Референт

Глава 3

— Володя? — удивленно и радостно воскликнула Анна. — Тебя выписали? Господи, какой шрам…

Поддавшись внезапному порыву, она бросила сумки, прижала его голову к груди. Володя осторожно высвободился, пожал ей руку.

— Ничего особенного. Скоро, говорят, будет не так заметно. А где Наташка?

Он подхватил сумки, прошел в калитку.

— Дома, книжки читает. — Анна заспешила следом. — Просто беда, в сад ей нельзя, подружек тоже нет никаких. Сам знаешь, я всегда была ей единственной подружкой. Сейчас, слава богу, хоть отпускает одну из дома.

Они вошли в дом.

— Как вы тут?

— Справляемся потихоньку. Доброе утро, солнышко!

Приветствие было обращено уже к девочке, молча повисшей на маминой шее.

— Соскучилась? Когда я уходила, она спала, — пояснила Анна Володе. — Да ведь меня и не было только пару часов! Накрывай на стол, видишь, у нас гости!

На его протестующий жест она ответила сдержанной улыбкой:

— Причем гости голодные. Сколько ты домашней пищи не ел?

Хлопоча, Анна рассказывала ему свои нехитрые новости. Все они касались работы.

Около недели она проработала надомницей — упаковывала видеокассеты в коробки и заклеивала их в целлофановую пленку. Все это ей домой привозили на маленьком грузовичке и по готовности увозили. Занимались этим несколько молодых ребят, некогда учившихся у нее в школе. Но как раз накануне Аниной первой зарплаты «фирму» разогнали: прошла очередная волна борьбы с «видеопиратством». Ребята, впрочем, унывать не стали — перебросились на изготовление лазерных дисков. Но у Анны уже отпала всякая охота участвовать в этом: в ее положении не хватает только конфликта с законом! Да и не так уж были нужны ее услуги — просто помнили бывшие школьники ее уроки, ее отношение, хотели помочь.

Потом ей все-таки немного повезло. В редакции местной газеты работал человек, знавший ее мать. Он и придумал для Ани работу, устраивавшую всех. Раз в неделю она получала в редакции материалы зарубежной прессы, скачанные каким-то редакционным специалистом из Интернета. Естественно, на английском языке. Аня просматривала их и делала выборку для раздела «Новости из-за рубежа». Самым большим успехом пользовались сообщения типа: «На конкурсе „Бюст мира“ победу одержала 18-летняя Долорес Фиджи из Мексики. Она же получила специальную премию за умение достать языком кончик носа. Этого проделать не смог никто из претенденток…»

Анна процитировала заметку со смехом, в котором только очень безразличный человек не уловил бы нотку горечи.

Но ей выбирать не приходилось. Платили регулярно, хотя немного. К сожалению, лекарства дешевые из аптек исчезли. А Наташе выписали курс на два месяца.

Слушая ее, Володя незаметно оглядывался и подмечал изменения, произошедшие в доме. Было пусто блюдо для фруктов в центре стола, всегда заполненное яблоками и апельсинами. Уменьшилось количество посуды на сушилке. Раньше она всегда бывала забита до отказа, а сейчас там сиротливо теснились всего четыре тарелки — две глубокие и две мелкие. Чтобы поставить прибор Володе, Анне пришлось доставать его из кухонного шкафа с дверцей без ручки — Володя помнил, что она была.

В серванте стало меньше посуды, на полках — книг. Неужели Анне приходится продавать что-то из дома? Но сейчас это бессмысленно, даже комиссионные все позакрывались. Володя вздрогнул, представив ряд черных старушек у входа в городской рынок, перед которыми на газетах лежало всякое старье — одежда, книги, старая обувь. Аню среди них представить он не мог. Он хотел спросить, но не смог придумать, как это сделать потактичней. Достаточно и того, что он видел.

