С ней будут проблемы!

Глава 1

— Держи же ты меч в руках! — в очередной раз, выбив тяжелый меч из моих рук, недовольно вызверился на меня брюнет.

— Она бесссполезна, Ти-Мер, — разочаровано выдохнул зеленоглазый блондин, наблюдавший за нашей тренировкой.

«Что не оправдала ваших ожиданий, гаденыши? — мысленно оскалилась я, не спеша бросаться за куском железа: — Срастись с мечом, стань продолжением меча, почувствуй его… Бегу и падаю».

Я бы, наверное, торжествовала. Помогать похитителям, унесшим меня с поляны, мне совершенно не хотелось. Пусть даже они и спасли мне жизнь. Спасли, чтобы через несколько дней отправить на отбор — выбор гайнэ, шансы, на котором победить и выжить были равны нулю, несмотря на все усилия моих похитителей.

— Завтра ты отправишься на призыв и сделаешь всё, чтобы стать гайнэ, — сурово оповестил меня брюнет, поднимая меч и вкладывая его в мои стёртые до кровавых мозолей ладони.

Уже неделю они мучились со мной, но я так и осталась бесполезна — меч держать не умею, магия живет отдельной жизнью, прорываясь тогда, когда сама того хочет, этикет знать не желаю, подобострастно заглядывать в глаза не собираюсь и никакого пиетета не выказываю.

А вы что думали, в сказку попали? И вам сразу такая вся попаданка сотый левел полный плюшек? Нет, конечно, рассчитывали. Ведь Исход могут пройти только сильнейшие.

Но прошла неделя бесконечных, кошмарных тренировок, и как итог: руки неспособные удержать меч, и ни единого проблеска магии, что по заверениям Ми-Раша у меня точно была — огненная. Да, и сущность, которой я, по словам похитителей, обзавелась, спала беспробудным сном.

— Кто такие гайнэ? — полюбопытствовала, не став озвучивать скоротечные мысли.

— Ближайшшие к императору. У них влассть и ссила, равной которой нет в нашем мире, — мягко ответил симпатичный блондин.

Ми-Раш мне сочувствовал и даже испытывал вину, только менять что-либо в сложившейся ситуации не хотел. На весах были я и они — плохой и хороший коп, кнут и пряник. Я естественно была перевешена.

— Я не буду с ним спать! — предупредила, невольно передергивая плечами.

Сама мысль о том, что мне придется стать чьей-то куклой, была противна. Не дождутся. И даже их парализующая магия не поможет.

— Идиотка! Фавориток у Его Величества и без тебя хватает. И поверь, все они гораздо красивее драной рыжей кошки, — попытался оскорбить меня брюнет, но мне было глубоко наплевать на его инсинуации, да и кошки мне всегда нравились. А драная или нет мнение сугубо субъективное.

— Тебе нечего боятьсся. Гайнэ неприкоссновенны. Даже император не восспольззуетсся ссвоей власстью, чтобы ссклонить гайнэ к близоссти.

— Тогда зачем они ему?

— Защищать. Их осссновная задача беречь дух и тело императора.

— Пушечное мясо из женщин? И вы еще жалуетесь на их нехватку?

— Не преувеличивай. Гайнэ умирают не чаще других.

— Угу, и именно поэтому между этим отбором и прошлым прошло всего три цикла.

Даже в кошмарном сне я не представляла такого. Ну, я еще могу понять секс-рабыня или инкубатор, но телохранительница? Еще и с отбором. Как же они нас отбирать будут? И что это за правило — от каждого высшего дома по одной кандидатке и все девственницы. Вот если просто защищать, то на кой им эта самая девственность?

Мне не удалось узнать многого про этот отбор. Только то, что отбор проводится уже несколько столетий и состоит из одиннадцати этапов. Первый самый простой — проверка на девственность, а вот что дальше об этом знали лишь избранные. И если после первого этапа еще можно было уйти живой, но обесчещенной, то после каждого следующего девушек чаще всего выносили.

Те же, кто прошел, все этапы становились выше императрицы, обладая неограниченной силой и могуществом. Была во всем этом и ложка дегтя — беспрекословное подчинение слабому императору и зацикленность на великой миссии — защите его никчемной жизни.

Почему-то при рассказе об отборе в голове упрямо всплывали шахматы с их пешкой, превращающейся в ферзя. Жаль, меня никто не спрашивал, хочу ли я быть ферзем.

— О чем ззадумалассь, Та-Нья? — поинтересовался, не отстающий от меня ни на шаг, Ми-Раш.

— О жизни. О том, что я скоро умру и о том, что при других обстоятельствах я бы непременно в тебя влюбилась и страдала от разбитого сердца, — вывалила я на него всю скудность своих суждений.

Мужчины мне нравились. Высокий, широкоплечий Ми-Раш, с пронзительными зелеными, как насыщенные изумруды глазами. И высокий, но более жилистый и стройный Ти-Мер, сиреневые глаза, которого сводили с ума своей неестественной красотой. И да, в другой жизни я бы в них непременно влюбилась. До первого разочарования. В отличие от вдумчивой Вари, я бросалась в отношения как в омут с головой, и почти привыкла к тому, что поутру все околдовавшие меня мужчины становятся пресными, скучными и нестоящими уважения. Утешавшая меня подруга, не раз корила меня за эту легкомысленность, но сделать что-то с собой я не могла. Да, и не хотела. Мне нравились эти ничего незначащие отношения.

