Руководство для девушек по обращению с вампирами

Глава 8

Одно дело готовиться к свиданию, размышляла я, протискиваясь сквозь толпу людей, стекающихся на праздник, и совсем другое – готовиться к свиданию с вампиром, к тому же, весьма вероятно, с проголодавшимся вампиром. Я пыталась решить, принадлежу ли к тому типу женщин, которые могут позволить на первом свидании выпить свою кровь, но после того, как представила себя на следующее утро, всю покрытую бинтами, либо обласканную так, как это описывалось в книгах Данте, то решила оставить это только в мечтах.

– Я начинаю привыкать ко всей этой чуши типа веры-в-вампиров, – похвалила я себя, взбираясь вверх по склону, который вел к гостинице. – Это не так уж и сложно, на самом деле. Нужно только все время носить с собой огромный кусок соли[43].

К тому времени, как я добралась до своей комнаты, у меня в голове уже сформировался план. Сначала я буду отмокать в ванне. Я знала, что Рафаэль вряд ли сможет прийти соблазнять меня раньше двух часов ночи, так как у него много обязанностей на ярмарке, которые его задержат, так что времени для ванны было предостаточно. После этого я надену чрезвычайно сексуальный комплект нижнего белья и буду лежать на кровати, практикуясь в дерзких позах и соблазнительных взглядах, пока не придет Рафаэль

Час спустя, приняв ванну, я медлила, расчесывая волосы и наблюдая за своим хмурым отражением в зеркале. Почему мысль о том, что Рафаэль работает, раньше не приходила мне в голову? Почему я так и не поинтересовалась, зачем вампиру, человеку, которому сотни лет, наниматься на работу? Разумеется, все вампиры были богаты. Я знала, что Темные в книгах Данте именно такими и были. Они никогда не беспокоились о деньгах.

– Это все мое везение, – сказала я своему отражению, расчесывая волосы до тех пор, пока они не стали потрескивать. – Я получила единственного бедняка вампира в городе. Экономить каждую копейку целую вечность… о, счастливый день.

Должна признаться, что у меня есть одна слабость в жизни – по правде говоря, у меня их много, взять хотя бы мою реакцию на Дракулу с янтарными глазами – а еще я обожаю облегающее белье. Я стопроцентно являюсь знатоком пеньюаров, и у меня их больше дюжины из шелка и атласа с огромным количеством кружева. С собой в Европу я привезла только два, поэтому решение, что же именно надеть для Рафаэля не было таким уж сложным, хотя все равно это заняло немало времени.

– Хочу ли я «возьми меня, я твоя» цвета пепельной розы с цепочкой бутонов, что навело бы его на мысль о том, будто я стеснительна и невинна, или тот полночно-голубой «дотронься до меня, и ты сгоришь», который скажет ему, что я заставлю дымиться все, что находится в его штанах? Ох, решения, решения.

Поскольку я не была уверена в том, чего же именно хочу от этого вечера – а безусловно, я хотела, чтобы что-нибудь случилось, просто не решила, как далеко желаю зайти – я остановила свой выбор на скромном и невинном розовом. Я проверила прическу, слегка сбрызнула духами местечки под коленками, и расположилась в кровати с детективом, решив почитать перед тем, как придет Рафаэль.

Что происходит с его клыками, когда он не использует их? – спросил противный голос в моей голове, пока я читала. Я проигнорировала его и продолжала чтение.

Где он спит? В гробу, как в фильмах, или в затемненной комнате, как делают это Темные из книг Данте?

Я оскалилась и стала медленно вчитываться в каждое слово.

Если он спит в гробу, есть ли у него двуспальный? Я сдалась и отложила в сторону книгу. Прекрасно, буду играть в 20 вопросов[44] самой собой, если это не успокоит мой разум.

Вопрос номер один: Хочу ли я спать в гробу? Я знала из книг Данте, что хотя Возлюбленная становится бессмертной, она не становилась вампиром, так что мне не надо будет волноваться о том, чтобы пить кровь, но могла ли я честно ответить, хочу ли я потратить остаток своих дней, спя в гробу?

