Роман Петров

Глава 22

Роман

С самым большим букетом темно-розовых роз, который удалось достать, я возвращаюсь домой и тихо закрываю за собой дверь.

Я хочу удивить Надю.

Ее показ стал огромным успехом, и несмотря на то, что мы всю ночь праздновали в спальне, я планировал сделать для нее что-то особенное сегодня вечером.

Иду по коридору, ожидая, что она расслабляется на диване, но хмурюсь, когда не вижу ее там.

— Надя, детка? — зову я.

— Сюда, Ром, — сладкий голос приносит мне покой, но в то же время заставляет член мгновенно дергаться при мысли о том, что я с ней сделал.

И что еще сделаю после сегодняшнего свидания.

Я открываю дверь во внутренний дворик.

Ее ноги на столе, а в руке бокал красного вина. Когда она наклоняется вперед, то замечаю ее розовые трусики из-под шорт, и сдерживаю стон.

Подняв пустой бокал со стола, она наливает вино и протягивает мне. Как только замечает цветы у меня в руках, ее лицо озаряется, и мое сердце почти замирает.

— Для тебя, lastochka.

Наклонившись, я прижимаюсь губами к ее.

— Они такие красивые, — восхищается она. — Такого же цвета, как мое вчерашнее платье, — ее щеки вспыхивают, когда она берет цветы и прижимает их к носу, вдыхая аромат.

— У меня не только симпатичная мордашка, — я подмигиваю ей.

Она смеется, кладя их на стол. Я сажусь рядом с ней, обхватывая за плечи, и притягивая к себе.

— Хороший день на работе? — спрашивает она, положив голову мне на грудь, пока я глажу ее гладкую кожу.

— Все было хорошо, у подрядчиков есть план для Империи, мы скоро начнем работать.

Она прижимается ко мне.

Через несколько минут у нее не останется никаких сомнений.

— Это хорошо.

— Ты лжешь. Хочешь, чтобы тебя наказали? — хватаю ее за хвост и откидываю голову назад, чтобы она видела, насколько я серьезен.

Я прижимаюсь носом к ее.

— Если хочешь кончать всю следующую неделю, не скрывай, о чем думаешь на самом деле.

— Ты действительно не позволишь мне кончать целую неделю?

В ее глазах мелькает паника, и я усмехаюсь.

— Да. Семь дней. Никаких оргазмов.

Она качает головой и закусывает губу.

— Итак, расскажи мне правду.

Она пытается опустить подбородок, но я крепко держу ее за волосы.

— Клуб. Я все еще не хочу его. Он вызывает слишком много воспоминаний о моем отце. Я даже рада, что он сгорел. Но мне также нужны деньги, чтобы расплатиться с чертовыми долгами и поддержать работу компании.

Я хмурю брови.

— Нет. Не нужны. Ты моя жена. Деньги для нас не проблема. На самом деле...

Достаю из кармана наш первоначальный контракт и пакет документов о разводе, освобождая ее волосы. Она смотрит на меня в замешательстве, и это чертовски меня заводит.

— Наша сделка теперь бессмысленна. У тебя есть половина от Империи, этот брак — настоящий брак. Я не хочу, чтобы он заканчивался. Мы вместе построим твою компанию. Мы будем делать со зданием все, что захотим, вместе. Нет никаких условий, что мы должны управлять им, как раньше.

Мой мозг переключается на одну из лучших идей, которые когда-либо приходили в голову.

— Что, если мы закроем клуб и превратим здание в полноценную мастерскую? Мы сможем создать секретную игровую комнату, предназначенную только для нас. Которую будем использовать для свиданий?

— Ты действительно отказываешься от клуба ради меня?

Я киваю. Без вопросов.

— Тебе нравится идея с игровой комнатой? — я ухмыляюсь и наблюдаю, как пунцовые пятна расползаются по ее шее. Обхватываю горло и притягиваю ее губы к своим. — Место, куда я могу украсть тебя, отшлепать по идеальной попке и заставить выкрикивать мое имя снова и снова? Это звучит как идеальное рабочее место. Только для нас.

Бросая контракт ей на колени, я отстраняюсь и смотрю в ее глаза, полные любви.

— Порви его, — требую я.

— Ты уверен? Ты действительно не хочешь развода? — ее голос дрожит.

— Разве я похож на человека, который не знает, чего хочет?

— Нет. Вовсе нет, — усмехается она, поднимая документы.

Темные глаза не отрываются от моих, пока она рвет прямо по центру.

Конец нашего начала и освобождение места для чего-то гораздо лучшего. Настоящий брак, без сделок и клубов.

Просто любовь.

— Хорошая девочка.

Подняв с ее коленей разорванные бумаги, смотрю на обрывки слов. Я больше никогда в жизни не хочу этого видеть. Достав из внутреннего кармана зажигалку, щелкаю ею, позволяя пламени охватить уголок первой половины, и бросаю в костер рядом с собой, повторяя процесс со второй половиной.

Я поворачиваюсь к Наде, которая с улыбкой наблюдает за мной.

— Ты действительно хочешь избавиться от этого, да? Должно быть, ты очень сильно меня любишь, — она облизывает губы, и я хватаю ее за щеки.

— Ты даже не представляешь. Это больше, чем просто желание — это всепоглощающее пламя внутри меня.

Ее нежная рука поглаживает мою челюсть.

— Мне это нравится.

— А я люблю тебя.

Оттолкнувшись, я делаю то, что намеревалась сделать, когда переступил порог дома.

