Сейчас и навеки

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

И все же Сара почувствовала себя покинутой, когда Алек ушел после ленча. Она смотрела, как он, не оглянувшись, вошел в лес, и ей тут же стало скучно без него. Ему надо было понастойчивее пригласить ее пойти с ним.

Правда, вряд ли она бы пошла. После дождя тропинка слишком скользкая, а она не в состоянии напрягаться. Ей действительно хотелось полежать.

Она пошла в свою комнату, легла и погрузилась в сон, но проснулась, как только ребенок начал свой танцевальный марафон. Почитала немного в ожидании, пока ребенок успокоится, потом глаза ее закрылись.

Было темно, когда Сара снова проснулась, по крыше молотил дождь. Выглянула за дверь. Может быть, Алек вернулся, увидел, что она спит, и пошел в главный корпус пообедать?

Вряд ли. Он бы предупредил ее, если бы не собирался прийти к обеду. И уж наверно, оставил бы свет включенным.

Разве что он ушел до темноты. Но тогда оставил бы записку. Она встала, прошла в ванную, потом спустилась вниз. Зажигая свет, зябко поежилась. В коттедже было уже прохладно. Дождь, подгоняемый ветром, забрызгал оконное стекло.

Записки не было.

Сарой овладело беспокойство. Где Алек? Она выглянула наружу. Не гуляет же он до сих пор! Уже девятый час и совершенно темно. Возможно, он отправился в главный корпус и забыл о времени.

Подойдя к телефону, Сара подняла трубку, чтобы позвонить туда. В трубке была тишина. Телефон не работал. Кто знает, может, он и пытался ей позвонить. Она пошла на кухню, чтобы приготовить что-нибудь поесть. Дождь бил в окно, делая вечер еще мрачнее.

К десяти Сара по-настоящему разволновалась.

Она подошла к двери и открыла ее. Ее пронзил сырой холодный ветер. Вот тебе и летняя погода! Человек мог заболеть, попав под такой дождь — особенно без теплой одежды.

В памяти всплыло, как Алек уходил сегодня днем. На нем была хлопчатобумажная рубашка, джинсы и кроссовки. В рюкзак он положил кое-что пожевать и воду. Ни куртки, ни бейсболки, никакой защиты от дождя. Может быть, он попал под дождь? Или, что еще хуже, у него закружилась голова, он упал и еще больше покалечил себя?

Сара захлопнула дверь и огляделась. Что ей делать? Схватив куртку, она бросилась к коттеджу Симпсонов. Может быть, у них работает телефон? Или, может, они видели, как он пришел домой, а потом отправился в главный корпус?

Кругом была тьма. Постучав в дверь, Сара с нетерпением ждала, что ей откроют. Никто не откликнулся. Она нажала на ручку. Дверь открылась, и она вошла внутрь. В коттедже была такая же планировка, как и у Сары, поэтому она быстро нашла телефон на столике. Линия была отключена.

Она почти побежала обратно к себе. Закрыла дверь, оперлась на нее и тут заметила ноутбук на полу у дивана. Алек бы не пошел без него в главный корпус.

У нее было два выхода: постараться самой найти Алека или пойти в главный корпус и попросить помощи. Но сможет ли она добраться до главного корпуса, а потом еще помочь в поисках?

Когда ребенок брыкнулся, она нежно погладила живот.

— Кавалерия идет на помощь. Это должны сделать мы, малыш. Мы должны отыскать твоего папочку.

Меньше чем за десять минут Сара собрала в рюкзак одеяла, сухую одежду для Алека, куртку и походную аптечку. Она приготовила горячий кофе и налила его в термос. Взяла немного легкой еды. Надев теплую куртку, она накрылась большим пластиковым пакетом и натянула на голову старую шляпу. Защитилась от дождя, как могла. Когда она собиралась в отпуск, то не особенно рассчитывала на дождь.