– Ммм… думаю, ответ отрицательный, – решила я. А что на счет секса? – мое внутреннее я хотело бы знать. Я знала, что Темные могут иметь детей, и что означало всяческий обмен телесными токами после третьей ступени, как и то, что некоторые его выступающие части должны быть облачены в латекс. Я сделала в уме пометку – завтра же купить пачку презервативов.

– Просто на всякий случай, – сказала я своим пальчикам на ногах, поскольку они дернулись от удовольствия при мысли о некоторых частях тела Рафаэля. – А не потому, что я планирую их скоро использовать – он мог заинтриговать меня и заставить дрожать мои колени, а еще он мог заставить меня хотеть сделать с ним всякие безнравственные вещи, используя пару отделанных мехом наручников, о которых упоминала Рокси, но это не означает, что я сделаю это немедленно. У меня есть свои принципы. Я не прыгаю в постель к первому же янтарно-глазому вампиру, из-за которого я чувствую себя какой-то порно звездой.

Возможно потому, что мои протесты были не особенно убедительны, пальчики не выглядели убежденными, на что я отреагировала вздохом.

– Ну и ладно, – нахмурилась я на них, – я слетаю с катушек, когда дело касается Рафаэля. Вы довольны, что заставили меня признаться в это? Если подумать, это, скорее всего, даже не моя вина. Скорее всего, это последствие его ментального соблазнения. Я просто невинная жертва его пошлых мечтаний.

В конце-концов, я замолчала. Это все выглядело невероятно жалко – когда некто был доведен до такого состояния, чтобы защищать свою честь перед пальцами ног, особенно если ни пальцы, ни сам этот некто не купились на приведенные доводы. Я взбила волосы, проверила, сколько времени и, раскрыв книгу, снова приступила к чтению. Четыре часа – это мало. Я просто буду читать, пока не придет Рафаэль и не снимет напряжение с моих пальчиков.

Возлюбленная, раздался голос в моей голове. Я пробудилась достаточно для понимания того, что сплю. Мое тело было вялым, купаясь в таком приятном тепле, что любая попытка двигаться, казалась преступлением. Легкий ветерок окутывал, словно чьи-то невидимые руки гладили и ласкали воздух надо мной. В сознании промелькнуло чье-то лицо. Рафаэль. Он пришел ко мне. Я попыталась открыть глаза, попыталась поднять руки, чтобы поздороваться с ним, но почувствовала, как падаю обратно на мягкую перину; мое тело не хотело меня слушаться.

Возлюбленная, повторил голос, и я задрожала в предвкушении. Я представила его прямо за дверью, одетого в свои обычные черные джинсы и кожаную куртку, его мускулистый торс двигался с невероятным изяществом, что посылало дрожь удовольствия по всему позвоночнику. Его боль затопила мой разум, когда он приблизился, пробуждая во мне свою отчаянную нужду в том, чтобы я успокоила тьму внутри него.

Рафаэль. Я знала каждую черточку его лица, знала, какой властью обладают его глаза. Я чувствовала, как он проник сквозь дверь в мою комнату, заряжая воздух своим присутствием, превращая мою маленькую комнатку в теплое, интимное убежище. Я изо всех сил пыталась открыть глаза, чтобы взглянуть на янтарное пламя, но не смогла даже приподнять веки. Вынужденная положиться на свои чувства, о которых раньше и не подозревала, я затрепетала восхитительной дрожью предвкушения, когда одеяло соскользнуло с меня, выставив на его обозрение.

Рафаэль. Теплая волна накрыла меня, когда он оказался сверху, и его руки с изящными пальцами скользили по коже в порыве желания. Он распахнул для меня свой разум, проецируя картину непреодолимой тоски и сексуальной потребности, эротические изображения, перемешанные со знанием, что я была создана только для него. Мое тело вопило, требуя его прикосновений. Я вслепую повернулась, пытаясь уловить тот неописуемый аромат, который уже проник в мою кровь, но никак не могла этого сделать. Тень сомненья возникла в моем сознании, когда его неожиданно пронзил голод, голод не просто как нужда в пище, но и как его жажда погрузиться в мою душу, смешать наши жизненные силы, что связало бы нас вместе так, что даже время было бы не властно над этим.

