Редкостная Золушка (СИ)

Надька!

Близилось обеденное время и я стала собираться на встречу. Еще раз проверила и без того идеальный макияж и отлично уложенные волосы. Все-таки, лучший предприниматель года в бьюти-индустрии. Надо соответствовать.

Хорошо, что я выбрала этот ресторан — помимо отличной кухни он и находился недалеко. Нужно было всего лишь пройти по подземному переходу, чтобы оказаться на противоположной стороне автострады. А в это время город прямо-таки парализован пробками.

Спустилась в подземный переход и зашагала, предвкушая встречу с ожидавшим, я надеюсь, меня Павлом Кашиным.

Вокруг суетился народ, используя свободное обеденное время по полной программе, где-то раздавалась печальная мелодия стонущей гитары, у противоположной от музыкантов-попрошаек стороне прямо на картонных коробках продавали просроченный растворимый кофе и шоколадные конфеты.

Да, каждому свое.

Я, подстраиваясь под темп суетливой толпы, свернула налево, где уже хорошо виднелась лестница.

Ступила на первую ступеньку, обдаваемая запахом перегара.

Фу, как же я ненавижу этот запах.

— Надька?! — услышала я оклик, промахиваясь ногой мимо лестницы. Мне еле удалось устоять на ногах.

— Надька! — голос стал громче и настойчивей. Так, быстрей отсюда.

Но не успела я сделать и пары шагов, как передо мной возник мой бывший муж, перегораживая проход.

— Надька! Ну привет. Давно не виделись!

— Отвали, — сказала я, стараясь не показывать своего страха. Да, даже самой стало противно от того, что я покрылась липким холодным потом от страха перед этим вонючим, грязным, беззубым, нечесаным бомжем.

Я постаралась пройти мимо, но он опять встал на моем пути, обращаясь уже к своему колоритному знакомому, сидевшему тут же на лестнице.

— Это моя жена. Понял, да. Ну ка, Надька, покрутись-покажись.

— Отвали, — еще громче сказала я, стараясь обогнуть бывшего мужа с другой стороны. Проходивший мимо народ с интересом разглядывал нас, а колоритный знакомый, пройдя по мне мутными глазами, резюмировал:

— Ниче такая, сойдет.

Оттолкнула от себя гогочущего бывшего, который не устоял и слетел на три ступеньки вниз, и побежала наверх по лестнице.

— Надька, ты мне за это ответишь. Нет, лучше на чуфырик дай, Надька!

Не оборачиваясь я взлетела на самый верх лестницы и устремилась к ресторану, пытаясь унять колотящееся сердце и восстановить дыхание.

Я, твою мать, лучшей предприниматель года, испугалась какого-то бомжа, запах которого, кажется, осел на мне навсегда.

Вспомнила, как он открыл рот передо мной, оглушая не только скрипучим смехом, но и амбре гнилых зубов и перегара, и еле удержала в себе выпитый недавно кофе.

Почему он? Почему сегодня? За что мне это?

Я старалась унять внутреннюю дрожь и взять себя в руки.

Я, Стальцова Надежда Сергеевна, баба с яйцами, как меня часто называют за глаза коллеги, которая никогда не пасовала ни перед кем, испугалась вонючего заморыша, мало уже напоминающего не то что бывшего мужа, а даже человека.

Почему сегодня?!