Разожженный

Глава 4 ПЕРЕСАДКА

Проще всего растоптать их отношения было разговором с Амун-Ра. Сетх потер челюсть. Нет. Это помешает его планам. Если он хочет привязать к себе Исиду, ему нужно скрывать от Амун-Ра чувства Исиды, ее желание чего-то большего.

Честно говоря, это в ней восхищало Сетха. Было приятно знать, что она была так же недовольна многим в жизни, как и он. Слежка за ней была во многом полезна. Он мог использовать это для своего преимущества. Сетх всю ночь репетировал то, что будет делать и говорить Исиде. Чтобы она посмотрела на него как на лучший выбор. А потом над горами поднялось солнце, окутало Гелиополис золотым сиянием, и он обратился к матери, попросил у нее комету для послания.

Небо загудело в ответ, ветер защекотал его щеку.

— Хорошо, — сказала Нут сыну, — но Осирис уже попросил о таком. Когда комета вернется, я буду рада передать ею и твое послание.

Сетх стиснул зубы и сжал кулак.

— Не стоит, матушка, — рявкнул он. А потом быстро извинился, объяснив, что устал, и добавил. — Ты не слышала его послание?

— Ты знаешь, что я не подслушиваю детей.

— И ты не знаешь, что он сказал ей? — не отступал Сетх.

Ветер затих, а потом окутал его ноги так слабо, что он бы не заметил, если бы не был богом.

— Это не для тебя, сын, — услышал он ее тихий ответ.

Тело Сетха дрожало от недовольства.

— Но ты могла бы в этот раз… — начал он, пытаясь показать матери уважение к ее статусу. Нут перебила его внезапным движением облаков над головой. Они бушевали, двигались, но, быстро собравшись, так же быстро они рассеялись. Они растянулись тонкими пальцами и испарились в жаре утреннего солнца, пропадая.

— Обычно я так не делаю, — сказала она наконец, — но я знаю, что у тебя трудное время, и другие боги не так терпеливы с тобой, как мне бы хотелось, — она вздохнула. Ее дыхание у его лица было холодным, как космос, что был ее домом. — Осирис попросил Исиду встретиться в конюшнях Амун-Ра. Я не знаю, что она будет делать, но послание было доставлено.

Сетх склонил голову.

— Спасибо, матушка.

На пути в конюшни Сетха дважды останавливали, сперва это был Анубис.

— Сетх, — сказал Анубис. — Тебя-то я и искал, мальчик.

Сетх вырвал руку из хватки Анубиса и посмотрел на бога с открытым презрением.

— Не знаю, где ты тут увидел мальчика. Приглядись, — он попытался уйти, но черный пес Анубиса встал на пути и зарычал. Он чуть не уничтожил собаку на месте. Но уничтожение такого древнего существа, как первая собака, потребовало бы много сил. Он не мог пока так рисковать. Пока что. Не оборачиваясь, Сетх спросил. — Чего надо, Анубис?

— Я тут заметил интересные смерти — животные, деревья, смертные и даже слабые бессмертные. Мне пришлось проводить в загробный мир несколько людей, юных людей, — подчеркнул он. — И они не были близки к смерти. И то, что они рассказали… — Анубис встал рядом с псом и посмотрел на лицо Сетха с заметным возмущением. — Скажем так, их смерти были… не естественными.

— Как это для тебя интересно. А теперь, если простишь, мне нужно идти по делам.

Анубис вскинул бровь.

— Дела? Да? И что же за дела у тебя могут быть?

Сетх вскинул голову и прищурился.

— Да будет тебе известно, Амун-Ра отправил меня на важное задание.

Анубис скрестил руки на груди.

— Ясно. Ему повезло найти того, кто посвящает работе всего себя.

— Да.

— Ладно, Сетх, — ухмыльнулся бог загробной жизни. — Я иду поговорить с Амун-Ра о своих тревогах насчет внезапного увеличения душ в загробном мире и о моих подозрениях насчет причин.

— Так и сделай, — уверенно сказал Сетх, хотя внутри все бурлило, его секрет был раскрыт. Он успокоил себя. Даже если Анубис подозревал его в смертях, Амун-Ран не обязательно посчитает их сверхъестественными. Он был причиной многих смертей и раньше.

