Утро началось с привычной суеты.
Я отвезла Ксюшу в садик, поцеловала на прощание и пожелала хорошего дня. Но вместо того чтобы сразу отправиться на работу, свернула в сторону своей квартиры.
Что-то внутри подталкивало меня сделать этот день особенным.
В зеркале прихожей отразилась уставшая женщина в простой кофте и джинсах. Такая обычная, привычная, с потухшим взглядом.
Открыла шкаф и начала перебирать вешалки, пока руки не наткнулись на узкую чёрную юбку-карандаш. Облегающую, подчёркивающую бёдра, элегантную.
К ней идеально подошла лёгкая белая блузка, чуть струящаяся, с тонкой серебряной подвеской у выреза. Каблуки. Шпильки. Я давно не носила их, но сегодня они казались уместными.
Волосы я оставила распущенными, выпрямив пряди, а макияж сделала минимальным: стрелки, немного румян и прозрачный блеск.
Время поджимало. Я схватила сумку, вылетела из квартиры и, уже сидя в машине, заметила, что стрелки часов подбираются к девяти.
Чёрт.
Когда я вошла в офис, цифры на экране монитора показывали 9:15. Опоздала. В груди неприятно сжалось – я мысленно готовилась к строгому взгляду Михаила, его сдержанному вопросу о причинах опоздания.
Но его стол был пуст.
Поэтому не раздумывая, поспешила к Милане. Она сидела за своим рабочим местом, деловито пролистывая документы, но, заметив мою взволнованную походку, приподняла бровь, едва сдерживая хитрую улыбку.
– Доброе утро. Что-то случилось? – её голос был подчеркнуто невинным, но я знала её слишком хорошо.
– Мил… – я запнулась, пытаясь говорить спокойнее, чем чувствовала. – А Михаил… он сегодня был?
– Был. – Она протянула это слово с явным намёком. – Только что вышел за кофе в столовую. Ты, случаем, не по нему тут бегаешь?
– Что? Нет! – я фыркнула, скрестив руки на груди, но едва успела опустить взгляд, как за спиной раздался низкий, уверенный голос.
– Алёна… Доброе утро! Ты же вроде отпрашивалась.
Я вздрогнула и резко обернулась.
Михаил стоял в дверях, держа в руках бумажный стаканчик с кофе, и пристально смотрел на меня. Его взгляд скользнул по мне – с ног до головы, задержавшись на юбке, на каблуках… на вырезе блузки, где поблёскивал кулон.
Моё сердце пропустило удар.
В его глазах вспыхнул какой-то странный огонёк, но он быстро взял себя в руки, снова сделав глоток кофе.
– Да, я… – голос предательски дрогнул, и я поспешно сглотнула, стараясь говорить увереннее. – Я уже решила все вопросы с переездом.
Он чуть приподнял бровь, словно не до конца верил моим словам.
– Правда?
– Да, правда, – я нервно сжала ремешок сумочки.
Он молчал, явно задерживая взгляд чуть дольше, чем следовало, и это напряжённое молчание заставляло моё лицо гореть.
– Ну что ж, в таком случае, раз уж ты вернулась… – он сделал лёгкое ударение на слове ты, напоминая о вчерашнем разговоре, – отчёт к трём. Успеешь?
Я кивнула, совершенно забыв, о чём вообще был этот отчёт.
– Конечно…
Михаил кивнул, не спеша развернулся и ушёл к себе в кабинет, а я только сейчас поняла, что забыла дышать.
– Боже, Алёна, ты видела, как он на тебя смотрел? – прошептала Милана, когда он скрылся за дверью.
– Нет, я… – я чувствовала, как уши горят.
– Да ладно, не прикидывайся! Взгляд, прям, как в кино, в замедленной съёмке! – Милана фыркнула, подперев щёку рукой.
***
Весь день я старалась держаться как можно ровнее, не позволять себе думать о том, что произошло вчера. Но стоило мне опустить взгляд на свои руки, которые порой касались клавиш клавиатуры, я невольно вспоминала, как его пальцы сжимали мои запястья. Как его дыхание касалось моей кожи.
Я отгоняла эти мысли, сосредотачиваясь на задачах, но ничего не помогало. Михаил тоже вёл себя как обычно. Проходил мимо, что-то подписывал, изредка кивал в ответ на вопросы коллег, но ни разу не посмотрел в мою сторону.