В доме было несколько фонариков. Она взяла их все. Оставив записку на случай, если Алек вернется раньше ее, она отправилась в путь.

Немного пройдя по тропинке, Сара поняла, что в темноте и под дождем двигаться по ней куда труднее, чем солнечным днем. Фонарик давал не слишком много света, да и тот, казалось, поглощали мокрые иголки и вязкая грязь. Но она упорно пробиралась вперед.

— Алек! — то и дело звала его Сара. Споткнувшись, она пошла медленнее, осторожно выбирая дорогу. Нельзя было позволить себе упасть, но ее подстегивала тревога. Дождь не прекращался. Раскачивающиеся деревья казались чужими и грозными. Ей стало страшно. Но Алек был где-то здесь в ночи, и она должна была ему помочь. Разве могла она поступить иначе? — Алек!

Далеко ли до луга, где они устраивали пикник? Не отправился ли он в пещеры? Но в этом случае, конечно, он пошел бы к дому, когда снова начался дождь.

Или он решил спокойно переждать его в сухой пещере?

— Алек! — Сара продолжала брести вперед. Рука, державшая фонарь, дрожала от холода. Подгоняемый ветром дождь попадал ей за воротник куртки. Пару раз она оступилась и упала на колени. Но продолжала поиски. Страх за Алека возрастал с каждым шагом. — Алек!

— Сара! — Его голос был слабым. Но с какой стороны он послышался?

Она чуть не расплакалась.

— Где ты? — С трудом пробираясь дальше, она ничего не видела, кроме маленького светового пятна под ногами. — Алек, где ты? — Она подняла фонарь и сделала им полный круг в надежде, что он увидит свет.

— Я вижу тебя. Осторожнее, очень скользко. Возьми немного влево.

Она заскользила дальше по тропинке, у ног ее в тусклом свете поблескивали камни и гравий, а между ними ручейками стекал дождь.

— Ты приближаешься, — снова послышался голос Алека. — Я справа от тебя, Сара. Но осторожнее. Скользко.

Осветив вокруг фонариком, она увидела его.

— Что случилось? — спросила она, взбираясь по камням.

— У меня опять случился проклятый приступ головокружения, я оступился, упал и растянул ногу. — Он заглянул ей за спину. — Ты одна?

Сара почувствовала облегчение. Когда она услышала его голос, голова ее пошла кругом.

— Конечно, одна, кого, по-твоему, я могла подцепить?

— А какого черта ты делаешь здесь, в такую погоду, в твоем положении? Ты же могла ушибиться!

Осторожно пробираясь между камней, она заторопилась к Алеку. Луч фонарика упал на него.

— Я беспокоилась!

— Знаешь, тебе все же иногда бывает нужна нянька. Почему ты не обратилась за помощью в администрацию?

— Я пыталась позвонить, но телефон не работает. Раз я не смогла вызвать джип, значит, мне нужно было туда идти, а я не была уверена, что сумею в темноте пройти весь этот путь. К тому же я думала, что встречу тебя ближе к дому.

— Черт возьми, не могу поверить, что ты решилась выйти в такую погоду!

Она присела около него на колени и упала в его объятия.

— А что мне было делать? Симпсоны ушли, а другой коттедж по-прежнему свободен! Я подумала, как же так — ты в такую погоду без куртки.

Он крепко прижал ее к себе.

— Чертовски глупый поступок.

— Только ногу растянул, а больше ничего? Головой не ударился? Не замерз?

— Да нет, я справлюсь. Но ты ведь могла упасть и ушибиться! И к тому же рисковала здоровьем ребенка.

— Немного замерзла, а в остальном все в порядке. Честно. Я шла осторожно. Не могла же я бросить здесь отца своего ребенка. Пошли, нам надо добраться до коттеджа. Сможешь дойти, если обопрешься на меня?

— Попробую. — Он поднялся и закачался, стоя на левой ноге. Медленно оперся на Сару. Она приготовилась выдержать его вес. Учитывая, что надо было пройти по камням, потом по грязной дорожке, и все время под проливным дождем, вряд ли они смогут благополучно вернуться домой.

