Руководство для девушек по обращению с вампирами

Глава 16

Я думала, что этот день похож на ночной кошмар, но явно поторопилась с выводами, увидев трейлер Доминика изнутри.

- Святые угодники, все это выглядит как отвратительная пародия на съемочную площадку сериала «Тени», - пробормотала я Рокси, как только обошла высокий светильник, на абажуре которого изображены летучие мыши в полете.

Доминик плотно закрыл все окна, так что источником света служили только лампы, хаотично разбросанные по всему трейлеру.

- С точки зрения чего-то ужасного и отвратительного, я считаю это увлекательным,- ответила Рокси. Я увидела картину, висевшую на ширме. Она была нарисована в стиле готики шестидесятых с женщиной в прозрачной сорочке, которая сбегала из мрачного старого особняка, только на этой картине женщина была нага и была поймана каким-то женоподобным вампиром в стиле а-ля Белла Лугоши.

- Вижу, что вы восхищаетесь моим творчеством, - Доминик приблизился ко мне, -Естественно, все это нарисовал я.

- Ох, правда? - я напомнила себе, что чего-то хотела от него, и поэтому спрашивать, как много картин он все-таки закончил, было не очень хорошей идеей.

- Ага, - сказал он, оскалившись и показав клыки.

- Эмм... у тебя что-то застряло в... - я клацнула зубами.

Доминик с минуту посмотрел на меня слишком по-человечески, и тень смущения промелькнула на его лице. Он шагнул в свою спальню.

- Темные не едят брокколи, - заметила Рокси, прежде чем обратила внимание на то, что выглядело как миниатюрный алтарь с дешевыми черными и красными свечами.

- Выглядит так, будто у него был шоппинг в Vampyrs 'R' Us, - прошептала я.

Она захихикала, когда Доминик вернулся к нам с легкими закусками.

- Mon ange, если вы присядете тут, а Рокси присядет сюда, а я - сюда, да именно сюда! Сейчас нам всем очень удобно, верно?

- Конечно, - сказала я, в то время как мои губы находились в трех сантиметрах от его уха. - Я остановилась и деликатно принюхалась, а затем отшатнулась настолько, насколько позволяло воспитание. Мои глаза сразу же наполнились слезами, и я усиленно пыталась сдержать себя, чтобы не чихнуть. – Какой туалетной водой вы пользуетесь?

Его веко нервно дернулось.

- Для вас, я пользуюсь Marcheur du Nuit. Я создал их сам на свой вкус. И сейчас думаю о том, чтобы продавать их. У них сильный аромат, не так ли?

- Слово, которое приходит на ум - "наисильнейший", - пробормотала я, потирая нос.- Боюсь, Доминик, я сегодня очень занята, и понимаю, что ты, должно быть, занят подготовкой фестиваля, и я буду очень благодарна, если ты поговоришь с нами о том, что уже упоминала Рокси.

- Mon ange плачет от счастья? - спросил он, смахивая мои слезы рукой и слизывая их с пальцев. Я отдернула голову назад.

- Нет. У меня аллергия на парфюмерию. Из-за неё мой... мой..., - Я повернула голову так, чтобы Доминик не был прямо по курсу и чихнула в плечо. - ...нос жутко зудит. Извините.

Он убрал руки с моих плеч и тихонько чихнул сам, а я незаметно сморкнулась в платочек, который протянула мне Рокси.

- Так что насчет Рафаэля...

- Mon ange, ma belle (моя красавица с итал.), Вы всегда так торопливы! Вы уделяете мне так мало времени, можем ли мы насладиться временем, проведенным вместе?

Я увидела в его глазах решимость, пытаясь сморгнуть подступающие слезы.

- Нет, - сказала я голосом, будто мой нос заткнули парой носков. - Мы не можем. Рафаэль?

Он драматически вздохнул, обиженно вздохнул и постучал своими длинными пальцами по подбородку с минуту, пока я чихнула ещё три раза.

- Извините, - сказала я, махнув рукой Рокси. Она встала, и мы поменялись местами. - Без обид, Доминик, но я обчихаюсь, если буду сидеть напротив тебя.

- Она запросто может это сделать, - сказала Рокси, сморщив носик, как только до неё дошел мускусный аромат одеколона. - Как-то она умудрилась чихнуть четырнадцать раз подряд. И из-за этого напрудила себе в штаны.

