Роковое наваждение

Глава 17

Бренди обожгло ей горло, но Саре это почему-то показалось приятным. Еще два-три глотка, и ей стало немного лучше, а потом еще лучше, и вскоре она уже смогла, более или менее спокойно описать ночное нападение. Разумеется, она рассказала Максу только то, что сочла нужным. О посещении дома Анны она умолчала, но записку, написанную почерком Уильяма, решила показать.

Свою ночную прогулку Сара объяснила просто: она была очень взволнована полученной запиской, ей не спалось, и она вышла пройтись возле дома. Несколько раз Сара вздрагивала и невольно оглядывалась на дверь. Ей все время казалось, что там кто-то есть. Говорила она осторожно, на ходу решая, что говорить Максу, что утаить от него и что ответить на его вопросы.

Будь у нее немного времени, она, конечно, основательнее подготовилась бы к этому разговору.

Макс разжег камин, и сейчас они сидели вдвоем возле огня в уютных креслах, попивая бренди и разговаривая. Макс выглядел усталым и бледным, под глазами у него залегли темные круги. Одежда его помялась, а на шее не было привычного элегантного платка.

— Может быть, на тебя напал бродяга? — предположил Макс.

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что он не пахнул, как бродяга. — Сара невольно улыбнулась. — Я, правда, никогда не нюхала бродяг, но от того, кто на меня напал, пахло одеколоном.

Макс внимательно наблюдал за игрой огненных язычков в камине.

— Итак, вот какая складывается картина, если я все правильно понял, — каким-то странным, бесстрастным тоном заговорил Макс. — Эта записка лежала на твоем туалетном столике, и ты нашла ее перед тем, как ложиться спать. У тебя возникло подозрение, что записку написал Уильям. И после этого ты отправилась ночью пройтись, хотя знала о том, что он может поджидать тебя. Так?

Саре было нелегко отбиваться от вопросов, которые задавал ей Макс. Более того, одна маленькая ложь громоздилась на другую, и возведенная ею башня грозила рухнуть в любую минуту.

— Видишь ли. Макс, — неторопливо ответила Сара, тщательно подбирая слова, — в ту минуту я как-то не подумала о том, что меня может подстерегать Уильям. Мне просто не спалось. Я была напугана, подавлена, растеряна. И вышла из дома, чтобы немного пройтись и успокоиться. Это все.

Макс сдержал себя усилием воли. Он прекрасно понимал, что Сара рассказывает ему не всю правду, лишь часть ее, но никак не мог придумать, как добиться от нее полной искренности. Ясно, что она по-прежнему не верит ему, и это очень обидно. И, что хуже всего, ничего с этим не поделаешь. Как говорится, насильно мил не будешь.

То, что на нее напали, не вызывает сомнений. Если бы Сара догадалась сразу же показать ему эту записку, ничего подобного бы не произошло.

Максу опять, в который уже раз, захотелось хорошенько встряхнуть Сару.

Однако и сам он тоже хорош. Нужно было быть внимательнее и не упустить тот момент, когда Саре начала грозить настоящая опасность. Но какой же мерзавец пишет эти записки?! Макс очень надеялся, что скоро этот подлец получит по заслугам.

Макс сделал глоток из бокала и сказал:

— Я не думаю, что это был Уильям. Тот, кто напал на тебя.

— Вчера я бы с этим согласилась, сегодня — не знаю. Эта записка… А вдруг Уильям все-таки жив?

— Тогда почему он не убил тебя? — резонно спросил Макс.

— Что-о-о? — испугалась Сара.

— Если это был Уильям, разве не хотел бы он тебя убить? — рассудительно заметил Макс. — Ты сама не раз говорила, что ему необходимо избавиться от тебя, чтобы через Анну получить доступ к наследству Карстерсов. Почему он тогда не убил тебя? Почему пришел без оружия? Он ведь не был вооружен, верно?

— Не знаю, — покачала головой Сара. — Но я-то его сильно исцарапала. И ногтями, и зубами. Наверное, он будет говорить, что упал или налетел на что-то.

Макс немного подумал и сказал наконец:

— И все-таки нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что это был не Уильям, а кто-то другой.

— Нет, — быстро ответила Сара, откидываясь на спинку кресла. — Нет. Не могу в это поверить.

— Но нужно смотреть фактам в лицо. Кто мог войти в твою спальню? Кто мог принести эту записку?

— Уильям мог, — быстро сказала Сара. — Он хорошо знает дом. Мог проскользнуть потихоньку, пока мы обедали. Никто и не заметил.

