Роман Петров

Глава 21

Надя

Я всю ночь ворочалась, зная, что он застрял в той холодной тюремной камере, и от этого мне становится невыносимо. Больно осознавать, что я наконец здесь, в его постели, но без него.

Ирония не ускользает от меня. Я нашла человека, который позволил мне стать той, кем я всегда знала, что могу быть. Он открыл те части меня, которые я прятала, даже от самой себя.

А теперь его нет.

Хуже всего то, что мне не разрешили присутствовать на суде. Никто не сказал, что произошло. В интернете тоже нет информации.

Просто тишина.

Рошель смогла задержаться, но сейчас она снова в мастерской, готовится.

Может быть, именно там мне и следует быть. Если я буду занята, то время пойдет быстрее.

Но как долго?

Убийство влечет за собой огромный срок. Его могут посадить на годы или даже десятилетия.

О, Боже. Это было бы ужасно.

Я должна быть благодарна за то, что он позаботился обо мне и обеспечил значительным банковским счетом. Если мое шоу пройдет хорошо, то между продажами и деньгами, которые он отложил для меня, я смогу жить комфортно.

Но я бы все отдала, лишь бы он вернулся.

Это ощущение, которое он дарит мне, будто я самый важный человек, как будто его весь мир вращается вокруг меня — я бы предпочла это всем деньгам.

Потому что чувствую то же самое к нему.

Одного кофе недостаточно, чтобы снять эту меланхолию. Истощение сердца не поддается кофеину.

Может, еще одна чашка поднимет настроение хотя бы настолько, что у меня появится энергия поработать над последним платьем для моей коллекции.

Я как раз задвигаю графин на место, когда огромные руки обхватывают меня за талию и разворачивают к себе.

— Роман! — обхватываю его за шею, он легко поднимает меня и сажает на кухонную стойку.

— Ты скучала по мне? — горячее дыхание ласкает мою шею, а темные глаза прожигают меня взглядом.

— Нет. Ни капельки. Здесь было очень спокойно, — я пытаюсь сдержать улыбку.

Его ладони обхватывают мое горло, и он поднимает мой подбородок большими пальцами.

— Перестань грубить, — рычит он. — Если хочешь, чтобы тебя отшлепали, просто попроси. А теперь, ты скучала по своему мужу?

Моя улыбка исчезает, и от нахлынувшей правды подбородок начинает дрожать.

— Зачем спрашивать? Ты же знаешь, что да. Я волновалась до безумия.

Его бедра двигаются между моими коленями, когда он подходит ближе.

— Зачем? Потому что все, на чем я мог сосредоточиться, — это вернуться к тебе. Ничего другого даже не приходило мне в голову. Только ты. Это говорит мне кое о чем...

— О чем? — прерываю его.

— Я безумно влюблен в тебя до такой степени, что схожу с ума. Единственное, что имеет для меня значение, — это ты, моя жена. Я хочу провести остаток своих дней, показывая тебе, что значит быть любимой мной. По-настоящему. Никакой сделки, только любовь, — он наклоняет голову и жадно целует меня.

Задыхаясь, я отстраняюсь. Он любит меня?

— А как же клуб? Я слышала в новостях, что он сгорел дотла.

Темные волосы падают на глаза, и он качает головой.

— Он ничего для меня не значит, если тебя нет рядом, lastochka.

— Но я думала, что это было для тебя важнее всего? — ногтями вонзаюсь в его спину, а колени дрожат от страха, что он больше не захочет меня.

Зарываясь пальцами в мои волосы, он поднимает мое лицо так, что наши носы почти касаются друг друга.

— Приоритеты меняются. Это мне больше не нужно. У меня достаточно денег, чтобы нам хватило на всю жизнь. Мы можем делать что угодно. Я хотел тот клуб, потому что не мог его получить. Из-за жадности. Моей целью было построить империю. А теперь хочу построить ее с тобой, детка, — он нежно поглаживает мою щеку, а губы следуют за прикосновениями.

Я ищу ответы в его глазах. В какой-то момент мне кажется, что нужно удержаться. Но я хочу этого с ним. Желание стать полноценной перевешивает остатки сомнений.

— Я не хочу иметь ничего общего с этим клубом. После того, что он сделал с моим отцом. Он разрушил его и нашу семью. Я не хочу этого для… нас.

— Считай, что клубов больше нет. Зачем они мне, если моя жена — такая хорошая девочка для меня, а? — его руки обхватывают под бедрами, и он поднимает меня, чтобы обвить вокруг своей талии. — Я провел четыре дня в тюрьме, и все, о чем думал, — это как сильно скучаю по тебе. И как мало меня волнует все остальное.

Он несет меня в гостиную и укладывает на диван.