- РОКСИ!

- Ей тогда было всего десять, - добавила Рокси, будто пытаясь исправить ситуацию.

- Итак, уже в четвертый раз поинтересуюсь - могу я наконец узнать ответ на вопрос, касающийся истории Рафаэля... - вопросительно подняла я бровь. Казалось, Доминик выглядел раздраженным.

- И если бы Вы получили желаемое, mon ange, что я получил бы взамен?

Я взглянула на Рокси, а она в ужасе уставилась на картину.

- Рокси говорила, что сегодня вечером тебе нужна помощь в чтении рун. Я была бы рада поработать сегодня ради тебя.

- Ваша помощь для меня как раз кстати, - кивнул он, его глаза скрыли все эмоции, но не настолько, что бы я не заметила расчет в них. Если бы у меня было хотя бы немного больше денег, я бы дала ему взятку, чтобы вытащить из него все секреты. Просто я уверена, что деньги имели бы большую власть над ним, чем мои сомнительные прелести.

- Но вот ответ на вопрос, который ты задала, очень личный для меня. Ты просишь меня предать Рафаэля.

Я нахмурилась. Мне не нравилось то, насколько сильно мои чувства отражались в моих словах, но больше всего мне не понравились слова, которые вылетели из его клыкасто-фальшивого рта. Невольно я подумала о том, что Кристиан делает со своими клыками, когда не использует их по назначению.

- Такие жертвы требуют более интимного вознаграждения, вам не кажется?

Я перестала пялиться на накладные клыки и посмотрела на Доминика.

- Секс не предлагать!

- Mon ange, - сказал он, изящно жестикулируя. - Вы заставляете мою кровь бурлить своими слишком яростными протестами. И нет, я не имел в виду danse sur le coucher {с французского "танец на закате"}.

Рокси фыркнула.

- Отлично, но только ничего этого не будет. Что именно ты хочешь, помимо того, что я буду читать руны сегодня вечером?

Он улыбнулся, в его глазах так и светился расчет. Он сплел свои пальцы вместе и немного надул губы.

- Сегодня вечером, как вы упомянули, состоится Фестиваль в преддверии Дня Всех Святых. В рамках празднования этой ночи, которая дорога для всех, кто живет во тьме, мы договорились посетить пещеры Пункевни и открыть их для всех наших гостей.

- Звучит неплохо, - призналась я, удивившись, что не было никаких уловок. Может, он хотел, чтобы я продавала билеты, или помогла чем-нибудь на этом фестивале.

- Мы были там пару дней назад, - добавила Рокси. - Там было грязно, воняло, но было довольно-таки весело. Хотя Джой в конце выблевала весь свой обед.

Я хотела остановить её, но поразмыслила над тем, что чем менее очаровательной я буду выглядеть для Доминика, тем лучше.

- Симптомы морской болезни у меня развиваются очень быстро, - сказала я.

На мгновение он растерялся; затем на его лице появилась самодовольная улыбка.

- Со мной Вы не будете страдать от морской болезни, mon ange. Я буду приглядывать за тем, что вы будете заняты кое-чем другим на нашей лодке.

- Нашей лодке? - подозрительно спросила я. - Ты хочешь, что бы я сплавала с тобой. Это все?

- Ага, все, - ответил он, широко разведя руки.

Я пыталась найти скрытый смысл в этом предложении, но ничего не нашла.

Ответила я так изящно, насколько смогла.

- Хорошо. Я буду читать руны и поплаваю с тобой на лодке через пещеры Пункевни сегодня вечером, и на этом все.

Он улыбнулся и коснулся пальцами своих губ.

Роски взглянула на свои часы.

- Слава Богу, переговоры закончены. А сейчас ты сможешь подать нам блюдо "Грязь вперемешку с Рафаэлем" и мы пойдем заниматься своими делами.

Я посмотрела на Доминика. Он откинулся назад, играя с оборками своей творческой рубашки.

- Я боюсь, что это блюдо вам не по вкусу. Я нанял Рафаэля в Марселе. Он только освободился из мест лишения свободы, где сидел за изнасилование и убийство

проститутки.

Моя челюсть со звоном упала на пол.

- Он что?

Доминик сочувствующе посмотрел на меня.