Анубис мог верить, что эти смерти другие, но он не понимал, почему. Переход между жизнью и смертью был ужасным достаточно, чтобы разум пострадал от боли. Многие души не помнили, как они умерли. Как никто не помнил боль разодранной коленки в детстве. Даже если они могли, это не стало бы тревожить их в первую очередь. Он делал так, чтобы смертные, на которых он проверял силу, никогда не видели его лицо. И они были больше сосредоточены на следующей фазе существования. Из-за смерти их охватывало смятение, и потому часто приходил Анубис, чтобы провести их.

Пока что его тайна была с ним. Никто не поверит, что бог без силы, которого никто, даже его родители, не считали на что-то способным, мог владеть такой способностью. Время еще было. Время по-своему сообщить новости тем, кому хотел. Но сначала нужно добраться до Исиды.

Анубис склонился, чуть не коснувшись носом носа Сетха.

— О, я сделаю, — выдохнул он и прошел мимо него, толкнув Сетха в плечо так, что тот чуть не упал. Ярость быстро вспыхнула в Сетхе. Он злился на то, как Анубис говорил с ним, но еще и расстраивала своя реакция на бога. Во время их разговора Сетх ощущал себя… уязвленным, запуганным, униженным.

Ему не нравилось, что проблемы детства еще терзали его, хоть он теперь получил силы. Ему хотелось отмщения. Он бы показал им. Он бы показал им, какой он. Каким мог быть. Что он сильнее, чем все они. Они не посмеют так с ним говорить, увидев, что он умеет делать.

Сетх бросился прочь в сторону конюшен, но по пути столкнулся с Нефтидой, тоже желавшей разговора с ним. Сначала он хотел проигнорировать ее, но ее теплый взгляд и скромная улыбка очаровали его. Хотя Нефтида всегда держалась с остальными, вдали от него, она никогда не поступала с ним плохо. Подавив раздражение, он изобразил интерес к тому, о чем она хотела с ним поговорить.

— Чем могу помочь, милая?

Она заломила руки.

— Я… говорила со звездами.

— Да? — остальные считали Нефтиду безумной, когда она говорила о своих видениях, но Сетх всегда воспринимал ее слова серьезно. Он знал, как себя чувствуешь, когда тебя не понимают, и теперь он понимал, как много у них общего. Ее способности пугали остальных. Когда он откроет свои силы, их обоих будут бояться. — Что звезды поведали тебе? — спросил он.

— Я хочу тебя предупредить.

— Насчет него?

— Ты выбрал опасный путь.

Сетх рассмеялся.

— Путь в конюшни.

— Нет. Жизненный путь.

— Вот как. И каков правильный путь? — он хотел пошутить, но тон ее голоса с выражением лица повлияли на него, и он честно хотел знать ответ.

Нефтида вытащила из кармана прозрачный камень и потерла пальцами. Она обхватила его ладонями и прижала к уху.

— Еще есть варианты, — сказала она. — У твоего пути много поворотов. Много шансов. И вскоре придется сделать самый важный выбор.

— Что это? — спросил он, указывая на камень.

Уголок ее рта приподнялся.

— Ты не поверишь, если я скажу.

Сетх склонился, схватил ее за плечо и сжал, стараясь придать ей уверенности. Подмигнув, он сказал:

— Попробуй.

Облизнув губы, Нефтида ответила:

— Я зову его Глазом пророчеств. Когда послания звезд неясны, я отправляю его. Он недавно вернулся и показал то, что чудесно и пугающе.

— Он расскажет мне? — спросил Сетх, протянув руку. Она замешкалась, а он забрал камень из ее пальцев и поднял к уху. Она не возразила, и он ощутил власть. Это отличалось от его ощущений при разговоре с Анубисом.

Сетх не знал, была ли она очарована им, боялась его или вела себя вежливо. Ее мотивация не имела значения. То, что она знала свое место, заставило его ценить ее еще больше. Он на миг задумался, как далеко Нефтида даст ему зайти.

— Нет, — печально покачала головой Нефтида. — Хотелось бы, чтобы он рассказал. Многое. Тебе нужно знать многое. Но… время еще не пришло.