— Что здесь? — спросил Алек, толкнув ее рюкзак. Осуждая ее за безответственный поступок, он был поражен тем, с какой твердой решимостью она пришла ему на помощь. Впрочем, Сара всегда была преданной женой.

— Одеяло и горячий кофе, немного еды.

— Я несколько часов мечтал о горячей еде. Сегодня нам не добраться домой, Сара. А пещеры рядом. Там, по крайней мере, мы сможем укрыться от дождя и ветра. А если повезет, найдем сухих щепок и разведем костер.

Идти по камням было очень трудно. Алек знал, как дойти до пещер, которые он осматривал днем. Кое-как они добрались до ближайшей из них.

Оказавшись под каменным выступом, он отпустил плечо Сары и с приглушенным стоном сел на земляной пол.

— Как ты? — спросила она, опускаясь возле него на колени и трогая его руку. Она не представляла, что делать, если ему плохо.

— Скоро приду в норму. Как насчет кофе? Я замерз!

— У меня есть кое-что еще, — самодовольно ответила она, расстегивая молнию рюкзака. Вытащила одеяло, термос, носки. Сначала протянула ему термос, а потом одежду.

— Я принесла тебе запасную одежду.

— Ты умная женщина, Сара Блэкстоун.

— Переохлаждение очень опасно, даже в летнее время. А сегодня просто холодно.

Он снял рубашку, отбросил ее и надел сухую. А пока он ее застегивал, она пыталась развязать шнурки на его кроссовках.

— Не утруждай себя, я просто их сброшу.

— И с больной ноги тоже?

— Жаль, нечем разрезать шнурки.

— Шнурки тебе еще пригодятся, когда завтра мы пойдем домой, — пробормотала она. — Вот. Одну сняла. Жаль, что свет такой тусклый.

Он держал фонарик, пока она развязывала шнурок на другой кроссовке и осторожно снимала ее. Коснувшись холодного, сырого носка, она нахмурилась:

— У тебя лодыжка распухла.

— Но не сильно. Нога в холоде — как раз то, что надо при растяжении.

— Надень остальную одежду, пока я поищу хворост, — бодро произнесла она, включила второй фонарик и осветила внутренность пещеры. Поднявшись, обошла все вокруг, поднимая то тут, то там палку, сучок, сосновые веточки.

— Теперь мне славно. Нашла какой-нибудь хворост? — позвал Алек веселым голосом. Она подняла глаза, он был довольно далеко. Пещера оказалась гораздо больше, чем она предполагала. Собрав весь найденный сушняк, она быстро пошла к нему. Его мокрая одежда была свалена в кучу, а он свернулся калачиком под одеялом. Она сложила хворост кучкой, села на пятки.

— В рюкзаке есть спички. В походной аптечке.

— Готовая ко всему девушка-скаут. — Алек поднял глаза и встретился с нею взглядом. — Спасибо, Сара, я у тебя в долгу. Но знаешь, до сих пор не могу поверить, что ты рисковала своей собственной безопасностью и безопасностью ребенка.

— Но ты ведь пошел бы искать меня, — просто сказала она.

— Да, но я не на девятом месяце беременности.

— Я была осторожна. — Она поймала спички, которые он ей бросил, и быстро разожгла огонь. Уже через несколько секунд перед ними весело пылал костер. Только теперь тревога оставила Сару.

— Иди, сядь сюда, — Алек похлопал по сухой земле около себя.

Она подошла и села, прижавшись бедром к его бедру. Он накинул одеяло ей на плечи, потом открутил крышку термоса с кофе.

Почувствовав внезапную усталость, она прислонилась к нему.

— Я так испугалась, — тихо промолвила она.

— Я бы пришел утром. Ты же знала, что я справлюсь.

