Реквием Земли

— О. — Эйслин отвернулась. Она понимала, почему Марта пыталась защитить волка, тем более, как оказалось, она вырастила Руна. Между ними повисла тишина. Эйслин чувствовала, как Руна в ожидании снедает тревога. Его энергия казалась настороженной и передавалась Эйслин.

— Первый из шести — Перрикас. Он правит силой и энергией. Его мать, Маджестрон Залия, является их лидером. Но помимо этого я не знаю, на что она способна. Однажды мне довелось встретиться с ней, и она напугала меня настолько сильно, что я обделалась. Как будто она захватывает твой разум, и ты больше не в состоянии мыслить.

Эйслин резко вдохнула. Она огляделась, а затем вновь отправила витки магии по округе, чтобы убедиться, что они все еще одни. Над горизонтом низко висело двойное солнце, в попытке зацепиться за небо. Несмотря на то, что день был довольно теплым, Эйслин чувствовала, что все равно продрогла до мозга костей.

— А оставшиеся четыре? — поторопил волк, склонив голову.

— Просто я никогда не, ох, обсуждала их раньше. Ни с кем.

— Откуда ты о них знаешь?

— Читала манускрипты старейшин. — Эйслин прикусила нижнюю губу, вспоминая. — Мэтае хранила их все это время, а когда я заканчивала чтение, то сразу же прятала их в мантии. — Эйслин почувствовала, как плоть внутри ее рта начала гореть. Она прекрасно понимала, почему это происходило, человеческий язык не мог произносить имена зла. Эйслин облизнула губы, но слюна принесла только боль.

«Я могу это закончить».

— Адва правит порталами и знаниями. Д'Чель — бог иллюзий. Токхот — мошенник и мастер плетения интриг. Слотос — это нечисть и все то, что когда-то отвергли.

Эйслин ощутила, как плоть в полости ее рта распухла. Так же, как и язык. На мгновение ей показалось, что сейчас перекроются дыхательные пути. Достав бутылку воды из рюкзака, Эйслин сделала большой глоток. Это немного помогло.

— Хорошо, что теперь я это знаю. — Казалось, голос Руна доносится откуда-то издалека.

Эйслин встряхнула головой, но ей так и не удалось прояснить зрение, поэтому она просто закрыла глаза. Девушка глотнула воздух, подобно выброшенной на берег рыбе. Что-то теплое и влажное скользило по ее лицу снова и снова. Потребовалось невероятно много времени, чтобы осознать, что ее лизал волк. А еще через какое-то мгновение Эйслин услышала в своей голове песню, которая исходила от Руна.

Глава 5

Проснувшись, Эйслин была немного удивлена. Прежде чем ее поглотила тьма, она спросила себя, погибнет ли за считанные минуты, если произнесет вслух эти шесть имен. У нее невыносимо болел весь рот. Пробежавшись языком и пальцами по нежной плоти, Эйслин обнаружила, что волдыри от ожогов покрыли всю полость рта и практически обе губы.

Что-то острое оцарапало ее руку. Эйслин с трудом заставила свои глаза сфокусироваться и поняла, что ее просто нежно укусил Рун.

— Пришло время покинуть это место.

— Но мы только прибыли, — запротестовала она. Из-за ноющей боли было трудно говорить.

— Граница миров больше не может выносить наше присутствие.

— Откуда ты это знаешь? — Несмотря на весь дискомфорт, Эйслин не смогла сдержать любопытство.

— Марта была посланником.

«Значит, они постоянно прыгали во множество разных миров…»

— Так вот откуда ты знаешь, где находится Талтос.

Но Рун просто молча на нее посмотрел. В его глазах отражалась печаль. Эйслин догадалась, что эта горечь связана не только со смертью Марты. Существовать в роли посланника было чрезвычайно опасно. Именно они доставляли информацию для тех, кто боролся с тьмой. У старейшин же были свои собственные способы общения между собой. Если они находились достаточно близко к людям, то пользовались телепатией. По крайней мере, с теми, кто обладал способностями Мага и Провидца. А к людям, которые жили в отдалении или кто не обладал требуемыми навыками, старейшины отправляли гонцов с алебастровыми табличками. Это означало, что посланники практически всегда попадали в гущу событий. Тревис параллельно тоже выполнял работу посланника. Хотя раньше Эйслин была уверена, что именно быть Охотником являлось его основным предназначением. Впрочем, люди обычно избегали обсуждения таких тем. Выживание зависело от секретности. Было лучше, когда никто не знал о твоих способностях. Тревис воспользовался телепатией, чтобы связаться с Эйслин и рассказать о том, как жаждет снова с ней встретиться. Значит, он обладал еще и талантами Мага или Провидца, по крайней мере, в некоторой степени. Если ее предположения верны, то он сильно рисковал, когда выходил с ней на связь.

«Как многого я все еще не знаю о человеческих талантах. Может, Тревис вообще воспользовался чем-то совершенно другим — тем, о чем я даже не читала». — Она сделала мысленную пометку расспросить Руна поподробнее о способностях Марты.

Земля под Эйслин сильно задрожала, и девушка вскочила на ноги. Казалось, этот мир жаждет от них избавиться. Нахмурившись и взглянув на Руна, она задала вопрос:

— А в следующий раз он отправит к нам маленьких зеленых человечков с крюками?

— Не уверен, что я тебя правильно понял…

— Не обращай внимания. Это была шутка и не очень удачная. — Эйслин подошла к волку. — Покажи мне новое место.

— Насколько ты сильна?

Проверив магию Мага внутри себя, Эйслин определила запас энергии.

— Средне, — после паузы заявила она. — Думаю, мы можем попробовать.

«По крайней мере, я надеюсь, что у нас все получится».

— Твои губы…

— Ага, это больно и, наверное, ужасно выглядит. Я обязательно воспользуюсь магией Целителя позже.

В ее мыслях возник образ соснового леса. Только этот граничил с большим озером. Удерживая видение, Эйслин обхватила рукой шею Руна и начала произносить заклинание. Как только она и Рун покинули границы мира, то ветер, настолько сильный, что выбил весь воздух из ее легких, врезался в Эйслин, а в лицо впились мелкие песчинки. Волдыри на губах лопнули, а жидкость, наполняющая их, начала стекать и капать с подбородка.

«Какого черта?»

Эйслин растерялась и с подозрением задумалась, было ли всегда так сложно покидать пограничный мир. Она покрепче ухватилась за волка и решила немного переждать. А что еще ей оставалось делать? Ее учили, что изменение конечной цели в прыжке приравнивалось к самоубийству, если заклинание места назначения уже было завершено.

Пытаться захватить еще больше магии, чтобы сохранить ход заклинания становилось все труднее. Как будто она шла против ветра, расходуя все больше энергии. Резкий смешок сорвался с ее губ. Мира с машинами и бензином уже не существовало, а она все еще размышляла как раньше, потому что разбиралась в этом или потому что просто была довольно предсказуемой. В старом мире солдаты получали отпуск, а в новом — ты сражался до самой смерти. Лемарианцы отказывались понимать такое понятие, как усталость от битв.

Ветер пропал так же быстро, как и появился. Эйслин, погрузившись в уже знакомую черную пустоту, попыталась восстановить дыхание, ощущая, как биение ее сердца громко отдавалось в ушах. Она еще раз пробежалась языком по губам. На самом деле, теперь, когда волдыри лопнули, она почувствовала себя гораздо лучше. Рун, так же как и в прошлый раз, объединился с ней в единое целое, тем самым подпитав ее слабеющую энергию и напоминая о тонкой грани между выживанием и неудачей. Когда Эйслин впервые столкнулась с волком, то боялась, что тот только замедлит ее путешествие. А теперь ей казалось, что лишь он мог повлиять на ее способность обнаружить врата. Или не мог.

Они просто вылетели из пустоты. У Эйслин не хватило сил для изящного перехода, поэтому одно мгновение они просто висели в воздухе, а затем рухнули на землю. Рун, взъерошив загривок, выскочил перед Эйслин, тем самым показывая, что готов к защите, и окинул взглядом пустующий лес. Несмотря на то, что она была уставшей и напуганной, ее желудок все равно заурчал. Видимо, его ничего не волновало, кроме своего пустого состояния.

Эйслин понимала, что им необходимо поохотиться, поэтому попыталась вызвать немного магии, чтобы увидеть, вышли ли они в безопасном месте. Немного успокоившись, Рун сел, поэтому Эйслин не стала использовать свои способности, так как знала, что должна сохранить их для чего-то более важного. К примеру, найти дичь. Или овощи. Тем более, волк никогда бы не стал принимать пищу, если бы чувствовал опасность.

Эйслин огляделась. Озеро мерцало в лучах заходящего солнца, пробивающихся сквозь сосновые сучья. Казалось, что сегодняшний день уже подходил к концу. А может, это был завтрашний день. Эйслин слышала, что в пограничных мирах время текло по-иному.

«Если мне повезло, то это еще вчера».

Она стремительно направилась к воде.

Рун быстро поймал ее, слегка прикусив за голень.

— Куда ты идешь?

— Посмотреть, растет ли что-то съедобное на мелководье. — Она взглянула на волка, заметив что-то вроде гримасы отвращения на его пушистой морде, и ухмыльнулась. — Да, это не мясо, но мне нравится.

Не обращая внимания на протест Руна, она развела между двух больших валунов небольшой закрытый костер и, пока ждала, когда приготовится еда, вылечила свой рот с помощью магии Целителя. Охота удалась на славу. Эйслин нашла в изобилии растущий щавель и дикий лук. А волк поймал трех жирных кроликов. В итоге она потушила рагу в растрескавшемся горшке, который всегда носила с собой. А Рун съел свою порцию сырого мяса. Эйслин впервые с тех пор, как сидела в засаде в ожидании Тревиса, наелась до отвала. После еды она принесла воду из озера и потушила угли.

Рун проследил за поднимающимся дымом. Все его тело от вытянутого хвоста до плеч намекало Эйслин, что он считал разведение огня огромным риском.

— Отвали, глупый. — Она широко взмахнула обеими руками, уверенная, что после такого шикарного ужина наконец-то нормально выспится.

Волк отвел обиженный взгляд в сторону.

— Я буду дежурить первым.

Слишком уставшая, чтобы спорить, Эйслин вытащила всю свою одежду и надела ее, чтобы не замерзнуть холодной ночью. Затем положила голову на рюкзак и закрыла глаза. Сон пришел почти мгновенно, но оказался одним из самых страшных. Эйслин вышла за пределы своего тела, которое металось и ворочалось на жестком грунте. Рядом находилась Мэтае и орала на нее как в тот раз, когда Эйслин собиралась запустить в наставницу магический вихрь. Но сейчас лемарианка высказывала ей за опоздание:

«Я давала тебе четыре дня».

«У меня еще два», — запротестовала Эйслин.

«Не по моим подсчетам».

«Видимо, мне не так повезло с пограничным миром», — отругала себя Эйслин, когда поняла, что находится в астральной форме. Несколько неуклюже, она склонила голову.

«И что прикажешь мне делать?»

«Как ты нашла волка Марты?» — Мэтае как обычно сменила тему.

«Он выбрал меня». — Эйслин взглянула на Руна. Он сидел неподвижно подобно высеченной из камня статуи и смотрел прямо перед собой, так как застыл во времени. Видимо, Мэтае не желала, чтобы он подслушал их разговор.

Наставница окинула ее внимательным взглядом, и Эйслин почувствовала, как ее душу и воспоминания изучают, будто просеивая через плотно сплетенную паутину. Внутри ее головы словно разгорелся пожар, а из глаз брызнули слезы. Когда она смахнула их руками, то заметила, что ее пальцы были измазаны чем-то красным.

«Иисус. Она заставила мои глаза кровоточить».

«Прости. Я все время забываю, насколько вы люди хрупкие. — На самом деле Мэтае совершенно не выглядела раскаявшейся. — Охотник выбрал тебя, а ты исцелила его, когда он был ранен?»

«Зачем спрашивать? Ты и так уже все знаешь. — Эйслин уловила скрытое раздражение в ее тоне, а так как сама находилась на взводе, то не попыталась смягчить ответ. — Я не выспалась. Поэтому могу ли я вернуться в собственное тело?»

Ее зрение размылось, и Эйслин потеряла ориентацию, когда астральное и физическое тела столкнулись. Она всегда нормально переносила эти ощущения, но сейчас они вызвали у нее тошноту. Эйслин несколько раз неглубоко вдохнула и выдохнула, чтобы убедиться, что ужин останется в желудке, где ему самое место, а затем подняла взгляд на Мэтае. Маг находился в женском обличье. Старейшины являлись гермафродитами, поэтому иногда появляясь то в женской, то в мужской форме. Однажды Эйслин попыталась выведать, как же они смогли завести детей. Но все только краснели и, заикаясь, плели какую-то чепуху.

Лемарианка была более семи футов ростом. На самом деле, вне зависимости от того, мужчина или женщина, этот аспект никогда не менялся. Наставницу окутывали светлые волосы. Они казались настолько длинными и густыми, что практически скрывали белую мантию до самого низа. Золотые украшения сияли подобно королевским сокровищам. Толстый торк⁶ обвивал ее шею, а еще один окружал голову. Кольца с огромными драгоценными камнями искрились почти на каждом пальце. Из-за того, как переливалась ее кожа, на нее сложно было смотреть прямо. Но в действительности самыми ужасающими были глаза — глубокие темные омуты, гипнотически завораживающие. Эйслин уже довелось узнать, что нужно избегать смотреть в глаза любому из старейшин. Тогда она словно попала в ловушку и не могла отвернуться до тех пор, пока ей это не позволили. Первый раз, когда это случилось, старейшина, не Мэтае, смеялся над ней и не отпускал, как показалось Эйслин, целую вечность. Урок не прошел даром, и она больше никогда вновь не повторяла своей ошибки.

— Спасибо. — Эйслин слегка поклонилась и, как всегда бывало при старейшинах, почувствовала себя неподвижной и неуклюжей. — Мне жаль, что я опоздала. Что ты прикажешь мне делать дальше?

Лемарианка обошла ее по кругу, а Эйслин застыла в ожидании. Мэтае двигалась вокруг неподвижной девушки до тех пор, пока на востоке не начало светать. Иногда Мэтае ходила настолько быстро, что Эйслин могла только ее чувствовать, а иногда настолько медленно, что единственный намек на движение было положение тела, перемещающегося так же тонко, как и время протекающее мимо.