Рафаэль?

Отдайся мне. Прозвучала его просьба, и в этот же миг его рот приблизился к моему, заявляя свои права, принуждая подчиниться, утопив меня в своем сильнейшем чувстве голода. Бездушный голос кричал в моей голове с пугающей силой, заставляя меня закричать в ответ. Что-то пошло не так; что-то пошло совсем не так.

Отдайся мне. Тень его мыслей кружилась вокруг моего разума, и я, запаниковав, начала бороться с этим, так как тень выросла и обрела форму. Опасность. Я была в смертельной опасности.

– Рафаэль! Прекрати! – Прокричала я, но он не слушал. Его рот двинулся вдоль моей шеи и остановился прямо там, где было отчетливо видно биение пульса. Я знала, что он собирается сделать, и инстинктивно знала, что он не должен делать, потому что тогда мы оба будем прокляты. Я стала бороться еще сильнее, пытаясь заставить свое тело мне подчиняться, чтобы высказать все свои возражения.

Его глаза, я была уверена, горели огнем, и куда более горячим, чем в самом аду. Я практически могла чувствовать его пристальный взгляд так же, как чувствовала его рот. Я стала еще больше сопротивляться, пытаясь оттолкнуть его, и отчаянно желая открыть глаза, чтобы попросить его прекратить.

Я обязана сделать это. Его слова должны были успокоить меня, но я все еще ощущала панику, издавая тихие вскрики, наполненные разочарованием и страхом. Я чувствовала его губы прямо над жилкой пульса на шее, его горячее дыхание на моей коже, когда он готовился взять то, что я не хотела ему отдавать.

– Рафаэль! – Закричала я в последний раз, умоляя его остановиться, но этот крик на слух получился не более, чем слабый всхлип.

Какое-то время его дыхание оставалось на одном и том же месте, но затем оно пропало, оставив холод и дрожь, головокружение от страха, но в то же время и чувство безопасности. Я ощущала ту же отвратительную тошноту, как и после видений, но, словно бы этого оказалось мало, теперь я чувствовала еще и пустоту в сердце. Почему Рафаэль хотел навредить мне? Почему я чувствовала каждой клеточкой своего тела, что рядом с ним я была в опасности? Почему он хотел сделать мне больно, если я была его Возлюбленной?

Контроль над телом медленно возвращался, и я открыла глаза только для того, чтобы обнаружить себя в одиночестве в своем номере, по которому светильник раскидывал золотистый свет.

– Что за черт? – спросила я, натягивая одеяло на свои руки, покрытые гусиной кожей. Я оставалась в этой позе примерно час, вздрагивая от холода и от любого подозрительного шума, раздававшегося в старом здании, пока мой разум пытался проанализировать угрозу, которую представлял из себя Рафаэль.

Уснула я с включенным светом, но не потому, что ожидала, будто он вернется, а потому что поддалась глупому страху перед темнотой.

И когда слабый стук в дверь разбудил меня, душа ушла в пятки. Я тут же опомнилась и прохрипела Рокси, что открою через секунду, затем бросила взгляд на часы, выскальзывая из кровати. Было всего лишь десять минут третьего. Она, должно быть, присутствовала на выступлении групп.

– Ты, наверное, совсем спятила, – сказала я, открывая дверь и намереваясь прочитать ей лекцию о том, что она так поздно пришла из-за танцев в толпе начиненных пирсингом подростков.

– Вполне вероятно, – ответил Рафаэль, перешагивая через порог, – но меня пригласили.