Она кивнула, ни на минуту не поверив этому. Люди умирают от переохлаждения. Глядя в темную ночь, она вздрогнула. По-прежнему шел дождь. Даже у костра воздух был прохладным. Если бы Алек провел ночь в мокрой рубашке и джинсах, ему пришлось бы несладко.

— Сможешь дойти до дома утром? — спросила она, когда он допил горячий кофе.

— Кто знает. Посмотрим, как поведет себя лодыжка. Если не смогу, то, по крайней мере, здесь мне тепло и сухо. А ты сможешь вернуться и попросить помощи.

Шевельнулся ребенок. Когда Сара инстинктивно положила руку себе на живот, Алек накрыл ее своей рукой и тоже почувствовал движение их ребенка. На какую-то долю секунды Сара ощутила блаженство.

— Ты так и не сказал, кого тебе больше хочется, — тихо произнесла она, — девочку или мальчика?

— Мне подойдет здоровый малыш. Меня больше беспокоит, что у ребенка будет только мать. У меня был отец, но не было матери.

— А у меня не стало отца, когда мне исполнилось девять лет. Разведенные матери и отцы, по крайней мере, могут видеться со своими детьми. Тебе не повезло, твоя мать почему-то не приезжала к тебе. Но мы-то сможем что-нибудь придумать — если ты хочешь участвовать в жизни ребенка.

— Конечно, хочу. Я… — он замолчал.

— Что?

— Ничего. — Он снял руку и посмотрел на огонь. — Ты довольна тем, как все получилось? Если бы ты начала все сначала, ты бы вышла за меня замуж?

— Я бы очень хотела, чтобы у нас все сложилось по-другому. Если бы мы стали счастливой парой. Если бы мы смогли отпраздновать пятидесятилетие совместной жизни, как Симпсоны. Я-то надеялась на это. — В сердце появилась знакомая боль. И когда только они сбились с пути?

— Я устал. А ты хочешь поспать?

Сара кивнула.

— Только посмотрю, нет ли в пещере еще хвороста. Этого хватит ненадолго. А мне кажется, к утру будет еще холоднее.

Вскоре она наскребла в пещере все, что могло гореть. Немного они положили в костер, остальное сложили в сторонке, чтобы подложить в костер ночью.

Убедив ее лечь у огня, Алек прилег рядом с нею на одно одеяло, а вторым накрыл их обоих, и Сара скоро задремала.

Она проснулась ночью и обнаружила, что лежит в объятиях Алека. Он раскрыл куртку и прижал ее прямо к своему сердцу. Ей было очень тепло и удобно. Если бы только пол был помягче!

Прижавшись теснее, она снова погрузилась в сон.

Разбудил ее холод. Открыв глаза, она слегка пошевелила пальцами ног. Теперь она прижималась к Алеку спиной. Его грудь была теплой стеной, его руки обнимали ее. Ноги, однако, даже в туфлях замерзли.

По проникавшему в пещеру свету Сара поняла, что уже рассвело.

Она села и вздрогнула. Воздух был холодным, но дождь прекратился. Кусочек неба, который она видела, был темно-голубым. Сквозь верхушки деревьев проглядывало солнце.

— Доброе утро, — приветствовал ее Алек. Она повернулась и улыбнулась ему, сердце ее замерло. Вид у него был потрясающий и такой сексуальный! Спутанные волосы так и просили пригладить их. А она, наверное, выглядела этакой ветренной кошкой. Он встретился с нею взглядом и не стал отводить его.

— Жаль, что у нас не осталось горячего кофе, — заметила она, волнуясь, и отвернулась.

— Пора направляться к дому. Я люблю вылазки на природу, но это уже делается смешным.

С трудом поднявшись, Сара нагнулась и начала складывать одеяла. Костер догорел еще рано утром, осталась лишь горстка пепла. Набив рюкзак, она посмотрела на его мокрую одежду.

— Я положу ее в свой рюкзак. Чтобы не замочить одеяла, — заметил он, как будто читая ее мысли.

