Самшитовый лабиринт

ПРОЛОГ

Новость была совершенно неожиданной.

— С Рождеством, милый. Ты — новый правитель Алтарии.

За окном чикагского высотного дома падал снег. Дэниел Коннелли пытался осознать новость, которую ему только что сообщила мать. Далеко не у каждого американца мать — бывшая принцесса, хотя для Дэниела она всегда была просто мамой. Прошло уже тридцать пять лет с тех пор, как Эмма Розмэри Коннелли вышла замуж за его отца и не носила свой титул, но эта женщина не потеряла свою гордую королевскую осанку. Даже сейчас, получив известие, что ее отец и брат погибли в результате несчастного случая на королевской яхте, она мужественно сохраняла внешнее спокойствие.

— Тебе придется повторить это еще раз, мам, — сказал Дэниел, откидываясь на спинку кресла.

Эмма наклонилась к сыну, взяла его руки в свои. Лишь дрожащие холодные пальцы и боль во взгляде голубых глаз выдавали ее истинные чувства. Она грустно улыбнулась.

— Я рассказывала тебе так много историй про Алтарию. Ты ведь даже был там пару раз.

Дэниел кивнул, вспоминая подзабытые детские впечатления:

— Я помню, что Алтария — это маленький островок у побережья Италии с прекрасным пляжем. Но как же я могу стать ее новым правителем?

— Согласно алтарийским законам, лишь потомки мужского пола могут наследовать трон. Мой отец и брат… мертвы, — она сильнее сжала его руки, уступив на секунду слабости, выдающей ее горе. Краем глаза Дэниел заметил, что сидящий рядом отец сжал ее плечи, как бы говоря, что он рядом и всегда готов поддержать жену. Грант Коннелли заработал свое состояние на производстве мягкой продукции — текстиля, но характер имел стальной.

Мать вздохнула:

— У моего брата лишь одна дочь, Кэтрин.

Дэниел вспомнил о слухах, которые уже давно ходили о его дяде, принце Марке.

— Не хочу говорить плохо о покойном, но ты уверена, что у дяди Марка не было других детей? По-моему, он всегда был донжуаном.

Его отец то ли кашлянул, то ли усмехнулся, а мать нахмурилась.

— Дэниел, — ее тон стал лишь чуть жестче, — конечно, у Марка были недостатки, но он никогда бы не бросил своего ребенка. Ты — единственный наследник трона Алтарии.

Дэниел почувствовал, как у него закружилась голова. За все свои тридцать четыре года он ни разу не представлял себя правителем королевства. Он родился и вырос в Чикаго и всегда думал, что будет жить в Америке. Дэниел посмотрел на своего отца, человека, унаследовавшего семейную текстильную компанию и превратившего ее в одну из крупнейших в мире корпораций. У Коннелли-старшего была страсть к семейному бизнесу.

У Дэниела же этой страсти не было…

В колледже он с большим успехом участвовал в спортивных состязаниях и теперь с не меньшим успехом работал на посту вице-президента по маркетингу в корпорации Коннелли, но его никогда не покидало чувство, что в его жизни чего-то не хватает, чего-то большего, чего-то более глубоко.

Дэниел взглянул на родителей и покачал головой:

— Король?

Отец кивнул.

— Не беспокойся, у тебя есть все качества для того, чтобы управлять страной. Впрочем, выбор за тобой.

Мать еще раз сжала руку сына и посмотрела на него с гордостью и беспокойством:

— Обдумай все очень тщательно. У моего отца были такие большие мечты о будущем Алтарии. Когда он основал Институт лечения рака Розмэри, он не только увековечил имя моей матери, но и сделал Алтарию важной частью научного мира. Править страной — огромная ответственность, и, сделав этот шаг, ты уже не сможешь повернуть свою жизнь вспять.