Его глаза расширялись, по мере того, как он окидывал меня взглядом с головы до пальчиков ног и обратно. А кадык пару раз судорожно дернулся. У него был слегка ошеломленный вид, что очень польстило бы моему женскому самолюбию, если бы только он за несколько часов до этого не собирался бы приговорить меня к вечному аду своей жаждой крови.

– Не подходи ко мне, – предупредила я его, отступая назад, и изобразила из скрещенных пальцев крест. – Мне все равно, как сильно ты хочешь соблазнить меня, и мне начхать на все те необузданные, возбуждающие штуки, которые ты хотел бы проделать со мной, и еще, раз уж я заговорила на эту тему, должна сказать, что некоторые из них просто физически невозможны, хотя, признаю, что одна или две показались мне довольно интересными, но все же, ты этого не сделаешь! Ты плохой! Ты плохой, плохой, плохой человек, и я передумала на счет тебя.

Рафаэль постоял в проходе еще мгновенье, а затем зашел внутрь, оставляя за собой открытую дверь. Я пошарила руками за спиной, пытаясь подыскать что-нибудь для самозащиты, но остановилась, когда он поднял обе ладони вверх. Все было как-то… по-другому. Он был другим. Вот она я, загнанная в ловушку, беспомощная, в маленькой комнатке с мужчиной, который пару часов назад напугал меня до безумия, с мужчиной, который хотел отнять у меня душу и выпить кровь, и все же я чувствовала, что он… правильный. Хороший. Вожделенный.

Может, это был обычный кошмар? Может, я придумала этого Злого Рафаэля, чтобы успокоить растущее чувство вины, терзающее меня за то, что я как сумасшедшая влюбилась в человека, которого не знаю? Может, я по-настоящему сошла с ума, только мужчина, который сейчас передо мной стоял и смотрел встревоженным янтарным взглядом, совсем не тот, кто хотел причинить мне вред. Я потерла лоб, чувствуя, что окончательно сбита с толку; я знала только одно – я доверяла ему. Несмотря на предостерегающие видения и на то, что он, возможно, вампир, я доверяла ему.

– Ну? И что теперь? Мне уйти? – спросил он, придерживая рукой дверь.

– Я… эм… – я сглотнула и сделала пару шагов в его направлении, ожидая, сработает ли моя внутренняя система безопасности. Не сработала. Зато проснулись чирлидерши. – Прости, на меня нашло… что-то непонятное. Ты можешь входить.

Он закрыл дверь, а его брови почти сошлись от хмурого взгляда.

– Я никогда не знал женщину, которая бы источала столько тепла и льда, как это делаешь ты. Только ты раздеваешь меня взглядом…

– О! – возмущенно выдохнула я. – Я никогда не раздевала тебя взглядом! Ну, ладно, возможно, только один раз, но ты смотрел в другую сторону, так что не мог этого видеть!

– … и тут же ты шарахаешься от меня, словно я волосок в твоем супе. Не могла бы ты просто сказать, что конкретно от меня хочешь? – Он запустил руку в свои темные кудри, пока говорил. Мои пальцы чесались от желания сделать это вместо него, но я сказала пальчикам заниматься своими собственными делами.

– Что ты имеешь виду своим «что ты от меня хочешь»?

Он собирался закатить глаза, но остановился, пробежавшись рукой по волосам еще раз. Мои пальцы дернулись, отвечая на этот жест. Впрочем, как и все мое тело. Это определенно был не тот Рафаэль, который появлялся в моих видениях, этот Рафаэль выглядел уставшим, немного раздраженным и сексуальным, как сам дьявол.

– Это не такой уж трудный вопрос. Ты говоришь, что знаешь, кто я такой, и что делаю, а затем приглашаешь в свою комнату поздней ночью. И раз уж на тебе надет предмет одежды, который носить незаконно как минимум в трех странах, я могу предположить, что ты чего-то от меня хочешь.

– Не понимаю, о чем ты, – с достоинство произнесла я, скрестив руки под грудью. Этот жест предназначался для того, чтобы еще больше оголить грудь, и что Рафаэль сразу же отметил, оценивающим взглядом скользя по моей оголенной плоти.