- Это правда. Он силой привел сюда женщину с улицы, издевался над ней здесь, — он махнул рукой, - внутри. Её доставили в госпиталь, где она и скончалась.

Рокси уставилась на меня, в её глазах отразился самый настоящий ужас. Я моргнула, затем посмотрела на Доминика.

- Рафаэль? Мой Рафаэль? Я не верю в это!

- Поверь в это, mon ange.

Я покачала головой.

- Нет. Не он. Я знаю его. Он никогда бы не сделал ничего плохого женщине. Это, должно быть, какая-то ошибка. Вероятно, они ошиблись, обвиняя его.

- Джой, я сам видел его бумаги. Теперь ты понимаешь, почему я стремился защитить тебя от него. Человек, которого ты выбрала в качестве своего возлюбленного, является преступником, ему наплевать на женщин, с которыми он воплощает в жизнь свои извращенные фантазии. Ему довелось пережить несколько нападений в тюрьме, это позволило выработать в нем такие качества, как жесткость и жестокость, и оба этих навыка очень полезны для того, чтобы охранять нас, именно поэтому мы предложили ему работу. Полиция вынудила меня это сделать. Они прибыли к нам и сказали: «Вы были здесь, здесь, и здесь, и это рядом с местами, где убили женщин, поэтому мы обязаны задержать Вас.» Они не нашли ничего, что бы могло связывать нас с этими трагическими убийствами. Это была лишь дымка, которую они создали. Что касается меня, то я имею непоколебимое алиби, и они должны были уйти без меня.

Он откинулся на спинку стула и выглядел ужасно самодовольно.

- Ты хочешь сказать, что полиция думала, что ты убил кого-то? – спросила Рокси.

- Они называли их убийствами вампира, да? И я, - говорил он, складывая руки, - и есть великий вампир. Отсюда следует, что они должны подозревать меня.

Звучало так, как будто он гордится этим фактом.

- Я не знала, что они всерьез следили за любым, кто связан с ярмаркой, - я медленно говорила, наблюдая за кончиками его ботинок, пока мой мозг переваривал информацию. Действительно ли они рассматривали всех работников ярмарки как потенциальных убийц или же им особенно приглянулся парень с янтарными глазами и не очень правильным прошлым? – Ариэль говорила что-то о женщине, убитой в Гейдельберге, но полиция… - слова замерли на моих губах, а тело покрыли тучи мурашков. Рафаэль просил инспектора Бартоса связаться с полицией Гейдельберга, видимо, что-то или кто-то в этом городе должно было доказать его невиновность. О, Боже! Если полиция считала его виновным в преступлениях, совершенных ранее, то неудивительно, что и сейчас он вошел в список подозреваемых.

- Вот свиньи! Они задержали нас на целую неделю. Мы потеряли много денег в Праге из-за них. Но теперь покончено с этим. Они не нашли никакой связи между ярмаркой и этой женщиной.

- Но сейчас Таня мертва, - задумчиво сказала Рокси, глядя на Доминика.

- Да. Она не была самой любезной из женщин, но все же не заслуживала смерти.

Я дала ему возможность показать настоящее горе из-за смерти Тани.

- У меня не было возможности вчера сказать это Доминик, но я хочу, чтобы ты знал, что я очень сожалею о Тане. Я знаю, что вы с ней были близки — это должно быть особенно трудным для тебя. У тебя есть какая-либо идея, кто мог бы ее убить?

На несколько мгновений настоящий Доминик выглянул из тени. Он выглядел так, будто его сейчас вырвет, глаза были наполнены смертельным ужасом; затем на его лицо вернулась прежняя маска.

- Нет. Мне не известно, кто бы это мог быть. Она была сердита, да, но недостаточно, чтобы сделать что-то глупое.

Рокси задала еще несколько вопросов Доминику относительно убийств других женщин, но не услышала ничего нового, относительно Рафаэля.

Я терпела в течение еще нескольких минут, затем поблагодарила его за помощь и обещала ему, что буду на фестивале вскоре после открытия, чтобы выполнить свои обязательства и погадать на рунах.

- Я почти чувствовала жалость к нему, - сказала Рокси несколько минут спустя, стоя на улице рядом с его трейлером и глубоко вдыхая свежий воздух.

Люди с ярмарки, большинство из которых выглядели усталыми из-за прерванного сна, только начинали разбивать палатки и кабины. Некоторые будут убраны, другие будут перемещены поближе к замку Драханска.