— Уильям мог, — согласился Макс, а потом начал перечислять:

— И Саймон мог, и Мартин тоже. Ведь они вышли из-за стола первыми и до сих пор не вернулись, кстати говоря.

— Это чушь! — нервно возразила Сара. — Они не могут причинить мне зла. А то, что их нет… Шатаются где-нибудь. Поехали, наверное; на петушиные бои или что-нибудь в этом роде. Они уже не впервые не ночуют дома.

Следующее имя Максу очень не хотелось называть, но он был вынужден это сделать.

— За всем этим могла стоять и Анна, — сказал он. — Она тоже выходила из столовой. Если с тобой что-нибудь случится, она выигрывает больше всех. Разумеется, это не она напала на тебя, но у нее мог быть помощник.

— Нет, нет! — замахала рукой Сара. — И слушать не хочу подобные вещи!

— Кроме того, — жестким тоном закончил Макс, не обращая внимание на ее протесты, — не станем забывать нашего дорогого мистера Примроуза. Может быть, ему легче убить тебя, чем уступить другому. У Констанции, конечно, тоже есть повод, чтобы убить тебя, но в ее мотивах нужно будет еще разобраться. Итак, Сара, это мог быть кто угодно, любой, понимаешь?

Она отставила свой бокал и медленно поднялась на ноги. Глаза ее были полны боли, а голос зазвучал необычно жестко:

— Зачем ты мучаешь меня всем этим? Неужели не понимаешь, что мне это не нужно? Я не настолько глупа. Я понимаю, что, если записку написал не Уильям, значит, это сделал кто-то из близких мне людей. Но учти: я не хочу знать, кто это сделал. Не хочу, чтобы ты копался в этом деле. Не хочу, чтобы ты оставался здесь. Оставь все это, Макс, и нас самих оставь в покое!

"Пожалуй, я ошибся, — подумал Макс, — и на самом деле шок у нее оказался сильнее, чем мне показалось на первый взгляд”.

— Сара, — успокаивающе поднял он руку. — Прости, я был не прав. Но я хочу только одного: избавить тебя от лишнего риска. От опасности.

— От опасности! — воскликнула Сара. — Не было бы никакой опасности, если бы я, дура, не стала тебя слушать. Нет, нужно начать все сначала. Выйти замуж за какого-нибудь мистера Таунсенда. И тогда сразу кончится этот кошмар. Все будут счастливы. И не будет этих подозрений, которые разъедают мозги хуже змеиного яда.

Она принялась ходить по комнате, приложив руки к вискам — так, словно пыталась успокоить сильную мигрень.

— Сара, — негромко сказал Макс, — нельзя оставлять все как есть. Необходимо выяснить, кто на тебя напал, неважно, кем окажется этот человек. Это ты должна понимать.

— Не указывай мне, что я должна делать! — резко повернулась Сара. — Что ты сам обо всем этом знаешь? И что собираешься выяснить? Ну, узнаю я, что этой ночью на меня напал — Саймон или еще кто-то из моих близких. А дальше что? Не знаешь? Я скажу. А дальше — конец всей семье. Кроме того, тот, кто напал, не убил меня. Может, он и не собирался меня убивать, а хотел только напугать? Да не хочу я того человека ни в чем винить, бог с ним! Я сама не из тех, кто может осуждать кого бы то ни было. Тем более близких мне людей. Но ничего, еще можно все поправить. И, клянусь богом, на этот раз я все сделаю правильно. — Она вновь заходила по комнате. — Если я принесу свои извинения, мистер Таунсенд, возможно, согласится жениться на мне. — Сара размышляла вслух, совершенно забыв о присутствии Макса. — Да, да, так я и сделаю. И предложу ему такую сумму, что он не откажется.

Макс медленно поднялся с кресла, а Сара все продолжала свой монолог:

— Написать ему? Нет. Лучше поговорить с ним лично. Когда? Да прямо завтра. Завтра я вернусь в Бат и.., и…

Внезапно она уткнулась лицом в ладони и начала оседать на пол.

— Я задыхаюсь, — прохрипела Сара.

Макс бросился к ней, подхватил и заставил глотнуть из бокала. Сначала у него это не получилось, но со второй попытки удалось, и Сара, сделав большой глоток бренди, глубоко вздохнула.

— Спасибо, — прошептала она.

— А теперь садись в кресло и допей все до последней капли, — скомандовал Макс.

Сара молча подчинилась. Допив бренди, она спросила:

— Это безнадежно, да? Я не знаю, что мне делать, в какую сторону идти.