К шести часам я уже измоталась, будто день тянулся в два раза дольше.
Когда я услышала, как его шаги приближаются, сердце екнуло, а пальцы замерли на клавиатуре.
– Алёна.
Его голос был спокойным, как всегда, но заставил меня нервно обернуться.
– Да?
Михаил остановился рядом с моим столом, на секунду посмотрел на меня и, похоже, что-то обдумал, прежде чем заговорить:
– Мне придётся уехать в Москву. Примерно на две, может, три недели. Всё зависит от того, как будут обстоять дела.
Я кивнула, чувствуя странное напряжение, но стараясь не выдать его.
Он что-то написал в своём блокноте, потом вырвал листок и протянул мне.
– Это мой личный номер телефона. Если что-то случится, звони. Буду на связи.
Взяла листок, не сразу осознавая, что произошло.
– Спасибо, – тихо ответила я, не поднимая на него глаз.
– Задачи буду выставлять тебе в программе с дедлайнами, – продолжил он, как будто это был обычный рабочий разговор.
И тут он достал из-под пиджака небольшую коробку.
– А это… передай Ксюше.
Он положил коробку в мои руки. Я взглянула на неё, заметив, что внутри что-то мягкое, пушистое.
– Это что?
– Тигр. Плюшевый. Думаю, ей понравится, – спокойно ответил Михаил.
Посмотрела на него, чувствуя, как в горле застрял ком.
– Зачем?
Он слегка пожал плечами, его взгляд был таким же спокойным, как и голос:
– Просто так.
Он кивнул мне и развернулся, оставляя меня наедине со своими мыслями.
Я смотрела ему вслед, крепче сжимая коробку, чувствуя её мягкую упаковку пальцами, и пыталась понять, что же было в этом мужчине такого, что заставляло моё сердце дрожать.
На парковке меня окликнула Милана. Она стояла у своей машины, держа в руках небольшой пакет с продуктами, видимо, собираясь заскочить куда-то по пути.
– Эй, что с тобой? – спросила она, чуть прищурившись. – У тебя вид, будто тебя током ударило.
Остановилась, не зная, как ответить.
– Михаил сказал, что уезжает в командировку, – пробормотала я, опустив глаза.
Милана замолчала, но я уловила её внимательный взгляд.
– А мне… – я почувствовала, как слова сами срываются с губ, – он оставил свой личный номер.
Она вскинула брови и, вместо того чтобы сказать что-то серьёзное, иронично протянула:
– Личный номер? Ну-ну. Я же говорила, что он отличный мужик. Всех твоих тараканов приструнит, даже не сомневайся.
Я хотела что-то возразить, но она подняла палец, будто предупреждая, что не стоит.
– Знаешь, кто еще знает его личный номер? – продолжила она с усмешкой. – Никто. До сих пор никто из нас его не знает. А ты знаешь. Это что-то да значит.
Её слова будто пронзили меня насквозь.
– Милана, ну хватит… – я попыталась сменить тему, но внутри всё перевернулось.
Она махнула рукой, усмехнулась и забралась в машину.
– Ладно, не буду мучить. Езжай домой, расслабься. Только не думай слишком много, ладно?
Кивнула и пошла к своей машине, чувствуя, как странная тяжесть давит на плечи.
Когда я добралась до новой квартиры, на улице уже стемнело. Открыв дверь, я первым делом включила свет и бросила сумку на пол.
Дом всё ещё выглядел пустым и недоделанным. Вещи стояли в коробках, а матрас в углу комнаты казался ещё более одиноким.
Вздохнула, стянула туфли и закатала рукава. Делать было нечего – нужно было хотя бы разобрать часть коробок, чтобы навести какой-то порядок.
Я долго и упорно раскладывала одежду в стопки, перетаскивала вещи с места на место, но всё равно квартира казалась холодной, как пустая раковина.
Дивана пока не было, зато был тонкий матрас, на который я устало плюхнулась, натянув на себя плед.
Ксюша осталась у отца. Там было теплее, уютнее, и я знала, что ей лучше побыть в нормальных условиях, пока я окончательно не обустрою этот новый дом.
Лёжа в темноте, я смотрела в потолок, а мысли всё возвращались к Михаилу. Его голос, его взгляд, этот чёртов номер телефона в моём кармане.
Почему я не могу перестать думать о нём?
Но ответа не было. Только тишина и пустота вокруг.