- Думаю я пойду посмотрю, как там Ариэль, - сказала Рокси, наблюдая за Паалем и каким-то человеком рядом с краном с водой.

- Я возьму это, ты собираешься заняться своим арестантом?

- Я не верю в то, что рассказал мне Доминик о Рафаэле. Я, возможно, знаю его не достаточно долгое время, Рокс, но все же уверена в нем. Он нежный и любящий и никогда не изнасиловал бы женщину, особенно с такой силой, чтобы разорвать ее внутренности. Он крепкий, но он не чудовище. Нет, это должно быть ошибка.

- Рафаэль сказал мне, что обвинялся в чем-то, что он не совершал, и я, со своей стороны, верю ему.

- Молодец, детка! – сказала она, хлопая меня по плечу. - Я знала, что ты не сможешь на него дуться вечно. Особенно учитывая его классную татуировку на животе. И конечно же огромный…

- О, я все еще на него очень даже «дуюсь», - прервала я ее. – Ему еще долго предстоит оправдываться. Но это не означает, что я верю в то, что он способен изнасиловать и убить кого бы то ни было. Я думаю, поскольку Кристиан будет недоступен до тех пор, пока не стемнеет, мне предстоит перекинуться парочкой слов с Рафаэлем.

- У него есть много возможностей. Но это не означает, что я полагаю, что он способен к насилию и непредумышленному убийству. Я думаю, так как Кристиан вне комиссии, пока не стемнеет, я переброшусь словом или парой слов с Рафаэлем.

Улыбка коснулась ее глаз.

- Парочкой слов, а? Думаю, мне не стоит ждать тебя, эмм, тебе трех часов хватит? Этого времени достаточно, чтобы перебросится парой слов?

- Тебе действительно нужен мужчина, Рокси. Ты можешь думать только о сексе. Озабоченная! Это - симптом психического расстройства. Тебе следует обратиться за помощью. Теперь, если ты извинишь меня, я пойду к Рафаэлю. Представь себе, ему не обязательно иметь меня, чтобы я ему поверила!

Я фыркнула в ответ на то, что Рокси согнулась пополам, воя от смеха. Сейчас мне совершенно было не до нее, мне нужно было разобраться с моим мужчиной. Мне необходимо было ему кое-что доказать. Я заслуживала доверия, я идеально ему подходила, и сейчас было именно то время, когда ему это придется понять.

Что касается его секрета…мне было ясно, что это абсолютно не связано с тем, во что верил Доминик, и с тем, что полиция видела все в несколько другом свете. Я уже готова была постучать в дверь его трейлера, когда вспомнила, что Рокси сказала о доверии и о том, что оно приходит со временем. Если я расскажу ему то, что я раскопала, то он будет вынужден довериться мне. Но будет ли это вынужленное доверие именно тем, чего я добивалась?

Нет, мне это определенно не подходит. Поэтому я не могла ему рассказать о том, что я узнала от Доминика. Я кусала губы, думая о том, что же ему сказать. Кажется, своими последними словами я поставила ему очень жесткий ультиматум. Возможно, извинения смогли бы все исправить. Возможно, если я признаю свою вину, он поступит также и выложит все, что меня интересует о его прошлом.

Дверь отворилась, не дождавшись моего к ней прикосновения.

- Ты пишешь ругательства на моей двери или не можешь уговорить себя постучать?

- О, очень смешно, мистер Ха-Ха. Я собиралась на площадь, и думала, будет вежливым сказать тебе привет.

Мысленно я пнула себя за столь идиотское оправдание, вылетевшее из моего рта. О чем я только думала? Это было так мелочно.

- Привет, - сказал он, опираясь на косяк двери.

Яркий свет осветил его, когда я собиралась попросить впустить меня, но тут увидела, что в его глазах читалась смертельная усталость.

- Я так же пришла извиниться, - сказала я, не удержавшись от поглаживания стены трейлера, - Ты выглядишь опустошенным.

- Так и есть, - ответил он, схватив меня за руку и втащив вверх по ступенькам в трейлер, захлопывая позади меня дверь. В отличие от Трейлера Доминика а ля Обиталище Темного, трейлер Рафаэля был переполнен солнечным светом.

