчего её густые чёрные локоны каскадом упали ей на плечо. «Ну, мама сказала, что больше никогда не будет печь для меня шоколадное печенье, если я не буду использовать оба имени. Я обожаю печенье, так что же мне делать? А ты — Эмма. Я смотрела твои концерты и была в восторге. Я восхищалась тобой ещё до того, как встретила твоего дедушку. Мне очень приятно с тобой познакомиться. Боже мой, теперь я родственник вундеркинда-пианиста».

Эмма перевела взгляд с деда на свою новую неродную бабушку и невольно улыбнулась. Его новая жена была лет на двенадцать старше её. «Спасибо. Мне нравится твой акцент».

Элизабет Беатрис оглянулась и увидела, как Рэмси входит в гостиную. На нём были брюки и белая рубашка с закатанными до локтей рукавами. Она моргнула, не веря своим глазам.

Молли не винила её. Рэмси был красивым мужчиной, суровым и суровым, как судья, пока он не улыбнулся. Именно так он и сделал, увидев Элизабет Беатрис, и её тёмная бровь вопросительно взлетела вверх.

После того, как Рэмси был представлен ей, Элизабет Беатрис опустилась на колени на уровень глаз близнецов и жестом попросила Мейсона передать ей две завёрнутые коробки. «Ты был очень терпелив, Гейдж, и да, я знаю, что это ты.

Это для тебя. А вот, Кэл, твой почти пасхальный подарок.

Послышались крики и рвущаяся бумага, затем наступила тишина, которая длилась около трех секунд, а затем крики возобновились, когда близнецы вытащили деревянные поезда, по четыре вагона каждый, искусно выполненные резчиком по дереву из Праги, рассказал им Мейсон.

«Мы провели неделю в Праге. Элизабет Беатрис не была там с детства».

Молли сказала: «Молодец, ты действительно преуспел. Но теперь ты задал очень высокую планку. Уму непостижимо, чего они будут ожидать на свои дни рождения, не говоря уже о Рождестве».

Элизабет Беатрис сказала: «Мой младший брат Томас обожал поезда в их возрасте. Честно говоря, он до сих пор их обожает».

Элизабет Беатрис повернулась к близнецам. «Видишь вагон-ресторан? Столы накрыты, и стаканы стоят. Скоро пассажиры придут ужинать». И через пять минут после своего прибытия Элизабет Беатрис превратила двух мальчиков в своих рабов.

Мейсон Лорд подошёл к Эмме, пока их новая неродная бабушка показывала мальчикам поезда. «Мы тоже тебе кое-что принесли, Эмма». Он протянул ей плоскую коробку.

OceanofPDF.com

Эмма медленно открыла коробку и достала толстый лист кремовой бумаги.

Она прочитала его и ахнула. «О, дедушка! Мама, папа, это рукописное приглашение от Михаила Иванова, вы знаете, всемирно известного пианиста из Санкт-Петербурга. Он попросил меня сыграть с ним дуэтом, когда он приедет в Сан-Франциско играть с оркестром в сентябре. Он сам написал музыку». Она развернула шесть листов нот. «Смотрите, он прислал их мне». Она обняла Мейсона Лорда за грудь, как это делала её мать, и крепко прижалась к нему. Она отстранилась, её глаза сияли. «Я не знаю, что сказать.

Представьте себе Михаила Иванова. Я им всегда восхищалась. Эмма снова обняла деда. «Это чудесно. Спасибо, спасибо».

Элизабет Беатрис оставила близнецов с их шлейфами и подошла к мужу. «Мы познакомились с господином Ивановым в Милане. Он покупал новые костюмы, сказал он, потому что миланские портные — лучшие в мире».

Он замечательный человек, Эмма. Когда Мейсон сказал ему, что ты его внучка, он пожал ему руку и сказал, что слышал, как ты играешь, и что он тоже смотрел твои выступления, как мы с Мейсоном. Он сказал, что ему особенно понравилось твоё исполнение Концерта для фортепиано с оркестром № 1 Бетховена.

3 с Филадельфийским оркестром. Он сказал, что это довело его до слёз. Он назвал наше появление чудом, потому что он только что написал музыку для дуэта для фортепиано и гадал, что с ней будет делать, и теперь он знал.

Он играл бы с тобой в Сан-Франциско».

Мейсон обнял Эмму за плечи. «Он сказал, что ты блестящая. Мы обменялись адресами электронной почты, чтобы ты могла поддерживать с ним связь».

В тот момент Молли любила своего отца больше, чем когда-либо, независимо от того, был он преступником или нет.

Близнецы крикнули отцу, чтобы он пришел и посмотрел на их поезда.

Рэмси, улыбаясь, растянулся на ковре и начал объяснять, как

Двигатели работали. Они кричали деду, чтобы тот подошёл и показал, куда сгребать уголь, но он отказался и вместо этого сел на один из больших диванов в гостиной, скрестив ноги над идеальной складкой на брюках.

Элизабет Беатрис присоединилась к Рэмси на ковре, чтобы поиграть с близнецами в поезда. Казалось, ей нравился их безграничный энтузиазм. Может быть, потому, что у неё был младший брат, Томас?

Молли снова взглянула на отца. Он выглядел, как всегда, щеголеватым в лёгком сером шерстяном костюме, белой рубашке и тёмно-сером галстуке, в туфлях Ferragamo на длинных узких ногах. Его волосы теперь были красивого оловянного оттенка, он не красил волосы, а с тонким, похожим на лезвие, носом и худым лицом с высокими скулами он выглядел как стройный аристократ среди крестьян.

Она видела, как его взгляд часто обращался к жене, даже когда он разговаривал с Эммой, которая села рядом с ним на диван. Молли подумала, не рассказал ли он ей о своём новом браке, потому что боялся, что она станет над ним смеяться, взяв третью жену на десять лет младше дочери. Нет, ничье мнение его не волновало. Она слышала, как он задавал Эмме вопросы о другом молодом исполнителе, Винченцо Росси, – и откуда он знал о Винченцо?

Молли покачала головой. Он пришёл за Эммой, вот что было важно, новая жена или нет.

Эмма наклонилась к нему. «Дедушка, как ты узнал, что я в беде?»

Её вопрос на мгновение его развеселил. «Твоя мама позвонила мне, Эмма, и рассказала. Надеюсь, ты с нетерпением ждёшь возможности навестить нас после выступления сегодня вечером в Кеннеди-центре».

Кэл и Гейдж зевнули одновременно. Молли рассмеялась, подхватила их обоих на руки и отнесла в спальню для дневного сна. Близнецы ныли и жаловались на каждом шагу. Молли знала, что через пару минут они заснут. Она сомневалась, что ей придётся таскать их за собой ещё долго – они становились слишком тяжёлыми. Она надеялась, что няня, которую она наняла, проведёт с ними сегодняшний вечер, будет наделена мужеством и чувством юмора.

Вернувшись в гостиную, Эмма рассказывала дедушке о том, что случилось с ней в Сан-Франциско. Её голос был спокойным, без малейшего страха или напряжения. Рэмси сидел рядом с ней.

Вместо того чтобы просто кивнуть, как обычно, Мейсон взял её за руку. «Молодец, Эмма. Я очень горжусь твоим поступком. Майлз и Гюнтер будут рады, что ты сохранила самообладание, но не удивлены. Ты проявила большую храбрость».

Мейсон Лорд сказал Рэмси: «Я рад, что ты научил ее заботиться о себе».

Гюнтер был правой рукой Мейсона Лорда, кем-то вроде его телохранителя. Молли никогда не интересовалась, чем именно он занимается, когда сопровождает её отца в поездках в Сан-Франциско. Он работал на её отца, сколько она себя помнила, и был любимцем близнецов.

Майлз, дворецкий и шеф-повар её отца, всегда был к ней добр, всегда был на её стороне. Вся семья Хант с нетерпением ждала встречи с Гюнтером и Майлзом. Гюнтер давал Эмме уроки стрельбы, а Майлз угощал их шоколадным печеньем. Молли знала, что каждый раз, когда они приходили, близнецы будут путаться под ногами на кухне вместе с Майлзом, но он, казалось, не возражал. Как двадцатичетырёхлетняя жена её отца впишется в эту жизнь за охраняемыми стенами его поместья?

Рэмси сказал: «Мейсон, я полагаю, Молли сказала тебе, что в этом замешаны специальный агент Савич и его жена, специальный агент Шерлок?»

Мейсон Лорд откинулся назад, постучал длинными тонкими пальцами. «Конечно. Я рад, что они здоровы, и что агент Шерлок выздоровел».

Эмма сказала: «Бедная тётя Шерлок. Один из мужчин ворвался в концертный зал во время репетиции и выстрелил ей в шею дротиком. С ней всё в порядке, но она была очень зла».

Молли сказала: «Лейтенант Бен Рэйвен помогает. Он назначил четырёх охранников на сегодняшнее представление».