— Думаю, — произнесла Мэтае, после того как Эйслин уже не ожидала от старейшины хоть одного слова. — Я не оставлю тебя в этом мире.

Странная смесь разочарования и облегчения прокатилась по ее телу. Ей хотелось увидеть загадочный Талтос, но также она ощущала страх от того, что могла там найти. Ее человеческая часть съежилась. Одно из опасений, которое скрывала Эйслин, состояло в том, что старейшины могли каким-то образом изменить ее и в итоге превратить в нечто чуждое, похожее на них.

Смех, похожий на звон колокольчиков, наполнил тишину рассвета.

— Ох, ты так далека от истины, дитя. Ты уже превращаешься в нечто… интересное. И самое удивительное, всего лишь с небольшой нашей помощью. Я нахожу это очаровательным. Скажем так, я готова подарить тебе больше времени, чтобы ты раскрыла свои таланты. А после этого мы будем рады видеть тебя в Талтос.

«Чтобы я могла всех вас повеселить? Я так не думаю». — Эйслин сразу выкинула эти мысли из головы. Если старейшины обращали внимание, то легко могли их прочесть. Но несмотря на прищуренные глаза, Мэтае ничего не сказала.

Если бы Эйслин не была так шокирована поворотом событий, то оказалась бы готова к дальнейшему. Ведь она хорошо знала, как лемарианцы приходили и уходили — в облаке света, настолько яркого, что оно ослепляло. И еще в течение нескольких часов после этого перед глазами танцевали разноцветные пятна. Вспышка оказалась для нее неожиданной. Эйслин резко закрыла глаза, но опоздала на какую-то долю секунды. Сияние опалило роговицу и обожгло мозг.

Рун взвизгнул, и Эйслин вспомнила, что его заморозили на одном месте с широко распахнутыми глазами. На ощупь найдя волка, она притянула его к себе.

— Все в порядке. Она ушла, — прикоснувшись ладонями к глазам Руна, Эйслин отправила выявлять повреждения свою магию, которая довольно неплохо восстановилась, чтобы оказать помощь. Когда она обнаружила здоровые ткани вместо обожженных клеток, то с облегчением выдохнула и пригладила мех по бокам его морды.

— С твоими глазами все в порядке, Рун.

— Что значит это твое «она ушла»? — потребовал он.

— Сюда приходила одна из старейшин.

— Почему я не почувствовал ее? — Рун вывернулся из ее хватки и часто заморгал.

— Потому что она обездвижила тебя.

Волк зарычал.

— Я поговорю с ней, когда мы доберемся до Талтоса. Или с ним, если она изменит форму.

Эйслин склонила голову набок.

— Кстати об этом, — пробормотала она. — Мы уже не направляемся туда.

Рун зажмурился, морщась.

— Сейчас я пойду к озеру и окуну туда голову, так как глаза до сих пор жжет. Но когда вернусь, то ты должна все мне рассказать.

Когда они закончили завтракать, солнце уже было высоко в небе. Во время их трапезы Эйслин пересказала визит Мэтае, а Рун засыпал ее вопросами, прося разъяснить некоторые моменты. В итоге зарычав, он поднялся на ноги и, встряхнувшись от ушей до хвоста, ткнулся мордой в ее голову.

— Просто ты являешься для них интересным экземпляром для наблюдения. И они вовсе не собираются оказывать тебе хоть какую-нибудь помощь. По крайней мере, не сейчас.

— Да, что-то в этом роде. — Эйслин обгрызла с костей последние куски плоти кролика и закусила плотным кресс-салатом. Так как ранее ночью разведенный огонь не давал волку покоя, то этим утром она решила насладиться сырой пищей.

— Мы в стае даже к щенкам относимся с большим уважением.

Эйслин стрельнула в него недовольным взглядом.

— Я не щенок.

— С точки зрения твоих познаний в магии, ты именно он и есть.

«Ой».

— Туше.

— И что это значит?

— Путсь и неприятно это признавать, но я с тобой согласна.

Из горла Руна вырвался рокот, и Эйслин могла поклясться, что он смеялся.

— Итак, человек, куда мы теперь направляемся?

Эйслин затолкала в рот дикий лук и разжевала, наслаждаясь горьковатой сладостью. Ткнув ножом в сторону волка, она заявила:

— Я как раз об этом думаю.

Рун выжидающе посмотрел на нее внимательным взглядом.

— Я считаю, нам нужно отправиться домой. Я имею в виду мой дом, — уточнила она.

— Зачем?

«Хороший вопрос».

— Потому что все мои вещи — ну, на самом деле всего несколько — там.

— Ты бы хотела посмотреть, где жили мы с Мартой?

Внезапное озарение поразило Эйслин. Вещи Руна тоже хранились там, где когда-то был его дом.

— С удовольствием. — В награду Эйслин получила быстро виляющий хвост, а затем волк ринулся к ней, в его глазах горело что-то вроде предвкушения. Она прямо встретила его золотистый взгляд. — Мы можем отправиться туда, куда ты желаешь.

— Может, ты хочешь… — Рун не закончил фразу, а шерсть на его загривке встала дыбом.

Осознав, что это боевая тревога, Эйслин вскочила на ноги и уже через несколько секунд услышала шум крыльев, который наполнил тишину раннего утра.

«Всего лишь птицы», — мысленно произнесла она и перевела взгляд на озеро.

«Нет. Приготовься. Нам придется сражаться».

Доверяя инстинктам Руна, она слилась с тенью дерева, чтобы защитить себя от нападения с воздуха. Волк не потрудился скрыться. Да ему это было и не нужно, поскольку его природная форма являлась эффективной маскировкой. Это казалось забавным. Эйслин хотелось бы знать, смогла бы она научиться изменять форму вместе со способностями Целителя и Охотника. Девушка про себя усмехнулась своим мыслям. Только лемарианцы умели принимать различные формы. И ни один человек до сих пор не освоил этот навык. По крайней мере, так она думала раньше.

Эйслин сосредоточила свои чувства на небе, прищурив в концентрации глаза. Украдкой она тянула силы из земли, сохраняя при этом магию воздуха. Звуки ударов крыльев стали громче. Ясно было только одно — кто бы к ним не приближался, они не старались быть невидимыми, а значит, не смогли ее вычислить. Либо они были настолько сильны, что ничего не боялись. Не очень приятные мысли.

Эйслин заметила кожистые крыла и насторожилась. Летучие мыши, но, скорее всего, не обычные. В настоящее время встретить животное, которое не примкнуло бы к одной или другой стороне, было довольно редким явлением. Охотники использовали связь с животными, такими же, как и Рун, чтобы расширить свои способности поиска и уничтожения врага. Поэтому если Рун считал, что от летучих мышей исходила угроза, значит, так и было.

«Начерти один вдох и огонь», — приказал волк.

«Что сделать?..»

«Ладно, я помогу тебе, когда они приблизятся достаточно, чтобы достать их в небе».

В ту минуту, когда летучие мыши оказались над ними, Эйслин освободила свою магию. Так как их до сих пор не обнаружили, девушка пришла к выводу, что если она успокоит свои силы, а Рун начнет вести себя больше как лесной волк, нежели как связанное животное, то летучие мыши просто пролетят мимо и направятся к своей пещере. Днем ночные существа чувствовали себя неуютно.

«Возможно, нам не придется сражаться. Притворись, что ты охотишься. А я буду вести себя как можно незаметнее».

Волк не ответил, но Эйслин знала, что он все прекрасно слышал. Он побрел от нее прочь, а затем резко прыгнул и вытащил мышь из поросли травы и хвои. Следующий грызун, на которого он набросился, выглядел крупнее и больше походил на сурка. Рун затащил добычу в тень валуна и принялся рвать, вгрызаясь во внутренности.

Эйслин прижалась к дереву, рядом с которым стояла, и позаимствовала его энергию, чтобы скрыть себя. Едва дыша, она пожелала, чтобы крылатые млекопитающие не обратили на них никакого внимания. В данный момент животные пролетали прямо над ними. Их резкий, пронзительный визг звучал слишком громко для ушей Эйслин. Казалось, их что-то очень злило. Основная часть полетела дальше, и Эйслин уже хотела поздравить себя за правильно принятое решение, но неожиданно полдюжины развернулись и полетели прямо на Руна.

«Какого хрена? Летучие мыши не нападают на тех, кто в пятьдесят раз больше их самих».

«Рун. Плыви к середине озера и оставайся там».

Волк сорвался со своего места. Еще до того как летучие мыши достигли валуна, около которого сидел Рун, Эйслин услышала всплеск и поняла, что волк последовал ее указанию. Она боялась, что он начнет с ней спорить. Вблизи раздался шелест маленьких безумных крыльев, а затем летучие мыши подхватили останки сурка и поделили его между четырьмя из них. Нагруженные кусками мертвого животного, они стали лететь очень низко, но, по крайней мере, покинули лес. Эйслин подождала еще немного, а затем рискнула и отправила свою магию в небо, чтобы убедиться, что мыши окончательно скрылись.

Глубоко вздохнув несколько раз, Эйслин поблагодарила дерево за помощь и защиту, затем закинула на плечо рюкзак и ринулась к озеру. Волк с недовольной мордой поплыл к ней, с каждым его гребком вода расходилась маленькими кругами.

— Давай. Поплавай, пока есть возможность, — улыбнулась она. Рун был похож на большую мокрую крысу.

Рун добрался до берега гораздо быстрее, чем она ожидала. В следующую секунду он уже выбрался из воды, подкрался к Эйслин и встряхнулся, обрызгивая ее каплями.

— Ты больше никогда не прикажешь мне покинуть тебя, когда рядом опасность.

— А я просто рада, что ты прислушался ко мне. Разве ты сам не видишь? Этот вариант был лучше, чем сражение. Никто из нас не пострадал…

— Мы должны быть равными партнерами. — Из горла волка вырвался низкий рык, а на загривке шерсть встала дыбом. — Связь значит, что я подчинюсь тебе не зависимо от своих желаний. Я любил Марту, но она вынудила меня уйти. И в итоге это закончилось ее смертью.

Эйслин взглянула на Руна и отправила волну сочувствия через их связь, надеясь, что это успокоит его явную боль.

— Я не знала. Честно. Ты же помнишь, что меня не обучали быть Охотником. — Она осторожно запустила руку в его мокрую шерсть. — У нас есть немного времени, чтобы обсудить дальнейший план действий и прийти к взаимопониманию в будущем?

— У меня был план… — начал волк, но затем оборвал фразу, щелкнув зубами так сильно, что, казалось, они затрещали.

— И он тоже мог бы сработать. — Она погладила его по голове и плечам. Из-за воды его шерсть под ее пальцами заскрипела. — Рун, мы вновь вместе. Мне нужно время, чтобы понять твои сильные стороны, а тебе, чтобы оценить мои.

— Прости. — Волк действительно выглядел раскаявшимся. — Я не хотел, чтобы мои приказы были похожи на твои указания. — Он уткнулся носом ей в бок.

«Разве ты обязан повиноваться мне? Если бы я это знала...»

Острый запах магии насытил воздух, и Рун опустил хвост. Эйслин окутала их двоих своими силами, чтобы защитить.

— Сестра Охотник! — решительный мужской голос пробасил за их спинами. С еле слышным шорохом из густой сосновой рощи вышел высокий светловолосый мужчина, а на его плече сидел самый крупный ворон, которого Эйслин когда-либо видела. Его изогнутый клюв раскрылся в приветствии.

Глава 6

Эйслин кивнула головой, как только мужчина подошел к ним ближе. В каждом его движении сквозила сдержанная грация, которая намекала на едва подавляемую силу. Изодранная распахнутая вельветовая куртка свисала с невероятно широких плеч, демонстрируя мускулистую грудь, покрытую золотистыми волосами, блестящими на солнце. Хотя день и не был таким уж теплым. Водимо куртка помогала уберечь кожу от когтей птицы. Эйслин задалась вопросом, почему он не надел что-то потеплее. Плоский жесткий пресс плавно переходил в узкие бедра, обтянутые потертыми джинсами. Небрежно подрезанные волосы ниспадали до плеч. Ярко-голубые глаза остановились на Эйслин. Он улыбнулся, и в уголках его глаз появились меленькие морщинки, свидетельствующие о том, что мужчина часто смеялся. На щеках и подбородке виднелась неопрятная щетина. У него оказались прямые очень белые зубы и крепкая челюсть.

«Какой великолепный мужчина».

— Я Фион. — Он протянул руку. — А это Невемор⁷. — Мужчина перевел взгляд на ворона.

— Это не мое имя, и ты это знаешь, — звучало так, как будто ворон пришел в бешенство. Затем птица перевела свои глаза бусинки на Эйслин. — Мое истинное имя — Белла.

Эйслин осознала, что тупо пялилась, поэтому быстро пожала ладонь Фиона, а затем резко отдернула руку. Она почувствовала, как ее щеки заливает румянец и понадеялась, что это было не слишком заметно.

— Меня зовут Эйслин, а это Рун.

Волк и ворон уставились друг на друга. Между ними явно что-то происходило, но Эйслин не понимала что именно. Встрепенувшись, птица вспорхнула с плеча Фиона и приземлилась на землю возле Руна, и незримая энергия окутала их еще больше.

Эйслин сдвинула брови.

— Они так общаются?

Фион отступил на пару шагов и окинул ее пристальным взглядом. Ощутив, что он стал притягивать силы, Эйслин подняла обе руки, демонстрируя открытые ладони.

— Пару дней назад я думала, что являюсь только Магом и Искателем, — пояснила она. — В общем, хм…, я следовала туда, куда приказали старейшины, и по пути встретила волка. Он заявил, что выбрал меня. Я пыталась объяснить ему, что не являюсь Охотником, но он настоял. — Она пожала плечами. — Я понимаю, это звучит странно, но мои способности все еще развиваются.

— Ты говоришь правду, хотя это не имеет никакого смысла, — в словах Фиона звучало сожаление. Он продолжал держаться от нее на приличном расстоянии, окидывая ее таким взглядом, будто Эйслин была пороховой бочкой, которая вот-вот взорвется.

Уголки ее губ дрогнули в улыбке.

— Как думаешь, я чувствую себя после этого? Часть меня все еще скучает по временам, когда будучи подростком я жила с родителями в нашем доме в Солт-Лейк. Я долго привыкала к магии, которая у меня проявилась. Но узнать, что я могу еще больше… — Она закатила глаза, — …это малость нервирует.

— Ты выглядишь старше.

— Считаешь меня невинным ребенком, да? — фыркнула Эйслин. — Но я старше. Мне двадцать два.