— Как удобно, — сказал Сетх, показав каплю жестокости. Он увидел, как она опечалилась, и это его разозлило. Ему не нравилось, когда люди разочаровывались в нем. — Не отвлекай меня на такое, если не можешь рассказать ничего точного.

— Но я могу рассказать.

— Так говори, Нефтида, — нетерпеливо потребовал он.

— Это о твоем пути, — она опустила взгляд. — О нашем пути, — она сглотнула и посмотрела на него из-под ресниц.

— Нашем пути? — удивился Сетх. — Хочешь сказать мне, что мы…?

Нефтида кивнула.

— Это один из вариантов. Один из счастливых, — она нахмурилась. — Но и один из ужасных.

Сетх застыл, сжимая ее плечи. Он никогда не думал о другой женщине, кроме Исиды, но рядом с Нефтидой, смотревшей на него с доверием и страхом, он ощущал, что это правильно. Он не сомневался, что сила Нефтиды — настоящая. Она знала многое.

Это напомнило ему о матери. Но, в отличие от его матери, Нефтида доверяла ему достаточно, чтобы рассказать о том, что видела. Нефтида не скрывала это. Даже если это могло его разозлить. Он задумался над ее словами. Хорошо, что у него могло быть много вариантов. Значит, у него были выборы. И не судьба решала, кто он и кем будет. Это ему понравилось.

Может, ее видения значили, что он получит обеих женщин — одна будет колдовать, другая — видеть будущее. И он мог сделать еще хуже. Разве другие боги не будут ревновать, глядя, как он играет с чувствами обеих богинь, пока они остаются одни? Жизнь будет полна зависти? Он представил, как Осирис стоит на коленях перед его троном и с завистью смотрит на него и его сильных королев, сидящих по бокам от него, борясь за его внимание. Сетх очень хотел, чтобы так и было.

Выберет он Нефтиду сейчас или позже не имело значения. Не повредит иметь при себе богиню. Так между ними хотя бы будет связь. Наконец, он сказал:

— Хорошо, что ты мне это рассказала.

— Уверен? — робко спросила она. — Боги не любят, когда я рассказываю слишком много. Они нервничают от этого.

— Со мной так не будет, дорогуша. Я хочу, чтобы ты рассказывала мне все.

— Все?

— Абсолютно. Но сначала мне нужно кое-что сделать. Увидимся позже?

— Да.

— Хорошо. Я найду тебя вечером. А пока сохранишь это между нами?

Нефтида кивнула.

— Да.

Сетх улыбнулся ей, и в его улыбке Нефтида увидела шанс для них быть вместе. Она знала, что время не пришло, знала и о его несчастье. Рассказав ему о том, что она узнала, она хотела дать ему цель. Если ей удалось, она сможет свернуть его к пути, который, как она надеялась, он выберет.

Нефтида шла, а звезды шептали ей, что у нее нет власти над выбором Сетха, что он все равно сделает то, что намеревается. Она могла лишь желать, чтобы было не так. Если бы он мог видеть все, как она… но они не могли. Никто. Даже Исида, ее любимая сестра.

Нефтида напевала, пока шла по коридорам к Амун-Ра. Он был таким же упрямым, как Сетх, и было сложно говорить с ним о чем-то, кроме долга. Его мечты были заперты так надежно, что никто, даже она со своей нежностью, не смог вытащить их на поверхность. Но она все же пыталась. Он был одиноким из-за ответственности, и она знала, что может отвлечь его и успокоить своим присутствием.

Она попросила слугу принести чай и устроилась в кресле, где они встречались по утрам. Амун-Ра кивнул, войдя, и она улыбнулась, пряча губы за чашей. Он сел рядом с ней. Звезды зашептали снова, но она знала, что Амун-Ра не поддастся. В отличие от Сетха, он не колебался. Ему нужно было самому прийти к решению в нужное время. Нефтида вздохнула. Ожидание будет долгим и утомительным, но этого того стоило. Она должна была верить в это.