Макс понимал, что не только мысли о ночном нападении терзают Сару. Еще сильнее ее мучают подозрения. Ведь это так больно: подозревать кого-то из близких тебе людей. Деньги — вот ключ ко всей этой истории. Деньги. Главный мотив для убийцы. И главный мотив для Сары, которая хочет выйти замуж, чтобы успеть распорядиться наследством. И дело тут не только в Уильяме, который непонятно, то ли жив, то ли мертв.

Макс присел на корточки, чтобы их с Сарой глаза оказались на одном уровне.

— Полегчало? — спросил он.

— Да, — кивнула Сара и сказала негромко:

— Ты видел нас в самом неприглядном свете — мою семью, я имею в виду. Но пока был жив отец, все было иначе.

Макс подумал, что Сара и впрямь, кажется, пришла в себя.

— Он, наверное, был властным человеком, твой отец? — спросил он, и Сара опять удивила его своим ответом.

— Да, но именно такой человек и был нам всем нужен. Он держал в руках всю семью. Ты представить себе не можешь, как мне его теперь не хватает.

— Звучит как признание в любви. Ты любила его?

— Любила? Нет, я его обожала. Мы, правда, никогда не говорили с ним об этом, но.., но… Макс, но что же мне делать?

Он ответил моментально, не задумываясь:

— Выйти за меня замуж, разумеется.

Слова эти поразили Сару. Самого Макса они, по правде сказать, поразили не меньше. Постепенно его губы сложились в улыбку.

"Так вот она, та женщина, которую ты послал мне в жены, господи”, — подумал Макс.

Женщина, посланная Максу господом, переспросила с озадаченным видом:

— Что ты сказал?

— Сказал, что ты должна выйти за меня замуж.

— Ты женишься на мне ради этого? — Сара сделала пальцами известный жест, обозначающий пересчитывание денег.

— Нет, не ради этого. Просто стать мужем и женой — самое лучшее для нас обоих. Я об этом много думал, и я так считаю.

— А может быть, — подозрительно спросила Сара, — ты готов зайти так далеко просто ради материала для своей газеты?

Макс в очередной раз сдержал свой темперамент, помня о том, что Сара все еще находится под впечатлением прошедшей ночи. Он взял из ее рук пустой бокал, отставил его в сторону, накрыл руки Сары своими ладонями.

— Послушай меня, Сара, — сказал он. — Я хочу жениться на тебе не ради денег и не ради газетной статьи. Даже если ты выйдешь за Таунсенда, я буду виться вокруг тебя. Да и что такое Таунсенд? Он заберет свои деньги и скроется. А рядом с тобой всегда должен быть кто-то, чтобы тебя охранять. Я знаю, ты думаешь, что стоит тебе разделить наследство, и все закончится. Но так ли это? Я не считаю, что все связано только с деньгами. Если я не ошибаюсь, есть кто-то, желающий убить тебя независимо ни от чего. Можешь разделить деньги, можешь снова скрываться — этот человек будет повсюду преследовать тебя. И найдет в конце концов.

— Думаешь, я сама этого не понимаю? — безнадежно спросила Сара.

Макс посмотрел на ее исцарапанные руки.

— Если ты выйдешь за меня, — сказал он, — мы оба получим то, чего хотим. Если ты права, то после нашей свадьбы опасность исчезнет сама собой. Если же прав я, то убийца, который охотится за тобой, встретится сначала со мной.

— Так, значит, ты хочешь жениться на мне, чтобы защитить меня? Но почему?

Макс решил ответить ей так, чтобы у Сары не осталось возможности возражать.

— Потому что чувствую свою ответственность за все, что происходит. Потому что это моя газета виновата в том, что твое имя треплют на каждом углу. Потому что я не правильно думал о тебе и хочу исправить свою ошибку.

— Не знаю, Макс, — сказала Сара, пытаясь освободить свои руки, — право, не знаю.

Макс почувствовал, что его судьба колеблется на невидимых весах. И постарался использовать в полной мере свой дар убеждения.

— И кроме того, если ты выйдешь замуж за кого-нибудь другого, мне придется его убить. Ну а теперь скажи, что я не прав. Скажи, что сама не хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя. Ну, скажи, и тогда я попробую найти силы, чтобы отказаться от тебя.

Он потянул Сару за руки и помог ей подняться. Видно было, что она осмысливает сейчас то, что он сказал. Глаза ее стали отрешенными, бездонными. Сара выглядела смущенной и потерянной. Как она сама сказала, ей было непонятно, в какую сторону идти. И все же решение ей придется принять, и немедленно. Так уж сложились обстоятельства, что времени на размышление не дано.