На лице Мейсона мелькнуло презрение. Он сказал: «У меня здесь двое людей, которые позаботятся о безопасности Эммы в Кеннеди-центре. Я организую наш рейс в Оук-Парк утром». Он стряхнул крошечную пылинку с рукава кашемировой куртки. «Жаль, что они не добились никакого прогресса».

Элизабет Беатрис подошла и села на закруглённый подлокотник дивана рядом с мужем. Она слегка коснулась его плеча. «Ты говорил, что задаёшься вопросом, связано ли происходящее с Эммой с тобой, Мейсон».

Мейсон сказал: «Мы с Элизабет Беатрис обсуждали эту ситуацию во время нашего перелёта в Вашингтон. Она знает, что Эмму похитили шесть лет назад, только потому, что она моя внучка. Надеюсь, я больше не буду виновата в том, что произошло».

Рэмси сказал: «Мы проверили всех возможных родственников отца Сонни».

"Кто он?"

Мейсон сказал жене: «Это был тот жалкий бывший священник, который похитил Эмму, когда ей было всего шесть лет. Когда он пытался увезти Эмму в Монтерей — прибрежный город в Калифорнии — Молли застрелила его. Он умер в больнице».

Но он не просто скончался от полученных травм. Молли знала, что её отец приказал его там убить. Она сказала: «Мы все были очень благодарны, что всё это наконец закончилось, какой бы ни была точная причина. У него никого не осталось из семьи. Но его нанял твой бывший партнёр, папа, Рулшейкер. Как думаешь, это мог быть он?»

Мейсон без колебаний ответил: «Рул не посмеет. Он знает, что я сам приду за ним и похороню его в пустыне, если он снова попытается сделать что-то подобное после стольких лет».

Если Молли не ошибалась, глаза Элизабет Беатрис блестели.

Рэмси сказал: «Ну, он, конечно, знает, насколько это опасно для него, но если он в этом замешан, то это потому, что за последние несколько месяцев должно было произойти что-то, что, по его мнению, имеет решающее значение для него и его интересов.

Мейсон, можешь ли ты вспомнить хоть что-нибудь, что ты сделал за последние несколько месяцев, чтобы заставить его подумать, будто ты нарушил перемирие? Что-то, что довело его до ручки?

«Какое перемирие?» — спросила Элизабет Беатрис.

Мейсон взял Эмму за руку и сказал Элизабет Беатрис: «Шесть лет назад Молли заключила между нами соглашение, обязывающее нас не лезть в дела друг друга. Я расскажу тебе всё об этом по пути обратно в Чикаго». Он продолжил, обращаясь к Рэмси: «Я не общался с ним шесть лет, не участвовал ни в каких его деловых делах. Честно говоря, я очень давно о нём не вспоминал. Погоди, я слышал, что у него были свои проблемы: дела в казино шли на спад, некоторые крупье ушли, на некоторых официанток напали на улице, даже был вандализм. Полагаю, для него было бы естественно задуматься, не совпадение ли всё это, и, возможно, подумать обо мне, но он не стал бы так рисковать, если бы не был уверен в своих фактах». Мейсон пожал плечами. «Но он должен знать, что я хочу сохранить перемирие, чтобы ему нечего было найти».

«Может ли это быть кто-то другой, кроме этого Шейкера, Мейсон?» — спросила Элизабет Беатрис.

Вместо того чтобы пренебрежительно кивнуть, как он делал с Молли большую часть её жизни, Мейсон уделил жене всё своё внимание. «Я учитываю всех своих конкурентов, которых сейчас осталось совсем немного».

Рэмси спросил: «Никаких серьезных ссор ни с кем из них не было?»

«Нет. Как я уже сказал Молли, я был за границей не только последние недели с Элизабет Беатрис, но и большую часть времени в Англии последние полгода, ухаживая за этой невероятной женщиной. Тем не менее, все мои люди работают над этим. Я хочу поговорить с Савичем и Шерлоком».

Он слегка улыбнулся и сказал невесте: «Два агента ФБР, о которых я тебе рассказывал. Они хорошие, но если это как-то связано со мной, у них просто нет моих ресурсов».

«И все же, — сказала Элизабет Беатрис, накрывая его руку своей, — у них могут быть свежие идеи».

Мейсон кивнул, а затем произнёс голосом главнокомандующего: «Гюнтер уже собрал несколько интересных слухов. Пока рано судить, насколько они правдивы. Все согласны, что нашим следующим шагом будет обеспечение безопасности Эммы в Оук-Парке?»

Молли снова восхитилась им. Её отец был обеспокоен тем, что они думают? Молли, Рэмси и Эмма кивнули.

OceanofPDF.com

Порт-Франклин

Поздно вечером пятницы

Кирра возблагодарила богов правосудия за нелепую сделку о признании вины, которую ей пришлось предложить адвокату Марвина Бейли и стоически представить судье Руперту Бланкеншипу тем утром в суде, что повергло доброго судью в ярость. Судья Бланкеншип был возмущен и не скрывал этого. Он перевел взгляд с неё на адвоката Бейли, в то время как Бейли, ухмылявшаяся ей со стола защиты, неуверенно посмотрела на него. Судья велел им вернуться на совещание и придумать более подходящий приговор для Бейли, и этот замечательный человек назначил им дату повторного слушания перед ним, а не перед каким-либо другим судьёй. Бейли, у которого простыня была длиннее её руки, посмотрел на судью так, будто тот хотел убить его, а затем её. Она широко улыбнулась Бейли и его адвокату. Она с трудом сдержалась, чтобы не закричать и не помахать кулаком.

Но в тот же день в суде судьи Обермейера рассматривалось ещё одно дело, которое так её разозлило, что она представляла, как выдернет судью из кресла, даст ему подзатыльник по лысине, а потом ворвётся в кабинет Хейлстока, пинает его стол и обзывает шлюхой, козлом, вомбатом и многими другими словами, потому что австралийские ругательства были бесконечно изобретательны. Ей пришлось заключить сделку о признании вины с Девоном Краудером, трижды судимым, и всего лишь на шесть месяцев в окружной тюрьме за взлом и ограбление дюжины домов с пистолетом в кармане, готовым пустить его в ход, если кто-то из домовладельцев окажет ему сопротивление. Она чуть не сошла с ума, когда Обермейер практически поздравил Кирру с её просвещённым подходом – работать с адвокатами защиты, а не против них. Обермейер буквально напутствовал этого придурка Девона Краудера.

Алек Спирс, её начальник, спросил у неё за спиной: «Ты закончила готовить дело Делоне? Или ты была слишком занята австралийскими ругательствами по поводу

Краудер?»

«Я начал с того, что обозвал Хейлстока придурком, а Обермейера — вомбатом, и с этого момента всё пошло наперекосяк. Конечно, в глубине души».

Он рассмеялся. «Вомбат? Я думал, вомбат — очень милый зверёк, правда?»

«В Австралии вомбат — это также толстый, ленивый, медлительный идиот, и это определение подходит в случае Обермейера».

Алек широко улыбнулся ей. «Слушай, Мандариан, ты выиграла, когда судья Бланкеншип отклонил сделку о признании вины. Должно быть, ты действительно хорошо всё разыграла.

Мне бы хотелось там оказаться».

«Одна победа и один шестимесячный контракт, заключенный с Hailstock, — это хорошо?

Это всего пятьдесят процентов, Алек. Квотербек с таким процентом точности пасов долго бы не продержался. В конце подсудимый чуть не рассмеялся от восторга, адвокат защиты одарил меня победной улыбкой, и мне показалось, что Обермейер вот-вот спустится со скамейки и погладит меня по голове.

Алек снова рассмеялся. «Нет, колени у него совсем плохи. Обермейер почти готов уйти на пенсию, так что надежда есть. Наслаждайся победами, Кирра, они ещё приятнее, когда работаешь с Хейлстоком. По крайней мере, ты сможешь сказать ему, что Блэнкеншип считал сделку о признании вины жалким оправданием для приговора. Может, он прозреет, кто знает?»

«Да, как будто такое вообще когда-нибудь случится. Хотел бы я процитировать ему точные слова Блэнкеншипа: „Вы шутите, мисс Мандариан? Вы заключили сделку, чтобы через полгода выставить этого отпетого преступника с пистолетом в кармане обратно на улицу?“ А ещё лучше, если бы Хейлсток был там и услышал это».

«Я тоже», — бросил он через плечо, отворачиваясь. «У тебя был долгий день, Кирра. У меня тоже. Иди домой, наслаждайся выходными».