Про конкурс и письмо из фонда Анна рассказать не успела: подоспели вареники с творогом. А это такая еда, которую, как учила ее когда-то свекровь, подавать следует прямо из кипятка. И сразу есть. Володя вполне оценил эту нехитрую премудрость — увлекшись, он умял под ласковым взглядом Анны две полные миски.

С этого дня бывший Юрин напарник стал в маленьком домике постоянным гостем. Поскольку Анна категорически отказывалась брать деньги, Володя избрал другую тактику, чтобы помогать двум осиротевшим женщинам. Он то завозил «по пути» «лишний» мешок картошки. То заходил что-то сделать по дому или Наташку порадовать «киндер-сюрпризом». Постепенно скопилась даже целая коллекция этих маленьких, вобравших в себя столько человеческой изобретательности игрушек из шоколадных яиц. Как оказалось, он и сам был большим охотником до них.

Вдвоем с Наташкой они устраивали не столько для маминой, сколько для своей потехи целые представления. Шоколадная скорлупа вскоре надоела даже весьма охочей до сладкого Наташке, и тогда Анна придумала делать из нее начинку для пирога. Новое кулинарное изделие вызвало бурю восторгов и всеобщее одобрение. Теперь у Анны появилась возможность более активно работать по вечерам со своими заметками: «сладкая парочка» часами заигрывалась, отвлекаясь только на чай с пирогом.

Анне и в голову не приходило, что за этими визитами что-то кроется, тем более что Володя вел себя исключительно тактично и сдержанно. Ему было достаточно чувствовать свою необходимость, он видел, что Анна, по крайней мере внешне, стала успокаиваться. На ее лице нет-нет да и мелькнет улыбка — ему было достаточно.

Конец этому пришел однажды вечером.

Володя был в отъезде несколько дней. Вернувшись из рейса, он, как уже не раз бывало, прямиком отправился к Анне. Задержался только у ближайшего киоска, где купил очередной «киндер-сюрприз». Тщательно завернув в специальный пакет, он поместил его в хозяйственную сумку, где уже лежали крупные яблоки, купленные им на трассе.

Анну он застал в очень возбужденном состоянии. Едва дав раздеться, она провела его в гостиную.

— Володя, мне с тобой нужно посоветоваться.

— Конечно. Я только Наташке «киндер-сюрприз»…

Девочка запрыгала возле него:

– «Киндер»! А что внутри?

— Я не знаю.

— Погодите с вашим «сюрпризом»! Меня из редакции уволили.

Наташка надулась и отошла в угол.

— Как? Почему?

Анна развела руками:

— Строительная фирма «Гравис» перевела им деньги, чтобы они отпустили ценного специалиста. А специалист — это я.

— Куда отпустили?

— В Москву, Володя, в Москву! Оказывается, я выиграла конкурс на замещение вакантной должности переводчика-референта.

— Я что-то не понимаю…

— А ты думаешь, я понимаю? Смотри сюда. — Она подвинула к нему толстый конверт из плотной бумаги, лежавший на столе.

На конверте был напечатан Анин адрес. Володя медленно придвинул его к себе, потянул за отклеенный угол и оторопел. На стол выпала солидная пачка стодолларовых купюр — с первого взгляда было понятно, что там не одна и не две тысячи баксов, ставших с определенного момента второй национальной валютой в России. Или даже первой, учитывая ее стойкость к инфляции.

— Это мне принесли два дня назад. В тот же день, когда редакция известила, что «отказывается от моих услуг».

— Фальшивые? — то ли спрашивая, то ли утверждая сказал Володя.

Анна отрицательно покачала головой:

— Нет. Я носила проверять несколько купюр. А с ними вот это: «Предлагаем Вам прибыть к месту работы в недельный срок. К настоящему уведомлению прилагаются подъемные для решения бытовых проблем, связанных с переменой места жительства…»

Володя оторвал от листка оторопевший взгляд:

— Какого места жительства?

— Володя! — терпеливо, как ребенку, она принялась объяснять сначала. — Меня приглашают на работу в Москву. Квартирой обещают обеспечить.