— Все равно маленькая. Мне тридцать.

— Значит, у тебя была уже сложившаяся жизнь когда-то, прежде чем…

— Хватит. — Фион поднял руку и пристально посмотрел на Эйслин. Это было предупреждение, которое четко читалось на его искривленных злостью губах.

Эйслин все поняла. Одно из неписаных правил гласило — никогда не говорить о прошлом.

— Прости. — Она попыталась сменить тему. — Ты так и не ответил на мой вопрос о Руне и Белле.

— У связанных животных есть отдельное сообщество. И если они не знакомы друг с другом, то, возможно, могут знать тех, кто знает кого-то в кругу другого. Там они обмениваются мнениями и жалуются на связанные пары. Впрочем, у меня еще ни разу не получилось заставить Беллу признаться в этом. — Фион рассмеялся, и Эйслин почувствовала, как напряжение покидает его тело.

— Ты охотишься в одиночку? Или есть другие подобные, хм…, нам рядом? — Когда Эйслин споткнулась на слове «нам», то поняла, что до сих пор не видит себя в роли Охотника.

Между ними повисло неловкое молчание, но Фион все же прервал тишину:

— Сейчас я охочусь в одиночку. — Подойдя к Эйслин, он положил руку на ее плечо. — Посиди со мной. Мы можем разделить разговор, еду… и, возможно, некоторые другие вещи… с течением времени.

Эйслин резко отпрянула. Ее легкий румянец разыгрался с новой силой, и все лицо запылало.

— Подожди-ка минутку, — зашипела она. — Ты слишком самонадеян…

Он поднял обе руки и рассмеялся.

— No mas⁸. Я только имел в виду, что, возможно, ты захочешь побольше узнать о своих навыках Охотника. Вот и все. — Фион вновь обнял ее за плечи.

Тепло от его тела успокаивало Эйслин. Его пальцы пробежались по ее коже легкими, как крылья бабочки, касаниями. Она чувствовала, что остро и отчаянно нуждается в Фионе, и не только в сексуальном плане, а в нечтом большем. В ее голове роилось множество вопросов, но она так их и не задала. Ведь в настоящее время все люди, которым удалось выжить, стали одиночками. Эйслин вспомнила Тревиса и его рассуждения об утешении, которое он ей предлагал. Она поняла, что это был хороший совет, если ей предстоит идти рядом с Фионом. Вопреки здравому смыслу Эйслин позволила себе насладиться объятьями Фиона.

Они подошли к Руну и Белле. Животные были так увлечены беседой, что даже не заметили приближения людей. Мужчина свистнул, на что ворон каркнул в ответ с таким осуждением, что, казалось, это даже немного напугало Фиона.

— Что это было? — полюбопытствовала Эйслин.

— Я спросил, не хочет ли она пойти со мной. Но она заявила, что я ее раздражаю.

— Хм. Все связанные животные такие темпераментные?

Они подошли к скрытой бухте, которая находилась примерно в сотне ярдов от берега озера. Фион жестом пригласил ее сесть.

— Только сильные духом животные будут искать для себя связанного Охотника. Поэтому я отвечу на твой вопрос «да». Белла моя единственная связанная пара. У нее, конечно, вспыльчивый характер, но на это есть причины… — Он не закончил фразу, выглядя при этом очень неловко.

«И в чем же эта причина?»

Эйслин подумала о виверре Тревиса. Тогда кошка казалась несколько застенчивой, возможно потому, что она не участвовала в разговоре. Эйслин нужно было еще многому научиться.

Осины со скрученными голыми ветвями густо росли рядом с берегом. Песок и болотная трава образовали корявый пляж. Они сели, прислонившись спинами к нагретой солнцем скале. После сделанного ранее предупреждения, Фион держал руки при себе. На самом деле Эйслин понравилось, когда он прикоснулся к ней, ну а теперь она не знала, как попросить его вновь обнять ее так, чтобы это не выглядело глупо.

Фион достал из кармана немного сушеного мяса и протянул ей вместе с несколькими засохшими ягодами ежевики. После последней фразы он так и не обмолвился ни словом, но его скулы были окрашены румянцем. Возможно, ему тоже не особо комфортно в такой ситуации. Эйслин улыбнулась от этой мысли. Они все оказались одиноки. И напуганы. Ведь человек, о котором ты начинаешь заботиться, вскоре мог умереть. Было легче держать дверь в свою душу закрытой и никогда никого не подпускать близко.

— Когда ты это делаешь, то выглядишь на пятнадцать.

— Что делаю? — Эйслин встретила его взгляд. Глаза Фиона, обрамленные длинными темными ресницами, переливались самыми невероятными оттенками синего.

— Улыбаешься.

«Я бы отдала все, лишь бы вернуться в то время, когда мне было пятнадцать. Когда еще ничего не произошло».

— Спасибо.

— Ты хочешь узнать больше о магии Охотника?

Эйслин нетерпеливо кивнула.

— Да, все что можно. Но, думаешь, здесь безопасно? Прямо перед нашей встречей, мы столкнулись со стаей летучих мышей, которые явно были обращены к тьме.

Фион выгнул бровь.

— Серьезно? А мне показалось, что они были на нашей стороне.

Эйслин задумалась и поняла, что сильно изменилась и теперь ожидала предательства от любого.

— Лучше не предполагать. Ложная уверенность может нести смерть.

Он склонился к ней, и на его лице появилось странное выражение.

— Леди, да вы грубиянка. Если ты считаешь, что я ошибся, то могла бы высказаться в более мягкой форме.

Подобно паводку, хлынувшему из ниоткуда, гнев затопил Эйслин. Она вскочила на ноги и заметалась, в попытке сдержать ярость. Как он мог быть таким наивным? Видимо, последние три года прошли у него намного легче, нежели у нее, если Фион до сих пор ожидал чего-то хорошего. Она завидовала, и это заставляло ее чувствовать себя еще хуже. Эйслин пыталась держать рот на замке, но все ее намерения с треском провалились.

Она обошла Фиона и уперла руки в свои бедра.

— Доброта? Кто в этом мире, нахрен, проявляет доброту? Или нежность? Или тактичность? — Акцентируя внимание на последних словах, она ударила кулаком по своей ладони. — В каком мире ты живешь? Нет друзей. Нет безопасных мест. Только дела, в которых, если ты не заметил, никто не проявляет ни капли доброты.

Поскольку она больше была не в силах стоять и видеть в его глазах недоверие или, возможно, даже боль, Эйслин направилась к неподвижно застывшим Руну и Белле.

«Что со мной не так? Неужели я была одинока так долго, что уже не могу даже просто поговорить с тем, кто не разделяет моих взглядов на этот мир? Ага, намного легче послать все к черту и продолжать двигаться дальше».

Неожиданно ее обхватили сильные руки. Эйслин настолько задумалась, что не услышала, как Фион подобрался к ней сзади. Он прижал ее к себе, Эйслин ощутила стук его сердца у своего плеча и дыхание, овевающее ее спутанные волосы.

— Эйслин, Эйслин. Не убегай от меня, пожалуйста. В тебе так много боли, что ты напоминаешь кактус. Одна сплошная колючка. Что же случилось с твоей человеческой частью?

— Она давно умерла. — К ужасу Эйслин, ей захотелось плакать. Хотелось, чтобы рыдания облегчили боль. Глаза защипало, но слезы так и не пявились.

— Ш-ш-ш-ш. — Он легко удерживал ее одной рукой, а другой начал гладить волосы. — Ш-ш-ш-ш.

Она прижалась головой к его ладони.

«Если я могу чувствовать себя живой только во время секса, значит, я знаю, как мне поступить в дальнейшем».

Развернувшись в его объятиях, Эйслин прижалась к Фиону и подняла лицо для поцелуя. Его губы накрыли ее уста, а руки еще плотнее прижали к себе. Их поцелуй углубился и превратился в единственно значимую вещь в мире. Фион не мог насытиться ею, и она почувствовала аромат его возбуждения. Ее соски затвердели став маленькими горошинами, Эйслин, протяжно застонав, еще теснее прильнула к мужчине.

Эйслин протиснула между ними руку, намереваясь прикоснуться к Фиону, но он отстранился. Его дыхание стало прерывистым, а лицо раскраснелось.

— Нет, — покачал он головой. — Еще нет. Сейчас мы просто воспользуемся друг другом. Да и…

Но все о чем думала Эйслин — это то, как она хочет почувствовать его внутри своего тела. Она ощутила, насколько он был напряжен, тверд и готов. Бросив быстрый взгляд на выпуклую ширинку его джинсов, она заметила, что он также ее желал. Извиваясь, Эйслин прижалась к нему своими бедрами и протолкнула язык между его губ, чувствуя, как те припухли от поцелуев. Ей не потребуется много времени, чтобы шагнуть через край. Она посмотрела прямо в глаза Фиону, слишком гордая, чтобы умолять, но сгорающая от желания, чтобы он захотел ее также.

Издав то ли стон, то ли вздох, Фион притянул Эйслин в свои объятия и толкнулся ногой между ее бедер. Обвив и крепко удерживая ее тело руками, он осыпал поцелуями лицо и шею девушки. Эйслин кончила в ту же минуту, как только он к ней прикоснулся, задрожав от своего освобождения.

Желая вернуть долг, она снова потянулась к нему, но Фион поймал ее руку.

— Я могу подождать, — пробормотал он. — Хочу узнать тебя ближе. — Слабая улыбка осветила его лицо. — Кроме того, в первую очередь нужно выяснить поладим ли мы вне постели.

«А разве это не так делается?»

Она была еще совсем молода, когда мир превратился в дерьмо. А до этого ее единственный опыт в сексе сводился к вороватым тисканьям на заднем сиденье машины со своим парнем. С тех пор секс стал быстрым и обезличенным, поскольку ей не нужны были все те эмоции, что следуют вслед за этим. Эйслин вернула Фиону улыбку.

— Если мы собираемся сделать это, то должны найти какой-то способ поговорить о том, кто мы есть.

Немного смутившись, Фион протянул руку вниз и поправил свой член.

— Этим мы и займемся.

Чувствуя необъяснимую неловкость, — в конце концов, он только что довел ее до оргазма — Эйслин закусила губу и произнесла:

— Может, пока мы на нейтральной территории, то ты научишь меня быть Охотником.

Фион рассмеялся, и радость озарила его лицо теплым светом. Ей понравился его смех. Из-за него вокруг глаз мужчинв появлялись крошечные морщинки, а этот веселый звук дарил впечатление того, что мир до сих пор был нормальным. Голубые глаза Фиона сияли в утреннем свете.

— Мы вроде этим и занимались.

— И вот посмотри, к чему нас это привело, — хихикнула Эйслин, а потом с ужасом сообразила, что опять ведет себя как маленькая девочка. — Думаешь, нам безопасно оставаться здесь?

— Ох, брось. Чертовы летучие мыши. Причина твоей осмотрительности только в них.

— И? — Она встретила его взгляд и вопросительно подняла бровь.

— Вероятно, для нас будет безопаснее в моем доме. Он защищен.

— Или в моем, — заявила она, а затем задумалась, как долго туда добираться, и решила, что его убежище было, вероятно, лучшей идеей.

— Мой намного ближе.

— Да, наверное, так и есть, — согласилась она.

И Фион подарил ей сияющую улыбку, а затем взял за руку.

— Пойдем, заберем животных. Мой дом всего лишь в десяти минутах ходьбы.

Фион привел ее в хитроумно построенную землянку, очень похожую на соседние холмы. Эйслин пришлось закрыть глаза и позволить ему доставить ее с помощью магии внутрь. Его дом оказался на удивление просторным. В нем была кухня, гостиная и альков, который Фион заложил еловыми ветками и одеялами. Книги стояли на грубо сколоченных полках, подальше от земляного пола. И независимо от того, что их услужливо сопровождал свет магии Мага, внутри повсюду были развешаны, свисающие с крюков, фонарики.

— В итоге старейшины поняли, что потребуется время, чтобы мы стали экспертами в магии и смогли изгнать темных, поэтому они подарили нам питомцев. Их обостренные чувства в сочетании с нашим интеллектом сделали из нас хорошую команду. Вместе мы охотимся на врагов и изгоняем их, а также сотрудничаем с остальными одаренными, чтобы, в конечном счете, убить темных.

— Ты не умнее меня, — завопила Белла, махнув крылом в их сторону.

— Подслушивать не вежливо. — Фион нежно ей улыбнулся и протянул руку, чтобы потрепать по оперенной голове.

— Что такое «подслушивать»? Звучит мерзко.

— Это означает, прислушиваться к разговорам, которые не предназначены для твоих ушей, — проинформировал он.

— Мы — неотъемлемая часть бесед, в которых участвует наш связанный человек, — бросился в бой Рун, вставая рядам с Эйслин.

— Видишь. — Белла указала крылом на Фиона. — Я не единственная, кто так думает. Если бы не твое одиночество, то…

Фион вскочил на ноги, опрокинув книгу со стола, возле которого они сидели.

— Молчать, — прогремел он и ударил кулаком по столу.

— Она тебе не подходила, — сладко пропела Белла. — Поэтому я просто предложила ей двигаться дальше. А ее связанное животное было несносным.

Последняя фраза покоробила Эйслин. Птица явно не возлюбила ее и вела себя как ревнивая любовница или даже жена.

— Разве связанные животные имеют право голоса в таких вопросах? — спросила она, переводя взгляд с Фиона на птицу.

— Конечно, имеем, — заявил Рун. — Иногда мы видим подобные вещи более четко.

— Я не спрашивала тебя, — прервала она волка. Эйслин вновь переключила внимание на Фиона. — Может, ты объяснишь мне, что происходит.

— Позже, — отрезал он сквозь стиснутые зубы. И под одним его глазом дернулся мускул.

Эйслин поняла, что он был все еще зол. Зол настолько, что готов был задушить свою птицу.

«Как хорошо, что я не единственная, кто выходит из себя».

— Итак, давно ты здесь живешь? — поинтересовалась Эйслин, пытаясь перейти на нейтральную тему.

— С самого начала.

— А до этого?

Фион напряженно выдохнул, затем вдохнул и снова выдохнул.

Почувствовав, что сейчас он был слишком напряжен, чтобы просто сидеть, Эйслин встала на ноги.

— Как насчет того, чтобы выйти и поохотиться? Пришло время для ужина, и я проголодалась.

«И мне это больше нравится, так как можно отложить «я поделюсь с тобой моим, если ты поделишься своим» разговор. Это заставляет меня чувствовать себя неловко».