Пока Кирра шла к своей машине в почти пустом гараже на площади Джастис, она достала свой новый мобильный телефон, чтобы позвонить дяде Лео, но поняла, что у него нет связи, потому что он где-то в глуши Северной Территории, в экстремальном приключенческом туре, вероятно, по самой труднопроходимой местности, которую он только мог найти, потому что, как он ей сказал, он будет вести группу молодых сорвиголов из альпинистского клуба в Мемфисе, которые считали, что они в лучшей форме, чем он. Она вздохнула и убрала телефон. Ей хотелось услышать голос дяди, рассказывающего ей всё, что он пожелает, о членах команды и их делах, об их детях, обо всём этом, или смеющегося вместе с ней над…

Его последняя группа сук. Он всегда заставлял её чувствовать себя менее одинокой. Как бы ей хотелось довериться ему, сказать, что она знает, кто виноват в смерти её родителей – смерти его сестры. Но она не могла, пока не могла. Если бы он узнал, что она сделала, что продолжает делать, он бы ужаснулся, накричал на неё за то, что она подвергает себя опасности. Разве она не понимает, что она самая важная? Никто другой? Он бы её остановил, даже если бы ему пришлось лететь в Штаты, чтобы самому всё выяснить.

Была ее лучшая подруга Сила, но рассказать ей об этом было невозможно.

Кирра не собиралась делать её своей соучастницей. Нет, Элиот Несс никогда не будет упомянут между ними.

Кирра держала брелок от машины у ноги, ключ вынимала. С тех пор, как она стала Элиот Несс, это вошло у неё в привычку. Спускаясь по пандусу на второй уровень гаража, она была настороже, ожидая любого неожиданного движения. Она пожалела, что уезжает так поздно. Она не слышала привычных голосов, редкого смеха, звука заводящихся машин. Она была одна, и лишь стук её каблуков, громких, как пули, отскакивал от бетонных стен. Она кивнула одному из детективов Джетера, поздоровалась с секретаршей из отдела кадров, которая вздрогнула от звука её голоса. Она прошла мимо пустых парковочных мест. Было тихо, слишком тихо, тени становились всё гуще и темнее. Когда она проходила сквозь них, они словно менялись, создавая причудливые узоры на бетонных стенах. Кирра пыталась уговорить себя не терзать семя страха, растущее в её животе. Иди дальше, всё в порядке, никто не прячется в тёмном углу. ждёт, когда ты останешься лежать на бетонном полу. Продолжай идти.

Она припарковала свой арендованный RAV чуть правее впереди, рядом с большой бетонной колонной на P2. Она замерла, услышав звук позади, обернулась, достала брелок и ждала, не двигаясь, прислушиваясь. Больше она ничего не услышала. Кирра сдавленно вздохнула. Она вела себя как дура, сводя себя с ума. Она испытывала отвращение к себе и ругалась. Затем она рассмеялась, и её смех вернулся к ней потусторонним эхом.

Сев в свой RAV, Кирра первым делом заперла двери, прижалась лбом к рулевому колесу и замедлила дыхание.

Всё было в порядке. Но так ли это на самом деле? Могли ли Гриссом или Оливерас знать, кто она? Когда Райман Гриссом гнался за ней из леса, он мог видеть её «Ауди», возможно, даже разглядеть пару букв номерного знака – достаточно, чтобы узнать её имя. Она не подумала испачкать номера в ту первую ночь в доме Оливераса. Может быть, он даже…

делал снимки на свой мобильный телефон, как это сделал детектив Фокс, когда Альдо Спрингер уезжал от дома Коринн Юинг.

Кирра была настороже, пока ехала домой. В животе у неё урчало, и она представила себе пиццу на ужин с чёрными оливками и колбасой.

Она посмотрела в зеркало заднего вида и заметила белый фургон в трёх машинах позади себя. Развозной фургон? Она не могла разглядеть борта, где могло быть название, какое-то обозначение. Фургон держался позади на три машины, всегда на три машины.

Она сделала пару поворотов, чтобы убедиться, что белый фургон следует за ней. Он всегда поворачивал вместе с ней, сохраняя дистанцию. Она пыталась разглядеть, сколько людей в фургоне, но послеполуденное солнце ярко светило ей в глаза, и она могла разглядеть только силуэт водителя.

Ладно, они знают, кто я. Это было горько, но выбора не было. Это означало, что она была неосторожна, чего Элиот Несс никогда не допустит.

Но теперь, на открытой дороге, из этого темного пустого гаража на площади правосудия, полного теней, Кирра не боялась. У нее был неплохой шанс оторваться от них. Она была в полноприводном «РЭВе», кто бы ни ехал позади нее в громоздком фургоне. Она чувствовала себя комфортно, ведя машину на большой скорости, виляя и уворачиваясь, потому что у нее был роман длиной в один семестр во время учебы в университете в Канберре с фанатиком гонок, который научил ее этому. Но ей нужен был план, как справиться с тем, что они ей подкинут. Она могла ехать к полицейскому участку, а не домой, но это приведет ее в центр города, на красный свет. Если они вооружены, они могут застрелить ее, если она подпустит их слишком близко, и кто-то из прохожих может пострадать.

Она снова взглянула в зеркало заднего вида, сбавила скорость. Две машины, а затем и фургон, оказались прямо за ней, но не в толпе, а всего лишь ещё один пассажир, возвращавшийся домой после позднего рабочего дня. Солнце скрылось за облаками, и Кирра чётче разглядела водителя – мужчину в кепке с часами. Если в фургоне и был кто-то ещё, то они были сзади, вне поля зрения.

«Ну-ка, посмотрим, на что ты способен, чёртов ты кретин», – сказала она вслух, поворачивая направо на Грейпсид-авеню, прочь от города. Она спокойно проехала три квартала до Росс-парквей. В последний момент она свернула с въезда на парквей и вместо этого выехала на то, что теперь было главной дорогой, которая когда-то, много лет назад, была одной из главных магистралей Порт-Франклин. Сейчас она была в плачевном состоянии, не обслуживалась добрых два десятилетия, оставшись лишь пережитком 1960-х. Ей мало кто пользовался, потому что это было опасно: старый хардтоп сломан и весь в выбоинах, но Кирра хорошо её знала. Она часто тренировалась на ней, потому что это было сложно.

и обычно пустовала. Дорога петляла и поднималась, ответвляясь от парковой дороги, петляла по холмам к востоку от города, пока не выровнялась примерно в пяти милях от Уилмонта. Было лишь несколько старых съездов, ведущих на узкие проселочные дороги к небольшим населённым пунктам, заросшим и почти неиспользуемым, без каких-либо ограждений, которые бы не мешали машине свободно мчаться по голым скалам, покрытым лишь кустарником. Она прибавила скорость, когда они приблизились к первому холму.

Белый фургон не отставал, оставаясь в добрых пятидесяти ярдах позади. Водитель, должно быть, понял, что она его заметила. Интересно, куда она едет по этой старой заброшенной дороге? Радовался, что скоро они окажутся в глуши, где не будет свидетелей?

Белый фургон внезапно набрал скорость и посигналил, словно собираясь обогнать её. Она оглянулась. Он был готов к атаке. Фургон врезался в её задний бампер под углом, заставив её съехать к краю дороги и спуститься в глубокий овраг внизу. Кирра резко свернула в скольжение, чтобы вернуть управление, повернула обратно к середине дороги и вдавила педаль газа в пол, отъезжая от фургона. Она снова ехала под уклон к ровному участку, который, как она знала, должен был внезапно перейти в очередной поворот, на этот раз крутой, опасный на высокой скорости. Она немного сбавила скорость и позволила фургону снова прорваться назад. Как раз перед тем, как фургон снова ударил её сзади, она резко свернула, так что RAV едва почувствовал удар.

Она знала, что приближается один из съездов на проселочную дорогу, резкий поворот направо сразу после слепого поворота. Она нажала на газ, визжа тормозами, отрываясь от фургона на приличном расстоянии. Она переключилась на пониженную передачу в слепом повороте и свернула на RAV с съезда на боковую дорогу. Она заехала за клёновую рощу и стала ждать.

OceanofPDF.com

Через несколько секунд фургон с визгом проехал по повороту, и водитель едва не потерял управление, прежде чем сумел выровнять машину. Он не сбавил скорость, не увидел боковую дорогу и с рёвом помчался вниз по склону.

Кирра съехала на дорогу и увидела фургон, мчащийся впереди. Водитель подумал, что она всё ещё впереди, но очень скоро поймёт, что это не так. Она нажала на газ. Водитель увидел её всего за секунду до того, как она врезалась в заднюю часть фургона. Задние колёса занесло, и она увидела, как он резко вывернул руль в сторону, превратив занос в разворот, и шины завизжали, когда фургон накренился к обочине. Она услышала его крик, когда фургон накренился на два колеса и с грохотом слетел с края в узкую канаву, прорвался сквозь кусты и перевернулся в безумном падении на дно.

Кирра подъехала к обочине и выскочила из машины. Её трясло, адреналин захлестнул её. Она подбежала к обочине и посмотрела вниз. Фургон врезался в огромный старый дуб на дне канавы. Он лежал на боку, из разбитого двигателя валил дым.

Дверь со стороны водителя распахнулась, и из фургона на каменистую землю выкатился мужчина. Он лежал на спине, не двигаясь.