— Влюбилась? — переспросил Ми-Раш, обгоняя меня и вырастая передо мной.

— Забудь. Я терпеть не могу бородатых, — выпалила я, обходя мужчину по кругу.

И ведь не соврала. Понять не могла в чем прикол, но мне еще ни разу не удалось сказать неправду или утаить ее часть. На каждый заданный вопрос непременно следовал правдивый ответ, пусть даже я с силой стискивала зубы, противиться рвущейся наружу правде не могла. Хорошо, хоть научилась немного увиливать.

— Бреютссся только алимиряне, — как-то обижено буркнул Ми-Раш. — У них правят женщины.

— А у вас нет?

— Нет. В Линессе влассть у мужчины, но женщин мало и не вссе могут рожать, поэтому у них вссегда большшой выбор будущих ней-ров.

— Вы же меня на отбор отправляете вместо своей невесты? — задала я вопрос, который до этого считала неподходящим.

— Да. Ли-Яра теперь не может учавсствовать в отборе.

— С ней что-то случилось?

— Хитрость и коварство с ней случились, — зло выплюнул догнавший нас Ти-Мер и, не задерживаясь, проследовал мимо нас в дом.

— Почему он злится?

— Ли-Яра исспугалассь отбора и ссделала вссе, чтобы не пройти первый этап. А по закону тех, кто покуссилсся на избранную, каззнят.

— Хочешь сказать, что она вас соблазнила и теперь у вас только один выход — найти ей замену?

Ми-Раш промолчал, но по тому, с каким шумом он выдохнул, поняла — угадала.

«Угадала. Как же! Если бы я не подсказал», — торжествующе хмыкнул кто-то в моей голове, да так громко, что я остановилась, ухватившись за нее руками.

«Ты кто?»

«Чего ты такая нервная? Я твой орх!»

«Мой кто?»

«Не трясись так, спалишь змеехвоста. А может, ты этого и добиваешься? Думаешь, он запеченный будет полезней? Никогда не пробовал жареных змей» — задумчиво рассуждала сущность в моей голове, пока тело изнутри вспыхивало жаром тысячи пожарищ.

— Та-Нья? — обеспокоенный блондин заглянул мне в лицо. — Что с тобой?

Больше всего горела спина. Я ощущала, как плавится кожа, как медленно сгорают мышцы, оголяя кости.

«Вот это ты придумала! Я, пожалуй, еще посплю, от греха подальше. А ты поучись на досуге, невежда. Да, не палкой махай, а про згинки читай», — фыркнул голос и исчез вместе с опаляющим тело пламенем.

— Та-Нья?

— Все хорошо, — улыбнулась я, размышляя о посетившем меня глюке и об ощущениях его сопровождавших.

Згинки, говорит.

— Я в библиотеку, — предупредила Ми-Раша, переступая порог дома и вспоминая, то, как в нем оказалась.

Сначала была боль. Я горела. Все тело, насколько хватал глаз, было объято неумолимым жаром чистого первозданного пламени. Огнем, сбить который или хоть как-то уменьшить не представлялось возможным, потому что это самое пламя выплескивалось из меня самой. Затихало на миг, словно прислушиваясь к разрушениям произведенным своим буйством, и вновь вступало в бой с остатками моего разума, жидкой расплавленной лавой растекаясь по венам. Причиняя боль. Покоряя и подчиняя.

Нос забивал запах паленых волос и горелой кожи, каждая клеточка которой нестерпимо жгла, доводя до исступления. В ушах стоял треск горящих ветвей, легкие обжигал полыхающий жар пожарищ. Но боль перекрывала всё, превратив меня в комок оголенных нервов, что корчился в бесконечной агонии.

Я умирала и воскресала. Теряла сознание, прячась в спасительной темноте, и выныривала из нее вновь. Хватаясь за соломинку, боролась за жизнь и остатки разума. Снова и снова.

В груди, в районе солнечного сплетения вспыхивала, скручиваясь в спираль, новая искра и, набрав силы, охватывала меня с ног до головы, пронзая до кончиков пальцев и до кроваво-алого водоворота перед глазами. Бесконечная череда вспышек и невыносимой боли. И я бы уже, наверное, давно не выдержала и сдалась, но именно эта адская боль, напоминая о том, что еще не все кончено, вынуждала из последних сил цепляться за жизнь.

«Врешь не возьмешь! — скручиваясь на земле в мучительных конвульсиях, мысленно твердила я. — Терпение, мой друг, главное терпение, — голосом Карлсона заклинало подсознание. — Вот, сейчас немного отпустит, и я обязательно покажу всем, где раки зимуют и мать того самого Кузьки»

Очередной приступ боли. Закатила глаза, больно прикусив язык. Стиснула кулаки, оставляя кровавые вмятины на ладонях. Новый источник боли немного отвлек мое внимание от огня.