Он шагнул ко мне ближе. Я сделала шаг назад. Возможно, он и не угрожал мне, как делал это в видении, но это не означало, что я уступлю той путане, которая сидела внутри меня, и наброшусь на него, как того желало тело.

– Что с тобой? – Он нахмурился, потому что я продолжила отступать, и внезапно сделал ко мне резкий шаг.

Я завизжала и отскочила назад, за пределы его досягаемости, но он все равно успел меня поймать. Схватив мои руки, он слега потянул на себя.

– Ты чуть не врезалась в стол, – объяснил он. – Почему ты убегаешь от меня? Я знаю, что это не из-за того, что ты не чувствуешь между нами притяжение.

Его рука погладила мою щеку. Я задрожала в ответ. Притяжение? Он думал, что это все, что между нами происходит? А я вот думала, что это всепоглощающее пламя нужды, желания и вожделения, увенчанное огромной порцией любви. Хмм. Возможно, выпустить на свободу путану была не такая уж плохая идея, в конце-концов.

– …ведь это очевидно, что ты чувствуешь то же самое, что и я.

Он потянул меня еще сильнее на себя, пока все мои плавные изгибы не прильнули к твердым мышцам. Это был момент истины. Расплющенная об него, я ничего не могла с собой поделать, кроме как вспоминать ужасное чувство опасности, которое он вызвал в моем видении, но оно растворилось в ощущении недостатка, от которого я горела в восхитительном желании, светящегося в его глазах, вдыхая его чудесный запах, заставляющий кипеть мою кровь.

– Так чего ты хочешь от меня? – повторил он, и его губы почти прикасались к моим. Я еще теснее прижалась к этому мужчине, но, кое-что заметив, посмотрела вниз.

– Вау, – сказала я, желая дотронуться, но осознавая, что мне лучше этого делать. Хотя бы пока мне этого не предложат. – По крайней мере, Миранда верно выполнила эту часть заказа.

– Что?

– Ничего, это не имеет значения. Я передумала, раз уж я не чувствую себя в опасности, и мы, кажется, сейчас на одной волне, и если ты хочешь перейти к третьей ступени и поцеловать меня, я не буду возражать. – Я подставила ему свои губы и скользнула руками под расстегнутую кожаную куртку к черному свитеру. Даже сквозь него я ощущала его жар.

– Ага, – ответил он и отошел от меня, чтобы сесть в кресло, находившееся рядом со столом. Он скрестил ноги, поморщился, затем распрямил их. – Возможно, прежде чем мы приступим к стадии поцелуев, ты скажешь мне, чего хочешь в обмен на то, чтобы не разглашать известную тебе информацию?

Что? Он хотел знать, чего я хочу в обмен на то, чтобы сохранить в секрете тот факт, что он вампир? Разве у него не должно быть больше веры в меня, чем вот так узнавать, что я никогда его не предам? Ну ладно, Рокси проболталась Кристиану, но я уверена, что ему можно доверять, а мне нужно будет предупредить Рокси, чтобы она больше никому не рассказывала. Возлюбленные не предавали своих Темных. Разве, он не должен знать, как это все работает?

Я решила, что самое время выпустить свое внутреннее Я на волю. По Рафаэлю было видно, что он все еще находился под впечатлением от того, что произошло между нами. Будучи женщиной – той, кто больше разбирается в эмоциях – моим долгом было разъяснять ему такие вещи, и раз уж действия намного весомее слов, я уселась к нему на колени, чтобы раз и навсегда расставить точки над i. Он заворчал, когда я неосознанно задела своим бедром его пах.

– Прости, – извинилась я, немного скатываясь с его тела. – Не хотела раздавить что-то важное. Большой Джим и близнецы в порядке? Ну и ладушки. Итак, на чем мы остановились?