Пока Нефтида и Амун-Ра говорили о делах, они пили чай и сидели в лучах солнца, падающих из окон дворца Амун-Ра, Исида стояла в полумраке конюшни и смотрела на любопытного зверя, лениво жующего овес. Она была уверена, что Осирис позвал ее суда из-за этого существа. Она недовольно выдохнула.

Это не сработает. Он надеялся снова ее отвлечь. Он делал так часто за то время, сколько она его знала. Когда они спорили из-за чего-то, он приносил ей невиданный цветок, пушистого кролика или котенка. Вскоре она забывала, из-за чего ссорилась, и заваливала его вопросами о его приключениях.

Она не знала, как называется это животное, и где он его нашел, но она должна была признать, что оно было интересным. Голова напоминала собачью или шакала, но с длинными квадратными ушами, которые торчали. Ноги были длинными и худыми, как у газели, но существо не было собакой.

Оно вело себя как конь. Было добрым, невероятно быстро поглощало овес.

— Наверное, ты голоден, — сказала она со смешком и протянула руку. Исида коснулась длинной шеи животного, и оно придвинулось, наслаждаясь ее лаской. Когда она начала чесать шею, существо тихо заскулило и склонило голову, чтобы она достала до лучших точек.

Карие глаза с длинными ресницами моргали, хвост покачивался, и существо опустило голову в кормушку, чтобы зачерпнуть еще овса. При этом оно повернуло тело так, чтобы Исида продолжила чесать. Она послушалась.

— Разве ты не милашка?

— Мне нравится так думать, — раздался позади голос.

Исида обернулась.

— Сетх. Что ты здесь делаешь? — спросила Исида.

— Ищу тебя, — сказал он с улыбкой, которая казалась натянутой.

— Я жду Осириса, но ты можешь остаться, пока он не придет, — предложила она.

Улыбка пропала с лица Сетха.

— Как пожелаешь, — он склонил голову и взмахнул при этом пальцами, уничтожая важную часть сада Осириса, которая точно заставит бога сорняков страдать. Может, это отвлечет Осириса, чтобы Сетх успел поговорить с Исидой.

Шагнув вперед, он склонился над оградой стойла, где она смотрела на зверя, и сморщил нос от запаха. Он бы привел ее в другое место, но знал, что Исида не уйдет, ведь господин Слишком красивый был в пути. Может, если он раскроет ей свой секрет, она будет потрясена настолько, что попросит показать, несмотря на место, где они находились.

— Разве он не красавчик? — Исида указала на животное.

Сетх не видел в существе ничего особенного. Насколько он понимал, толку от зверя не было. Он был слишком маленьким для верховой езды. Он не казался умным или ласковым, чтобы быть домашним питомцем. Он ел зерно, значит, его нужно было кормить. А раз он ел траву, то и от грызунов спасать никак не мог.

— Мило, — сухо сказал он, уже не глядя на существо. — Исида? — начал он.

— Да?

— Я хотел поговорить с тобой, — вдруг рот Сетха пересох, он не мог вспомнить ни одной отрепетированной строчки. А все потому, что прекрасная богиня смотрела на него своими грозовыми глазами.

— Я слушаю, — она выпрямилась. Ее тело напряглось, словно она готовилась к тому, что последует.

Сетх тоже встал, и ему пришлось смотреть на нее снизу вверх. Он не был низким, по сравнению со смертными, но Исида была выше него на пару дюймов. Когда он возьмет ее в жены, он убедится, что ее трон будет стоять ниже его. Он не хотел бы, чтобы она привлекала к себе больше внимания, чем он.

— Я… я хотел сказать тебе, что я получил силу, — он не хотел заявлять об этом сразу, как и не думал, что это будет звучать так неуверенно, но сейчас это было лучшее, на что он был способен. Он расслабился немного, когда на лице Исиды вспыхнул энтузиазм.

— Правда? Чудесно!

— Да, — он улыбнулся. — Я хотел, чтобы ты первая услышала об этом.

— Приятно. И? — Исида обхватила его руку. — Что это за сила?

— Это… ну… — Сетх огляделся, пытаясь отыскать что-то незначительное. Он нашел стул для дойки и поставил его между ними. — Смотри. Это лучше показать.