— Хорошая идея. — Фион закрыл ей глаза рукой и перенес их из своего дома. Эйслин ощущала, как ее окутывала его магия. Как только они оказались снаружи, он произнес заклинание, возвращающее маскировку, чтобы его жилье оставалось невидимым. Казалось, что эти привычные действия его успокаивали.

«Похоже, из всей их компании животные были не самыми темпераментными», — усмехнулась она про себя. Они были похожи на какую-то свору чудаков.

— Как насчет кроликов и зелени? — чересчур радостно предложила она.

— Ты когда-нибудь ела сурка?

— Ага, я люблю их.

— Мы достанем мясо, — добровольно вызвался Рун.

— Отлично. — Белла замахала крыльями в воздухе. — По два каждому, — бросила она в ответ. Видимо, почувствовав вызов, Рун подскочил и исчез в густом лесу.

— Удивлен, что она оставила нас в покое, — сухо прокомментировал Фион.

«Это кажется хорошим началом. Может, если я буду молчать, то он расскажет мне больше».

Эйслин проследовала за ним обратно к озеру, по пути срывая известную ей зелень. Когда они достигли кромки воды, она уже набрала огромную охапку сочной еды.

— Не набирай больше.

Фион повернулся к ней и забрал часть растений, которые Эйслин несла в обеих руках.

— Я всегда срывал только кресс-салат или лук. А это что?

— Ну… — Она кивнула на одно из растений. — Это волшебные колокольчики⁹. Это бубенчик ползучетравяной¹⁰. Вот это лопух¹¹. А это лилии марипоса¹². — Эйслин вытащила пару пучков из-под других растений. — Мята.

— Ну, ее-то я знаю, а вот другие нет. Откуда ты о них узнала?

— От отца. Его интересовали подобные вещи, поэтому он много раз брал меня с собой в отдаленные районы. — Казалось, Фион расслабился, поэтому Эйслин решила рискнуть и влить в свои слова немного успокаивающей магии. — Что ты имел в виду, когда сказал, что удивлен, что птица оставила нас в покое?

Фион переминался с ноги на ногу, но не спускал с нее взгляда.

— Ах, это. Ну, у меня было несколько женщин. И ей не понравилась ни одна из них.

— И что же она сделала?

Он наклонился и выдернул пучок дикого лука из земли.

— Зачем тебе это?

— Так я буду готова, если она пытается сделать то же самое со мной.

— Ты ей понравилась.

— С чего ты взял?

— Иначе она бы не оставила нас в покое. И волк ей твой тоже понравился, — он говорил, как ни в чем не бывало. — Она ненавидит росомах и сов, вот с ними была бы проблема.

— Как может кто-то ненавидеть сов? — Для Эйслин это было загадкой. — Они же такие красивые.

Он пожал плечами.

— Спроси об этом Беллу. Уверен, она обязательно объяснит тебе свою неприязнь. Думаю, нам хватит. Давай вернемся.

Любопытство жгло ее изнутри. Фион до сих пор очень многого ей не рассказал. Что, черт возьми, могла сделать птица, чтобы запугать человеческую женщину?

— У нее не только острый клюв, но и острый язык, — пробормотал Фион.

— Ты можешь читать мои мысли? — Эйслин в шоке остановилась.

Он кивнул.

— Угу. Это мой второй дар. Разновидность магии Целителя. Вот почему я знал, как, э-э… неважно.

Эйслин все поняла. Именно так он узнал, что так отчаянно ранее требовалось ее телу.

— Все нормально. — Так как они стояли рядом, она встала на цыпочки и поцеловала Фиона в щеку, покрытую щетиной. — Когда Рун заявил, что может читать мои мысли, это стало для меня шоком, поскольку моему уединению настал конец. Но, думаю, за это время я уже привыкла к этой мысли.

Отступив, Эйслин развернулась и направилась в сторону, откуда они пришли. Фион догнал ее и зашагал рядом.

— Две мои бывшие были Охотниками и действительно пытались подружиться с Беллой, но эта птица была непреклонна. Если ей взбредет что-то в голову, то ее уже невозможно переубедить. И.… — он замолчал на секунду. — Думаю, они все были неважны для меня. Иногда Белла знает меня даже лучше, чем я сам себя.

— Ну, слава богу, что она снизошла до меня. — Ее затылок стало покалывать, а волосы приподнялись от страха. Эйслин застыла, стараясь стать невидимой. — Ни слова больше. Мы не одни.

— Знаю. Доверься мне. Я не причиню тебе вреда.

Фион обнял ее, и Эйслин почувствовала сдвиг, понимая, что он начал перемещаться. Уже через несколько секунд перед ними замерцали стены его дома.

— Что это было? — Она бросила охапку растений на грубо сколоченную стойку. Его объятия измяли всю зелень во время прыжка, из-за чего ее рубашка стала липкой от ароматных соков растений.

— Не уверен. — Его брови сошлись на переносице. Затем он еще больше нахмурился, и Эйслин почувствовала, как Фион потянул магию из земли. Много магии. — Оставайся здесь, — рявкнул он. — Белла в опасности. Она нуждается во мне.

— Без вариантов. — Эйслин обхватила его руку. — Либо я иду с тобой, либо никто из нас не идет. Рун тоже там.

Глава 7

Смрад темной магии все сильнее насыщал воздух. То, что было лишь намеком всего несколько минут назад, превратилось в отчетливую вонь.

— Какие у тебя сильные стороны? — зашипела Эйслин, как только они вновь оказались в лесу.

— Земля. Затем вода.

— Хорошо. Значит, ты обращаешься к земле. Я же смешиваю огонь и питаю его воздухом на случай, если нам понадобится более сильная магия. — Воспользовавшись своими силами, чтобы частично скрыть облик, Эйслин перешла на быстрый бег.

Но Фион схватил ее за руку.

«Не так быстро. Ты можешь попасть прямо в ловушку. Давай все обдумаем и обсудим здесь».

Повернувшись к нему лицом, Эйслин остановилась и нетерпеливо ткнула пальцем в его грудь.

«Если у тебя есть идеи получше, давай, я внимательно слушаю».

«Я не могу понять, что это. А ты?»

Запустив витки магии Искателя, она с ужасом поняла, что тоже ничего не чувствует.

«Нет».

«Поскольку никто из нас не знает, с чем мы столкнулись, значит, продвигаемся медленно. И я иду первым».

Эйслин закипела от злости, но поскольку не хотела подвергать их опасности, затевая спор, последовала за Фионом, изрядно при этом беспокоясь. Какого черта там было, что чувствовалось как самая настоящая гниль? И почему она не смогла ощутить Руна?

Эйслин услышала крик птицы задолго до того, как они ее обнаружили. Либо Рун покинул ее, либо уже был мертв. Нож ледяного страха пронзил внутренности Эйслин. Она смахнула с себя окружающую магию, больше не заботясь о невидимости, так как ей нужно было иметь в руках более мощную силу, если она вдруг им понадобится.

«Хорошо, что ты подготовилась», — одобрил ее действия Фион.

Их атаковала летучая мышь. Эйслин быстро прикончила ее, а затем резко остановилась. Летучие мыши. Это те же, с которыми им довелось столкнуться ранее? Поспешив, она догнала Фиона.

«Думаю, это могут оказаться те летучие мыши, о которых я беспокоилась ранее».

«Не уверен. Давай поторопимся. Белла умирает».

Жизненная сила птицы убывала. Эйслин чувствовала, как она мерцала, вспыхивала и пульсировала, поэтому знала, что Белла ждала только Фиона. Эйслин охватила дрожь. Она уже достаточно насмотрелась на это в сражениях. Когда люди намеренно дожидались помощи, чтобы не умереть в одиночестве. Она задумалась, что будет с Фионом, если он потеряет связанную пару? Это разорвет ему сердце или наполнит жаждой мести?

Эйслин тяжело сглотнула. Она знала. И не единожды боролась против этих чувств. Уже не раз с таким настроем она могла бы запросто рвануть в бой, но что-то внутри, возможно сильный инстинкт самосохранения, поддерживал ее в борьбе за собственную жизнь. Проклятье, Эйслин не собиралась так просто подарить свой мир захватчикам.

Погруженная в свои мысли, она перестала обращать внимания на происходящее вокруг и налетела прямо на Фиона. Затем услышала его резкий вдох и огляделась.

«Черт». — Эйслин рванула вперед, но Фион, перехватив ее, крепко удержал рукой. Нечто аморфное, постоянно переходящее от одной формы к другой, держало Беллу, растягивая ее крылья. В один миг появлялся человек, затем огромная рычащая кошка, похожая на гепарда, а потом невообразимо большая птица. Понимание происходящего пронзило Эйслин — это был Д'Чель, контролирующий иллюзию темный бог. Кровь стекала по телу ворона. Ее действительно смертельно ранили или это лишь еще одна уловка Д'Челя?

«По крайней мере, теперь я знаю, почему не определила это зло. Видимо Д'Чель постоянно менял форму».

Стон агонии вырвался из Фиона и, выпустив Эйслин, он помчался на поляну.

— Освободи мою птицу, — зарычал он. — Если хочешь с кем-то драться, то сразись со мной.

Маниакальный ледяной смех заполнил тишину.

— Вряд ли это будет честным боем, кельт.

Эйслин застонала. Они должны были напасть вместе. Но Фион просто ринулся в бой, как будто забыл о ее существовании. За спиной Эйслин раздался шорох. Она резко обернулась, беспокоясь о том, что там могут оказаться приспешники Д'Челя.

Но из леса во главе стаи, состоящей из десятка волков, на нее несся Рун. Быстрее чем она осознала, они набросились на Д'Челя, смешавшись в клубок, пестрящий серыми и черными цветами, но были быстро отброшены в воздух, словно стайка тряпичных кукол. Рун неодобрительно зарычал. Эйслин слышала, как он вдохновлял других, при этом рыча и огрызаясь. Перегруппировавшись, они вновь напали.

«Тянись к своей магии», — прозвучало в голове Эйслин.

Воспользовавшись силой Мага, Эйслин обвила защитной сеткой стаю, моля старейшин придать ей как можно больше сил.

Д'Чель отпустил Беллу и, развернувшись, сосредоточил все свое внимание на волках. Рассмеявшись, он изменил форму, превратившись в волка с блестящими медными глазами, но только раза в три больше любого из них. Эйслин приблизилась настолько, что теперь имела четкое представление об импровизированном месте сражения, тем самым усиливая действие своих чар. Она так и не поняла, почему не смогла ощутить Руна, пока он не пробежал прямо возле нее.

«Нужно будет позже расспросить об этом Фиона».

Лежавшая на земле птица выглядела мертвой. Фион поднял ее, прижал к себе на один душераздирающий миг и, воззвал к Эйслин, чтобы та забрала Беллу. На его лице появился отпечаток горя, а в синих глазах полыхнула ярость.

Она не могла одновременно охранять раненое животное и помогать в бою, ведь Рун нуждался в ней. Также, как Фион и Белла. Но, тем не менее, Эйслин ринулась вперед, протягивая руки к птице и одновременно пытаясь поддерживать заклинание, помогающее Руну и волкам. Как только она взяла Беллу, то почувствовала горячую кровь, стекающую по ее пальцам.

Ворон слабо прохрипел.

— Положи меня куда-нибудь в безопасное место и помоги моей связанной паре.

«Белла действительно умирает». В надежде остановить то, что казалось неизбежным, Эйслин направила на Беллу свою энергию, поскольку считала, что должна попытаться спасти нечто важное. Она проклинала отсутствие знаний о даре Целителя. Когда она спасала Руна, то действовала интуитивно. Можно было конечно поэкспериментировать, вот только времени было в обрез.

Фион ринулся в бой. Его магия столкнулась с Д'Челем, создавая взрыв из настолько ярких искр, что перед глазами Эйслин заплясали разноцветные пятна. Она оставила Беллу в тени между двух больших елей, и птица сразу обхватила себя крыльями.

— Не смей сдаваться, — прошипела Эйслин.

Вернувшись на поляну и быстро оценив ситуацию, Эйслин поняла, что все стало хуже. Фион сражался со сломанной рукой. Когда это случилось? Так или иначе, он все равно продолжал призывать свою магию, выпуская из здоровой руки силу и нанося удары по темному богу. Два волка лежали мертвые, а Рун пританцовывал вне досягаемости Д’Челя, но она ощущала, что его энергия иссякает. Другие волки сбежали, но Эйслин не винила их в этом. Нет смысла умирать в чужой войне. Она сделала мысленную заметку поговорить с Мэтае о привлечении к сражениям всех животных, а не только связанный пар Охотников. Ведь в действительности эта война затрагивала каждого. Если они потеряют Землю, то больше никому не удастся жить нормальной жизнью.

«Мне нужно будет потрудиться». — Стиснув зубы, Эйслин шагнула вперед и встала прямо перед Д'Челем. Он скинул с себя образ волка и снова выглядел как мужчина. Д’Чель медленно повернулся к ней лицом, источая ту же манящую сексуальность, которую ей уже доводилось чувствовать от Перрикаса. Странно, что она не ощутила это раньше. Может, когда он обращался к иллюзиям, то приглушал обаяние. Длинные волосы, настолько черные, что отливали синим оттенком, были заплетены в косу. Ясные медные глаза светились на совершенном, словно высеченном из камня, лице. Он носил охотничий кожаный костюм, который обтягивал мускулистые плечи и узкие бедра будто перчатка, не оставляя простора для воображения. Эйслин позволила себе окинуть его оценивающим взглядом, в надежде отвлечь Д’Челя от Фиона и Руна.

— Эй, красавчик, — заворковала она, надеясь, что он был так же подвержен похоти, как и Перрикас. Ну и конечно, он влиял на нее, как и его собрат. Эйслин расставила ноги на ширине плеч, чтобы ее бедра не смыкались, и тем самым смогла не обращать внимания на жар в лоне.

Д’Чель перевел на нее свой взгляд и оценивающе посмотрел на ее тело, изменив оттенок глаз до восхитительного бледно-голубого цвета.

— Ты знаешь, кто я?

«Должна ли я признаться?» — Она резко вдохнула и выдохнула, предоставляя себе немного времени на размышления, но так и не смогла придумать лучшей стратегии, поэтому ослепительно улыбнулась и промурлыкала:

— Конечно, знаю.

Прищурив глаза, Д’Чель произнес:

— Назови мое имя.

— Д'Чель, бог иллюзий.

