Роковое наваждение

Глава 18

Сара допивала, сидя в постели, чашку горячего шоколада, которую принесла для нее горничная. Хотя Марта поспешила обрадовать ее тем, что день сегодня теплый и ясный, Сару знобило. Было уже поздно, почти полдень, но вставать с кровати Саре все равно не хотелось. Завернуться бы сейчас опять с головой в одеяло и спать, спать, спать…

Спать и не видеть снов.

По виду Сары нельзя было заподозрить, что вчера ночью она пережила нападение. Все, что осталось, — это несколько царапин на руках и на шее. Но их появление легко объяснить. Можно сказать, что вчера она играла с котами на конюшне.

Царапины, правда, были еще у нее на коленях, но их-то, слава богу, никто не увидит.

Сара не хотела никому рассказывать о вчерашнем нападении, не хотела отвечать на бесчисленные вопросы. Но прежде всего ей не хотелось с новой силой разжигать в себе подозрения. Вместе с тем она прекрасно помнила ночную схватку до мелочей: и сильные мужские руки, схватившие ее сзади и лишившие возможности сопротивляться, и их стальную хватку, когда Саре показалось, что сейчас она задохнется, и этот запах, исходивший от нападавшего, — смесь пота и хорошего одеколона.

Наверное, она не избавится от этих ужасных воспоминаний до конца своих дней.

Сару снова зазнобило.

Ей было над чем подумать и о чем побеспокоиться. Она по-прежнему не знала, что ей делать дальше, в каком направлении двигаться. Сара чувствовала себя совершенно беспомощной. Макс готов был действовать, но Сара не торопилась принять его план. Она не знала, что будет лучше — принять его или оставить все так, как есть.

Она нашла глазами кресло, где прошлой ночью сидел Макс. Теперь оно было пустым, и Сара сомкнула ресницы.

Вчера ночью он просил ее стать его женой.

Сара коснулась пальцами губ, припоминая вчерашние поцелуи. Почувствовала, что ее тело начинает наливаться жаром, и поспешно соскочила с кровати.

Когда она спустилась вниз, слуга доложил, что в гостиной с самого утра ее дожидается какой-то джентльмен. Зовут этого джентльмена мистер Феллон, но больше ничего о нем слуге не известно.

При появлении Сары в гостиной ей навстречу поднялся с дивана молодой человек — невысокий, симпатичный, с открытым лицом. Волосы у него на висках начинали заметно редеть. Саре понравилось то, как он одет — неброско, но со вкусом. И на его башмаках, слава богу, не было идиотских пряжек.

— Чем могу служить, мистер Феллон? — спросила Сара, указывая рукой на диван. Сама она села напротив, на стуле.

— Лорд Максвелл просил меня передать вам это письмо перед своим отъездом в Винчестер, — приятным баритоном ответил гость. — Затем я смогу ответить на ваши вопросы.

Сара машинально протянула руку за конвертом. В глазах у нее потемнело. Она решила, что Макс раздумал жениться на ней и теперь хочет сообщить это в письме. Однако почти сразу она отбросила эту мысль: каким бы ни был Макс, но только уж не малодушным.

— Ему не хотелось будить вас, — продолжал тем временем мистер Феллон. — Он покинул Лонгфилд очень рано. Вот откуда это письмо и я сам.

Сара распечатала конверт и принялась читать. Макс писал о том, что она может полностью положиться на Питера Феллона. Он друг и коллега Макса. До тех пор, пока сам Макс не вернется в Лонгфилд из Винчестера — а он рассчитывает быть сегодня поздно вечером, — Питер будет охранять ее. Помимо прочего, Макс рассчитывает получить разрешение от епископа на женитьбу, и они смогут повенчаться в домовой церкви Лонгфилда, никуда не выезжая. Он постарается не задерживаться, но всех обстоятельств предусмотреть заранее нельзя. Ее задача — держаться весь день рядом с Питером, а к вечеру убедиться в том, что викарий на месте.

Итак, все пути к отступлению отрезаны. Господи, что же она наделала!

— С вами все в порядке, мисс Карстерс? Сара подняла глаза и увидела, что Питер Феллон пристально смотрит на нее.

— Вы совсем не похожи на телохранителя, — заметила она.

— Полагаю, в этом случае сила не обязательна, — ответил Феллон. — Просто рядом с вами все время обязательно должен кто-то быть. Так сказал мне лорд Максвелл. Куда бы вы ни пошли, я все время буду рядом.

— А как мне это объяснить своей семье? Кто вы для них и что здесь делаете? Не могу же я рассказать им…

Сара не договорила, желая понять, насколько хорошо посвящен в их дела Питер Феллон.