Сетх поднял руку, и стул замерцал и исчез. Было ужасно просто убрать неживой предмет. Он не получал от этого дополнительные силы, так что он считал это тратой энергии. Жизнь дерева в стуле давно пропала. Но это все равно поразило Исиду. Она хлопнула в ладоши.

— Потрясающе! — она развернулась. — Что еще ты можешь? Передвигать все? — спросила она. — И людей?

— Я не двигал стул, — сказал в смятении Сетх. — Я… отменил его.

— Отменил? Как это?

— Это значит, что он прекратил существование.

— Так ты уничтожил его?

Сетх покачал головой.

— Я не разрушал его. Тогда материя еще остается. Я стер эту вещь из космоса. И да, я могу делать это с любым предметом.

— Но что случится, когда…

Он с важным видом поднял руку.

— Как я и сказал, они прекращают существование. Если это живое существо, как дерево или животное, часть жизненной силы передается мне, а остальное возвращается в Воды Хаоса.

— Воды… Ты уверен?

— Да. Я побывал там и проверил.

— Но, значит, ты убил…

Сетх перебил, вскинув палец.

— Отменил.

Крылья Исиды затрепетали, она нахмурилась, что значило, что она не рада этому.

— Убил, отменил. Какая разница? — спросила она.

Сетх нахмурился. Разговор шел не туда, куда он хотел.

— Думаю, ты упускаешь нечто большее.

— И что же? — спросила Исида.

— Воды Хаоса пополнились, — он схватил ее за плечо и стиснул зубы, когда она вздрогнула. — Пополнились, Исида. Ты понимаешь, что это значит?

Он замолчал и увидел, как ее глаза расширились.

— Значит, может быть создано больше существ, — серьезно сказала она.

— Да! — он радостно кивнул.

Возможности кружились в голове Исиды. Если Воды Хаоса пополнились, она могла родить ребенка. Может, и не одного. Она могла быть матерью.

— Ты можешь пополнять Воды, отменяя неживые предметы? — спросила она. — Как тот стул?

— Нет. Только отмена живых может пополнить Воды. Чем больше было жизни, тем больше Вод.

— Но разрушать живых неправильно, — сказала она.

Он раздраженно вздохнул.

— Не разрушать. Отменять. Ты не видишь? Ты можешь мне помочь.

— Помочь? Как?

— Помочь выбирать, что отменить. Мы с тобой идеально дополнили бы друг друга. Противоположные, но равные, мой хаос и твое созидание. Твоя мудрость и доброта будут держать меня в узде. Я буду богом мести, а ты — ледяной напарницей, богиней, что тушит огонь и предлагает исцеление.

Она смотрела на него с сомнением, и он продолжил:

— Исида, я знаю, что тебе тоже не нравятся правила. Подумай о том, что мы сможем сделать. Вместе. Я дам тебе то, чего ты хочешь. Я не трону смертных и животных, которых ты решишь оставить. Те, кого ты любишь, будут жить вечно. Это стоит пары деревьев и цветов, — он намеренно говорил не все. Для того, чтобы кто-то стал бессмертным, потребуется не несколько деревьев и цветов, особенно, если он получал часть их жизненной силы. Но она не была готова узнать это. Пока что.

Исида вдохнула, потрясенная услышанным. Она могла спасти Банити. Могла. Если она встанет на сторону Сетха, он позволит ей сделать это.

— Что именно ты от меня хочешь? — спросила Исида.

Сетх склонил голову и слабо оскалился. Она увидит все, как надо. Он знал это. Он не зря следил за ней. Она была его. Даже великая Исида не могла отрицать его силу.

— Я хочу тебя, — заявил он.

— Меня?

— Да. Это так удивляет? Ты красивая. А еще у тебя есть дар заклинаний и исцеления. Я хочу, чтобы мы объединились, создали между собой связь.

— Но связь между богами запрещена. И, даже если бы это было не так, я не люблю тебя.

Сетх пожал плечами, словно это его не тревожило, хотя ему не нравилось, что ее чувства направлены не на него.

— Мы изменим правила. И… любовь придет со временем, — сказал он.

— А если нет?

Он отвернулся от Исиды, не желая, чтобы она видела, как ее слова разозлили его.