«Не делай этого, — прозвучал в ее голове голос Руна. — Мы можем найти способ одолеть его, не жертвуя при этом нашими жизнями».

Фион захромал в ее сторону. Он попытался взять ее руку, но Эйслин его оттолкнула.

— Позвольте мне следовать своей дорогой.

— Нет, — пробормотал Фион. — Нет там никакой дороги. Он просто будет трахать тебя и в итоге перетянет на свою сторону. Иисус, неужели они ничему тебя не научили?

«Верь в меня, — Эйслин отправила мысленно свое послание только Фиону. — Пожалуйста, не усложняй».

Хитрая улыбка озарила лицо Д’Челя.

— Это твое связанное животное? — Он махнул рукой в сторону Руна. — Твоя пара?

— Ты же и сам это знаешь.

Глаза Бога угрожающе сверкнули. Видимо, он не привык совершать ошибки… или чтобы кто-то на них указывал.

— Давай уйдем от них, — продолжила Эйслин, удерживая его взгляд. Внезапно ее настигла вспышка озарения, поэтому она решила рискнуть и добавила: — Недавно я встречалась с Перрикасом, но неожиданное появление старейшины испортило нам все удовольствие.

Удивление отразилось на его «далеком-от-человека» лице.

«Хорошо. Пусть попробует выяснить, на чьей я стороне». — Множество людей, начиная с тех, кто помог открыть врата во время парада планет, повлекшего за собой всплеск магии по всему миру, подпитывали темных силами своих поклонений. И постоянным сексом.

Фион железной хваткой обхватил ее запястье и потянул.

— Пошли, — прорычал он. — Мы уходим. Сейчас.

— Я найду тебя позже, — пробормотала Эйслин. — Белла нуждается в тебе. И возьми с собой Руна. — Она затаила дыхание. Позволит ли Д’Чель уйти всем, если она останется? Эйслин надеялась, что он достаточно заинтересуется ею и освободит остальных. Ведь большинство людей, которые следовали за темными, не владели силами. Перрикас желал заполучить от нее детей.

— Я останусь с тобой, — зарычал Рун.

Эйслин стиснула зубы настолько сильно, что удивилась, как они не треснули. Она намеревалась воздействовать своими силами на Руна, чтобы увести его от угрозы.

— Ты пойдешь с Фионом и Беллой.

Гнев, разочарование и предательство сверкнули в глазах волка.

Фион перевел взгляд с нее на Д’Челя. Затем быстро кивнул ей и направился в сторону птицы. Рун последовал за ним, отказываясь встречаться с ней взглядом.

— Отличная работа, человек. — Похотливая улыбка исказила лицо Д’Челя, и его магия стала еще сильнее опьянять Эйслин. Подняв руку, он погладил ее лицо, а затем бесцеремонно пробежался ладонью по ее телу. — На данный момент твоим близким больше ничего не угрожает. Что ты готова предложить, чтобы они так и оставались в безопасности?

— Я нахожусь под защитой старейшин.

Полные губы растянулись в усмешке.

— Ну и что? Я что-то не вижу, чтобы они рвались тебе на помощь.

Его опасный взгляд изменил цвет на медно-зеленый, будто Эйслин успела ему наскучить. Неожиданно ее охватила настолько обжигающая страсть, что вынудила кончить, превращая колени в желе. По крайней мере, сексуальное напряжение немного ослабло, но ненадолго.

Все это время Д’Чель не сводил взгляд с ее лица, поэтому понимающе улыбнулся.

— Мы могли бы испытать огромное удовольствие. Только ты и я. Ты уже почувствовала, насколько оно будет мощным.

Он притянул ее в свои объятия. Эйслин оказалась настолько близко к мужчине, что заметила пятна серебра в его постоянно меняющихся глазах. Но она видела, насколько они чужие. Несмотря на гуманоидную форму, он был чем-то иным. Его идеальное тело отдавало холодом, когда он смял ее губы в поцелуе. Д’Чель вытягивал из нее тепло до тех пор, пока она не начала дрожать. Эйслин отвернулась, избегая прикосновений его рта, блуждающих рук и напряженной плоти, прижатой к ее промежности.

— Ты возьмешь меня против воли? — Ее зубы стучали. Казалось, будто все тепло в мире исчезло.

«Блин! Он собирается высосать из меня жизнь».

— Я Бог. А значит, беру то, что хочу.

Он вновь прильнул к Эйслин. В глубине его глаз мерцал какой-то дикий свет, будто мужчина отчаянно нуждался в том, чтобы его согрели. Эйслин задалась вопросом, сколько прошло тысячелетий с его создания.

«Нужно что-то предпринять, пока он не заморозил меня до смерти».

Когда она шла на эту авантюру, то не понимала, что если он войдет в нее, то украдет все живительное тепло. Но что тогда останется?

«Не очень, нахрен, много».

Неожиданно испытываемый ужас начал питать ее силы. Он полыхал внутри нее все это время, и Эйслин потянулась к этому огню. Магия настолько нагрела ее кожу, что Д'Чель резко отдернул от нее руки. Эйслин оступилась и чуть не упала.

— Что ты делаешь? — потребовал он. — Прекрати немедленно.

— Ты замерзаешь, а мне жарко. — Она задыхалась от усилий, которые прилагала, чтобы удержать магию. Она так долго хранила в себе силы, не тратя эту энергию на заклинания и борьбу, что они очень сильно перегревали ее тело. Видимо, он не мог прикоснуться к ней в таком состоянии.

Д’Чель попытался вновь, схватившись холодной рукой за ее грудь, но сразу отстранился. Еле сдерживая ярость. Эйслин заметила это по крепко стиснутым зубам и прищуренным глазам.

— Давай просто придем к выводу, что мы оба совершили ошибку, — спокойно предложила она.

— Я мог бы уничтожить тебя только одной мыслью.

— Я так не думаю, — ровно ответила она.

«Если мог бы, то я уже была бы мертва».

Человеческая форма Д’Челя начала колебаться. И теперь перед ней уже стояла кобра, исполняющая свой танец смерти. Прежде чем он смог напасть, Эйслин обратилась к магии, кипящей внутри. Для начала она призвала невидимость, а затем прыгнула, скрывая все следы места ее направления.

Прыжок в состоянии, в котором сейчас находилась Эйслин, оказался гораздо сложнее, чем она изначально предполагала, тем более для такого короткого расстояния. Что-то разрушало ее магию, притом с обеих сторон. Страх подкатил тошнотворным комом к ее горлу, а пот заструился по телу. Когда она, наконец, оказалась в пещере Фиона, то невероятно обрадовалась обнаружить там всех троих. Фион прижимал к себе Беллу, а Рун намеренно повернулся к ней спиной.

— Это место намного глубже, чем я думала, — заявила Эйслин, посмотрев на Фиона. — У меня ушла чертова куча времени, чтобы сюда попасть. — У нее сбилось дыхание. Заклинания прыжков были не обратимы. Либо ты выходишь в запланированном месте, либо нет. — На какой-то миг я испугалась, что оказалась в ловушке собственных чар.

Фион нахмурился.

— Прости. Это потому, что мне пришлось отменять оберег, чтобы тебя впустить. Я не сразу ощутил тебя снаружи. Надеюсь, ты замела следы. — Он резко вскочил на ноги с Беллой на руках и огляделся, будто ожидая появления Д’Челя в любой момент.

— Замела. И я поняла, что ты использовал магию, чтобы помочь мне попасть сюда. — Напряжение покинуло ее тело, и она подарила Фиону благодарную улыбку. — Отличная работа. Никто бы не смог попасть в твою пещеру случайно.

Он выглядел удивленным.

— Спасибо. Обычно я редко получаю комплименты.

Эйслин подошла к волку и присела рядом.

— Извини за то, что воспользовалась принуждением. Просто хотела, чтобы ты оказался в безопасности. Ты должен знать, что если дело будет касаться твоей жизни, то я вновь так поступлю. — Рун дернулся под ее прикосновениями, но продолжил игнорировать Эйслин.

Затем она встала и направилась к Фиону и Белле.

— Как она?

Фион покачал головой и снова сел.

— Слаба. Потеряла много крови. Я как раз собирался посмотреть, что могу для нее сделать, когда пришлось снимать защиту с дома для тебя. — Фион взглянул на Эйслин. — Мы опередили тебя всего лишь на несколько минут.

— У меня получилось вылечить Руна. Ты позволишь мне попытаться помочь?

Кивнув, Фион немного откинулся, предоставляя Эйслин лучший доступ к птице. И она сразу же потянулась ладонями к Белле.

— В лесу я сделала все, что было в моих силах. Как и с магией Охотника, я никогда не считала, что у меня есть способности Целителя, но как оказалось я могу и это.

Соединившись с Беллой, она попыталась выяснить, как же Д'Чель ее ранил. Фион оказался прав. Ворон потерял много крови, но серьезных повреждений не было. Только сломанное крыло. Но это было легко исправить. Не спеша, Эйслин стала передавать энергию Целителя в большого ворона и разумом ощутила, как Фион тоже начал поддерживать ее своей силой. Когда Эйслин убедилась, что Белла сможет вытерпеть дальнейшие действия, то принялась сращивать сломанное крыло.

Подняв глаза, Эйслин встретилась с благодарным взглядом Фиона. Он ни разу не попытался с ней заговорить, пока они разбирались с незнакомой птичьей физиологией.

— С ней все будет в порядке. Хороший отдых, и Белла снова как новенькая.

— Согласен. Спасибо. — В его глазах отражалось искренняя благодарность. Подняв птицу с пола, Фион переложил ее на подушки. Затем обернулся и произнес:

— Тебе не кажется, что пора объяснить произошедшее?

Эйслин выгнула бровь, проигнорировав вопрос.

— Как твоя рука? И я заметила, что ты хромал.

— Хм. Просто немного вывихнул лодыжку. Но не уверен, что с рукой. Я планировал осмотреть ее после того, как помогу Белле. Не ожидал, что ты появишься так скоро. — Замолчав, Фион впился в Эйслин взглядом. — На самом деле, я вообще не ожидал, что ты вернешься.

Она фыркнула.

— Ох, как же в тебе мало веры. Хочешь, я посмотрю твою руку?

Фион, молча, протянул ей руку. Целительная магия Эйслин все еще не успокоилась внутри ее тела, поэтому она просто прикоснулась к его ладони и позвонила своей силе сосредоточиться на травме.

— Черт, перелом прямо вот здесь. — Эйслин исследовала очень осторожно, пытаясь понять, что нужно исправить.

— Хм. — Фион поморщился и закусил нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть.

— Прости, — прошептала она, пока плела нити из новых костных клеток, чтобы залатать травму. Под ее прикосновениями тело Фиона стало горячим. Эйслин улыбнулась, ощутив, как поврежденные ткани заменяются здоровыми.

— И снова большое спасибо. — Он повернул голову в сторону Эйслин. — Я не хотел беспокоить тебя во время колдовства, но что, во имя богов, там случилось?

— Если Рун простит меня за то, что я заставила его уйти с вами, то тогда я все расскажу. — Волк, который по-прежнему сидел вдали от нее, не сдвинулся с места. Но его ухо немного дернулось, значит, он все же подслушивал их разговор.

Уголки губ Фиона опустились.

— Я хочу узнать все. Даже если он не примет твоих извинений. У нас вроде как есть овощи, которые мы собрали ранее. Я мог бы заняться готовкой, пока ты нас просвещаешь.

Эйслин вдруг поняла, что проголодалась.

— Было бы здорово.

— Хочешь, я добавлю туда вяленое мясо?

— Еще лучше. — Резко вскочив на ноги, она подошла к Руну. Волк отвернулся, и Эйслин осознала, насколько сильно его ранила. Сев рядом с ним, она начала гладить его шерсть, и уже через пару минут он обернулся, укоризненно посмотрев на Эйслин.

— Меня не беспокоит собственная смерть, — с благородством заявил он. — Поэтому я не желаю, чтобы ты когда-нибудь вновь отсылала меня.

— Ты первый меня покинул, — отметила она. — И пока мы обсуждаем эту тему, объясни, почему я не могла тебя почувствовать?

Рун стрельнул в нее своим янтарным взглядом.

— Потому что я знаю, как себя защищать.

Эйслин посмотрела на Фиона, который с помощью магии занимался приготовлением ужина.

— Это могут все связанные животные? — Он покачал головой. И Эйслин вновь сосредоточила внимание на волке. — Но ты как-то это сделал.

— Да.

— Почему ты не хотел, чтобы я знала твое местонахождение?

— Так бы ты не смогла меня остановить. Я пытался помочь Белле.

Эйслин совсем запуталась.

— А почему у меня должно было возникнуть желание вмешаться?

— Потому что он должен хранить верность только тебе, — заявил Фион, вручая ей треснутую глиняную тарелку.

— Спасибо. — Как только ужин оказался перед Эйслин, то занял все ее мысли. Она стала поглощать еду, сидя прямо на полу возле Руна. После того, как девушка доела и пришла в себя, то посмотрела на Руна, который положил голову рядом с ее бедром, а затем перевела взгляд на Фиона, который сидел напротив. — Мне нужно выяснить все о связанных парах Охотника. Я слишком многого о них не знаю. Пока мы разбирались во всем, я осознала, что не понимаю даже своей роли. Мне удалось сбежать от Д’Челя благодаря тому, что я сконцентрировала в себе магию. Удерживала в теле так долго, что она нагрела мою кожу, сделав ее очень горячей. И, как оказалось, темный просто не мог прикоснуться ко мне в таком состоянии. А когда он начал изменять форму, то я воспользовалась моментом и прыгнула.

— Он трахнул тебя? — Резкий вопрос Фиона напугал Эйслин.

Она покачала головой.

— Нет. Чем ближе он подходил, тем больше я понимала, что как только его член окажется внутри моего тела, то это убьет меня или превратит в какого-то безмозглого зомби. Меня навело на мысль воспользоваться огнем, когда я настолько чертовски замерзла от его прикосновения, что решила предпринять хоть что-то.

Глубокие морщины на лбу Фиона разгладились.

— Слава Богу, — выдохнул он. — Это я и пытался объяснить тебе там. Смертные, которые трахаются с темными богами, в конечном итоге больше, ну, не совсем люди. Пока они объезжают тебя, то воруют силу. Я ничего не знаю о всяких там зомби штуках, но секс с ними сделает тебя бесполезной для дальнейшего сражения.

— Да, — поддержал Рун. — Никогда не рискуй так вновь. Ты думала, что сможешь взять под контроль бога. Ха! Тебе просто повезло.