Макс обвил руками плечи Сары.

— Скажи, что выйдешь за меня, Сара, — прошептал он.

— Это может повредить тебе, Макс, — ответила Сара с глазами, полными слез.

— Я сам решаю, что мне вредно, а что полезно.

— Ма-акс, — то ли протестуя, то ли умоляя, выдохнула Сара.

Больше Сара ни о чем не успела подумать. Макс крепко обнял ее и прижался губами к ее губам. Голова Сары откинулась назад, тело расслабилось, и ей хотелось только одного: чтобы их поцелуй никогда не кончался.

Где-то в глубине сознания мелькнула мысль о том, что нужно сохранять осторожность. Осторожность? Плевать. Она чувствует себя живой. Наконец-то живой. И долго ли она будет оставаться живой, одному богу известно.

Она немного отстранилась, и Макс сразу же отпустил ее, но Сара только переместила свои руки, обхватив ими шею Макса. Затем притянула его голову к себе и снова припала губами к губам.

"Вот и все, — подумал Макс. — Теперь она моя”.

Кровать была в двух шагах. Все тело Макса жаждало близости с Сарой. Эта близость оказалась бы сейчас той решительной точкой, после которой уже нет места для сомнений и перемен. Но с другой стороны…

Макс вступил в диалог с самим собой, и это было ошибкой. Все кончилось тем, что в нем победил здравый смысл. Правда, будь на месте Сары другая женщина, Макс вряд ли стал бы начинать этот диалог, но впервые в жизни перед ним была женщина, которую он хотел назвать своей женой.

Он неохотно оторвал свои губы от губ Сары и спросил:

— Это значит, что ты выйдешь за меня?

— Да, — быстро прошептала в ответ Сара, — да.

И снова подставила ему свои губы. Макс нежно поцеловал их.

— Ты уверена? — снова спросил он.

— Уверена, — так же быстро ответила Сара. Это было именно то, что надеялся услышать Макс. Затем он неожиданно прервал поцелуй и отстранился, и Сара воскликнула протестующе:

— Что?..

Макс подхватил ее на руки.

— Я отнесу тебя в твою спальню. Нет, никаких возражений. Хватит с тебя на сегодня приключений. Я сказал, что буду защищать тебя, значит, буду защищать. В том числе и от самого себя. Все, что тебе сейчас нужно, это хорошенько выспаться.

Поначалу Сара обиделась, но потом, увидев в глазах Макса веселые огоньки, улыбнулась сама. До нее постепенно дошел юмор ситуации. И при этом Макс, безусловно, прав. Сегодняшняя ночь опустошила ее до предела. Хорошо бы, если б Макс остался рядом с ней хотя бы ненадолго. Тогда можно было бы спать и ни о чем не беспокоиться.

Макс принес Сару в ее спальню и сказал, что дает ей пять — ну ладно, десять минут на то, чтобы раздеться и лечь. После этого он вернется и будет охранять ее сон до утра. Макс вышел в коридор, подождал, пока Сара не заперла дверь, а потом спустился вниз, разбудил одного из слуг и отдал ему необходимые распоряжения. Убедившись, что тот все понял и немедленно начнет исполнять порученное. Макс вернулся в спальню Сары.

Она уже дремала, но вдруг что-то, очевидно, шевельнулось в ее памяти, и Сара нервно вздрогнула.

— Макс! — воскликнула она.

Раскрыла глаза и увидела его, сидящего у огня с книгой. Впрочем, Макс уже не сидел, а летел к Саре, словно выброшенный из своего кресла мощной пружиной.

— Что случилось, Сара? — спросил он, наклоняясь над ней.

— Ничего, — покачала головой Сара. — Просто… Ма-акс.

И она вновь закрыла глаза.

Когда ее дыхание стало ровным, сонным. Макс осторожно приподнял тяжелую прядь волос, свисавшую вдоль щеки, и обнаружил под нею глубокую длинную царапину, идущую от уха к основанию шеи. Он провел над нею пальцем, не касаясь самой царапины.

Нет, он не такой всепрощающий человек, как Сара. Сказать точнее, он вообще человек, НЕ ПРОЩАЮЩИЙ. И когда тот, кто нанес Саре эту царапину, встретится с Максом, ему придется заплатить сторицей.

Он все еще смотрел на кровавую отметину на нежной коже, когда послышался негромкий стук в дверь. Макс на цыпочках пошел открывать.