Прежде чем он ответил, я зарылась пальцы в его кудри, цепляясь за его голову, как за якорь, и запустила язык в удивительное плавание глубин его рта. Рафаэль застыл в удивлении, и на пару секунд мне даже показалось, что он станет возражать против моих безнравственных действий, но расслабленно откинувшись на спинку стула, он застонал мне в рот, и обхватив мои бедра, притянул ближе к себе.

Пока мой рот прижимался к его, чей вкус, запах, и ощущения, которые он вызывал, кружили мне голову, я развернула нижнюю часть своего тела и пересела, так что его бедра оказались меж моих колен.

– Так намного лучше, – застонала я, посасывая и покусывая его нижнюю губу.

– Ты сводишь меня с ума, – ответил он, его руки сильнее сжали бедра, когда он притянул меня прямо к своей эрекции и набросился на мой рот, словно одержимый. Я подняла белый флаг и поприветствовала его абордажную команду. – Ты знаешь это, не так ли?

Его руки отпустили мои бедра и начали поднимать тонкий шелк ночной рубашки вверх, оставляя за собой огненные следы там, где его пальцы касались обнаженной кожи.

– Ты делаешь из меня одержимого. Все, что каким-то образом относится к тебе, толкает меня к краю бездны. Я никогда не встречал такой женщины как ты, которая бы меня настолько привлекала…

Я прервала его эффектным движением языка. Он собрался с силами после моего выпада, и его язык, словно язычок пламени, уклонялся, пронзил, и напал так, что моему телу захотело встать и прокричать: «Добро пожаловать на палубу!».

– Слишком много говоришь, – сказала я, оторвавшись от него на секунду или две, чтобы вдохнуть.

– Ммм, – согласился он, и одна рука, отпустив мое бедро, двинулась к талии, а потом и к груди, которая ныла, умоляя его о прикосновении.

Я вцепилась в его волосы, пока он не отклонил голову назад, выставляя напоказ беззащитную шею, которая отчаянно нуждалась в поцелуе. Я укусила его в ту восхитительную точку прямо за ухом и прочертила поцелуями дорожку вниз по его шее. Было невыносимо сложно сконцентрироваться на нем, учитывая, что, черт возьми, его пальцы начинали выделывать, но я прилагала максимум усилий.

– Если что-то стоит сделать, – прошептала я, когда почувствовала его пульс под своими губами.

– … то это стоит сделать правильно, – ответил он, и его рука скользнула к центру моей вселенной.

– О, Боже, – застонала я, посасывая нежную кожу за его ухом, пока его пальцы гладили шелк моего нижнего белья.

– Не Боже, а рай, – поправил он, и его вторая рука сжала мою грудь.

– Прости, ошиблась, – сказала я, выгнувшись дугой из-за обжигающего пламени, которое создавали его руки. Пальцы скользнули под мое белье, прямо внутрь, и в то же время он поднял меня повыше, и впился ртом в сосок, втянув его через шелк, и у меня появилось чувство, что я сейчас упаду в обморок.

Он прочертил поцелуями дорожку меж моих грудей, пока его пальцы поглаживали и дразнили, копируя движения, которые он выделывал на груди. Его рот был горячим и влажным и невероятно эротичным, и ощущение этого рта на моей шее, когда он остановился на жилке, где бился пульс, привело меня в ужас. Он лизнул вену долгим медленным движением языка. Я попыталась высказать возражение, но в этот раз все было по-другому, это было правильно. Я была предназначена ему.

– Продолжай, – выдохнула я, отклонив голову назад, и предоставляя этим лучший доступ к моей шее. – Укуси меня. Испей моей крови. Я хочу, чтобы ты сделал это. Позволь отдать тебе свою жизнь.

Его пальцы замерли, а я, затаив дыхание, ждала ощущения его зубов, пронзающих мою кожу, и эротические описания этого действа из книг Данте промелькнули перед глазами, заставляя таять от желания.

Он медленно отодвинулся от меня. Я посмотрела на него с удивлением. Его глаза, только секунду назад наполненные желанием, были теперь закрыты.

– Я и не предполагал, что ты из тех, кто занимается такими вещами, – медленно сказал он.