— О вчерашнем нападении на вас? — закончил он за Сару. — Я понимаю. Я тоже всегда предпочитаю соблюдать осторожность. Она никогда не вредит.

— Кто вы, мистер Феллон? — настороженно спросила Сара.

Он ответил без промедления:

— Я работаю на лорда Максвелла. Если вы захотите узнать обо мне побольше, спросите у него сами. В данном же случае договоримся так: лорд Максвелл задумал написать статью об архитектуре Лонгфилда и пригласил меня, специалиста по этому вопросу. Это легко объяснит мое появление в доме и не помешает мне присматривать за вами. Если вы надумаете выйти из дома, я должен об этом знать.

— Ну и ну! — покачала головой Сара и встала. — Похоже, Макс все предусмотрел.

— Да, он хорошо умеет это делать, — согласился Феллон, также поднимаясь, — и не нужно возражать, мисс Карстерс. Я постараюсь сделать так, чтобы мое присутствие не показалось вам обременительным. А когда вернется Макс, все вопросы вы сможете обсудить с ним.

Сара почти было рассердилась, ей не нравилась такая опека со стороны Макса, но, увидев открытую улыбку на лице Феллона, оттаяла.

— Должна заметить, — улыбнулась она, — что вы пользуетесь теми же приемами, что и Макс.

— Разумеется, — ответил Питер Феллон и отвесил Саре церемонный поклон.

— Подождите здесь, — рассмеялась Сара. — Я пойду предупре.., точнее, сообщу семье, что сегодня вечером выхожу за Макса, а потом представлю им вас.

Питер Феллон продолжал стоять до тех пор, пока Сара не вышла за дверь, и только после этого вновь присел на диван и налил себе еще чашку кофе из серебряного кофейника. Вместе с кофе он уже опустошил одну тарелку с горячими булочками и теперь подумывал, не послать ли ему за второй. Да, надо отдать должное Максу: он умеет создать условия для работы. Особенно тем, кто пользуется его доверием. Стоит один раз дернуть за шнур звонка, и как по мановению волшебной палочки перед тобой появляется слуга, готовый исполнить любое твое приказание. Не жизнь, а сказка!

"Вот с них-то, со слуг, и стоит начать”, — подумал Питер. Кроме наблюдения за мисс Карстерс, Макс поручил ему вчера ночью еще кое-что, уже не как охраннику, но как газетчику. Если кто-нибудь знает хоть что-нибудь о вчерашнем происшествии с Сарой, необходимо выведать все до деталей. Разумеется, прямые вопросы задавать при этом нельзя, но Питер и сам знал правила игры, в которую играл уже много лет. В своем умении разговорить слуг Питер не сомневался, как не сомневался и в том, что слугам зачастую известно гораздо больше, чем их хозяевам.

Он задумчиво попивал кофе. Теперь его мысли были обращены к Саре Карстерс. Он помнил ее еще по суду, хотя не мог рассмотреть тогда ни ее глаз, ни волос, скрытых под капором. Теперь, увидев ее, что называется, во всей красе, он понял, чем она покорила сердце Макса. Не красотой, точнее, не только красотой, поскольку Сара была по-настоящему красива. Скорее причудливым сочетанием гордости и открытости, решительности и незащищенности, составлявших суть ее характера. Была ли она убийцей? Макс сменил свою точку зрения и считал, что нет. Питеру же этот вопрос представлялся по-прежнему открытым.

Он зевнул и на мгновение прикрыл глаза. Усталость давала себя знать. Полночи на ногах с тех пор, как его разбудил слуга, посланный Максом. А он успел так крепко уснуть в своем номере в “Коте и Скрипке”! До Питера, жившего в гостинице в Стоунли, доходили разговоры о том, что мисс Карстерс собирается замуж за какого-то охотника за приданым, но имена женихов при этом назывались разные, то одно, то другое, и Питер махнул на эти слухи рукой, решив, что в них сам черт не разберется.

Теперь он знал имя жениха мисс Карстерс, и это было для него большим потрясением.

Разговор с Максом получился коротким: тот спешил в Винчестер. Это был даже не разговор, а скорее короткий обмен информацией. Макс сжато рассказал обо всем случившемся за последнее время и отдал распоряжения. Первое, и самое главное: обеспечить безопасность мисс Карстерс до его возвращения. Никуда не отпускать ее одну. Не сводить с нее глаз. Второе: по возможности найти ответы на ряд вопросов. В частности. Макс очень хотел бы знать, кто положил записку на туалетный столик Сары; кто хорошо знал и мог бы подделать почерк Уильяма Невилла; и, наконец, где был и что делал каждый член семьи вчера ночью, в момент нападения на Сару? Предположение о том, что никакого нападения не было вовсе и что Сара его придумала. Макс решительно отверг. Он видел своими глазами, как и в каком виде возвращалась в ту ночь Сара. Эту бледность, дрожь и ужас в глазах невозможно подделать.