Кирра позвонила 911, написала Джеттеру, хотя и понимала, что, если он расскажет ему, что её пытался убить мужчина, он заподозрит, что она Элиот Несс. Надежды не было. Неужели это Райман Гриссом неподвижно лежал на земле рядом с фургоном, сложенным гармошкой? Она сняла туфли на каблуках и надела кроссовки из спортивной сумки. Она медленно спускалась, держась за кусты, чтобы не поскользнуться и не упасть.

Он обнимал грудь, тяжело дыша и стонал. Это был не Райман Гриссом, а какой-то молодой человек, которого она не узнала. Его брюки были порваны, открывая рану, похожую на сломанную ногу. Жгут не понадобился, из раны только сочилась кровь. Других явных ран она не увидела.

Она опустилась на колени рядом с ним. Он пристально посмотрел на неё.

Он прошептал: «Как ты это сделал?»

«Один гонщик научил меня, как бороться с любыми болванами, которые пытались меня бросить. Должен также сказать, что только болван мог бросить вызов RAV.

по этой дороге в неуклюжем фургоне».

«Что такое трещотка?»

«Давно я этого не говорил. Скажем так, «трескун» — это, скажем так, твой зад, и не в хорошем смысле. Я позвонила 911. Они скоро приедут». Она всмотрелась в его лицо. «Должно быть, ты очень скупился, раз даже не достиг возраста голосования».

Он выдохнул: «Я могу голосовать! Ты не должна была уходить по этой дороге, как ты это сделала, ты должна была вернуться домой, где я смогу тебя быстро и легко прикончить». Он отвернулся от неё, обхватил себя за рёбра и застонал.

Выглядел он неважно. Лицо у него было бледным, как кость, глаза затуманены болью. «Держись». Она откинулась назад, глядя сверху вниз на мужчину, которому ещё не исполнилось двадцати пяти лет. У него были густые спутанные светлые волосы, забрызганные кровью, и светлые глаза, почти слепые от боли. Она увидела шрамы от прыщей на его щеках. Она знала, что ему плохо, но ничего не могла сделать. Она наклонилась. «Я думала, что меня пытается убить Райман Гриссом, но вместо этого я наняла тебя. Он нанял тебя? Или Хана Оливераса? Элсона Гриссома?»

Она увидела, что он узнал имена. «Он тебя достанет. Ты труп». Он попытался плюнуть в неё, но плевок попал ему на плечо.

«Должен сказать, ты был довольно лёгким. Не понимаю, зачем они послали такого новичка, как ты. Тебя что, со школьного двора вытащили?»

Он дышал чаще, тяжелее. «Я не новичок! Мне двадцать три, и я действительно хорош. Тебе не следовало ехать по этой дурацкой дороге. Ты всего лишь девчонка, тебе нельзя так водить». Он схватился за рёбра. Слёзы скапливались под ресницами, ручейками текли по щекам.

Кирра наклонилась ближе. «Назови мне своё имя».

Она видела, как он быстро исчезал. Он прошептал: «Тебе просто повезло, вот и всё. Мой фургон разбит вдребезги».

Она снова спросила: «Как тебя зовут?»

Он бросил на неё взгляд, полный боли и смерти. Она взяла его за руку и сжала её. Он неудержимо дрожал, а она была беспомощна. Она ничего не могла для него сделать, ничего. Кровь забрызгала его губы. Он прошептал:

«Мама», — и его глаза закатились. В одно мгновение он исчез.

Кирра откинулась назад. Он смотрел на неё, не видя. Ему было двадцать три года, он только начинал жить, и он был мёртв. «Прости меня», — сказала она. «Мне очень жаль».

Она поняла, что шокирована, и постаралась сосредоточиться. Она увидела «Беретту», заткнутую за пояс, но не стала к ней прикасаться. Как он и сказал, он ожидал, что она пойдёт домой, где он проскользнул бы в её квартиру и выстрелил бы в неё. Она сунула руку в его карманы. Никаких документов, только двадцатидолларовая купюра и несколько мятных леденцов. Она подумала, убивал ли он раньше или это была его первая жертва, подумала, что скажет его мать, когда узнает, что её сына убили при попытке убийства, и всё же он думал о ней, умирая.

Кирра встала, достала телефон, сфотографировала его, машину, путь вниз по скале. Она отправила фотографии Джетеру по электронной почте. Она сняла пиджак и накрыла его им.

Она обошла белый фургон. Дверь со стороны водителя была почти сорвана с петель. Она заглянула внутрь и невольно оглянулась. На полу лежали пистолет Sig Sauer с глушителем, SIG 551.

Рядом лежала штурмовая винтовка. Именно она её и достала. Она знала, что винтовка может пробить в тебе дыру размером с бейсбольный мяч. Она сглотнула желчь.

Она оглянулась на него. Ему было двадцать три, и в последний момент перед смертью ей было ужасно жаль его. Она держала его за руку, пыталась утешить. Она была всего на три года старше его, а он пришёл убить её.

Она знала, что это вполне могла быть она, лежащая там мёртвой. Рядом никого не было. Она бы умерла одна. Кирра сглотнула, почувствовала лёгкий подступ тошноты и сглотнула.

Казалось, прошла целая вечность, пока она не услышала сирены.

После того, как Кирра дала показания прибывшим офицерам, они с Джетером наблюдали, как медики медленно и осторожно переносят на руках молодого человека, который пытался её убить. Один из них помахал рукой.

Джеттер крикнул: «Эй, Атина».

Высокая, долговязая женщина с её фирменными косичками, Атина Купер повидала за свои тридцать восемь лет практически всё. Джетер знал её с тех пор, как она сдала экзамены пятнадцать лет назад. Она подошла, кивнула.

на Кирру. Она посмотрела на край обрыва, покачала головой. «Я не видела такого маленького убийцу почти пять лет, и он не был так напичкан оружием. Ты же Кирра Мандариан, да? Прокурор?» Кирра кивнула, и Атина сказала: «Как ты и говорила Робби, ни кошелька, ни удостоверения личности. Должна сказать, девочка, я видела, что он сделал с задней частью твоего RAV, и я впечатлена, что он всё ещё здесь, на дороге. Ты, должно быть, мастер на все руки».

«Он хотел убить меня этим фургоном».

«Ну, он же не брал, правда? Посмотрим, что скажет судмедэксперт, были ли у него на борту наркотики. Я пошёл. Слышал, у тебя новая девушка, Джеттер.

Ты уверен, что сможешь выбрать кого-то – федерального прокурора?» Атина отдала ему честь, забралась в машину скорой помощи и крикнула: «Джетер, позаботься об этой хорошенькой девочке. Я не хочу везти её в судмедэкспертизу, как эту».

Джетер и Кирра наблюдали, как машина скорой помощи осторожно проехала мимо полицейской ленты и двух чёрно-белых автомобилей по дороге обратно в город. На телефоне Джетера завибрировало сообщение. Он сказал: «Савич. Сказал, что у него ещё одно дело, и он не может выйти, но я прошу его держать в курсе».

Он отправляет специального агента Гриффина Хаммерсмита». Джеттер ответил согласием и засунул телефон обратно в карман брюк.

Джетер посмотрел на лицо Кирры, уже не такое бледное, как прежде; голос его всё ещё оставался мягким. «Ты же знаешь, что расследование, конечно, будет, и то, что здесь произошло, станет известно, станет известно в твоём офисе, по всему городу. Тебе придётся ответить на несколько вопросов, но, учитывая оружие в его фургоне и повреждения арендованной тобой машины, не останется никаких сомнений, что он преследовал тебя, чтобы убить. Уверен, у него найдётся доказательство. Даже если выяснится, что ты столкнул его с дороги, это была самооборона. Тебе повезло, что он напал на тебя здесь. Тем не менее, ты легко мог оказаться на дне этого оврага».

Теперь ему пришлось ходить на цыпочках, выбора не было. «Я думал, у тебя нет врагов, Кирра, раз ты вечно жалуешься, что тратишь время на переговоры о признании вины с людьми на улицах. Так скажи мне, зачем бандиту, которого ты никогда не видел и не судил, убивать невиновного молодого прокурора?»

Слава богу, она почти перестала дрожать. Она пожала плечами. «Я многих злю, Джетер, но достаточно ли, чтобы убить меня? Никого из тех, кого я знаю». Она изо всех сил старалась выглядеть простодушной, но выглядела лишь бледной и жалкой.

Он был глупцом, поддразнивал её, саркастически шутил. Конечно, Оливерас и Гриссом наверняка узнали, кто она. Он не хотел, чтобы она лгала ему, а она не могла признаться ему, что она Элиот Несс. Он ненавидел играть с ней в игру «давай притворимся», но, по крайней мере, он мог попытаться удержать Оливераса или Гриссома от её убийства. Он мог снова следить за ней, пока не появится агент Хаммерсмит. Шеф Першинг вряд ли обрадуется сверхурочной работе, но он как-то её оправдает.

Джетер прижал Кирру к себе, погладил её по спине и прошептал ей в волосы: «Прости, детка. Мне правда жаль, что тебе пришлось через это пройти. Всё верно, дыши глубже. Нам не обязательно сейчас разговаривать, это может подождать».