Алек стал обуваться и слегка застонал, когда попытался надеть кроссовку на больную ногу.

— Они сухие? — спросила она.

— Нет. Но все же немного подсохли у костра, так что не будут пропускать воду при каждом шаге.

Спустя несколько минут они приготовились идти. Сара мельком оглядела пещеру и покачала головой.

— Я совсем не так хотела обследовать пещеры. Полагаю, во времена пиратов здесь было теплее.

— А я бы согласился играть в пиратов только с тобой, — угрюмо добавил Алек, пытаясь наступить на больную ногу.

— Подожди! — Она подошла и подставила плечо.

— Сегодня лучше, — сообщил он.

— Будет хуже, когда мы дойдем до дома. Щади ногу, насколько это возможно. Путь долгий. Вообще-то я могу пойти вперед и привести кого-нибудь помочь тебе.

— Я справлюсь. Пошли.

Симпсоны увидели их издалека и поспешили на помощь. Через несколько минут Алек уже сидел у них в коттедже; оттуда позвонили в администрацию и попросили джип, чтобы отвезти его в пункт первой помощи. Миссис Симпсон угостила их горячим сладким чаем и вкусными булочками с корицей, которые она только что испекла.

— Мне очень жаль, что вчера вечером нас не было дома. Мы пошли в главный корпус пообедать и остались потанцевать, — объяснила она, когда Сара рассказала ей о своей неудачной попытке обратиться к ним за помощью. — Миссис Симпсон разволновалась: — Просто не могу поверить, что вы выходили в такую погоду!

— Именно это я ей и сказал, — строго заметил Алек.

— Я упорная, — ответила с улыбкой Сара. Алек прищурился, но смолчал.

Было уже время ленча, когда в пункте первой помощи Алеку забинтовали лодыжку и выдали болеутоляющие таблетки. Сару тоже осмотрели и нашли, что она в хорошей форме.

В администрации настояли, чтобы они поели за счет заведения, прежде чем вернутся в свой коттедж.

— Хотят убедиться, что мы не подадим жалобу, — иронично откомментировал Алек, когда они уселись у одного из высоких окон, выходящих на озеро.

— Да нет, я думаю, это красивый жест с их стороны. Они же не несут ответственности за погоду или твои приступы головокружения, — возразила Сара. Она осмотрелась, потом взглянула на Алека: — И это смело с их стороны. У нас не слишком приличный вид по сравнению с большинством гостей.

Он встретился с нею взглядом.

— Мне кажется, ты очень красива.

Сара широко раскрыла глаза. У нее перехватило дыхание — она так дорожила его комплиментами.

Когда ленч закончился, они пошли к выходу. Алек шел, тяжело опираясь на выданную ему палку.

— А ты не хочешь заглянуть ненадолго в гостевой офис и справиться о работе? — спросила Сара.

Алек покачал головой.

— Сегодня — нет.

Невероятно!

— А что ты собираешься делать дома? — спросила она.

— Лежать в гамаке и не двигаться до обеда, — был быстрый ответ. Он пытливо посмотрел на нее. — Не хочешь присоединиться?

Она не успела ответить, как с пронзительным шумом подъехал джип и из него выскочил молодой водитель.

— Вас довезти до коттеджа?

Приняв душ, Сара очень устала. Мысль о том, чтобы забраться с Алеком в гамак, была заманчивой, особенно потому, что времени побыть вместе становилось все меньше. Но она понимала, что ей нужно отдохнуть, а это лучше делать в собственной кровати. И уснула еще до того, как он закончил мыться в душе.

Алек заглянул к Саре и был раздосадован, когда увидел, что она крепко спит. Ему хотелось, чтобы она полежала с ним в гамаке. Они дважды спали вместе, и теперь почему-то каждый раз, просыпаясь, он ждал, что она окажется рядом.