— Правда? Я боялась, что тебя посадят навсегда, — от его веса моя киска пульсирует.

— А если бы посадили? Ты бы меня ждала? — его губы находят мою шею, и он жадно спускается вниз, к ключице.

— Да, — задыхаюсь я. Мне становится все труднее сосредоточиться на его словах, когда рот опускается все ниже.

— Скажи мне, почему бы ты ждала, — он откидывает мою футболку в сторону и запускает руку в леггинсы.

— Потому что...

Готова ли я признаться в этом самой себе?

Он прикусывает зубами мой сосок.

— Ты напрашиваешься на порку, — он откидывается назад и снимает ремень с брюк. — Скажи мне, — требует он.

— Потому что я люблю тебя, — кричу я, когда его пальцы погружаются внутрь.

— Насколько сильно? — настаивает он, поворачивая запястье и удерживая меня за шею.

— Черт. Всей душой. Каждой клеточкой.

Его губы смыкаются с моими, когда он доводит меня до состояния блаженства, а бедра двигаются, чтобы соответствовать ритму.

— Хм, ты так нуждаешься во мне.

Я чувствую пустоту, когда он отстраняется, и с озорным блеском в глазах прижимает пальцы к моим губам.

— Вкус любви сладок, не так ли? — он заталкивает их мне в рот, и я облизываю дочиста.

— Боже, я люблю тебя, — шепчет он мне в щеку, спускаясь языком ниже по шее и посасывая кожу. Моя спина выгибается, прижимаясь к нему грудью.

Вытаскивая пальцы из моего рта, и он легким движением проводит по соску, а затем щипает.

— Еще, — задыхаюсь я.

— Я сказал, что дам тебе все, и собираюсь начать с того, что ты сядешь мне на лицо.

Не знаю, как ему удается так легко меня поднимать, но через несколько секунд переворачиваюсь, он лежит на спине, а я возвышаюсь над ним.

— Вот где должна сидеть жена — на лице своего мужа.

Я смеюсь, но, когда язык касается моей жаждущей киске, голова откидывается назад. Его пальцы больно впиваются в мои бедра, он толкает меня вниз, полностью поглощая меня.

И, как всегда, когда я с Романом, мой разум останавливается. Я свободна. Я именно та, кем должна быть рядом с ним.

И это заставляет меня кончать так сильно, как никогда в жизни.

Моя жизнь так сильно изменилась с тех пор, как я начала готовиться к этому шоу.

За последние несколько недель я потеряла отца, обрела и лишалась клуба, но выиграла лучший приз из всех.

Мой любящий муж.

Кто бы мог подумать, что человек с самой мрачной репутацией может стать сияющим светом в моем сердце?

— Ты готова к этому? Мы собираемся зажечь Вегас, детка! — Рошель на мгновение цепляется за мою руку, прежде чем броситься следом за одной из моделей. — Канеша, подожди! Нам нужно поправить этот рукав! Подожди меня, у меня короткие ноги! — ее каблуки звонко стучат по мраморным плитам, когда она направляется в примерочную.

Это нереально, видеть, как идеи, которые жили у меня в голове, становятся реальностью. Шелка и шифоны украшают великолепных женщин и мужчин, нанятых для демонстрации моих нарядов.

— Ни одна не так прекрасна, как ты, — рука Романа обвивает мою талию, и притягивает к себе, он нежно целует в висок.

— Что?

У меня столько всего в голове, что не совсем понимаю, к чему он клонит.

— Я вижу этот взгляд. Ту маленькую складку между твоими бровями, когда ты думаешь, что недостаточно хороша, — его теплый большой палец находит точку над моим носом и нежно ее массирует. — Могу тебя заверить, никто в этой комнате не сияет так ярко, как ты.

Теплое чувство разливается по мне.

Я люблю, что он знает мои страхи и успокаивает меня.

Но когда объявляют начало мероприятия, у меня сводит живот и учащается пульс.

— Я буду снаружи, если понадоблюсь, на лучшем месте в зале, — он сжимает мою попу, прежде чем уйти.

Он будет сидеть прямо в центре, его невозможно будет не заметить.

Мой главный болельщик.

Хлопая в ладоши, я привлекаю внимание всех за кулисами.

— Итак! Это важная ночь! Сегодня здесь Элизабет Девонсон. Давайте устроим для нее хорошее шоу!

Модели с широко распахнутыми глазами и радостными хлопками спешат занять свои места.

Глубокие карманы Романа помогли нанять лучших визажистов и ассистентов. Я просто надеюсь, что этого будет достаточно, чтобы привлечь внимание Элизабет.

Когда зазвучит музыка, радостный ропот из зала снимает часть моих тревог.