«Прекрати! Подчинись! Я сильнее тебя!» — нашептывал чей-то голос в моей голове, возвращая меня в заполненное собственным бессилием детство.

«Да что ты говоришь! И не стыдно? Маленьких и слабеньких обижать.… Нашел с кем меряться силой», — не желала сдаваться я и снова выныривала из темной пустоты на поверхность бытия.

И вдруг окружающий мир странно сузился, померк, а когда вновь обрел краски, стал каким-то незнакомым и непривычно фиолетовым.

«Вот и я оценила фразу «мне фиолетово», — мелькнула в голове насмешка, перекрывая накатившее на меня отупение.

Мне, действительно, было все равно. Затекшее тело ничего не чувствовало — ни боли, ни покалывания, только тупое онемение в связанных конечностях.

«Куда меня тащат? И кто?» — задался вопросами пробудившийся разум, распознав за мельтешением разных оттенков фиолетового какое-то движение.

Хотела спросить, но с уст сорвался лишь жалобный хриплый стон.

На меня зашипели, так громко, что я невольно представила себя упавшей в гнездо со змеями. Равнодушно посмотрела на обвивший мою талию зеленый хвост.

— Сслушай, давай, вернемсся и возьмем еще ту другую? — странно растягивая шипящие звуки, пробормотал мужской голос.

— Отберем у дрейдаров? Как ты себе это представляешь? — ответил ему второй не шипящий, пока я пыталась разобраться в том, что это за язык и откуда я его понимаю.

— Та крассивее…, - мечтательно пробормотал первый.

— Можно подумать тебе что-то светит с ее красоты, — на несколько долгих ударов моего сердца воцарилась тишина, а потом второй добавил: — Эта огненная. У нее больше шансов стать гайнэ.

И снова повисла гнетущая тишина, в которой я под своим ухом вдруг распознала обертоны прерывистого дыхания и размеренное биение чего-то сердца. Значит, меня несут на руках, бережно прижимая мою голову к груди, и касаются очень нежно. Хвостом! Этой зеленой чешуйчатой мерзостью! Брр. Терпеть не могу пресмыкающихся!

— Ссс ней будут проблемы! — утвердительно заметил первый.

— Будут! — почти радостно подтвердил второй. — Но не у нас.

«И у вас тоже! Даже не сомневайтесь! Дайте только немного в себя прийти, — мысленно пообещала я, силясь разобраться в своих ощущениях, мыслях, глазах, световосприятии и удивительном вращающемся фиолетовом мире. — Понять бы еще, куда меня занесло и где Варька?»

Немного приоткрыла глаза и едва сдержала испуганный стон.

— Открывай портал. Пора убираться, пока никто не узнал о нашей находке.

— Ты уверен, что вссе ссработает, как задумано?

— Сколько можно сомневаться, Ми-Раш? Или ты хочешь выставить на отбор нашу невесту?

— Нет, что ты, Ти-Мер. Ты же знаешшь, что наша не-йри не пройдет и первой проверки, — и это рокочущее шипение было так близко, что я вдруг осознала, у кого именно нахожусь на руках.

— Не пройдет, — уверенно подтвердил Ти-Мер.

Скосила глаза, сквозь приоткрывшуюся щелочку пытаясь разглядеть говорившего. Но глаза наткнулись на накачанный торс обтянутый тонкой черной тканью и кубики пресса просматривающиеся сквозь нее.

— Думаешь, она ссспециально позвала нассс вчера ночью?

— А ты сомневаешься? — хмыкнул Ти-Мер. — Не-йри не пустышка. Нашла способ, как избежать призыва и тут же им воспользовалась. Не оставив нам выбора. Теперь либо нам удастся выдать эту простолюдку за призванную на роль будущей гайнэ, либо…

— Насс каззнят. Не-йри, наверное, не знала о том, что нам гроззит.

— Тьма, Ми-Раш, — выплюнул слова второй. — Всё Ли-Яра знала. Поэтому и подлила нам в вино чарнэ.

— Ты теперь откажешься быть ее нейром? — затаив дыхание, спросил змеехвостый.

— Если бы я мог. Если бы я только мог, — как-то совсем обреченно выдохнул Ти-Мер.

Я уже поняла, что я всего лишь замена какой-то не-йри, она же Ли-Яра и мне пророчат роль гайнэ. Кто такие эти гайнэ, я пока могла лишь догадываться, но ничего хорошего ждать не приходится, раз для того чтобы избежать этой почетной участи мужчин опаивают какой-то чарнэ.

Воздух подернулся рябью, натянулся, наполнившись запахом озона, словно надутый мыльный пузырь, и с довольно громким хлопком разорвался, вызывая у меня приступ тошноты и головокружения.

Последним, что я увидела, было небо. Громадное, низко нависшее, нежного оттенка зеленовато-голубой хвои. Его прорезали розовато-фиолетовые лучи склоняющегося к закату светила. И треугольник разноцветных лун, окружал его защитным кольцом, переливаясь всеми оттенками сиреневато-синего.

Не выдержав таких эмоциональных встрясок, вымотанное болью и страхом сознание отключилось.