Кирра зарылась в неё. Она и не подозревала, как сильно ей не хватало человеческого общения, доброты, прикосновений. Джеттер сказал: «Савич попросил шефа Першинга поработать с ним, чтобы точно выяснить, что случилось с Джошем Этвудом и его матерью. Они уже получили ордер и просмотрели удалённые письма Гриссома, найдя одно, где Гриссом спрашивал о текущей стоимости услуг по борьбе с вредителями для небольшого дома».

Кирра откинулась назад в его объятиях. Она больше не дрожала, и румянец возвращался к её щекам. Он сказал правильно. Кирра сказала: «Ты же знаешь, он говорит о Джоше. Маленький дом…» Она вздрогнула. «Гриссом — монстр».

Мы проверили IP-адрес. Он принадлежит Родригесу Эллсу, уроженцу Клинтона, штат Делавэр. Его подозревают в членстве в MS-13.

Он замолчал, зная, что она думает, планирует, но он знал, что она что-то предпримет.

Кирра взяла себя в руки, не могла рисковать и сболтнуть что-нибудь, что вызовет подозрения у Джетера. «Спасибо, Джеттер. Есть какие-нибудь новости о человеке, убившем Коринн Юинг?»

Альдо Спрингер. Он в больнице с охранником, пока молчит. Думаю, нам придётся попотеть, чтобы заставить его заговорить, прежде чем Оливерас его заберет. Мы с Пеппером вчера закончили допрос Оливераса и Раймана Гриссома. У них было больше адвокатов, чем у моего отца чёрных ружей, так что с самого начала всё было безнадёжно, даже для Пеппера.

Он заставил себя добавить: «Я хочу знать обо всех, кого вы отправили в Red Onion, кто сейчас на свободе и мог это сделать. Составьте список и передайте мне. Кто бы это ни был, он либо не мог позволить себе хорошую помощь, либо решил, что с вами будет легко справиться».

«Конечно, я составлю список. Ты же мне дашь знать, хорошо?»

Он обнял её в последний раз, провёл рукой по волосам. «Нам больше не нужно оставаться. Пойдём, я провожу тебя до дома. Не забудь, Хендрикс будет следить за тобой, пока не придёт агент Хаммерсмит».

Кирра бросила последний взгляд через обрыв на разбитый белый фургон и подумала, стоит ли ей лететь первым же рейсом обратно в Австралию к дяде Лео.

Она представила, как ее собственное тело вытаскивают из этой канавы, увидела лицо ее дяди Лео, искаженное горем и непониманием.

OceanofPDF.com

Центр Кеннеди

ПЯТНИЦА ВЕЧЕР

Молли в последний раз обняла дочь, стараясь не испортить лёгкий макияж на прекрасном лице Эммы – капля бледно-розовой помады, немного пудры, потому что свет был беспощаден, и больше ничего. Её густые тёмные волосы ниспадали блестящими волнами ниже плеч, закреплённые двумя золотыми заколками. Платье было миди, чёрного цвета, с длинными рукавами, как она предпочитала во время выступлений. На шее у неё был только золотой медальон с фотографиями семьи.

Она на мгновение обхватила лицо дочери ладонями. «Эмма, когда ты услышишь шквал аплодисментов, ты поймёшь, что мы с твоим отцом будем громче всех, даже громче тёти Шерлока, дяди Диллона, твоего дедушки и Элизабет Беатрис». Молли поцеловала её в лоб. «Мы тебя безумно любим».

Молли повернулась и вышла, не оглядываясь, тихо прикрыв за собой гримёрку. Это было их рутиной, не менявшейся последние три года. Молли глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, спускаясь по боковой лестнице слева от сцены, и проскользнула к Рэмси. Диллон и Шерлок сели рядом с ней, её отец и Элизабет Беатрис – рядом с Рэмси. Молли быстро поцеловала Рэмси – ещё один ритуал – и наклонилась ближе. «Эмма готова. Сегодня вечером она будет необыкновенной». Рэмси не нужно было спрашивать, в безопасности ли Эмма, не с шестью охранниками, расставленными по периметру сцены и вокруг концертного зала, которые пытались смешаться с великолепно одетой публикой и у которых это неплохо получалось. Четверо из них были переодетыми полицейскими Бена Рейвена, а двое – теми, кого привёл с собой Мейсон. Единственное отличие заключалось в том, что люди её отца носили сшитые на заказ смокинги. Рэмси был больше обеспокоен душевным состоянием Эммы, чем он показывал, но теперь Молли

Он положил этому конец. Он наклонился и прошептал: «Жаль, что мы не смогли взять с собой близнецов».

Молли расхохоталась, прикрыла рот рукой, смутившись, но никто не обратил на неё внимания из-за шума разговоров в переполненном зале. Она закатила глаза. «Представляете, что они сделают, когда Эмма выйдет на сцену?»

Он безумно ухмыльнулся. «Разум упирается».

Молли повернулась к сидевшему рядом Шерлоку и взяла её за руку. «Ты уверена, что чувствуешь себя хорошо?»

«Да, конечно», — Шерлок понизил голос. «К вкусу Мейсона не придраться. Элизабет Беатрис очень красива». Она помолчала немного и добавила:

«Он выглядит гордым, как панч, не собой за то, что получил такой приз, а ею, гордится ими вместе».

Шерлок не сразу взглянула на Элизабет Беатрис, впервые увидев её в вестибюле Кеннеди-центра. На ней было белоснежное платье с открытыми плечами, простое и элегантное, блестящие чёрные волосы обрамляли её изящное лицо, словно у принцессы с очками в чёрной оправе и умными глазами. В ушах и на запястье у неё были бриллианты, а обручальное кольцо сверкало и переливалось в ярком свете. Поначалу Шерлок был циником, недоумевая, почему эта прекрасная молодая женщина вышла замуж за мужчину намного старше её. Конечно, многое можно сказать о молодости и о том, чтобы недавно выйти замуж за богатого человека, который возил тебя в Милан и шил тебе одежду по индивидуальному заказу. Но теперь её цинизм улетучился. Она была уверена, что очевидная любовь между этой странной парой будет только крепнуть в ближайшие годы.

Молли тихо сказала: «Я никогда раньше не видела отца таким довольным и счастливым. Словно он наконец-то нашёл единственного человека в этом мире, который его дополняет». Она всё ещё восхищалась. Он относился к своей новой жене, ко всем им, тепло и с одобрением. Элизабет Беатрис, безусловно, была прекрасна. Молли и сама считала, что выглядит очень мило в длинном синем платье, легко облегающем её тело, с собранными на голове волосами и сверкающими бриллиантовыми серьгами, пока не увидела Элизабет Беатрис, когда она, Рэмси и Эмма встретили их у лимузина отца два часа назад у здания «Хэй Адамс», чтобы отвезти в Кеннеди-центр.

Её ревность сошла на нет, когда милая Эмма сказала: «Мама, ты такая красивая. Мне очень нравятся твои великолепные туфли. Пожалуйста, не споткнись в них».

Молли рассмеялась и сжала руку дочери. К её удивлению, Элизабет Беатрис сказала: «Согласна. Твои волосы выглядят потрясающе, Молли.

И знаешь, я всегда боюсь споткнуться, если мои туфли выше кроссовок».

Затем Мейсон произнес далеким голосом: «Волосы у Молли от ее бабушки по материнской линии».

Она ухмыльнулась отцу и ткнула его в руку. «Папа, бабушка никогда тебя не любила, и она тебе тоже. У меня её волосы. Смирись с этим».

Лицо её отца было суровым, когда он сказал жене: «Её мать считала, что я недостаточно хорош для её драгоценной дочери». Он помолчал, и его голос стал ещё холоднее. «Она ошибалась».

Элизабет Беатрис наклонилась, поцеловала его в щеку и сказала ему на ухо: «Держу пари, она хотела, чтобы ты был с ней».

Мейсон Лорд пристально посмотрел на неё, а затем, как ни странно, рассмеялся. Он сказал чистым, радостным голосом: «Ты права, Молли, я решил, что всё кончено».

Теперь он сидел рядом с Савичем, оба были ослепительно великолепны в смокингах. Мейсон тихо сказал: «Полагаю, вы заметили моих двух охранников, которых я сегодня вечером выставил. Мои — те, кто хорошо одет, хотя местные полицейские выглядят неплохо. Они не спускают глаз с Эммы».

Молли сказала Шерлоку: «Я сразу их заметила. Кажется, они сидят в ложе».

Мейсон спросил Савича: «Узнал ли ты сегодня что-нибудь полезное?»

Савич, зная, что Лорд одновременно недоверчив и полон надежд, сказал: «Я дам вам знать, когда нам понадобится ваша помощь». Савич включил его в список. Он видел, что Мейсон выглядит довольным.

Молли увидела, как Винченцо Росси занял позицию рядом с Эммой слева на сцене.