– Какими еще вещами? – спросила я, сбитая с толку. Почему он не хочет этого, как раньше? Я была уверена, что он тогда намеревался укусить меня, что же сейчас его сдерживало?

– Я не собираюсь кусать тебя.

Я моргнула, увидев осуждение в его глазах:

– Не собираешься?

– Нет.

– Даже слегка не куснешь? Словно легкую закуску? Десерт?

Он посмотрел на меня мгновенье, его дыхание вырвалось со свистом, когда он убрал руки с любопытных мест моего тела и опустил их по бокам кресла.

– Джой, я не знаю, чего ты хочешь…

Я поерзала по его члену.

– Ладно, я знаю, чего ты хочешь, но я не знаю, ни почему ты этого хочешь, ни зачем ты утаиваешь то, что нашла обо мне в моей голове, вот что еще я знаю.

Мое сердце ушло в пятки. Он не собирался кусать меня и делать своей Возлюбленной? Даже после того, как я прошла через все мучения, чтобы поверить в то, кем он является, и несмотря это, доверилась ему, противясь предостерегающим видениям.

– Я знаю, что для меня физически невозможно передвинуть тебя с того места, где ты сейчас находишься, – продолжил он, и его голос внезапно стал хриплым. Что только добавило больше сексуальности мужчине, который итак стоял на первой строчке секс парада. – Я думал, что смогу, но это было до того, как ты высосала из меня все мозги своими горячими поцелуями, которые могли бы расплавить сталь. Мой дед был прав.

– Что?

– Когда он сказал мне, что мужчина из семьи Сент Джон с самой первой встречи узнает ту женщину, с которой он проведет всю свою жизнь. Он был прав. Я знаю.

Мое сердце сделало радостный кувырок:

– Не думаю, что предложение было выстроено грамматически правильно, но это утверждение – самая прекрасная вещь из всех, что мне когда-либо говорили.

Он дернулся в ответ на мои слова. Мы оба посмотрели на его подрагивающую часть тела. Восхитительные губы Рафаэля скривились в подобии улыбки:

– Видишь? Даже мое тело знает. И если даже мыли о тебе производят такой эффект на меня, как же я смогу заставить тебя убрать эти длинные, великолепные ноги, которые разжигают страсть в каждом дюйме моего тела, и уйти прочь? Это просто невозможно. – Он покачал головой в подтверждение своих слов.

Я вытащила пальцы из его волос и чуть отстранилась. Он вздрогнул, а его ладонь сжалась в кулак, но до меня он так и не дотронулся.

Я не совсем понимала, что происходит, но решила это выяснить:

– Давай-ка я попытаюсь все это выстроить в логическую цепочку.

Он кивнул, его глаза на мгновение с жадностью посмотрели на мою обнаженную часть груди, после чего он сделал глубокий вдох и снова кивнул.

– Сначала ты приходишь в мою комнату, делаешь все эти странные вещи с воздухом, затем целуешь меня и уже собираешься выпить моей крови, пока я не попросила тебя остановиться.

– Что? – его глаза превратились в щелки, – о чем ты говоришь?

– Ты вошел ко мне в комнату, – ответила я, немного раздраженная, когда он стал настаивать на своей непричастности. В этом не было необходимости, ему вовсе не нужно было бояться, что я кому-то расскажу о том, кто он на самом деле.

– Ты пригласила меня, – протестовал он. – Ты одаривала меня своими жаркими взглядами, к тому же на тебе надето это тоненькое нечто, и если это не приглашение, тогда я буду благодарен тебе, если ты скажешь мне, что же это такое.

– Нет, не сейчас, а раньше. Ты пощипывал мою шею, и ты уже собирался погрузить в нее клыки.

Он уставился на меня, а его рот на мгновенье открылся.

– Потом, когда я отогнала тебя, ты ушел, только чтобы вернуться через пару часов и отказаться сделать то, что хотел сделать раньше.