Опустившись на одно колено, достаю из пиджака новое кольцо со сверкающим бриллиантом и открываю коробочку.

Огромный драгоценный камень, окруженный более мелкими, мерцает в свете патио. Цена на него больше, чем весь этот чертов клуб.

И оно того стоит.

— Роман, — шепчет она, прикрывая рот руками.

— Я хотел подарить тебе кольцо, которое будет что-то значить, купленное из-за любви, а не из-за обязательств. Что-то, что покажет тебе, насколько ты особенная для меня.

— Не нужно было, я никуда не уйду. Я горжусь тем, что являюсь твоей женой, — она наклоняется ближе, проводя полными губами по раковине моего уха. — И тем, что я хорошая девочка только для тебя, — шепчет она.

Черт. Эта женщина божественна. Полное совершенство. И вся моя.

Она протягивает руку и раздвигает пальцы, чтобы я надел кольцо.

— Так красиво, — ее глаза сверкают, как звезды в ночном небе.

Не теряя ни секунды, я раздвигаю ее бедра. Я уже стою перед ней на коленях, так что могу быть полезен и трахнуть ее языком. Покажу ей, какой у нее хороший муж.

— Снимай шорты и трусики.

Ее губы складываются в букву «О», но она не колеблется, поднимает бедра и стягивает с себя одежду, раздвигая ноги, а у меня течет слюна при взгляде на ее мокрую пизду.

— Такая красивая киска, так отчаянно желающая меня, не так ли?

Я провожу пальцем по внутренней стороне ее бедра, наслаждаясь тем, как на нее воздействую. Простое прикосновение сводит ее с ума. Зрачки расширяются, кожа пылает, дыхание становится тяжелее — и все это от простого поглаживания.

— П-пожалуйста.

— Ты этого хочешь? — провожу языком вслед за своими пальцами.

— Сэр, да, пожалуйста.

— О, я люблю, когда ты умоляешь, lastochka.

Вознаграждаю круговыми движениями по клитору. Ее стоны подстегивают меня.

Я хочу затянуть это, довести ее до края, снова и снова насаживая на свой язык, пока у нее не останется выбора, кроме как трахнуть мое лицо и взять все, что ей нужно.

У меня есть все время в мире для ее красивой киски.

— Еще? — спрашиваю, пока ее бедра крутятся. — Я приму это как — да.

Просунув в нее два пальца, приступаю к работе, посасывая и облизывая, пока она не обхватывает меня и не вцепляется в волосы так сильно, что покалывает кожу головы.

— Еще нет, детка. Я еще не наелся.

Несмотря на то, что мой член так и норовит войти в нее, я отодвигаю ее колено назад, чтобы оно оказалось прижатым к груди, а это значит, что могу погрузить пальцы глубже и согнуть их, попадая в точку G.

Блядь. С нее капает мне на лицо, и я слизываю каждую каплю.

— Я не могу сдерживаться. Роман. Пожалуйста. Позволь мне...

Смотрю на нее, едва держащуюся на ногах. Глаза встречаются с моими, дикие и полные голода. Для меня.

Выкручивая палец, я посасываю клитор, а она закусывает губы и зажмуривает глаза.

— Будь хорошей шлюхой и кончи мне на лицо.

Ее крики — это прекрасный звук, от которого я почти присоединяюсь к ней в своих штанах.

Она доводит себя до оргазма на моем языке, я наблюдаю за каждой секундой и вылизываю дочиста. Она разбивается вокруг меня. Никогда не видел такого потрясающего зрелища.

Я не даю ей прийти в себя, и, прежде чем сменить пальцы, освобождая свой член, прижимаю его к ее входу, используя спинку кресла, чтобы удержать себя над ней.

Она хватает за лацканы моего костюма, притягивая ближе.

— Поцелуй меня и займись со мной любовью.

Погружаюсь в нее дюйм за дюймом, нежно целуя, пока она не насытится. Ее ноги обхватывают мою талию, и она прижимает меня к себе.

— Я люблю тебя, Роман Петров. Я чертовски сильно тебя люблю.

Одной рукой я ласкаю ее лицо.

— Единственное, что имеет для меня значение, сейчас и до конца жизни, — это ты. Я люблю тебя, Надя.

Ее голова откидывается назад, и она смотрит на меня сквозь тяжелые веки.

— Это невероятные ощущения.

Иисус.

Прижавшись к ней лбом, медленными движениями я занимаюсь любовью со своей женой.

Чистый, блядь, рай.

— Я собираюсь кончить так сильно и заполнить тебя, чтобы ты забеременела.

Ее глаза распахиваются: — Черт, как горячо. Сделай это.

Губы накрывают мои, и она стонет мне в рот, когда мы оба достигаем пика.

— Я люблю тебя, — рычу, проникая в нее.

Ее тело начинает дрожать, она сильно кончает.

— Я тоже тебя люблю.

Она застенчиво улыбается, и я не могу удержаться, чтобы не поцеловать ее.

— Опять? — спрашивает она.

— У нас есть время для еще одного раунда.

Делаю глубокий вдох и продолжаю: — Вскоре, на Рождество, нам нужно будет кое-где побывать...

Это может быть, мягко говоря, интересно. Но она очень важна для меня, и моя семья должна познакомиться с женщиной, которая изменила ход моей жизни.

— Где?

— У моего отца. Чтобы познакомиться с семьей.

— Звучит... забавно.

Я киваю.

— Мы можем сделать это весело. А потом вернемся домой и построим такую жизнь, которой позавидовали бы женщины из твоих книг.