Ребенок от босса

Глава 6. Света

Это. Просто. Кошмар.

Нет, правда, я не преувеличиваю и даже не шучу. Это на самом деле кошмар.

И я не о количестве работы, которая вдруг на меня свалилась (кстати, пока мы разбирали все, я вдруг осознала, что как раз это потяну без всяких проблем). Я о другом…

Во-первых, я о коллективе, который волком на меня смотрит. Ненавидят заранее, даже понятия не имея, что я за человек. Очевидно, им нравится действующий директор. Но по дырам в документации я примерно понимаю, чем он им нравится. Но я не то чтобы очень умею руководить людьми, и как раз это меня пугает почти больше всего.

Почти — потому что больше, чем работа рядом с Костей, меня не пугает вообще ничего. Я даже готова справляться с командой, которая меня уже не любит, но с ним…

Еще и после того, что видела утром! Я не говорю, что он не имеет права на личную жизнь, ни в коем случае, но просто… Это было неприятно и я не собираюсь скрывать это от самой себя. Просто потому что я вот не знаю, как к нему подступиться, как рассказать о ребенке, чтобы не было скандала, как говорить о том, почему я молчала сначала всю беременность, а потом еще два года. Как сказать о том, что его сын растет его точной копией и все в таком духе. Я вот не знаю, как к нему подступиться, а Милана явно изучила уже все стороны, с которых к нему лучше подходить.

Потому что за день, что мы сидели в его кабинете и разбирали бумаги, чтобы я поскорее влилась в рабочий ритм, эта барышня зашла раз сорок, клянусь. Кофе, чай, печенье, обед, она предлагала все и очень часто. Клянусь, в какой-то момент мне показалось, что она попросит меня выйти и предложит ему себя вместо чая. Она постоянно его касается, постоянно улыбается и наклоняется так, чтобы демонстрировать то декольте, то бедра. Секретарь Милана явно знает, что делает.

А меня это очевидно задевает.

Почему?

Да потому что я идиотка.

Три года назад я спала с Костей не потому что он такой обояшка с милой улыбкой. Из-за этого я в него просто влюбилась. А вот поэтому уже и переспала.

Цепочка простая, как мир, но от нее никуда не деться. А еще не деться от того, что я сбежала со своими чувствами и за эти три года смогла полюбить только сына, а на других мужчин даже не смотрела.

Люблю ли я до сих пор Костю? Не знаю. Это вряд ли. У нас было слишком мало всего, чтобы я несла в себе это столько времени. Но, с другой стороны, мои чувства были слишком искренними, чтобы я совсем ничего не чувствовала сейчас.

Все запутано! Я избегаю его взгляда как можно чаще, потому что зрительный контакт поджигает внутренности моего организма. А касания… случайные, или специальные — понятия не имею, оставляют волдыри, словно кто-то тушит о мою кожу сигареты.

Рядом с ним мне сложно, и факт того, что еще три дня (или еще два? Я не уточнила, с какого именно дня начинается отсчет последних рабочий дней действующего директора) мне придется делить с ним один кабинет меня просто убивает!

Мало того, что просто весь рабочий день находиться рядом и делать вид, что это меня совершенно никак не заботит, так еще и наблюдать, как эта Милана умело (или не очень, судя по тому что в вырез на ее груди он так ни разу и не посмотрел, к слову) его окучивает.

Я хочу выть от всех сложностей жизни, но еще больше я хочу нормально жить, платить за жилье, покупать своему ребенку все игрушки, которые он пожелает и обязательно возить его на море.

Именно поэтому я перетерплю все, потому что я сильная. И пусть это ложь наглая, но я буду в нее верить до последнего.

С коллегами (а точнее, с моими подчиненными, как бы к этому привыкнуть-то) мне нормально познакомиться так и не удается, потому что они отказываются идти на контакт от слова совсем. Они буквально не поднимают головы на мое приветствие и я понимаю, что будет сложно.

Но вовремя вспоминаю, что директор тут я, а не они (хотя одного понимания явно мало), и просто ухожу, не собираясь расстилаться перед ними ковриком. Главное, чтобы работали, мне их улыбку вообще не нужны, если честно. Хотя, дружеская атмосфера мне была бы более приятна.

И я… решаю уйти. Потому что Костя сказал, что мы закончили на сегодня и отправил меня знакомиться с отделом, но рабочий день должен длиться еще три часа, и… И я не знаю, как мне поступить.

Поэтому решаю поступить так, как если в кабинете начальства сидел кто-нибудь другой, а не мужчина, от которого я родила ребенка. Иду туда.

Надо предупредить, что ухожу и бежать домой. Арина весь день кидает фотки, как они играют и сходят с ума от хохота, когда она кусает его за щечки. Мне надо домой, я очень соскучилась.

Миланы на месте нет, я непроизвольно закатываю глаза. Мне снова нельзя в кабинет, да?

Только решаю постучать в его кабинет, как понимаю, что дверь не заперта. Точнее, она даже просто не закрыта. Между дверью и косяком остается крошечный зазор и я зачем-то делаю его на сантиметр шире и остаюсь стоять так, явно намереваясь подслушать, что происходит в кабинете.

Клянусь, это все ради безопасности моей нервной системы. Если я зайду в кабинет и увижу секс на столе, я свалю из города и фирмы со скоростью света и так и не решусь рассказать Косте о том, что у него есть сын.

Но… Я слышу явно не стоны. Это уже радует.

Он… отчитывает ее?

— Милана, я же сказал тебе, что не надо меня отвлекать от работы! — рычит он. Я не слышу ее голоса, он звучит совсем приглушенно, громко говорит только Костя. По его ответам мало что понятно, но там явно не милая беседа. — Мне все равно! Я говорил сотню раз, что никакие наши отношения не будут влиять на рабочий процесс. Ты выставила меня идиотом утром и собиралась снова? У тебя почти нет никаких обязанностей, а у меня вагон работы! — он снова замолкает, видимо, слушает Милану. И тут уже замираю я, потому что… — Что? Причем тут вообще Света? Какое она имеет отношение ко всему этому?

Я не знаю, почему, но я честно и искренне не готова слушать ничего, что он скажет дальше. Я трусиха и я боюсь. Не боюсь только признать то, что я трусиха.

Поэтому я тут же три раза стучу в дверь, делая вид, что только подошал и распахиваю ее.

— Можно? Ой, прошу прощения, не отвлекаю?

— Не отвлекаешь, — говорит он сразу. Милана смотрит на меня не лучше сотрудников финансового отдела, — проходи. Милана, оставь нас. И подумай над моими словами.

Она вылетает за дверь как фурия. Ей явно не нравится то, что он не идет за ней на поводу.

—- Я не вовремя? — спрашиваю, изо всех сил надеясь, что не звучу как ревнивая идиотка. — Просто закончиоа, хотела предупредить, что ухожу.

Он почему-то улыбается. И почему?