Этакое безумие на отдыхе, не более того. Они провели какое-то время вместе, им было хорошо и весело. Но Алек понимал, что, как только вернется на работу, будет по-прежнему завален повседневными безотлагательными делами и не сможет уделять ей того времени, которого она требовала. Она поступила мудро, когда бросила его.

Но его не оставляло навязчивое чувство, что что-то не так.

Он лежал в гамаке и смотрел сквозь верхушки деревьев на темно-голубое небо. Он себя обманывал. Он всегда будет думать о ней — интересоваться, что она делает, особенно с ребенком. Беспокоиться, каково ей, матери-одиночке. Посещений будет недостаточно. Зашевелившись, он сделал неловкое движение, и боль пронзила всю ногу.

— Хорош отпуск, — с досадой проворчал он, чувствуя себя более разбитым, чем в день приезда.

Заведя руку за голову и забыв о гипсе, он освежил в памяти последнюю пару недель. То, что он встретил Сару, было сюрпризом, но все сложилось хорошо. Они ладили друг с другом. Конечно, ничего не решено. Надо ли подталкивать ее к принятию окончательного решения?

А может, она специально мешкала, чтобы сообщить ему что-то в конце их отдыха?

Он о многом передумал, сидя вчера под дождем. И пришел к некоторым неутешительным выводам. Алек долго смотрел в пространство, пока наконец не заснул.

Когда он проснулся, рядом сидела Розмари Симпсон.

— Я не хотела вас будить, но пришла, чтобы пригласить вас с Сарой пообедать у нас сегодня. После таких приключений вряд ли кому-то из вас захочется возиться на кухне. И идти до нашего коттеджа недалеко, Пол может помочь вам, если хотите. А можно принести обед сюда.

Он сел на край гамака и потрогал свою лодыжку.

— Думаю, я в состоянии дойти до вашего домика. Сегодня уже лучше. — Он поднял на нее глаза. — Спасибо.

— Я все еще переживаю, что мы вчера отсутствовали, когда так нужны были Саре! В трудных ситуациях соседи должны помогать друг другу.

— Все обошлось, — заметил Алек.

— Да, но она могла поранить себя или ребенка. Не могу представить, что Сара вот так пошла. Должно быть, она очень вас любит. Я знаю, что она, наверное, умирала от беспокойства! Я бы тоже так реагировала, если бы с Полом что-нибудь случилось. Приходите около семи.

Он посмотрел ей вслед.

«Должно быть, она очень вас любит!»

Однажды такое уже было — она щедро дарила ему свою любовь еще до того, как они поженились, но он беспечно не придал этому значения. Не обращал внимания на свою жену, пока ее чувства не умерли, и все изменилось — она покинула его.

Миссис Симпсон ошибалась. Сара сделала бы то же самое для любого попавшего в беду человека.

«Я не могла бросить здесь отца своего ребенка», — сказала она.

Он поднялся и, хромая, направился к коттеджу. Ему хотелось ее увидеть, убедиться, что с ней все в порядке. Медсестра в пункте первой помощи сказала, что она здорова, но ему нужно было самому убедиться в этом.

Уже подходя к двери, Алек почуял аппетитный запах шоколадного печенья. Он задержался на пороге, глядя, как Сара суетится в кухне. Это вполне доказывало, что для нее все прошло без последствий. На двух противнях остывало печенье. Она открыла духовку и быстро вытащила еще один противень с печеньем. Повернувшись, увидела его и улыбнулась.

Не привиделась ли ему искорка в ее глазах? Проблеск счастья? Возможно.

— Привет, хочешь свеженького печенья? — спросила она, ставя горячий противень на стойку.

Он покачал головой.

— Я хочу только тебя.

Сделав три шага по комнате, он обнял ее и поцеловал. Ее губы были мягкими и теплыми. Кожа пахла цветами и шоколадом. Ее тело, казалось, ожило в его руках, или это оживало его собственное тело? Он не мог оторваться от нее.

И при этом ему нужно было сообщить ей, что через два дня он уезжает.