— Мне повезло… — усмехнулась Эйслин. — …Потому что вы оба обо мне заботитесь.

Как только эти слова сорвались с ее губ, то Эйслин поняла, что произнесла чистую правду. После трех лет одиночества она вновь обрела семью. Радость — настолько незнакомое ощущение, что она едва узнала его. И оно согрело сердце.

— Нам нужно покинуть это место, как только Белла восстановит силы, — заявил Фион.

— Согласна, — кивнула Эйслин. Неожиданно в ее голове созрела дерзкая мысль. — Впрочем, независимо от того что Мэтае отослала меня прочь, я считаю, нам все равно нужно направиться к вратам.

Фион окинул ее оценивающим взглядом.

— Смелый шаг. Учитывая то, что нас не приглашали.

— Ну, вообще-то она не говорила, что мне там не будут рады. Только то, что она желала бы, чтобы для начала я поднабралась опыта в реальном мире.

Он хмыкнул.

— И ты, конечно же, уже накопила необходимые знания.

— В принципе да. — Вдруг Эйслин почувствовала, как ее веки отяжелели.

— Поспи. Ты это заслужила. Да и устала очень. — Фион подошел к Эйслин и положил руку на ее плечо.

Эйслин ощутила, что он воздействовал на нее заклятьем сна, но не стала сопротивляться. Прислонившись к волку, она уснула прежде, чем смогла вымолвить хоть слово.

Глава 8

Эйслин разбудил разговор между Беллой и Фионом. В отличие от ее пещеры в дом Фиона не проникал солнечный свет, и поэтому девушка не смогла определить, какое сейчас время суток. Глубоко вздохнув, она задержала дыхание, оценивая свое самочувствие, а затем медленно выдохнула.

«Хм. Совсем неплохо».

Рун сразу же подбежал к Эйслин и лизнул ее лицо.

— Сегодня Белла чувствует себя гораздо лучше, — выпалил он.

«Отлично. На одну проблему меньше».

Эйслин не особо много знала о темных богах, поэтому не была уверена насколько Д’Чель искусен в магии, а также насколько заинтересован в том, чтобы выследить их компанию. Фион защищал свой дом довольно мощными заклятьями… те чуть не убили Эйслин. Может она и позаботилась о том, чтобы замести следы своего побега, но все равно сомневалась, что у нее хватило мастерства запутать бога.

— Сколько сейчас времени? — спросила она Руна.

— Недавно рассвело.

— Ты проснулась. — Фион с широкой улыбкой на лице подошел к Эйслин. — Белла…

— Я уже знаю, — прервала его девушка. — Рун только что все мне рассказал. Я очень рада. Значит, мы можем отправляться в путь.

— Для начала мне нужно выйти наружу и убедиться, что там безопасно. — Фион применил свою магию, и вокруг него замерцал воздух.

— Почему мы не можем просто уйти отсюда?

Мужчина обернулся, и магия Света осветила его лицо, поэтому Эйслин удалось рассмотреть на нем странное выражение.

— Выбраться из подземелья и остаться незамеченными практически невозможно.

— Просто сложно. — Встав, Эйслин потянулась. А когда попыталась расчесать пальцами волосы, то обнаружила, что те безнадежно спутались в колтуны. — Вдвоем мы обязательно справимся. Я очень зла на то, что вытворял вчера Д’Чель. Если не произошло чего-то экстраординарного, то я готова поспорить на последний доллар, если бы он у меня был, что темный до сих пор ошивается где-то поблизости в ожидании любого скачка магии.

— Ты должна подсказать мне, как тебе помочь. — Фион до сих пор взирал на Эйслин с каким-то подозрением.

— Почему ты на меня так странно смотришь?

Прикусив нижнюю губу, он опустил глаза.

— Потому что, кажется, в тебе гораздо больше магии, чем в любом другом человеке, с которым я сталкивался после начала этого хаоса.

Эйслин отвела взгляд. Слова Фиона вызвали в ней чувство неловкости, впрочем, сам он видимо ощущал себя также.

— Ладно. Тебе просто следует встретиться со старейшинами, они более важные фигуры во всем этом и знакомы со многими вещами намного лучше меня.

Фион фыркнул.

— Конечно же, они белее осведомлены о происходящем. И наверняка рассказывают нам только то, что посчитают нужным, тем самым обеспечивая выгодное сотрудничество. Ты никогда не задумывалась, почему мы узнали об их существовании, только когда темные начали штурмовать врата?

Эйслин нахмурилась.

— Знаешь, ты сказал, и я кое-что вспомнила. Когда я была в старших классах, то для проекта гуглила слово «лемарианцы»…

— Ага, и дай угадаю, на запрос ответом стало то, что их не существует.

Эйслин пожала плечами.

— Тогда мы еще не были настолько знакомы с миром магии.

— Или, может, они в некотором роде связанны с темными, но мы не знаем как именно.

Девушка резко вдохнула.

— Хмм. Думаю, все может быть. Обе стороны жаждут прикончить нас. Только старейшины выглядят более нравственными.

— Ох, тебе что, понравился их отбор людей со способностями к магии? — спросил он полным сарказма голосом.

— Конечно же, я была от этого в ужасе, — раздраженно опровергла Эйслин. — Неужели хоть кто-то мог остаться равнодушным к тому, как их друзей и семью сбрасывают в воронку, которая ведет только в один конец — в ад?

— Дело в том, что меня больше всего смущает только одно обстоятельство: когда я был у воронки, то заметил, что никто не воспротивился такой несправедливости.

— Ты там был? — Эйслин окинула Фиона оценивающим взглядом. Когда все это произошло, она была еще столь молода и наивна, что ей просто не приходило в голову ослушаться приказов.

Сжав губы в тонкую линию, Фион кивнул и вызывающе приподнял подбородок.

— Да. Я пытался поднять бунт, но меня все проигнорировали. Это казалось очень странным. Вроде какого-то массового гипноза.

— Но на тебя не подействовало? — Эйслин скрестила руки на груди, все еще прожигая взглядом Фиона.

— Вроде нет.

Она перевела на взгляд на Руна.

— Как ты стал связанной парой Охотника? Тебе пришлось сделать что-то особенное?

— Я не могу тебе этого рассказать.

И Эйслин, и Фион уставились на волка.

— Почему нет? — спросила она.

— Такое условие этого магического соглашения.

Она переглянулась с Фионом.

— Похоже, это сделали специально, чтобы мы не были в курсе происходящего.

— Вот дерьмо, — выплюнул Фион и задумался. — Я, честно говоря, в растерянности, поскольку не додумался задать Белле такой же вопрос. Просто признал нашу связь и все.

— Может, они обыграли все так… что это просто не привлекло твоего внимания, — выпалила Эйслин. — К примеру, я совершенно не думала, что во мне есть задатки Охотника или Целителя. До тех пор пока Рун не нашел меня, я считала что обладаю совершенно иными способностями. — Эйслин слегка прикусила себе язык. — В последнее время у меня в голове крутится слишком много вопросов.

— Мне кажется, нам пора обменяться всей имеющейся информацией, — медленно протянул Фион. — Возможно, вместе нам удастся во всем разобраться.

Эйслин не была в этом столь уверена. Казалось, у них не хватало огромного количества кусочков головоломки, но нужно было хотя бы попытаться начать. Разобраться в том, что они имеют сейчас.

Эйслин подошла к жердочке, на которой сидела Белла.

— Могу ли я к тебе прикоснуться?

Ворон, очевидно из-за вспыльчивого характера, ответила с сарказмом.

— Можешь не спрашивать. Ты спасла мою жизнь. Ты и моя связанная пара.

Сначала Эйслин хотела объяснить Белле, что лишь пытается быть вежливой и тактичной, тем самым предоставляя ей выбор принимать ли прикосновения, но затем передумала. Обхватив руками пернатое тельце, девушка просканировала Беллу своей магией Целителя. То, что она обнаружила, вынудило ее в удивлении приподнять брови. Для того чтобы убедиться в своей правоте, Эйслин вновь обследовала ворона, но результат не изменился. Даже кость сломанного крыла полностью срослась.

— Ого, — ахнула Эйслин. — Ты в намного лучшей форме, чем я предполагала.

— Точно. — Фион сел рядом с вороном. — Еще одна причина для того, чтобы быть друг с другом полностью откровенными.

— Я не согласен. Нам пора уходить. — Рун начал нервно метаться по дому.

Эйслин доверяла ощущениям волка, поэтому, повернувшись к Фиону, произнесла:

— Мы можем обсудить это после того, как скроемся от Д’Челя. — Она протянула руку, и Белла сразу же на нее перешагнула.

— Э-э-э. Будет лучше, если Белла останется у меня. — Фион забрал птицу.

— Покажи мне образ места, где мы должны оказаться при следующем прыжке, — попросила Эйслин волка, призывая энергию, чтобы переместить всех с землянки.

— И мне покажи, — заявил Фион.

— Готов? — спросила Эйслин. Фион подошел ближе к девушке, а следом ринулся к ней и волк.

— Хорошо, все в сборе. — Эйслин ощутила внутри себя уже такие знакомые силы. Сытный ужин предыдущей ночью и полноценный сон творили чудеса. Она чувствовала, что сможет перенести всех собравшихся даже без их помощи. Фион обнял девушку, устроив Беллу между их телами. Убедившись в том, что отслеживает жизненную энергию каждого, и никто не потеряется в процессе прыжка, Эйслин освободила свои силы. Она ощутила магический поток, обволакивающий их компанию, и замерла в ожидании невесомости, сопутствующей перемещению, но ничего не почувствовала.

— Какого черта? — со злостью выплюнула девушка. Магия кружила вокруг них и имела достаточную плотность, чтобы они исчезли. Эйслин не могла задействовать еще больше силы.

«Неужели Д’Чель запер нас в ловушке?» — Внутри девушки зародился страх, а сердце ускорило свой ритм.

— Сюда. — Фион начал помогать ей своей магией. — Давай попробуем этот путь. Как ты уже вчера догадалась, мы находимся намного глубже под землей, чем это кажется на первый взгляд, и ко всему прочему нас окружают заклятья, которые не дают покинуть дом. Мне нужно отменить их, прежде чем мы начнем перемещаться.

Эйслин обрадовалась, когда поняла истинную причину, из-за чего ее магия не могла прорваться через барьеры, а затем вновь попыталась выбраться и ощутила, как постепенно покидает дом Фиона.

— Слава Богу, — пробормотала она. Рун проник в сознание Эйслин, и она смогла увидеть ощущения волка. Фион не шутил, когда заявлял о глубине подземелья. Они находились, по крайней мере, в пятистах футах под землей, и через каждые пятьдесят были заклятья. С каждой пройденной преградой, Эйслин все больше уважала свою магию.

Внезапно они оказались на длинной пустынной асфальтированной дороге. Это место было настолько открытым, что по спине Эйслин побежали мурашки страха. Она запустила потоки магии Искателя во всех направлениях, но ничего не почувствовала и с облегчением выдохнула.

— Нужно найти укрытие, — заявила она.

Фион огляделся.

— Здесь совершенно никого нет.

Рун обошел всех по кругу, посмотрел по сторонам и принюхался.

— Я отправлял тебе образ не этого места. — Волк вновь отправил в ее сознание картинку, где они должны были оказаться.

Эйслин задумалась о том, что сейчас произошло. Когда волк заговорил о первоначальном запланированном месте, то Эйслин осознала, что в данный момент они оказались совершенно не там. Почему она сразу не поняла свою ошибку?

«Господи, неужели я схожу с ума?»

— Я заберу нас отсюда, — пробормотал Фион. — Готова?

Благодарная за то, что никто не прокомментировал ее оплошность с прыжком, Эйслин просто кивнула. Чуть позже они вновь оказались в лесу. Прямо под раскидистыми ветвями огромного дуба.

«Дуб. Значит, мы находимся где-то в низине».

— Отправимся на охоту? — обратилась Белла к Руну.

— Не отходите далеко, — предупредил Фион.

— Так и поступим. — Белла взлетела, а Рун проследовал за ней по земле.

Предложив Эйслин присесть, Фион спросил:

— Что случилось? — На его лице отразилось беспокойство, из-за чего вокруг глаз собралась паутинка морщинок.

Она покачала головой.

— Я задаю себе тот же вопрос. Как будто что-то или кто-то проник ко мне в голову и изменил первоначальный образ. Это меня нервирует. Если я произнесла заклинание еще у тебя дома, то никак бы не смогла изменить его в процессе перемещения.

— Знаю. — Фион сжал губы, а под одним его глазом дернулась мышца. Это означало, что он желал рассказать ей о чем-то, но по каким-то причинам сдержался.

— Расскажи мне о себе.

Он посмотрел на нее и как-то кисло улыбнулся.

— Особо нечего рассказывать. Я был археологом. Только получил докторскую степень и начал преподавать в штате Орегон. У меня была жена и двое детей. — Мышца под глазом стала дергаться чаще. — Их посчитали непригодными. Меня же спасли, хотя сначала тоже хотели отправить в воронку. Иногда я жалею, что не отправили. — Усталый взгляд голубых глаз сосредоточился на Эйслин, словно оценивая, сколько еще правды она сможет вынести.

Он потерял семью, а Эйслин не знала, как его утешить. Просто сказать «я сожалею» казалось недостаточным. Эйслин положила руку на ладонь мужчины, пытаясь показать ему всю силу своего сострадания через прикосновение, но он оттолкнул ее.

— Не стоит, — отрезал он. — Так только хуже.

«Да, так только хуже».

Эйслин задумалась о собственном шкафе, переполненном скелетами и запертом в углу сознания, где они больше не могли причинять ей боль. Решив открыть пару тайн, она рассказала Фиону о Боливии и всплеске. О том, как убили ее отца, а мать просто сошла с ума.

— Хорошо, что она обезумела, — подвела итог Эйслин, радуясь, что ее рассказ подошел к концу. Ворошить прошлое оказалось намного мучительнее, нежели она представляла сначала. — Воображаемый мир защитил маму от реальности. Кажется, она так и не поняла что происходит, даже когда ее отвели на верную смерть. — Эйслин обратила взор на Фиона. — Ты не задумывался, почему всех людей, не обладающих даром, убивали? Я часто задаюсь этим вопросом.

— Нет, но почему-то мне кажется, что между темными богами, людьми, которые им поклоняются, и старейшинами существует связь.