- У меня был адски тяжелый день. Сначала женщина, которая заставляет меня сходить с ума от желания, оставила меня, затем полиция отказалась слушать, и наконец мой работодатель сообщил мне, что он больше не нуждается в моих услугах.

Я шагнула к нему. Он стоял в проходе, его руки были скрещены на груди. Одна из вещей, которые я ценила больше всего в Рафаэле, было то, как он заставлял меня чувствовать себя женственной, рядом с его ярко выраженной мужественностью. Я сделала еще один шаг, пока не очутилась так близко, что моя грудь коснулась его скрещенных рук.

- Доминик уволил тебя? Почему он сделал это? Он нуждается в тебе сейчас больше, чем когда-либо.

- Он сказал, что я должен был охранять ярмарку во время ее работы и ее сотрудников в оставшееся время. Но кажется, я не справился с этой задачей, - закончил предложение он намного тише, чем его начинал, видимо, он хотел сказать что-то совсем другое, но не сделал этого.

Я прижалась к нему еще немного. Его глаза загорелись. Я попыталась сосчитать, сколько различных оттенков янтаря было в них, но не смогла.

- Это не имеет смысла. Ты не можешь нести ответственность за всех все время.

Один уголок его рта поднялся в кривой ухмылке.

- Не имеет значения, после фестиваля я буду безработным.

- О, - я прижалась, одной рукой обнимая его за талию, пальцами другой руки поднимаясь вверх по шее и зарываясь в волосы. - Я так сожалею об этом. Я так же боюсь, что не смогу ничего сделать с полицией. Но первый пункт в нашем списке, это женщина, о которой ты говорил, возможно, я смогу заставить тебя забыть ее.

- Нет, - сказал он, его глаза блестели. Я застыла. Внезапно его руки обвились вокруг меня, прижимая меня к его твердому телу – все именно так и было – его губы в каком-то миллиметре от моих. – Я никогда ее не забуду. В ней есть все, что мне нравиться в женщинах – ум, сексуальность и при этом, она принадлежит мне.

- А, - сказала я, позволяя своим губам скользить по его во время разговора. – Итак, поскольку я не могу тебе помочь в этом, мне остается только одно – посоветовать тебе пойти в кровать. Возможно, отдых благоприятно на тебя подействует.

- Кровать, - проворчал он, устраиваясь между моих ног. Каждая косточка в моем теле превратилась в желе. Он встал и взял меня на руки, чтобы отнести в крошечную спальню. - И почему это не пришло мне в голову раньше?

- Ты не настолько умен, как я. Я гораздо разумнее тебя, потому что ты устал и должен отдохнуть. В кровати. И достаточно долго.

- Это разумно, - согласился он, его голос был полон желания. Он поставил меня на пол, снял с меня пальто и стянул платье через голову прежде, чем я смогла что-то сказать. Я конечно не собиралась сопротивляться, но все же подобная манера раздевания застала меня врасплох. Я осталась стоять перед ним в лифчике и трусиках.

- Очень мило, - сказал он, разглядывая мое нижнее белье. – Очень мило. Очень женственно. А теперь сними все это.

- Сначала ты, - сказала я, скрестив руки на груди, стараясь выглядеть спокойной. Я была какой угодно, но только не спокойной, когда он подчинился, стягивая с себя футболку и обнажая прекрасную грудь и татуировку на животе. Я фактически начала истекать слюной, увидев его голую плоть.

Он стянул ботинки, не отрывая от меня взгляда ни на секунду. Его руки потянулись к поясу брюк.

- Позволь мне, - сказала я, не обращая внимания на то, насколько хриплым оказался голос. Я опустила руки и потянулась к его ремню, начиная расстегивать, и сказала:

- Мне нравится то, как ты смотришь на меня. Твой взгляд словно опаляет меня.

- Детка, ты будишь во мне пламя.

Я расстегнула пуговицу на его брюках.

- Мне нравится как ты пахнешь. Так должен пахнуть мужчина, этот запах такой…мужской, горячий…

Я медленно расстегивала молнию. Он глубоко вздохнул и задержал дыхание, когда моя рука проскользнула внутрь и прошлась по всей длине его члена, в его глазах загорелся огонь желания.