— Так что можешь этот вариант сразу отбросить, Питер, — подытожил Макс на прощание.

Такой тягостной и невеселой свадьбы, как у них, не было, наверное, еще нигде и никогда. Больше всего их венчание смахивало на похороны. Во всяком случае, атмосфера была кладбищенской, это уж точно. Впрочем, Максу и самому было не до веселья. Он буквально засыпал на ходу. Проделать за одни сутки путь до Винчестера и обратно — это вам не шутки.

Что-то Сара и Саймон слишком задерживаются. От этого знаменитого “молчания Лонгфилда” он сейчас и в самом деле заснет перед алтарем.

Макс еще раз осмотрел домовую церковь. Она находилась в одной из угловых башен дома и могла вместить не более двадцати человек. Впрочем, на этой церемонии их было всего шестеро, так что места хватало и еще оставалось. Мартин читал книгу; Констанция смотрела в пустоту; Анна беззвучно молилась; Люси играла с котенком.

Пока что только одна вещь могла порадовать Макса: он не обнаружил царапин ни у Саймона, ни у его брата. Похоже, их можно исключить из круга подозреваемых, не они нападали на Сару прошлой ночью. Слава богу, хоть эти ее надежды подтвердились.

Но все-таки где же Сара, черт побери?

Только бы не передумала в последнюю минуту. Пока что он не дал ей ни одного шанса для этого. И пусть кто-то скажет, что его методы примитивны и грубы — зато надежны.

Еще пять минут — и он отправится сам на поиски своей невесты.

Макс подошел к викарию.

— Что на сей раз? — спросил он.

— Все это так необычно, — натянуто ответил тот. — Вы должны были бы венчаться в церкви, а не дома. И утром, как это положено по правилам.

— Но вы же получили письмо от епископа с благословением? Или хотите оспорить его решение?

Викарий обреченно замолчал.

"Знал бы ты, чего мне стоило получить это письмо”, — подумал Макс. Конечно, ему помогло то, что епископ Гайд был некогда однокашником его отца. Он принял объяснения Макса относительно венчания в домовой церкви, а не в городской, поскольку его невеста, пояснил Макс, не выносит толпы. Согласился епископ и на то, чтобы брак по просьбе Макса был заключен немедленно, хотя при этом как-то странно и неодобрительно посмотрел на него. Но как бы то ни было, епископ Гайд подписал все необходимые бумаги.

Только на обратном пути в Лонгфилд Макс понял причину того осуждающего взгляда. Очевидно, епископ решил, что невеста Макса вот-вот должна родить и нужно поспешить, чтобы их первенец успел появиться на свет в законном браке.

Макс улыбнулся, хотя его не оставляла мысль о том, что у него еще возникнет немало проблем с этим браком, когда о нем узнают его собственные родители.

Раскрылась дверь, и Макс увидел Сару, которую вел к венцу Саймон. Несколько шагов, и вот уже его невеста рядом. Прекрасно выглядит, несмотря на выпавшие на ее долю переживания. Волосы тщательно завиты, уложены и перехвачены тонкой белой лентой. Красивое платье — атласное, цвета слоновой кости. В руке — букет белых цветов.

При виде Сары с Макса слетели сонливость и усталость. Он взял ее за руку. Что-то во взгляде Сары выдавало ее напряженность. Макс склонил голову ниже и расслышал тихий шепот Сары:

— Ты не подписал брачный контракт.

Макс надеялся услышать слова любви, а никак не это. Он хотел было сказать, что своих денег у него в десять раз больше, чем в ее приданом. Ну ладно, пусть не в десять, но в три-четыре раза точно. Но он сдержал себя. Ему хотелось сделать для нее то же, что она хотела сделать для своей семьи. И не время сейчас говорить о деньгах.

Максу хотелось…

Сара сжала его ладонь.

— Что? — шепнул он.

— Макс, тебе еще не поздно передумать.

Он посмотрел ей в лицо. Оно было озабоченным, напряженным. Господи, он опять дал ей какой-то повод для беспокойства.

— Ни в коем случае, — ответил он.

Викарий откашлялся, и венчание началось.

Сегодня ей помогала раздеться перед сном Констанция.

Нельзя сказать, что Саре этого хотелось, но такова традиция: невесту к ее брачному ложу готовит мать. Саре ее заменила мачеха.