— Может, они питаются нашей магией, ну, знаешь, как бы понемногу от каждого из нас, тем самым подпитывая свои жизненные силы, — предположила Эйслин. — Остальная часть человечества была просто как иссякший ресурс…

— …А так как в живых нас осталось совсем немного, то точно не возникнет какого-либо восстания, которое отправит их обратно через врата, — закончил Фион за нее.

Горько улыбнувшись, Эйслин скривилась, будто съела что-то невообразимо кислое.

— Даже если мы только что разгадали ребус, то, как сможем все исправить?

— Никак. Мы ничего не сможем предпринять, а иначе они отправят в воронку и нас. Последние три года я учился защищать свои мысли.

— О. — Эйслин чувствовала, что совершенно бессильна против чужаков, захвативших Землю. — Ты когда-нибудь обсуждал это с кем-нибудь еще?

Фион рассмеялся, но этот смех звучал очень холодно.

— Конечно.

— И? — Она знала ответ, но все равно хотела его услышать.

— Все посчитали меня сумасшедшим. Как я уже говорил, происходящее напоминало массовый гипноз, который по каким-то причинам меня не затронул, — он помолчал. — И, видимо, тебя.

Рун подбежал к Эйслин со свисающим из пасти сурком.

— У Беллы тоже есть один, но небольшой, — проинформировал он.

— Думаешь, мы можем рискнуть и развести огонь? — спросила Эйслин, переводя взгляд с Фиона на волка.

Рун ощетинился. Она прекрасно знала его мнение по поводу костра.

— Будет лучше, если мы приготовим еду с помощью магии, — произнес Фион, видимо осознав, что хотел сказать волк своей застывшей позой.

Белла, широко размахивая крыльями, подлетела к Фиону и выпустила добычу прямо в его протянутые руки.

Эйслин усмехнулась. Было видно, что такая передача пищи для Фиона и Беллы не в новинку.

— Я слышу журчание проточной воды, — заявила она. — Недалеко отсюда есть ручей. Пойдем. Наберем пресной воды и, возможно, найдем какую-нибудь зелень.

— Великолепная идея, — Рун поджал хвост. — Тогда мы с Беллой найдем побольше мяса.

Эйслин проводила взглядом удаляющуюся фигуру волка, радуясь, что тот простил ее за то, что ранее она принудила его оставить ее наедине с врагом.

«Все получилось. Мы еще живы. А значит, можем следовать по намеченному пути».

После того как все поели, Фион вытащил из рюкзака какие-то запятнанные топографические карты и компас.

Эйслин окинула их восхищенным взглядом.

— Ты знаешь, где мы?

— Не точно. Дай мне минутку.

— Я всегда хотела иметь карты, которые помогли бы мне разобраться…

— Это как с книгами. Старейшины либо изъяли их, либо уничтожили, — оборвал Фион.

— Но у тебя есть эти, — постучала по карте пальцем Эйслин.

— Только потому, что старейшины не знают про их существование. Я просто не отдал карты.

— У тебя есть еще и книги. — Эйслин тоже так поступила, но почему-то не хотела признаваться Фиону в их общем неподчинении правилам. Она, было, открыла рот, но сразу же его захлопнула, поэтому не успела проговориться.

«Он что-то недоговаривает», — подсказал ей внутренний голос, либо привычка, которая отвечала за сохранность секретов.

К счастью в этот момент Фион не смотрел на нее и не видел чувство вины, отразившееся на лице Эйслин. Мужчина возился с компасом, который лежал рядом с картами.

— Мы вот здесь, — указал он пальцем на карту.

Эйслин склонилась над его рукой, чтобы рассмотреть указанное место.

— Итак, шоссе, на котором мы оказались первый раз, было пятой магистралью. — Эйслин резко вдохнула и распахнула глаза. — Мы можем дойти пешком до горы Шаста.

— Угу, — кивнул Фион. — И даже лучше, мы возле Замка Скал¹³, около двадцати миль от врат в Талтос.

— Откуда мы пришли?

Он указал на район к северу от Сасанвилле и обвел его пальцем.

— За последнюю пару лет я несколько раз переезжал, но всегда оставался в этом районе. Меня все устраивало до тех пор, пока в моей жизни не появилась ты.

Эйслин проигнорировала его комментарий.

— Думаешь, лемарианцы знают, что мы здесь? — Фион одарил Эйслин взглядом, в котором отражалось недоумение из-за заданного вопроса. Поэтому она попробовала вновь. — Ты когда-нибудь бывал там раньше?

— Нет. Я же говорил, что предпочитаю держаться подальше.

«Если ты так этого хотел, то почему сейчас пошел со мной? В этом совершенно нет смысла».

Эйслин перевела взгляд на Руна.

— Зачем ты ходил к вратам?

— Потому что желал справедливости для Марты. — Эйслин собиралась задать ему еще один вопрос, но волк решил продолжить: — Но они прогнали меня.

Эйслин хотела капнуть глубже, но это бы расстроило Руна, так как он очень остро реагировал на все, что касалось последней связанной пары. Она видела это в его глазах и позе. Эйслин поднялась на ноги.

— Хочу прогуляться. Мне нужно подумать. Если мы собираемся отправиться завтра в путь, то мне необходимо выяснить, как сделать так, чтобы старейшины ответили на мои вопросы.

Когда Эйслин дошла до скалы, которая находилась в ста метрах от ручья, у которого они ужинали, то почувствовала, как ее нагнал Фион. Мужчина обхватил рукой ее талию.

— Ты не обязана так рисковать, — заявил он.

Она фыркнула.

— Ага. Конечно, не обязана. Могу поджать хвост и вернуться в свою маленькую лачугу, чтобы вновь вступать в борьбу по приказу старейшин и провести остаток жизни в надежде, что это когда-нибудь закончится.

— Этого не будет.

Резко остановившись, Эйслин повернулась к Фиону и прижалась лицом к изгибу между его плечом и шеей. Недолго думая, мужчина притянул ее ближе. Его теплое дыхание овеяло ее волосы. Эйслин сгорала от желания поцеловать Фиона, потеряться в ощущениях и обо всем забыть. Но это было не так-то просто сделать.

Немного отступив, она посмотрела в глаза мужчине и произнесла:

— А как насчет такого плана? Завтра я отправлюсь к вратам. Ты заберешь животных и вернешься в свой дом. Я уверена, что с легкостью его обнаружу. Обычно я быстро нахожу места, где бывала раньше.

— Что будет после того, как ты доберешься до врат?

Эйслин пожала плечами, пытаясь скрыть свою нервозность.

— Прикинусь дурой, будто совершенно не поняла, что имела в виду Мэтае. Потом задам несколько вопросов о своей магии и узнаю как бороться с темными, к примеру, с Д’Челем. За последние несколько дней мне довелось встретиться уже с двумя богами. Имеет смысл поднять этот вопрос. Может старейшины знают секрет против сексуального обаяния темных или хоть что-нибудь в этом роде.

Когда Фион ничего не ответил, Эйслин поспешила продолжить:

— Если поступить так, то только один из нас будет вынужден скрывать от них свои мысли.

«Рун будет в безопасности, а я перестану беспокоиться о том, что они смогут причинить тебе боль», — добавила она мысленно, удивляясь силе чувств к Фиону. Она совсем не знала этого мужчину и поэтому не понимала, почему для нее это имело такое значение.

Фион снова прижал ее к себе, но на этот раз Эйслин положила голову ему на грудь. Биение его сердца громко отзывалось в ее ушах. Зарывшись пальцами в волосы Эйслин, Фион нежно прикоснулся губами к ее лбу.

«Он напуган так же, как и я, — поняла Эйслин. — Страшно кого-то любить. Страшно потерять кого-то из-за напасти, которая охватила всю планету».

Обхватив руками шею Фиона, она запуталась пальцами в его волосах и подняла лицо. Застонав, мужчина накрыл ее губы в поцелуе. Его язык вторгся в ее рот, но она не осталась в стороне и ответила со всей страстью. Дыхание Фона было сладким. Оно напоминало летние луга и что-то пряное, экзотическое. Эйслин не могла определить что именно. Ее тело вспыхнуло жаром под его прикосновениями. Фион заскользил руками по ее спине и обхватил зад, крепко прижимая к своему телу. Жесткая длина его члена вжалась в ее живот.

В это же время Эйслин попыталась протиснуть руку между ними, чтобы прикоснуться к Фиону, но он прижал ее еще сильнее, не давая пошевелиться. Девушка почувствовала что-то дикое в нем, и оно слишком близко подобралось к поверхности. Фион старался изо всех сил сдержать свою мощь, но желание тлело в нем, готовое вырваться в любой миг. Девушка ощутила момент, когда он отпустил на волю свою страсть. Эйслин распахнула глаза. Его взгляд потемнел до цвета полуночного неба, в глубине которого разгорался голод. Фион толкнул ее на землю. Затем оттянул майку и обратил все внимание на ее соски, посасывая и покусывая их, переключаясь с одной груди на другую.

Эйслин выгнула спину, затем обвила его голову руками, пытаясь прижать еще ближе к себе. Губы Фиона на ее груди посылали электрический разряд по всему телу, вынуждая каждое нервное окончание вспыхивать пламенем. Она зарылась руками в его волосы и потянула к себе, одновременно осыпая поцелуями лицо, пока Фион медленно ласкал ее шею, приближаясь к губам.

Отпустив мужчину, Эйслин позволила ему нащупать пуговицу на ее штанах и скинуть сапоги. Когда она потянулась к его брюкам, то заметила, что он уже успел их стянуть. Эйслин толкнул Фиона на спину. Затем обхватила ладонью член, оседлала бедра мужчины и направила стержень к лону. Эйслин потрясли ощущения от вторжения Фиона в ее тело. У нее было много секса, но еще никогда подобного этому. Оргазмы сменяли друг друга, и Эйслин совсем потеряла им счет, перестав замечать, когда закончился один и пришел следующий. Руки Фиона сжимали ее бедра. Эйслин услышала хрип в его дыхании и заметила, как у него раскраснелись лицо и грудь. Выкрикнув срывающимся голосом ее имя, он нашел собственное освобождение. Фион извергался в девушку в течение очень долгого времени.

Эйслин рухнула на него. Он же гладил ее спину и волосы, шепча ласковые слова.

— Посмотри на меня, — наконец выдохнул Фион.

Она отстранилась, ощущая холод в том месте, где некогда соприкасались их тела, скатилась и села, поджав под себя ноги.

— Я смотрю на тебя. И то, что я вижу — прекрасно.

Фион покраснел. Уголки его губ приподнялись в нежной улыбке.

— Надеюсь не из-за этого ты… — начал он, но затем встряхнул головой, встал и сел напротив Эйслин, положив руки на ее колени. — Я еще не думал о твоем плане идти одной в Талтос, но считаю, что ты права, и будет лучше, если они не увидят нас вместе. Особенно после того, что мы только что разделили.

Понимание накрыло ее с головой. Подобно книгам и картам отношения так же входили в список запрещенного. Никто не имел ничего против обычного секса между людьми до тех пор, пока у них не появлялись чувства друг к другу.

«Еще один способ держать нас в изоляции и под контролем».

Видимо Фион угадал ее мысли, потому как в ответ, усмехнувшись, скривился.

— Хм, ничего бы не изменилось, если бы мы просто трахнулись. Они обязательно почувствуют, что между нами что-то было. И это им будет… неприятно.

Предчувствие чего-то плохого всколыхнулось в Эйслин.

— Ты чего-то недоговариваешь.

Он кивнул. Улыбка и игривость исчезли, оставив на его лице лишь серьезность.

— Ты никоим образом не поставишь себя под угрозу. И после всего сразу вернешься ко мне домой. — Фион поднял руку и крепко обхватил ее запястье. — Я не позволю им забрать у меня еще хоть кого-то. — Он так и не ослабил свою хватку, поэтому Эйслин ощутила всю мощь его эмоций.

Эйслин сглотнула. Это было то, чего она так боялась и одновременно желала. Она была ему небезразлична.

«Но и он мне тоже. Господи, надеюсь, это не станет самой большой ошибкой».

Глава 9

Если первой проблемой Эйслин был Фион, то второй — Рун. То, что волк проявил недовольство ее планом, было еще мягко сказано. Он убежал в лес и окружил себя защитной магией, чтобы девушка не могла его найти.

— Боюсь, он все же последует за мной, — поделилась Эйслин с Фионом, вернувшись после безуспешной часовой охоты на волка. — В конце концов, он знает, где это место.

— У нас еще есть время, — обнадеживающе произнес Фион низким голосом.

— Надеюсь, так и есть. Я в любом случае должна появиться завтра перед вратами. Может, стоит и подождать, но сама мысль о том, что мы разбили лагерь так близко к Талтосу, заставляет меня нервничать.

— Хм. Они могут решить, что мы следим за ними, — согласился Фион, поглаживая свою бороду. — Впрочем, взять с собой связанное животное не такая уж плохая идея…

Эйслин резко обернулась к нему лицом.

— А если с ним что-то случится?

Фион обхватил пальцами ее подбородок и поднял вверх. Их взгляды встретились.

— С любым из нас может произойти что угодно. Вот почему мы избегаем… тесных связей.

«Значит, не только у меня здесь двойственные чувства».

— Просто я не привыкла иметь напарника, — увильнула от ответа Эйслин, так как решила, что ей легче сосредоточиться на чувствах к Руну, чем разбирать внутренний беспорядок, который она ощущала при мыслях о Фионе.

— Обычно они прекрасно сами о себе заботятся, — улыбнулся Фион. Это было подобие той усмешки, которой он обычно одаривал Эйслин. Но даже это повлияло на девушку, заставив испытать трепет.

«Рун, — снова попробовала Эйслин, используя на этот раз ментальную связь. — Вернись ко мне».

«Хозяйка». — В его голосе сквозило порицание.

«Я не твоя хозяйка. Но хотела бы стать твоим другом».

«Тогда перестань пытаться навязать мне свое мнение. Мы обрели связь не без причины».

«Может, поговорим?»

«Мы уже разговариваем. Но если ты просто пытаешься подобраться ко мне ближе, чтобы затем заманить в ловушку, то забудь об этом».

Эйслин посмотрела на Фиона.

— Ты это слышал?

— Каждое слово.

— И что думаешь?

— Рун определенно обладает собственным разумом, поэтому нам стоит спросить его мнение по поводу твоего плана и принять во внимание его совет.

Из рощи голубых пихт раздался голос волка:

— Ну, наконец-то, хоть один человек, обладающий здравым смыслом, — прорычал он, держась на расстоянии от Эйслин. Волк прижал уши к голове, а в его глазах сквозил холод.