Как и Эмма, он был одет в чёрное, красив, как молодой итальянский дворянин. Оба ребёнка выглядели спокойными, уравновешенными, расслабленными. Родители Винченцо сидели на противоположной стороне концертного зала, явно боясь даже подойти к ним.

Свет погас, сигнализируя о том, что до начала представления осталось пять минут.

Публика постепенно затихла. Оркестр закончил настройку инструментов и замер на стульях, готовый к выступлению. Дирижёр Леонард Слаткин вышел на сцену в сшитом на заказ смокинге, словно король, с высоко вздымающимся петушиным хвостом белых волос. Он представил свою первую скрипку и подозвал Эмму.

Их красавица вышла на сцену, высоко подняв голову и расправив плечи. Она поклонилась затемнённой публике, села на скамейку, поправила её. Она взяла

на мгновение успокоившись, она сделала два глубоких вдоха, следуя своей давней привычке.

Слаткин кивнул Эмме. В следующее мгновение тишину концертного зала нарушили первые аккорды популярной Прелюдии Шопена ре-бемоль мажор. Молли закрыла глаза, внимательно прислушиваясь к малейшему признаку нервозности или беспокойства. Всё было идеально. Нет, Молли не была предвзятой, не она, мать богини Шопена. Рэмси вздохнул, и Молли сжала его руку.

Она, как всегда, держала его за руку до антракта.

Когда ретроспектива Шопена подошла к концу, Слаткин пригласил Эмму и Винченцо на середину сцены. Держась за руки, они поклонились. Молли вскочила на ноги, бурно аплодируя вместе со всеми остальными. Аплодисменты продолжались до тех пор, пока Слаткин не сказал в микрофон: «Вместо индивидуальных бисов, я рад объявить, что Эмма и Винченцо приготовили для вас особый сюрприз». Он больше ничего не сказал, когда на сцену вкатили еще один Steinway. Винченцо и Эмма сели рядом друг с другом, поправили свои скамейки. Свет погас. У задней стены сцены медленно опустился большой экран. Эмма улыбнулась Винченцо, опустила голову и сыграла тему Гарри Поттера «Песнь Букли», в то время как на экране мелькали анимированные изображения персонажей из фильмов о Гарри Поттере. Винченцо перешел к «Плаксе Миртл». Зрители разразились смехом, охами и ахами, когда изображения быстро сменялись, почти сливаясь, но не совсем. Эмма продолжила с «Тайной комнатой», а Винченцо продолжил с «Золушкой Локхартом».

В заключение Эмма и Винченцо сыграли «Harry's Wondrous World» вместе с оркестром . На экране Гарри, Рон и Гермиона стояли, глядя на стены Хогвартса, пока экран не погас.

Снова раздались бурные аплодисменты, множество поклонов и улыбок. Аплодисменты стали ещё громче, когда Слаткин вручил Эмме и Винченцо огромные букеты.

Зная , что двое двенадцатилетних детей не оценят его любимую французскую кухню, Мейсон забронировал столик в Vincenti Restaurante, популярном итальянском ресторане, который ему порекомендовал Савич. Ресторан был уютным, с мягким освещением, предлагал детям вкусную итальянскую еду и, что самое главное, находился всего в полутора милях от Кеннеди-центра. Владелец, сам Винченти, распорядился, чтобы официанты в белых халатах подавали лучшее шампанское взрослым и…

Эмме и Винченцо подарили игристый сидр. Он поздравил обоих детей, сказал, что мечтал бы послушать их выступление, и предложил им спагетти с домашними фрикадельками.

Молли знала, что Винченцо настоял на том, чтобы он и его родители присоединились к ним, и они, нервничая, присоединились, пока не допили два бокала шампанского.

Элизабет Беатриса говорила с Росси по-итальянски, и они распускались, словно распускающиеся розы. Когда Эмма произносила свои несколько фраз по-итальянски, они лучезарно улыбались ей.

Молли услышала, как Шерлок просигналил, приняв сообщение. Шерлок достал телефон, прочитал его и извинился. Молли последовала за ней в длинный коридор у бара, ведущий в туалеты и кухню. Шерлок набрал цифры, подождал, а затем сказал: «Привет, Бен. Как дела?» Отключив связь, она сунула телефон обратно в свою маленькую вечернюю сумочку. Она широко улыбнулась. Это был лейтенант Бен Рэйвен. Я уже говорил вам, что они нашли арендованную машину, люксовый Lexus. Теперь они знают, что её арендовал некий М. Дж. Педерсон из Эндер-Сити, штат Невада. Адрес был реальным, Педерсон прожил там двадцать лет, но никогда не покидал Эндер-Сити и ничего не знал об аренде машины. Очевидно, кто-то подделал его кредитную карту и водительские права без его ведома, потому что они всё ещё были у него в кармане. Скорее всего, это мистер Дротик-Пистолет. Он неосторожно оставил машину так близко, но, конечно же, не ожидал, что её заметят.

Глаза Молли заблестели от волнения. «Шерлок, посмотри на карту в моём телефоне — Эндер-Сити находится совсем рядом с Лас-Вегасом и Рулшейкером».

«Если это не совпадение и в этом замешан Шейкер, он будет недоволен, что мистер Дрот Ган стащил удостоверение личности так близко от Лас-Вегаса. Завтра утром у нас будет видео с этим человеком из офиса проката автомобилей. Диллон проведёт его процедуру распознавания лиц. Если это не поможет установить его личность, то…» Она на мгновение замолчала, взглянув на Диллона, который разговаривал с Мейсоном Лордом.

«Хм, в любом случае, думаю, Диллон согласится, что нам пора отправиться в отпуск в Город грехов. Ты ведь завтра уезжаешь из Вашингтона вместе с отцом, верно?»

OceanofPDF.com

Отель Хей Адамс

Вашингтон, округ Колумбия

СУББОТА УТРО

Молли отчаянно хотелось поспать ещё немного, всего тридцать минут, может быть, двадцать, но этому не суждено было сбыться. В отличие от Эммы и её родителей, которые вернулись в номер далеко за полночь, близнецы уже наслаждались своими обычными девятью часами сна и с нетерпением ждали начала сна в шесть тридцать утра. Они уже сидели на родительской кровати и болтали на своём близнецовом языке со скоростью тысячи миль в час, подпрыгивая и смеясь как безумные. «Мама! Папа! Вафли, можно нам вафли?»

Рэмси приоткрыл глаза и попытался принять жалостливый вид, поэтому она скатилась с кровати, схватила близнецов и вытащила их из спальни.

Она заказала в номер огромный кофе и вафли и играла с ними в «Панка-ласку», пока не раздался дверной звонок и не вкатился поднос с подносом, сияя широкой улыбкой. «Доброе утро! Прекрасный день, правда?» Он замолчал, когда близнецы подбежали к нему с криком: «Вафли!»

«Привет, ребята. Ага, я вам вафли принёс, повар сам их испек специально для вас». Он подмигнул Молли, расставляя тарелки и столовые приборы, вытащил два закрытых купола и эффектно поставил их на стол. «Лучшие вафли в Вашингтоне. Полагаю, вас рано разбудили, да?» Молли, с взъерошенными после сна волосами, босиком в халате, не знала, ударить его за хорошее настроение или поцеловать. Она решила улыбнуться и подписала чек. Она налила себе кофе, наблюдая, как сыновья утопают вафли в сиропе.

Когда час спустя Рэмси и Эмма вошли в гостиную, они увидели, как Молли обнимает близнецов на диване, не давая им упасть на пол, и все трое спят.

Рэмси наконец разбудил их, потому что вскоре должны были родиться Мейсон и Элизабет Беатрис, а Савич позвонил, чтобы сказать, что они с Шерлоком едут попрощаться.

Молли застонала, когда он её разбудил. «Боже, посмотри на время. Я ещё не закончила собирать чемоданы близнецов. Вы с Эммой уже заказали завтраки?»

Она всё ещё одевалась, когда приехали Шерлок и Савич, сообщив близнецам, что Шон попрощался. Он остался у бабушки. Они пили кофе и чай, и, к счастью, Эмма играла с близнецами в какую-то игру в дальнем углу гостиной, когда Молли что-то вспомнила и простонала. «Чёрт, я забыла близнецам дорожную смесь. Она необходима для любой поездки дольше получаса. Моему отцу не понравилось бы, если бы близнецы каждые пять минут просили его приземляться за дорожной смесью». Она позвонила вниз консьержу и спросила ближайший магазин.

Она отключилась и сказала: «Какое облегчение. Всего в квартале отсюда есть 7-Eleven. Не волнуйтесь, я скоро вернусь».

Эмма встала. «Я пойду с тобой, мама».

«Эмма, пожалуйста, одолжение. Твой дедушка и Элизабет Беатрис будут здесь в девять тридцать. Он всегда пунктуален. Я буду очень признателен, если ты останешься здесь и составишь им компанию. Я не задержусь дольше десяти минут. Передай ему это».

