Роковые яйца майора Никитича

Глава 13

– Андрей! – рванула следом за ним Марийка. – Андрей!

– Быстрей давай, – схватил ее за руку Никитич, почти прижал к себе.

– Ты как их одних-то?.. – рыдала деревенская знахарка, едва поспевая за мужем.

– Дык спали ж! – хрипел на бегу майор. – А ты долго… – он не договорил.

Остановился как вкопанный. Перед собственной калиткой.

Распахнутой.

– Андрей, – со стоном прокричала Марийка и бросилась внутрь.

Но тут же замерла.

На крыльце, глухо рыча, стоял громадный рыжий кот и нервно дергал хвостом.

– Рыжий… – ласково проговорила Марийка. – Умничка ты наш… Молодец! Лапушка…

Кот чуть успокоился. Сел.

Его уши были все еще прижаты, а глаза напряженно сверлили темноту. Но хозяев зверь пустил.

И Марийка тут же рванула в дом.

В прихожей ее ждало примерно то же зрелище. Только коты были поменьше. Но так же грозно рычали и сверкали глазами.

Их Мария уже не опасалась. Почти бегом проскользнула к спальням…

Тихо.

Спокойно.

Безмятежно.

Сопя не в такт, раскинув руки, спали дети.

Сашка, Мишка, Лешка…

Сашка плямкал, Мишка присвистывал, а Лешка складывал губы трубочкой и шевелил бровями, словно видел очень серьезный сон…

– Пронесло! – услышала Марийка у себя за спиной.

Обернулась.

С выражением явного облегчения на лице по стеночке сползал Андрей. Словно у него ноги подкосились.

– Коты молодцы! – сквозь выступившие слезы улыбнулась Марийка.

– Я этому коту при жизни памятник должен! – выпалил майор и тоже почему-то протер пальцами глаза.

– Лучше рыбы, – прижалась к мужу Марийка.

– Слушай! – фыркнул майор. – Я теперь не знаю, как на рыбалку ходить! Фиг его знает, что выловишь!

Соколовские оба засмеялись. Тихо. Нервно.

Отпускало.

Майор поднял на уровень глаз икону, которую все еще держал в руках.

– Красивая, – прошептала Марийка.

– Да, – отозвался считавший себя атеистом Никитич. – Что-то в этом взгляде есть!

И тут в дверь дома тихо постучали!

Подпрыгнули оба!

Соколовский выругался. Марийка закатила глаза, закусила губу.

– Убийца б… не стучал, – прошептал Андрей, вставая.

– Да ясно, – выдохнула Марийка, опираясь на руку мужа.

– Мария? – тихо позвал женский голос.

– Даша! – прошипела радостно ведьмочка и кинулась к дверям. – Ты чего тут?

– Да все равно ж разбудили, – поежилась няня, кутаясь в плотный жакет. – Я подумала, что, наверное…

И тут за спиной снова хлопнула дверь!

Вошел теперь уже ее муж. С улыбкой посмотрел на Дарью, нежно коснулся ее запястья и…

С деловым видом обернулся к майору.

– Ну что? – с надеждой в голосе спросил вошедшего Раскова Никитич.

– Подоконники деревянные, – скривился Евген. – Но на краске вроде что-то удержалось. Соскреб, что смог… Отпечатки со стекла снял… С двери, – поджал он губы, – бесполезно…

– Отлично! – кивнул майор. – Будет нам материал для опознания.

– Опознания кого? – вскинула брови еще ничего не знающая Дарья.

– Это, – майор снова посмотрел на икону, – я и сам бы хотел знать…

.

До Чибиса было недалеко. Но идти не рискнули. Соколовский по старой памяти написал Саньке.

Бывший боец Никитича и нынешний начальник СБ Чибиса отреагировал почти моментально. Ну то есть меньше чем через десять минут около дома майора появилась машина с четырьмя крепкими парнями. Двое выгрузились и пробасили, что они “на объект прибыли”, а двое, хмурясь, раскрыли чемоданчик, в который Никитич очень аккуратно положил старинную деревянную доску с написанным на ней ликом святого.

Машина отбыла. Крепкие парни, застегнув плотные куртки, устроились во дворе, женщины ушли в детскую, а Никитич с Расковым на кухню…

– Ему должно быть лет пятьдесят минимум, – рассуждал Евген, обхватив ладонями горячую чашку с травяным чаем.

– Не обязательно, – сипло пробасил майор. – Это может быть сын или внук того, кто со стариком Синициным якшался, – майор отвернулся к окну и, судя по взгляду, пытался заглянуть в события давно минувших дней.

– Сказок наслушался? – скривился Расков.

– Да каких уж тут сказок! – вспылил Никитич. – Одна сплошная быль!

Евген с досадой поджал губы, отсербнул ароматного отвара…

– То, что икону вы забрали, он уже знает, – рассуждал аналитик. – Но осталось же еще где-то церковное золото…

– В статье говорилось, что там латунь и пластик, – с надеждой в голосе пробормотал Никитич.

– Ключ золотой, – короткой фразой оборвал его мечтания Расков.

Никитич только горько вздохнул.

Даже не стал спрашивать, когда это Евген успел экспертизу сделать.

– Значит, – грозно просипел Соколовский, – мы должны этот клад найти раньше.

– И поймать на живца! – глаза Раскова сузились, словно он уже захлопывал ловушку.

– Кстати, про живца! – хитро улыбнулся майор. – А давай-ка прошвырнемся по деревне и посмотрим, на ком у нас свежие царапины!

– Там, – усмехнулся Евген, – не царапины! Там как минимум скальп должен быть снят!

Мужики довольно усмехнулись. Потихоньку складывался план действий на день.

.

И следственные мероприятия их действительно догнали буквально на следующее же утро.

Только не те, о которых Расков с Никитичем договаривались.

Нежданно-негаданно в деревню вернулись следаки, вытаскивавшие “Волгу” из болота.

– Все в клуб, – гнусаво тянул помощник следователя, обходя дворы участников того действия. – Следственный эксперимент, граждане. Не опаздываем. Улыбаемся, машем.

Майор скривился, но, приученный уважать труд работников Фемиды, в клуб пошел.

В местном доме культуры были все те же, уже почти родные лица.

Евген, слегка помятый, но подтянутый и собранный. Будто и не уходил от майора.

Колька – видно, что спал часа три, не больше, но розовенький рюкзак, к счастью, оставил дома.

Последним вбежал Санька, запыхавшийся.

– Да совсем уже замучили, – отмахнулся, – я уже в поле был! Посевная на носу!

Помощник следователя что-то шуршал в бумагах.

– Один не пришел… Виктор Степаныч…

– Заболел, – махнул рукой Санька. – Спину деду прихватило, – громко выпалил он.

И тут же обернулся к друзьям:

– А сам в бабий платок укутался, так что одни глаза видны, к стенке отвернулся и дрыхнет.

Санька хохотнул.

А Никитич и Евген напряженно переглянулись.

.