– Джой. – Рафаэль положил обе руки на мои бедра. Он снова дернулся. – Я хочу, чтобы ты выслушала очень внимательно то, что я собираюсь сказать тебе, потому что я не уверен, как долго смогу так сидеть с тобой, такой теплой, соблазнительной, даже более горячей, чем пламя в аду, и не сойти с ума, но я не приходил в твою комнату до этого момента.

Я прекратила пялиться на его паховую область и захлопала глазами на него самого:

– Не приходил?

Его глаза пристально удерживали мой взгляд:

– Нет, не приходил.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– Может быть, ты забыл? – мне и вправду не хотелось думать, что мой ночной гость не был Рафаэлем.

– Джой… – я чуть переместилась на его коленях, и он застонал, а его лицо стало еще более напряженным. – Боже, помоги мне, женщина, хватит меня так мучить! Я скажу это еще раз, а затем ты уберешь свою сочную попку с моих колен и позволишь пойти в свою собственную кровать. Я не приходил сюда раньше и не трогал тебя.

– Ты говоришь так, словно трогать меня это нечто противное, – сказала я, с негодованием отодвигаясь.

– Разве похоже, что мне противно?

Вообще-то он так не выглядел, и особенно его выпуклые части:

– Ну, нет…

Его глаза горели огнем, пристально уставившись в мои, пока его пальцы сжимали бедра:

– Я – человек, просто человек, но человек, у которого есть пределы тому, сколько пыток он может вынести, и если ты пошевелишься еще хотя бы раз, я просто умру, а тебе придется объяснять полиции, как в твоей комнате оказался мертвый англичанин.

Я сопротивлялась желанию снова пошевелиться. Он действительно казался на последнем издыхании. Я решила отложить тему о том, кто же приходил ко мне в номер ранее и заняться чем-нибудь еще, поэтому сказала:

– Что ты конкретно имел в виду, когда спросил, что я узнала о тебе? Ты подразумевал, что я могла шантажировать тебя чем-то? У тебя есть какой-то темный-темный секрет, о котором ты не можешь мне рассказать?

Он заворчал от боли, когда я наклонилась ближе, чтобы заглянуть в его прикрытые глаза:

– Забудь, что я говорил об этом. Это была простая предосторожность. Это не имеет значения.

Я потрогала морщинку, залегшую между его бровями:

– У тебя какие-то проблемы?

Он поймал мою руку и посмотрел на нее, перед тем как поцеловать кончики пальцев, так что его язык слегка ударил по внезапно сделавшейся чувствительной коже.

– Джой, я хочу заняться с тобой любовью, но не думаю, что сейчас подходящее время. Ты, очевидно, расстроена из-за чего-то, что случилось ранее и… ну, я очень хотел бы принять твое предложение, но не думаю, что сегодняшняя ночь – лучшее время для нас обоих. Думаю, будет лучше, если я уйду.

Я прикоснулась пальцами к его губам, разочарование противостояло осознанию того, что он был благоразумен, а я – нет:

– Ты не хочешь меня?

Он положил мою руку на свою ширинку. Данное свидетельство было бесспорным.

– Ты хочешь меня?

– Так сильно, что собираюсь подождать до того момента, когда смогу показать тебе, что между нами, занимающимися любовью, будет нечто большее, чем обычный секс, да.

– Мы будем принадлежать друг другу? – Черт, у меня только что появлялись новые вопросы.

Он накрутил на палец прядь моих волос:

– О, да, детка. Мы будем принадлежать друг другу.

Я кивнула, подумала пару мгновений о том, что он сказал, а потом слезла с его колен:

– Ты уверен, что это не ты приходил сегодня?

– Вполне, – ответил он и встал, он тут же поморщился, когда поправлял штаны.

Я попробовала сложить все части головоломки вместе – чтобы сравнить, насколько ранний Рафаэль и этот Рафаэль походили друг на друга – но они были абсолютно разными. Я моргнула пару раз, пытаясь очистить разум:

– Ну, раз это был не ты, тогда кто же ко мне приходил?

И это, как оказалось, был вопрос.