Шерлок улыбнулся. «Я пойду с тобой, Молли. Мы так давно не проводили время вместе».

Они поздоровались с двумя охранниками, дежурящими у входа, и направились к лифтам. Молли, нажимая кнопку вызова лифта, сказала: «Мой отец всегда вовремя, так что будьте готовы к отъезду».

Они проплыли через великолепный вестибюль. Швейцар открыл им дверь, резко поприветствовал и пожелал хорошей субботы.

Молли сказала: «Думаю, у нас ещё семь с половиной минут, прежде чем придёт папа и начнёт агитировать. Он назначит время, и всё. Только смерть может дать тебе бесплатный пропуск». Она рассмеялась. «И мы не опоздаем на рейс.

Мы поедем на лимузине в Даллес, где его Challenger 650 стоит в ангаре Jet Aviation, а оттуда с роскошью отправимся в Чикаго. Он рассказал мне, что пересел в более просторный Bombardier, когда решил жениться на Элизабет Беатрис, и сказал, что в нём аж одиннадцать мест. Держу пари, он захочет разместить близнецов сзади. Можете представить себе, каково это – лететь через всю Европу в свадебное путешествие на собственном частном самолёте с двумя телохранителями?

Шерлок задумался. «Нет, — сказала она, — я правда не могу».

Когда они шли по улице Эйч-стрит, Шерлок сказал: «Эмма играла вчера чудесно, несмотря ни на что. Эта первая прелюдия Шопена раскрыла каждое сердце».

Молли обогнула пару подростков, уткнувшихся в свои телефоны. Она глубоко вздохнула. «Спасибо. Но всё же, хоть она и пытается это скрыть, угрозы последних недель сильно на неё повлияли. Она смотрит на незнакомых людей с подозрением и лёгким страхом. Она теряет доверие, Шерлок, боясь, что какой-нибудь незнакомец подойдёт и попытается её похитить. На самом деле, это сильно повлияло и на Рэмси, и на меня.

Даже Кэл и Гейдж понимают, что в их мире что-то не так. — Её руки сжались в кулаки. — Мы должны положить этому конец, но я понятия не имею, как.

Что мог сказать Шерлок, чтобы это не прозвучало глупо? Она могла только попытаться.

«Никто из вас не был бы нормальным, если бы не боялся, особенно Эмма. Но вы дали ей ценные навыки. В Сан-Франциско ей некому было помочь, но она справилась с человеком в Дэвис-холле и сбежала. Теперь за ней присматривают многие — твой отец, все мы, Бен Рэйвен и Вирджиния Тролли в Сан-Франциско». Она улыбнулась. «Мы скоро докопаемся до сути. Надеюсь только, что твой отец не убьёт Шейкера за это время, специально».

Они обошли пожилую пару, обсуждавшую посещение памятника Линкольну, и семью из четырёх человек, родители которой отчаянно пытались удержать своих детей. Молли сказала: «Боже мой, сколько народу на улице! Сегодня суббота, почему они не спят? Убить Шейкера нарочно? Мой отец обещал мне, Шерлок, что никогда этого не сделает, если только Шейкер его не вынудит».

И у него есть одна общая черта с Шейкером: он не действует, пока не будет уверен».

Они зашли в магазин «7-Eleven», где Молли, к счастью, нашла близнецов.

Любимая смесь для перекуса. «Много M&M's», — сказала она, встряхивая два пакета.

«У каждого близнеца должен быть свой. Ой, нам нужно торопиться, ещё четыре с половиной минуты, прежде чем папа начнёт хмуриться и смотреть на свой Patel Philippe».

Их увлекали пешеходы, в основном туристы, обратно к «Хэй Адамс». Шерлок остановился, посмотрел на фасад, на швейцаров, приподнимающих шляпы, провожающих гостей к такси и упаковывающих багаж в сундуки. «Посмотрите на неё, она великолепная старая королева, не правда ли, правит с 1928 года? Молли, послушай минутку, прежде чем мы войдем. Ты же знаешь, Эмма будет в безопасности в поместье твоего отца, а Диллон договорился, что мы с ним полетим в Лас-Вегас».

Вегас. Бен Рэйвен объявил в розыск Майкла Джей Педерсона. Мы его найдём.

Этому придет конец».

«Думаю, мне стоит тебе рассказать. Мой отец, без сомнения, захочет поехать с тобой в Лас-Вегас».

«О, радость. Ну, с другой стороны, он сможет открыть некоторые двери. Мы поговорим с Рулшейкером, может быть, увидим твою бывшую мачеху, Еву, и её нового мужа».

«Обязательно передай ей привет от меня», — сказала Молли, и ее голос сочился едкостью.

«Сука».

«Не вини себя за этот укол, Ева его заслужила. Постарайся не волноваться, Молли.

Дайте нам возможность выполнять свою работу».

Мужчина толкнул Молли, отбросив её на Шерлока. Когда Шерлок схватил её, чтобы не дать упасть, она почувствовала, как дуло пистолета уперлось ей в спину. Она потянулась к своему «Глоку», закреплённому на поясе, и, развернувшись, подняла колено. Мужчина прошептал ей на ухо: «Я знаю, что ты и кто ты. Достанешь пистолет, и я убью её прямо здесь, на месте. Опусти колено».

Вы меня понимаете?"

OceanofPDF.com

Шерлок увидел, как другой мужчина приставил пистолет к спине Молли. Нет, не мужчина, а женщина, одетая как мужчина, в коротком чёрном парике. Она ничего не могла сделать. Она позволила мужчине вытащить свой «Глок» из пояса.

Дуло пистолета сильнее прижалось к её рёбрам. Мужчина прошептал ей на ухо: «Теперь мы все спокойно и спокойно дойдём до лимузина прямо через дорогу и сядем на заднее сиденье. Повторяю ещё раз: если вы, агент Шерлок, сделаете что-нибудь ещё, она будет мертва».

Переходя улицу Эйч-стрит, Шерлок увидел, как распахивается задняя дверь чёрного лимузина. Сможет ли она сделать что-то сейчас? Дуло пистолета упиралось ей в спину. «Даже не думай. Двигайся, забирайся внутрь».

Женщина обошла машину и подошла к водительскому сиденью. Молли скользнула на заднее сиденье, Шерлок сел рядом с ней. Мужчина последовал за ними, закрыл заднюю дверь и запер её. Его «Беретта» была направлена на Шерлока, в центр массы. Она увидела, что он молод, лет тридцати пяти, черты лица жёсткие, чёрная щетина на лице, которая, должно быть, придавала ему сексуальный вид, но это оказалось не так. Она лишь делала его похожим на бандита. И он не был профессионалом, она была в этом уверена, потому что не проверил её на наличие оружия. В кобуре на лодыжке у неё всё ещё лежал «Ругер».

Но именно мужчина, уже сидевший в лимузине на сиденье напротив, полностью завладел вниманием Шерлока. В её представлении он, без сомнения, был профессионалом. Он был одет в строгий костюм и белую рубашку, лицо почти такое же белое, как рубашка, и такое же гладкое, как у Шона, ни намека на морщинку. Сколько ему было лет? Сорок? Шестьдесят? Невозможно сказать. Волосы у него были светло-белые. Он не был альбиносом, но близко к этому. Глаза были такого цвета, какого Шерлок никогда раньше не видел, настолько светло-голубые, что казались почти серебристыми, а брови – густые, светло-белые, почти слившиеся, но не совсем. Его холодные глаза переводили взгляд с неё на Молли, не мигая, словно аллигатор, высматривающий свою добычу, или…

просто товары, которые он закупил для клиента, что, судя по всему, и было правдой.

Шерлок знала это до мозга костей: этот человек был хладнокровным убийцей. Молли рядом с ней слегка вздрогнула, значит, тоже почувствовала.

Женщина быстро, не говоря ни слова, села за руль и плавно вписала лимузин в плотный поток машин на улице H.

Альбино откинулся на спинку сиденья и скрестил руки, показывая, что он вооружён. «Свяжите им запястья, Папа, прямо перед ними, и этого будет достаточно».

Поуп наклонился к Шерлоку, держа «Беретту» в руке, пока вытаскивал стяжки из куртки. Шерлок выхватил «Ругер» из кобуры на лодыжке и ткнул его себе в грудь. Он замер на секунду, достаточно долго, чтобы Шерлок успел вырвать пистолет из его руки за ствол. Она крикнула: «Останови машину, иначе он получит пулю!»

Альбино рассмеялся над ней. Он направил свой «Сиг» не на неё, а на Молли.

Он погрозил Шерлоку длинным тонким белым пальцем. «Вы не продумали всё как следует, агент Шерлок. А теперь верните Поупу его пистолет, иначе миссис Хант умрёт».

«Ты ее не убьешь, она тебе нужна».

Он пожал плечами. «Неважно, так или иначе. Она может быть мертва и выполнить своё предназначение. А теперь, агент Шерлок, верните пистолет Поупу, или я выстрелю ей между глаз».