- И то, как ты заставляешь меня чувствовать, когда касаешься моего тела, - я запустила пальцы под резинку его трусов и спустила их вместе с брюками ниже бедер. Оставшуюся часть работы он проделал самостоятельно, моментально стащив брюки с себя вместе с бельем. Я взяла его в обе руки и начала медленно поглаживать.

- Ты заставляешь меня гореть, Рафаэль. Только ты. Мне нужны твои прикосновения, чтобы почувствовать себя живой. Мне нужен ты.

- Ох, детка, что же ты со мной делаешь, - простонал он.

- Я ничего с тобой не делаю, - сказала я с шаловливо улыбкой на губах, опускаясь на колени перед ним. – Пока.

- Детка, не думаю, что я смогу пережить то, что ты собираешься сде… о, Боже!

Его вкус не отличался от запаха: мужской, горячий. Я помнила все, что говорила доктор Рут о том, как свести мужчину с ума, и добавила еще несколько идей собственного сочинения. Обе его руки лежали у меня на голове, направляя меня и задавая тот ритм, который доставлял ему удовольствие, его бедра двигались в такт с движениями моего рта.

- О, Господи, как же хорошо, детка. Как же мне с тобой хорошо.

Я начала его слегка посасывать. Его голос стал выше на октаву.

- Ты убьешь меня, если продолжишь.

Я приподняла голову.

- Ты хочешь, чтобы я остановилась?

- Боже, нет! – завопил он, потом снова застонал, когда я удвоила свои усилия.

- Я не… не смогу…о, Боже, сделай так еще раз…даааа…не смогу…о, Господи, твои губы нужно объявить вне закона…продержаться…о, Боже…еще хоть немного. Джой, остановись. Остановись немедленно.

Но мне не хотелось. Я никогда не получала такого удовольствия от орального секса, но с Рафаэлем все было по-другому. Мне доставляло удовольствие дарить ему удовольствие. Я щелкнула несколько раз языком по нему и услышала как Рафаэль стонет в ответ на это.

- Детка, ты должна остановиться прямо сейчас.

Я обхватила его яички пальцами и начала слегка надавливать ногтями вдоль линии, которая обозначала пробегающую под кожей вену. Его бедра дернулись, когда я в последний раз провела по нему языком.

- ДЖОЙ! – закричал он, нотки паники проникли в его голос.

Я посмотрела вверх.

- Что? О. Извини. Я и не догадывалась, что ты настолько близок к финалу. Неудивительно, что ты сумел порвать тот презерватив.

- Женщина, - проворчал он, приподнимая меня и прижимая к своему телу. – Когда-нибудь ты меня убьешь.

Его руки были очень заняты, играя с кружевами на моем бра.

- О да, но какой же это будет приятный способ умереть.

Он многообещающе мне улыбнулся, я же не могла дождаться, когда он исполнит все то, что проскользнуло в его взгляде.

- Детка, ты даже представить себе не можешь, насколько.

- Правда? - спросила я, позволяя ему снять с себя лифчик. Он положил меня на кровать и пристроился на мгновение сверху, чтобы смахнуть мое остроумие страстным поцелуем. Я улыбнулась сама себе, когда его язык стал настойчиво изучать мой рот, поглаживая зубы и играя моим языком, но затем Рафаэль резко отстранился от меня, чтобы дотянуться до прикроватной тумбочки.

- В этот раз я сама на тебя его надену. Мне хочется попробовать сделать это при помощи языка. Рокси говорит, что она слышала, что такое возможно…что это?

Он перевернулся на спину и лег рядом со мной, у него в руке была какая-то бутылочка.

- Я неравнодушен к вишне. Надеюсь, ты тоже.

- Ох, - я взвизгнула, частично из-за идеи попробовать что-то новое, частично из-за желания, горящего в его глазах. – Это один из тех лосьонов, которые заставляют тела скользить друг по другу и который нагревается, если на него подуть?

- Да, - сказал он, затем нагнулся, чтобы взять одну мою грудь в рот. Я снова взвизгнула, когда он нежно сжал сосок зубами, а потом застонала, когда прохладная жидкость коснулась кончика соска и начала растекаться по груди. Затем он склонился над другой грудью, дразня ее языком, в то время, как пальцы мягко распределяли лосьон по груди. Сочетание его горячих губ и прохлады, которая появлялась от лосьона, заставляли отключиться мозг от удовольствия. Он водил пальцами по моей груди с ароматом вишни, мягко потирая соски скользкими пальцами, дразня другую грудь более жесткими движениями языка.

