Роман Петров

Глава 9

Роман

Марко и моя помощница, Вайолет, спешат через фойе, прежде чем я успеваю дойти до своего кабинета.

— Сэр, у нас проблема, — ее каштановые волосы, подстриженные под горшок, покачиваются с каждым нервным кивком.

— Это касается ремонта нового клуба? — как только Надя сказала «да», я отправил туда бригаду.

Бросаю взгляд на Марко, и он выглядит не менее обеспокоенным, но качает головой. Вздохнув, я прохожу к своему столу.

— Ладно, выкладывайте.

Вайолет переминается с ноги на ногу в своих лоферах.

— У нас произошел еще один инцидент с мистером Алленом.

— Черт возьми. Что он на этот раз устроил? Клянусь, этот человек просто затаил обиду. Это не наша вина, что его жена зашла сюда и ушла в комнату с четырьмя парнями, — с тех пор он винит мой клуб в своих проблемах из-за своего маленького члена и отсутствия уважения.

— Он закрыл комнаты B и C на выходные. А у нас обе эти комнаты полностью забронированы, — она складывает руки и опускает голову.

— Как?

— Ну, он... — она замолкает и смотрит на Марко.

Марко прочищает горло и смотрит на потолок, прежде чем заговорить: — Он арендовал их под псевдонимом на час, а затем измазал все дерьмом.

Я откидываюсь на спинку кресла, закрывая лицо рукой.

— Ты издеваешься надо мной.

— Если бы. Бригада уборщиков работает в комнате B, но они говорят, что это займет всю смену, и могут не успеть все закончить, — она поправляет очки и кривит рот, заканчивая предложение.

— Я хочу, чтобы по всему клубу развесили его фотографии, и все знали, как он выглядит.

Кровь стучит в ушах.

Перед выходом из дома я был на взводе. Увидев Надю в зеленом сарафане, я с трудом сдерживал себя. Она не имеет ни малейшего понятия, по какой тонкой грани ходит, и как сильно я хочу сделать ее своей женой во всех смыслах этого слова.

Единственная причина, по которой я здесь, — желание зайти в одну из комнат для свободного пользования и выпустить пар.

Выходка Аллена, это не то, с чем я хотел сегодня иметь дело.

— Похоже, у вас все под контролем, — я не в том состоянии, чтобы принимать решения.

Поэтому я их и нанял. Чтобы не беспокоиться о таких вещах.

А о более весомых. Например, как встает мой член каждый раз, когда нахожусь в одной комнате с Надей.

— Мне просто нужно ваше разрешение на сверхурочную работу, если это понадобиться, — Вайолет протягивает бланк.

Ставлю внизу подпись, даже не удосуживаясь прочитать.

— Я заплачу сколько потребуется, чтобы комнаты заработали.

Получение Империи значительно упростит решение подобных ситуаций. Я смогу переводить клиентов из нижнего списка в это место, и мне не придется отменять бронь.

Я почти у цели. Я уже выиграл половину битвы, заполучив Надю.

И ее горячее тело. Полные груди. Умоляющая нижняя губа...

Черт.

— Если мы закончили, у меня есть другие дела, — быстро встав, я протискиваюсь мимо Марко и направляюсь в одну из свободных комнат.

Любой может попасть туда и играть. Прийти туда — значит быть открытым для всего.

Мне нужно что-то, чтобы ослабить этот яростный стояк, полной готовности с брачной ночи.

Прижать ее к стене было худшей пыткой, которую я мог себе устроить.

Теперь знаю, какова она на вкус. Как пахнет. Как трепещет ее пульс от моего прикосновения.

А каким мокрым было мое бедро после того, как оно оказался между ее ног.

Одержимый, иду по коридору. Потому что думаю о ней.

Она живет в моем доме уже почти неделю. Никогда раньше я не ждал так долго. Но знакомство с ее этюдником вновь разожгло огонь, который пытался сдержать.

Когда вхожу в комнату, в ней находятся две женщины и мужчина.

Они стоят на коленях между его бедер и по очереди используют член как мороженое.

Я так напрягся, что у меня болят яйца. И все же, видя две голые задницы, торчащие в воздухе, соблазнительную улыбку одной из них, думаю только о том, как бы хотел, чтобы это была Надя.

Может быть, если бы на женщине был короткий топ и шорты, то было бы проще?

Нет. От взгляда на их извивающиеся тела мой член становится мягким.

Что, блять, со мной не так?

К черту все это.

В ярости отступаю в фойе и выхожу в темную ночь Вегаса.

Этот клуб был моим убежищем.

Все, чего я сейчас хочу, — это оказаться дома.

Сидеть за столом напротив Нади и наблюдать за ее смехом вдруг стало гораздо приятнее, чем две голые киски, выставленные на всеобщее обозрение, чтобы я мог использовать их по своей прихоти.

Должно быть я сломался.

Поездка к дому не меняет моего настроения.

Слишком поздно для ужина. Я и так не хочу есть.

Все, на что могу рассчитывать, — подрочить в душе и надеяться, что мой член позволит мне заснуть этой ночью.