— Иначе мы разберемся с этим вместе, — сказал он вслух, а сам думал, можно ли отменить чувства. Не повредит ли это разуму и сердцу? Было рискованно пробовать это на невесте. Он проверит это на других, а потом уже на ней. Ему нужен ее разум, чтобы она плела чары.

Когда Сетх отошел, Исида схватилась за ограду. Она смотрела на зверя, а тот терся головой о ее руку. У него кончился овес, он явно просил добавки. Она рассеянно гладила зверя, обдумывая слова Сетха. Шанс спасти Банити и родить детей согревал ее сердце. Но могла ли она пожертвовать другими существами, чтобы они жили? Это напоминало ответ Амун-Ра. Кем или чем она пожертвует, чтобы спасти любимых?

А еще Сетх хотел ее, как мужчина хочет женщину. Осирис был прав. Осирис. Исида не могла отрицать, что сама думала много о связи с другим богом, хоть это было запрещено, но она никогда не думала, что это будет Сетх.

Могла ли она оставить чувства к Осирису и посвятить себя Сетху? Она не любила его. Исида не хотела быть с ним. Она никогда не скучала по нему. Она вообще редко думала о нем, пока его не было рядом.

Но когда Осириса не было с ней, она тосковала по нему. Она хотела его объятий. Хотела его поцелуя, такого, как прошлой ночью. Исида не могла представить вечность без него.

Холодная мысль пробралась в сердце: если Сетх узнает, отменит ли он Осириса, чтобы ее любовь угасла? Она не могла этого допустить. Она хотела ребенка и спасения Банити, но она знала, что предложение Сетха неправильно.

Исида повернулась к Сетху и изобразила сестринскую ухмылку.

Он напрягся в ответ. Сетх знал о ее ответе раньше, чем она заговорила.

— Сетх, пойми, что я обдумала твое предложение, — начала она, — но, боюсь, я…

Сетх схватил ее за руку. Мягкость на его лице сменилась сталью. Как она смела насмехаться над ним?

— Не думай отказываться, Исида, — прошипел он. — Я знаю, это неожиданно, но я дам тебе время обдумать мои слова. И знай, я хочу, чтобы ты принадлежала мне вся. Я не приму ничего другого. Я меньшего не заслуживаю, — заявил он. — И, чтобы ты понимала природу моей силы…

Он подвел ее к ограде и заставил смотреть, как он отменяет существо, что ей понравилось.

— Нет. Прошу! — закричала она, протянув руку, а зверь уже исчезал.

Она рухнула у его ног, всхлипывая, а Сетх ощутил радость. Он склонился к ней и поднес палец к ее влажной щеке. Он потер слезу между пальцев, уголок его рта приподнялся. Ему нравилось видеть, как великая богиня жалко рыдает.

— Может, тебя нужно убедить сильнее, — сказал он. Закрыв глаза, он потянулся силой дальше, чем раньше, проверяя границы силы и отменяя всех странных существ, которыми Исида восхищалась. Они угасали в каждом темном уголке космоса.

А потом случилось что-то интересное. Жизненная энергия сотен тысяч существ проникла в него. Чувства нахлынули, потрясая, он не мог поглотить все сразу. В голове кричали невинные существа, чью жизнь он забрал. Голова ужасно болела.

Отмена в прошлом беспокоила его, но обычно страдания быстро проходили, и он мог игнорировать укол вины. В этот раз ему пришлось взглянуть на то, что он сделал, и от этого он задрожал. Он схватился за волосы и потянул.

Казалось, прошла вечность, и тиски смерти отпустили его. Боль угасла, и он понял, что длилось это всего пару секунд. Когда это прошло, сила всех забранных жизней наполнила его, подавив волны вины, что грозили обрушить его на колени. Сила не была похожа на то, что он ощущал раньше.

Сетх был сильнее. Больше. У него улучшилось зрение. И он был голоден. Тело дрожало от новой энергии, он начал меняться. В один миг он был собой, а в другой его тело становилось одним из тех существ, которые он погасил.

Эффект тревожил, но это было и очень интересно. После ужасающего мига, в котором он оказался в теле отмененного существа, думая о том, стало ли это наказанием за его поступки, он вернулся в норму. Это случилось так быстро, что Исида даже не заметила.