Я почти оторвалась от кровати, настолько сильно выгнулась моя спина.

- Тебе ведь нравится, правда? – он захихикал, его голос был настолько интимным, сексуальным и жестким от удовольствия. Он налил еще вишневого лосьона мне на грудь и со всем усердием вылизал обе груди от этого вишневого лакомства.

- РафаЭЛЬ, - прокричала я, сжимая его плечи, когда он воспламенял мою грудь своим языком и руками. – Пожалуйста, Рафаэль, ты должен остановиться! У меня сейчас соски взорвутся и что я потом буду делать? Не думаю, что мне смогут сделать пересадку сосков, правда ведь? О, Боже Всемогущий, как же это хорошоооо…

Он вылил немного вишневого лосьона мне на живот и начал водить пальцами там, где скоро окажутся его губы. Пока он был занят, лаская мой пупок, его рука спустилась к моему нижнему белью, поглаживая мою плоть через мягкий шелк. Его пальцы танцевали на моей коже, пока язык ласкал живот немного выше, это сводило меня с ума.

- Рафаэль! – прокричала я.

Он улыбнулся мне, не отрываясь от живота.

- Сними с меня трусики!

Он приподнял одну бровь.

- Требование? Мне послышалось, что ты требуешь что-то от меня?

- Пожалуйста, - попросила я.

- Так-то лучше, - улыбнулся он и ткнулся носом мне в бедро. – Тебе действительно не нравится, когда я делаю вот так?

Он натянул мои трусики чуть сильнее и пальцем начал более интенсивно поглаживать мою плоть, заставляя меня лишиться рассудка в считанные секунды.

Я захныкала. Это все что я могла сделать, я не могла выдать ни слова – не стоило ожидать от мня каких-либо слов, ведь мое тело познавало удовольствие, которое ему еще никогда не было доступно ранее.

- Детка, все что тебе нужно сделать, это сказать мне, чего ты хочешь, - сказал он, в его глазах отражались пламя и злость, а его речь была полна ужасных вещей, которые он хотел сделать со мной.

- Пожалуйста, - прорыдала я. - Только ты. Я хочу чувствовать только тебя.

Он закончил одно мучение, сорвав с меня трусики, чтобы начать другой раунд, разведя мои ноги и взяв в руки бутылочку с вишневым сиропом.

- Господи, Боже, - прокричала я, когда его язык прошелся по моей разгоряченной плоти, - Рафаэль! Боб! Пожалуйста!

- Все для тебя, детка, - сказал он, подтащив мои бедра ближе к своему лицу и готвясь отправить меня в полет. Его губы рождали во мне целый каскад ощущений: огонь, шелк, удовольствие, любовь, желание, потребность… они были все слиты воедино, он поднимал меня все выше и выше пока я не разлетелась на осколки в чистом наслаждении. Он заглушил мой крик ликования своими губами, а затем погрузился в меня, столь глубоко что было невозможно сказать, где заканчивался он и началась я. Он подтянул мои бедра и начал входить в меня снова и снова быстрыми жесткими толчками, достигая моей матки, касаясь моей души, изливая себя в мое сердце с каждым словом любви, которые он шептал мне в шею. Он стонал, распаляя во мне радость от нашего объединенного экстаза.

- Каждый раз, - сказала я, поглаживая его влажную спину; - каждый раз, когда я думаю, что это лучше уже просто не может быть, я убеждаюсь в обратном.

Он приподнял голову, чтобы поцеловать мою ключицу.

- Ты заставляешь меня действовать стандартно,- пожаловалась я. - Я не знаю, как я смогу достигнуть твоего уровня, не говоря уже о том, чтобы возвыситься над тобой. Все, что ты делаешь со меня, просто великолепно. Ты хоть представляешь, какой это стресс все время стремиться к совершенству? Что, если я потерплю неудачу? Что, если я не смогу соответствовать тебе?

- Ты кое о чем забываешь, - он приподнялся так, чтобы я смогла рассмотреть его улыбку прежде, чем он впился в мои губы страстным поцелуем. – Совершенство создается практикой. Мы просто будем практиковаться, пока ты не достигнешь совершенства.

Я размышляла над этим не более секунды, погружаясь в ощущение его горячих губ

- Мне подходит такой вариант.