Остановившись возле ее комнаты, испытываю искушение проскользнуть внутрь. Интересно, что она предпримет, если я это сделаю?

Будет ли кричать? Или умолять меня остаться?

Моя рука лежит на прохладном металле дверной ручки.

Я не люблю брать то, что мне не предлагают. Но она сводит меня с ума.

Мне нужен холодный душ.

Сняв пиджак, я перекидываю его через руку и начинаю расстегивать рубашку.

Уже собираюсь толкнуть дверь в свою спальню, как меня останавливает странный звук.

Одним пальцем касаюсь двери, и она легко распахивается.

Это зрелище заставляет меня замереть.

Она.

Почему она в моей постели?

Мне все равно. Она голая. И стонет.

Колени раздвинуты, а рука работает между бедер.

Иисус.

Мой член мгновенно превращается в сталь, когда она вводит в себя фиолетовый фаллоимитатор, щипая соски, которые, как я знал, будут идеальными.

— Похоже, моя жена наконец-то решила присоединиться ко мне в постели? — я ущипнул себя за конец члена, чтобы не кончить в штаны.

Я думал о ней несколько дней. Возможно, мое терпение оправдалось.

Ее глаза распахиваются, а взгляд фокусируется на мне.

— О! Я не думала, что ты будешь дома...

— Не останавливайся из-за меня, — бросаю пиджак на кресло и подхожу достаточно близко, чтобы опереться на изножье кровати. — Пожалуйста. Продолжай.

Она опирается на локти, держа в руке скользкую игрушку. Ее щеки покраснели.

— Мне... мне очень жаль.

— Ты кончила? Кончила на мою кровать? — слова грубые от сдержанности. Мне требуется все, чтобы не погрузить свой рот в ее сладкую пизду и не кончить в нее самому.

Светлые волосы падают на грудь, и она качает головой.

— Тогда сделай это. Я не буду трогать. Но хочу посмотреть. Чтобы мне приснилось, как ты разбиваешься о мою подушку, — поднимаю руки, не скрывая свой стояк.

Она смотрит на мою промежность, и от этого у меня пульсируют яйца.

Стиснув зубы, я сажусь в кресло, где лежит мой пиджак.

— Давай. Потри для меня эти розовые соски.

Она кусает губу.

Я вижу тот самый момент, когда она сдается.

Хочется закричать от победы, видя, как она расслабляется.

— Вот так? — одна рука проходит по груди и рисует маленький круг вокруг тугого бутона.

— Да. Теперь ниже, — мои ногти впиваются в мягкую кожу. Я выиграл этот раунд, и не хочу спугнуть ее.

Костяшками пальцев, она проводит по гладкому животу, отчего по нему бегут мурашки. Чего бы я только не отдал, чтобы облизать и попробовать каждый пальчик, прежде чем они исчезнут в ее киске.

— Хорошая девочка, — мой голос хриплый от нужды.

Ее крошечный вздох — уже сама по себе награда.

— Ниже, — наблюдая за ней, я чувствую, как нарастает давление в моем паху.

Осторожно она вводит два пальца в свою влажную щель. Прикосновение к клитору вызывает у нее спазмы.

— Вот так, детка, продолжай.

Каждое движение руки словно вплетено в мой член, который дергается в такт ее движениям.

Я слышу, как она задыхается. Стоны становятся все громче, и я почти чувствую, как по мне пробегает жар.

Пятки упираются в матрас, когда она с усилием трется о свою ладонь.

— Вставь этот резиновый член, lastochka. Скачи на нем, как будто это я тебя трахаю.

Она поворачивает голову, чтобы видеть меня.

Шоколадные глаза притягиваются к моим, пока игрушка медленно проникает длинными толчками.

— Так?

Эта женщина. Я не могу решить, рай это или ад.

— Да, жена. Не спеши, потом по моей команде делай быстро и глубоко.

Ее рот складывается в букву «О», когда она повинуется.

— Быстрее, — от сжатия кулаков болят руки, но мне нужно отвлечься.

Она просто чертовски красива.

Вводя игрушку в свою киску, она поднимает попку навстречу каждому толчку.

Я вижу, как напрягается ее живот.

— Покрути клитор еще раз, — у меня сводит яйца, когда она кричит.

Ее пальцы на ногах сгибаются, пока тело не выгибается, застыв в кульминации, от которой у нее текут слезы.

Мой собственный таз поддается, содрогаясь, и я кончаю в свои боксеры. Мне даже не пришлось прикасаться к себе.

Она падает, обессиленная, прикрывая лицо одной рукой.

— Боже мой, — стонет она.

Я боюсь двигаться. Знаю, что устроил беспорядок, но не хочу испортить этот подарок, который она мне сделала.

Когда чувствую, что по бедру стекает сперма, я сдаюсь и встаю.

— Тебе понравилось? Ты даже не представляешь, сколько всего я мог бы тебе показать, если бы ты позволила, — не даю ей шанса ответить, и иду в ванную, чтобы привести себя в порядок.

Я уже закончил, когда услышал звонок своего телефона из кармана пиджака, все еще лежащим на лучшем кресле в доме.