— И садиком для меня! Специальный такой садик, где детишек лечат! — подала голос Наташка.

— Это ошибка какая-то! Или… что?

Анна, следившая за его липом, грустно кивнула:

— Вот и мне кажется, что скорее ошибка, чем «или что»…

В ее голосе послышалась вдруг усталость. Анна отошла к Наташе, прижала ее голову к себе.

— Нет, миленькая, специальный садик — это не для нас.

Но доллары тем не менее лежали на столе. Реальные, настоящие бумажки, которые могли обеспечить несколько месяцев, а то и лет нормальной жизни для нее и дочери. При том что, если верить письму, это были только «подъемные для решения бытовых проблем». Да, с их помощью в нынешней России можно решить множество бытовых проблем.

— А ты знаешь этих людей, эту фирму? Ты с ними встречалась?

Анна покачала головой. Володя решительно взял конверт, принялся изучать его и адрес сверху.

— А откуда они взяли адрес?

— Я не знаю. — Анна снова села за стол. — Возможно, его дала Лариска.

— Лариска?

— Да. Лариска Богемская, моя однокашница по институту. Звоню ей второй день в Москву, телефон не отвечает.

— Но если бы она дала ваш адрес, то предупредила бы, наверное?

Анна улыбнулась:

— Совсем необязательно. Это Лариску нужно знать. Теперь уже Володя поднялся и заходил по комнате.

Анна и Наташка послушно поворачивали за ним головы.

— Что ты собираешься делать? — не глядя на них, спросил он.

Анна пожала плечами:

— Я не знаю. С одной стороны, мне здесь ничего не светит. А там они обещают… — она показала рукой на бумаги. — И Наташу лечить надо.

— Обещание недорого стоит.

— Но ведь они прислали деньги.

— Которые могут потребовать обратно, если это ошибка. Ты тратила что-нибудь?

— Нет.

Они снова замолчали.

— Ну все, поговорили? — вмешалась Наташка. — А теперь давайте «киндер-сюрприз»!

Прошло несколько дней. Анне удалось дозвониться до фирмы — по телефону указанному в извещении. Женщина, ответившая ей, подтвердила, что это офис строительной компании «Гравис», что у них действительно был недавно объявлен конкурс на замещение должности референта. Но результата она не знает.

— Мне прислали извещение, — заторопилась Анна, почувствовав по голосу женщины, что та собирается положить трубку. — И там сказано, будто я прошла конкурс.

Последовала легкая пауза, за которой улавливалось удивление.

— Откуда вы говорите?

— Из Шацка. Я живу здесь. Мне прислали сначала анкету.

— Ваша фамилия?

— Корнеева.

— Подождите минутку.

Нежные колокольчики принялись отзванивать в трубке полонез Огинского. Длилось это долго — мелодия успела повториться раз шесть, прежде чем сменилась густым баритоном:

— Добрый день, Анна Николаевна! Рад вас слышать! Какие-нибудь проблемы?

Слово «проблемы» прозвучало так, что Анна сразу вспомнила замечание о «бытовых проблемах» из письма. Отвечающий, видимо, все привык решать легко — и понятно, каким образом.

— Нет, — поспешно ответила она. — Я просто хотела уточнить, нет ли ошибки.

— Никаких ошибок! — весомо ответил баритон. — Деньги получили?

— Да…

— Отлично! Квартира вас ждет. А если захотите прихватить что-то из мебели, мы закажем машину.

— Нет-нет, спасибо, я сама.

— Только не задерживайтесь надолго.

— Простите, — Анна набралась мужества, — а Лариса Богемская случайно у вас не работает?

— У меня сейчас под рукой нет данных обо всех сотрудниках. Как срочно вам нужна эта информация?

— Нет-нет, не срочно! Не беспокойтесь! Извините, спасибо, до свидания!

Только положив трубку, Анна перевела дух.