Шерлок оттолкнул Поупа, протянул ему его «Беретту» и ее «Ругер».

Он взял их и бросил испуганный взгляд на своего босса.

«Хорошее решение, агент Шерлок. Вы оба держите запястья вместе перед собой. Завяжите их стяжками, Поуп. Я не хочу больше этих безрассудных попыток побега. А затем заберите их телефоны и выбросьте в окно».

Пока Поуп завязывал их, Альбино немигающим взглядом смотрел то на Шерлока, то на Молли. «Издалека вы похожи на сестёр с этими рыжими кудрявыми волосами, но вблизи ваши волосы совсем другие». Его голос был ровным, отстранённым, почти скучающим.

Шерлок боялся, знал, что Молли тоже, но она продолжала думать, продолжала искать выход. «Должна сказать, я этого не предвидела. Ты не смогла забрать Эмму, поэтому пришла за Молли».

«У меня был такой большой выбор. Я могла бы даже выбрать одного из этих милых мальчиков. Честно говоря, я всё ещё могу выбрать одного из них».

Молли потеряла самообладание. Она проковыляла через узкое пространство, подняла связанные руки и провела пальцами по его лицу. Он оттолкнул её, ругаясь и тяжело дыша.

Поуп поднял свою «Беретту». Молли на мгновение задумалась, не выстрелит ли он в неё.

Альбино сказал: «Папа, нет. Расслабьтесь. Наши дамы уже натворили дел. Что касается миссис Хант, я накажу её так, как сочту нужным». Он слегка коснулся кончиками пальцев двух длинных царапин на щеке. Он посмотрел на руку. Крови не было.

«Тебе повезло», — сказал он, наклонился и ударил ее так сильно, что Молли упала на бок.

«Агент Шерлок, не двигайтесь. Я убью вас, если вы попытаетесь сделать что-нибудь ещё.

Вы для нас не так важны, как она. А теперь выпрямитесь, миссис Хант.

Молли тяжело дышала, глаза её блестели от слёз. Он наклонился, взял её подбородок пальцами и сжал. «Будь умницей, иначе мне придётся сделать тебе больно. У тебя такая нежная кожа, что, возможно, я уже оставил синяк». Он провёл пальцами по ярко-красному следу на её щеке, сильно надавил, заставив её вздрогнуть от боли.

Он откинулся назад и кивнул, словно одобряя. «Когда мне позвонили, вы оба собирались идти пешком. Должен признаться, мне повезло, что вы так всё упростили. Что касается вас, агент Шерлок, уверен, Поуп с радостью пустил бы вам пулю в голову и скинул в Потомак после того, что вы только что сделали. Никто не любит выглядеть дураком. Но вам повезло. Босс попросил нас взять вас с собой».

«Кто тебе звонил?»

Он нахмурился. На себя? «Не ваше дело, агент Шерлок».

Шерлок буднично сказал: «Вы должны понимать, что забрать нас — огромная ошибка. Вы знаете, что я из ФБР, но знали ли вы, что мой муж тоже из ФБР?»

Куда бы ты нас ни отвёл, ФБР тебя обязательно найдёт. Когда они найдут, мой муж сдерёт с тебя кожу.

Альбино рассмеялся, обнажив квадратные белые зубы, но его пугающие глаза не моргнули. «Какая вера в разваливающуюся бюрократию. Должен сказать, ваш муж, похоже, весьма компетентен».

Шерлок сказал: «Ты понятия не имеешь».

«Конечно, знаю. Я всегда знаю всех игроков, с которыми сталкиваюсь. Твой муж, каким бы умным ты его ни считал, тебя не найдёт. Ты просто исчезнешь, пока… пока мы не договоримся иначе».

Молли спросила: «Кто ты? Как тебя зовут?»

Он пристально посмотрел на неё. Молли вздернула подбородок. Она так испугалась, что её чуть не стошнило, но она не хотела, чтобы он это увидел, не хотела.

«Можешь называть меня Нерон».

У Альбино теперь было имя, каким бы нелепым оно ни было. Нерон? Шерлок ткнул медведя. «Родители назвали тебя в честь безумного римского императора?»

Если он и злился, то ничем этого не показывал. Он оставался неподвижным, его гладкое белое лицо ничего не выражало. «Это мой псевдоним, можно сказать. Он показался мне подходящим, ведь я немного потанцевал, наблюдая, как сгорает дом моих родителей вместе с ними. Видно ли на вашем лице потрясение, миссис Хант? Из-за убийства двух достойных граждан, которые меня породили?»

Он пожал плечами. «Я оказал всем услугу, избавив планету от этих никчёмных неудачников. Они были первой проблемой, которую я решил».

Шерлок всмотрелся в лицо Нерона и увидел лишь свирепое удовлетворение. «Какую именно проблему ты сейчас решаешь?»

«Разве не очевидно? Поуп и Домино не справились с заданием. Меня послали сюда, чтобы решить эту проблему».

Поуп напрягся рядом с ним. Неро коснулся рукой рукава Поупа. «На самом деле, это не их вина. Вы застали Поупа врасплох в Кеннеди-центре, и он был быстр, он даже умудрился выстрелить вам в шею дротиком и смыться. Надо отдать вам должное, агент Шерлок, после этого вы раскинули впечатляющую сеть вокруг Эммы Хант. Даже план Домино использовать форму офицера, чтобы заманить Эмму Хант туда, где они будут одни, не сработал. И вот вы, неожиданный, прямо там, в женском туалете, присматриваете за своим павшим полицейским. У Домино не было времени ничего сделать. Я был впечатлен, агент Шерлок. Именно тогда я решил, что им невозможно захватить Эмму Хант». Его взгляд упал на Молли. «Эмма Хант была предпочтительнее, но вы, миссис…»

Хант, как я уже сказал, прекрасно подойдет.

Нерон дразнил её, но сейчас Молли чувствовала не страх, а облегчение. Эмма была в безопасности. Шерлок был с ней только потому, что она оказалась не в том месте. Теперь они были в этом, чем бы это ни было, вместе. Молли доверяла ей безоговорочно. Она видела лицо Рэмси. Он будет в ярости, готовый разнести отель. А близнецы, они захотят увидеть свою мать, но её там не будет. Нет, она не могла думать об этом, она должна была сосредоточиться, как Шерлок, и думать. Обещанные десять минут давно истекли. Её отец, должно быть, уже хмурится, гадая, где она, возможно, даже расхаживает. Диллон должен был знать, что они оба опаздывают. Возможно, они уже пытались позвонить им или написать. Поуп, как и было сказано, выбросил их телефоны. Молли задавалась вопросом, найдут ли их телефоны и сдадут ли. Она сказала, стараясь, чтобы ее голос был таким же спокойным, как у Шерлока: «Раз вы утверждаете, что знаете всех игроков, вы же знаете, что я замужем за судьей Рэмси Хантом, конечно же».

Вы слышали о судье Дредде, а мой отец — Мейсон Лорд. Вы хоть представляете, что он с вами сделает, когда найдёт? ФБР арестует вас, агент Савич сдерёт с вас лицо, мой муж выбьет вам сердце в спину, но мой отец? Она наклонилась вперёд и сказала ему прямо в лицо: «Мой отец сварит вас заживо. Если ваш босс — Шейкер, он будет с вами в одном котле, и тогда вас обоих закопают глубоко в пустыне».

Неро откинулся назад и рассмеялся. «Поуп, ты только послушай её. Да, она дочь Мейсона Лорда, всё верно, настоящая старушка». Он легонько провёл кончиками пальцев по царапинам на щеке. «Мне нравятся женщины с характером, но это неважно. Вы оба ничего не понимаете, но скоро поймёте».

Шерлок сказал: «ФБР уже знает, что вы клонировали настоящего Майкла Джексона».

Водительские права Педерсона и кредитная карта, по которой Поуп арендовал красивый серебристый «Лексус», доехав до Кеннеди-центра. Неужели вы не думали, что мы найдём арендованную машину? Или вы просто хотели быть дотошным? Должен сказать, Неро, выбор цели в Эндере, штат Невада, так близко к Лас-Вегасу, кажется не очень умным. Что касается вас, Поуп, мы видели вас на камеру в пункте проката автомобилей в Даллесе. Вы были в солнцезащитных очках и кепке, но технологии ФБР просто потрясающие, единственное, в чём они ошиблись, — это цвет ваших глаз. Не сомневаюсь, что система распознавания лиц вас поймает. Большая ошибка. Это значит, что мы в мгновение ока опознаем вашего босса.

На мгновение повисла гробовая тишина. Нерон медленно повернулся к Поупу.

Он поднял свой «Сиг» и выстрелил ему между глаз. В тесном лимузине раздался мощный взрыв, и запахло кордитом, едким и резким. Поуп не издал ни звука. Он упал на дверь, широко раскрыв глаза, глядя на крышу лимузина. Водитель, Домино, закричал и резко вырулил на встречную полосу. Нерон резко сказал: «Соберись, Домино! Он был опасен для нас, тупица!»