Ее крылья обвили ее тело, закрывая ее от его взгляда. Сетх сжал пальцы и провел руками по ушам. Он еще ощущал длинные уши существа, воздух касался чувствительных волосков в ушах. Он представлял длинный нос существа, выпирающий из его кожи, и он хотел броситься в теплый пруд, чтобы смыть воспоминания об этом.

Но он почти сразу задумался, может ли снова превратиться в существо. Если он получил такую способность, потому что убрал существо, не мог ли он попробовать такое с другими видами? Он хотел проверить новую силу и составлял уже список животных для этого. Сетх встал.

— Что ты наделал? — прошептала Исида из тени своих крыльев, все еще горюя из-за одного зверя, хотя за этот миг произошло куда больше. Когда Сетх не ответил сразу, Исида подняла залитое слезами лицо и посмотрела на него, надеясь, что он не сделал ничего ужасного с Осирисом или ее сестрой.

— О, кстати, — Сетх уже был готов закончить утомительный разговор. — Я отменил всех этих существ. Ты уже никогда таких не встретишь. Их больше нет.

Рот Исиды открылся в безмолвном потрясении. Ее тело содрогалось. Крылья дрожали, и Сетх вскинул брови, подозревая, что она нападет. Но ее челюсть задрожала, и она спряталась за крыльями снова. Ему было приятно давить эмоции великой богини Исиды пальцем.

Сетх смело схватился за одно из мягких крыльев и потянул, открывая ее лицо.

— Я оставлю тебя подумать о выборе, Исида. Посмотрим, примешь ли ты правильное решение. Я ожидаю от тебя этого.

Покинув конюшни, Сетх пересек барьер со смертным царством и принялся искать зверей, с которыми мог поэкспериментировать. Может, когда они встретятся с Исидой в следующий раз, он сможет превратиться в большого кота, медведя или даже дракона. Представляя мириады способов пытки Осириса и приручения Исиды, он радостно скалился.

Осирис чуть позже нашел плачущую богиню.

— Исида? — он опустился рядом с ней. — Ты в порядке? Что случилось?

— Это Сетх, — Исида схватила Осириса за руку и рассказала о случившемся. Непривычный гнев заполнил доброго бога. Когда она сказала Осирису, что Сетх уничтожил не только одно существо, но и всех таких существ в космосе, руки Осириса задрожали. Чтобы остановить дрожь, он поднял Исиду и обнял.

— Это был тифон, — прошептал Осирис, гладя ее волосы.

— Теперь их уже нет, — сказала Исида. — Ты был прав, — признала она, смаргивая слезы. — Он хочет меня. Сетх думает, что может вырвать мое сердце и сохранить себе, как он вырвал себе путь из материнской утробы.

Осирис обхватил ее лицо руками.

— Он не может забрать то, что ты ему не дашь.

— Его сила ужасна, — сказала Исида. — Ты не видел этого. И я боюсь, что он…

— Что? — спросил он, когда она отошла от него.

Желая успокоить ее, но не зная, как, он просто подошел ближе. Она убрала крылья за спину и обвила руками его пояс, уткнулась головой в его плечо.

— Я боюсь, что он попытается отменить тебя.

Застыв, Осирис спросил:

— Думаешь, он способен на такое? Стереть бога?

— Не знаю. Но шанс есть. И он захочет сделать меня своей. Если он угрожает навредить тем, кто мне дорог, мне придется принять его предложение.

— Нет! — резко заявил Осирис, Исида взглянула на него, и он попытался успокоиться. — Нет, — сказал он мягче. — Я не позволю ему заставлять тебя так поступать. Мы пойдем к Амун-Ра.

— Нет, — она покачала головой и покинула его объятия. — Ты знаешь Амун-Ра. Он будет выжидать. Или добавит больше правил в длинный список. И если Амун-Ра даже захочет что-то сделать с Сетхом, вряд ли он сможет. Пока мы тут отдыхаем, Сетх вредит живым существам — растениям, животным и даже смертным. Ты хочешь, чтобы он уничтожил твои леса? Твои поля и сады?

Осирис помрачнел.

