Развод. Горькое лекарство от измены

Глава 2

Через стеклянную, тонированную дверь я внимательно наблюдаю за клиенткой, прислушиваюсь к её визгливому голосу. Она уже переключилась на кого-то другого и теперь с упоением обсуждает одну из своих подруг.

Я тру лицо обеими руками и начинаю ходить из угла в угол.

Не могу поверить!

Просто сейчас, вот так вот, разлетается моя жизнь. Вдребезги!

Я подозревала, что между мной и мужем что-то не клеится, хотя он всё списывал на усталость и изматывающую работу. Но одно дело – подозревать, и совсем другое – услышать такое.

А что если это розыгрыш? Я приду домой, устрою ему скандал, а он рассмеется и скажет, что это была глупая шутка?

Но зачем?!

Что-то в это не верится.

Я впервые за долгое время не знаю, что делать.

Обычно у меня всё распланировано наперёд, и я думала, что готова к любым ситуациям в своей жизни.

Когда я была моложе, я часто ставила себя на место подруг, от которых ушёл муж. Я даже планировала, что тогда буду делать и как жить.

Но годы идут. Мы с Виктором вместе уже двадцать два года!

Я наивно полагала, что наш брак навсегда. Что раз наша семейная лодка устояла перед всеми штормами жизни, то впереди нас ожидает лишь приятное плавание к тихой, спокойной старости.

А сейчас… Я просто в растерянности.

Что мне делать?!

Я смотрю на часы. Время вышло.

Натягиваю на лицо профессиональную улыбку и возвращаюсь в зал.

– Алина, ну как вы тут? – спрашиваю, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Нормально, – отзывается она, не отрываясь от телефона.

Я внимательно её разглядываю. Симпатичная. Молодая. Явно не врач. Скорее всего, медсестра или санитарка.

Смываю краситель и начинаю делать укладку.

– Простите, – я пользуюсь моментом, когда она отрывает взгляд от телефона и смотрит на меня в зеркало, – вы в больнице работаете?

Алина поднимает на меня удивлённый взгляд.

– Да. А как вы догадались?

– Просто я услышала фамилию… Карцев… моя подруга встречается с ним. Ну или это однофамилец.

Она резко мрачнеет.

– Это наш главврач. Вашей подруге сколько лет?

– Сорок пять, – быстро отвечаю я.

– Тогда однофамилец, – отмахивается девушка.

– Почему? – разыгрываю недоумение.

– Да потому что наш Карцев кобель ещё тот. На женщину в возрасте даже не взглянет, ему молодых подавай! Ни одной юбки не пропускает. Если какая-нибудь симпатичная мордашка появляется в больнице – сразу к ней яйца подкатывает.

Я моргаю.

На женщину в возрасте… То есть сорок пять – это уже возраст…

Как же хочется стукнуть ее расческой по голове.

– Какой ужас! А подруга вот говорила, что он добрый, заботливый.

– Ну, одно другому не мешает, – хмыкает Алина. – Я слышала, у него жена старая грымза. Может, поэтому он и бегает за юбками?

– И… за вами?

– Не, – усмехается Алина. – Я замужем, а наш Виктор Андреевич с замужними не связывается.

– У подруги тоже Виктор, – говорю я. – Может, сплетни?

– Не-а, – качает головой Алина. – Вот, гляньте, всё ясно ведь.

Она тыкает в экран и показывает мне фото, где… Виктор – мой муж и отец моих детей – обнимает какую-то блондинку в белом халате, недвусмысленно положив руку на её зад.

– Нет, это не он, – выдавливаю я из себя, глядя на фото.

– Повезло вашей подруге, – качает головой девчонка. – Никому такого персонажа не пожелала бы.

Мои руки работают на автомате, а душа сгорает от боли.

Крохотная надежда, что это может быть ошибкой или розыгрышем, тает, как дым, и передо мной встаёт горькая, страшная реальность.

Хорошо, что передо мной зеркало, иначе я бы не смогла контролировать выражение своего лица и напугала бы клиентку до смерти.

Я изо всех сил удерживаю приветливую маску.

Лишь мертвенная бледность выдаёт моё состояние, но девушка не обращает на меня никакого внимания.

Я высушиваю ей волосы, и она довольно рассматривает себя в зеркале.

Впервые я ненавижу клиентку настолько, что мне приходится крепко сжать кулаки в кармане фартука, чтобы не дать волю рукам.

Я понимаю, что она лишь гонец, сам того не зная, принесший плохую весть.

Но ничего не могу с собой поделать.

Мне отчаянно хочется обрушить на неё всю свою боль, обиду и гнев.

– Ой, как здорово получилось! Спасибо! – радостно восклицает она и убегает из салона.

Я на автомате прибираю рабочее место.

Мысли мечутся, как ненормальные. Разбегаются и появляются вновь.

Только одна стучит набатом: изменил!

Витя изменил мне и делал это не раз!

Какой-то назойливый звук мешает, разгоняет хоровод мыслей.

Не сразу понимаю, что это мой телефон звонит.

Муж.

Руки холодеют, сердце гулко колотится в груди.

Я должна взять трубку.

– Да, Вить?

– Жанна, я сегодня задержусь. Не жди к ужину. Сложный пациент, – говорит Виктор обычным тоном.

Муж ответственный врач. Мог круглосуточно наблюдать за пациентом после операции. Во всяком случае, он так говорил, но теперь я не уверена ни в чём.

Всё перемешалось.

В голове хаос.

В груди боль.

– Жаль, – отвечаю я. – Но раз надо, работай.

– Ты не заболела? У тебя странный голос, – заботливо спрашивает Виктор.

– Похоже на то, – я откашливаюсь. – Я приду домой и выпью лекарство. Не волнуйся.

– Обязательно больше теплого питья и ложись спать пораньше, – наставляет он меня. – Я тебя люблю, родная.

Даже если бы от этого зависела моя жизнь, я не смогла бы сейчас ответить ему тем же.

– Спасибо, – шепчу я в трубку и поскорее отключаюсь.

Спасительные слезы ручьем льются из глаз.

Приносят хоть какое-то облегчение. Иначе, боюсь, сердце бы не выдержало напряжения.

Я плачу.

Долго.

Отчаянно.

Пока в голове не становится пусто.

Смотрю на часы. Сегодня я точно не смогу больше работать. Тело словно не моё, ноги наливаются свинцом.

Бесконечная, опустошающая тоска наваливается, как чугунное одеяло, пригибая к земле, лишая сил.

Я закрываю салон и бреду домой, чувствуя себя бесконечно несчастной.