Разговор не успокоил ее, скорее наоборот. За мягким густым баритоном она угадывала человека-машину. Жесткую, неумолимую. Как он ответил? «Как срочно вам нужна информация?» Если кто-то из имеющих на это право интересовался ее персоной, то можно не сомневаться, что к назначенному сроку он знал о ней все. Наверняка интересовался. А она, стало быть, теперь имеет это право?

Нет, ошибки здесь ожидать не приходится. Значит, все-таки Лариска? Почему же у нее так упорно молчит телефон, который Богемская дала несколькими месяцами раньше? Правда, адрес она тоже написала на том же листке, что и телефонный номер. Съездить туда? А на кого оставить малышку?

У Анны созрело решение. Она узнает у Володи, когда тот будет отдыхать между рейсами — обычно водителям давали дня два. И попросит его побыть с Наташкой. Вряд ли поиски Ларисы займут более суток — вечером она должна вернуться домой. А если не вернется или, скажем, живет уже в другом месте, то она, Анна, сама зайдет в фирму «Гравис». И там уже будет ясно: то ли возвращать свалившиеся на голову деньги и ехать ни с чем обратно в Шацк, то ли… А что скрывается за этим вторым «то ли», она и представить себе не могла.

Но жизнь, как водится, внесла и в этот план свои поправки.

Вечером вместо Володи пришел Сергей Иванович. Выглядел он необычно — костюм, галстук, белая, тщательно отглаженная рубашка. Смущенно потоптавшись у входа, он откашлялся в кулак, присел на маленький Наташкин стульчик у входа.

— Почему вы не проходите, Сергей Иванович? — приветливо спросила удивленная Анна. — Вы спешите?

— Нет. То есть спешу… немного.

И опять замолчал. Анна не торопила его. Она поняла, что старый шофер пришел неспроста, хотя и не догадывалась о цели этого позднего визита.

— Наташка, — наконец сказал он, — ну-ка поди сюда.

Из глубины кармана он извлек шоколадное яйцо в серебристой обертке, вложил его в руку девочке.

— Пойди к себе, скушай. Или поиграй.

Это тоже было странно. Сергей Иванович чаще приносил фрукты — яблоки, апельсины. Наташка тоже почувствовала необычность ситуации, сделала серьезное лицо, ушла в спальню. Но Сергей Иванович все молчал на своем стульчике.

— Вы хотите мне что-то сказать? — решила помочь ему Анна.

— Черт бы его подрал, — вдруг сказал Сергей Иванович. — Ставит меня в неловкое положение.

— Кто? Кого ставит?

Он закряхтел, поднялся.

— Словом, Анна, это не жизнь. Сама знаешь, время какое сейчас. Ребенка поднять трудно, одной тем более. Ну месяц, ну два… Тебе это… опора нужна, понятно?

— Не очень. Вы про какую опору?

— Да про Володьку, будь он неладен! Пристал как банный лист! Я к тебе вроде как сватом от него. Он сам не может, говорит, чтобы я сначала спросил. Теперь понимаешь?

Сергей Иванович несколько раз дернул рукой слишком тугой воротничок рубашки, но ослабить галстук или расстегнуть верхнюю пуговицу не решился.

— Володя? — переспросила Анна. — О чем спросил?

— Спросил… Замуж ты пойдешь за него или нет?

— За Володю? Я?

— Он просил сказать точно.

Она растерянно развела руками:

— Сергей Иванович, господи, пожалейте меня! Как я могу, сами подумайте. Что это ему в голову взбрело? Я к Володе замечательно отношусь, очень ему благодарна, но… Он же мальчик совсем.

Тот с облегчением потянул с шеи галстук.

— Да я так сразу и сказал! Но ему хоть кол на голове теши! Кто он? Мальчишка! Тоже придумал!

Аня поняла, что теперь не сможет попросить Володю побыть с дочкой. Еще одна потеря. Каждая находка, как оказалось, таит в себе потерю.