Им нравятся!

Я вижу, как Элизабет улыбается и указывает на меня, где прячусь за занавесом.

— Она видела бразильские узоры? А тот, вдохновленный Монако? — Рошель цепляется за мою руку между своими быстрыми забегами. — Что она думает?

— Я не знаю. Она улыбается. Это ведь хорошо, да?

Мои сомнения начинают давить, но у меня еще один наряд впереди.

Тот, что вдохновлен Романом. Когда он увидел мой скетчбук, а потом показал свои татуировки, это настолько всколыхнуло мои идеи, что они завертелись в голове.

Тяжелый костюм из парчи, с иридисцентными нитями, которые подчеркивают швы и почти мерцают в свете. Они слегка напоминают узоры и линии его татуировок, но словно танцуют при движении, когда модель идет по подиуму.

Он бы смотрелся еще лучше на широких плечах моего мужчины. Его внушительное присутствие действительно передало бы полный эффект того, что я задумала.

Раздается коллективный вздох из зала.

Они встают?

Аплодисменты и крики такие громкие, что дрожат окна, а в ушах звенит.

Мужчина, в костюме, едва успевает покинуть сцену, как толпа начинает стекаться ко мне.

Элизабет впереди.

— Я просто обязана заполучить этот костюм! — визжит Элизабет, обнимая меня.

— Мой... мой последний наряд?

Я не думала, что он станет звездой показа. Я создала его, чтобы выразить свою любовь к Роману, показать миру, что он мой рыцарь.

— Да, дорогая. Пожалуйста, позволь мне продемонстрировать его! — она драматично убирает свои пышные волосы с плеч. — Ты станешь знаменитой!

Рука ложится на поясницу, а губы Романа приближаются к моему уху: — Я знал, что у тебя все получится.

— Мисс! Мисс! — слышно за спиной Элизабет. Худощавый мужчина привлекает внимание, и пальцы Романа напрягаются на моем бедре.

— Миссис Петрова, — поправляет его Роман с рычанием.

Лицо парня бледнеет, и он решительно кивает.

— Простите, да. Я Паркер Гласс, работаю в Entwersh.

Мое сердце замирает.

— Не может быть, — шепчу я.

Роман наклоняет голову, но не спрашивает.

— Сколько бы Элизабет ни предложила за этот костюм, я удвою сумму, — он поднимает два костлявых пальца.

— Что? Да ты, должно быть, шутишь! — возмущается Элизабет. — Я познакомилась с ней первой!

Должно быть, это сон.

Щелчок каблуков Рошель становится все ближе, и она хватает меня за свободную руку.

— Надя! Все прошло так хорошо! — она замолкает, увидев красное лицо Элизабет. — Что происходит?

— Война на торгах, — я с трудом сдерживаю свое волнение.

Ногти Рошель впиваются в мой локоть, и чувствую, как она дрожит рядом со мной.

Глаза Элизабет сужаются, но затем на ее лице появляется медленная улыбка.

— Я перекрою тебя, Паркер. Потом куплю всю ее коллекцию.

Боже мой.

Из груди Рошель начинает вырываться тихий визг.

Это изменит жизнь, особенно для нее. Ей больше не придется беспокоиться о медицинских счетах.

Роман встает между нами, поднимая руки.

— Мы встретимся на следующей неделе и обсудим детали. Я уверен, что все смогут прийти к соглашению.

— Вы ее менеджер? — спрашивает Паркер.

— Лучше. Я ее муж, — Роман поворачивается и обхватывает меня за плечи, а затем ведет нас прочь, Рошель следует за ним.

— Я знал, что ты справишься, детка, — он сжимает мою руку и подносит ее к губам, целуя пальцы. — Ты волшебница.

— Я бы не справилась без тебя, Ром. Я знаю, что ты замолвил за меня словечко перед Элизабет несколько недель назад.

Она бы ни за что не узнала, кто я.

— Ты злишься, что я немного подтянул связи? Ей нужно было просто увидеть тебя. Никто не заставляет их покупать твои наряды. Это все ты и твой талант, — в его глазах читается любовь.

— Я не злюсь. Я благодарна, что тебе было не все равно и ты попытался помочь.

Мой бывший никогда бы так не поступил. Он считал интерес к моде просто хобби и никогда не воспринимал это всерьез. Мне нужен был настоящий мужчина, который уважает меня настолько, чтобы поддерживать.

Как только мы оказались вдали от толпы, Рошель останавливается и кричит: — Я не могу в это поверить!

Разразившись смехом, мы обнимаем друг друга, визжим, смеясь и плача одновременно.

Вся наша тяжелая работа, стресс, планирование — все окупилось сегодня вечером.

Мечты действительно сбываются.