Макс не мог помешать их разговору: он уснул прямо за столом, его увели спать.

Впрочем, за таким свадебным ужином трудно было не уснуть, даже если ты не ездил в Винчестер и обратно. Все пережевывали пищу в полной тишине, но тишина эта была настороженной, неестественной. Было очевидно, что остальным членам семьи есть о чем поговорить, и они сразу займутся этим, как только новобрачные покинут стол.

Первой после ухода Макса заговорила, точнее, закричала Анна:

— Вы что, ослепли? Разве вы не видите, что Сара любит Макса, а он в ней души не чает? Разве вы не видите, что у них все по-настоящему?

Все за столом промолчали, включая Сару.

Сейчас она постаралась отогнать от себя это воспоминание и повернулась к Констанции, продолжая поправлять на плечах кружевную ночную рубашку.

— Спасибо за платье, которое ты мне дала. Такое красивое, я именно о таком и мечтала. Просто великолепное.

— Я мечтала сама быть в нем на твоей свадьбе, — вздохнула Констанция, качая головой. — Никогда не думала, что у тебя будет такая свадьба. Не знаю, что сказал бы по этому поводу твой отец, будь он жив. Да и я, признаюсь, была о тебе лучшего мнения. Думала, что ты особенная, а ты оказалась такая же, как все. Увидела красивое лицо и широкие плечи и растаяла, глупышка.

— Макс не просто красивое лицо и широкие плечи, — сердито возразила Сара.

— Да? А откуда тебе это известно? Что ты вообще знаешь о нем? Кто его родители? Сколько у него денег? Откуда он их берет? И почему он женился на тебе так поспешно, не дав возможности узнать ответ ни на один из этих вопросов? Охотник за приданым, вот он кто, скажу тебе. И этот человек погубит всех нас. — Зеленые глаза Констанции увлажнились, и она почти прорыдала:

— Еще не поздно. Объяви венчание недействительным. Удержи Макса подальше от себя ночь-другую, пока не вернется Дрю. Он поможет все оформить как надо.

— Мне не о чем советоваться с Дрю. У меня своя голова на плечах.

Констанция открыла рот, чтобы что-то сказать, но Сара остановила ее резким взмахом руки. Ей не хотелось ссориться с Констанцией, особенно в брачную ночь, но выпадов против Макса она стерпеть не могла.

— Отныне, — жестко сказала Сара, — я попрошу говорить о Максе с уважением. Это, кстати, касается также и Саймона с Мартином. Если для вас это окажется слишком трудно, вы можете уехать из Лонгфилда, я вас не держу. И знай, я не шучу, Констанция. Так серьезно я еще никогда в жизни не говорила.

Констанция смотрела на нее в немом изумлении. Ей потребовалось время, чтобы осмыслить услышанное, и только потом она смогла сказать:

— Твоя беда заключается в том, моя дорогая, что ты так и не научилась разбираться в людях. Не могла понять, кто твой друг, а кто враг. Вот уж никогда не ожидала услышать от тебя такое!

— Не услышала бы вообще, если бы вела себя как подобает, — отрезала Сара.

Констанция перебросила снятое с Сары платье через локоть и направилась к двери. Но последний выстрел она все равно оставила за собой. Уже в дверях она обернулась и спросила Сару:

— Ты в последнее время стала презирать своих братьев. Но знаешь ли ты, за что их выгнали из Оксфорда?

— За то, что они ввязались в драку из-за какой-то шлюхи.

— Ошибаешься. Они ввязались в драку из-за тебя. Они дрались за твое доброе имя. И это был не первый случай, когда мои мальчики вступались за тебя. Только, пожалуйста, не говори им, что я их выдала. Это их тайна.

— Что? Констанция…

Констанция торжествующе улыбнулась и вышла. Вот это удар! Сара вспомнила, как отчитывала братьев, когда узнала о том, что их отчислили. “Это была драка за честь женщины”, — сказал тогда Саймон. А когда Мартин хотел что-то добавить, Саймон оборвал его.

Сара встала и сделала несколько кругов по спальне, подошла к окну и выглянула.

Окна домика садовника были темны. Как жаль, что сейчас рядом с нею нет Дрю. Его, как никого другого, ей хотелось бы видеть на своей свадьбе. Но Саймон сказал, что Дрю уехал по делам в Винчестер.

Хоть бы Би была здесь! С ней тоже можно было бы посоветоваться. Но Би отказалась ехать в Лонгфилд, не захотела, по ее выражению, торчать между мужем и женой.

О господи, что же она натворила, что наделала!

Сара присела на подоконник и невидящими глазами уставилась в темноту.