— Вот, что случилось с ореховыми деревьями.

— Ты о месте, где мы были прошлой ночью? — холод проник в ее вены. Сетх следил за ними?

Осирис кивнул.

— Они вдруг пропали. Ничего теперь там не растет. Ни сорняки, ни орешник. Нет даже червей. И земля теперь не плодородна. Пустая. Там ничего больше не вырастет. Такая сила… невероятна. Нам нужно найти способ остановить его.

— Да, — согласилась Исида. — Я не дам ему стирать людей, которых люблю, — богиня прикусила губу, вдохнула и повернулась к Осирису. — Зачем ты позвал меня?

— Что?

— Зачем ты позвал меня сюда? Чтобы показать мне тифона?

— Да, — автоматически ответил он. Увидев, что она помрачнела, он хлопнул ладонью по шее и потер. — Нет.

Она посмотрела на него.

— Тогда зачем? Расскажи, Осирис.

— Я… хотел показать зверя, но это был предлог, чтобы ты поговорила со мной, — он посмотрел на нее, но не мог прочитать мысли в ее грозовых глазах.

— О чем поговорить? — спросила она.

— О нас, — он вздохнул.

— Нас?

Осирис положил ладони на ее плечи. Слеза блестела на ее черных ресницах. Он надеялся, что никогда не заставит ее плакать. Снова. Замерев, Осирис сказал:

— Ты открыла мне чувства, и я не был так открыт. Но теперь я вижу, что зря скрывал это от тебя.

Она вдохнула.

— Скажи, Осирис. Что ты чувствуешь?

Она заманчиво смотрела на него. Она была идеальной смесью силы и уязвимости. Он не мог сопротивляться желанию коснуться ее, он обхватил ее щеку и провел большим пальцем по сияющим дорожкам от слез.

— Я говорил, что мне нужно подумать, и я сделал это. Думал всю ночь. Когда ты рассказала мне о своих чувствах, я был потрясен. Я не думал о таком раньше. Но я попытался отогнать мысли о тебе, но я не смог. Я представлял твое лицо. И когда мы поцеловались…

Исида придвинулась, и Осирис взял ее за руки и поднес их к груди.

— Да? — спросила она.

— Прошлой ночью я понял, что, отрицая чувства к тебе, я лишаю себя счастья.

— Ты хочешь сказать…?

Он прижал ее ладони к своей груди.

— Я говорю, что люблю тебя, Исида. Мое сердце бьется ради тебя.

Исиде было сложно дышать. Осирис стоял перед ней, он признался, а она не могла подобрать слова, чтобы ответить.

Он сжал ее ладони.

— Исида? Ты меня слушала?

— Да, — прошептала она.

— И… что? Тебе нечего сказать? — нервно спросил Осирис.

Она улыбнулась. Ее немного порадовало, что она могла привести в смятение красивого бога. Исида скользнула руками к его шее и коснулась его губ в коротком поцелуе, радуясь тому, как он затрепетал.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она в его губы.

Исида ощутила его улыбку, но вскоре затерялась в его страстных объятиях. Каждое прикосновение было новым открытием, каждый поцелуй вырезался в памяти. Когда его руки погладили чувствительные перья внутри ее крыльев, ее тело задрожало от удовольствия. Она хотела быть в его объятиях. И теперь, когда она оказалась там, Исида поняла, как ограничено было ее воображение.

Она могла выразить любовь к Осирису и ощутить его любовь в ответ в прикосновениях его рук, поцелуях и нежном взгляде. Это было магией. Этого она всегда хотела — того, кто будет держать ее сердце, а она — его. Эта хрупкая и прекрасная связь между ними была так дорога ей, что испортить все это мог только Сетх.

Прижавшись к его груди, Исида прервала поцелуй.

— Ты клянешься любить меня и только меня? — спросила Исида.

Выражение ее лица было напряженным, в глазах бушевали цвета. Осирису было больно, что она еще сомневалась в нем.

— Да, — тихо ответил он. — Какими бы ни были последствия, пока космос позволит нашей любви существовать, я твой, Исида, а ты — моя.

Исида обхватила руками его лицо.

— Тогда, Осирис, произнесем нерушимый обет.