— Ладно. — Эйслин встала перед ним и уперла руки в свои бедра. — И как, по твоему мнению, нам стоит поступить?

На волчьей морде появился удивленный взгляд.

— Ты должна взять меня с собой. Мэтае уже знает, что мы — связанная пара. Она точно что-то заподозрит, если ты появишься там одна.

Как бы Эйслин не хотела это признавать, но Рун был прав.

— Я просто пытаюсь защитить тебя, — огрызнулась она.

— Мы в безопасности только когда рядом, — ответил волк покровительственным тоном. — Тебе еще предстоит многому научиться, напарница. — На последнем слове Рун явно сделал саркастический акцент.

— Он прав, — согласился Фион. — Магия, на которой основывается ваша связь — это синергическая энергия, которая не строится только на чьих-то индивидуальных особенностях.

Эйслин села рядом с Руном.

— Только не оставляй меня больше, — пробормотала она. — Там у меня будут связанны руки. И я не уверенна, смогу ли справиться, если буду постоянно о тебе беспокоиться.

— Тогда больше не отправляй меня прочь.

Белла, сидя на ветке, неразборчиво что-то прокричала. Эйслин предположила, что птица выразила поддержку волку.

— Ладно. — Эйслин встала и подняла руки в капитуляции. — Я точно могу уловить момент, когда остаюсь в меньшинстве. Давайте разрабатывать стратегию. Что такого важного нам стоит помнить о старейшинах?

Утро наступило слишком быстро. Эйслин спала в объятиях Фиона, а с другой стороны к ней прижимался Рун. Это было так правильно. Будто она принадлежала им обоим. Эйслин одолевал соблазн взять и отступить. Маловероятно, что ее уловка сработает. В этом случае она подставит не только себя, но и своего волка.

— Они знают, что мы здесь, — произнес Рун. — Тебе пора идти. Старейшины подумают, что что-то случилось, если ты, преодолев такой путь, вдруг развернешься и вернешься домой.

Эйслин посмотрела на волка.

— Я и забыла, что ты умеешь читать мои мысли.

— Очень полезная штука. — Рун встретил ее взгляд и высунул язык. — Кто-то же должен направлять тебя на истинный путь. — Эйслин удивилась, что он использовал человеческое идиоматическое выражение, и задумалась, откуда он их знает. В глазах Руна мелькнула боль. — Раньше так говорила Марта.

— У волка есть своя точка зрения. — Фион присел у близлежащего ручья, готовя завтрак из измельченных кедровых орехов и ягод, которые он обнаружил накануне вечером. — Осуществление твоего плана полностью зависит от старейшин, которые до сих пор считают, что ты им доверяешь.

— Поэтому мне стоит вести себя как обычно. — Эйслин пожала плечами. Но это будет тяжело. Она никогда не была хорошей лгуньей. — Завтрак готов? — Девушка не очень-то хотела есть, но ей нужна была энергия.

— Неси сюда свою чашку.

Эйслин вытаскивала шелуху орехов из своей кружки, когда Фион полез в один из своих многочисленных карманов. Мужчина вручил ей кусок обтесанного рекой кварца. Прозрачный камень был с вкраплением каких-то зеленых пятен.

— Хочешь, чтобы я взяла его с собой? — Когда Фион кивнул, она в недоумении выгнула брови. — Зачем?

— Он связан с моей магией. Если попадешь в беду, то прижми камень к губам и выдохни мое имя.

— Просто произнести Фион? Или нужно упомянуть еще и фамилию?

Наклонившись, Фион зашептал ей на ухо.

Эйслин резко отпрянула и удивленно открыла рот. У нее перехватило дыхание.

— Н-неужели ты в действительности… — она запнулась. — Это невозможно. Скорее всего, это просто фамилия твоего отца. Верно?

Фион просто посмотрел на нее. В его голубых радужках замерцали зеленые пятнышки.

— Тебе пора идти, — он сделал паузу, затем добавил слово «девушка» и подмигнул Эйслин.

«С каждым разом он становится все более странным. Я чувствую себя Алисой, потерявшей белого кролика».

Эйслин наклонилась к рюкзаку, лежавшему у нее в ногах, и начала собирать свои вещи. Еще до того, как Фион прикоснулся к ней, девушка почувствовал жар от его тела. Создавалось впечатление, будто между ними сверкают искры.

Фион обхватил ее руками.

— Повернись, — приказал он.

Может из-за того, что теперь Эйслин более внимательно вслушивалась в его говор, но она уловила легкий ирландский акцент. Это напомнило ей о матери. Если бы в детстве ей не рассказывали столько кельтских мифов, то она не узнала бы эту фамилию. Развернувшись у него в руках, девушка посмотрела на Фиона.

— Я рисковал, рассказывая тебе о том, кем являюсь, — пробормотал он.

Эйслин начала заикаться:

— Оу, не волнуйся. Я не стану…

— Ш-ш. — Фион прижался ртом к ее губам.

Это был ласковый поцелуй, не требующий ничего взамен, но у Эйслин все равно подкосились колени. Когда она попыталась углубить поцелуй, Фион отстранился.

— Хм. — Мужчина улыбнулся, и крошечные морщинки вокруг его глаз стали более заметны. — На сегодня хватит. Тебе нужно сосредоточиться на других вещах. Не думай ни обо мне, ни о Белле. Получи все, что сможешь от ублюдков, которые сами провозгласили себя правителями. Может, тогда мы сможем найти способ…

— Может, и сможем, — повторила Эйслин. Было очень нелегко отстраниться. Она хотела навсегда остаться в этих объятиях, никогда их не покидая. Но вместо этого девушка повесила на плечо свой рюкзак, поманила пальцем Руна и призвала магию, которая должна была помочь ей в прыжке.

Слезы навернулись на глаза Эйслин, когда благодаря заклинанию вокруг нее замерцал воздух.

«Какого черта я делаю? — грубо спросила она саму себя. — До сих пор я прекрасно обходились без него. Мне не нужен никто, кто вновь сможет причинить боль. Никто».

«Подумай о старейшинах и о нашей задаче», — строго произнес Рун в ее сознании.

«Хороший совет».

Все еще чувствуя нелепые противоречивые эмоции, Эйслин выплюнула слова, которые должны были привести ее в Талтос.

Поскольку Эйслин рассчитывала оказаться в городе на горе Шаста, так как думала, что именно там расположены врата, то очень удивилась, обнаружив лишь полуразрушенные здания и ничего больше. Обычно города лучше сохранялись. А здесь, как казалось, никто не жил более пятидесяти лет. Рун резко прыгнул и придавил лапой мышь, которая имела неосторожность пробежать мимо. Мгновение, и в его мощных челюстях захрустели маленькие кости.

«И где они?» — спросила Эйслин, посмотрев на волка.

«Следуй за мной. Мы немного прогуляемся».

Сначала девушка ощущала раздражение из-за того, что Рун показал ей не то место. Но спустя некоторое время Эйслин почувствовала благодарность, так как эта прогулка подарила ей шанс собрать мысли воедино. Они поднялись на холм с востока от города. Над ними возвышалась большая гора Шаста. Вся ее поверхность была усыпана снегом вплоть до останков города. Рун исчез на склоне холма. Даже несмотря на то, что Эйслин не заметила ничего необычного, она все равно пришла к выводу, что там находился вход в какую-то пещеру, поэтому последовала за волком.

Грот казался настолько огромным, что Эйслин даже не смогла рассмотреть, где тот заканчивался. Рун сел на задние лапы, отбрасывая темную тень, едва заметную в сумерках пещеры. Эйслин обратилась к своей магии и наколдовала свет. Девушка резко выдохнула сквозь стиснутые зубы. Лавовые образования создали причудливые арки. А в глубине некоторых из них блестели разноцветные кристаллы. Это было обескураживающе красиво. По одной стене стекал водопад из воды. Эйслин усмехнулась, разозлившись на саму себя.

«Боже, как же это похоже на мой дом».

— Что дальше? — спросила она волка.

— Ждем. Они знают, что мы пришли. Скорее всего, они знали об этом еще с прошлой ночи.

— Твое животное обладает мудростью, — ясный голос Мэтае, напоминающий гул от колоколов церкви, раздался позади них. И на одной из стен выступил силуэт старейшины. — Впрочем, я думала о тебе. — Перезвон колоколов стал заметно холоднее. — Разве я не говорила, что сама решу, когда тебе прийти сюда?

— Ох? — Эйслин изо всех сил пыталась изобразить удивление. — Я знала, что ты злишься, потому что я не успела явиться сюда в течение четырех дней. Но мне показалось, что ты хочешь меня видеть, как только я все же смогу добраться до врат. И вот, я здесь, — забормотала девушка, стараясь сделать так, чтобы ее голос звучал искренне. — По пути мы столкнулись с большими проблемами. Д’Чель…

— Что опять выкинул этот шарлатан? — требовательно спросила Мэтае.

«Похоже, я, наконец, привлекла ее внимание».

— Я встретила странствующего собрата. Тоже Охотника, связанного с вороном. Д'Чель напал на ворона…

— И на меня, но я сбежал, — прервал ее Рун. — Я отправил им на помощь диких волков. — Волк пристально посмотрел на старейшину своими янтарными глазами. — Но мы были недостаточно сильны. Двоих из нас убили.

Мэтае перевела взгляд с Эйслин на Руна. В ее глазах мелькнуло нечто несказанно чуждое и бесспорно древнее. Эйслин встряхнула головой, пытаясь выкинуть эти мысли из головы.

«Интересно, почему я никогда раньше не замечала, насколько странные у нее глаза?»

«Потому что только я выбираю, кто из людей достоин это увидеть», — ответила Мэтае.

В пещере вновь раздался перезвон колокольчиков:

— Никогда не забывай, что я могу прочитать твои мысли, дитя. Что произошло с вороном, связанным с собратом?

На мгновение Эйслин задержала дыхание.

— Я предложила себя Д'Челю в обмен на ворона, ее человека и Руна.

Мэтае впилась в нее своим нечеловеческим взглядом.

— Очевидно, тебе удалось сбежать. Как?

Открыв рот, чтобы заговорить, Эйслин почувствовала себя странно. Внезапно она осознала, что больше не испытывает стеснения из-за истины.

— Он перестал постоянно изменять форму и принял человеческий облик. Д’Чель прикоснулся ко мне и поцеловал, но был так холоден. — Эйслин передернуло от воспоминаний. — Я планировала просто заняться с ним сексом, а после найти способ сбежать, но он начал забирать мое тепло. В этот момент я поняла, что если он меня трахнет, то я потеряю себя.

— Хорошо, что ты это осознала. — В голосе Мэтае проскользнул сухой сарказм. — Ты до сих пор не рассказала мне, как сбежала.

— Я уже упоминала, что ощущала холод и поэтому представила огонь, чтобы согреться. Так как у меня не было нужного заклинания, то я удерживала пламя внутри себя. — Эйслин расправила плечи и сцепила руки за спиной. — Жар заставил меня чувствовать себя намного лучше, особенно когда я поняла — моя кожа стала настолько горячей, что он не мог ко мне прикоснуться. После нескольких попыток Д’Чель превратился в кобру. — Эйслин вздрогнула. — У меня еще оставалась сила, и я использовала ее для прыжка, чтобы сбежать.

— И он даже не пытался проследовать за тобой? — недоверчиво переспросила Мэтае. — Лучше говори мне правду, девочка.

— Ты же знаешь, что так и было. Ты в моей голове. — Эйслин пыталась сохранять спокойствие в голосе. — Может он и следил за мной, но в итоге не нашел. Я укрылась под землей. А следующим прыжком переместилась сюда. В любом случае… — поспешила продолжить Эйслин, прежде чем Мэтае успела расспросить ее подробнее о месте «под землей», — …теперь я здесь. Чтобы защитить себя, мне нужно найти что-то противостоящее их сексуальному очарованию. Господи, за последние несколько дней я встретила уже двоих из них. Если бы не ты, то Перрикас взял бы меня. Не уверена, что он оказался бы таким же холодным как Д’Чель, но… — Эйслин замолчала, надеясь, что все же убедила Мэтае, что до сих пор доверяет старейшинам.

Никто из них больше не произнес ни слова. Девушке казалось, будто они молчат уже несколько часов. Рун пересел поближе к Эйслин и прислонился к ней боком. Ее ноги устали, но девушка понимала, что в присутствии старейшины лучше не садиться.

— Мне стоит посоветоваться с другими старейшинами, — наконец произнесла Мэтае. — Ты со своим связанным животным можете расположиться у входа в пещеру. Леса в этой местности богаты живностью для охоты. К тому же здесь безопасно разжигать костры, а по стене стекает вода из соседнего ручья.

— Как долго тебя не будет…? — Эйслин вовремя себя остановила и не стала заканчивать предложение. Она знала, что лучше не задавать лишних вопросов Мэтае.

— Возможно, в тебе даже больше мудрости, нежели я предполагала, — пробормотала Мэтае прямо перед тем, как исчезнуть во вспышке яркого света, из-за которого у Эйслин перед глазами заплясали черные пятна.

Рун направился к выходу из пещеры.

«Хитро! Иллюзия. Вот почему я не смогла разглядеть вход снаружи».

Либо магия Эйслин помогла девушке увидеть выход, либо это сделала Мэтае.

«Думаешь, нам уже безопасно говорить?» — спросила она волка.

«Нет». — Рун побежал в направлении сосновой рощи.

— Куда ты идешь? — крикнула Эйслин.

— Охотиться. Хочешь со мной?

Эйслин осознала, что на самом деле желала пойти с волком. Ее совершенно не прельщала мысль просиживать задницу перед входом в Талтос неопределенное время. Она понимала, в какую опасную игру играла и насколько мало оружия у нее было в арсенале… Особенно по сравнению с древними существами, которые жили уже тысячи лет.

«Мое преимущество состоит в том, что они думают, будто я непроходимо глупа, — поняла Эйслин. — Придется пользоваться этим».

— Идешь?

— Что? — Девушка взглянула на волка и сорвалась с места. — Конечно. Веди меня.

Побежав рядом с животным, Эйслин задумалась, как скоро вернется Мэтае, и сколько она приведет с собой старейшин. Девушка повидала достаточно, чтобы понять, что они всегда передвигались небольшими группами. Редко можно было встретить старейшину, путешествующего в одиночестве. Как в ту встречу с Мэтае возле ее дома или сейчас в пещерах.