Развод. Больше тебя не жду

Глава 19

После работы я забрала Ксюшу из садика. Мы ехали домой, и она вдруг заметила букет цветов, стоящий на заднем сиденье машины. Её глаза широко распахнулись, и она, улыбнувшись, произнесла:

– Мама, какие красивые цветы! И как они пахнут… Вот бы и мне такие дарили, – мечтательно протянула Ксюша, осторожно потянувшись к букету.

Я улыбнулась и мягко ответила:

– Конечно, тебе будут дарить цветы, моя красавица. Ты самая чудесная девочка, и у тебя обязательно будет много букетов.

Ксюша чуть нахмурилась, как будто что-то вспоминая, а затем серьёзно добавила:

– А вот Толя не хочет мне делать подарки.

Я удивлённо посмотрела на неё, не ожидая услышать такое:

– Толя? Кто такой Толя?

Ксюша, словно это было очевидно, с полной уверенностью ответила:

– Ну, Толя – мой муж в садике!

Я не смогла сдержать смешка и почувствовала, как на моё лицо поднялась улыбка.

– Муж? У тебя уже есть муж, Ксюша? – поддразнила я, смеясь. – И почему это он не хочет делать тебе подарки?

Ксюша надула губки и, немного надувшись, сказала:

– Ну вот, я его попросила подарить мне цветочек, а он сказал, что подарки только для праздников. А я хотела, чтобы просто так, как у тебя. Чтобы подарил просто так, потому что я хорошая.

Я улыбнулась и протянула руку, чтобы коснуться её мягких, золотистых волос.

– Толя, видимо, просто ещё не понял, как ему повезло, – сказала я. – Но ты не переживай, в жизни у тебя будет много моментов, когда тебе будут дарить цветы просто так. И не только Толя, а кто-то, кто по-настоящему тебя оценит.

Ксюша чуть успокоилась, её лицо снова озарила улыбка. А я подумала, как много в этой простой детской ситуации отражается и моей жизни. Ждать от кого-то цветов, простого внимания, искренности – всё это оказалось таким знакомым.

Прошло три месяца, и моя жизнь превратилась в бесконечный круговорот: работа, садик, дом, и снова всё по кругу. Это была настоящая рутина, как день сурка – каждый день походил на предыдущий. Работа приносила мало денег, едва хватало на оплату съёмной квартиры и какие-то основные нужды. Я почти ничего не могла отложить, и перспектива накопить на что-то большее казалась невозможной. С такой зарплатой я даже не могла бы получить одобрение на ипотеку – доход был просто смехотворным.

Порой я ловила себя на мысли о том, что нужно сделать следующий шаг – оформить развод и попытаться выжить как мать-одиночка. Внутри меня росло желание наконец закрыть эту главу жизни и начать с чистого листа. Я понимала, что Саша и его семья вряд ли согласятся оставить мне хоть что-то. И хоть я могла претендовать на половину нашего дома, который мы строили вместе, я понимала, что не хочу этой битвы. Не хочу войны с Сашей и его мамой, которая обязательно начнёт капать мне на мозги и превращать мою жизнь в ад.

Мне не хотелось этой борьбы. Просто из принципа. Я слишком устала, чтобы втягиваться в это. Все эти угрозы, обещания лишить меня ребёнка и оставить ни с чем. Да, мне было тяжело и финансово, и морально, но я хотела покоя. Хотела просто выдохнуть и жить без постоянного ощущения давления, без страха, что кто-то всегда наблюдает и ищет, к чему придраться.

Родители Саши словно забыли обо мне, как только я съехала из дома. Сначала я ждала, что они позвонят, спросят, как я, поинтересуются Ксюшей, но звонков так и не было. Не было ни сообщений, ни коротких "Как вы?" – ничего. Полное молчание, будто нас никогда и не было в их жизни.

Конечно, это было больно. Я долгое время была частью их семьи, и теперь мне казалось, что вся наша общая история просто испарилась, словно её и не было вовсе. Но, в то же время, это молчание было ожидаемым. Я прекрасно знала, что Саша, скорее всего, настроил их против меня. Он мог сказать им что угодно, мог оправдать свой поступок любой ложью, и они бы поверили. Потому что так было проще, чем смотреть на вещи объективно.

Наверное, он наврал им, что я плохая жена, что я больше не хочу быть с ним, что это я решила всё разрушить. Может, он сказал, что я ищу другую жизнь, что у меня кто-то есть. Да, он мог придумать что угодно, и они поверили бы. Ведь легче поверить сыну, чем признать, что где-то была его вина, что, может быть, он сделал что-то не так.

Эти мысли причиняли боль, но я старалась не давать им занимать слишком много места в моём сознании.